Казалось, что девушка бежала целую вечность. Юля неслась вперёд, не разбирая дороги и даже не думая о том, куда она прибежит. Ноги жили своей жизнью, пока девушка, отмахиваясь руками от внезапно появлявшихся из ниоткуда веток, которые то и дело норовили больно хлестнуть по лицу кареглазую, мчалась вперёд. Впрочем, одной из веток всё-таки это удалось. Длинная ветвь хлестнула Юлю прямо по глазам, заставив девушку с болью вскрикнуть и остановиться. Ничего страшного не произошло, лишь лихорадочно билось сердце. Видимо, ветка не так уж и сильно ударила девушку, а та лишь от неожиданности вскрикнула, нежели от реальной боли.

Поморгав на всякий случай, Юля посмотрела вокруг, дабы понять, где она находится. Вокруг были небольшие почти голые деревья, земля попросту была устлана разноцветным ковром листьев. Здесь можно было встретить все оттенки жёлтого и красного, но Юлю в данный момент красоты природы вообще не волновали. Она лишь неосознанно отметила про себя, что находится как раз в том месте, которое ей показала однажды Таня.

По всей видимости собирался пойти дождь, так как грузные тёмно-серые тучи постепенно стягивались со всего неба, собираясь в шумные компании — шумные потому, что уже невдалеке от острова мощно прогремело. На нос Юли уверенно шлёпнулась тяжёлая капля, заставив кареглазую вздрогнуть от неожиданности. Мощные порывы ветра взметали в воздух верхний слой опавших листьев и, кружа их в замысловатом танце, уносили прочь.

Море тоже спокойным не оставалось. Тёмные хмурые волны яростно взметались вверх, словно желали дотянуться до неба. Разбиваясь о камни, грязная пена разлеталась в разные стороны. В общем, природа негодовала вместе с Юлей.

«Как… как он мог? Я понимаю, что мы с ним знакомы без году неделя… Но какого чёрта? Я не могу поверить, что он вот так запросто…» — даже запинаясь в мыслях, думала Юля. Девушке было невыносимо тягостно вспоминать тот миг, когда она увидела Марину с Витей. Конечно, ничего парень с девушкой не делали, но тяжелого томления в груди девушка вынести не могла.

«Я понимаю, он мне ничего не должен. Но почему всё сложилось именно так, что он находился именно в моей комнате? Именно с Мариной!.. Стоп. С Мариной. Почему же раньше я его тогда не видела в компании с ней? Не может же быть, что они встречались тайно. Или может? А тогда каким боком тут какая-то Кира? Блин, я запуталась…»

Сердито пнув камушек, Юля что-то бурчала себе под нос. Юный сын булыжника молча принял свою участь и, не издав ни единого звука, спокойно полетел навстречу волнам, пока не разбил их и не пошёл на дно. В какой-то момент кареглазой стало грустно из-за камня. Но, встряхнув головой и поняв, что нечего раскисать из-за камней, девушка вернулась к своим мыслям.

«И почему я сбежала, словно какая-то десятилетняя девчонка? Могла же спокойно зайти в комнату, а там и ясно всё стало бы. Так нет же! Захотелось мне, видите ли, в ранимую и оскорблённую поиграть. Мол, смотрите, у меня тоже есть чувства и я могу ревновать!.. Я же не ревную? Не ревную же, да? Нет, не ревную. Конечно. Как я могу ревновать Витю? Пф, конечно. Не ревную. Ага», — пытаясь найти себе оправдание, думала девушка. И тут она внезапно остановилась, будто бы поняла что-то очень важное. Мысль пришла в голову настолько быстро, что Юля ещё не успела её как следует переварить и выдала прямо вслух:

— Я ж её ревную… Да ну в задницу! Грёбаный автобус, да быть не может…

Тут громыхнуло где-то поблизости. Звук был такой, словно с оглушительным треском рушится нечто огромное. Полыхали молнии, словно на миг озарённые вены неба. Серебряные росчерки были всюду и нигде. Юля благоразумно — как она считала — двинулась в сторону большого скопления деревьев и там, устроившись на одной из веток, стала молча смотреть на уже почти чёрный небосклон.

Вид у девушки был достаточно спокойный, лишь широко раскрытые глаза выдавали её с головой. В них читалось одновременно и неверие, и удивление.

— Я её ревную… — негромко повторила девушка, словно боясь, что её кто-нибудь услышит. Но это было произнесено, скорее, для самой себя.

