Эйдан уехал через несколько минут, обозначив место встречи в самом Министерстве. Он оставил необходимые рекомендации, пообещал позже связаться насчёт Саммита, но на этом всё закончилось. Больше никаких обещаний, угроз, даже информации о том, что случилось с Эмили и остальными. 

В прессе не было ни слова о раненных… они скрыли то, что даже приближённые к Уолшу оказались среди пострадавших. Чем дольше Гермиона находилась в Ирландии, тем больше ей казалось, что она жила в гипертрофированной истории о злом Министре Магии. Это не могло быть реальностью — всё это. 

Драко смотрел на неё какое-то время, пока в голове одна мысль укладывалась на другую, и отказывался останавливать этот тонкий процесс. Словно понимал, насколько важно ей было его закончить и прекратить самой. 

В итоге Гермиона вскинула голову, оторвавшись от одной точки, и посмотрела на Малфоя в ответ. Он выглядел так, будто собирался сказать ей худшую вещь на свете. 

— Драко, нет, — она сразу мотнула головой. 

— Грейнджер, пожалуйста, — чёрт, он выглядел умоляющим. Во всех смыслах этого слова. — Я не хочу, чтобы ты там находилась. Сейчас худшее время, чтобы наблюдать за процессом. 

— Я смогу помочь, — возражение получилось слишком слабым. 

— Нет, не сможешь, — Малфой дёрнул уголком губ. — Тебе нельзя светиться там в такой момент. Это поставит крест на любом сотрудничестве.

Он был прав. Даже если его поймают со своими аврорами на жестоком «допросе», тень падёт на всю делегацию. Но Гермиона сможет выправить эту ситуацию увольнением, арестом, чем угодно, открестившись от его поступков. Это было именно тем, о чём она предпочитала не думать, когда дело касалось Драко, Александра, Майкла в частности. 

Но всё же. Если они поедут туда без неё, репутационные риски будут меньше. И, судя по тому, что он сказал и как смотрел на неё, Драко понимал это не хуже. 

— Тебе не надо это видеть, Гермиона, — добавил он уже тише. — Позволь мне разобраться самому. 

Она верила в те результаты, которые он принесёт. Верила тому, что он справится. Верила, что он не подведёт. Только что-то внутри отчаянно не хотело отпускать его туда совсем одного. 

Боялась? Они едва не погибли. Как будто, если Драко сейчас сядет в машину сам, уедет, он пострадает. Умрёт. 

— Ты совсем недавно видела смерть и ранения десятков людей. Это было вчера, не год назад. Ты вчера едва не умерла от рук этих придурков и вчера рыдала у меня на плече, испугавшись. Послушай меня, — Драко положил обе руки ей на плечи, бегая глазами по лицу, — я знаю, что ты хочешь услышать от него и получить подтверждения. Но не сегодня. 

— Ты прав, — она сдалась и выдохнула. — Я всё испорчу. 

Гермиона сорвётся. Эмоционально, в первую очередь, потому что, да, это было вчера. Только вчера. Когда её нестабильность стала такой очевидной, а психика — разрушенной? Она прошла через войну, но теперь Малфой уговаривал её от вида чужой крови на его руках? 

Драко за доли секунды притянул её к себе, заставив уткнуться носом в его грудь. Мерлин, как давно она этого хотела. Задыхаясь от чувства безопасности, которым он окутал её, Грейнджер закрыла глаза. Она погружалась в безмятежность, не сравнимую ни с чем, когда он обнимал её так. 

— Когда будешь готова, я позволю тебе влезть в свою голову и увидеть воспоминание своими глазами. Идёт? — мягкий шёпот коснулся уха.

Она кивнула дважды, не желая отстраняться. Гермиона почти чувствовала его улыбку, когда он только обхватил её крепче, зарываясь пальцами в волосы. Она вдруг стала благодарна самой себе, что не стала заплетать их в высокую причёску этим утром, потому что такие касания действовали на неё по-особенному.

