Дорога до Мёхянсан у них на сей раз заняла гораздо дольше времени — за руль сел Субин, пока Ёнджун развлекал их гостей разговором. Хёнджин и Феликс немного оживились, недоверие их ослабло, и они рассказывали о своей жизни до того, как оказались на улице, а также поделились тем, как прошли те несколько дней с тех пор, как их нашли Субин и Ёнджун. Удивительно было, как всего за пару месяцев они превратились в оборванцев, и хватило всего нескольких дней, чтобы они полностью реабилитировались. Им повезло — они провели не так уж много на улицах, но даже немного было уже слишком много. Всего неделя без душа — и тебя уже перестают пускать в двери, если ты оборотень.

— So, you’re an aussie? — протянул Ёнджун. — Melbourne?

— Sidney, — ответил Феликс, оживившись ещё немного.

— Why didn’t you stay there, mate?

— My family isn’t particularly wealthy so… unies in Australia would’ve had much higher cost, — ответил Феликс. — And I failed even what my parents’ve paid for…

— Эй, нечего тут стыдиться, — Хёнджин пихнул его в плечо. — Я же говорю, ни за что тебя турнули. 

— Может, ты бы хотел повидаться с семьёй? — спросил Ёнджун. — Скучаешь по ним?

— Скучаю, — Феликс опустил взгляд. — Но… не сейчас.

Так и прошла вся поездка. Субин связался с отцом, попросил его попробовать быстро организовать приём для новеньких; хотя это бы заняло пару дней, в это время они могли остановиться в том гостевом доме, который использовался по время свадьбы.

— Отрадно видеть, что к нам приезжает всё больше людей, — воодушевлённо проговорил Субин. — Надеюсь, вам у нас понравится!

— Часть рабочих бараков тоже скоро опустеет, люди начали зарабатывать деньги и переезжают в нормальные дома, — заметил Ёнджун. — Знакомятся, вливаются в жизнь общины. Всё налаживается.

Они приехали сразу к своему дому, чтобы оставить машину. Их встретил Юбин, сразу кинувшись их обнимать:

— Сыночки, вы куда так пропали внезапно? А потом ещё так вдруг позвонили? Кого привезли?

Субин и Ёнджун, переглянувшись, решили оставить главную новость на потом, а пока разобраться с делами более насущными.

— У нас тут вот, два новых жильца, может, временных, а может, постоянных, — проговорил альфа. — Надо бы им помочь на ноги встать.

— Сначала пару дней дать, чтобы познакомить с городом, узнать людей, — добавил Ёнджун. — Всё, что может понадобиться, я могу обеспечить.

— Сиди на попе ровно, обеспечиватель, — строго сказал ему Юбин. — Рвётся в бой, грудью на амбразуру. Как вас зовут? Я Чхве Юбин, отец Субина, — обратился он к ребятам.

Забрав их сумки, что собрала им Исыль, они проводили вновь прибывших к гостевому дому и помогли там расположиться. Хёнджин и Феликс не могли перестать глазеть вокруг, рассматривая всё — и правда, контраст с городом был очень велик, несмотря на то, что присутствие Ёнджуна за последние пару месяцев оставило свой след.

— Никаких проводов тут у нас особо нет, но есть свет, электричество, связь, — проговорил Юбин. — Всё необходимое. Товары из города привозит грузовик периодически, если нужно что-то специфическое, можно оставить заказ, но это будет нескоро. Еду можно купить на рынке, и есть таверны, трактиры… Не макдональдс, конечно, но живём. Наверное, лучше показать вам город, пока не стемнело, хотя вы, конечно, устали после долгой поездки…

— На самом деле, размять ноги было бы очень кстати, — робко ответил Феликс.

— Я тогда позову нашего лучшего гида, — расплылся в улыбке Ёнджун.

Они вышли во двор домика, и он сложил ладони рупором и громко завыл. Хёнджин и Феликс вытаращили глаза, а Юбин рассмеялся.

— Да, деточки, у нас тут мало у кого есть телефоны. Мы немножко иначе общаемся.

— И даже волком обращаться можно, правда? — спросил Хёнджин.

— А то. Да вот, посмотрите! Это наши охотники идут.

