Около 3994 года до битвы при Явине
Корускант, Галактическая Республика
Если во Вселенной существовала такая вещь, как удача, то ей повезло. Да или нет — не узнать наверняка, однако сегодня что-то всё-таки ей улыбнулось.
Благоволение Силы — явиться на свет в семье столь древней имперской фамилии. Поколение за поколением мужи её рода возглавляли армады и властвовали над умами в храмах. Без долгих раздумий она бы перечислила не менее пяти благородных родичей, занимавших кресла в Тёмном Совете — не менее пяти прославленных деятелей эпох, стоявших на страже Империи и нёсших ответ лишь перед одним господином — Его Величеством Императором.
Сие именитое наследие возводило персон её рода в статус наиболее желанных покровителей. Великие альянсы, затянувшие сонмы Учителей и учеников, охватывали в буквальнейшем смысле весь офицерский корпус Имперской армии.
Однако престиж принадлежал не только мужской половине семейства, ибо и женщины воплощали собой не меньшую силу, с каковой приходилось считаться.
Её имя значилось в числе первых в списках правления практически всех крупных благотворительных фондов Дромунд-Кааса, а там, где нет, верховодила её мать, тётушки или невестки. Один ненавязчивый голозвонок от любой из перечисленных дам распахивал двери и открывал возможности. Всякий в столице знал, к кому обратиться, чтобы ускорить помолвку, поступить в хорошую школу или договориться об ученичестве.
Вся эта неизмеримая власть и влияние принесли их роду богатство и славу.
Её жизнь текла в роскоши — она могла позволить себе порхать из поместья в поместье, коих насчитывалось пять, в зависимости от сезона и школьного семестра.
Её украшениями были доподлинные реликвии, а наряды менялись как перчатки, повинуясь капризам ветреной моды.
Её, как важную гостью, приглашали на все значимые мероприятия, и снимки с этих торжеств разлетались по всему голонету, ибо у неё были деньги, дабы поддерживать сиятельный образ, и слуги, дабы не утомлять свою голову приземлёнными хлопотами.
Однако излишества жизни на этом не заканчивались.
С самого детства она слыла писанной красавицей. Чёрные реки волос струились по плечам, живой румянец пленял, а идеальной остроты скулы и губы, самого завидного в галактике фиолетового оттенка, доказывали, сколь густа её кровь чистейшим и драгоценнейшим наследием истинных ситхов.
Красота, положение в обществе и обилие мидихлориан делали её одной из желаннейших столичных невест — если не самой.
Ей было всего десять, когда первый Лорд обратился к её отцу, надеясь вступить в переговоры о будущей помолвке.
У неё было всё, чего можно было желать, и каждая леди Империи мечтала оказаться на её месте… Каждая, кроме неё самой.
Поэтому в этот знаменательный день она отвергла и почёт, и сокровища.
Решение не изверглось отголоском постигшего горя. Не воплотилось в жизнь под напором послеродовых гормонов. Не расцвело ядовитым плодом метаний загнанной в угол жертвы…
Разумеется, это тоже была ложь. Каждый пункт внёс в падение свою лепту, но главной причиной стало то, что она попросту дошла до предела.
Подобно терпеливейшему из хищников, осознание сего факта незаметно кралось год за годом, выбирало обходные пути, подпитывалось страхом и обидой.
Ни одна живая душа не замечала перемен, ибо высокородная леди прячет горе за приклеенной к лицу кукольной улыбкой и любезностью, коли печальная тема всплывёт ненароком. Так подобает держаться достойным женщинам, убеждая себя и окружающих, что всё в порядке. Увы, щит смирения в её душе трескался понемногу.
Вот почему её занесло туда, откуда нет возврата. Внезапно немыслимое стало возможным, ибо ничего другого попросту не оставалось. Черта пройдена, предано всё, за что боролись её многострадальные сородичи…
Интересно, дома уже подняли тревогу?
Она молилась Силе, что нет.
Начало конца разразилось в час, когда из дворца принесли горькую весть, подслащённую дарованным днём отсрочки, ведь в их семье это была третья утрата — ТРЕТЬЯ, Сила помилуй!
По такому случаю в их дом по поручению Повелителя явился сам верховный жрец.
Сие считалось знаком особого расположения.
И пока её Лорд, смаргивая неприличествующие мужчине слёзы, внимал мудрым речам, поддерживая её и крепко сжимая за руку, она чувствовала себя до необъяснимого безучастной. Ей исполнилось сорок, и, чего таить, другого шанса родить сына уже не будет. Поэтому она не кивала пустым утешениям жреца и его наставлениям о недоступной смертным мудрости вселенской Силы, а приняла решение действовать.
Что и привело её сюда.
— Vis mecum.
«Сила, будь со мной».
Простая молитва, но губы всё равно повторяли её, взывая наделить мужеством, обращаясь к той самой необратимости, которая и загнала сюда, в этот неприветливый кусок галактики.
Прошли времена, когда она кичилась своим дарованием, почитая его за знак милости свыше. Теперь она знала: это — самое что ни на есть проклятье.
Лучше быть слепым к Силе прислужником в доме нижайшего из ситхов на самой заокраинной колонии, чем блистать обожаемой и превозносимой Фульвией Пулькрой, леди Коллапс, из прославленного рода Клавдия…
Что за индикатор замигал?
О Сила, сигнализация о сближении!
Фульвия вцепилась в штурвал, отчего сверхчувствительная гидравлика звёздного истребителя, принадлежащего мужу, дала крен.
Корабль ухнул вниз и резко влево. Автоматика вдарила экстренно корректировать курс, выводя послушную машину из пике, и, вильнув в сторону, отвела от второго потенциального столкновения.
Да… Эти сутки вынудили тысячу раз пожалеть, что в своё время она не приобщилась должным образом к пилотированию. Навыков хватало ровно на взлёт, посадку и прыжок в гипер прямиком до летней виллы в одной из систем-колоний. К несчастью, этого катастрофически не хватало, чтобы подготовиться к утренним пробкам на воздушных магистралях республиканской столицы.
