— Арин-а, ты ведь успела поужинать? — Тэхён отвел дочь в небольшое подсобное помещение, где у него была оборудована комната на случай, если вдруг надо будет задержаться на работе или вовсе заночевать.

      — Да. Но я бы сейчас чай попила, — девочка быстро переоделась в более удобную одежду и села за стол.

      — Сейчас заварю, — Тэхён нежно поцеловал дочь в макушку и пошел ставить чайник.

      — Я Чонгуку сказала, что ничего не имею против вас, — вдруг сказала Арин без осуждения и претензий. Тэхён так и застыл с чайником в руках, глядя в стену перед собой. Он медленно повернулся к дочери.

      — Он тебе рассказал? — испугано посмотрел ведьмак на дочь.

      — Нет, я сама догадалась. Я же у тебя умница. Вы, взрослые, такие очевидные, — дочь снисходительно посмотрела на отца, хитро прищурив глаза. Ей нравилось наблюдать за преображением отца в присутствии Чонгука, видеть, как у него загорались глаза, стоило лишь оборотню появиться на горизонте. Чонгук в ответ расплывался в искренней улыбке, которую Арин наблюдала только при встрече с ее отцом.

      Тэхён поставил чайник и открыл верхнюю полку.

      — Прости, возможно не стоило, ведь твоя мама…

      — Она хотела, чтобы мы были счастливы. Это было ее последнее желание. Человеку нужен человек — вы оба всегда говорили это мне, когда я не хотела заводить друзей. Ты не должен быть один, — Арин крепко обняла любимую игрушку — потрепанного медвежонка. Это единственное, что после всех неприятностей уцелело от ее мамы. И когда девочке было особенно грустно, она всегда обнимала его.

      — Тебя не пугает, что он парень, да еще и оборотень? — Тэхён достал чашки и сел напротив дочери, внимательно смотря на нее, отслеживая ее настроение. Его дочери пришлось быстро адаптироваться к суровой реальности и повзрослеть. Техён жалел, что у Арин не было беззаботного детства, и это, в том числе, и его вина.

      — Пап, ты сам говорил, что не стоит судить по отдельным представителям вида обо всем виде в целом. Чонгук мне нравится, он ответственный, заботливый, сильный. Я бы даже назвала его надежным. Он всегда помогает мне в садике, и не только мне, — делилась своими размышлениями Арин, прикладывая указательный палец к подбородку. И потом уже шепотом добавила: — А вот Миндже мне как-то не очень.

      Тэхён задумчиво посмотрел сначала на дочь, потом перевел взгляд в проем двери, через который просматривался маг, стоявший к ним спиной. В Арин текла кровь нескольких видов, и поэтому она была более чувствительна к тонким проявлениям человека. Интуиция ведьмака говорила, что с Миндже надо быть внимательней, но сильных опасений маг не вызывал. Но раз дочь тоже чувствует что-то негативное, значит, стоит более осторожно относиться к нему. Тэхён налил дочери чай и собрался выйти из подсобки.

      — Пей чай, я сейчас отойду, мне надо начать делать несколько заказов, я потом к тебе вернусь. Хорошо? — Арин улыбнулась и кивнула головой. Она понимала: раз папа на работе, значит, есть очень важные дела и отвлекать его не стоит.

      На сегодня уже был заказ на отвар, который готовится несколько часов, и Тэхён не планировал привлекать к ночной работе мага, справился бы и сам. Но просьба Хосока была важной для него. К Хосоку ведьмак уже относился по-особенному, ведь он близкий друг Чонгука, и Тэхён считал его частью его стаи, несмотря на то, что стаи официально и не было. Ведьмак понимал всю серьезность ситуации и решил сегодня же приступить к отвару для оборотня.

      Помощь Миндже в данном случае была необходима, ведьмак не сможет сразу за всем уследить, как и не может отложить на потом. Тэхён вымученно вздохнул и направился в комнату, где готовились все отвары. Маг уже сидел на стуле возле кастрюли и внимательно следил за процессом варки, чтобы в нужный момент добавить очередной ингредиент.

      — Миндже, ты можешь сегодня со мной задержаться? У меня отвар не доварен, и еще надо срочно приготовить отвар для гона и порцию успокоительной настойки. Мне просто необходима твоя помощь, иначе не успею, — на одном дыхании проговорил ведьмак. Тэхён видел интерес мага к зельеваренью, поэтому был уверен, что маг не откажет.