И верно, по улице как раз шёл отряд охотников — не с охоты, а, видимо, уже после обработки добычи: большинство из них были уже в человеческом обличье, несли связки ощипанных и осмаленных уток и гусей, подвешенных за лапы — будущее пропитание. Чан, гордо ведущий процессию вперёд, наткнулся глазами на Хёнджина и Феликса, и остановился, как вкопанный, идущий за ним Чанбин тоже зафиксировал глаза на гостях и вписался головой в старшего отряда, спотыкаясь, и они оба полетели на землю, заставляя следовавших за ними подчинённых запнуться об их извалянные в пыли тела и растянуться на земле следом, словно домино. В песок полетело всё, включая и несчастную птицу.

— Да, — вздохнул Юбин. — Это наши охотники…

Первое, что Чан и Чанбин сделали, отплевавшись от песка, это снова подняли головы, чтобы посмотреть на вновь прибывших мальчиков. Ёнджун усмехнулся:

— Конечно. Нашим гостям место на подиумах и красных ковровых дорожках, они очень хороши собой.

— От этого одни проблемы только, — покачал головой Феликс.

— Не волнуйтесь, — поспешил добавить Субин. — Вас никто тут не обидит. Эй! Ну поднимитесь вы, ради всего святого! Как неандертальцы какие-то! 

Он подошёл, чтобы попытаться помочь им подняться, но в результате и сам оказался в песке.

— Мда-а-а… — протянул Юбин снова. — Это наши охотники…

— Ого! Что за шум, а драки нет, — к ним подбежал Уён, впопыхах застёгивая рубашку. — Тебе повезло, что я был почти совсем не занят! Что это с ними?

— А ты угадай, — улыбнулся Ёнджун, отступая в сторону и показывая Хёнджина и Феликса. Уён расцвёл:

— Новенькие! Не твои?

— Не мои, сами по себе, — ответил Ёнджун. — Давайте вместе пройдёмся. Этот… — его взгляд устремился к Субину, недовольно отчитывающему охотничий отряд. — Что ж, ему есть, чем заняться, — решил он и повернулся к Юбину: — Дорогой отец, мы с Субини придём на ужин, если вы не возражаете. Нам есть, о чём поговорить.

— Хорошо, миленький. Идите, а я пойду помогу, — Юбин похлопал его по плечу и обернулся к охотникам. — Эх, утку теперь опять перемывать…

***

Когда Ёнджун и Субин убедились, что Хёнджин и Феликс обустроились на новом месте и у них есть всё необходимое, они оставили их отдыхать, пообещав навестить их с утра. Теперь им настала пора встретиться с Юбином.

— Надо только как-то это приподнести, чтобы он не нервничал, не хочу, чтобы его удар хватил, — взволнованно проговорил Субин. — Месяц, ты же не думаешь просто вручить ему кольцо и сказать, что Гониль мёртв?

— Волчонок, тебе тогда самому стоит с ним поговорить, — вымученно улыбнулся Ёнджун. — Боюсь, я не так хорошо знаю отца, как ты. Лучше тебе самому это сделать. К тому же, твой отец знает, чем я занимаюсь, по крайней мере, это его не напугает.

— Он знает? — поднял брови Субин. — Всё? Включая убийства?

— Он узнал обо всём ещё до свадьбы, — проговорил Ёнджун. — Он хозяин Изумрудных гор. Конечно, прежде всего я убедился, что мы с ним… на одной волне. Я предполагал, что с ним что-то случилось, и сделал на это ставку — как видишь, не прогадал. Затем послал Хонджуна с ребятами в город, чтобы они занялись шпионажем, и так вышел на Гониля.

— Какой ты расчётливый, — покачал головой альфа. — Совсем меня не жалеешь. Интересно, это можно считать за взятку? Для моего отца?

— Прости, детка, вот такой уж у тебя муж, — усмехнулся Ёнджун. — Бессердечная сука. Что касается взяток, их обычно дают заранее, а не после. Твой отец отдал мне самое дорогое, что у него было — своё понимание и поддержку, а также тебя, я должен был его отблагодарить чем-то соответствующим.

