Время шло очень медленно. Сколько Каталина не смотрела на часы, посверкивающие на тонком запястье, минутная стрелка всё оставалась на своём месте. Со скуки девушка огляделась вокруг: многие студенты страдали от жары и вяло развалились на партах, зевая при каждом слове профессора; другие же старались внимательно его слушать и всё записывали в тонкую тетрадку; пожилой преподаватель перечитывал текст с учебника и мимолётно записывал что-то на доске. Вдруг профессор посмотрел на часы и отпустил всех студентов. Они начали собираться и уходить из аудитории.
— Сеньорита Ко́ртес, — позвал Каталину профессор. Старик нахмурился и хриплым голосом выдал: — Гектор сказал, что вы собираетесь уехать из Веракруса?
— Да, профессор Ме́ндес, — сказала Каталина, сжав ладони в кулак. Пускай этого никто и не видел, однако девушка просто мечтала раздавить Гектора на месте! Просила же никому не говорить. Вот же Гектор! Ну, ничего. Он сейчас попляшет.
— Вы совсем забыли, что на ваших плечах лежит проект? — от строгости старик переборщил со своими силами и хлопнул учебником по столу, заставив девушку вздрогнуть.
— Я помню, профессор Ме́ндес, — виновато посмотрела на мужчину Каталина, из-за чего профессор немного смягчился, — Могу даже на каникулах доделать его и вам выслать.
— Если ты доделаешь его на каникулах и мне пришлёшь, то иди тогда. — после некоторого молчания ответил профессор, вытирая вспотевший лоб.
— Спасибо, профессор! — воскликнула Каталина. Глаза её сияли от радости. Она смогла избежать изнурительных лекций о том, как нельзя бросать наполовину сделанную работу и ехать отдыхать.
Каталина выбежала из аудитории и, завидя Гектора, сразу же бросила в него сумку. Прикрывшись ею, мальчишка приготовился к ударам и шуточной брани. Однако ничего из этого не было. Он выглянул из-под сумки и совсем не ожидал женского кулака, летящего прямо в лицо. Гектор зажмурил глаза, уже был готов жить с фингалом, однако в ответ он получил кукиш.
— Фиг тебе, а не общение со мной, — сказала Каталина, грубо выхватывая свою сумку. В её голосе он не слышал шутки, не слышал злобы, а... Обиду?
— Ну, прости, — вдруг оживился Гектор и встал на колени. Парень обвил руками тонкую талию и приобнял подругу. Он даже шмыгнул носом, показывая, как сильно раскаивался. — Я больше не буду! Правда!
Каталина устало вздохнула, ещё немного побрыкалась и вскоре простила своего друга. Выйдя из университета, они попрощались, помахав друг другу, и ушли каждый в свою сторону.
***
Несколько щелчков в дверном замке и Каталина вошла в маленькую, но уютную студию в семнадцать квадратов. Девушка сняла кроссовки, бросила ключи на комод и прошла вглубь комнаты, попутно проводя пальцем по белым стенам. Привычка, от которой она никак не могла избавиться. Кинув на диван сумку с учебниками, Ко́ртес сделала два шага и вот, уже оказалась на кухне. Открыла холодильник — только прокисшее молоко одиноко стояло на полке и встречало свою хозяйку. Ну, ничего. Каталина же едет к своей бабушке, а потому о еде можно пока не переживать.
Пройдя к шкафу с одеждой, Каталина открыла и достала из него большую сумку для путешествий. Отцовская, вся пропитана мужским парфюмом. Ко́ртес глубоко вдохнула этот горьковатый аромат, который её отец случайно пролил при жизни. Хорошее настроение девушки тут же исчезло. Воспоминания, когда родители ещё были живы, нахлынули с силой. Каталина мотнула головой, будто бы отмахивалась от этих больных моментов, и, открыв сумку, начала кидать туда свои вещи.
Собрав с собой все необходимые вещи всего за двадцать минут, Каталина посмотрела на время. 17:30. Успевает и даже не опаздывает. Впрочем, как и всегда. Ко́ртес закрыла сумку, взяла телефон в руки и, пройдя в коридор, обернулась посмотреть на комнату. Аккуратно заправленная кровать, сочетаемая с кафельным полом терракотового цвета, прикроватные тумбочки, несколько шкафов того же оттенка и письменный стол, на котором в горшочке стоял кактус сеньор Григорий, названный в честь интернет-друга Ко́ртес, и как будто бы прощался с ней своей колючей лапкой. Такое ощущение, будто бы Каталина прощалась с родной студией. Но нет. Она всего лишь уезжала в деревню к бабушке на одну-две недели, чтобы отдохнуть от городских проблем и забот.
