Вокруг сновали крылатые, как ни в чём не бывало. Какой-то небольшой эйло спустился впереди, думая, что лекарь ничем не занят и может поиграть вместе с ним. Мелкокрылый сделал несколько взмахов на земле, задрав антенны кверху. Но тот, кто был его выше, даже не сказал «нет».

Он просто оттолкнул его ладонью в лицо, когда прошёл мимо: — Отстань, а…

Джеспер вздохнул. Или ему так показалось? Эта привычка понемногу уходила в его человеческое прошлое. А теперь он, не имея почти ничего общего с людьми, был вынужден к ним вернуться.

Ну, не вынужден. Он мог и домой с лёгкостью улететь хоть сейчас, однако какой в этом смысл.

Изгнанный теперь думал, что, по сути, ничего и не изменилось, только лучше стало. Троллейбусорог, как и обещал, обо всех позаботился — эйло в город каким-то чудом не залетали. Он нашёл друга, с которым ему легче и приятнее общаться. Такого же «Джеспера», только без людских странностей, который не будет постоянно ныть, как хорошо было в хиньем городе ничего не делать и вести бесцельную беззаботную жизнь.

Для обычного лери это было бы невыносимо, наверное, поэтому сателлит неохотно слушал рассказы о том, что делал лекарь в своём южном доме. Редко эти истории выходили за пределы крон почтовой организации.

Эйло спокойными восьмигранниками смотрел в пепельно-серое облачное небо, не забывая поглядывать под ноги. Не хватало ещё упасть в какую-нибудь бездонную яму. Теперь, что бы ни случилось, никто не прилетел бы. Троллейбусорог, наверное, был предусмотрителен, всем, что у него было, отгородившись от того, кто только притворялся лери.

Тех писем, простые отчёты-«заметки» о которых хранились в сумках, точно было бы недостаточно, чтобы убедить Орида. Поверил бы он вообще в такое. Но неопытный, только оперившийся птенец уже вырос и обрёл такой важный для него опыт. Почтальон уже представлял, как «поставит на место» этого хина, не оправдав его ожидания. Ведь его надоевший питомец, судя по всему, должен был быть разделан людьми на части, но вернулся, заодно и подрос не только физически, но и морально.

А сейчас пора было улетать отсюда.

Вещи собраны, а дорогу нельзя было не запомнить, путешествуя так один единственный раз. Хоть обоз с собой тащить не надо — единственное, что радовало.

Добравшись до пустующих мест, ближе к городу, Джеспер залез на перекошенную вышку по какому-то подобию лестницы. Белоснежные крылья, как светящиеся, лучше всего были видны среди руин. Пернатый не хотел выдавать себя в городе, но в то же время желал попрощаться с этим местом, взглянув напоследок на «полюбившуюся» Радонию. Строения гордо возвышались над уничтоженными заводами, были близко, построенные почти вплотную к ним.

Вот и недалеко виднелось здание, с которого Альва тогда чуть не столкнула Йохансена, не умеющего летать. Напротив, ещё дальше — голубятня, где осталась телега с ненужным барахлом. Но, скорее всего, Редкомаху оно было уже ни к чему.

А с этой взлётной полосы когда-то всё и началось. Лекарь теперь с трудом представлял, что так боялся высоты, однако всё отлично помнил.

В Радонии остались воспоминания. Пусть многие были и не самые приятные, но Джеспер их точно никогда бы не забыл. Теперь любая глухая деревня не выглядела так дико, подобно этому острову. Там хотя бы знали, кем являлись лери на самом деле.

Эх, а в городе ещё остались те бедняжки-водохлёбы, которые даже не знают, что где-то рядом летают свободные «птицы». Сколько их, если на каждый дом, наверное, таких по нескольку эйло? Тысячи, если не сотни. Навряд ли «турбинки» в природе только и делают, что в виде неуклюжих бочек лежат возле водоёмов и создают энергию. Им, наверное, тоже хочется отдохнуть от всего этого.

Лекарь не знал, сколько времени просидел на заледеневшей металлической ступеньке (уже не боясь, что отморозит себе что-нибудь), всматриваясь в каждый дом, виднеющийся, как на ладони. Отвлекла летящая высоко в небе точка, снижающаяся к городу. Силуэт с крыльями летел подозрительно низко к человеческому жилью, словно… Не подозревал об опасности.

Жаль, это был новичок. Дикий или нет — уже не важно. Рисковать сизошкурый человек не решился, а лишь внимательно следил за собратом.