— От Гарри были новые указания вчера? — тихо пробурчала она, поднимая голову. Уперевшись подбородком в его грудь, Грейнджер попыталась спрятать лёгкую улыбку. 

— Нет, но я и так знаю, что делать, — Малфой опустил взгляд к ней. 

В его глазах блеснуло что-то такое , что заставило сердце пропустить удар. Каждое прикосновение, каждое слово напоминало об искренности намерений. Теперь, глядя на него, она ощущала что-то странное. Что-то не сходилось, но понять, что именно, не могла.

Драко, будто в ответ на эту странную мысль, провёл по её щеке кончиками пальцев. Нежность утопила всё остальное под собой.

— Спроси, Грейнджер. Я знаю, что ты хочешь. 

— Твоя мысль в обмен на мою, — попросила она через мгновение. 

— Представляю, как буду выбивать из этого урода всё, что касается ИРА, — честно, жёстко, резко ответил Малфой. — Твоя? 

— Думаю, что я вообще значу для тебя теперь. 

Это сорвалось внезапно, но столь ярко, что Гермиона ухватилась за эту мысль железной хваткой, и теперь не могла отпустить. Пока смотрела вот так прямо, чуть отстранившись, чтобы найти свой ответ, распознать степень его честности. 

— Только работа? — она почувствовала, как лёгкость покидает и голову, и тело, — или уже нет? 

Они не обсуждали то, что случилось под дождём вчера. Им обоим, казалось, очевидно, что они достаточно взрослые люди, чтобы не задавать друг другу сложных вопросов. Может, потому что оба списали это на выплеск эмоций, резкое желание чувствовать что-то, кроме того, что крутилось в воспоминаниях. Может, потому что не захотели. 

Гермиона никогда не была женщиной, которая говорила о чувствах. Особенно, когда её интрижки редко длились дольше одной ночи. Это всегда было просто: свидание, секс и долгая жизнь впереди, без воспоминаний об именах.

И схема не работала на Малфое. 

С ним было интимнее. С ним было сложнее. 

— Не только работа, Гермиона, — он на мгновение прикрыл глаза. — Ты и так это знаешь. 

— И почему мне кажется иначе? 

— Потому что ты пытаешься найти подвох абсолютно в каждом, в том числе и во мне, — он убрал прядь волос от её лица и едва приподнял его за подбородок. — Посмотри. Я на ладони, здесь, перед тобой. В список моих обязанностей не входят даже разговоры с тобой, мне предписано защищать, а не целовать тебя. 

Она задержала дыхание на несколько долгих секунд, не отводя взгляд. 

— Скажи мне честно, — она знала, что прищурилась, хотя не собиралась. — Есть ли что-то, что тебе нельзя говорить мне по должностным обязанностям? Что-то, что я не должна знать? Что-то, что касается нашей поездки сюда? 

— Именно нельзя, или то, о чём ты не спрашивала? — Малфой выгнул бровь. 

— Нельзя. Я не прошу саму информацию. Я спрашиваю, есть ли она. 

— Нет, — уверенный ответ. Он её устроил. 

Плечи расслабились, Драко это заметил. 

И следующее, что он сделал, это подался вперёд и утянул её в поцелуй. Он успокоил нервы, заставил утихнуть вопросы в голове. Лёгкий вздох сорвался с губ, и она почувствовала, как напряжение постепенно исчезает из каждого уголка тела. 

Руки сами собой поднялись и обвили его шею, как будто это было самое естественное действие в мире. Лёгкая дрожь пробежала по её коже, как электрический разряд, не дающий ей дышать. 

Его губы — мягкие, тёплые, немного настойчивые, но бережные, как будто он боялся её сломать. Она потянулась к нему ещё ближе, чувствуя, как её пальцы скользят по затылку, цепляясь за мягкие пряди волос. 

Гермиона могла бы поклясться, что слышала биение его сердца, ощущала его через каждый сантиметр их прикосновений. Целовать Драко было столь же легко, сколь и дышать. И это казалось таким правильным уже во второй раз. 

