— Мне очень жаль, что ни один эмбрион не прижился, господин Терзиефф-Годфрой.

Слова доктора-репродуктолога для Региса уже привычны. Он опускает взгляд на свои руки, лежащие на коленях, и в благодарность за сочувствие кивает. Но толку-то от этих слов?

— Напомните, какая это была по счёту попытка ЭКО?

Регис вздыхает и снова поднимает глаза на неё. С каждым разом озвучивать кому-либо эти цифры становится всё сложнее и сложнее.

— Двадцать пятая.

Он возлагал не сказать, что большие, но всё же надежды именно на этот медицинский центр. Однако и тут его постигла неудача. Даже не пришлось ждать две недели после подсадки двух эмбрионов, чтобы пойти на осмотр к доктору и узнать, как у него дела. Менструация началась уже на седьмой день. Регис два дня провёл в постели, проливая слёзы и мучаясь от особенно сильных в этот раз спазмов, что огорчало ещё больше. Он уже давно пообещал себе, что не будет плакать — слезами делу всё равно не поможешь, но в этот раз стало очень обидно, ведь он позволил себе размечтаться, что вернётся из Назаира беременным.

Доктор здесь — милая молодая женщина. Взгляд у неё такой, что Регис понимает: она работает репродуктологом потому, что искренне хочет помогать людям осуществить одно из самых заветных желаний для каждого живого существа. И Регису она хочет только добра, когда участливо говорит:

— Вы должны понимать, что при наличии двадцати пяти неудачных попыток ЭКО шанс забеременеть почти что равен нулю. Обычно достаточно двух или трёх попыток, реже — шесть-восемь. Проводить ЭКО больше восьми раз попросту нецелесообразно.

— Я читал о женщине, которой удалось забеременеть с сорок четвёртой попытки, — замечает Регис.

— Это, скорее, исключение из правил, чем закономерность, — мягко говорит доктор. — Конечно, я не имею права отговаривать вас или запрещать вам пробовать снова. Вы абсолютно здоровы, нет причин прекращать попытки, пока вы сами того не захотите. Но всё же я порекомендовала бы вам подумать сейчас о себе. Возможно, следует взять перерыв — год, а лучше два.

Это пятая клиника, в которой Регис пытается найти своё счастье, и пятый врач, который ведёт с ним подобный разговор. Даже хорошо, что успел проплакаться дома. Хоть он и расстроен сейчас, всё же решимость его никому не удастся поколебить.

— Вы правы, — кивает он с вежливой улыбкой, — никто не может запретить мне. И я буду пытаться снова. Пока не получится. У меня нет другого варианта.

— У вас есть другие варианты, — настаивает доктор. — Есть способы завести ребёнка, не мучая себя. Например, усыновление. В мире есть столько малюток, которым нужен кто-то, кто будет любить их.

— Мне это не подходит, я хочу своего, родного ребёнка, — говорит Регис, качнув головой.

— Тогда подумайте о суррогатном материнстве, — продолжает доктор, глядя в глаза Региса открыто, явно с добрыми намерениями. Регис же только тихо вздыхает.

— Это тоже исключено.

— Послушайте, — она начинает подключать к словам жесты, — мы возьмём вашу яйцеклетку, оплодотворим её, а затем подсадим эмбрион суррогатной матери. Она выносит и родит ребёнка, а потом вы заберёте его, и он будет только вашим, вашим родным.

— Я понимаю, как это работает. И всё ещё исключаю вариант прибегнуть к услугам суррогатной матери, — как можно мягче отказывается он, надеясь, что поставит этим точку в данной теме.

Доктор смотрит ему в глаза, очевидно, пытаясь понять, откуда в нём столько упрямства. Поживи она с его, не удивлялась бы. А у него ещё есть всё время мира, чтобы добиться своего, и отступать он не собирается.

— Вы же понимаете, что проблема заключается в том, что ваш организм отторгает эмбрионы? — спрашивает она, и это некоторым образом бьёт по уверенности; как будто его тело на самом деле не желает ребёнка. На вопрос Регис кивает, поджав губы. — Я бы посоветовала вам подыскать донора биологического материала среди мужчин вашего вида, то есть вампира. Возможно, эмбрион с полностью вампирскими генами примется гораздо лучше.