      — Хорошо, Тэхён. К тому же погода за окном как-то не располагает сейчас выходить наружу. Я, собственно, и сам хотел проситься пересидеть тут бурю, — Миндже тепло улыбнулся Тэхёну. Он встал со стула и нежно обнял ведьмака. Но Тэхён быстро отстранился.

      — Спасибо. Я тогда уложу Арин и приду. Ты, кстати, не голоден? Может, поедим? — Маг кивнул головой, и Тэхён, удовлетворенный ответом, пошел укладывать спать дочь.

      На часах уже десять вечера, а гроза за окном набирала обороты. Раскаты грома раздавались все громче и чаще. Ветер протяжно завывал за окном. Ветки дерева, стоящего рядом с лавкой, противно царапали по стеклу. И когда свет в лавке заморгал, Тэхён на всякий случай достал свечи, чтобы в случае неполадок с электричеством не находиться в темноте. Очередной оглушительный раскат грома заставил вздрогнуть. Вдруг из подсобки выбежала перепуганная Арин, из детских глаз ее текли слезы.

      — Папа, папа, мне страшно, — она крепко обняла за ноги отца, пряча свое лицо.

      — Тихо, принцесса. Мы здесь в безопасности, а гроза скоро пройдет, — обеспокоенный Тэхён взял дочь на руки и погладил по спине, чтобы унять ее страх. Арин никогда не боялась грозы, но они и никогда не видели такого разгула стихии.

      — Это не простая гроза. Это Город злится, и он в ярости, — девочка ладошками вытирала слезы на своем лице. — Я не знаю, что его успокоит, — прошептала Арин.

      Миндже, который сидел чуть дальше, внимательно смотрел на дочь ведьмака, но не вмешивался в разговор отца и дочери.

      — С чего ты взяла? — настороженно посмотрел на девочку Тэхён. Да, погода последних недель действительно казалась немного странной, но ведьмак не знал, всегда ли такая погода летом, ведь это его первое лето здесь. К тому же, город сам по себе необычный, и он еще не успел полностью разобраться, как он себя проявляет.

      — Я чувствую это. — Тэхён встревоженно посмотрел на мага, как будто искал объяснения у него, но тот лишь молча смотрел в ответ.

      — У нас безопасно, мы ничем не злили город. Он нас не тронет, — Тэхён гладил дочь по голове, судорожно обдумывая, как еще успокоить дочь. Слова Арин встревожили ведьмака. Если это действительно так, то он не знал, Город злиться на всех жителей или на кого-то конкретно? И что в итоге будет? Он уже не был уверен, что в лавке они в безопасности, но пытался сохранять спокойствие. Дочь ведь чувствует нервозность Тэхёна. — Посиди тут с нами. Мне очень надо правильно приготовить отвар. Тебе же с нами тут не страшно?

      — Мне с тобой нигде не страшно, — Арин бросила короткий взгляд на Миндже и перевела взгляд на отца.

      Арин просидела до окончания грозы в комнате рядом с отцом, так и не уснув снова. Гроза стихла внезапно примерно минут через сорок. Сначала прекратился дождь, потом начал стихать и ветер, разгоняя тучи на небе, и появилась растущая луна. О прошедшей непогоде напоминали лишь удаляющиеся раскаты грома, капли воды, которые стекали с крыш и листьев деревьев, и ветки, которых порывами ветра разбросало по земле.

***

      Юнги сидел на диване в кабинете Наён, дергая ногой, и еле сдерживал свой гнев.

      — Юнги, котенок, давай я тебе еще налью чай? — Наён села рядом и начала перебирать его волосы своей рукой в попытке успокоить любимого.

      — Нет, ну ты представляешь? Он меня обвинил в некомпетентности! Меня, у которого не было ни одного ложного заключения! Заработался, видите ли, я! А кто виноват, что мой сменщик запойный алкаш? И они ведь с этим ничего не делают! — в очередной раз возмутился Юнги, размахивая руками. Он тут находился уже третий час и все никак не мог остыть после встречи с начальством.

      Сразу же после слов Джихвана, что Мин заработался, Юнги схватил сумку и выбежал из здания. Он направился к единственному человеку, который мог его успокоить в данный момент — Наён. Влетев к ней в кабинет, он с порога в красках стал расписывать весь тот разговор, даже не спросил, есть ли у нее время. Наён терпеливо слушала оборотня, отложив медицинские карты в сторону. Потом встала из-за стола, взяла Юнги за руку и отвела на диван. Сама же поставила кипятиться чайник. Оборотня надо было хоть немного успокоить, и она решила дать ему успокаивающий чай. Юнги безропотно взял кружку и сделал несколько глотков. Спустя два часа пыл немного поутих, но обида все равно осталась.