Летящий эйло встрепенулся, как только в воздухе мелькнула блестящая полоска. За ней последовало ещё две.

— Глаза разуйте! Я не рунар, чтобы по мне стрелять! — изо всех сил прокричал лери.

Голосок был такой же с первого взгляда неуверенный и юношеский, как у Джеспера. Он в шутку думал, что это неплохо выглядит в плане очеловечивания какой-нибудь небольшой птички. И такой, не совсем человеческий голос, дополнял внешний вид телендорской «птахи», не считая, что «поёт» она другим способом.

Но для человека это было, конечно, ущербной частью нового себя. Джеспер уже привык, ещё тогда, будучи птенцом. Петь он своим новым голосом не пробовал, так как и не умел этого.

Крылатый уже начал падать, кое-как державшись в воздухе. Ещё один гарпун заставил его стремительно полететь вниз. Хорошо, что место приземления было в развалинах, дальних от города, но эта местность и тревожила. Свалиться в яму или напороться на острые кромки было тут легко…

Джеспер соскочил с лестницы и полетел низко, чуть больше времени после нырка взмахнув крыльями. Теперь ему было нетрудно поворачивать в лабиринте гигантских металлических скал. Он проскочил через дыру в одной из стен, не коснувшись её острых краёв, и бесшумно приземлился на конструкцию, высматривая раненого. Его было не трудно найти, хоть и все перы с антеннами у того были срезаны, как тогда у самого лекаря.

— Я просто пришёл спросить! Я же ничего не сделал! — так же истошно продолжал орать мелкокрылый эйло.

Становилось жутко слышать, как он мучился. Неужели лери могло быть настолько больно? Разве что человеческому, «ностальгирующему» по чувствам лериота. Это были фантомные ощущения, не более того. С взрослением они проходили, но некоторых сопровождали очень долго.

Йохансен об этом читал, но сразу что-то не додумался. Он хотел подойти и спрыгнуть вниз, но спрятался, заслышав посторонний басистый, уже человеческий голос.

Н-да, таким криком можно было весь город на уши поставить. Неудивительно. Охотник с арбалетом за спиной быстро подбежал к цели, замершей, держащейся руками за врытый в землю исцарапанный брус, но ближе метра подходить не стал.

— Хм, быстро сдался, — стрелок взвалил оружие на плечо.

Он, как и любой городской охотник, был в спец-одежде, с рюкзаком за спиной. На поясе висел колчан для гарпунов, а на руках, ногах и груди красовались щитки из плотного кродона, окрашенные в государственные цвета Радонии. Сапоги у стрелка были самые обычные для радонийцев: плетёное волокно и металлический слой на подошве, делающий её не такой тяжёлой, зато прочной.

— Не трогайте меня, пожалуйста, — приподнялся лери, подтянув под себя здоровую ногу, — У меня жена и дети! На Земле. Там остались…

— Они явно не будут рады видеть то, что осталось от тебя. Извини уж, поздно что-то делать, если душа тебя покинула, хе-хе, — говорил радониец, не надеясь на удобоваримый ответ.

— Что за бред вы несёте?!

Мужчина подобрал с земли кусок арматуры, похожий на вязальную спицу, если б та была размером с копьё. Должно быть, какая-то деталь от робота. Её острый край внушал эйло ещё больший, треугольный страх.

— Лучше оставьте здесь! — ответил раненый, пытаясь подтянуть к себе крыло в серебре. — Вы не знаете, как убить меня без мучений!

Джеспер в это время смог разглядеть гостя поближе. Странно гладенькая шкура, похожая на деловой костюм, оказалась ничем иным, как слоем ткани на природной одежде.

«Надо же, я такого где-то видел…» — подумал Йохансен, что-то вспомнив, и подошёл на шаг ближе.

Под пиджаком была видна рубашка с галстуком, всё по-земному. Учитывая естественную худобу лери, деловой костюм не выглядел лишним тряпьём, надетым поверх одежды. Можно сказать, будь этот цивильный «птах» простым бескрылым, смог бы точно замаскироваться под человека, всего лишь избавившись от плаща и перьев.

— Так значит, ты беспомощен.

Сделав такой вывод, охотник повернул спицу тупой стороной. Он подошёл ещё ближе, подсунув арматуру под простреленную ногу телендора. Тот еле сдвинул вторую конечность, оттащив рукой за ремешок небольшой сумки.

