Они не Д. (если вы не встретили их в драке)

Марко не сказать, что доверчивый человек. Пираты в сущности не очень-то доверчивый народ, со всеми этими ножами в спине и стоимостью за голову и будучи целью для всего охотника и находясь в войне с миром или между собою по любому поводу, Марко был тем пиратом, которому оставаться доверчивым сулило меньше всего. 

С учетом статуса второго человека экипажа Белоуса и его фрукта, из-за которого за ним гоняться вот уже как два года — Он более чем знаком с фактом постоянной бдительности.

По этой причине ему было очень-очень неприятно проснуться не пойми где в кандалах кайросеки и вдобавок ко всему под седативными. Он не может вспомнить что он сделал что-то удивительно опрометчиво. 

На самом деле, он не может вспомнить вообще что-либо с момента поднятия на борт союзного Белоусу экипажа. Что не было совсем хорошим знамением— всё что может перебить его исцеление до потери сознания может потенциально убить слона. Он знает по опыту, что он все вспомнит сразу же, как только его исцеление вернется, но до тех пор это вызывало раздражение. Так как это означало, что его захватчики, кем бы они ни были, были готовы. 

К нему.  

Что тоже плохой знак.

Он поднимает голову, борясь с нахлынувшим головокружением, и окидывает взглядом то, что, судя по всему, является трюмом работорговцев - переоборудованным под десяток и десяток крошечных камер. Все они сейчас пусты, кроме его: наручники из морского камня удерживают его запястья над головой, а еще одни кандалы из того же материала прикручены прямо к левой лодыжке. Достаточно кайросеки, чтобы удержать любого пользователя дьявольского фрукта, даже зоана с впечатляющим фактором исцеления. 

Еще более худший знак. 

Так, он оказался в море полного дерьма без весла. 

Ояджи спустит с него шкуру. 

Он пытается сосредоточиться на этом, а не на ползущем вдоль позвоночника колючем страхе или не дать мыслям о том,что белоусы не ожидают его еще несколько дней, поглотить его.

У Эйса сегодня был чертовски плохой день. Любой день, в котором есть работорговцы, - Плохой День, если честно, но этот - особенно плохой, потому что стоило ему пробить верхнюю палубу, как кто-то начал кричать о вызове морской пехоты - и это Плохо, с большой буквы, потому что это означает, что эта конкретная группа ублюдков либо на контракте с Мировым правительством, либо под его защитой. Не то чтобы Эйсу было наплевать и на то и на другое, но это значит, что ему придется быть очень осторожным при выходе, потому что морпехи ненавидят терять свой «груз» из-за пиратов. После этого они будут выслеживать его несколько недель, а если не повезет, то и месяцев, так что пройдет больше времени, чем он ожидал, прежде чем он сможет встретиться с остальными Пиковыми пиратами. 

Если бы дело обстояло иначе, Эйс мог бы сказать, что это того не стоит. Ну, вообщем. Работорговцы. И этим все сказано.

На борту есть только одна форма жизни, которая не находится в бессознательном состоянии и не нападает на него в данный момент, поэтому Эйс с предубеждением отбрасывает остальных ублюдков и направляется в ту сторону.

Он не совсем понимает, кого ожидал увидеть, но встретить красивого молодого блондина с ошарашенными голубыми глазами и достаточным количеством кайросеки, чтобы сдержать гиганта, - точно нет. 

Неважно. Время ограничено, а гребаный капитан выбросил ключ за борт, так что Эйсу придется импровизировать. По крайней мере, его дьявольский фрукт с этим справится. В итоге он сжигает дерево вокруг цепей, и таким образом оказывается на маленьком райском островке с одним совершенно невменяемым спутником, без припасов, и с таким ощущением будто половина сил всей морской пехоты охотится за его головой, лично. 

Дальше - хуже. Конечно да, почему бы и нет. К счастью, чистой воды достаточно в наличии, но еда в основном ограничивается той горсткой вещей, которую он успел захватить с корабля, прежде чем оставил его горящим обломком для дозорных, чтобы найти. Эйс умеет добывать пищу, но это очень маленький остров, и самое большее, на что он способен, - это копье с раздвоенным наконечником для ловли рыбы. Этого не хватит, чтобы накормить его спутника, не говоря уже о человеке с его аппетитом. Другой мужчина все еще борется с наркотиками, которыми его пичкали, и пребывает в туманном сознании. Эйс разговаривал с ним, в основном неся какую-то чепуху, в попытках успокоить его и уговорить проглотить пищу через неохотно шевелящиеся губы. Он не уверен, что тот вообще понимает, где он и что происходит. Он явно знает, что что-то не так, но, кроме настороженных, косых взглядов и попыток отбиться от рук Эйса, Блондинчик не выглядит особенно отзывчивым. 

