Погода сегодня благоволила. Самое то для хорошей тренировки. Спокойный и сосредоточенный, Бьякуя стоял посреди пустующего полигона и, держа меч ещё в ножнах, пытался мысленно наладить с ним духовную связь. Общеизвестно, что в некоторых случаях занпакто приходили к своим хозяевам в мире сновидений — мире, мало кому подвластном, и это привлекло внимание Кучики достаточно давно. Одно время он даже записывал каждый свой сон…
Минувшей ночью к нему явилось воспоминание — о давней, казалось бы, уже забытой неудаче.
В тот ясный солнечный день, точно такой же, как сегодняшний, Бьякуя стоял на тренировочной площадке, для которой отвели один из внутренних дворов родового поместья Кучики. Он, закрыв глаза, пытался сосредоточиться. Дед советовал представить себя одним сплошным сгустком реяцу и этой энергией потянуться к собственным инстинктам, внутренней силе, спящей внутри каждого из шинигами. Так Бьякуя однажды достиг шикая, узнав имя Сенбонзакуры, опять же, во сне.
Сосредоточиться… Воспользоваться подсказкой, данной ночью… Бьякуя медленно, не нарушая воцарившегося спокойствия, освободил меч из ножен. Холодная сталь с лёгким скрежещущим звуком выскользнула наружу, и занпакто приятной, обнадёживающей тяжестью потянул руку вниз. Однако Бьякуя, держа руку ровно, так же неторопливо повернул меч клинком к земле. Так показал однажды Сенбонзакура… Значит, точно должно было получиться!
Резко распахнув глаза, Бьякуя по слогам выпалил:
— Бан-кай! — и разжал ладонь, в тот же миг, правда, поняв, что ничего не выйдет…
И не вышло. Непокорный горделивый занпакто просто ткнулся концом клинка в землю и — с неприлично громким звоном рухнул наземь, оставив своего хозяина стоять с вытянутой рукой в абсолютной тишине пустой тренировочной площадки. Безмолвие, однако, в следующую же секунду исчезло. Бьякуя схватил с земли меч и сердито крикнул:
— Сенбонзакура! Цвети!
Странно, но в тот день он цвести отказался.
Губы изогнулись в намёке на слабую усмешку, когда Бьякуя, уже третий офицер шестого отряда, традиционно занимаемого кланом Кучики, вынырнул из воспоминаний. Неудача привиделась ему прошедшей ночью, и Бьякуя был уверен, что это знак. Стоило вновь попытаться вызвать банкай. В конце концов, он уже довольно давно работал над этим, смирял дух и тело, разговаривал с Сенбонзакурой каждый день. Иногда строптивый занпакто откликался на его зов, иногда — нет. В некоторых случаях даже сам начинал беседы.
Последнее относилось как раз к их первой встрече. В тот день Бьякуя после очередной безуспешной погони за этой чёртовой кошарой отдыхал, сидя под цветущим персиковым деревом, и даже не заметил, как пелена сна мягко застлала глаза. Туман плыл перед ним… пока в один момент его попросту не сдуло прилетевшими из ниоткуда лепестками сакуры. Об один из них юный Кучики даже порезался, а очнувшись, обнаружил, что полученная царапина оказалась реальной.
— …имя… — сквозь бурю лепестков и воющий ветер донёсся приглушённый голос. А Бьякуя пытался спасти глаза от ослепительной яркости странного бело-розового вихря. — …моё… моё имя…
Имени Бьякуя в тот раз не услышал, ибо больше был занят собой, а не занпакто. Но сегодня всё будет по-другому. Шинигами не будет думать только о себе.
Он неторопливо, спокойно вызволил меч из плена ножен, поднёс рукоять к груди так, что клинок смотрел в небо, спустя пару секунд — плавным движением повернул его концом к земле. В душе идеальной озёрной гладью царили спокойствие и непоколебимая уверенность. Сегодня точно всё получится.
Открыв глаза, Бьякуя скомандовал:
— Бан-кай. Сенбонзакура…
Занпакто покинул ладонь и стремительно скользнул в землю, точно нож — в масло. Его хозяин не успел определить собственных чувств от успеха, когда под ногами, захватив весь мир, разлилась иссиня-чёрная тьма. И из этой тьмы плавно выныривали клинок за клинком, клинок за клинком, каждый в два роста Бьякуи высотой. Каждый — идеальной формы. Каждый — принадлежащий ему.
Это было прекрасно.
Бьякуя озвучил свои мысли:
— Ты прекрасный занпакто, Сенбонзакура.
— ...Кагейоши, — словно прошептали в ответ клинки, рассыпавшиеся смертоносными лепестками.
Впоследствии все силы ушли на то, чтоб сдержать банкай от уничтожения ни в чём не повинного полигона. Управлять им оказалось очень сложно.