      — Хосок пытался за меня заступиться, но его не послушали, — грустно отметил Мин. На это Наён обняла оборотня и поцеловала в щеку. Юнги ластился, как котенок.

      Ведьма лишь тихо вздыхала и молча слушала, не сводя нежного взгляда. Она понимала, что оборотню нужно выговориться до конца. Наён очень редко видела Юнги таким одновременно злым, растерянным и подавленным. В этот момент ему нужно лишь забота и свободные уши. И Наён давала это сполна.

      В дверь постучались, и через секунду вошла Сонхи. Она надменным взглядом смерила пару и подошла к столу. Юнги удивленно посмотрел на нее.

      — Доктор Кан? Хорошо, что ты еще здесь. Я к тебе пациента перевожу. Поступил больной с аппендицитом, а мне его класть некуда. Поэтому я решила сейчас перевезти пациента, которого перевела бы завтра. Ночь ничего не решит, — Сонхи бросила на стол синюю папку, смерила пару нечитаемым взглядом, и, не дожидаясь ответа, развернулась и ушла.

      — Я не знал, что она работает здесь, — задумчиво пробубнил Юнги.

      Про Сонхи он знал от Чонгука. Но знания были скудные: только имя и профессия. Большим Чонгук не делился. Когда парни вдвоем или втроем ходили в бар, маг тут же начинала крутиться возле их стола. Иногда Чонгук с ней уединялся, но это было редко. А с появлением в городе Тэхёна и вовсе прекратилось. Но и Юнги лишь раз обмолвился в разговоре с Наён о Сонхи, но тему эту не развивали. Он как-то даже не задумывался, что Сонхи работает в одной больнице с Наён. И сейчас для него это было открытием. Юнги молча упрекнул себя за невнимательность.

      — Как ты мог не знать, если знал, что она хирург. Больниц-то больше в городе нет, — Наён снисходительно посмотрела на Юнги. — Ладно, пойду заберу пациента. Ты посидишь тут?

      Юнги кивнул головой и откинулся на спинку дивана. Эмоции уже утихли, чему так же способствовал чай, и он умиротворенно закрыл глаза.

      — Через сколько твоя смена заканчивается? — устало спросил Юнги.

      — Вот пациента заберу, и можем идти домой, — улыбнулась Наён.

      — Прогуляемся потом? Можем даже пешком до тебя дойти.

      — Хорошо. Или может сходим в лес? Барса своего выгуляешь, — Юнги лишь пожал плечами. Он сам толком не знал, чего сейчас хотел.

      Пока ведьма ходила забирать пациента, Юнги раздумывал над тем, как давно он действительно отдыхал полный день? Последний отпуск был почти год назад. Выходные дни были не регулярными, и, как правило, их хватало лишь на то, чтобы выспаться. Даже с Наён давно толком никуда не выбирались, ограничивались лишь совместными ночевками, и это очень некрасиво выглядело. Поэтому совсем неудивительно, что Наён начинала поговаривать о совместном проживании.

      В обличии барса последний раз он бегал месяца два назад. В животной ипостаси связь с природой сильнее, и это возможность быстро восстановить силы. Может, действительно заработался? Но Юнги быстро отмел эту мысль, потому что считал, что профессионал на то и профессионал, что человек знает свое дело в любом состоянии. А Юнги считал себя именно профессионалом.

      За своими размышлениями Мин не заметил, как ведьмочка вернулась в кабинет.

      — Ну что, пошли выгуливать кота? — Наён уже собрала сумку, перекинула через локоть вязаную кофту и подала руку Юнги.

      — Ты права, пойдем в лес.

      Вечернее солнце нежным розовым светом заливало опушку леса. Трели птиц на разный лад звенели по лесу. Белки пугливо выглядывали из-за веток деревьев. Наён шла впереди в белом воздушном платье и звонко смеялась, смотря прямо на Юнги. Ее длинные русые волосы развевались от легкого холодного ветра. Ее синяя вязаная кофта чуть спадала с плеч.

      — Пошли вглубь, — Наён смотрела на Юнги с любовью в глазах, широко улыбаясь. Она неспеша подошла к оборотню и легким движением пальцев убрала челку со лба, потом взяла за руку и потянула за собой.