Моря, он так жалеет, что здесь нет Семерки.

Второй день на острове приносит еще больше осложнений - в частности, их находят морпехи, а также полдюжины других предприимчивых выходцев из Рая. 

 Эйс - чертовски сильный боец, и он это знает, но постоянный поток нападающих, когда ему приходится защищать и себя, и свое спасение, да еще и с ограниченным запасом еды, в конце концов, выматывает его. 

По крайней мере, некоторые морпехи и пираты начинают сражаться друг с другом еще до того, как добираются до острова. И, похоже, Блонди становится немного более последовательным. К сожалению, он, похоже, убежден, что Эйс - один из «Плохих Парней», поэтому следить за ним становится все труднее, несмотря на то, что он обвешан поистине нелепым количеством морского камня. 

Честно говоря, все это уже порядком надоело. Ему хотелось бы, чтобы человек успокоился настолько, чтобы выслушать его, но из-за продолжающейся массовой драки объяснить это довольно сложно. Самое большее, что он может сделать, - это попытаться прижать свое спасенного к естественному каменному входу - его даже нельзя назвать пещерой - и не дать никому пройти ни в одну сторону. 

Это очень утомительно. Эйс принципиально отказывается сожалеть о своих действиях, но это полный абсурд. 

Третий день становится одновременно и немного лучше, и намного, намного хуже. Лучше потому что нападавшие с Рая и три четверти морпехов наконец-то сдались и отвалили. Хуже потому, что причиной их ухода стало появление гребаных пиратов Белоуса. А еще хуже потому, что Эйс плохо переносит лишение сна, несмотря на периодические приступы нарколепсии, и прошло уже сорок восемь часов с тех пор, как он в последний раз осмелился хоть немного отдохнуть. 

Было бы забавно, если бы Белоусовцы оказался галлюцинацией.

Незаметно для себя, через плечо, обращаясь к своему (в данный момент бессознательному, серьезно, это не может быть хорошо, могут ли фруктовыми вообще выдержать длительное воздействие кайросеки, не истощив, ну, знаете, свои жизненные силы?) компаньону, Эйс сучит, 

«Эй, приятель, я не знаю, кто ты,блять, такой, но чертовы Пираты Белоуса явились, чтобы попытаться взять тебя, так что это своего рода признание. Полагаю, ты не хочешь проснуться и рассказать мне, почему весь мир хочет тебя? И что это у тебя за фрукт такой? Способность волшебным образом создавать золото или еще какое-нибудь другое дерьмо?»

Ответа, как и следовало ожидать, не последовало.

Эйс вздыхает и усаживается поудобнее, чтобы съесть последнюю порцию еды, которую ему удалось раздобыть за последние два дня или около того. Если что-то из этого было украдено из карманов его врагов, что ж, ему самому виднее. Ему повезло, что его Фрукт не дает болячкам стать проблемой, но он также сжигает чертову тучу калорий, и он действительно не может позволить себе больше использовать его. Так что придется драться голыми руками. По крайней мере, у него есть посох от того, кого он вырубил в начале второго дня. Возможно, это единственная причина, по которой он остался практически невредим. 

Черт, он хотел бы, чтобы Сабо был здесь. 

Первая волна пиратов Белоуса выскочила со своих лодок и с огромным энтузиазмом бросилась в бой. 

Время начинать раунд номер которая-сотня, и кто знает сколько еще. Прекрасно.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Марко просыпается со свинцом в костях и чувством предельной тревоги в голове. Вокруг царит хаос - нечто среднее между битвой на поле боя и дракой в баре, сильно вышедшей из-под контроля. Было также странное ощущение, которое всегда сопровождает его тело, выжигающее последние остатки наркотиков, многократно замедленных... огромным количеством кайросеки. На лодыжке - наручники и цепь, запястья связаны аналогичным образом. Кто-то - предположительно не он - сунул между наручниками и кожей горсть полосок ткани, и, возможно, именно поэтому он сейчас достаточно бодр, чтобы думать. 

Марко с огромным усилием поднимает голову и пытается оценить комок бойцов, перегородивших неглубокую пещеру, в которой он оказался. Большинство из них, похоже, сосредоточены на одном бойце - молодом человеке в рваных шортах и без всего остального, хотя Марко видит оранжевую ковбойскую шляпу с нанизанными на нее красными бусинами, аккуратно лежащую на камне неподалеку. Боец шатается на ногах, окровавленный, с синяками по всем ребрам и спине, но его защита на высоте, а зубы оскалены в злобном рычании, которое могло бы увенчаться успехом у настоящей пантеры. 