Помогло бы, знай она, куда строить маршрут… Здесь не работала ни одна из привычных навигационных систем. Их не настраивали на этот мир. Оставалось лишь уповать на Силу, и та не подвела — вскоре Фульвия узнала ориентир, который напряжённо выискивала на горизонте.
Исполинская аура Светлой стороны, фонящая от скопища рыцарей Света, запылала перед мысленным взором. Верно… Перед ней то самое место.
Не раздумывая, она посадила корабль, одолженный в ангаре мужа, на большой площади, примыкающей к обиталищу джедаев…
Вряд ли кто-то ожидал, что там посадят боевой звездолёт.
Прохожие с криками разбежались в стороны. Приземление вышло не самым мягким, но всё-таки она добралась сюда и по-прежнему не замечала признаков отправленной по следу погони. Только гнетущее предчувствие где-то в подсознании добавляло адреналина, предупреждая о нависшей опасности, и заставляло держаться настороже.
Фульвия наклонила голову, бережно целуя младенца у груди. Опьяняющий запах новорождённого унимал страхи и подстёгивал решимость.
«Я иду на это ради тебя», — поклялась она в обострённом материнском чувстве. Правильно сказать, что сотворённое безумство вгоняло в ужас и противоречило всему, чему её учили. Но каким бы всепоглощающим ни казался страх, воля его превосходила.
Она спасёт своего третьего сына или погибнет на этом пути. И если ей суждено выжить, то она возвратится домой, дабы принять на себя весь гнев своей семьи и своего Императора.
— Numquam dubita.
«Сомнения прочь».
Некогда эти слова произнёс один из великих генералов древности, и, повторяя их, Фульвия надеялась укрепить дух.
Когда она покинула кабину, вокруг уже собралась небольшая толпа, глазеющая на незнакомый чёрно-красный корабль. Истребитель был оснащён тяжёлым вооружением и новейшими щитами и, по её мнению, безошибочно относился к военному типу, но, похоже, здешние сталкивались с такими нечасто. Они определённо не узнавали эмблему на его гладком боку. Никому из них не дано было прочесть угрожающие строки: «Pacis mendacium est».
«Покой — это ложь».
Они действительно не понимали, что госпожа в чёрном платье с младенцем на руках находилась не там, где ей положено быть.
Окидывая глазами местность, Фульвия подумала, что с земли республиканский мир выглядит ещё причудливей, чем из атмосферы.
Империю отличало единообразие что в изыске, что в архитектуре. Ситхи отдавали предпочтение резким контрастам — сложным геометрическим орнаментам, камню и стали, чёрным, красным и серебряным расцветкам. Допустимо, что со стороны это складывалось в некую монотонность, но в том и выражался вкус, поскольку ситхи ценили единство и связность. Именно сплочённость помогла их народу восстать из пепла после сокрушительного поражения давних дней…
В Республике не попадалось ничего из привычной эстетики. Ничто не казалось частью генерального плана. Вокруг пестрела сплошная какофония. Это касалось и местных жителей — среди них кишмя кишело ксеносов. О Сила, чего стоил рыбоподобный урод с жабрами! Впрочем, в большинстве своём горожане были гуманоидами в том или ином виде.
Фульвия прищурилась на одного, силясь разобрать его пол. Фигура была человекоподобной, по-женски мягкой… если бы не штаны! Абсурд! Ни одна уважающая себя женщина, леди или простая горожанка, не выйдет на люди в штанах! Империя не допускала хаоса.
Какой-то рослый тип в форме, намекающей на причастность её обладателя к местным силовым структурам, приблизился, пока она была занята тем, что пыталась убаюкать вертлявого младенца.
— Проблемы с кораблём, мэм? — обратился он с умеренной почтительностью.
Да, проблемы были. Не одна и не две. И не с кораблём. Однако, проигнорировав вопрос, Фульвия быстро зашагала через площадь к широким ступеням, ведущим в главное святилище еретиков.
— Эй! — крикнул мужчина вслед. — Эй, дамочка! Вы не можете просто бросить свой транспорт! Здесь вам не парковка!
Она проигнорировала его, как проигнорировала бы любого прислужника, осмелившегося заговорить с госпожой в подобном тоне. Фульвия целенаправленно шла вперёд.
— Стоять! — надрывался мужлан. — Предъявите удостоверение личности! Я требую!
У неё не было времени на чепуху. Она не сбавила шага.
— Стойте! — он бросился следом. — Покажите документы!
Очевидно, тип не собирался отступать, поэтому Фульвия остановилась и, развернувшись, взмахнула рукой.
— Тебе не нужно моё удостоверение личности, — произнесла она нараспев.
Мужчина тотчас замер и повторил слово в слово, беспрекословно подчиняясь воле Великой Силы:
— Мне не нужно ваше удостоверение личности.
Славно. Не больно крепкий умом.
— Вели этим людям заняться своими делами.
Мужчина повернулся к собравшейся толпе любопытных.
— Займитесь своими делами.
Когда ни один зевака не шелохнулся, госпожа подсказала:
— Им пора расходиться.
Охранник помахал рукой и громко скомандовал:
— Расходимся. Я разберусь с инцидентом.
Фульвия удовлетворённо развернулась и возобновила шаг, торопясь к возвышающейся громаде джедайского храма. И уже на подступе её одолели сомнения.
Она никогда не встречала джедаев. Никто из ныне живущих их не встречал. Какие они? Откажут в просьбе? Убьют леди-ситх на месте? Любой уцелевший представитель их народа — экзистенциональная угроза? Уж лучше непостижимым светлым оправдать свою ахинею о сострадании и всепрощении. Ибо если они поныне таят злобу за войну, в которой бились их предки много веков назад, вся надежда тщетна.