Регис слабо усмехается.

Возможно. Они даже сами не уверены, но раздают подобные советы!

Единственный вампир, которого он мог бы теоретически просить о подобной услуге — это Детлафф. Но делать этого Регис не собирается ни при каких обстоятельствах. Это один из самых верных и ужасных способов разрушить дружбу. Сама идея о ребёнке Детлаффа не вызывает никаких отрицательных чувств, но вот одна только мысль о том, какой неловкой, непонятной, неоднозначной станет их дружба, вызывает сильное отторжение. Нет уж, никогда он не станет старого друга просить о подобной услуге. Лучше уж беременеть от неизвестного донора, без обязательств, претензий, разрушенных ожиданий и всего прочего. Да и основная причина даже не в том, что Регису некого просить дать ему немножечко своей спермы.

— Я не хочу, чтобы донором был вампир, — поясняет Регис и не сдерживается от крохотной усмешки. — Питаю некоторую слабость к человеческим мужчинам, и ребёнка хочу иметь от одного из них, и никак иначе.

Доктор едва заметно вздыхает и отводит глаза к окну. У неё на лбу буквально написано: «Ну и идиот». Может, не так уж она и хороша, как хотела бы казаться.

Детлафф никогда ничего не спрашивал и не предлагал, но однажды Регис сам обмолвился, что хочет, чтобы его малыш унаследовал нечто человеческое. Он до сих пор не знает, как это объяснить даже самому себе, но есть в людях что-то потрясающе живое, тёплое, чего нет в вампирах.

Он проводит в кабинете ещё некоторое время, обсуждая со своим репродуктологом дальнейшие действия. Ничего нового он для себя не услышал: после протокола ЭКО со стимуляцией нужно подождать, прежде чем снова подсаживать эмбрионов. После стимуляции, забора яйцеклеток, оплодотворения и отбора лучших зародышей, у них получилось всего четыре эмбриона хорошего качества. Два из них использовали в этот раз, а ещё два заморозили до следующей попытки. Её назначили на декабрь. Будет сложно договориться на работе об отпуске в это время, но ждать до следующего лета Регис не сможет, ему просто не хватит терпения.

Из медицинского центра он выходит не на веселе, конечно, но с принятием ситуации. В этот раз не получилось, ладно. Он это принял и двигается дальше, не зацикливается. Для него не впервой такое. Немного грустно, отрицать бессмысленно, но с этой грустью он уже научился справляться, научился не обращать на неё внимания и не позволять ей управлять его состоянием. Рано или поздно у него обязательно всё получится, так что нечего расстраиваться.

Домой решает пойти пешком, чтобы немного побыть наедине с собой и окончательно примириться с событиями последних недель. В конце концов, он и правда со всем справится, как делает это всегда. Если бы он после каждой неудачи ставил на себе крест, то не добился бы в жизни ровным счётом ничего.

Регис в Назаире уже почти два месяца. Конец июня, июль и начало августа — самое прекрасное время, чтобы посетить городской пляж и искупаться, но он так и не побывал там. Боялся, берёгся, думал, что сможет забеременеть и не хотел подвергать даже малейшей опасности своего потенциального человеческого ребёнка, который уж наверняка не будет так неуязвим к разного рода инфекциям, как его папа. Теперь не страшно купаться в море, этом рассаднике различной заразы. Ещё успеет — самолёт в Новиград у него только в субботу. А на работе потом будет рассказывать, как хорошо он провёл целых два месяца на берегу моря.

В кармане брюк вибрирует мобильный, который он специально на время приёма перевёл в беззвучный режим. Звонок от Детлаффа. Закончилось его время наедине с самим собой. Набрав воздуха в лёгкие, как перед битвой, Регис отвечает.

— Алло.

— Ты уже освободился? — спрашивает тот первым делом. — Или ещё у врача?

— Нет, я уже свободен. Иду домой.

— Как всё прошло?

— Как будто сам не знаешь, — фыркает в ответ Регис.

Как будто не Детлафф бегал в магазин за прокладками, когда неожиданно начались месячные, и не Детлафф два дня утешал его, как мог.