Его воспоминания все еще обрывочны, но Марко уверен, что это тот самый парень, который в одиночку разрушил корабль морской пехоты. Для пирата Нового Света это не так уж удивительно - любой из командиров дивизии мог бы сделать то же самое десятки раз, но это не Новый Свет. Они все еще находятся в первой половине Рая, что, учитывая уровни эскалации, является совершенно абсурдным количеством силы для пирата-новичка, разбрасывающегося ею совершенно небрежно. 

К тому же Марко точно уверен, что парень разбрасывался огнем, но сейчас нет и следа подобной силы - только две половинки сломанного посоха и достаточно решимости, чтобы поднять на ноги целую армию. 

И сразу же возникает проблема: кто-то с яркой татуировкой Белоуса кидается на ребенка, и в следующий момент отбрасывается в сторону товарищей, сбивая нескольких из них, таким образом давая одинокому бойцу возможность отдышаться. 

Да ладно, его временный спаситель на самом деле сражается с белоусами. Парень явно чертовски безумен; это как раз тот случай, когда Попс доходит до усыновления за считанные минуты после знакомства. Марко уверен, что юноша пытается его защитить. Никто не стал бы тратить столько сил на поимку одного пирата, не зная точно, кто такой Марко, и не подготовившись соответствующим образом. Значит, парень просто, по сути, самоубийственно пытается защитить Марко от целой армии?

Марко встречал в своей жизни достаточно Д., чтобы у него возникло плохое предчувствие. 

Он едва может двигаться, но все-таки может. Достаточно, чтобы с трудом принять сидячее положение. Во рту у него суше, чем в Алабастской пустыне, но с третьей попытки ему удается издать звук. Ничего связного, но достаточно, чтобы обе стороны на долгую секунду замерли, повернувшись и уставившись на него. 

Его спаситель улыбается ему, широко и ярко, сквозь абсолютное изнеможение, и да, не может быть, чтобы это была улыбка раба или вообще кого-то, кто желает ему зла. 

«Эй, ты проснулся! И на этот раз ты в сознании, это хорошо. Я бы принес тебе воды, но...»

Он делает паузу, чтобы дать по морде зазевавшемуся пирату,

«Я тут немного занят, как видишь. Серьезно, чувак, что ты, черт возьми, сделал, чтобы половина гребаного Моря оказалась здесь за твоей задницей? Я никогда не видел никого, от кого бы весь мир хотел получить кусок, кроме, разве что, однажды. И никого, кого хотели бы заполучить и морпехи, и чертовы Белоусы».

У Марко так много вопросов. Но вместо этого он говорит только одно,

«Может быть, потому что я белоус. Может быть, из-за моего фрукта. Кто знает, йой».

Ребенок серьезно кивает. 

«Точно, точно, это объясняет, почему половина из них пытается добраться до тебя...» пауза. «Подожди, серьезно? Я что, сейчас сражаюсь с твоей командой? Не, погоди, ты что, один из пиратов Белоуса?» 

Марко отчетливо слышит вопросительные знаки. Очевидно, усталость начинает донимать его, потому что он говорит менее связно, чем Марко сейчас.

«Да, и если бы я мог повысить голос, я бы сказал им, ПРЕКРАТИТЬ АТАКУ...» 

Его пересохшее горло взбунтовалось, и он оборвал речь хриплым кашлем. 

Однако он сделал то, что должен был, и теперь на поле боя вместо кровожадных воинов стоят смущенно потупившиеся и глубоко озабоченные люди.

Его новый друг начинает лепетать, совершенно не контролируя свои мысли.

«Ладно, он сказал, что он один из вас, поэтому я перестану пытаться вас бить, если кто-нибудь из вас принесет немного свежей воды из ручья в пятидесяти футах в той стороне. Не помешал бы набор отмычек, я разорвал рубашку, чтобы засунуть их под манжеты, но все равно от них толку мало... И если у вас есть еда, было бы неплохо. А то я чертовски умираю с голоду, а этот парень не ел почти столько же, сколько и я».

Никто, кроме Д., не расставил бы приоритеты именно в таком порядке, а половина из тех, кого он знает, поставили бы еду на первое место в списке. Он усмехается.

«Меня зовут Марко. А тебя?»

Ребенок ойкает. 

«Черт, я так и знал, что что-то забыл. Портгас Д. Эйс, рад-с-вами-познакомиться».

Эйс произносит на удивление благозвучное и на высокой скорости представление, совершая паузу, чтобы вежливо поклониться в сторону Марко. 

Марко не самодоволен. Он не. (Он абсолютно да).