Золотистый абажур заходящего солнца мягко опустился на величественные пейзажи северного Нортрича, ласковым лучом обошел петляющие равнины скалистых утесов, на мгновение остановился на трудящихся в поле крестьян, и наконец, приземлился на зазубренные вершины беспросветной пустоты, что только и осталась на месте от разрушенного кристалла.
Джошуа, сидевший на веранде дощатого домика, невольно дрогнул при виде леденящего душу зрелища, и его в миг разгоревшаяся жаром рана вновь дала о себе знать, принеся за бурным потоком болезненные воспоминания. Их приключение, длиною в несколько лет, все больше начинало казаться Джошуа каким-то причудливым сном и застывшим во мраке недвижимым изваянием, – воздавшим почести кому-то другому, по какой-то причине не удостоив своих героев даже крохотной награды, – глядишь, дотронешься, и оно тотчас же обратится в прах, развея на пустоту все глубинные страхи и метущиеся сомнения.
Но только даже спустя год ноющая боль все не унималась.
Джошуа было потянулся к зазубренному, как острые пики отвесных скал шраму, как его вдруг окликнул знакомый голос, и последовавший за ним переливчатый лай.
– Снова морозишь свой и без того холодный нос, да?
Встрепенувшись, Джошуа обернулся на звук, и тут же увидел на протоптанной лесной дорожке идущего ему навстречу брата, да скачущего за ним вприпрыжку их верного снежного волка.
– Брат! – радостно воскликнул блондин, встречаясь в миг вспыхнувшим взглядом с единственным родным человеком. Да, подумалось Джошуа, сейчас бы в пору кинуться тому на шею, прямо как тогда в далеком детстве, да только вот жаль, что все они уже давно выросли. Да и если бы не одна проблема.. – Уже вернулся?
– Куда же я денусь, – криво усмехнулся Клайв, сбрасывая с плеча увесистую сумку, очевидно с чем-то съестным. Он выпрямился, и продолжил, – Сегодня на ужин жареная тушка Мальборо, точнее лишь ее половина..
– Я надеюсь, на этот раз ты ее сможешь приготовить правильно, иначе я просто не вытерплю этого.. довольно впечатляющего аромата, – еле подобрал Джошуа благозвучный эпитет, с содроганием вспоминая настежь открытые окна, да пахучую субстанцию, вонь от которой держалась едва ли не целый месяц, – Да, малыш? – блондин свесился с кресла и заглянул в умные глазки-пуговки питомца.
Торгал в знак единогласной солидарности не преминул выразить свое недовольство неумелой стряпней Клайва.
– Посмотрим, – с неким вызовом сказал Клайв, потрепав непоседливого волчонка по загривку, – Еще и добавки просить будете.
Джошуа в ответ лишь заливисто рассмеялся, и Торгал, подхваченный весельем хозяина бодро запрыгал по веранде, задрав пушистый хвост колечком. Однако всеобщее ликование быстро сошло на нет, когда блондин резко поперхнувшись, судорожно зашелся во внезапном порыве жуткого кашля.
– Джошуа!.. – заполошно выкрикнул Клайв, готовый бросить все здесь и сейчас, чтобы примчаться на выручку.
– Не.. не надо, – сипло выдохнул Джошуа, распрямившись через силу, – Мне уже лучше. Видишь, даже крови нет.
Где-то с минуту Клайв рассматривал светлое лицо напротив с самыми что ни на есть противоречивыми чувствами, но так и не нашелся, что можно было ответить на подобное заявление его явно слишком беспечного брата. Еще с самого детства со всеми проблемами Джошуа предпочитал разбираться преимущественно лишь в гордом одиночестве, почему-то не желая разделить и без того тяжелую ношу даже с самыми близкими людьми. За неимением возможности сделать хоть что-нибудь для своего самостоятельного брата, во взгляде Клайва тут же заплясали раскаленные огни, и он поспешил отвернулся, чтобы сию же секунду поглотить рвущееся наружу разрушительное пламя.
Спустя некоторое время Джошуа все же осмелился нарушить затянувшийся покой раскалывающейся тишины.
– С тех пор как в Валистии вновь воцарился мир, на твоем лице не промелькнула даже одинокая тень крохотной улыбки. Словно она навсегда скрылась за хмурыми тучами бесконечной тревоги.. – начал Джошуа, вглядываясь в скрывающийся за сумраком печальный пейзаж былой Империи, – Даже когда мы идем куда-то гулять, или просто беседуем ни о чем, я чувствую, как твои мысли все еще неприкаянно витают в воздухе, будучи не в состоянии воссоединится с чем-то цельным, – Джошуа вскинул голову вверх, и прищурившись, заглянул Клайву в глаза, – Скажи, брат, что в тебе переменилось?..
Брюнет почти не дрогнув, стойко выдержал обрушенный на него проницательный взгляд, – что-что, а от Джошуа обычно мало что удавалось скрыть, – и только проскользнувшая мельком тень, вспыхнув и исчезнув вмиг, с головой выдала в непоколебимом образе статного героя завозившееся беспокойство.