      Юнги завороженно смотрел на ведьму, не в силах отвести взгляд от любимого лица. Какая же она красивая! Он, не сопротивляясь, покорно шел следом. Переходя границу леса, они спугнули белку, которая что-то грызла, сидя на ветке, но решила сбежать в дупло от потревоживших ее покой людей. Где-то в глубине хрустнула ветка.

      Юнги на мгновение замер и чуть нахмурился. У него возникло чувство дежавю. Он настороженно огляделся по сторонам. В памяти тут же начали всплывать картинки кошмарного сна.

      — Может, все ж тут погуляем? — неуверенно спросил Мин.

      — Ты чего вдруг? — недоуменно посмотрела на него Наён.

      — Мне неспокойно как-то, — ну не будет же он говорить, что боится, что кошмар окажется вещим. Умом он понимает, что такого в принципе не может быть. Но на задворках подсознания все же затаился страх.

      — Барс боится леса? — удивленно спросила Наён.

      — Нет. Просто…

      — Да ладно тебе. Я не чувствую никакой угрозы со стороны леса. Лишь волнения города в холодном ветре.

      Юнги бросил испуганный взгляд на Наён, закусил губу, что-то обдумывая. Ну раз ведьма не видит угрозы от леса, тогда смело можно идти туда. Наверное. Но с другой стороны… Сон… Ну не может же он быть вещим, в самом деле. Никогда они Юнги не снились.

      — Ладно, — Юнги решительным шагом зашел в лес, разделся и уже в образе барса скрылся в лесу.

      Наён осторожно ступала следом, собрав одежду Юнги в пакет. Она умилялась видом игривого барса, который прыгал за ночной бабочкой и громко фыркал, когда в нос лезли тонкие травинки. За пушистую белую шерсть с черными пятнами цеплялись листики с деревьев. Под массивными лапами хрустели сухие ветки. Юнги то скрывался в глубине леса, то внезапно выпрыгивал из-за кустов, слегка пугая Наён. Вдоволь набегавшись, барс подошел к ведьме и ласково потерся мордой о ноги, при этом громко тарахтя.

      — Пойдем домой, сильная гроза надвигается, — Наён погладила барса между ушек, взволнованно глядя на небо.

      Тот кивнул головой и резвой поступью направился к выходу из леса. Вдруг мимо его морды пронеслась небольшая летучая мышь. Барс испуганно отпрыгнул назад и громко мяукнул. Он впервые не жалел, что не умеет рычать, иначе выглядел бы глупо — кот испугался мыши. Наён быстро нагнала барса, смерила его взглядом и огляделась по сторонам в поисках опасности.

      — Да просто мышь неожиданно пролетела, — Юнги обернулся человеком и стыдливо опустил глаза. Хорошо, что в лесу было достаточно темно, и его красного от стыда лица не было видно. Наён молча протянула ему пакет с одеждой и отвернулась. На всякий случай.

      Молча они добрались до дома Наён. Быстро поужинали, Юнги выпил отвар от бессонницы, заботливо приготовленный ведьмой, и влюбленные легли спать.

      Юнги в белом больничном халате шел по длинному белому коридору. Яркий свет от ламп заливал все пространство. Рядом с Юнги в точно таком же халате шла Наён.

      — К операции все готово? — спросил Юнги, глядя в планшет, где написаны показатели пациента.

      — Да. Все уже подготовлено, ждем только Вас, господин Мин, — Наен подошла к двери и открыла ее, пропуская вперед Юнги. — Как видите, все лежит на своих местах.

      Юнги посмотрел на столик с инструментами. Он только протянул руку, чтобы взять скальпель, как его схватили под руки и куда-то уложили.

      — Не беспокойтесь, господин Мин, мы все сделаем быстро и безболезненно, — Наён широко улыбалась, глядя на Юнги. Мужчина же ничего не понимал. Ведь он же должен был проводить операцию. Но тогда почему положили его? И куда? Юнги посмотрел по сторонам и понял, что его уложили в гинекологическое кресло. Он в ужасе предпринял попытку встать.

      — Ну успокойтесь, господин Мин. Роды начнутся с минуты на минуту. От вас требуется соблюдать спокойствие и тужиться, — Наён смотрела на Юнги, как врач смотрит на пациента, которого надо успокоить. Но в этом взгляде он не видел той любви, которая всегда присутствовала во взгляде Наён, когда она смотрела на Юнги. Взгляд был хоть и теплый, но какой-то отстраненный.

      — Вы с ума сошли, что ли? Наён! — закричал Юнги, стараясь выбраться из цепкого захвата чьих-то рук. — Как ты можешь со мной так поступать?