— Возьмите всё, что хотите, только оставьте меня, пожалуйста, — прошептал крылатый, не обращая глаз на человека.

Эйло засучил рукав, где на фоне пепельно-серой кожи блестели красивенькие часы, причём земного механизма, какие на Зесамоэ делали только под заказ.

— Они золотые, я лично проверял.

В ответ спица звякнула по гарпуну, будто хромированному от переквы. Лери вскрикнул, приподнявшись над ногой, блеснули его повисшие крылья, на которых были ещё свежие подтёки крови. Человек не обратил на это внимание, продолжая изучать диковинное существо, которое редко так близко видел. Такое же любопытство он испытывал разве что когда тыкал палочкой в мёртвую птицу.

Он пересчитал перья на крыльях, которых было немного относительно земных пернатых существ. Затем приподнял сумку, пристёгнутую к ноге, чем оставил ещё несколько рваных мест на смокинге. Когда очередь дошла до головы, эйло отвернулся и закрыл глаза руками.

— Нет! Ну что вы делаете?! Не хватало мне ещё трещин, если я, конечно, выживу.

К счастью, сказанное не бесследно пронеслось мимо органического существа. Жердь пригладила блестящие каштановым лаком волосы, ненадолго примяв приподнятую, как намагниченную, чёлку. Охотник после этого оставил железку возле вороха других таких же. Крылатый глянул сквозь пальцы, заметив ускользнувший от него человеческий взгляд.

— Хм, не похож на остальных, — рассуждал стрелок. — Прилизанный, опрятный… и в одежде. Это должны видеть.

— Можно было и догадаться! — эйло почувствовал небольшое облегчение, хоть зрачки по-прежнему были треугольными. — Я вам не абы кто, а вы… Вы всех здесь так приветствуете?

Эйло показал на гарпун в крыле. Собеседник пока ещё не сильно уделял внимание словам лери, как бы убедительно тот ни старался говорить.

— И говорит ещё вполне осознанно… — мужчина ходил кругами, задумавшись, и остановился. — Ты понимаешь меня?

— Скажите, пожалуйста. За кого вы меня держите?!

— Допустим, за хорошую замену Троллейбусорогу. Почему бы и нет?

— К-кому? — недоумевал лери, оглядываясь вслед за человеком. Без перов проще было повернуть голову, хоть пернатый и без этого всё видел как на панораме.

— Зачем добру-то пропадать. Покажу тебя общинам, сами и разберутся.

— Да-да, я обязан поговорить с вашим официальным представительством, — зрачки гостя несколько прибавили граней. — С пятнадцатого года настоящей доли Радония приписана к восточным территориям, так что, надеюсь, страховку мне обеспечат. За вредность.

— Страховку? — а местный житель усмехнулся. — Тебе? Ничего бредовей я в жизни не слышал.

Человек провёл рукой по сглаженным остаткам перов, которые уже не представляли никакой опасности. Впрочем, они были уже и не нужны, как и крылья, которые охотнику в данный момент срезать было просто нечем. Поэтому он стал вытаскивать гарпуны из стянутых ран, чтобы ничего не мешало связать существо и дотащить до города.

Даже лекарь, наблюдавший за этим, поёжился от чужого крика, когда была вытащена первая железка. Мужчина отправил осеребрённый гарпун обратно в колчан, чтоб добру не пропадать.

Переква ничем особо не пахла, даже металлом. Если особо прочувствовать запах, то он напоминал тот же стиральный порошок, только очень разбавленный.

— Да не ори ты!

Охотник отряхнул руки от переквы, похожей на ртуть, такой же блестящей, но, к счастью, не ядовитой. На всякий случай он надел перчатки, чтобы не запачкаться ещё больше.

— То есть вам было бы не больно с такой раной на крыле?! — говорил раненый, подтягивая к себе опахало. — Ладно. Просто от раны.

— Ну-ну, скажи, как роботу может быть больно…

— Просто верх невежества! Кошмар! Вы совсем ничего не знаете о лери?

Переждав, когда боль от следующего гарпуна утихнет, эйло продолжил.

— Роботы, в отличии от телендорских машин, это простейшие искусственные формы жизни. Эх, ладно, поймёте со временем…

— Да не, я понял всё, — стрелок потряс гарпун, отряхнув его от серебряной жидкости. — Наш пернатый тоже эмоции подстраивает, чтоб мы лучше его понимали. Он немного умнее, чем все остальные твари, и говорить умеет, как ты. Но всё же до человека ему как-то далековато.