— Прости, — отзывается Детлафф с искренним сочувствием, но Регис отмахивается от него.

— Ничего, я в порядке.

— Регис, скажи, ты сможешь в магазин зайти или лучше мне самому?

— Могу, — кивает Регис, — что купить нужно?

Детлафф начинает диктовать список покупок, но вдруг телефон фонит и шипит, а потом связь и вовсе обрывается, и Регис, остановившись на углу здания, в тенёчке, отнимает смартфон от уха в приступе раздражения.

— Что за напасть, — бормочет он, подняв очки с глаз и пытаясь разглядеть на экране, сколько антенн выдаёт мобильный оператор.

Всего одну? Почти что в центре города? Да что за чёрт? В последнее время он и правда стал замечать, что его старый телефон сдаёт позиции — то отключается от вай-фая, то плохо ловит сеть, то сам по себе перезагружается, но вот так посреди города просто взять и потерять связь… Это уже край. Как только вернётся домой, сразу же купит новый. А пока что решает, что надо попробовать включить и выключить режим полёта, чтобы обновился сигнал сети.

Копошась с телефоном, он совершенно не замечает, что происходит вокруг. По дороге ползут машины, по пешеходному переходу и тротуару идут люди, в небе кричат чайки. Кто-то разговаривает, проходя мимо, кто-то смеётся, цокают каблучки, на самокатах проносятся дети. Мало ли звуков в городе — и что, Регису на каждый надо реагировать? Он предпочитает абстрагироваться от постороннего шума и делать вид, будто он обычный человек, которого не заботят окружающие люди, а заботит лишь его телефон.

Поэтому он, конечно, слышит заранее топот бегущих ног, но и подумать не может, что сейчас из-за угла выскочет мальчонка и чуть не врежется в него. Благодаря чрезвычайно острой реакции Регис вовремя уклоняется, чтобы не столкнуться с ним, и только собирается возмутиться вслух, оглянувшись вслед проказнику, как кто-то другой сносит его с ног и выбивает воздух из лёгких.

Регис даже не успевает понять, как это произошло, но вот он уже шлёпнулся на задницу, больно ударившись копчиком, очки криво слетели на нос, смартфон, выбитый из рук, ударился о тротуар, и сумка, которая висела на плече, тоже упала на землю. Он ошалело моргает, глядя на мужчину перед собой, который тоже, как и он, приземлился на зад, но тот в придачу болезненно морщится и потирает переносицу. Пульсирующая боль у виска даёт понять, что именно об него незнакомец ударился носом.

Пока Регис хлопает глазами, пытаясь осознать, что его сейчас беспардонно сбили с ног и уронили на землю, беловолосый мужчина гораздо быстрее него приходит в себя.

— Сука бляцкая, вот холера, — выругивается он под нос, вскакивая на ноги, и тут же кидается, чтобы помочь Регису подняться, хотя ему кажется, что его просто вздёрнули вверх и поставили прямо. — Извините, бога ради, мне очень жаль, — обращается он к Регису, приложив руку к груди.

Он всего на секунду встречается с жёлтыми глазами и начинает:

— Ничего, всё в…

Но незнакомец даже не дослушивает его, снова сорвавшись с места, и яростно выкрикивает:

— А ну стой, мелкий засранец! Сейчас я надеру тебе уши!

Мужчина с неестественно белыми волосами и ещё более неестественно жёлтыми глазами уносится дальше за мальчишкой, и Регис провожает его взглядом. Люди шарахаются в стороны, опасаясь, очевидно, возможности быть сбитыми с ног, как только что Регис. Наконец он скрывается следом за мальчишкой за углом ещё какого-то другого здания.

Хмыкнув, Регис поправляет очки и поднимает с тротуара сумку и телефон. Сумку достаточно отряхнуть от пыли, как и светлые штаны на заднице, а вот у телефона оказывается полностью разбитый дисплей. Вампир решает больше не стоять столбом в этом злополучном месте и по пути пытается включить мобильник, но всё безуспешно — сломался. Даже претензию теперь некому предъявить. Хотя, если быть откровенным, того мужчину точно можно попытаться разыскать, ведь внешность у него довольно примечательна. Ведьмак. Вряд ли в городе найдётся много других ведьмаков. Да ещё и с весьма примечательным шрамом на лице. Но, конечно, ничего этого Регис не будет делать.