Смакуя каждое слово, Юля всё вдумчивее и вдумчивее повторяла одну и ту же фразу.

«Может, это дружеское? Ведь Марина столько внимания мне уделяла, поэтому я и принимала всё, как должное. А тут такое… Конечно, мне неприятно, поэтому ничего удивительного. Только странная эта ревность получается… Будто бы я застукала её с кем-то, причём она мне является не другом, а словно кем-то большим… А-а-а! Господи, Юля, докатилась! Сидишь здесь, уже вся мокрая до нитки, размышляешь о какой-то несуществующей ревности… Что со мной стало? Да ну всех в задницу… не хочу никого ни видеть, ни слышать!» — хмуро думала кареглазая, а затем достала из кармана мобильный телефон и с особым наслаждением выключила его.

Юля не находила себе места уже битый час. Тело словно ей и не принадлежало. Казалось, будто вся девушка, от кончиков пальцев до корней волос, сплошь покрыта сетью мелких трещин. И складывалось впечатление, словно эти трещины вот-вот станут шире, и девушка разорвётся на крохотные частички. Нос заунывно шмыгал, как бы предупреждая о том, что насморк зашёл в гости. Девушка продрогла, но из упрямства не хотела возвращаться обратно.

«Трусиха», — шептали мысли.

Время, проведённое за самоубеждением, пролетело так незаметно, что девушка и не обратила на это абсолютно никакого внимания. Лишь когда на небе стало уж совсем темно, Юля осознала, что уже поздно.

Ливень уже почти закончился. Острые длинные капли-иглы сужались и уменьшались в размерах. То есть сейчас уныло моросил противный дождик. Кареглазая удобно — насколько это было возможно в её ситуации — устроилась на ветке дерева и, прикрыв глаза, стала ждать.

«И чего я жду?.. Не смерти же. Тх. Глупая, глупая Юля. Но так не хочется никуда идти…»

***

— Яна, мне нужна твоя… гхм, помощь.

Марина открыла дверь комнаты Яны и тут же пожалела о том, что не постучалась. Разумеется, светловолосую смутить было практически невозможно, прямо как из слона сделать балерину. Причём во втором случае шансов на успех было бы гораздо больше.

— Погоди, я сейчас… — хрипло промурлыкала девушка, пока Марина закрывала дверь с той стороны.

Спустя буквально пару минут из комнаты вывалилась Яна, взлохмаченная, словно гигантский воробей, но с такой довольной мордой лица, что умереть не встать просто. Девушка была босиком. Яна, видимо, впопыхах натянула на себя тёмно-синие джинсы — ремень болтался незастёгнутый — и белую футболку.

Окинув свою подругу беглым взглядом, Марина покачала головой, а затем, будто гоня прочь неважные на данный момент мысли, сразу же перешла к сути дела:

— Уже поздно. Юли нет. Мне нужно…

— Её найти, — кивнула с улыбкой Яна. — Наш котик опять ограбил директора: угнал у него наркоманский велик и огроменный торт? Или опять котику продали спиртного и теперь он где-то зажигает с мальчиками… или девочками? Нехорошо-нехорошо… Ещё и меня оторвала от чрезвычайно важного занятия.

Светловолосая молчала, а затем ровным голосом начала:

— Нехорошо то, что Аня ночует не у себя в комнате. Нехорошо то, что ты ведёшь себя как…

— Как? — с едва заметной улыбкой спросила девушка.

— Иди и занимайся, чем хочешь, я сама найду Юлю.

— Марин, да брось, я ж пошутила… — Яна попыталась было приобнять подругу, но светловолосая резко вывернулась.

— Извини, что потревожила, — не поворачиваясь, спокойно бросила девушка и побрела дальше по коридору.

— Да ну вас всех, — сквозь стиснутые зубы процедила Яна и, угрюмая, пошла к себе в комнату.

***

На выходе из общежития Марина столкнулась с Аней. Рыжая не спала, а юрко шастала по первым этажам, заходя то в ту, то в другую комнату, где ещё не спали дети. Несмотря на то, что детям было десять-двенадцать лет, они всё равно боялись оставаться одни, если их соседей по комнате забирали домой родители. Поэтому Аня поочерёдно заходила в комнату, успокаивала малышку, чуть-чуть сидела с ней, пока девочка не уснёт, а затем тихонько выходила и шла по коридору дальше. Тем детям, которые подолгу не могли заснуть, девушка читала стихи, и тогда малышки в скором времени засыпали под мелодичный голос Ани.