— Это уже невежество в квадрате…

Он вновь повернулся к эйло: — Так, руки давай сюда, — и протянул крепкую ладонь. — Будешь брыкаться, я тебе стёкла повыбиваю.

— Зачем так грубо? Лучше свяжите крылья, чтоб не волочились по земле. И желательно какой-нибудь костыль найти, — тот огляделся по сторонам зрачками, — а то вы меня не удержите.

— Кстати, спасибо за совет.

— Да-да, — крылатый вытянул шею и показал рукой, — вон та железка. Видите? Которую вы брали недавно. Согну из неё что-нибудь, и нормально будет.

Под конец фразы эйло осознал, что оказался завёрнут в собственные крылья, вокруг которых человек старался намотать жестяную верёвку как можно плотнее. Руки еле двигались, тут даже силы пернатых конечностей не хватит, чтобы избавиться от пут.

— Я руки не вытащил! Развяжите обратно!

Лери согнул ноги, стараясь поддеть коленями трос, и распустил в стороны хвост, на который охотник чуть не наступил.

— Память у тебя, как у золотой рыбки, что ли? — возмутился стрелок и пнул лери в мягкое, ну может, уже не такое мягкое место. — Не можешь спокойно отключиться на несколько минут и не мешать?

— Вы крылья даже не сложили, я так не смогу идти. Как вы со мной вообще обращаетесь?!

«Птица» тихо простонала от ран, которые, хоть и затягивались, но по-прежнему зудели.

— Так тебе идти и не придётся. Лежи спокойно.

Радониец потянул за оба конца оставшейся верёвки и остановился, когда его «трофей» легко съехал с железного валуна, на который опирался, но дальше тащился с улиточной скоростью. И это изо всех сил.

— Тяжёлый, зараза, — мужчина бросил верёвку. — Странно, а на вид не скажешь.

— Частое заблуждение, но это всё из-за крыльев, — нервно рассказывал гость. — Не считая их, я очень лёгкий. Кхм, среди лери. Вот я и предлагал просто пойти, а не надрываться, но вы не ищете лёгких путей.

— Да заткнись ты, ради Бога. Дай подумать.

Человек обошёл вокруг несколько раз, затем присел рядом и взял на руку одно из хвостовых перьев с металлической галочкой-каймой на конце. И вправду, по весу оно было очень далеко от лёгкого птичьего аналога.

— А как насчёт того гражданина? Он тоже не отсюда? — телендор посмотрел в сторону зеленоватого отражения на стене, напротив которой кто-то стоял и наблюдал, точнее, прятался и наблюдал. — Вы меня понимаете?! Идите сюда!

Раненый надеялся хоть на какую-то поддержку в этом непонятном месте, а Джеспер мгновенно закрыл глаза руками и отвернулся от выхода из небольшого убежища. Свет всё равно просачивался по сторонам ладоней. Нужно было использовать что-то практичнее своих «куриных лап», или, рискнув, вылететь у неприятеля из-под носа, как напуганная куропатка. Естественно, выбрав первое, лекарь медленно придвинул крыло к лицу.

Но факт оставался фактом, наблюдателя уже заметили, и человек шёл к укрытию, обнаружив другого эйло в таком виде.

— Хм, это я удачно зашёл, — начал радониец, целясь в то место, где предположительно были глаза. — Ну тебя точно…

— …Не стоит судить по внешности, мистер, — договорил почтальон.

Стараясь держать более дружелюбный вид, Джеспер прижал к себе инструменты с крыльями, которые не ассоциировалось с человеческими существами. Он благодарил всё на свете, что с ним были его ножные сумки. Они, вполне вероятно, могли придать больше цивилизованности виду Йохансена.

— Уберите арбалет, — вздохнув, сказал он. — Достаточно. И так всех тут перепугали.

— И ты говоришь? — стрелок переглянулся на первого крылатого, убедившись, что ему это не снится и не кажется.

— Я бы предпочёл другое мнение, — продолжал лекарь, отводя зрачки в сторону. — Скажем так, я простой человек, только выгляжу не очень для человека. За это меня, собственно, изгнали эйло, к которым я пришёл, — последнее он произнёс чуть тише, как будто для себя.

Но тот, кто смотрел на него, вылупив глаза от неожиданной новости, всё прекрасно слышал.