Каталина вышла на улицу. С сумкой в руках она проходила по вечернему городу. Ко́ртес ещё успевала по времени, а потому решила зайти в кафе бабушки Розы, которое находилось неподалёку от остановки. Там она купила тако и капучино. Выходя из заведения, Каталина мысленно считала, что еда в этом кафе уж больно подорожала. Пришлось заплатить пятьдесят пять песо. Мотая головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей, девушка подняла глаза и вдруг испугалась — нужный автобус подъехал и уже принимал последнего пассажира. Чтобы успеть, Ко́ртес пришлось бежать со стаканом горячего капучино в руках и с тяжёлой сумкой на плечах. Но успела. Заскочила в самый последний момент и предъявила водителю четыре песо.
Спустя некоторое время душный и жаркий автобус прибыл на нужную для Каталины остановку. Ко́ртес вышла на улицу и, постояв в расстерянности пять минут, пошла на автовокзал, возвышающийся на холме. Колёсики чемодана с шумом поехали по земле, преодолевая небольшие ямки и трещинки. Ветер трепал пушистые волосы тёмно-каштанового цвета, завязанные в небрежный хвост.
Каталина прошла через стеклянные двери, что открылись перед ней, и сразу же прошла вглубь автовокзала. Вокруг неё было немного народа: на деревянных скамейках сидели несколько супружеских парочек, заключавшие друга друга в объятия; мамы с непослушными детьми, которые то и дело норовились куда-то убежать или на что-то посмотреть; парни-студенты, стоящие у касс, чтобы купить билеты на автобус, а заодно и бросить пару комплиментов в сторону молодых девушек.
— Здравствуйте! — проговорила Каталина, заглядывая в окно кассы. За ней сидела пожилая женщина внушительных размеров. Ко́ртес заметила золотистое колечко, что поблёскивало на безымянном пальце правой руки. Дама быстро проморгала глазами и уже было хотела что-то спросить, но девушка её опередила: — Сеньора, а есть ли билеты в Актопан?
— Есть на десять минут седьмого18:10, второй класс, — ответила старушка, глядя в монитор. Она повернула голову в сторону девушки и посмотрела серьёзно: — Будете брать?
— Да, пожалуйста, — проговорила Каталина, протягивая старушке деньги, а именно семь песо. Немного погодя, Ко́ртес забрала свой законный билет, поблагодарила женщину за оказанную помощь и немного отошла от кассы. Она посмотрела на телефон, время на котором показывало пять минут седьмого18:05, а потом вновь бросила взгляд на билет, где была указана платформа. Каталина поспешила выйти на улицу, ибо автобус уже мог стоять и ждать своих пассажиров.
Каталина вышла на улицу и вечерний прохладный ветерок дунул прямо в лицо. Пухлые губы расплылись в улыбке и девушка, поправив спавшую сумку, направилась к пятой платформе. Автобуса на месте не оказалось. Ко́ртес подошла ближе к платформе, бросила сумку на землю и, опираясь на ржавенькие перила, достала из кармана пачку сигарет. Каталина могла курить только когда сильно нервничала. А сейчас это и неудивительно: она редко когда могла навестить бабушку, а потому каждая поездка всегда была немного волнительной. Каталина вновь бросила взгляд на картонную коробку, разящую табаком, и всё думала над тем, стоит ли брать сигарету. Из размышлений её вывел сигнальный гудок приезжего автобуса. Девушка тут же оказалась в толпе, состоящей из шести человек, и все они торопились скорее попасть в автобус.
— Давайте билетики ваши, — проговорил водитель, полноватый на вид. Ко́ртес взяла сумку и подошла к мужчине, протягивая свой билет. Тот поглядел на бумажку и пропустил девушку с широкой улыбкой на смуглом лице. Каталина улыбнулась ему в ответ и прошла в салон — душный, лишённый всяких удобств. Присев на своё место, Каталина посмотрела в окно. Люди понемногу начали расходиться. Вскоре вся площадка опустела. Водитель сел за руль и, немного помедлив, завёл автобус.