Вблизи корускантский храм представлял собой массивное приземистое сооружение, по углам которого торчали несуразные высокие шпили. С каждой из четырёх сторон на уровень главного входа тянулись лестничные марши. Ох… сколько же там, должно быть, джедаев. Перед мысленным взором всё блекло от мощной концентрации Света. Как если щурясь, пытаться смотреть на солнце, слепящее, болезненное, но неопровержимо всесильное.
Интересно, они чувствовали её Тьму так же, как она — их Свет? И каковой её видели в Силе джедаи?
В разгар дня здесь было полно народа. Большинство волочилось в подобии коричневой хламиды поверх бесцветной робы.
Фульвия предположила, что это их уставное одеяние, намётанным глазом фиксируя световые мечи, шедшие вкупе. Посчастливилось, что здесь обреталась и неодарённая публика.
Она влилась в одну такую группу — какую-то экскурсию, проникнув в главное пристанище врага под личиной простой обывательницы. Если подумать, так вероломно по-ситхски… Была ли она первой из своего рода, ступившая в эти священные залы? Возможно.
Внутренний антураж храма поболе радовал глаз. Открытые галереи с рядами колонн, уточённые произведения искусства. Она удивлённо рассматривала их, как и галдящие рядом туристы. Экскурсовод взахлёб рассказывал о жизни местных обитателей и, расположившись у массивных дверей, напоминающих вход в какое-то древнее хранилище, начал вещать о Высшем совете джедаев. В нём состояли рыцари самого высокого ранга, которые управляли общиной и консультировали сенат.
— Они собрались здесь прямой сейчас, — оповестил рассказчик, указав на закрытые двойные створки, по бокам от которых замерли стражники. Пространство перед ними было огорожено от посторонних верёвкой.
Вот он, шанс добраться до тех, кто принимает решения!
Как только экскурсия двинулась дальше, Фульвия сделала глубокий вдох, призвала Силу и деловито обошла бархатные канаты. А когда стражники у ворот обратили на неё взгляды, махнула свободной рукой.
— Вы никого не видели, — шепнула она, присовокупив к словам солидную долю внушения, и распахнула двери Силой.
И так ситхская беглянка с ребёнком на руках ворвалась в зал заседаний исконного врага.
При её появлении старшие джедаи смолкли. Многомудрые головы повернулись, обращая к ней любопытствующие взгляды.
Джедаи поняли, кто она? Узнали Тьму? Или просто испытали недовольство, что их прервала незваная гостья?
Как бы там ни было, по выражениям их лиц однозначным было одно: ей здесь не рады.
Пока она встала как столб, воззрившись на круг из двенадцати восседавших в креслах джедаев, двери за спиной, которые она только что миновала, заново отворились.
— Охрана, выведите нарушителя, — резко скомандовал кто-то. — Покажите ей дорогу туда, куда она стремилась попасть.
— Нет… стойте! Выслушайте меня! — воспротивилась Фульвия. — Мне нужна ваша помощь!
— Охрана, — голос говорившего зазвучал раздражённей, хоть и в рамках учтивости, — вывести отсюда эту женщину. Проводите её в службу безопасности, пусть даст объяснения. Возможно, ей сумеют оказать посильную помощь в её нуждах.
Но Фульвия зашла так далеко не для того, чтобы быть выставленной за дверь! Она разом парализовала обоих стражников, едва те двинулись в её сторону. Пустяковый трюк, занимающий секунду концентрации. А затем, оцепеневших на полушаге, вытолкнула за пределы зала. Убрав помехи, захлопнула двери и скрепила их старыми добрыми чарами для конфиденциальности. Удачи любому, кто попытается их взломать.
Наконец, обернулась к джедаям. Который из них главный? Они все сидели в кругу, куда-то подевав трон. Ну и как понять, куда смотреть и к кому обращаться?
— Мы слушаем тебя, — сухо произнёс новый голос.
Она кивнула и проглотила ком в горле. Затем, дабы изложить своё прошение, вышла в центр круга.
— Мои Лорды. — Оглядываясь, она заметила и женщин, поэтому неловко исправилась: — И мои леди, полагаю…
Наблюдать женщин здесь, среди верхушки джедаев, немного ошеломляло. В Тёмном Совете не было женщин. Леди-ситх, как правило, не участвовали в публичной власти, но сейчас она находилась в Республике, где местные чествовали всякого рода безумные идеи.
— У нас нет ни лордов, ни леди, — поучительно заговорил пожилой мужчина. — Мы равны друг перед другом, как и все граждане Республики. А теперь поведай нам: кто ты и откуда явилась? Твоё вторжение помешало важному совещанию.
Малыш закапризничал. Она погладила его, переложив на плечо. Бедный ты милый, расстроился… Как любой чуткий к Силе ребёнок, крошечный мальчик тоже чувствовал назревавший конфликт и захныкал. Извини, придётся говорить чуть громче…
— Меня зовут Фульвия Пулькра, леди Коллапс, — назвалась госпожа, подчеркнув свой блистательный статус. — Я сестра Лорда Руина и Лорда Венома, дочь Лорда Фаминера, внучка Лорда Бейрата и Лорда Старва.
Любой сведущий мысленно присвистнул бы от столь грандиозной родословной, от имён Владык, чей показатель мидихлориан на протяжении пяти поколений переваливал за пятнадцать тысяч. Кровь возносила её род на вершину среди властвующих.
Но для нынешней аудитории всё это было не более чем пустой звук.
Светлые рассматривали её, кто с нескрываемым раздражением, кто с откровенным скептицизмом.
— Должно быть, ты ошиблась адресом. В здешних палатах заседает Высший совет Ордена джедаев.
— Да, я осведомлена, — с достоинством ответила она, вновь поправляя ноющего малыша. Его суета не способствовала присутствию духа. — Мой сын и я беглецы. Я ищу для него убежище! Сжальтесь над ним, прошу… вот!
