— Гермиона, здесь холодно. Как долго мы собираемся стоять, ожидая, что нас впустят? Тебе нужно, чтобы я вызвал патронус? — спросил Драко, стуча зубами.

— Ты что, не волшебник? И мы можем войти, — сказала Гермиона, сначала обдав Малфоя согревающими чарами, а после направив палочку на ворота, которые тут же распахнулись.

— Как ты это сделала? — спросил Драко, следуя за ней по пятам.

— Минерва дала мне доступ на территорию, чтобы я могла посещать школу, и тем более могилы, в любое время, — сказала Гермиона, замедляя шаг.

— Конечно, она это сделала. Она не будет возражать, что ты привела меня?

— Я не приводила тебя, скорее, ты сам себя привел, — смеясь, ответила Гермиона.

— Чистая правда, но я не мог позволить тебе аппарировать одной. Не в таком состоянии, — заявил Малфой.

— Почему? Я вполне самодостаточная ведьма, — раздраженно ответила Гермиона.

— Бесспорно, но не в этот раз.

— Спасибо, Драко, — сказала Гермиона, повернув голову и улыбнувшись другу.

Они продолжили свой путь вверх по тропинке и остановились перед большими дверями, которые тут же распахнулись, открывая им доступ внутрь школы. Драко следовал за Гермионой, не встречая на пути к горгульям ни учителей, ни учеников. Гермиона, как и прежде, произнесла пароль, и лестница ожила. Поднявшись наверх, они остановились у двери, и после легкого стука их пригласили войти.

— Гермиона и… Мистер Малфой, чем обязана такому удовольствию? — Испуганно спросила Минерва.

— Пожалуйста, директриса, зовите меня Драко, — Малфой заговорил, прежде чем это успела сделать Гермиона.

— Тогда я просто Минерва, Драко, — ответила Макгонагалл, любезно улыбнувшись.

— Минерва, мне нужна информация. Может быть, ты или Филиус сможете мне помочь? — С надеждой в голосе спросила Гермиона.

— Хорошо, я его позову. Дайте мне минутку, — сказала Минерва, вставая и подходя к камину.

Бросив в огонь немного летучего пороха, Макгонагалл опустилась на колени и что-то проговорила. Через минуту из камина вышел Филиус.

— Добрый день, Гермиона. Мистер Малфой, — поздоровался Филиус, глядя на них с беспокойством.

— Пожалуйста, зовите меня Драко, — повторил Малфой.

— Филиус, — Флитвик сел за стол и оглядел присутствующих.

— Так о чем вы хотели узнать? — спросила Минерва, подавая всем чай.

— Мы только что вернулись из Азкабана, где говорили с Люциусом, — заявила Гермиона, наблюдая за реакцией Макгонагалл.

— И что же сказал этот монстр? — спросила Минерва, в свою очередь наблюдая за Драко.

— Не так много, но все же, — пробормотала Гермиона, глядя на свой чай.

— Что он тебе сказал? — уточнила Минерва.

Гермиона подняла взгляд и начала свой рассказ. Филиус смотрел то на нее, то на Минерву, словно ожидая, что Грейнджер вот-вот скажет, что пошутила. Минерва, верная своему слову, никому так и не рассказала ее секрета, поэтому Филиус, негромко пискнув, уселся поудобнее и продолжил слушать.

— Значит, он проклял Северуса? — спросил Флитвик, выслушав всю историю.

— Да, и именно поэтому мы пришли сюда. Ни я, ни Драко, мы никогда не слышали об этом проклятии, — пояснила Гермиона.

— Что ж, девочка, позволь нам услышать его, и, надеюсь, мы сможем помочь тебе, — с надеждой сказала Минерва.

— Memoriae nullius reditus. Он называл его — Воспоминания, которым нет возврата, — полным надежды голосом ответила Гермиона.

— Прости, дорогая, но я никогда о нем не слышала, — грустно ответила Макгонагалл.

— Я тоже, — сказал Филиус, не глядя на Гермиону.

Гермионе показалось, что её сердце рухнуло в пятки — эти двое были одной из ее последних надежд. Одинокая слеза скатилась по ее щеке, и Драко, протянув руку, нежно сжал ее ладонь. Легкое покашливание заставило всех повернуться к портрету Альбуса.