***
Спустя два с половиной часа автобус заехал на территорию автовокзала города Актопан. Каталину встречали низенькие белые домики с объёмными тонированными стёклами, неубранные и выгоревшие на солнце флажки. Двигатель затих, двери открылись и в душный салон ворвался приятный свежий воздух. Люди стали выходить с сумками в руках, что-то бормоча себе под нос. Каталина схватила дорожную сумку и вышла на улицу.
— Фух! — глубоко вздохнула Каталина и протёрла лоб тыльной стороной ладони. В мыслях девушка уже подумывала о том, что могла положить в сумку что-то лишнее, иначе бы она не казалась такой тяжёлой.
Девушка осмотрелась: последние на сегодня пассажиры, в сопровождении охранника, вот-вот свернут за угол здания и оставят автобусную площадку в гордом одиночестве. Каталина невольно подняла голову вверх и увидела синее небо с розовыми от солнца облаками. Там, высоко, летали маленькие птицы, что были похожи на чёрные галочки. Девушку настолько привлёк внимание пейзаж, что она и вовсе не слышала, как её окликнули.
— Девушка, — проговорил охранник, кладя руку на плечо. Каталина вздрогнула. Она повернула голову в сторону мужчины, — Автовокзал закрывается. Пойдёмте.
— Д-Да, — немного в замешательстве ответила Каталина. Она поправила сумку на плечах и пошла за охранником, который, что-то ворча, провёл её к выходу.
Распрощавшись с ним, Каталина отправилась гулять по вечернему городку. Ждать автобус не хотелось, тем более, когда любимая бабушка жила в двадцати минутах ходьбы от автовокзала. Девушка достала телефон и приготовила камеру, чтобы позже отправить полученные фотографии Гектору. Обещала же, как-никак. Ведь он, маменькин сынок, боится уезжать из Веракруса в другие города. И из-за этого у Каталины появилась ещё одна головная боль.
В задумчивости, девушка и не заметила, как забрела на центральную площадь, по которой ходило мало людей. Брусчатое пространство облагораживал длинный двухэтажный дом, старый и, скорее, потрёпанный временем. На его углах осыпалась бежевая штукатурка. В метрах пятнадцати, перед входом, стояла стела «Actopan». Она была ярко разрисованная: помимо цветов мексиканского флага, на ней также нарисованы лица неизвестных людей. По крайней мере, Каталина не могла их узнать из-за прорезей в камне. Девушка остановилась перед этой стелой и, отойдя на несколько метров, направила камеру. Послышался щелчок. Фотография сделана.
Каталина, довольная получившееся фотографией, убрала телефон обратно в карман серой кофты. Поправив тёмно-каштановую прядь волос, что постоянно мешалась перед глазами, девушка направилась в сторону высокой колокольни, которая своими бирюзовыми стенами привлекала внимание приезжих туристов и просто маленьких детей. Одна из местных достопримечательностей. Девушка подошла к колокольне и, стараясь захватить весь ракурс в маленькую камеру, нажала на кнопку. Уже сделана вторая фотография.
— «Ладно, нужно идти домой, а уже потом фоткать достопримечательности» — подумала Каталина и оглянулась: изредка где-то проходили люди, но в основном улицы пустовали.
Девушка поправила сумку, немного спавшую с плеч. Она прошла в одну из узеньких улиц любимого городка и, посматривая на яркие домики, кафе быстрого питания и просто чьи-то дома, в окнах которых мелькали яркие огоньки, Каталина не заметила, как её окликнул знакомый женский голос. Некто подошёл к ней со спины и положил руку на плечо. Девушка вздрогнула. Она обернулась и увидела перед собой Марию — дерзковатую девушку, бабушкину соседку.
— Каталина, ты чего не здороваешься? — сведя брови к переносице, проговорила Мария. Она, усмехнувшись, решила подколоть свою соседку. — Или если ты живёшь в городе, имеешь право не здороваться?
— Нет, что ты, — Каталина смутилась от такого замечания. Она даже не думала об этом, просто витала в своих облаках, — Просто задумалась.
— Ладно, не переживай, — вдруг смягчилась Мария, махнув рукой, — Просто пошутила. Встретимся ещё.