Эмоции не брали верх, не застилали разум, оставляя тот почти холодным и замёрсшим. Тепло, уют, уверенность — всё это перетекло из него в неё, и мир вокруг перестал существовать на долгие мгновения. 

Она чувствовала себя на своём месте, и не могла описать это никакими словами, даже если бы кому-то было дело. Как будто Драко продолжал беречь её от всего мира и сейчас. 

— Мы поговорим об этом позже, — произнёс он, оторвавшись всего на секунду, чтобы коснуться губами линии её челюсти. — Позже, Грейнджер, когда ты захочешь это обсудить. 

— Я не хочу обсуждать, — прошептала она в ответ, подставляя ему свою шею. 

Она хотела чувствовать.

И ей было так всё равно на то, насколько это выходило за пределы правил. Никто не расскажет, они не переживали об этом. Было всё равно, если для них обоих это лишь отвлечение. 

Оно работало. 

— Кхм, — резкий чужой голос прервал их обоих и заставил замереть. 

Резко они увеличили расстояние друг между другом и обернулись на стоящего в дверях Майкла. Он весело улыбался, сверкая глазами, сложив руки на груди. Как будто стоял там уже какое-то время, ожидая, когда его присутствие заметят. 

Выглядел он так, словно нашёл способ поиздеваться над Малфоем позже. 

— А вам не пора, аврор Малфой? — радостно полюбопытствовал он, демонстративно постукивая по своему запястью. Часов на них не было. — Министерские крысы не ждут. 

— Ты являешься Министерским работником, Майкл, — без тени обиды напомнил Драко, закатывая глаза. 

— Но я не крыса, — всё в той же манере заметил Стэнфилд. — Насчёт них не был бы так уверен. 

Малфой хрипло рассмеялся, снова поворачиваясь к Гермионе. Он замер на секунду, рассматривая её. А затем весьма показательно подтянул к себе за талию, оставляя короткий поцелуй на её губах. 

Теперь у неё перехватило дыхание от уровня наглости такой выходки. 

— Пора заняться твоим спасением, — он улыбнулся, делая шаг назад. 

— Иди уже, — она ударила его по груди ладошкой и выдохнула. — Чем раньше начнёшь, тем раньше вернёшься. 

— Уже скучаешь по мне, Политика? 

Вместо ответа — прямой взгляд, обещающий ему убийство, если он не вернётся вовремя. Мысленно в голове завёлся таймер, отсчитывающий часы и минуты, когда стоило поднимать панику. 

— Майкл, она на вас с Александром, — Драко хлопнул своего аврора по плечу и скрылся в коридоре за несколько мгновений. 

Гермиона короткое время приходила в себя, затем кивнула сама же себе и пошла на выход из гостиной. Драко заметил совершенно верно, пора было заняться работой. 

— Алисия! — она едва ли повысила голос, а Кларк выглянула из кухни с маффином в руке. И выглядела при этом чуть более испуганнее, чем обычно. — Составь мне, пожалуйста, письмо в Министерство Магии Ирландии. Я хочу получить дату по нашим переговорам. 

Разговаривать с набитым ртом было сложно. Алисия очень попыталась ответить, чем вызвала только мягкую улыбку у Гермионы. Всё же сдалась и кивнула. 

— И где Ричард? Мне нужны документы из Посольства. 

— Вы же знаете, что вам пока нельзя выезжать туда, правда? — Майкл наклонился вперёд, бросая на неё озорной взгляд. 

— И чем займёмся, пока будем ждать? 

— Хотите сыграть в карты на раздевание? — воспринять его слова серьёзно не было ни единого шанса. Гермиона засмеялась, качнув головой. — Есть одна мысль, госпожа посол. 

— Ричард всё ещё ожидает связи с Английским Министерством, — Александр настиг их, когда выходил из соседней двери. — Малфой уехал? 

— Минуту назад, — ответил Майкл. 

— Так вы на нашем попечении, посол Грейнджер? — Хартман тепло улыбнулся ей. 