Он заходит в магазин и покупает бутылку молока, помидоры и морковь — именно такой скудный список покупок Детлафф успел ему надиктовать до того, как стала барахлить связь — и возвращается домой.

Прямо в прихожей он сталкивается с другом.

— Что у тебя с телефоном? — тут же спрашивает Детлафф, рассовывая по карманам чёрных джинсов смартфон, ключи и кошелёк, мельком взглянув на него.

— Сломался, — выдыхает Регис и, поставив на пол пакет с продуктами, разувается, тоже не глядя на него.

За почти что два месяца жизни бок о бок они уже успели притереться и не раз надоесть друг другу. При других обстоятельствах из них получилась бы неплохая пара. Пара уставших от жизни, меланхоличных, занудных вампиров, которые держатся друг за друга, потому что не умеют заводить дружбу с кем-то ещё. Хотя это недалеко от истины.

— Хочешь, завезу его сейчас в ремонт?

— Не хочу. Куплю завтра новый.

— Зачем, если можно отремонтировать? — только сейчас Детлафф смотрит на него в упор, удивляясь; конечно, ведь такое расточительство Регису не свойственно. Ну как не свойственно… Он, конечно, тратит деньги, но уж точно не на телефоны, потому что не видит смысла покупать новомодные гаджеты каждый год, как делают многие. На это денег жалко, а на бесконечные попытки забеременеть — отнюдь. У каждого свои хобби, так сказать.

Он выпрямляется и смотрит так же прямо. Спокойно отвечает:

— Он разбился и не включается.

Вынимает из сумки свой смартфон и демонстрирует экран, покрытый трещинами.

Детлафф, чуть засомневавшись, предполагает:

— Возможно, такое тоже смогут отремонтировать.

— Не надо, всё равно он уже стал плохо работать, — поджав губы, отзывается Регис и заходит в ванную, чтобы вымыть лицо и руки. — Я решил, что пора купить новый.

— Ладно, как скажешь, — ровно доносится в ответ.

На этом их лаконичный разговор окончен. Открывается входная дверь, и Регис на уже выработанном за два месяца автомате в последний момент просит:

— Детлафф, купи чего-то сладкого, пожалуйста!

— Говори конкретно, что ты хочешь, — Детлафф наверняка по привычке закатывает глаза.

Регис споласкивает лицо прохладной водой и, глядя на пустое место в зеркале перед собой, задумывается. Глупый, почему он не купил себе что-то, когда сам был в магазине? Он был взвинчен и огорчён, и потому думал только о том, как бы поскорее добраться до дома. Теперь же, оказавшись здесь, ему невообразимо сильно хочется провести вечер перед телевизором, смотря дурацкий сериал или какое-нибудь шоу до полного отупения. Иногда он делает так после очередного неудачного ЭКО. Не то чтобы это действительно помогало ему, но выпасть на несколько часов из реальности и думать только о глупых персонажах из телевизора порой бывает удивительно успокаивающе.

— Мороженое.

— Одно?

— Побольше.

— Ведёрко?

— Да.

— С орехами, как всегда, или что-то новенькое?

— С орехами.

— Хорошо, — говорит Детлафф, и, помолчав, вдруг добавляет: — А, кстати, чуть не забыл: сегодня будут гости. Вернее, гость.

Регис выползает в коридор, на ходу вытирая лицо полотенцем.

— Гость? И кто это?

По правде, такое заявление изрядно удивляет, потому как за столько времени Регис ни разу не видел, чтобы кто-то приходил к Детлаффу в гости. Да и он тоже ни к кому в гости не ходил. В общем, явление необычное.

Детлафф, немного замявшись, коротко отвечает:

— Друг.

Друг. Что ж, Регис никогда и не пытался утверждать, что он единственный друг Детлаффа или что знает о его жизни абсолютно всё. Напротив.

— Угу, — он кивает, принимая эту новость. — Мы с ним не знакомы? — решает он уточнить на всякий случай.

— Нет. Сегодня познакомитесь.