Мария махнула рукой на прощание. Каталина кивнула в знак согласия и, отвернувшись, пошла своей дорогой. Лай собак и дорога, выложенная грубой брусчаткой, сопровождали девушку. Она всё думала про бабушку и её радость, когда та увидит любимую внучку. Размышления прервали стук копыт и фырканье лошади. Каталина подняла взгляд и увидела перед собой смуглого парня, сидящего верхом на чёрном, породистом коне. Вьющиеся каштановые волосы выглядывали из-под широкополой шляпы цвета сажи. Под лунным светом блестели серебряные обрамления шляпы, колето и широких брюк.
— Здравствуйте, сеньорита, — поприветствовал Каталину неизвестный Чарро, расплываясь в улыбке, — вижу, вы приезжая. Небось и устали с дороги?
— Немного, — Каталина приветливо улыбнулась. Она посмотрела на коня Чарро. Длинная грива, на удивление девушки, была огненного цвета, которая не сочеталась с чёрной шерстью и белой звездой на лбу.
— Может, вас подвезти? — спросил у девушки Чарро, обнажая свои белые клычки. Он погладил коня по шее, отчего тот фыркнул. Каталине показалось это странным и, немного смутившись, она отказалась.
— Благодарю, но не стоит.
— Могу ли я тогда вас проводить до нужного вам дома?
— Я не против, — Каталина пожала плечами и приготовилась к разговору с незнакомцем. Она рассказала, как выглядит дом её бабушки и тут же перевела тему на другое, — Но для начала представимся друг другу?
— Эль Чарро Негро, — представился юноша, поправляя свою шляпу.
— «Что-то знакомое» — заметила про себя Каталина, невольно прищурив глаз.
— Каталина Ко́ртес Наварро, — проговорила своё имя Каталина, протягивая руку. Эль Чарро тут же пожал её. Оба молодых человека обменялись тёплыми улыбками. И оба начали вести разговор, идя по брусчатой дороге.
— Я раньше вас не видела здесь, — проговорила Ко́ртес, всё смотря на яркую гриву коня Эль Чарро Негро. Она бросила взгляд в сторону юноши.
— Мы с вами более не встретимся, — с улыбкой на лице проговорил Эль Чарро Негро, — Я очень скоро уеду отсюда.
— Да? — с некоторым разочарованием произнесла Каталина. Эль Чарро Негро усмехнулся. Он никак не ожидал такой реакции. Девушка махнула головой, чтобы избавиться от пряди волос, — Очень жаль. Я-то думала, что мы ещё встретимся с вами.
— Почему вы так разочарованы? — спросил Эль Чарро Негро, склонив голову набок. — Разве это не есть хорошо?
— Просто вы так добры, — проговорила Каталина, демонстративно положив голову на руку, — провожаете до дома незнакомую девушку.
— Почему бы и нет? — удивлённо вскинул брови Эль Чарро Негро и, посмотрев вдаль, воскликнул: — Не это ли ваш дом?
— Мой, — коротко ответила Каталина, искренне обрадовавшись.
Оба молодых человека подошли к двухэтажному белому домику. И ничего не изменилось. Небольшой двор был также засажен цветами, а в самый жаркий день можно было спрятаться в беседке, обросшей Ипомией Миней Лобатой — вьющимся цветком, что также цеплялся своими листиками за чёрную, ажурную калитку.
— Спасибо за то, что проводили, — доброжелательно проговорила Каталина.
— Всего хорошего, Сеньорита Ко́ртес, — проговорил Эль Чарро Негро и, ещё раз улыбнувшись, скомандовал своему коню ехать на площадь. Каталина провожала взглядом своего новоиспечённого знакомого и его верного коня. Эль Чарро Негро поначалу ехал трусцой, а потом чуть ли не во всю прыть.
Из дома выбежала бабушка Каталины. Открыв калитку, она кинулась девушке на шею, крепко обняв и обцеловав все щёки. Девушка тоже начала обнимать свою единственную родственницу, но с небольшой неловкостью. Закончив все свои дела, бабушка обратила внимание на молодого Чарро и, побледнев, проговорила:
— Да как же... — старушка бросила взгляд на Каталину. Та была спокойной, будто бы ничего не случилось страшного. — Каталина, ты же знаешь легенду про...
— Вот поэтому и отказалась садиться верхом на лошадь, — коротко произнесла девушка. Она улыбнулась бабушке, демонстративно потёрла ладони и весёлым голосом проговорила: — Так-с, я очень соскучилась по кукурузному хлебу в твоём фирменном соусе.
