На улице лило как из ведра. То и дело раздавались раскаты грома. В это время года дожди — обычное дело. Вот только в этот раз, казалось, природа разбушевалась в полную силу.
Бруно любил дождь. В такие дни он с удовольствием сидел у окна, наслаждаясь монотонным шумом капель и общением со своими родителями.
Когда на улице бушевала непогода, они всей семьёй собирались в гостиной, где папа рассказывал увлекательные истории из своей рыбацкой жизни поедая что-то вкусное, чаще всего печенья, приготовленные мамой. Это была их маленькая традиция, которую Бруно очень любил.
Он всегда с нетерпением ждал этих осенних вечеров и даже заранее начинал спрашивать у мамы будет ли скоро дождь, вызывая у неё улыбку. По его просьбе она всегда старалась прислушиваться к прогнозам погоды, и, когда обещали дожди, они вместе начинали готовить что-нибудь вкусное, например, печенье.
Для Бруно это было настоящее удовольствие — готовить с мамой. В такие моменты он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Мама всегда умела поднять ему настроение, даже в такие дождливые дни. Она была для него не только матерью, но и лучшим другом.
Они с мамой только что закончили готовить печенье и заварили какао, когда внезапно раздался оглушительный раскат грома, и свет погас.
«Как хорошо, что мы начали готовить заранее», — подумал Бруно, помешивая какао в кружке. Если бы они опоздали хотя бы на десять минут, печенье не успело бы пропечься.
— Что ж, похоже, этот вечер будет уютнее, чем я думала, — вздохнула мама. — Паоло! Пожалуйста, зажги лампу! — крикнула она в дверной проём.
— Хорошо, — донеслось из коридора.
Мама поставила кружки на поднос, а Бруно взял в руки миску с печеньем.
— Хорошо, что мы всё успели, — с улыбкой сказала мама, и они осторожно направились в сторону гостиной. К счастью, из-за того, что гремела гроза, было достаточно светло, чтобы не оступиться и не рассыпать печенье.
Когда они добрались до гостиной, на столе уже стояла керосиновая лампа, наполняя комнату мягким желтоватым светом, который создавал атмосферу уюта и комфорта. Бруно всегда любил разглядывал эту лампу. Она была старой, местами ржавой, с лёгкими царапинами и едва заметными вмятинами.
Однажды, когда мама с грустью сказала, что старая лампа больше не подходит к интерьеру, Бруно поинтересовался, почему они с отцом не купят новую. Она тогда с улыбкой ответила, что эта лампа однажды спасла жизнь его папе и дорога им как память.
Бруно, сгорая от любопытства, попросил маму рассказать эту историю. Но она лишь подмигнула ему и сказала, что папа сам всё расскажет когда-нибудь и даже лучше неё. С тех пор прошло много времени, и Бруно успел забыть об этом, но теперь любопытство вновь вспыхнуло в его душе.
В уютном уголке у окна их ждал накрытый стол. Папа взял у мамы поднос и помог ей расставить кружки на столе. Бруно поставил туда же миску с печеньем. Они все с улыбками переглянулись и удобно устроились на диване — Бруно, как всегда, посередине. Наконец-то всё было готово к весёлому вечеру, полному историй.
Бруно всегда слушал истории папы с открытым ртом, впитывая каждое слово, словно губка, мечтая о том, чтобы однажды вырастет и станет таким же сильным и мудрым, как его отец. Бруно всегда восхищался папой, который был для него воплощением смелости и ума и казался чем-то вроде скалы, что укрывала их с мамой от штормов невзгод. Папа, казалось, был способен преодолеть любые трудности и найти выход из самых сложных ситуаций.
Не все истории папы были абсолютно правдивыми, но Бруно никогда не пытался угадать, какая из них была выдумкой. В этом просто не было смысла.
— Какую историю ты бы хотел услышать? — спросил его отец, съев одно из печений и выпив немного какао.
— А расскажи, как эта лампа спасла тебе жизнь? — выпалил Бруно, решив не упускать удачный момент. — Мама сказала, что только ты можешь рассказать эту историю!
Родители обменялись взглядами, полными тепла и нежности.
— Да, наверное, будет лучше, если это расскажу я. Ну, слушай. Эта история произошла за пару лет до твоего рождения.
И отец начал рассказывать.
Однажды осенним утром он вышел в море как обычно. Погода тогда была переменчивой, но отец решил не обращать на это внимание, уверенный в том, что он сможет справиться со всем чем угодно.
Однако на этот раз удача отвернулась от него. Улов оказался не самым богатым, а море внезапно окутал плотный туман. Отец знал эти воды как свои пять пальцев, но даже он почувствовал, как теряется в пространстве.
Туман был настолько густым, что не было видно ничего дальше вытянутой руки. Ветер усиливался, и волны становились всё более неспокойными. Отец пытался ориентироваться по знакомым ориентирам, но всё было тщетно. Он понял, что заблудился.
— Туман становился всё гуще, и я начал беспокоиться, — продолжал рассказ папа. — Долгое блуждание в тумане всегда опасно. У меня с собой был компас, но он показывал направление лишь приблизительно. Я пытался придумать, как можно будет выбраться, когда увидел слабый свет в глубине тумана. Я направил лодку в сторону света и медленно поплыл вперёд, не теряя луч надежды из вида.
— Это была мама с лампой, правда? — восторженно подал голос Бруно.
Мать мягко рассмеялась.
— Когда я увидела, что море окутал туман, я почувствовала, как сердце моё сжалось от тревоги. Я не могла оставаться дома, зная, что твой папа может заблудиться в этой мгле. Поэтому я решила стать его маяком. Наша лампа тогда светила намного ярче, чем сейчас.
— И она спасла меня, — кивнул папа. — Точнее, вы обе. Вы не только осветили мой путь, но и наполнили моё сердце теплом и надеждой.
Бруно пригнулся, чтобы родители могли поцеловаться.
— А что было дальше? — спросил он, когда милование родителей слишком затянулись.
Родители наконец сели прямо, всё ещё глядя друг на друга с любовью.
— Я смог добраться до пирса, где туман уже не был таким непроглядным. С тех пор я больше не выхожу в море, когда есть вероятность такого плотного тумана. Впрочем, пока мой маяк со мной, мне нечего бояться.
Родители вновь переглянулись.
— С тех пор мы решили хранить эту лампу как символ нашей любви, — произнесла мать. — Пока она горит, наша любовь будет жить вечно.
— А ещё это символ того, что всегда есть свет, который поможет тебе в трудную минуту, — добавил отец, потрепав Бруно по волосам.
Бруно вновь обратил свой взгляд на лампу. Теперь он смотрел на неё иначе. Эта лампа была не просто предметом интерьера, а частью истории их семьи.
— Ну что? — напомнил о себе папа. — Рассказать тебе ещё что-нибудь?
— Конечно!
Они сидели в гостиной, потягивая горячий какао, и наслаждались монотонным шумом дождя и раскатами грома за окном. Отец рассказывал очередную историю, а Бруно слушал, восхищаясь.
В такие моменты он понимал, что счастье заключается в простых вещах: в семейном уюте, в тепле объятий и в тех историях, которые они делятся друг с другом.