— Похоже, что так, — она пожала плечами. — Так что там за мысль? 

Стэнфилд вместо ответа загадочно улыбнулся и потянул обоих на кухню. 

~*~

Через полчаса Гермиона и Майкл стояли за кухонным островом в фартуках с руками по локоть в муке. Это не было метафорой ни в едином значении, пока белый порошок был всюду, включая её волосы и его нос. 

Майкл ловко провернул деревянную скалку по куску теста, растягивая его тонким слоем по мраморной поверхности. Оно было светло-жёлтым от яиц, эластичным и мягким под его пальцами — идеальная текстура для свежей пасты. Гермиона рядом с осторожностью имитировала каждое его движение, но её тесто всё ещё выглядело немного грубее, как будто было слишком твёрдым.

— Не жмите слишком сильно, — мягко поправил он, приподняв её ладонь. — Тесто для тальятелле должно быть нежным, почти как шёлк.

— Тальятелле? — она нахмурилась. 

— Да, тонкие ленточки пасты, — Майкл подцепил край раскатанного теста и потянул его, проверяя, насколько оно прозрачное. — Это классическое блюдо Болоньи. Но я добавил немного лимонной цедры в тесто, чтобы оно стало ярче на вкус.

Гермиона снова попыталась раскатать тесто, следуя его указаниям. Её руки дрожали от напряжения, но спустя несколько минут оно, кажется, всё же начало приобретать нужную текстуру.

— Чёрт, и где ты научился так готовить? — с иронией спросила она, перехватив взгляд его внимательных глаз, когда он проверял текстуру её работы.

Он взял длинный нож и, скрутив тесто в плотный рулон, начал нарезать его ровными лентами. Его движения были уверенными и быстрыми, как будто он делал это всю жизнь.

Гермиона с интересом смотрела, как тонкие полоски падают на деревянную доску, образуя аккуратные завитки. Майкл поднял одну из них и подбросил её в воздух, как будто проверяя на идеальность.

— Моя бабушка до последнего отказывалась использовать магию, когда дело касалось еды, — он отложил свою идеальную пасту в сторону и повернулся к Гермионе. — Уже чувствуете себя подопечной?

Гермиона рассмеялась, отряхивая руки, хоть и знала, что это бесполезно — они снова были покрыты мукой, как только она вернулась к тесту.

— Да, весьма, — она провела тыльной стороной ладони, чтобы хоть немного убрать белые следы с лица. — Я довольно редко встречаю волшебников, которые так принципиальны. 

— О, она считала, что когда готовишь для кого-то особенного, нужно приложить усилия. Настоящие усилия, если вы понимаете, о чём я. 

Попытки были тщетны во всём, но Майкл и не думал вмешиваться. Ему доставляло явное удовольствие то, как Грейнджер старается под его указаниями. Хотя спустя какое-то время он всё же забрал часть её трудов себе, без особого труда превращая кусок теста в настоящее искусство итальянской пасты. 

— Готовка для меня — всегда способ отвлечься. Найти контроль там, где его может не быть. Я рос на кухне, это всегда было местом, где всё зависело от меня. Знаете, когда всё вокруг кажется хаотичным, на кухне всегда есть порядок.

Она повернула к нему голову, наблюдая, как он продолжает нарезать идеальные полоски. Неожиданно заметила в его словах куда больше, чем он хотел бы сказать. 

— Значит, детство прошло с бабушкой? — осторожно спросила Гермиона, возвращая разговор к тому, что зацепило её внимание.

— В большей степени, — он улыбнулся воспоминанию. — Она выросла в небольшой деревне в Италии, где всё решалось руками, не волшебством. А когда узнала о магии, то решила, что всё, что касается еды, останется незыблемым.

— Магглорождённая? — удивилась Гермиона. — Это многое объясняет. И ты с детства был связан с нашим миром?

— Нашим, — он тихо усмехнулся. — Мне нравится, как вы это используете. 