— Я бы тебя всё равно не назвал бессердечной сукой, месяц, для бессердечного у тебя слишком нежное сердце, — Субин мягко нажал пальцем на его грудь. — А для просто суки ты слишком порядочный и правильный.

— Лирика, лирика, — закатил глаза Ёнджун. — Я самка волчьего оборотня. Разумеется, я сука.

Субин издал смешок:

— Замужем за кобелём.

— Для кобеля ты слишком верный.

— Лирика.

Субин склонил голову, целуя его. Ёнджун прикрыл глаза, подавшись навстречу несколько пылко, и вцепился пальцами в тонкий трикотаж его кофты, потянув на себя. Его губы распахнулись, словно в попытке поймать и удержать, и Субин послушно к нему прильнул. Ёнджун целовал его трепетно.

— Ты стал больше улыбаться, — шепнул Субин, когда их губы разъединились. Ёнджун склонил голову набок.

— У тебя есть идеи, почему?

— Мне кажется, я тебе нравлюсь, — смело предположил Субин. Ёнджун криво усмехнулся:

— Опять ты за своё. Ты красивый мальчик, Субини, и приятный человек. Я уважаю тебя, как партнёра, и как своего друга, ты вызываешь у меня приятные эмоции и привязанность, и сексуально меня привлекаешь тоже. Это ещё не значит, что я тебя люблю.

— Не знаю, месяц, просто то, что ты описал, звучит довольно похоже, — легко возразил Субин. — Чего ещё тебе не хватает? Что прилетит фея-крёстная и посыпет это какими-то особенными блёстками?

Впервые за долгое время он наблюдал на лице Ёнджуна весьма озадаченное выражение лица. Но вопрос оставался вопросом — чего ещё не хватало ему для того, чтобы произнести страшное слово «любовь»? 

— Не надо, — Ёнджун опустил голову.

— Месяц…

— Не надо, Субин. Я тебя предупреждал. Я тебя предупреждал. Между нами всё хорошо, пожалуйста, не нужно.

— Ладно, — альфа сдался. — Давай я скажу иначе. Если на большее ты не способен… или не хочешь, то мне и этого достаточно. Для меня это… выглядит слишком похоже, чтобы не перепутать.

— Я говорил, что ты будешь обманывать себя, — настойчиво повторил Ёнджун. — Я так и говорил.

— Я правда обманываю себя? — Субин погладил его ладонью по щеке. — Ну, пусть будет так. Меня это устраивает. Нам же не нужно выяснять, кто прав, верно? Если между нами всё хорошо. Я буду считать, что ты меня любишь. Ты будешь считать, что не любишь. Можем позвать Бомгю, чтобы он нас рассудил.

— Опять ты всё шутки шутишь, — немного раздражённо вздохнул Ёнджун. Субин улыбнулся:

— Надо же как-то разрядить атмосферу. Мой муж иногда слишком серьёзный. Прямо беда какая-то… Пора идти уже, так что хватит лясы точить.

— Это ты начал, — немного по-детски надулся Ёнджун.

Отчий дом их встретил запахом кипящей похлёбки с тофу и рёбрышками. Ёнджун втянул носом воздух и проговорил:

— Так, как твой папа Джунсу, никто не готовит. Это умопомрачительно.

— Отрадно слышать, — донёсся голос Джунсу до них. — Проходите, путешественники. Юбин скоро вернётся, он спустился в погреб за вином. Рассказывайте, куда ездили? По каким делам?

— По деловым делам, — поспешно ответил Субин. — Ёнджун меня вводил в курс своих… занятий.

— Ага, — хмыкнул Джунсу, ставя чан с тушёными рёбрышками на стол и вытирая испарину со лба. — Субин, не переживай ты так. У моего мужа от меня секретов нет так же, как и у твоего от тебя.

— Ах, — разбито проговорил Субин. — Так я узнал всё последним… Что за семья!

— Ты ещё молод, сынок, — улыбнулся Джунсу. — И даже если ты готов принять власть, тебе будет многого стоить её удержать. Ёнджун тебе в этом поможет.

— В конце концов, ты всё делал правильно, — Ёнджун коснулся локтя Субина. — Ты никогда не принимал поспешных решений. Мне это в тебе нравится.