Регис ещё раз согласно кивает, и только они уже собираются наконец разойтись, как Детлафф произносит:

— Ты знаешь, он очень помог мне, когда… когда Рена… то есть, когда Сианна шантажировала меня. Это он помог мне. Доказал, что я ни в чём не виновен.

К своему стыду, Регис не очень много знает о том деле. Знает, что в Туссенте произошло несколько убийств, и обвинили в них Детлаффа, потому что он имел мотив и возможности сделать это. Регис узнал об этом не от Детлаффа, а из новостей. Постоянно звонил ему, пока тот был под следствием. Он тогда сразу сказал, что никого не убивал, и Регис ему тут же поверил. Хотел приехать, но Детлафф убедил, что всё под контролем и приезжать, бросив работу, не нужно. Потом друг сам приехал в Новиград и пробыл у него почти полгода. Больше всего Детлафф был опечален и задет тем, что его возлюбленная использовала его, а о том, как протекало расследование, он никогда не горел желанием распространяться. На том Регису и пришлось оставить эту тему. Он пытался быть хорошим другом, поэтому просто позволил Детлаффу находиться рядом. Они вместе завтракали и ужинали, смотрели фильмы, гуляли, ходили за покупками. Регис ничего не спрашивал и не требовал, и со временем Детлаффу стало легче.

— Я буду рад познакомиться с твоим другом, — отвечает Регис, улыбнувшись, и тот, подарив ответную крохотную улыбку, которая после тех событий стала появляться совсем редко, выходит из квартиры.

｡･: *:✧｡

Они втроём расположились в кухне за маленьким столиком. Регис, Детлафф и друг Детлаффа по имени Геральт. Ведьмак. Тот самый, который несколькими часами ранее врезался в Региса и свалил его на асфальт.

— Регис, это Геральт. Геральт, это Регис, — представил их друг другу Детлафф, когда впустил гостя в прихожую.

— Вы? — удивился Регис через пару секунд немого рассматривания ведьмака.

— Ты? — в один голос с ним удивился ведьмак.

Регис немного, самую малость, сердито поджал губы и нахмурился, ведьмак неловко и совершенно обезоруживающе улыбнулся, а Детлафф, поглядев на них, ровно спросил:

— Вы знакомы?

Геральт вкратце поведал ему о том, как уронил сегодня Региса на тротуар, а он от себя добавил, что именно в результате того падения его телефон и сломался. Геральт, узнав об этом, бескомпромиссно заявил, что завтра же отвезёт Региса в магазин и купит ему новый, самый лучший телефон, какой будет в магазине. Регис не очень понял, он это серьёзно или нет, поэтому постарался перевести всё в шутку. Потом Детлафф позвал всех на кухню пить чай с тортом.

Вот они теперь и сидят здесь втроём. Геральт чувствует себя абсолютно как дома, а Регис занимает местечко в уголке и больше слушает и наблюдает, оценивает обстановку.

Если уж быть честным до конца, то Регис немного обижен. Сам не может чётко сформулировать из-за чего, но обижен. Он расстроен всю последнюю неделю, сегодняшний приём у врача выкачал из него почти все силы, потом случились разбитый телефон и неприятное приземление на зад, а теперь ещё и новый сосед по квартире. Такого Регис совсем не ожидал, и это досадно. А Геральт ведь у Детлаффа на всю неделю. Он узнал об этом, когда друг вернулся домой из магазина. Точнее, пока его не было, Регис заметил в спальне Детлаффа раскладушку, а потом решил деликатно осведомиться, зачем она.

— А я что, не сказал тебе? — спросил тот.

Регис, задумавшись, не мог ли он позабыть о таком, покачал головой.

— Геральт до субботы останется, — объяснил Детлафф, — я звонил тебе, чтобы попросить сходить в магазин и чтобы предупредить об этом.

— Понятно, — ответил он, и Детлафф, насквозь видя его замешательство и неловкость, поспешил его успокоить.

— Не переживай, Регис, — он коснулся его руки в знак ободрения, что делает в целом крайне нечасто, — он будет спать в моей комнате на раскладушке, а тебя никто не потревожит и не смутит. Я ручаюсь. Твоя комната только твоя.

