The world just so small for us

And bigger than we ever knew

Зависть умер. И всё же он мог чувствовать окружающий его холод, слышать переговоры птиц совсем рядом и видеть первые звёзды в ещё сумеречном небе. Никто не имел права возвращать кого-то, перешагнувшего сквозь Врата. Даже если речь шла о парочке детей с завышенными алхимическими амбициями. И всё же, вот он — стоял на незнакомой ему земле и чувствовал Философский камень в груди. Зависть не мог придумать причину из-за которой это произошло. И человека, которому это было бы нужно. Не помогало даже окружение; рядом никого не было.

Освобождённые от пустоты, мысли наконец-то начали упорядочиваться. Он прислушался к своим ощущениям, пытаясь восстановить в памяти то, что произошло. Воспоминания отозвались острой болью в плече, уже не такой сильной, но всё ещё тревожно реальной. Ведь обычно раны затягиваются.

А что ещё хуже: некогда вспыхнувшее на миг чувство знакомости теперь переросло в сильнейшее отрицание самого логичного ответа на все его вопросы.

— Химера, — констатировал Зависть. — Химера, чтоб тебя! — закричал он и в отсутствие давящей пустоты, голос прозвучал громче ожидаемого.

Никто не ответил. Это было логичным исходом, ведь предполагаемая Химера была мертва более ста лет к этому времени. Зависть сам видел её смерть. Он чувствовал её кровь на своём теле. На своих губах. Эти воспоминания противоречили тому, что он видел совсем недавно; Зверь был живее всех живых и больно кусался.

— И-иногда лучше пользоваться глазами, не-жели ртом, — осипшим то ли от холода, то ли от усталости, произнесла ещё одна «почему-то живая тварь».

Откликнувшись на её голос, незаживающий укус напомнил о себе пульсирующей болью. А может быть виной этому были воспоминания, которые укололи сразу в восьми точках между рёбер. В любом случае эта боль стала импульсом, наконец-то сдвинувшим Зависть с места.

Она оказалась совсем близко, действительно легче было опустить взгляд и присмотреться к поврежденным стволам деревьев. Зависть обошёл её со стороны, изучающе вглядываясь в изгибы оголенного бледного тела, которое испуганно жалось к своему импровизированному укрытию. А может быть дело было в холоде, ведь лицо девушки выражало только усталость. Такую, будто она прошла через Ад и вернулась.

— Ты умерла.

— К-ак много теперь у-у нас общего, — слегка заяикась парировала Химера.

Недовольно сморщив нос он демонстративно громко выдохнул; всё же холод. Зависть наклонился и протянул к ней обе руки, намереваясь поднять девушку с земли, но замер, встретившись с ней взглядом. По её губе стекала струйка крови, Химера не заметила этого а он воспользовался заминкой чтоб безнаказанно смотреть ей в глаза. Слишком живые, чтоб это было правдой. Стоило Химере опустить подбородок, не выдержав давления чужого взгляда, как его правая рука потянулась к её лицу. Зависть провёл указательным пальцем по её губам.

— У тебя кровь идёт, — в некоторой степени недовольно произнёс он.

А потом поднес ладонь к своему рту и облизал кончики пальцев. Химера, недвижимо наблюдавшая за его действиями, смущённо прикусила нижнюю губу.

— Не делай так больше, — после недолгой тишины попросила девушка.

— Хотел убедиться, что это на самом деле ты.

Немой вопрос откуда он знал какова её кровь на вкус повис в воздухе. Отчасти потому что они оба знали ответ на него, но не хотели признаваться в этом ни себе, ни друг другу.

Зависть взял её на руки. Хотел сделать это аккуратно, но не рассчитал силы и оставил несколько покрасневших следов на её коже. Химера оказалось намного легче чем раньше, а мышцы словно потеряли тонус. Но она молчала, поэтому он тоже не проронил ни слова.

Вскоре они уже шли туда, куда указала девушка. С точки зрения Зависти они уходили всё глубже в лес, пока вокруг становилось всё холоднее и холоднее. Химера, в свою очередь, была полностью уверена в том, что они просто шли вперёд, надеясь когда-нибудь наткнуться на цивилизацию.

Она несколько раз не замечала как засыпала, не в силах больше оставаться в сознании. И оба раза, как бы невзначай, Зависть ступал слишком резко и будил её. Но он ни разу больше не опускал свой взгляд на Химеру, зато она слишком часто останавливала свой взор на его ране.

— Больно?

— Ерунда, — с привычным ему равнодушием ответил парень.

— Но она не заживает, — виновато добавила Химера. — А что если теперь всё не будет заживать?

Зависть цокнул языком, но остановился. Переведя взгляд с неизменной дороги перед ними на почти чёрные глаза девушки он задумчиво выдохнул. Теперь, почувствовав себя виноватой ещё и за наводящий вопрос, она поежилась.

— Камень этого не позволит, — после недолгих размышлений предположил он. Больше для себя, нежели для Химеры.

Монотонная ходьба под тихое шуршание леса вокруг возобновилась. Зависть всё ещё не смотрел на ту, которую нёс, неосознанно прижимая её к своему телу. Ладонями он чувствовал текстуру одежды, которой на ней не было. Прямо как в их последний день, когда он безотчетно вцепился в её куртку с такой силой, что пальцы побелели. Лицо Химеры было светлее и теплее чем сейчас, она говорила ему о свободе и мире за пределами «предназначения». Разумом Зависть отвергал её идеи, ненавидел их. Они были не просто чужими, а неправильными и отвратительными. Его предназначение было великим и чудесным. Он не мог быть просто… свободным. Кому нужна свобода без смысла существования?

А телом Зависть готов был сорваться с места вместе с Химерой. Бежать как можно дальше, менять себя до тех пор, пока это не останется лишь желанием, а не необходимостью.

Этот конфликт тела и разума убил Химеру. Зависть убил Химеру. Но он никогда не произносил этого, ни вслух, ни в своих мыслях.

Для этого у него была Похоть. Он не осознавал, что видел её за спиной Химеры и ничего не сделал, когда восемь её когтей пронзили их тела насквозь. Вскрик Химеры прервал поток её глупых обещаний. Их кровь смешалась на полу и в их телах. Одинаково алая, но разная на вкус. А после Похоть вернула клинки в исходное состояние и теперь тело девушки оставалось стоять только потому что руки Зависти всё так же сжимали её куртку. Стены катакомб заиграли ярко красными оттенками, когда раны Зависти затянулись.

А Химера наконец-то рухнула на землю.

— Ты слишком долго, — сказал он тогда сестре, ужаснувшись от своего же безразличия.

Девушка в его руках вздрогнула, словно разбуженная кошмарным сном. На этот раз ему не удалось скрыть своего испуга. От напряжения в мышцах рана на плече неприятно заныла а к горлу подкатил ком, который не позволил Зависти сказать что-то ещё. Что-то, что могло бы исправить ситуацию.

Как будто существовала заветная фраза, которая могла бы перечеркнуть их прошлое. Или хотя бы заставить его не осознавать, что Химера была живой, когда он перешагивал её тело.

— Извини, — прошептала она.

— Мы слишком долго идём, ты уверена в этом направлении? — попытался выкрутится он.

— На самом деле я понятия не имею где мы, но если идти вперёд, то мы точно куда-то придём, — подыграла ему она.