      — Господин Мин, успокойтесь. Рожать-то кто будет? Жены-то у вас нет, а ребеночка хотите.

      Наён взяла в руки трубку от аппарата узи, и он в ее руках зажужжал. Юнги в ужасе переводил взгляд с Наён на трубку и обратно. Ведьма медленно начала подносить аппарат к животу оборотня.

      Мин резко открыл глаза, тяжело дыша. Он осмотрелся по сторонам. На тумбочке на вибрации жужжал телефон. Юнги провел рукой по лицу и посмотрел на экран. Хосок. Значит, дело срочное.

      — Привет. Что случилось? — Юнги снял трубку и сразу перешел к делу.      

***

      Хосок только вышел из душа, вытирая волосы полотенцем, когда в дверь позвонили. Гостей он не ждал: Чонгук на смене, а Юнги точно у Наён, да и ключи у всех есть. Хосок посмотрел в окно — гроза практически утихла. Завернувшись в халат, следователь открыл дверь.

      — Прости, но дело срочное. Поспать сегодня тебе не удастся, — начал с порога Джихван, стряхивая с зонта влагу. — Дома, кроме тебя, никого, что ли?

      Джихван сразу прошел в прихожую и заметил, что в доме было тихо и свет горел только в гостиной. Хосок очень удивился, увидев на пороге своего дома главного комиссара полиции. И раз сам Джихван приехал, значит, дело действительно серьезное и предстоит выезд. Этот день продолжал его выматывать.

      — Да, а что? — Хосок обреченно вздохнул и закрыл дверь, пропустив внутрь гостя.

      — Карта показала смерть у входа в город, думал еще и Юнги захватить, — Джихван все еще стоял в коридоре и осматривал дом.

      — А его сменщик? — Хосок неспеша направился в гостиную.

      — Лыком не вяжет. Так что надо звонить Юнги. Без вариантов, — зло бросил Джихван, разуваясь. — Позвони ты, а то от меня он трубку вряд ли возьмет.

      — Это точно. Он явно не обрадуется этому, — Хосок вздохнул и махнул рукой в сторону комнаты. — Проходите в гостиную, я сейчас оденусь.

      Хосоку конечно, хотелось послать своего начальника куда подальше, но другие люди не виноваты в этом конфликте и не должны страдать. К тому же ему самому интересно это дело. В данном случае можно и усмирить свою гордость. Хосок быстро направился в свою часть дома. Через пятнадцать минут они уже ехали на место гибели человека, по пути заехав в полицейский участок. Джихван коротко ввел Хосока в курс дела.

      По дороге Хосок позвонил Юнги и в двух словах обрисовал ситуацию. Мин громким шепотом матерился, обещал наслать страшные проклятия на Джихвана, но согласился приехать на место обнаружения трупа. Все же его тоже зацепил тот факт, что труп находился на выходе из города.

      Дождь на улице уже совсем стих, лишь дул несильный холодный ветер. Хосок очень удивился, узнав, что кто-то погиб перед выходом из города. Из Хайденвиля, конечно, иногда уходили люди, но таких было не много. Как правило, это те, кто нашел гармонию внутри себя и готов опять окунуться в большой мир. И никогда никто не погибал у самого выхода — Хосок как-то изучал статистику убийств и смертей, когда только устроился на работу следователем. Рядовых смертей было не много, город достаточной молодой, и средний возраст жителей редко превышает пятьдесят лет. А убийства и вовсе нонсенс. Возможно, погибший от чего-то бежал? Но в городе все мирно жили…

      На месте происшествия уже были патрульные и бригада медиков. Юнги уже был на месте, так как Наён жила гораздо ближе к воротам города, и расхаживал вдоль горы, рассматривая поверхность, хмуря брови и качая головой. Хосок сразу направился к нему.

      — Что скажешь?

      Юнги повернулся на голос друга. Он уже изрядно вымок, пока осматривал место гибели, ведь тело нашли недалеко от тоннеля в траве.

      — Может, стоило дать зелье сменщику, чтоб протрезвел? Я ведь заработался! — громко начал возмущаться Мин, кидая взгляд за спину следователя. Хосок обернулся и понял, что эти слова предназначались для главного комиссара.

      — Вот закончишь с этим делом, и отправим тебя в отпуск. И займемся твоим сменщиком, — заверил Джихван. Юнги недовольно смерил его взглядом.