А потом он много раз извинился перед Регисом за внезапное стеснение, потому что сам не ожидал, что Геральт приедет в Назаир и попросит приютить его. Отказать Детлафф не может, потому что Геральт его друг, да и к тому же он уже несколько раз очень радушно принимал Детлаффа в своём доме в Туссенте, поэтому хочется ответить тем же.

Конечно, Регис всё понимает, он всё прекрасно понимает, поэтому не может злиться и возмущаться. Он собирался завтра же поменять билет и улететь в Новиград как можно скорее, чтобы не мешаться, но Детлафф, опять же, уверил его, что незачем заниматься ерундой. Билет уже куплен на субботу, а поменять на рейс сильно пораньше получится вряд ли, к тому же, в квартире места всем хватит, вместе веселее и всё в таком духе. Иногда Регис ненавидит, насколько сильно Детлафф бывает логичен и прав.

Поэтому теперь Регису предстоит провести четыре дня, не считая этот вечер и полдня субботы, в обществе совершенно чужого человека, будучи при этом совсем не расположенным к новым знакомствам. Его ждёт ведёрко мороженого, которое он планирует съесть сегодня перед телевизором в своей комнате. В этом плане ему повезло, потому как его комнатой считается гостиная с огромным телевизором и раскладным диваном. Первую неделю он этот диван исправно складывал утром и раскладывал вечером, но потом бросил эту затею. Всё равно гостиной Детлафф даже не пользуется, потому что телевизор предпочитает смотреть на кухне. Сейчас гостиная представляет из себя полутёмное гнездо, где Регис не застилает кровать и где он развесил везде, где можно, свою одежду, чтобы не мялась в чемодане. Рубашки — на плечиках, а те в свою очередь — на ручки дверцей от шкафов; брюки — на спинку стула, специально для этого принесённого из кухни; выглаженные футболки — на кресле. Так что он может сидеть в своём гнезде с мороженым и телевизором столько, сколько душе его угодно, и никому не должно быть дела до него.

Детлафф и Геральт непринуждённо болтают, обсуждая какие-то только им двоим понятные новости, а Регис спокойно ест свой кусок слоёного торта. Его, правда, интересует всего один момент, но Геральт никак не говорит о нём, поэтому, дождавшись паузы в беседе, Регис подаёт голос.

— Геральт, а скажи, почему ты гнался за тем мальчишкой?

— Так он стащил у меня кошелёк, — отвечает ведьмак, глянув на него, — ладно ещё наличка, но там и карточки все. Пришлось бы звонить в банки, блокировать счета, потом всё восстанавливать. Слишком муторно, не хочу. Проще было догнать его.

Регис тихо хмыкает, пряча улыбку за глотком чая. Слишком муторно, поэтому проще гнаться по городу за мальчишкой. Интересно.

— Мм, понятно, — протягивает он в ответ. — Догнал?

— Конечно, — отвечает Геральт и широко улыбается ему.

— А уши надрал?

— Ну, не прям надрал… — ведьмак издаёт смешок и отводит глаза. — Отругал. Дал немного денег, чтобы больше не воровал.

— Вряд ли это поможет, — замечает Детлафф.

Регис с ним согласен, но мягкость Геральта приятно удивляет, поэтому он решает не комментировать этот светлый порыв души скептичными высказываниями.

Вдруг у Детлаффа звонит телефон, и он, извинившись, выходит из кухни, чтобы поговорить. Повисает тишина, если не считать тихого голоса Детлаффа, который доносится из коридора. Судя по всему, говорит он с одним из заказчиков.

И Геральт, и Регис оба молчат. Регис отламывает ложечкой кусок торта, а Геральт смотрит в свою кружку. Почему так неловко? Обычно Регис может найти общий язык с кем угодно, а сейчас как будто язык этот самый проглотил. Наверное, сказывается то, что он то и дело поглядывает на часы, ожидая, когда уже будет уместно уйти к себе и остаться в одиночестве. Ему просто сегодня не до компании.

— А ты тут отдыхаешь? — вдруг спрашивает Геральт, и Региса тянет нервно рассмеяться, но спокойный взгляд жёлтых глаз останавливает от этого.