Как только Марина сказала, куда она идёт на ночь глядя, в глазах рыжей тотчас же запылал огонь. Светловолосая прекрасно знала, что это за огонь и тут же попыталась поумерить пыл Ани. Девушка уже настроилась на то, что пойдёт с Мариной спасать Юлю из лап огромных и кровожадных чудовищ, поэтому была непоколебима. Впрочем, светловолосая и так не хотела задерживаться в общежитии, поэтому махнула рукой на Аню и только сказала, чтобы та тепло оделась. Рыжая со скоростью торпеды полетела наверх за тёплой кофтой и ветровкой.

На пороге общежития Марину одиноко ждал Витя. У парня был озадаченный, но в то же время глубоко задумчивый вид. Витя так и не понял, что случилось, когда Юля внезапно сорвалась с места, только увидев их со светловолосой. Сначала парень хотел было ринуться вслед за девушкой, чтобы объясниться, но бросить Марину было бы как-то грубо. В итоге, пока юноша решал, бежать или не бежать, светловолосая молча встала с кровати и произнесла:

— Чем думать, побежал бы за ней лучше. Да уже поздно.

— Да ведь как я могу тебя бросить? — нахмурился парень.

— За двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь. Знаешь такое? Не волнуйся за неё, она скоро вернётся. Максимум, часа два побродит, потом прибежит обратно.

Однако Юля не вернулась ни через два, ни через три, ни даже через пять часов. Дозвониться до девушки не получилось, поэтому Марина, протерев уставшие красные глаза, набрала Витю и попросила его помочь с поисками. Девушка хотела попросить помочь и Яну, но у той были свои неотложные дела. Эти самые неотложные дела были давно отложены, вернее, положены на горизонтальную поверхность.

— Ты прочешешь весь парк, который находится рядом с вашим общежитием. Если найдёшь её, позвони мне, хорошо? — без приветствий начала Марина.

— А если не найду?

— Если не найдёшь, можешь поискать у берега. Хотя был такой шторм, что вряд ли бы она пошла к морю…

— А если?

— Никаких если! — резко оборвала парня светловолосая.

Марина даже не желала допускать того, что Юля в момент шторма находилась в непосредственной близости от моря. Ведь случись что, и крик о помощи смешался бы с воем ветра и разбрызгался бы с волнами об острые камни.

— Не кричи ты, понял я, понял, — удивлённо посмотрев на Марину, произнёс Витя.

— Прости, — Марина потёрла указательными пальцами виски. — Просто я немного не в себе.

— Понимаю.

— Ладно, вот и Аня идёт уже. Так, ты меня понял? Часть парка твоя, остальную проверим мы. Если ничего не найдём, ты пройдись по берегу, но сильно долго там не гуляй. Волны ещё достаточно сильные, а море непредсказуемо. Мобильник не выключай. Если и там ничего не будет, возвращайся в общежитие. Если не пойдёшь, а я знаю, что ты не пойдёшь, тогда иди по новой дороге к З.-младшему. Осторожно, не угоди в ямы и…

— Я не маленький, Марин, — тепло улыбнулся парень.

— Я знаю.

— Ну, всё, я пошёл. Вы там тоже осторожней будьте. Если что, звони мне, — и с этими словами Витя утонул в густом мраке ночи и моросящем дожде.

Марина молча посмотрела на удаляющуюся спину Вити, а затем, едва заметно усмехнувшись, повернулась в сторону рыжей. Аня летела на всех парусах прямо к Марине, словно боясь, что девушка уйдёт без неё. Разумеется, на лужи рыжая не обращала никакого внимания, поэтому за считанные секунды штаны Ани почти до колен были мокрые.

— Я сейчас отправлю тебя обратно. Ещё не хватало, чтобы ты заболела, — строго сказала Марина и посмотрела в негодующие изумрудные глаза.

— Я не боюсь тебя, злодей!

Моя душа чиста, как ясный день!*

— Это я злодей? — усмехнулась Марина, но затем, наигранно нахмурившись, добавила: — Сейчас точно отправлю в общежитие.

Аня обиженно замолчала и лишь изредка бросала на светловолосую недовольные взгляды. Хотя даже устрашающие взгляды исподлобья в исполнении рыжего солнышка выглядели довольно мило и забавно, поэтому Марина по-настоящему хмуриться не могла.

Девушка решила, что будет лучше, если они с Аней пойдут вместе, а то, ещё чего не хватало, возьмёт и потеряется ребёнок. Аня ничего против не имела, поэтому потом, оттаяв, попросила у светловолосой лишний фонарик, который та захватывала с собой для Яны. Марина без слов протянула ей фонарик, и девушки стали метр за метром прочёсывать территорию парка.