— Вы уже сели за стол? — раздался голос Юбина. Он появился на пороге с большим кувшином вина, румяный и улыбчивый, с сеточкой морщин вокруг глаз. Всякий раз, когда он улыбался, было видно, насколько Субин был похож на него, такой же нежный и красивый. Юбин поставил кувшин на стол и сел рядом с мужем:

— Что обсуждаете? Столичные дела?

— Да. Я думаю, лучше будет сказать до ужина, мы… — Ёнджун осёкся и посмотрел на Субина, побуждая его к действию. Тот осторожно начал:

— Папа… то, что произошло в твоей жизни… я…

— Так, — улыбка сошла с лица Юбина. — Только не говорите мне, что вы в это влезли. Субин, Ёнджун. Это не то, что…

— Всё кончено, отец, — сказал Ёнджун. Субин достал небольшой футляр и поставил его на стол, а затем пальцем отщёлкнул крышку, являя миру покоящееся внутри кольцо. Юбин, широко распахнув глаза, смотрел на него, и с его лица сошла краска.

— Всё кончено, — повторил Субин.

— Вы свободны, отец, — тихо добавил Ёнджун. — Совершенно.

— Хах…

Если Юбин и собирался отчитывать своих детей, то у него вылетели все мысли об этом. Он медленно взял коробочку с кольцом, и в его глазах словно проносилось всё это прошлое, что он когда-то пережил, и сгорало в языках адского пламени. Сменив бледность, на щеках его проступил несколько лихорадочный румянец, и Юбин издал несколько отрывистых, резких смешков.

— В пекло… — пробормотал он. Джунсу хранил молчание, только понимающе разглядывая перстень, и Субин понял — его отец знает и это, знает всё об этом, и Ёнджун был прав. Он дитя настоящей любви. Юбин полюбил Джунсу настолько, чтобы открыться ему и довериться, а тот его не подвёл.

— Значит, он сдох, — выдохнул Юбин, глубоко вздыхая, словно сам воздух для него стал новее и чище. — Как?

— Долго. Мучительно. Возможно, всё ещё умирает, — ответил Ёнджун. Глаза Юбина распахнулись.

— Ты… ты сделал это? — тихо спросил он. Субин вздохнул:

— Мы.

Он накрыл ладонь Ёнджуна своей и добавил:

— Конечно, большая часть заслуга Ёнджуна. Но да. 

— Боже… дети и правда выросли, — Юбин покачал головой и опустил руки, до сих пор сжимая кольцо. Помолчав, он проговорил: — Значит, ты сделал то, чего не смог сделать я. Но, боже… вам не следовало влезать в это… 

— Дело уже сделано, — торжественно проговорил Ёнджун. — И я не жалею нисколько.

— Спасибо тебе, — улыбнулся Юбин немного грустно. — Спасибо, Ёнджун. Мне хочется плакать и плясать, но ноги, боюсь, не удержат. И в то же время так больно от того, что прошло столько времени. И что для этого потребовалось вмешаться вам двоим. Что ж… — он снова поднял перстень, вертя его в пальцах. — По крайней мере, он привёл меня к моей семье. К моему альфе, которого я так люблю, и к моим сыновьям. К моему дому… Я переделаю это кольцо. Кольцо моей работы достоин носить только мой муж, — он сжал ладонь Джунсу, и у того заблестели глаза.

— Если не хочешь, можешь запереть его. Выкинуть, сжечь, — проговорил он. — Ты у меня и так мастер на все руки, но не за это одно я тебя люблю. С кольцами или без колец… 

Он вынул перстень из рук мужа, отложил его подальше и поцеловал пальцы Юбина.

— Ну, повод отметить теперь есть, — проговорил Юбин, ещё пуще заливаясь румянцем. — Давайте, ребята. Не радостный день — праздник настоящий! Ах, даже дышать привольно стало!

Субин улыбнулся и краем уха услышал, как Ёнджун испустил крошечный вздох облегчения и расслабился. Нашарив под столом его руку, Субин взял её, обхватывая пальцами, и чуть сжал. Ёнджун ответил ему таким же слабым рукопожатием, и едва заметно улыбнулся.