Утерев салфеткой крошки с губ, он отвечает:

— Не совсем. Я тут по делам… личного характера. Но отдыхаю тоже.

Больше рассказать ему нечего, а спрашивать в ответ о том же не имеет смысла, ведь Геральт уже рассказал Детлаффу, что приехал сюда по работе. Что интересно, вовсе не по ведьмачьей. Он обмолвился о винодельне, но без подробностей; Детлафф его понял, а Регису никто не посчитал нужным объяснить детали. Ну и ладно, ему и не особо интересно.

Геральт снова нарушает тишину. Он мягко спрашивает:

— Ты сильно ударился сегодня, когда упал?

Регису так и хочется съязвить, но он держит себя в руках.

— Нет, всё в порядке, — отвечает спокойно и ровно, пожав плечом и подперев голову ладонью. Он без интереса водит ложечкой по блюдечку, гоняя туда-сюда крошки от торта.

— Хорошо тогда. Ещё раз извини.

В ответ Регис только кивает, мол, пустяки. Из коридора доносится приглушённый голос Детлаффа, слов разобрать Регис не пытается. Геральт делает глоток чая и вздыхает. Словно после усиленных размышлений подыскав наконец новую подходящую тему для беседы, чуть активнее он интересуется:

— Ты впервые в Назаире?

— Нет, не впервые, — сдержанно отзывается Регис, желая не отвечать больше ни на один вопрос.

Энтузиазма в ведьмаке сразу как-то поубавляется. Чувствуя, что должен быть дружелюбным и гостеприимным в отсутствие Детлаффа, он решает сжалиться над Геральтом.

— А ты сегодня сильно ударился носом? — он бросает взгляд на ведьмака.

— Ничего, не сильно, — Геральт слабо улыбается, потерев переносицу. — Чуть-чуть побаливало, но я купил холодную воду и приложил бутылку. Хотя думал, что синяк останется.

Нахмурив брови, Регис наклоняет голову сначала в одну сторону, потом в другую, повнимательнее осматривая переносицу и кожу под глазами Геральта. При такой светлой коже, как у него, синяк обязательно был бы заметен сразу же. Но ничего, к счастью, нет.

— Не переживай, это даже не ушиб. А что холодное приложил, это правильно сделал.

— Я не переживаю, — Геральт издаёт лёгкий смешок, — со мной случались вещи и похуже, чем аварийное столкновение на тротуаре. Но спасибо за беспокойство. Постараюсь больше так не носиться, а то вдруг в следующий раз мне не повезёт и я наткнусь на кого-то злого, противного и скандального.

Регис фыркает, пытаясь скрыть улыбку, и закатывает глаза.

«Балбес», — хочется сказать, но когда их взгляды встречаются, Регис по глазам понимает, что Геральт нарочно нёс эту ахинею, чтобы заставить Региса улыбнуться. У него получилось, и теперь он очевидно доволен собой.

Ладно, не так уж Геральт и плох. Нормальный. Хороший. Пожалуй, Регису не будет сложно ужиться с ним.

В кухню возвращается Детлафф и, усевшись обратно за стол, смотрит на Региса так, что сразу понятно: что-то случилось.

— Что такое? — спрашивает он.

— Извини, Регис, но я не смогу свозить тебя на неделе в ботанический сад.

— Почему?

— Потому что мне нужно до воскресенья закончить с заказом, на который изначально срок был до конца месяца. Поеду с утра в мастерскую, а вернусь, наверное, только поздно вечером. И так будет до воскресенья, скорее всего, если я хочу успеть. А я хочу успеть.

Детлафф занимается реставрацией картин, а Регис в этом ничего не смыслит, поэтому если Детлафф говорит, что надо много поработать, чтобы успеть вовремя, то Регис верит ему на слово. И такие неожиданные смещения дедлайнов уже не удивляют его — только за то время, что он здесь гостит, такое происходит в шестой раз. Детлафф ни разу не возмущался, потому что, как он говорит, ему абсолютно всё равно, когда и сколько работать. Тем более, если за срочность заплатят побольше.

— Понятно, — отвечает он, стараясь не показать разочарования, — жаль, но что поделать. Может быть, съезжу на автобусе.

