Самыми ужасными пытками для человеческого разума можно по праву назвать ожидание и неизвестность. Одно изводит количеством пролетевших минут и секунд, заставляя беспрестанно поглядывать на часы; другое — тешит надеждами, возможно напрасными, и заставляет цепляться за любую ниточку, которая бы вывела из плена собственных мыслей и домыслов. Терзания родных от пропажи члена семьи, когда неизвестно, жив он или уже нет; ужас от озвученного врачом неутешительного диагноза… Есть, конечно, и хорошая сторона этих чувств: те же ожидание и неизвестность ребёнка, стоящего перед новогодней ёлкой и ёрзающего в ожидании подарка; трепет сердца и жуткое волнение девушки, собирающейся на свидание с любимым; попытки беременной женщины представить своего ребёнка и эти томительные последние месяцы, когда, с одной стороны, велико желание, чтобы всё поскорее разрешилось, а с другой — есть невероятный страх перед неизвестностью. Всё это лишь малые и возможно не совсем значимые примеры, но они прекрасно показывают, как люди по-разному ощущают одни и те же эмоции в зависимости от ситуации.

      Ожидание в приёмном покое госпиталя вряд ли кто-то назовёт приятным.

      Винри Рокбелл сидела на скамейке возле реанимации и с пустотой в глазах смотрела на руки, коими упёрлась в колени. Только взглянув на девушку можно было понять, насколько высоко её напряжение.

      — Вот, попей, — лейтенант Хоукай протянула взъерошенной девушке чашку с только что заваренным чаем, которую ей услужливо преподнесла одна из медицинских сестёр. Механик осторожно приняла кружку, но делать глоток не спешила: глаза почему-то вновь наполнились слезами, а внутри всё заклокотало. В подобном состоянии она чисто физически не могла пить или есть что-либо — всё бы в тот же момент оказалось на ней.

      — Эдвард обязательно выкарабкается. Он недолго пробыл с нами, но могу с уверенностью сказать, что воля к жизни у твоего друга огромна. — Риза осторожно положила руку на плечо вновь всхлипывающей девушки. — Альмедики в Централе — лучшие со всего Аместриса.

      — Да, но ведь… — Рокбелл неуверенно кивнула, признавая правоту лейтенанта, но чувство тревоги не давало ей покоя. Девушка открыла рот, чтобы сказать ещё что-то, когда дверь в соседний кабинет скрипнула и в коридор вышел Рой Мустанг. Полковник держал правую руку согнутой в локте и вид имел слегка бледноватый. Мужчина сел на ближайшее свободное место и, прижавшись затылком к стене, прикрыл глаза.

      — Эй, а восстанавливаться кто будет? — Хмурый доктор вышел вслед за Роем, протягивая последнему плитку шоколада и стакан с алой жидкостью, очень похожей на вино. — Или ты хочешь в обморок свалиться?

      — Да ничего со мной не станется. — Рой принял стакан и отхлебнул пару глотков. — Ты слишком беспокоишься, Рико. Спасибо.

      — Ага, конечно. Ты скоро всех тут с ума сведёшь. — доктор пробормотал эти слова себе под нос, но полковник и остальные члены команды Мустанга его всё же услышали, на что сам «виновник» лишь закатил глаза. — Теперь о вашем мальце: жить будет, но в госпитале придётся проваляться недели две — некоторые повреждения довольно серьёзные, и я не хочу рисковать.

      Врач ответил ещё на несколько вопросов касательно Эдварда и, сославшись на неотложные дела, скрылся в реанимации. Военные сидели несколько минут в тишине, обдумывая каждый свои мысли. Часы в коридоре тикали слишком уж громко, словно специально издеваясь над и без того всколошенными нервами людей. Наконец Винри не выдержала.

      — Полковник Мустанг… — робко, с толикой опаски позвала офицера девушка, не особо, впрочем, надеясь на успех. Однако мужчина услышал и повернул к ней голову, благо, сидели они почти что рядом. Под усталым взглядом ониксовых глаз механик смутилась, и совершенно забыла так старательно подготовленный вопрос, который прокручивала в голове вот уже минут пятнадцать. Полковник, казалось, растерялся.

      — Вы что-то хотели, мисс Рокбелл?

      — Д-да! — Винри нервно прикусила губу и посмотрела в пол. «Соберись, тряпка! Ты не спрашиваешь ничего криминального, а, как начальник Эда, он должен знать!». Мустанг неопределённо смотрел на ёрзающую девушку и терпеливо ждал вопроса; торопить жертву похищения было ни к чему — он примерно понимал её состояние. Потому и ждал. Наконец, вопрос пришёл: — Скажите… Где сейчас Ал? Знает ли он о? В порядке ли?