— То есть? Ты не оттуда взялся? Изгнали…

В следующий момент мужчина прыснул со смеху и облокотился об стену, от этого чуть не выронив арбалет. Воспользовавшись этим, лери неспеша прошёл мимо:

— Вот вам на моём месте смешно бы не было. И не из-за того, что я не умею смеяться.

Он направился к эйло в смокинге, уже не боясь взмахивать крыльями при человеке, последовавшим за ним.

— Ну, это ясное дело, не понравились тебе их отбитые на голову правила — нафиг тебя и выперли. Просто… Просто это так странно, — высказал радониец перед ещё одной порцией смеха.

— Ну наконец-то, — облегчённо вздохнул бы новичок, позволяли бы лёгкие. — Хоть один адекватный человек в этом городе.

— Ну, можно и так сказать, — оглянулся Джеспер, аккуратно распоров трос пером. — Хотя нет, просто меня не поняли и обозлились, вот и всё.

Слышавший это всё не мог перестать хихикать: — Хотел бы я это видеть!

Пернатый помотал головой на это.

Закончив с освобождением, лекарь приступил к раненым крыльям, сразу же «отключив» их нервы. Он провёл ладонью по свернувшемуся кродону, который ему было уже привычно видеть. Всё же профессия такая, хорошо хоть в удовольствие.

Отвернувшийся эйло в смокинге через минуту заметил это, прикоснулся к крылу, отдёрнул руку, но затем прогладил по нему: — …Оно не болит. Это магия какая-то!

Он поднял взгляд на врача.

— Ловкость рук и никакой магии, — заботливо ответил лерский доктор. — У вас чувствительность слишком высокая, такое бывает.

— Хорошо. Я надеюсь…

— Болит что-то ещё?

— Нога… И боком ударился, когда упал, — показал беспёрый.

— Сейчас успокою и эти места, — приговаривал Йохансен.

Он приложил руку к штанине, разорванной от гарпуна, затем к боку, заметив в нём что-то нетипичное. Слишком много ветвей нащупывали пальцы. Может так разрастись желудок у простого лери? Или просто сбился при падении. Нет, веточки шли гораздо обширней, располагались над рёбрами и на спине. Всё это скрывал войлок, конечно, но без костюма этот лери был бы не такой худой, как его собрат.

Шкурка выглядела как-то странно: она состояла из скрученных рядов тонких полос, плотно лежащих друг к другу, но раздвинув их, можно было обнаружить внутри кродоновую перепонку. И так от полосы к полосе. Лекарь взглянул на слегка вытянутую шею крылатого, разглядев на ней еле-видные светлые галочки. Всё это напоминало…

— А у вас есть что-нибудь обеззараживающее? — продолжил раненый. — Пожалуйста, даже, если щипать будет. Я стерплю, если почувствую.

Охотник предпочёл обсудить потом развеселившую его тему, настолько необычной казалась ему судьба типичной «крылатой твари». Подойдя ближе к электронным существам, он застал одного из них закрывшего ладонью лицо. Ну, или попытавшегося так сделать, как недавно.

— Проехали, — сказал Джеспер. — Когда-то и я не знал, что лери устроены совсем иначе. Скажу, что инфекции нам не страшны, на Зесе они работают по-другому, а мы вообще лери. Могу смело сказать, что для вас это просто царапина, которую я сейчас быстро уберу.

Несколько инструментов направились к свернувшимся частям раны на кродоне: щипцы — придерживать края, вилочка — связывать жилы, а зазубренное сверло отлично годилось для вправления нервов. Завидев всё это, пациент в ужасе дёрнулся назад, как ребёнок от зубного врача.

— Можно без этого?! — завопил он.

— Вы ничего не почувствуете. Я же отключил нервы, — настойчиво произнёс лерский доктор.

В ответ эйло прижал крылья руками и постарался хотя бы немножечко отползти подальше.

— Я ему недавно то же самое говорил, — мужчина показал на подстеленного, внимательно изучавшего свою рану. — Может, и этого тоже изгнали?

— Вообще-то нет, — ответил тот, — я из большого мира. Можно сразу было догадаться.

— Тогда ты сюда-то прилетел зачем? Раз такой «не такой», — спросил охотник.

— По делу. А вас оно не касается.

Эйло продолжил, переключившись на Йохансена: — А вы, многоуважаемый доктор, раз уж говорили, что это царапина, может, она заживёт сама?

Лекарь сложил перы обратно.

— Давайте, забинтую тогда, — на это лери в костюме резко кивнул.