— Довольно трудно назвать его чужим, хотя я и среди волшебников уже так много лет, — она пожала плечами и наконец отложила от себя нож, заканчивая. 

— Мир магглов и для меня не был чем-то чужим, — ответил он, забрасывая пасту в кипящую воду. — Она учила меня тому, что волшебные решения не всегда лучшие. Это была её философия.

— И как из этого вырос аврор? — с совершенно открытым любопытством спросила она, решив узнать больше.

— Аврор, да… Бабушка тоже удивилась, — протянул он, словно обдумывая, с чего начать. — Если честно, я туда попал по глупости. Ну, или на спор, если быть точнее.

Гермиона изумлённо подняла брови.

— На спор? — переспросила она, даже не скрывая своего удивления.

Майкл бросил на неё озорной взгляд, продолжая готовить пасту, будто это было что-то абсолютно обыденное.

— Да, примерно так, — усмехнулся он. — После школы у меня не было чёткого плана. Я был тем парнем, который брался за всё и ничего не доводил до конца. Авроры казались недостижимым, чем-то для серьёзныхлюдей. Один мой друг как-то сказал, что я никогда не выдержу даже первого испытания. А я, знаете ли, не из тех, кто отступает перед вызовом. Так и началось.

— И ты выиграл этот спор? — с улыбкой спросила Гермиона, про себя отмечая, насколько же это ложилось в его характер.

— В каком-то смысле, — Майкл рассмеялся. — Я прошёл отбор только с третьего раза, но прошёл ведь! За время, пока пытался, слишком втянулся, так что теперь я здесь. 

— И как, нравится? 

— Вопрос с подвохом? — он прищурился с улыбкой, но отмахнулся через мгновение. — Нашёл своё место, скажем так. 

Александр наконец вернулся к ним вместе с Кларк, которая несла в руках бумагу. Похоже, с будущим письмом. 

— Обсуждаете аврорское настоящее? — Алекс опёрся о стойку, вскидывая к ним голову. 

— Рассказываю нашему послу, как меня занесло в вашу дыру. 

Алисия обошла стойку и показала Гермионе письмо так, чтобы она смогла его прочитать. Пока Грейнджер бегала глазами по строкам, перепроверяя каждое слово, в комнате на некоторое время повисло молчание. 

— Да, отлично, — наконец она кивнула, всё ещё держа руки вытянутыми. — Отправишь? 

— Конечно. Сейчас или подождём до завтра? 

— Ещё рабочий день, — Гермиона проверила часы на стене. — Отправьте сейчас. Не то чтобы моя просьба терпит отлагательств. 

Кларк ответила согласием и вновь испарилась из кухни. 

— Ты уже рассказал про светлячка? — спокойно, но с долей веселья поинтересовался Хартман. 

— Не-е-е-е-т, — Стэнфилд драматично откинул голову назад. — Не заставляй меня. 

— Светлячок? — Гермиона окончательно сдалась и оттолкнулась назад, опираясь на столешницу позади неё. 

— Этот день запишут в истории, как день моего падения. 

— Не будь таким драматичным, — Хартман укоризненно посмотрел на него, затем ухмыльнулся. — Одним из заданий в выпускном экзамене является прохождение лабиринта в полной темноте без волшебной палочки. 

— Так, и? — она уже предчувствовала это потрясающее окончание истории. 

— Этот умник взял с собой фонарик. 

— В условиях не запрещалось! — тут же возразил Стэнфилд. 

Гермиона засмеялась, закидывая голову назад. 

— Мы прозвали его светлячком между собой, — только добавил Александр, пока Майкл сокрушался. 

— Я до сих пор не могу отделаться от этого унижения. 

— Это же мило! — Грейнджер сложила руки на груди, все ещё тихо хихикая. — И вы, ребята, сразу стали напарниками? 

— Малфой заинтересовался самоуверенным курсантом, который в третий раз проходил отбор и наконец дошёл до финального экзамена, — Хартман наклонил голову вбок. — Считал, что Майклу есть чему у меня поучиться. 