      Офицер моргнул и устремил взгляд к двери реанимации, за которой в данный момент врачи боролись за жизнь Стального. Рико заявил, что пацан будет в порядке, но червячок сомнения не покидал душу мужчины: слишком много крови потерял этот ребёнок. Плюс ко всему, всегда существует риск, что организм не примет, отвергнет донорскую кровь; в конце концов, Рой не являлся ему родственником и типы алхимии у них с подчинённым довольно разные…

      — Альфонс у меня дома, с подполковником Хьюзом. Пытается выбрать наиболее полезные для них со Стальным книги. Я планировал держать его в неведении о случившемся с братом, пока врачи не закончат операцию, но если вы, мисс Рокбелл, хотите, я могу позвонить домой и попросить Хьюза привезти младшего брата сюда.

      Винри замялась. С одной стороны, девушка была возмущена, что курирующий офицер Эда не сообщил о случившемся Алу — родственники должны знать! Но с другой стороны, девушка была безмерно благодарна полковнику: сколько юная Рокбелл себя помнила, младший Элрик всегда был слишком впечатлительным. Он легко мог разрыдаться, увидев воробья с перебитым крылом или полудохлую, до ужаса худую кошку. Добрый он слишком, но это так прекрасно. Винри не могла даже представить, какой будет реакция Ала на госпитализацию брата: наблюдая, как младший смотрел на старшего, механик могла почти со стопроцентной уверенностью сказать, что Эдвард был для Альфонса самым дорогим человеком на свете. Это и не мудрено: со слов братьев, Эдвард с десяти лет был для брата братом, матерью и отцом в одном флаконе. Поэтому девушка была рада, что пока ещё Альфонс не знал о случившемся.

      — Нет. Спасибо, не надо. Думаю, для Ала действительно будет лучше, если он узнает про Эда после того, как его прооперируют…

      Полковник кивнул на слова девушки и вновь посмотрел на дверь. Прошло уже четыре часа с момента их прибытия в госпиталь. Как там Эд?

***

      Альфонс закрыл очередную книгу и опустошённо вздохнул. Подполковник Хьюз вёл себя странно: при любом вопросе об Эдварде, начинал нервно смеяться и переводить тему на свою ненаглядную дочурку (что, в общем-то, было не ново), и это немного настораживало. Особенно, если вспомнить, как быстро полковник выскочил из дома. И зачем они про Винри спросили? Да, Ал знал, что подруга детства приехала столь внезапно, но почему полковник так заволновался? Что-то было нечисто. И ему упорно не хотели говорить, что именно.

      — Надеюсь, брат не вляпался в очередные неприятности, — младший Элрик плюхнулся на кровать и положил руки под голову. — Уже шесть часов прошло. Ох…

      Дверь в комнату приоткрылась, и в комнату просунулась голова Маеса Хьюза. Алхимик встрепенулся: может, теперь ему хоть что-нибудь скажут. Подполковник вошёл в комнату и легонько прикрыл дверь. Вид у него был поспокойней, чем часами ранее, но всё ещё обеспокоенный. Мальчишка напрягся.

      «Неужели Эд всё же нарвался на неприятности?» — Альфонс едва подавил желание застонать в голос от охватившего его разочарования. Брат ведь чуть ли не клялся, что начнёт вести себя по-взрослому и держаться подальше от проблем. Но ведь это был Эдвард!

      — Господин Хъюз, не томите, что с братиком?

      — Ну… Ты только не волнуйся: самое опасное миновало, — начал Маес и мысленно дал себе подзатыльник: кто так начинает говорить ребёнку о пострадавшем родственнике? После такого «вступления» мальчика разве что не затрясло: и без того не особо загорелое лицо приняло вид совершенно бледный, золотые глаза в страхе расширились, а зрачки сузились; ребёнок мгновенно сел на кровати, дыхание его сбилось.

      — Эд?! Что?..

      — Успокойся, обещаю, что по большей части он в порядке. — Хьюз поднял руки в успокаивающем жесте, но мальчик не реагировал.

      — Что с моим братом?!

      — Альфонс!

      Алхимик замолк и шокировано посмотрел в глаза нахмурившегося офицера. Подполковник ни разу не поднимал на них с Эдом голоса, поэтому ребёнок решил замолкнуть на время и всё же выслушать мужчину. Тот благодарно кивнул.

      — Как я уже сказал, успокойся: сейчас твоему брату ничто не угрожает. — Маес тихо вздохнул и, мысленно готовя себя к пояснениям, внимательно посмотрел на мальчика. — Когда я пришёл к Рою, мы начали говорить обо всём, и я упомянул, что в Централе появился… один нехороший тип, представляющий угрозу остальным людям…

      — Преступник?!

      — Да. Не стану вдаваться в подробности, но твой брат и подруга идеально подходили под тот тип, что уб… преступник выбирал в качестве жертв. Рой заволновался и кинулся звонить на проходную, но там сказали, что Эд куда-то ушёл в поисках своей знакомой. Когда никто не смог сообщить о местонахождении Эдварда, полковник забил тревогу и собрал поисковый отряд: спустя время, они нашли Эда и ту девушку — они действительно попали в лапы маньяка, но Рой успел вовремя, и теперь преступник ожидает суда.