Хоть эта процедура прошла без приключений. На крыльях лерские «пластыри» были незаметны. Только, если хорошо приглядеться, можно было увидеть просвечивающие насквозь пятна. Закончив со всеми ранами, Джеспер ещё раз присмотрелся к крыльям, что-то его смущало. Он приподнял свою руку. На ребре ладони материализовалось, словно выросло, небольшое лезвие во всю его длину.

Пациент, судя по взгляду, снова не на шутку перепугался.

«Дикарь» быстро успокоил его: — Я просто кровь счищу! Это вообще не больно.

— Давайте я сам!.. — дёрнулся раненый. — Позже.

— Тогда поднимайтесь, пошли, наверное, в город. Мне тоже туда нужно, если пустят и выслушают.

Почтальон задумался над тем, что только что сказал. Не очень хотелось лезть на людскую территорию, особенно после того не очень приятного «подарка», что достался и Троллейбусорогу, и его подружке-«птичке». И благодаря Редкомаху выбора теперь особо не было. Не хотелось бросать на произвол судьбы этого ничего не подозревающего незнакомца, которого в Радонии один лишь собственный облик подвергал опасности.

— Даже не знаю, в кого из вас там первым делом захотят пустить гарпуном. Но можете не сомневаться — со мной дойдёте целыми. У нас порядки такие, что крылатых добивать только главам положено. Но вам как раз к ним и нужно. Совпадение, соглашусь, хорошее. — говорил охотник, пока эйло в смокинге не без помощи лекаря поднялся на здоровую ногу, поставив вторую на носок. — И чуть дёрнетесь не так — получите как следует, стеклоглазые. Вас там никто обслуживать не собирается.

О том, как превратить этих двоих в послушных бескрылых лошадок на замену Троллейбусорогу, стрелок умолчал. Не хотел портить сюрприз, так сказать. Ни себе в виде отличной награды от общин, ни «птахам». Пусть «щебечут» себе спокойно, говорящие, как попугайчики.

— Вы что, все такие?! — лери чуть не упал снова.

— Есть за что, между прочим, — ответил радониец. — Вы, летучие обезьяны, наш город чуть не снесли несколько веков назад, подчистую, вместе со всеми мирными жителями.

— А… А я тут причём?! — выпалил ничего не понимающий крылатый. — Дискриминация!

— Я постараюсь договориться с общинами и объяснить, что эйло ни в чём не виноваты. — оглянулся Йохансен, привязывая раненые крылья пациента к поясу плотной тканевой лентой, завалявшейся в сумке как деталь от тележки, держащей оглобли у саней.

— Я к этому вообще был не причастен, — говорил беспёрый. — Можно мне сразу домой? Я заплачу вдвое больше тому, кто отвезёт меня с этого проклятого острова!

— Как скажете, ваше величество, — притворно поклонился человек. — Только найдите тех, кто построит вам лодку. Для начала.

— Как?! У вас нет даже самого захудалого парома?! — на это местный житель отрицательно покачал головой.

— Готово, — Джеспер проверил, хорошо ли держится завязка. — Ну что, «лети»!

Он отпустил крылатого, который опустил и вторую ногу, но тотчас прижал к себе, схватившись за неё и зашипев от мнимой боли. Сейчас она была всерьёз больше надуманной, чем реальной.

— Эй, держите меня! — пошатнулся раненый.

— И где же моё обезболивающее? — лерский доктор уставил руки в бока. — Даже если больно, у вас только штанину порвало! Это ни капельки не помешает ходить. Наступите ещё раз, попробуйте.

Эйло медленно и осторожно шагнул, затем ещё, прихрамывая. Почтальон закатил зрачки, глядя на всё это, и спокойно направился туда, откуда пришёл охотник.

— Не дури, а, — оглянулся Джеспер, сказав дальше вполголоса и подавив желание залатать все раны несчастной «птицы», видев, как она мучается. — Мне и своих проблем хватает.

— Но мне, между прочим, ещё больно!

Доковыляв до той самой кучи стержней, лери быстро схватил один, с небольшим усилием согнув дугой тупой конец спицы. Так он быстро нагнал тех двоих, уже скрывшихся за поворотом.

— Модная трость у вас, однако, — послышался знакомый человеческий смешок.

— Ага, ещё шляпы не хватает, — подхватил Джеспер.