— По итогу я споил его в первый же день после окончания обучения, и мы трое суток дежурили около уборных в Министерстве, — он отшагнул от плиты и позволил себе выдохнуть. — Пить он не умеет до сих пор. 

— Нужно всегда быть при трезвом рассудке, — учительским тоном ответил Александр. 

— Ну да, конечно. Ты очень трезво мыслишь рядом с Алисией, — теперь тон Майкла перешёл скорее в заговорщический. — Та-а-а-а-к трезво, сразу видно расстановку приоритетов. 

— Эй! — Хартман попытался одёрнуть его, но уже не вышло. Цепная реакция была запущена. 

— Вы же даже не прячетесь! 

Хартман не ответил, что-то только едва заметно изменилось в его лице, сменяя веселье, бывшее там только что. 

— Им необязательно, — мягко встряла в разговор Гермиона, решив, что пора вмешаться. — Алисия стажёрка, пока она не дипломат, ей можно крутить какие угодно романы. Всем будет всё равно. 

— Хотите поговорить о ваших любовных похождениях, госпожа посол? — Стэнфилд и не попытался спрятать широкую хитрую ухмылку. 

— Между мной и Малфоем нет и не будет ничего серьёзного.

— Вы не умеете лгать, — теперь это сказал уже Александр, пожав плечами. 

— Мы находимся рядом сутками. Неудивительно, что это переросло в физическое желание, которое каждый из нас удовлетворяет по-своему, — Гермиона покачала головой, действительно имея это в виду. — Это никогда не выйдет за пределы этого дома. А мне уже пора начать сомневаться в вашей верности? 

— Ни за что! — Майкл приложил руку к сердцу, тут же оставляя след ладони на фартуке. — Мы верны вам до конца наших дней. 

— Или работы, — добавил Алекс. — Я хочу в отпуск. 

— Так и скажи, что мечтаешь пить со мной коктейли на Бали, дорогой, мы всё устроим. 

Гермиона снова рассмеялась, хотя её глаза так и остались прикованы к Александру. Его настроение заметно вернулось в привычное холодное и отстранённое сразу после упоминания Алисии. 

Хартман обладал совершенно потрясающей способностью, которую Грейнджер заметила только в ту секунду, когда он вернул ей своё внимание. Он умел улыбаться одними глазами. Так, что внутри что-то успокаивалось, хотя внешне в его лице совсем ничего не менялось. 

Он словно сказал ей «всё в порядке, посол, вам не о чем переживать». 

Пока Майкл заканчивал их обед, Гермионе удалось смыть с себя всю муку и снять фартук, чтобы наконец оказаться по другую сторону. Она собиралась спросить о личных историях двух авроров, что работали вместе уже не первый год, но Ричард прервал их раньше. 

— Мисс Грейнджер, мистер Кроу на связи, — он почти вбежал в комнату и остался у двери, хватаясь за проём. 

Лишних вопросов задавать не было смысла. Гермиона тут же поднялась с места и, коротко попрощавшись с парнями, пошла за Маккензи. Её разговор с начальством не терпел отлагательств сегодня. 

Зеркало, закрытые двери, защитные заклинания. Все меры предосторожности были выполнены, и Грейнджер разместилась на своём месте, готовая давать отчёт. Первый же вопрос Кроу выбил её из привычной колеи. 

— Как ты, Гермиона? — самым отеческим голосом из всех возможных, пропитанным волнением и переживаниями. Она не поверила своим глазам, когда увидела беспокойство, что раскрашивало черты его лица. 

Пришлось моргнуть, чтобы выйти из секундного оцепенения. 

— Я. Я в порядке, сэр, спасибо, — она нахмурила брови, чуть качнув головой. — Наша команда не пострадала. 

— Да, Ричард доложил мне, что вас не задело, — Кроу сместился на своём месте. — Но меня интересует не только это. 

Как она после прошлого раза? Какой-то частью — в ужасе. Какой-то — сохраняет спокойствие, пока это необходимо. Гермиона опустила глаза, задерживаясь на ладонях. 