— Здравствуйте, Гермиона, Драко, — сказал Альбус со своего портрета.

— Здравствуйте, директор, — ответила Гермиона.

— Я не мог не услышать, что вы нуждаетесь в информации о проклятии?

— Да! Вы что-нибудь знаете? — С надеждой спросила Гермиона.

— Я знаю лишь немного, но все-таки знаю, — со знанием дела ответил Дамблдор.

— Если знаешь, то говори, Альбус, не заставляй их ждать больше, чем нужно, — строго сказала Минерва.

— Прости, Минерва, я не хотел затягивать этот разговор. Проклятие, о котором вам рассказали, было создано сотни лет назад и почти тогда же было забыто. Однако, Пожиратели Смерти возродили его во время первой магической войны. Они использовали его потому что его трудно отличить от простого Обливиэйта, если… наложивший его сам в этом не признается, — закончил Альбус, сделав паузу.

— Так как же обратить его вспять? — Голос Гермионы был полон надежды.

— Это самое сложное, моя дорогая. Единственное известное лекарство — это то, что называется самой чистой магией в мире, Материнской магией. Больше об этом ничего не известно. Однако я знаю, что Северус исследовал темнейшие из проклятий в годы между войнами, — пояснил Альбус.

— Материнская магия? Это та магия, что спасла Гарри той ночью? — спросила Гермиона.

— И да, и нет. Материнская магия проявляется в разных формах, и магия, которую в ту ночь использовала Лили, — одна из многих ее разновидностей, — пояснил Альбус.

— Вы сказали, что Северус исследовал ее. И где же это исследование? — Она все еще надеялась получить ответ.

— Разве я не прав в том, что он оставил всё тебе? — Сказал Дамблдор, глядя на Гермиону поверх очков.

— Да, так и есть.

— Тогда, Гермиона, исследование сейчас находятся у тебя дома. Я точно знаю, что это не книга, но оно может быть записано в рабочем журнале или на простом клочке пергамента. Все его бумаги тоже принадлежат тебе?

— Да, у меня в кабинете три большие коробки с его дневниками и еще две большие коробки с отдельными листами, — сказала Гермиона, обдумывая, с чего бы начать свои поиски.

— Тогда я полагаю, что именно с этого ты и должна начать. Я больше не могу тебе ничем помочь, мне очень жаль. Но позволь сказать, что он бы гордился тобой, он очень тебя любил, — сказал Альбус, сверкнув глазами.

— Вы знали? — Смущенно спросила Гермиона.

— Я знаю обо всем, что происходит в этой школе. Это я, на твоем пятом курсе, надоумил его подружиться с тобой. Северус пришел ко мне на следующее утро после того, как ты помогла ему. Он был в ярости, но я успокоил его и заставил понять, что это положительный момент. Это я подтолкнул его к тому, чтобы он позволил случиться тому, что случилось. Он любил тебя больше, чем ты можешь себе представить, — улыбаясь, сказал Дамблдор.

— Спасибо, — Гермиона отвернулась от портрета.

— Спасибо Минерва, и за чай, и за помощь. Могу я воспользоваться твоим камином, чтобы вернуться домой? — Гермиона уже морально готовилась к поискам.

— Да, дорогая. Пожалуйста, сообщи мне, если тебе что-нибудь понадобится, — со знанием дела сказала Минерва.

— Тебе нужна помощь? — спросил Драко, когда она подошла к огню.

— Нет, я должна сама найти ответы, — ответила Гермиона, похлопав Драко по руке.

Она улыбнулась остальным присутствующим, бросила порох в огонь и, назвав свой адрес, прошла сквозь пламя.

Тобиас испуганно вскочил, когда она вышла из камина в своей гостиной. Он видел, как Драко и Гарри делали это раньше, но такого явно не ожидал.

— Ты вернулась быстрее, чем я ожидал, — сказал он, успокаиваясь.

— Да, мои встречи прошли быстро, а сейчас мне нужно заняться исследованиями. Думаю, что я задержусь ненадолго. Не жди меня, — и Гермиона, слегка улыбнувшись, направилась наверх в свой кабинет.