Фульвия смело зашагала вперёд и вручила свою драгоценную ношу в руки ближайшей женщине-человеку. Ксеносы никогда не внушали ей доверия. Почём знать, ещё съедят, твари! Но и джедайская погань смотрела на неё так, будто никогда не касалась ребёнка.
— Головку придерживай! — зашипела она на неуклюжую. — Ему три дня от роду! Да, вот так, аккуратней…
Убедившись, что малыша взяли сносно, Фульвия вернулась в круг.
— Это дитя владеет Силой?
— Да. Они убьют его, если найдут. У него слишком много Силы. Восемнадцать тысяч мидихлориан.
— Восемнадцать тысяч?! — изумился один.
Ответила кивком.
— Восемнадцать тысяч, семь сотен и пятьдесят два. — Она гордо вскинула подбородок. — Такова моя семья. Я такая, мой отец такой, мы все такие.
— Кто эти «они»? — задал вопрос ксенос странного вида. — Кто хочет убить дитя?
— Всех мальчиков в Империи, рождённых с избытком мидихлориан, забирает Император. Он убивает их, ибо боится, что кто-то из них отнимет его престол. Как известно, наш Лорд Вишиэйт боится только лишь одного — потерять свою власть…
— Ты говоришь «в Империи»… — пробормотал джедай-ксенос.
— В Империи Ситхов.
В дюжине переглянулись, но только тот же инородец не сдержался:
— Империи Ситхов не существует. Она была повержена тысячу лет назад.
— Да. Вы уничтожили нас. Но всё же мы выстояли. Тьма никогда не исчезнет, — воспроизвела она непреложную истину, идущую из сердца самого учения ситхов. — Тьма, подобно Империи, всегда поднимет голову.
Ксенос подался вперёд.
— Неужто ты утверждаешь, что скрытая Империя Ситхов живёт и поныне?
— Да.
— Но где она?
— Полагаю, мы обитаем на территориях, которые вы зовёте неидентифицированными.
— Ты имеешь в виду Неизведанные Регионы?
— Да, это они.
— А ты, дескать, ситх?
— Да.
— Это неслыханные заявления! — возмущённо воскликнул другой муж, складывая руки на груди. — Значит, мы должны поверить, что ты практикуешь Тёмную сторону Силы?
— Да.
Куда смотрели их глаза минутой ранее? Требуют повторной демонстрации? Ей что, надо кого-нибудь придушить для наглядности?!
— Стало быть, ты наш враг, — в допрос вступил ещё один голос.
— Да, — с готовностью согласилась она. — Меня ждёт смерть за то, что я сделала, и за всё, что открыла вам. Как, возможно, и моего мужа за то, что не сумел остановить меня.
— И, несмотря на опасность, ты всё равно решилась явиться к нам?
— Да. Я хочу, чтобы мой мальчик выжил! Я уже потеряла двух своих сыновей из-за паранойи Вишиэйта! Я не потеряю ещё одного!
Вскрик прозвенел в их гробовом молчании. Сказывались натянутые как струна нервы. Сейчас было не до надменности и ледяного умения владеть собой, с пелёнок прививаемых леди…
Святая святых врага, мольба о пощаде для сына. Отступнице не ждать искупления. Её имя покроют позором.
А когда-то добропорядочной леди умудрялась посылать записочки с соболезнованиями таким же, отдавшим сыновей на заклание. Посочувствовать горю и призвать довериться мудрости Повелителя… Но дни порядочного лицемерия остались в поместье, где упокоилась и прошлая жизнь.
С неё хватило жертвоприношений. Убьют её мужа, отца и прочих родичей мужского пола? Пусть. Они досыта утолили жажду славой Империи. А что досталось ей? Четыре дочери с тем же проклятьем в крови, которым было позволено жить?
Ведь их тоже заставят отдать своих сыновей малодушному трусу на троне. Они проживут её жизнь, обласканные восхищением жены, обездоленные роком матери.
Их судьбу уже не изменишь, но ей по силам спасти своего последнего сына. И поступая так, Фульвия понимала, что не доживёт до рокового дня, когда придётся увидеть, как умирают её внуки, как до того умерли сыновья.
— Взрастите моего сына в Свете! Обучите его, чему желаете. Меня не волнует, во что он будет верить и кому будет предан. Я лишь хочу, чтобы он жил!
— По какой такой причине нам с руки помогать заклятому недругу? — вопрос был резонным, вдумчивым.
Светлых рыцарей отличало противоестественное спокойствие, морочившее голову таким, как она, ситхам. Но, возможно, причина более прозаична. У неё, не в пример этой шайке, была сугубо личная заинтересованность в вопросе, вынесенном на суд.
Головы в круге закивали, и другой голос поддержал предыдущий.
— Если сказанное тобою подтвердится, то объясни, к чему нам спасать нашего врага?
— В сказках вы лучше, чем мы, разве не так? Свет добр и милосерден? Свет отзывчив и полон сострадания? Так докажите! — прошипела сквозь зубы. — Сжальтесь над своим врагом!
Терпение совсем ни к бездне. И тон срывался на визг. Некомфортно уламывать кого-то словом. Там, откуда она родом, обходились без изнурительных дискуссий и споров. Иерархия правила балом. Госпожа приказывала, но находились и те, кто приказывал ей. Естественный порядок вещей, но вряд ли такая манера снищет ей расположение среди светлых доходяг!
— Кто это такой, твой Вишиэйт? — спросил очередной джедай-инородец, сколько ж их тут.
— Дарт Вишиэйт — наш стародавний предводитель, — пренебрежительно выплюнула она. — Вечный затворник. Никто его не видит, никто не знает, но все боятся, потому что его контролю нет границ. Вишиэйт боится новорождённых детей, кого щедро одарила Сила, ведь они вырастут и могут покуситься на его власть. Он убивает таких мальчиков сразу после рождения, дабы убедиться, что у него не будет соперников.
Фульвия сокрушённо покачала головой.