— Нелегко. 

Искренность — редкое проявление эмоций в их деле. Между ними, поправила бы Гермиона. Иногда они так терялись среди масок, которые носили для публики, что забывали о настоящих чувствах, которые строили друг к другу. 

Рэндольф был для неё наставником, научившим её многому, и всё же он так редко позволял себе что-то столь настоящее, как беспокойство. 

Она не могла не ответить ему тем же, едва почувствовав, что стены спали. 

— Авроры сделали многое, и я им благодарна… — Гермиона выдохнула, отводя взгляд в сторону. — Я не могу не спросить, почему именно я должна быть здесь после случившегося?

— Ответ будет неизменным, — спокойно ответил он. — Потому что ты лучшая и единственная, кто может с этим справиться. Когда встал вопрос, я знал, что отправить нужно тебя. 

— Это может оказаться большим, чем я смогу вынести, — она не хотела лгать. — Кроме того, Уолш всеми силами пытается выдворить меня из страны и, рано или поздно, у него это получится. У меня не получится остаться. 

Кроу молчал. Встретить его взгляд сейчас не хватало сил. Гермиона была сильной перед прессой. Была перед Эйданом и Уолшем. Она пыталась в официальных письмах и заявлениях. Она хотела, чтобы её действия хоть на что-то влияли. 

Пока что всё, что она делала, было будто в пустоту. 

Но ведь она должна продолжать пытаться, не так ли? Этого от неё ждут. 

Грейнджер никогда не смогла бы себе этого простить, опусти она руки. Она вздохнула, собирая назад все кусочки, которым позволила рассыпаться вокруг, чтобы снова стать идеальным портретом.

Гермиона Джин Грейнджер. Дипломат Министерства Магии Соединённого Королевства. Посол. Героиня войны. Золотая девочка. Умнейшая ведьма столетия. 

— Мы отправили запрос о назначении даты переговоров в Министерство сегодня. Я буду ждать от них ответа, — она вновь вернула внимание Кроу, замечая тень уважения и гордости, что скользнула по его лицу. — Саммит назначен через две недели, и я жду от Эйдана список подтверждённых гостей. Кроме того, я всё ещё жду результатов от Аврората по расследованию насчёт ИРА. 

— Хорошо, — он кивнул в задумчивости, никак не комментируя крохотный всплеск её слабости. — Приём в Галерее завтра в силе? 

— Никаких дополнительных усилительных мер не поступало. Мы не сообщали администрации об изменении в планах. 

— Какие планы у Посольства на двадцать девятое октября? 

Гермиона мысленно представила себе календарь на своём столе в кабинете и попыталась найти на нём ближайшую среду. В памяти ничего не прояснилось. 

— Никаких, если ничего не изменится. 

Под «изменится» понималась дата переговоров, которая магическим образом должна была появиться в календаре. Надежда на это растворялась с каждой минутой. 

Кроу сохранял тишину какое-то время, решаясь обрушить на неё что-то, что слышать ей совсем не хотелось. 

— Её Величество, королева Елизавета, отправится с визитом в Белфаст завтра. Она пробудет в Северной Ирландии несколько дней, посетит достопримечательности и мемориалы. 

Гермиона не сочла необходимым прервать его своим неуместным вопросом. 

— Она отправится в Парламент Белфаста в сопровождении Премьер-Министра. Специально для посещения Её Величества будет организован приём. 

— Посольству нужно будет выпустить заявление о её поездке? — она всё же сорвалась, не в силах удержать своё терпение. 

— Нет, — Кроу мотнул головой. — Елизавета выразила желание видеть на этом приёме тебя. 

Она бы подавилась, если бы прикоснулась к стакану с водой, стоящему на столике. Скрыть своё удивление не вышло. Гермиона раскрыла глаза, уставившись на Рэндольфа по ту сторону, пока он только добивал её информацией. 

— Она хочет получить полноценный отчёт о работе Министерства по направлению Ирландии. Лично. Двадцать девятого октября в Белфасте.