Эйло в смокинге остановился, подождав, когда останется позади новых знакомых: — Никогда ещё в этой жизни не терпел столько унижений. Я уже со счёта сбился, сколько вы должны мне за моральный ущерб.

Радониец снова впал в настроение: — Ну, ребят, ну с вами интересно, хоть вы и твари. Вот ни один лери меня ещё так не веселил!

В качестве питомца эта «важная птица» сгодилась бы на отлично. Может, общины и подумают. Того, с сумками — таскать грузы, а этого, в одежде — в вольер, пока не привыкнет. А того, кто приведёт к людям аж двух живых лери, точно ожидает хорошая награда…

Городская черта не заставила себя долго ждать. Все трое вышли с серой пыльной тропинки на вымощенную брусчаткой улицу, по которой звонко стучала металлическая спица.

Почтальон оглянулся: — Бросьте вы свою палку уже и не плетитесь, как сателлит. Как там зовут вас? И давайте на «ты», привычней так.

— Брошу, когда у меня заживёт нога!

Эйло взял «трость» посередине и второй раз догнал человека и лери. Хромал он, правда, уже меньше.

Удержался от того, чтобы не огреть этой спицей обеих личностей.

— Рич Мелон. Хотите звать Ричард — пожалуйста. Только, в отличие от существ, лишённых разума, это моё настоящее имя, а не какая-то кличка.

— О, так вы из земной Англии, — заметил охотник. — Я слышал, там такие имена часто встречаются.

— Соглашусь, ассоциация весьма яркая, и это да, правда. Но когда об этом говорит мне каждый встречный человек — это просто невыносимо для моих ушей.

Насчёт ушей Джеспер хотел бы кое о чём напомнить, но хорошенько подумал. А стоит ли так придираться? За время такой полудикой жизни лекарь круто изменил свой взгляд на вещи. Уже люди начинали казаться фантастическими существами, в то время как эйло… Ну, были просто какими-то знакомые создания вроде обычных животных, если не знакомыми или друзьями.

Тем временем Ричард поглядывал на дома вокруг, все окна на которых почему-то были закрыты железными ставнями. Это навевало не самое хорошее впечатление. Да и серость… Недоброжелательный вид улиц хорошо подтверждал нравы тех, кто здесь жил.

— То есть ты помнишь, что было тогда? В человеческом виде, — интересовался радониец.

— С одной стороны я рад, что оказался на этой неизведанной миром планете. Здесь воздух почище. Да и разница между тем, кем я был, и тем, кто я есть сейчас — для меня в лучшую сторону. Железки эти только мешались, поднакопил денег, чтобы их подровнять.

— Подровнять… — еле слышно вслух подумал Джеспер, поглядев на сглаженные пеньки инструментов, оставшиеся только для того, чтобы вместо них не сочилась переква.

— Самое главное — теперь их у меня достаточно, — продолжал гость острова. — Поверить только, тогда, несколько лет назад в родном мире я вкалывал на том ужасном заводе за сущие гроши. Здесь впоследствии тоже пришлось хорошенько поработать, но с этим телом всё стало просто как дважды два.

Мелон стал разгибать пальцы.

— Готовить не надо, выносливости хоть отбавляй, меньше времени на сон. Ну, и самое главное, — он изобразил птичку ладонями, — Никаких расходов на транспорт. До Парижа самому долететь просто раз плюнуть!

Ричард настолько увлёкся, что уже забыл о своей ноге. Осанка заметно выровнялась, и эйло зашагал, как ни в чём не бывало.

— Я сам теперь мог бы купить собственную мануфактуру. Но, как оказалось, зесамцам такое хозяйство ни к чему. И совсем не несёт прибыли, да тут вообще ничего не несёт прибыли. Почти у каждого свой станок дома живёт, только обучи — сам всё и сделает. Жаль, с такими возможностями совсем нет никакой цели.

— Эй, Рич, — заметил Йохансен, — да я тут погляжу, тебе стало гораздо легче.

Эта фраза заставила эйло остановиться.

— В каком ещё смысле?

Мелон заметил, что и забыл про свою мнимую боль. Наступил снова, и без боязни шагнул. Он наклонился и приподнял штанину, изучив ранку ещё раз.

— И… И это всё? Правда? — зрачки в голубых глазах приняли девятигранный вид.

— Не, ну я впервые вижу, чтобы эйло себя так вели, — показал на Ричарда охотник.

— А я не видел до этого, — эйло положил трость на обочину, — чтобы так вели себя люди. Вы думаете, если я так выгляжу, то это повод смеяться? Это повод называть меня птицей?