***

— Найду и прикопаю. На месте, — продираясь сквозь какие-то подозрительного вида кусты, в которых обычно сидят маньяки, сказала Марина.

Аня благоразумно промолчала, не желая попасть под горячую руку.

— Анют, замёрзла? — поворачиваясь к рыжей, участливо спросила девушка.

Дрожащая, как осиновый лист, девушка отрицательно покачала головой и спрятала озябшие руки в карманы. От светловолосой это не укрылось. Девушка потребовала, чтобы Аня протянула ей свои руки. Едва дотронувшись до них, Марина сразу поняла, что ещё немного, и кто-то точно окочурится. Не говоря ни слова, девушка расстегнула своё чёрное осеннее пальто, сняла его, а затем уже сняла и тёплую кофту. Оставшись в одной майке, Марина, сама уже начиная стучать зубами от собачьего холода, произнесла:

— Сними свою куртку, накинешь мою кофту, а потом обратно наденешь ветровку. Живо.

Аня хотела уже возразить, но с Мариной спорить было бесполезно. Спустя несколько мгновений, рыжая была уже как капуста: рубашка, свитер, кофта Марины и ветровка. На светловолосой же оставалось только осеннее пальто.

— Теплее?

— Угу, — только и произнесла Аня. Берегла голос.

— Так, — произнесла Марина, потирая озябшие ладони друг о друга в попытке хоть как-то согреть руки. — Мы, похоже, немного отошли от парка. Наверное, тут тоже следует поискать… Ох, найду и собственными руками придушу…

Марина достала мобильный телефон, набрала нужный номер, а в ответ слышалось одно и то же: «Абонент временно недоступен. Перезвоните позже».

Аня ободряюще улыбнулась.

— И вот… свалилась же на меня! Как снег на голову! — громко крикнула светловолосая.

— Остался только один выход: сойти с ума.

Остановилось время — мне не легче.

Не знаю места, где нет тебя, нет тебя.

Упала с неба как снег на плечи.**

— Аня!

Рыжая плутовато улыбнулась, однако всё-таки замолчала. Как только Аня произнесла это, Марина почувствовала себя так, словно кто-то нашёл место в её титановой броне и, сам того не ожидая, пустил всеразрушающие трещины. Светловолосая только собиралась с разбегающимися во все стороны мыслями, чтобы как-то ответить Ане и прогнать эту коварную улыбку, как прямо над ней что-то ойкнуло, хрипло крикнуло, а затем всей своей массой упало прямо на старосту.

— Мой нос! — крикнуло что-то, упавшее с неба.

Марина уже готовилась к нападению и заслонила спиной Аню. На лице отражалась холодная решимость, но как только неопознанный упавший объект подал голос, решимость сменилась облегчённым удивлением. Девушка произнесла:

— Юля?

— Хренуля, блин! Мандарина! Опять твои фокусы! Даже здесь я не могу побыть одна! Вечно ты! И вечно мой разбитый нос! Ты меня что, так сильно ненавидишь? Презираешь? Или что! Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? — еле стоя на дрожащих ногах и зажимая разбитый нос, кричала Юля.

— Ань, найдёшь дорогу в общежитие?

— Я дорогу найду домой.

Я приду, во что бы то ни стало!

Только Юлю оставить с тобой…

Я и так сделала мало…

— Ну-ну, не грусти. Отвлечёшь коменданта и этим очень нам поможешь, — натянуто улыбнулась Марина.

Рыжая согласно кивнула, а затем бегом бросилась к общежитию и в скором времени скрылась из виду.

— Оставить тебя в покое, говоришь? — скрестив на груди руки, спокойно осведомилась Марина.

Юля виновато опустила голову и замолчала.

«И почему я всё ещё здесь?» — грустно думала светловолосая, глядя на кареглазую, которая стояла словно нашкодивший щенок.

— Иди к своему Вите… — хлюпая носом, буркнула Юля.

И тут произошло нечто из ряда вон выходящее. Марина засмеялась.

— К Вите? К своему? Он мой брат.

— Ч-что? — вылупив глаза, выдала кареглазая.

Юля уже хотела было обрадоваться и подумать, что все её душевные терзания были чепухой, но нарастающее облегчение разбилось, стоило всего одному вопросу пронзить насквозь девушку: «Чёрт, тогда почему не прошло это чувство?..»