— Отчего Сила позволяет этому трусу оставаться у власти? Тёмная сторона более велика, чем любой смертный, ей мало одного заступника. Как Сила терпит, что Император Вишиэйт вцепился в трон мёртвой хваткой? Корона принадлежит ему с поры нашего поражения от ваших мечей…
— Но это было тысячу лет назад… — озадачился джедай.
— Вишиэйт очень стар. Некоторые говорят, он бессмертен. Где правда, где ложь? О нём ходит много слухов, — горько произнесла она. — Уверена, это неспроста.
И замолкла, пытаясь проморгаться, как-то прояснить мысли. Пульс затрепетал, чувства молниеносно обострились.
— Здесь кто-то ещё…
Внезапно сквозь удушливую светлую пелену прорвался знакомый источник. Видать, опасность, кольнувшая предвестием ещё по приземлению. Инстинкты не лгали — явились по её душу.
Вечности на уговоры не осталось.
— Молю, защитите дитя! — Фульвия протянула руки, оборачиваясь, заглядывая в глаза каждому еретику. — Мой сын рождён ситхом, но вам он не враг! Между нами пропасть, но он ещё ничего не знает! Направьте его на свой путь, воспитайте одним из вас! Кому ведомо будущее? Однажды он может стать мостом между нашими народами… — язык уже заплетался, но она говорила то, что они — да поможет Сила! — хотели услышать. — Пусть же судьба наречёт его великим миротворцем, чьи богатства — Сила и мудрость…
Прервалась, невольно оглядываясь за плечо. Кто бы не приближался, он уже близко. Джедаи тоже чувствовали неладное — парочка неуютно заёрзала в креслах. Один потянулся к мечу.
— Я вверяю его под вашу заботу, уповая на вашу доброту! — продолжила, лихорадочно заламывая руки, ниже падать было некуда. — Прошу, нет, умоляю, защитите моё бедное невинное…
Осеклась. Ибо, о Сила, они здесь! Кто бы ни шёл по следу, они уже здесь! Прямо за дверьми! Совсем близко… Угроза нависла, клубилась мрачным предчувствием…
Джедаи наконец-то посрывали спокойные мины.
— Охрану сюда, живо, — бросил кто-то в комлинк.
Но Фульвия знала, что охрана не успеет. Дыхание Тьмы сомкнулось вокруг, незримое, но могучее. Кто бы ни явился, он шёл на смертельную жатву. Опасность! Сдавило виски.
Двое рыцарей вскочили на ноги. Один взялся за меч, не активируя его.
— Новые незваные гости, — предупредил он собратьев. — Трое?
— Четверо, — поправил другой джедай, тоже вставший на ноги.
— Они пришли за мной! — вскрикнула Фульвия. — Помогите! Защитите меня!
Но, пребывая настороже, джедаи вели себя слишком аморфно. Ей не доверяли, к тому же она привела к ним на порог себе подобных. Боялись принимать чью-то сторону? Или одинаково ненавидели всех ситхов? Ситхи режут ситхов, меньше пачкать руки? Какая бы причина ни засела у светлых в головах, они бездействовали крайне хладнокровно.
Полная решимости бороться, Фульвия вскинула левую руку. Прищурившись, она самоотверженно сконцентрировалась, укрепляя невидимый замок, что навела на двери. Ибо по ту сторону его старательно пытались разжать.
Битва воли продлилась считаные мгновения, и она одержала верх. Незримый противник бросил попытку взломать створки Силой и рассёк в барьере размашистый прямоугольник остриём светового меча. Затем вдарил по двери, отчего в зал с громким лязгом ввалился оплавленный кусок металла.
Мужчина в красных доспехах и лицом, закрытым маской, пружинисто наклонившись, шагнул в импровизированный проход. Преторианец… Один из личных телохранителей Императора…
В горле пересохло.
Преторианцы считались лучшими воинами Империи — подлинными хищниками, наделёнными недюжинной Силой, чьи навыки оттачивались годами тренировок рукопашного боя. Эти Лорды не принадлежали к армии или флоту, не занимались экономикой Империи, не имели знаний для выпытывания секретов Тьмы в храмах или изысканий в лабораториях по разработке оружия. От них не требовалось широкого профиля, не требовалось думать. Для высочайшего из Владык они были не мозгами, а мускулами. И имели только одно предназначение: убивать тех, кто по глупости или злому умыслу рискнул угрожать Лорду Вишиэйту.
Фульвия попятилась и тяжело сглотнула.
— Предательница! — обрушился с приговором тот, направив в её сторону кроваво-красный меч.
О Сила… Ещё вчера этот ярлык казался невозможным. А сегодня стал правдой. Отнекиваться не имело смысла.
Вместо слов она вскинула руку, срывая меч с пояса ближайшего джедая. Клинок вспыхнул диковинным голубым. В ладони лежал неуютно, но оказался в ней вовремя, чтобы блокировать смертоносную атаку надвигающего преследователя. Она парировала Силой, отбросив преторианца прочь. Он с глухим лязгом влетел в стену. Видимо, броня приняла на себя основную тяжесть удара, поскольку воин быстро перегруппировался.
Фульвия буквально кожей ощущала снисходительную ухмылку за красной маской.
— Ты не знаешь, как пользоваться мечом.
Она придерживалась иного мнения.
— У меня двое братьев. Мечом махать я умею. И у меня… — Она вывела атакующий диагональный, заставляя преследователя отпрыгнуть назад. — …больше Силы!
По сути, ей сохранили жизнь только по причине пола. Ибо в Империи женщине, даже с лихвой одарённой Силой, нечего бояться. Что же, сегодня она докажет им ошибочность приевшегося суждения.
— Ты недостойна зваться леди! — глумился убийца, делая новый выпад. — Позорище!
— А я не леди! — Фульвия ответила секущим. — Я — мать!
У неё остался единственный титул, который стоил дороже любой почести.
