Она ушла...

Запах. Её запах. Сирень и крыжовник. Ни о чём другом не получалось думать кроме неё. В голове образами всплывало её тело, её лицо, эмоции на этом лице — чаще раздражение и злость; реже — улыбка и нежность. Йеннифер сложная женщина — она, всё-таки, женщина, — которая многим пожертвовала, которая многое упустила. Но у неё был он. И она была у него. И неужели, более ничего не осталось? Осталось, и осталось слишком многое. Воспоминания, как минимум. Как максимум — её запах. Даже в кошмарах преследует, даже в самом сладком сне мерещится. Не то чтобы Геральт был против.

Но вот она ушла. Планировала ли, или просто утром открыла глаза и поняла — пора уходить. Не навсегда, ведь. Не навсегда? Никогда понять её не было возможно. Она всё ещё сложная женщина. Которая желает слишком много от жизни, которая ещё больше требует от себя.

Они не могли оставаться долго вместе — всё начинало вокруг них гореть, разлагаться, умервляться. Стоило ли оно того? Стоило, однозначно. Лютик мог бы подтвердить. С Йеннифер было сложно. Ужасно сложно, но несложно было плавиться под её взглядом, и будто хвост позади велял, стоило ей сказать ласковое слово. Но она ушла — не могла больше терпеть. Нужна была простая передышка.

Вернётся через год, а может через два — а может через десять лет. Что такое век для чародейки? Что такое век для ведьмака? И что такое век для человека? Сложно, очень и очень сложно. Йеннифер — сложная женщина. А Лютик — простой музыкант. Йеннифер — сложная женщина. А Геральт — прямолинейный ведьмак.

Она не бросила их, а просто ушла. Оставила на прощание письмо, что манит своим запахом. Сирень и крыжовник. Точно во снах и кошмарах преследовать месяца следующие будет. Ей нужен отдых, ей нужна свобода от них, от мира. Не бросила — и это не глупое убеждение самого же себя, это — правда.

Йеннифер не может быть всё на одном месте, ей нужен этот простор. Лютик может быть на одном месте — лишь бы играть музыку и получать монет. Геральт может быть на одном месте — лишь бы монстры были, а тут их полно. А Йеннифер не может.

Они ещё встретятся, и даже раньше, чем она решит вернуться. Мир огромен, но столь мал на самом деле. Монстры закончаться, а песни станут надоедать. И им придется уходит, искать новое пристанище, и где-нибудь там — они её встретят.

Она не бросила их, но ушла. И как бы не было легко от осознания, что они ей всё ещё нужны, боли это не умаляет. Грустно и болезненно. Хочется начать винить себя, но никто никого не винит — она их тем Йеннифер просто хочет одиночества. Йеннифер — сложная женщина.

А любить можно и на расстоянии.