      — А?

      — Ваша подруга физически пострадала мало: всего несколько синяков, лёгкое переохлаждение и незначительные порезы. Эду досталось больше. Четыре часа за него боролись врачи, но теперь — Рой только что звонил сюда — его состояние стабильно, и мы можем его увидеть.

      Подполковнику не нужно было говорить больше: едва услышав весть о том, что брата можно увидеть, младший мальчик вскочил с места и стрелой рванул из комнаты. По лестнице застучали торопливые шаги.

      «Надеюсь, с Эдом действительно всё будет в порядке», — Хьюз поправил сползшие на нос очки и, глубоко вздохнув, пошёл вслед за Альфонсом. Братьям нужно было воссоединиться и как можно скорее.

***

      Рой осторожно приоткрыл дверь в палату своего подчинённого и, заметив, что мальчишка по крайней мере уже не спит, неуверенно прошёл внутрь. Его команда и Винри Рокбелл вошли следом.

      — Эд… — едва слышно пролепетала девушка, с ужасом разглядывая лежащего на кровати друга. Вид старшего Элрика действительно был далёк от нормального: цвет кожи слишком побелел; голова, рука и, похоже, бо́льшая часть туловища были сплошь покрыты бинтами; от груди тянулись провода пищащего аппарата, что равномерно отсчитывал удары сердца и наблюдал за его работой; к единственной руке была подведена капельница с донорской кровью, а рядом стояла ещё одна — с лекарством. Услышав полу-хрип подруги, Эдвард усилием воли повернул голову к двери и пожмурился: бинты сковывали шею, причиняя дискомфорт.

      — Винри? — Стальной не то, чтобы удивился, но в какой-то степени не ожидал увидеть подругу так скоро после спасения. Насколько он помнил, Рокбелл была не в лучшем состоянии, когда он наткнулся на неё в том морозильнике, так почему же она сейчас стояла тут, беспокоясь за него, когда сама была ранена? — Как ты?

      — Сносно, — девушка измученно кивнула и криво улыбнулась. — Тот мясник не сильно меня ранил, по большей части я в порядке. А вот ты… Почему ты отправился искать меня один?! Идиот! А если бы ты погиб там?

      Откуда взялся гнев, механик и сама толком не могла объяснить: просто нервы натянулись до предела и она вся извелась от волнения, а этот недомерок ещё посмел так невинно улыбнуться, словно только что дочитал очередную книгу. Дурацкий Алхимик!

      — Ну-у-у, я ведь жив… Не стоит так беспокоиться…

      — А ну молчать! — Удар невесть откуда взявшимся гаечным ключом пришелся в стену, ровнехонько на сантиметр выше головы пострадавшего Элрика. Мальчишка в одночасье побелел сильнее, чем уже был и, издав нечленораздельное хрипение-сипение, упал в обморок от слишком сильных чувств. Монитор аппарата встревожено пискнул, но «поняв», что его «подопечный» всё ещё жив, успокоился.

      — Ой… Эд? — Механик обескуражено посмотрела на бесчувственного Алхимика и так же обескуражено перевела взгляд на ключ в своей руке. Неужели этот недомерок настолько боится этого? Или же он просто не отошел от пережитого шока, а теперь, благодаря ей, заработал новый и вследствие этого не выдержал и отключился? Второй вариант больше походил на правду, но чувство вины никуда не делось. Хоть и действовала она исключительно в благих целях.

      — Ну, похоже, он в порядке, но разговор придётся отложить, пока он не вернётся в сознание, — подошедший к мальчику полковник осторожно коснулся светлой макушки и, не найдя повреждений, облегченно выдохнул. На мгновение он решил, что мисс Рокбелл убила его подчинённого.

      — Я… Я!.. Простите… — Рой повернулся к смущённой Винри и в удивлении приподнял бровь. Девушка выглядела так, словно вот-вот расплачется. «Только этого не хватало».

      — Всё в порядке, ты ни в чём не виновата.

      — Но, не я одна ведь хотела поговорить с ним, вы ведь тоже столько ждали… А теперь, из-за меня, он без сознания…

      — Будь я на твоём месте, поступил бы так же.

      — А?

      — Стальному нужно научиться думать, прежде чем болтать что-либо. — Рой ободряюще улыбнулся девушке, и та вмиг отвела взгляд. Полковник подошёл к своей команде. — Вот что — нужно позвать медсестру, я думаю, и нам остаётся только ждать, пока этот негодник не проснётся. Неизвестно, сколько это займёт, посему предлагаю сходить в магазин и купить что-нибудь поесть. Мы уже шесть часов уже тут торчим. Как идея?

      Стройное «так точно, полковник» вызвало у Роя нервное подобие улыбки.