Она широко размахнулась, целясь рубануть ему по ногам, но преторианец отскочил, избегая угрозы. Не дожидаясь, пока он вернёт равновесие, Силой впечатала его в стену. В придачу шарахнула молнией. Вряд ли из неё получился хороший мечник, но с подспорьем в лице Великой Силы она надеялась постоять за себя. Не за себя… за новорождённого сына!
Фульвия скосила взгляд за плечо, на круг бездействующих светлых. Как джедаи могли рассиживаться и пассивно наблюдать со стороны? Неужели никто не вмешается? Эти слепые не видят: здесь не турнир, а схватка не на жизнь, а на смерть?!
От них помощи не будет, решила она и сконцентрировалась, вытесняя из сознания всё, кроме присутствия своего противника.
— Vis mecum, — добавила шёпотом.
«Сила, будь со мной».
Ей удалось зайти так далеко, а значит, Теневая сторона ей благоволила. Пытаясь обуздать страх, Фульвия отдалась на волю отчаянию. Тьма поглотила её в пучине неистовой ярости. Поток Силы прошёлся насквозь, усиливая недостаточные способности. Делая её сильнее, быстрее и совершеннее. Внезапно сражаться на мечах стало так легко.
— А-а-а! — преторианец с криком отступил, когда чуть не остался без руки, едва они схлестнулись вновь. — Ты умеешь пользоваться мечом, — процедил он, с неохотой признавая её правоту.
Его искреннее удивление раздражало. Кто, по его мнению, упражнялся с братьями и кузенами каждый день после школы, пока они ещё не начали ученичество? Конечно, прошло много лет, но с тех пор она повидала немало турниров. И пусть после родов минули считаные дни, её форма была вполне сносной. Как ещё сохранять фигуру с семью беременностями, если активно не заниматься кардио?
Противник ответил колющим, который она ловко отклонила. И перешла в атаку, развивая комбинацию размашистых ударов, тесня преторианца назад. Теперь воину приходилось защищаться, лихо теряя позиции, пока он не попался в тиски, парализованный Силой, и не лишился головы, когда голубой клинок как по маслу прошёлся сквозь его шею.
Весьма своевременно. Через раскуроченную дверь ворвались ещё двое преторианцев с семифутовыми Силовыми пиками. Но они были не одни. За ними следовал её муж.
И Фульвию охватила настоящая паника. Этого она не предвидела.
Но рефлекторный ужас помог. Инстинктивно перенаправляя чувство во Тьму, она сжала левую руку в кулак.
Сила сдавила сердца преторианцев, разрывая их прямо в груди. Почти играючи, что осознание содеянного настигло не сразу. Ибо даже самая крепкая броня — пыль по сравнению с мощью Великой Силы. Не успевшие сделать и шага в её сторону Императорские гвардейцы повалились наземь, сражённые её волей. Длинные пики сверкнули в падении и погасли, не причинив никому вреда.
На ногах остался лишь Тиберий. Он не сводил с неё выпученных глаз, потом мельком окинул взглядом три тела на полу и вновь обратил его к ней.
Фульвия опустила джедайский меч, впервые за время побега ощущая растерянность.
Её статный супруг был ей ровней во всём, ибо Лорд и леди Коллапс воистину идеально подходили друг другу. Выходцы из знатнейших семей, сливки достославного народа Империи. Её родители сделали верный выбор — их пара олицетворяла вершину евгеники ситхов.
Собственно, это и привело к тому, что они оказались в столь прискорбном положении.
Видок у неё был хуже некуда. Раскрасневшаяся, всколоченная, измученная и всё ещё опухшая после родов. В единственном платье не для беременных, что кое-как налезло, с чистым лицом, без мазка макияжа. Тиберий, напротив, выглядел изумительно. Оживший портрет бравого Лорда, ступившего в пору расцвета. Даже облачённый в фамильные парадные доспехи, что недвусмысленно подсказало: муж явился сюда прямиком из дворца.
— Фульви, — он позвал её ласкательным именем, каким звали все родные. И сразу протянул руку, мягким тоном командуя: — Фульви, убери меч.
В качестве жеста доброй воли деактивировал свой. Видя это, она послушалась.
— Они послали тебя… тебя?..
Фульвия пребывала в смятении. Возможно, такой вариант следовало предвидеть, но почему-то раньше он не приходил в голову.
Тиберий мрачно кивнул.
— Да.
— П-почему?
— Потому что, если я привезу тебя обратно, он убьёт только нас. Но если я не вернусь, твои братья, их сыновья и твой отец отправятся на проскрипцию. Их уже призвали в заложники во дворец.
— А м-малыш?.. — запнувшись, прошептала она.
— Я управлюсь быстро. Это будет безболезненно, даю слово…
— НЕТ!
Лицо её мужа отразило всю муку и отчаяние. А Сила передала гнев и непримиримость.
— Фульви, его ничто уже не спасёт… ни его, ни нас… Лучше перестать думать только о себе.
Только о себе? Ни один из её поступков не был продиктован эгоистичной прихотью!
— НЕТ! — взревела она снова. — Тиберий, если тронешь его, я убью тебя…
— Фульви, он не жилец. Если его не убью я, это сделает следующий, кого отправит Вишиэйт. Это всего лишь вопрос времени.
— Нет, нет, если они не смогут найти нас… Давай спрячемся вместе!.. Останемся здесь, в Республике! — безумная мысль ударила в голову, мгновенно заражая идеей. — Поможешь мне растить ребёнка, воспитать его там, где нас никто не отыщет… Мы можем отвернуться от них… стать джедаями…
— Фульви. — Тиберий печально покачал головой. — Ты хоть себя слышишь? — спросил он, преодолевая отвращение. — Я знал, что ты горюешь — я тоже был вне себя! Но и помыслить не мог, что ты выкинешь подобное. — Муж устало провёл рукой по лицу и испустил тяжёлый вздох. — Ты умудрилась сбежать к нашему врагу, ты предала семью, предала Империю, ты обрекла нас всех на гибель из-за собственной глупости! Ты забыла о чести? Порядочность для тебя — пустой звук? Никому и в голову не могло прийти, что моя жена устроит такой хаос! Как же ты меня разочаровала… Ты всегда была самой примерной женой…
Она попятилась, предостерегающе качнув головой.