Детлафф бросает взгляд на Геральта. Регис знает этот жест. Он означает: «Геральт, не мог бы ты прогуляться с Регисом?». К счастью, этого не звучит вслух.

Время переваливает за девять вечера, так что он считает, что уже можно с чистой совестью откланяться.

Вымыв за собой кружку и блюдце, Регис уходит сначала в ванную, а когда выходит оттуда, идёт в кухню за своим мороженым. Он входит как раз в тот момент, когда Детлафф и Геральт смеются. Геральт бросает на него мимолётный взгляд — такой, какой бросают, просто чтобы проверить, кто пришёл, — а потом, через секунду, как-то резко умолкнув, снова смотрит, но на этот раз — разглядывает. Тоже всего лишь пару секунд, но всё же взгляд этот однозначно заинтересованный. Потом он снова продолжает беседу с Детлаффом, как ни в чём не бывало.

Но по телу Региса тут же прокатывает волна жара, причём, по двум причинам. Во-первых, потому что становится немного неудобно за свой вид — поскольку в квартире жарко, он спит в коротких шортах и майке на бретелях, а это определённо не то, в чём обычно спят мужчины, да и вообще не то, что они обычно носят. Детлафф знает Региса очень давно, так что совсем не удивляется, в чём бы он ни ходил. Геральт, конечно, не был готов к такому. Но это ладно. Чужое удивление из-за одежды Регис вполне в состоянии пережить.

Вторая причина, по которой у него волнительно забилось сердце, — это то, что уже давно никто не смотрел на него так. Будто он достоен того, чтобы задержать на нём взгляд и увидеть его получше. Этот взгляд ни с чем не спутать. От такого взгляда что-то обмирает внутри.

Детлафф ни разу не смотрит на него, пока он, подумав и решив всё же присесть на корточки, а не наклоняться, вытаскивает из морозильной камеры своё мороженое и достаёт ложку из ящика с приборами. Зато Геральт очень ощутимо одаривает его ещё парой коротких взглядов, будто не в состоянии держать себя в руках и не отвлекаться от беседы с приятелем.

В своей комнате, усевшись на диван-кровать и принявшись за мороженое под передачу «Давай поженимся», он пытается разложить для себя по полочкам свою реакцию на Геральта.

Сам по себе он ничем Региса не отталкивает — простой, лёгкий в общении, симпатичный. И пахнет от него приятно, мятной свежестью. В чём тогда проблема? Он боится не понравиться Геральту? Или наоборот — боится понравиться ему? Второе, конечно, ближе к правде. Пока Геральт не посмотрел на него тем особым, оценивающим, плотоядным взглядом, у Региса не было и мысли о чём-то подобном. Осознание же того, что он понравился кому-то, будоражит и волнует кровь.

В какой-то момент, когда в соседней комнате укладываются спать, он случайно подслушивает короткий разговор, тихо выйдя на кухню, чтобы попить чего-нибудь.

— Ты уверен, что будет удобно, если я останусь у тебя? — уточняет Геральт.

— Уверен, — отвечает ему Детлафф.

— Мне показалось, что твой друг не особо рад этому. Я могу и в гостиницу поехать.

— Дело не в тебе. У Региса непростой период в жизни, поэтому он не в духе. Хочет сегодня побыть один.

— А что случилось? Может, помочь чем-то надо?

— Геральт. Мы с тобой ничем не поможем, поверь мне. Живи здесь, сколько нужно, занимайся делами и не принимай поведение Региса на свой счёт. Я говорил с ним, он не против того, чтобы ты остался, поэтому успокойся.

— Ладно, Дет, если ты так говоришь… — с сомнением соглашается Геральт, а дальше Регис не слушает их.

Возвращается в комнату, немного убавляет громкость на телевизоре, чтобы не мешать, и набирает в ложку сливочное мороженое. Немного ругает себя за то, что показался сегодня таким недружелюбным и отрешённым, и обещает себе, что завтра уже точно не будет унывать. Завтра он выспится, вкусно позавтракает, поедет в магазин за новым телефоном, а потом… потом отправится на пляж! Искупается и будет лежать на шезлонге под зонтиком, пить пина коладу. Завтра всё у него будет замечательно.