Как-то радониец объяснился, сказав, что ничего не может с этим поделать, ведь впервые видит такого человечного пернатого. И даже двоих.

— Если что, можешь спрашивать, как у нас что работает, — говорил местный житель. — Я думаю, лишним это не будет.

«Ну как же, этому "господину" ещё жить здесь. А для этого что-нибудь мало-мальски знать нужно. А тот, с зелёными "фарами", кажется, приспособленный, знающий. Меньше возни с ним».

Все трое прогулочным шагом пошли дальше. Впереди виднелся широкий для этих мест перекрёсток. В сгустившемся, как обычно, тумане проглядывались острые края козырьков и пик на стенах домов. Некоторые из них были украшены вывесками, а некоторых Джеспер не припоминал, чтобы видел их в те разы, что бывал в городе.

Одна из таких представляла мастерскую экипировки, где скромно значилось «И. Мышков. Изготовление изделий из леричьих шкур и крыльев».

— Так, а об этом подробнее, — сказал Мелон, показав на табличку.

— Молчи, — мужчина показал рукой «стоп», сбавив шаг перед поворотом.

— Но вы же сами ска…

Лери в костюме, что-то высматривавший впереди, получил локтем в живот, причём не слабо. Человек ожидал, что наткнётся на что-то жёсткое под мягкой войлочной шкуркой, но удар был как в подушку.

— Вижу, ты не только на словах мягкотелый, — пробормотал он.

Йохансен успокоил сородича, не привыкшего к таким доходчивым выражениям. Да и ещё тому было трудно поверить, что такому организму подобные «тычки» обходятся гораздо легче. Должно быть, Ричард жил в совсем уж стерильно-безопасной среде, как и почтальон недавно. Судя по его человеческой причёске, так и вообще можно подумать, что он виделся с настоящими лери очень редко и практически ничего не знает о новом себе.

«Укладка волос портит слух» — вспоминал Джеспер какую-то фразу, которую давно где-то услышал на Зесамоэ.

Мелон быстро отошёл от боли. Видимо, такое обилие веточек хорошо поглощало удары.

Охотник легонько махнул рукой, чтобы остальные видели: — Делайте, как я сказал: головы вниз, смотреть только под ноги. Все колюще-режущие предметы убрать подальше. Быстро идём за мной и, желательно, молча.

Он двинулся. Фигура, удаляясь, растворялась в тумане. Ричард пошёл впереди другого пернатого, послушно опустив голову и держа руки козырьком над глазами.

— Что за дела? — шепнул лекарь, подобравшись ближе. — Почему мы не должны разговаривать? Мы же делаем это осмысленно.

— Послушай, я не хочу усложнять, — в ответ шепнул стрелок. — Вот остальные могут не сразу догадаться, кто вы такие. Тогда тебе точно крылышки отчекрыжат — на всякий случай. Всё.

К счастью, может нет, а может, из-за погоды, по пути не было замечено ни души. Кроме торопливых человеческих шагов, перебегающих с места на место.

— Вниз там смотрите?

Мелон тихонько угукнул.

— Хорошо. Вот, просто ничего не делайте. Я сам разберусь, если что.

Шаги не утихли. Кто-то продолжал идти следом, и даже бежать, пока человек, оглянувшись, не увидел тёмное существо с горящими, как автомобильные фары, глазами, несущееся прямо на него. Коротко сказав то, что он думает об этой взявшейся из ниоткуда бестии, он тотчас выставил назад арбалет, повернувшись в сторону опасности. Это заставило эйло, притормозившего о воздух крыльями, остановиться.

«Я близко» — пронеслась в воздухе знакомая трель.

Хоть и слова были одинаковыми для всех, однако среди видов голоса «птиц» хорошо различались.

Все остальные оглянулись за охотником, вылупившись во все зрачки.

— Не стреляй! — Джеспер схватился за оружие.

Он пытался отвести его в сторону, но хватка хозяина арбалета могла посоревноваться с механической силой. Если бы не факт, что был этот лери слабоват…

— Ещё один такой же? Отвечай! — рявкнул стрелок в лицо ещё одному крылатому существу, этим убавив граней в его зрачках.

«Я не знаю. Звук. Опасность» — прощебетал новый эйло и присел на корточки, подняв крылья в полной готовности взлетать с места.

— Нет, это… — сизошкурый взял за руку напуганную «птицу». — Я её знаю.