— Тиберий, тронешь его, и я…
— Я сделаю то, что должен! — его негодующий возглас заставил её умолкнуть. — Я сделаю то, что должна была сделать ТЫ! Я подчинюсь Владыке всех Владык! Он — наш Император! — Тиберий шагнул к ней и заглянул в лицо. — Фульви, я не прошу. Я приказываю, как твой муж, Лорд и господин. — Его кадык заметно дёрнулся, прежде чем голос вынес свой негромкий приговор: — На колени, леди Коллапс. Ты подчинишься моему правосудию — правосудию уполномоченного посланника Его Величества Дарта Вишиэйта.
Фульвия отшатнулась, когда до неё дошла истинная цель его миссии. Тиберий явился не вернуть беглянку домой, где её ожидала расплата. Он здесь для того, чтобы убить её и малыша!
— Т-ты хочешь убить меня? Они п-послали тебя убить меня?!
Муж кивнул.
— Я сделаю то, что должен. — Он опустил взгляд и отвёл его в сторону, более чем удручённый возложенной задачей. И глухо произнёс: — Это восстановит честь нашей семьи. Если я вернусь с тобой и нашим ребёнком…
— Мёртвыми!
— Да! Тогда на проскрипцию пойду только я. Остальные будут жить, невзирая на позор, которым ты нас покрыла.
Она прекрасно знала Тиберия и видела, что он уже всё решил. Отговаривать её господина — дело безнадёжное. Да и как можно его винить? Он был хорошим человеком, правда. Почтительным мужем, заботливым отцом… Но, как и любого Лорда Империи, его первее всего сковывала клятва Императору.
— А что же джедаи? — она указала на их до тошноты безмолвствующих зрителей.
Джедаи, что ранее повскакивали с мест, давно уселись обратно. Светлые рыцари дружно наблюдали за разворачивающимися у них на глазах действом, будто за увлекательным сериалом в голонете, а не реальной жизнью, где у каждого есть роль и ответственность!
— Они знают, что Империя существует! Я всё им рассказала!
— Они уже знали.
Фульвия недоумённо заморгала.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Разве они тебе не сказали? Они знают. А Вишиэйт знает, что они владеют этим знанием. Чем сильнее мы становимся, тем явственней мы ощутимы. Помимо того, не забывай, что у нас слишком много общих торговых партнёров. Империя не могла оставаться скрытой вечно.
— Тогда почему мы не воюем? Почему мы не мстим?
— Никто не хочет войны.
Она опешила.
— Естественно, мы хотим!
— Никому не нужна война, Фульви, — Тиберий говорил твёрдо. — Менее всех Вишиэйту.
— О Сила… — Госпожа резко обернулась к джедаям. — Это правда?
Светлые головы закивали.
— Мы давно подозревали, что некая часть ситхов уцелела, — ответил чей-то голос. — Сегодня ты подтвердила наши страхи.
— Но Империя затаилась, планируя атаку! — слабо запротестовала она. — Мы выжидали тысячу лет, готовясь к войне…
— Тебе так просто кажется. Вишиэйт хочет, чтобы ты так думала. Он готовит нас к бою, которого никогда не случится.
— П-почему? — Она оглянулась на Тиберия, чувствуя себя совершенно сбитой с толку. Месть ситхов Республике — главная цель Империи… верно? — Почему?
— Потому что всех всё устраивает. Мы процветаем в своих секторах, а они — в своих, — сообщив это, Тиберий вышел вперёд, вставая перед кругом светлых. — Эта женщина и этот ребёнок принадлежат мне. Мне доверены их жизни по всем законам и обычаям нашего народа. — Он приблизился к джедайской женщине, сжимающей на руках малыша. — Отдайте его мне. Я разберусь с ними и покину ваш край. Вы никогда больше не увидите ни меня, ни другого Лорда ситхов. Мы оставим Республику в покое. Я имею право дать вам это обещание от имени Императора Вишиэйта. У него нет претензий к Республике.
Это была ложь. Ведь покой — это ложь. Но джедаи этого не знали.
Немыслимо — они поверили ему! Наивные слепые глупцы!
Джедайская женщина с немым вопросом оглядела соплеменников. Головы одна за другой кивали, одобряя, и ей пришлось немного неохотно передать ребёнка отцу.
Тиберий поднёс мальчика к ней.
— Возьми его и преклони колени, — распорядился муж. — Всё кончится быстро и чисто для вас обоих, я клянусь тебе.
В ужасе от того, какой близился финал, Фульвия вскинулась в последний раз, пытаясь достучаться до твердолобых джедаев.
— Но…
— Возьми его! — резко одёрнул Тиберий. — Обними его и утешь. Он невинен, даже если ты — нет. В честь долгих счастливых лет, что мы провели вместе, я окажу тебе милосердие. Фульви, я люблю тебя, даже если мне ненавистно то, что ты сделала. — Он бросил на неё тяжёлый, полный Тьмы взгляд, его слова язвили горечью: — Мне ненавистно, что ты заставила меня сделать это.
Всхлипнув, она приняла малютку-сына в свои дрожащие объятия, крепко прислонив его к груди.
— Продолжай, — грубо подстегнул Тиберий. — На колени, жена. Ты искупишь вину своей жизнью. Ecce invenit honorem.
«Узри — сей поступок обретает честь». Так говорили издревле перед тем, как ритуальная казнь смывала позор, которым женщина запятнала свою семью.