Женщина изменилась в лице: стала весёлой и, громко смеясь, взяла свою внучку за локоть и повела в дом, приговаривая, что все любимые блюда Каталины уже стоят на столе. Калитка захлопнулась, обе вошли в дом. В окнах тут же зажглись радостные огоньки, слышались смех и разговоры.
***
На улице уже давно светила полная луна. Тёмные полупрозрачные тучи, что медленно, но легко плыли по чёрному небу и вмиг закрывали собой ночное светило, придавали ему особую голубизну. На переулках городка уже никого не было: изредка слышался лай собак и гомон птиц.
По улице, в полнейшей тишине, шла сердитая Мария. Она постоянно оглядывалась назад, а в карих глазах играли искры злости. Щёки и мочки ушей покраснели от негативной, ярко проявлённой, эмоции. Девушка постоянно что-то бормотала себе под нос.
— Чёрт бы тебя побрал! — процедила сквозь зубы Мария, поправляя подол розового платья. Иссиня-чёрные волосы болтались в воздухе. — О, Педро, гори в Аду. Так меня обмануть!
Её реплики прервал стук копыт. Мария бросила взгляд вперёд и увидела Эль Чарро Негро, что, с фонарём в руках, скакал по площади. Грива коня сияла вся во тьме ночной, а глаза налились кровью. Юноша подъехал к девушке и, немного наклонившись, произнёс:
— Сеньорита, почему вы здесь одни в столь поздний час? — он вопросительно изогнул густые брови. — Может, вас подвезти до вашего дома?
Мария искренне обрадовалась этому предложению. Идти до дома не хотелось, хотя он был в метрах двадцати от самой девушки. В карих девичьих глазах плясали огоньки хитрости. По крайней мере, именно это и увидел Эль Чарро Негро.
Мария провела ладонью против шерсти коня и, похлопав его пару раз по боку, села верхом на лошадь. Она обвила руками талию Чарро и, прижавшись к нему, ожидала движения лошади. Однако услышала лишь тихое хихиканье Эль Чарро Негро, переросшее в истерический смех. Мария бросила взгляд на лицо юноши и ужаснулась: с его головы клочьями слезла кожа, кусками отваливалась плоть, глазные яблоки упали на пыльную землю и только голый череп остался в целости и сохранности. Девушка хотела соскочить с коня, и только она обернулась, чтобы посмотреть на землю, то жеребец увеличился вдвое! Его огненная грива перешла на шею, спину и копыта, озаряя всю улицу ярким светом.
Мария вскрикнула. Ей было страшно падать с такой высоты. На девушке вспыхнуло почти новое платье. Огонь перешёл на нежное тело, на густые тёмные волосы. Эль Чарро Негро рассмеялся пуще прежнего и с жутким интересом смотрел на мучения бедной Марии.
Через некоторое время всё закончилось. На месте, где были конь и его всадник, остались только угасающие угольки.
***
Каталина вышла во двор ранним утром. Спать не хотелось, да и законченный ещё поздней ночью проект прогнал весь сон. Девушка немного помялась у крыльца и, пройдя вглубь автомобильной стоянки, которую бабушка с огромным удовольствием заменила на место отдыха, села на пластиковый стул. Каталина помялась несколько минут, будто бы отряхивала остатки последнего сна, и пыталась найти сигареты. Спустя некоторое время она нашла их и, выудив одну из пачки, тут же зажгла её.
К их с бабушкой дому подошёл старый знакомый, Родригес Санчес — мужчина пятидесятилетнего возраста, с шикарными, пушистыми усами. Выглядел он весьма разочарованным. Значит, случилось что-то действительно серьёзное. В голове Каталины невольно пронеслись бабушкины слова: «Если Родригес Санчес ходит грустный, значит произошло что-то поистине страшное».
— Доброе утро, сеньор Санчес, — Каталина встала со стула и, сладко потягиваясь, подошла к мужчине.
— Не рано ли тебе курить? — заметил сеньор Санчес, пытаясь скрыть свою грусть. Однако у него это плохо получалось. Каталина бросила бычок на землю и растоптала его.
— Что-то случилось? — Каталина свела брови к переносице. Былая весёлость тут же исчезла.
— Мария пропала. Мне сказали, что в последний раз её видели в кафе быстрого питания, с Педро. Начал его расспрашивать, да ничего толком не ответил. Сказал, что просто попрощались, она пошла домой, а он остался с друзьями.
Девушка немного помялась. Конечно, она хорошо не дружила с Марией, были ссоры и ра