      — Ладно. Погибшая — женщина, возраст от 25 до 30 лет. Скорее всего, ведьма. Может, маг… Есть повреждения на теле, лице и руках, как будто ее ветками хлестали. Почти все исцарапано. Была связана. Скорее всего, удушена. Это все, что я успел рассмотреть. Я сам буквально минут десять назад приехал. Чего вы так долго?

      — В участок еще заезжали. Почему такая неуверенность в определении вида девушки? — Хосок осторожно присел возле тела и стал его осматривать.

      — Остаточный запах. Самыми последними исчезают травяные нотки, но они присутствуют и у ведьм, и у магов.

      — Что произошло? — Хосок начал осматривать место гибели. Трава вокруг вихрями стелилась по земле. Это могло произойти и от ветра, и от того, что по ней кто-то ходил. Но следов сейчас не найдешь, дождь все смыл, даже если что-то и было.

      — А это интересно, — Юнги задумчиво посмотрел на гору и проходящий через нее тоннель. — Она задушена. И следы одинаковые на руках, ногах и шее. Широкие следы. В лаборатории скажу, от чего именно. Но то, что перед смертью она была связана, это факт.

      — Почему она не убежала по тоннелю? — сам себе задал вопрос Хосок, осматривая тело молодой девушки. — Лицо знакомое… Где-то я ее видел.

      — Есть подозрение, что тоннель не открылся, — почти шепотом ответил Юнги. Хосок резко посмотрел на друга, прищурив глаза, обдумывая сказанное. — Но это я тоже, наверное, смогу подтвердить после экспертизы.

      — То есть ее мог убить город? — почти утвердительно спросил Джихван, который стоял тут же и молча наблюдал за действиями парней. Хосок же озадаченно посмотрел на Юнги. Оно и понятно: двое погибли от магии города, да еще и с временной разницей в день. Такого не было никогда. До этих двух, в принципе, никто никогда не погибал от «рук» города, хотя этим пугали нерадивых жителей.

      — Ну, если тоннель не пропустил, то, вероятно, да, — Юнги посмотрел на Джихвана напряженным взглядом.

      — А как ты это можешь подтвердить? — Хосок поднялся на ноги и серьезно посмотрел на Юнги.

      — Ну, например, каменная крошка под ногтями. Если она ломилась через гору, то вполне должны остаться следы.

      — Минхо, документы при ней были? — окликнул рядового полицейского Хосок.

      — Нет. При ней ничего не было: ни сумки, ни чего-либо в карманах, — Минхо подошел поближе, чтобы не кричать. — Да тут после грозы и следов-то не найдешь, если что-то и было, то все уже размыло.

      — Интересно, что она такого натворила, что город ее не выпустил и, возможно, сам же и убил… — задумчиво спросил Юнги.

      — Ну, если учесть, что вампира убил город за убийство оборотня… Но у нас все смерти остальные естественные. Может, отравила кого? — включился в рассуждения Хосок. Картина и правда вырисовывалась довольно занятная.

      — Возможно, но за последние два дня умерли лишь двое. Это вампир и одна аджума, но та поскользнулась на лестнице и свернула себе шею. Так что… — Юнги развел руками.

      Хосок посмотрел по сторонам, прежде чем задать вопрос. Джихван отошел к патрульному и спрашивал его о чем-то.

      — Проверишь вампира на наличие отравления?

      — Кхе-кхе. Ты как себе это представляешь? Это же вампир! У них практически мгновенная регенерация. И если даже что-то такое и было, то следы уже через час сам организм переработал и очистил. Но я посмотрю, да. — Юнги задумчиво почесал подбородок. — Но меня вроде как отстранили. Надо что-то придумать.

      — Юнги, забирай тело, определи вид. Потом свяжемся с членом совета и все, — Джихван подошел к парням и громко начал раздавать указания. Юнги бросил злой взгляд на комиссара и направился к машине.

      — Ну вот, ты сегодня можешь чуть задержаться и провести какую-то часть экспертиз, — заговорщицки прошептал Хосок, подмигивая Юнги.

      — Я так и сделаю. А потом просто заберу результаты, — судмедэксперт кивнул сам себе и пошел за медиками.

      — Где-то я ее видел, — бубнил себе под нос Хосок.

      Вдруг его внимание привлекла небольшая белая бабочка возле входа в тоннель. Подойдя поближе, он увидел как она села на небольшой кусок лианы, который лежал возле стен в мокрой траве. Следователь достал из кармана пакет для улик и аккуратно положил туда лиану. Он помнил, что пуговицу на месте убийства тоже показал город через бабочку, поэтому был уверен, что и в этот раз произошло то же самое.