Клайв устало вздохнул и обратил взор на раскинувшиеся луга, утопающих в благоговейной тишине древних развалин. Где-то вдали уже начинали зарождаться первые звезды. Собравшись с мыслями, он наконец произнес:
– Ты прав. Валистию наконец-то оставили ненужные распри, разрушенные города понемногу отстраиваются, возрождая из-под пепла былую Империю, а мы больше не нуждаемся в убежище, которое могло бы скрыть нас от целого мира, – Клайв сделал паузу, и обернувшись, спустя мгновение продолжил: – Вот только не всегда все идет так, как ты этого ожидаешь.
Не нужно было даже говорить, что все неучтенные детали, словно оставшиеся за кадром пазлы, как оторванные от очага искры сейчас собирались вокруг Джошуа.
– Что..? – не понял блондин, слегка удивившись.
– Это приключение отняло гораздо больше, чем мы получили в итоге, – пояснил Клайв, едва коснувшись спрятанных под пледом искалеченных ног брата.
– ..Я думал, что все закончилось так, как ты и хотел, – затухающим ветром отозвался Джошуа, – На нашей земле воцарился мир, а большего.. и не нужно.
– И какая же по-твоему победа стоит того, чтобы в конечном итоге остаться калекой? – сквозь зубы процедил Клайв, едва не ударив кулаком по оконной раме.
Джошуа слегка поморщился от сказанных в сердцах обжигающих слов, но на секундную злость брата не повел и ухом. Клайву оставалось лишь гадать - пытался ли тот как всегда воссоздать должный вид своему естеству, или же не дать в вихре заполошной бури вырваться строптивым чувствам наружу? Торгал, лежащий на теплом ковре неподалеку, навострил уши.
– Прости.. – Клайв прикрыл усталые глаза ладонью, когда понял свою ошибку.
– Это уже неважно, – Джошуа отвернулся, не имея никакого желания продолжать эту тему дальше, – Тем более, местный лекарь сказал, что это не навсегда.
– И мне теперь должно стать легче..? – Клайв недоуменно уставился на непримиримое простодушие брата, утеряв всякую нить его закрученных мыслей.
– Нет, но.. – призадумался Джошуа, и на минуту остановился, подбирая слова, – Брат, ты ведь никогда не думал о..
– О чем? – переспросил Клайв.
Но блондин вместо ответа лишь покачал головой.
– Айконы пропали также внезапно, как и появились, – начал Джошуа издалека, – И никто не знает, составят ли они еще нам компанию на этом сложном пути.
– Молюсь, чтобы нет, – фыркнул Клайв, скрестив руки на груди.
– Твоя правда, брат, – кивнул Джошуа, всецело принимая сторону брюнета, а затем поднял на него словно сияющие на небе звезды глаза, и сказал: – Но ты не можешь отрицать, что пламя Феникса все же согревало.
Сгустившиеся сумерки уже совсем скрыли в туманной дымке редеющие облака, и лишь сквозь ее тенистые проблески мельком можно было разглядеть зажигающиеся фонари далекого города.
Клайв повел плечами от окутавшей его изморози, и выдохнул облачко пара в остывающий воздух:
– А пламя Ифрита лишь разрушало..
Клайв вдруг почувствовал, как тонкая струнка словно кипящих в котле бушующих чувств, мельком скользнула по скулящей в агонии душе, и там же пропала, бесследно растворившись в ее зыбкой пустоте. Брюнет перевел взгляд на пустующий кратер, что остался от исходного Кристалла, и на секунду подумал, что его чернеющая дыра, вполне могла бы занять место в его разрубленном напополам сердце.
– Что..? Нет же, брат..! – всколыхнулся было Джошуа, однако не успел ничего предпринять, будучи безжалостно прерванным скупым сожалением.
– Ладно, уже смеркается, – небрежно отмахнулся Клайв, – Пойдем скорее домой.
Решив, что с разговорами на сегодня покончено, Клайв в два счета приблизился к брату, и аккуратно, чтобы не причинить еще больше боли, легко подхватил Джошуа на руки, стараясь не обращать внимания на его болезненную худобу. Блондин никак не отреагировал на маленькое вторжение, только спрятал лицо в складках чужого плаща, и едва слышно сказал:
– Пламя Ифрита столь сильное, что и вправду способно на разрушения.. но это вовсе не значит, что оно не способно кого-то спасти.
Услышав тихий голос брата, Клайв на мгновение замер, как завороженный прислушиваясь к нежной мелодии его размеренно стучащего сердца, а затем, прижав блондина ближе к себе, как самое бесценное сокровище этого мира, проговорил срывающимся шепотом:
– Спасибо.. Джошуа.
И сверкнувшие хрусталиками скатившиеся слезы с щек, мигом скрыл от любопытных глаз пришедший за сумерками поздний вечер Валистии.