Фульвия кивнула, опуская глаза, и приняла позу покорности, выученную в детстве от матери. Своих дочерей она тоже приучила вставать на колени. Но теперь она отреклась от власти тех, кто убивал её детей и требовал смириться с этим. Она ниспровергла эту власть безумным рывком к врагу. И повторит его ещё раз. Ибо цель осталась непоколебимой: спасти своего маленького сына. И раз им с Тиберием не жить при любом исходе, терять больше нечего. Нет разницы, как они умрут. Быть может, её загнали в угол, но сдаваться она пока что не собиралась.
Тиберий держал речь в ровной, холодной манере, но уж ей-то не знать, в каком он смятении. Он был убит горем. И пусть ему вручили меч палача, по-своему её муж был такой же жертвой.
Но его колебания играли ей на руку. Ибо пока он морально готовил себя к дедовскому убийству чести, она активировала джедайский меч, который, всеми забытый, держала в левой руке и ткнула вперёд.
Тиберий взревел от боли. Её выпад достиг цели, врубившись ему в живот.
Рана смертельна?
Фульвия не тратила время, выясняя итог. Бросив оружие, она метнулась к джедайской женщине, чтобы всучить малыша обратно ей в руки.
— Беги! Спаси его! — закричала она, сердце оглушительно колотилось. — БЕГИ!
Позади воздух прорезал гул активированного меча. Развернувшись, она увидела, как Тиберий, шатаясь, бредёт вперёд. Зажимая рану, он тоже не собирался сдаваться. Его клинок замашисто устремился к ней, но она успела отскочить из-под удара, призывая в руку оброненное оружие. Голубой меч вспыхнул, и она бросилась в атаку.
— БЕГИ! — Фульвия заорала что было силы на рассиживающуюся балбеску с вверенным ребёнком на руках. Беги, тупая ты джедайская сука! — БЕГИ СЕЙЧАС ЖЕ! СПАСАЙ ЕГО!
— Никого из нас не ждёт победы, — простонал Тиберий, тяжело дыша через боль. — Тебе не победить.
Фульвия оглянулась на беззащитное дитя в руках у врага.
— Я уже победила.
Спасение сына и есть победа. Это всё, о чём она молилась с самого начала. Только жаль, несоизмеримо жаль, что цена жизни их мальчика оказалась столь высока.
Как и схватка с преторианцем, этот бой был коротким, и джедаи не вмешивались в него. Раненый Тиберий быстро терял темп, но и она была не самым рьяным оппонентом.
Фульвия не винила мужа, такого же заложника ситуации, как она сама. Злом был Вишиэйт, отправивший супруга и отца выполнить грязное недостойное дело. Рассчитывая на верность и честь своих Лордов, самовлюблённый Император подстраховался, набрав заложников в заботе о том, что его воля будет исполнена.
Он победит… В конце концов, так или иначе, он всегда побеждает.
Господство Вишиэйта простиралось на всё в Империи. Богатство, власть и влияние её семьи — это лишь иллюзия. Реальность в том, что госпожу от служанки не отличало ровным счётом ничего, несмотря на обласканный привилегиями высокий статус.
По щекам катились слёзы, застилая взор. Размывая концентрацию. Нужно заканчивать… Живее заканчивать с дракой, прежде чем превосходящие умения мужа возьмут верх… несмотря на его состояние.
Фульвия выжидала момент, сумев устоять на ногах ещё три произвольных атаки. И вот ей всё-таки повезло… Тиберий замедлялся, скорость реакции проседала, поэтому он открылся справа, когда она налетела на него в очередной раз. Голубой клинок аккуратно чиркнул по диагонали от живота к груди левее, рассекая узорчатый доспех. Идеально, задев все важные органы.
И только увидев, как он рухнул на колени, Фульвия осознала: она не единственная, чей удар достиг цели. Ибо за пышущим Тьмой усердием дорваться до чужой смерти, она пропустила свою.
Меч мужа пронзил её талию, а движение его падающего тела по инерции вздёрнуло клинок выше, распоров плоть до груди. Послушался стук. Деактивированный меч, упав, отскочил и покатился в сторону.
Первой пришла слабость. Затем боль. Ноги, кажется, подкосились. Внезапно она поняла, что распростёрлась на спине, изумлённо моргая в потолок. Повернула голову.
Тиберий лежал рядом. Он быстро угасал. Она чувствовала это в Силе.
Потом раздались голоса. Громкий плач ребёнка. Над ней возникла джедайская женщина, прижимавшая к себе безутешного мальчика.
— Мы спасём твоего сына. Мы его защитим, — пылко заверила светлая.
А большего ей было не надо. Ведь значит всё случилось не зря.
— Спасибо вам… — выдавили онемевшие губы. — Его имя… его… Рев… ен… ио…
На последнем выдохе Фульвия испустила имя. Старое киттатское «Revenio», «revenire», «возвращайся». По обычаю высокородных её сына нарекли бы благородным преноменом: Титус, Гай, Кассий… Но она отступила от традиции в надежде, что однажды её дитя благополучно вернётся домой… Она знала, что это невозможно — его там убьют. Но всё же это не мешало надеяться.
Её последней мыслью была пламенная молитва Силе.
«Vindica me! Отомсти за меня! Когда-нибудь, не знаю как, но верни моего сына ситхам! Пускай отомстит за отца, мёртвых братьев и меня! Пускай убьёт Императора Вишиэйта и отнимет его возлюбленную Империю! Пускай вдохнёт жизнь в самые страшные кошмары нашего Повелителя и заберёт власть, ради которой он погубил столь многих. Vindica me…»
Увы, склонившая над ней джедайка не расслышала её последние слова. Слабеющий голос да ситхский акцент общегала звучали чересчур непривычно для республиканских ушей.
Позже, когда маленького сироту примут в Орден джедаев, его назовут тем единственным именем, которое кто-либо разобрал и запомнил в той кровавой свистопляске.
Реван.
И однажды, исполняя желание своей умирающей матери, он, сам того не ведая, возьмёт титул, который принадлежал ему по праву рождения: Дарт Реван, Лорд ситхов.
Он станет воплощением всего, чего когда-либо боялся Император Вишиэйт.