— Кастелланоса ко мне, быстро!
Джозеф даже не вздрогнул, когда услышал из-за двери рёв капитана участка. К счастью, он как раз проходил мимо и смог оказаться на ковре перед начальником сию же минуту.
— Сэр, разрешите?
— Где Кастелланос?
— Насколько я помню, он с утра уехал в городской архив. Хотел поискать газетные статьи о…
Джозеф не успел договорить.
— Тогда как этот бред оказался у меня на столе?!
Капитан с силой ударил стопкой бумаг по своему рабочему месту. Джозеф только моргнул от громкого звука.
— Забери! — приказал шеф. — К концу дня у меня на столе должен лежать нормальный рапорт. И если я ещё хоть раз увижу, как вы портите бумагу…
Ну вот, теперь это уже стали «вы». Джозеф подошёл к столу, забрал документы и спокойно заверил:
— Всё будет готово уже к обеду, капитан.
Он как можно скорее покинул адский кабинет, где правил сам дьявол, и, идя по коридору, на ходу просмотрел листы. Себастьян уже давно сам не писал отчёты, за него это делал Джозеф, а потому они были идеальны. Но сейчас это был какой-то ужас. Стоило только взглянуть на форматирование, как становилось понятно, что в содержание можно даже не вникать. Мало того, что там была ошибка на ошибке, так ещё и по смыслу слова не хотели складываться в логичные предложения. Возможно, Кастелланос решил вспомнить о своих обязанностях и написал отчёт в редкие моменты протрезвления. Или же наоборот, что скорее, был слишком пьян.
Но как это могло пройти мимо Джозефа, он же всегда всё проверяет!
— Ой, Джозеф! Джозеф! — окликнул его высокий женский голос. Из-за монитора стоящего справа стола появилось личико одной из стажёрок, Джозеф даже не знал, как её звали. — Ты не мог бы мне помочь? Я что-то нажала, и всё зависло. А ты же в компьютерах разбираешься.
Он натянул милую улыбку и ответил самым доброжелательным голосом:
— Конечно. Что там у тебя?
— Вот, — виновато проговорила девушка и слегка подвинулась на стуле, чтобы ему было удобнее.
Джозеф поправил очки, посмотрел в монитор. Открытый браузер завис, и у курсора терпеливо крутился синий кружочек, прося подождать ещё минутку. Ода перевёл взгляд наверх. Так он и думал. Старый рабочий компьютер не справлялся с тысячью открытых вкладок, среди которых нашлись милые изображения с котятами и рецепты блинов.
Он закрыл их все по одной, сохранил документы и перезагрузил компьютер на всякий случай. Уставшая машина зашумела, снова включилась, запустила браузер и, о чудо, всё заработало.
— Ты мой спаситель! — возликовала девушка. — Спасибо, спасибо, спасибо!
— Обращайся, если понадобится, — вежливо ответил он, отходя от стола, а сам подумал, как таких вообще в полицию берут.
Он уже почти дошёл до их с Кастелланосом кабинета, как за поворотом вдруг увидел едва не плачущую уборщицу, которая стояла вокруг лужи с тряпкой в руках. Перевёрнутое ведро лежало на полу, а вода потихоньку подбиралась к лежащему у стены удлинителю, к которому подключался электрический кулер и который как по волшебству исчезал в дни проверок.
Джозеф сунул бумаги под мышку, подбежал к пожилой женщине, забрал у неё тряпку, действуя на автомате, и быстро убрал воду, не подпустив её к розеткам. Посмотрел на уборщицу снизу.
— Мэм, что у вас здесь случилось?
— Я… я споткнулась, и… меня теперь и отсюда уволят, а мне нужно кормить своих котов!..
— Никто вас не уволит, — пообещал ей Ода, перевернул ведро и выжал тряпку. — Сейчас мы здесь всё уберём.
Замочив туфли и край брюк, он всё же вернул разлившуюся ёмкость в ведро. Выпрямился, снова поправил очки.
— Вы никому не расскажете? — с надеждой спросила любительница кошек.
— Разумеется, нет. С кем не случается? Впредь будьте осторожнее.
Он пошёл дальше, раздражённо пытаясь смахнуть остатки воды с мокрых рук, и вдруг кто-то врезался в него с такой силой, что на миг перехватило дыхание. Джозеф даже не посмотрел, кто это был. Он медленно опустил взгляд и увидел, как на белой рубашке расползается тёмно-коричневое кофейное пятно. Чёрт с ним, что американо был горячим, как пламя преисподней. Где в разгар рабочего утра Джозеф найдёт новую рубашку?
— Ой, парень, извини, — неловко извинился молодой полицейский, который ну совсем никак не мог обращаться к Джозефу, старшему и по возрасту, и по званию, «парень». — Я случайно.
— Едва ли ты бы специально вылил на меня свой утренний кофе, — попытался пошутить Ода, и молодой полицейский улыбнулся.
— Всё в порядке?
— Не бери в голову, — добавил Джозеф, лишь бы побыстрее избавиться от засранца и не свернуть ему шею.
Всё так же зажимая бумаги под мышкой, Джозеф свернул в туалет, посмотрел в зеркало, ужаснулся. Он быстро стащил с себя рубашку, попытался застирать её, но это только усугубило ситуацию. Теперь вся его белая сорочка была отвратительного жёлтого цвета.
Кто-то зашёл в туалет и, проходя за спиной, посмеялся:
— Что, делаешь селфи в зеркале?
Джозеф не успел заметить, кто это был, и голос не узнал. Он и правда стоял перед зеркалом обнажённый по пояс, но — селфи?! Как этому придурку подобное в голову взбрело?
Он попытался высушить рубашку под сушилкой для рук, справился, насколько это было возможно, но по сути ему так и пришлось надеть её мокрой и грязной.
Стараясь держать себя в руках и не поддаваться на провокации судьбы, Джозеф всё-таки дошёл до кабинета Кастелланоса. Его встретила удивлённая Кидман.
— Что это с тобой стряслось?
— Какой-то парень пролил на меня кофе. — Джозеф даже не хотел думать об этом. Он протянул девушке стопку бумаг. — Засунь в шредер.
Джули взяла отчёт, посмотрела с недоверием.
— Зачем? Можно оставить на черновики.
— Засунь. В. Шредер, — с нажимом повторил Ода. — Видеть это не хочу.
Кид запустила аппарат и скормила ему листы. Джозеф посмотрел на дверь слева. За ней был кабинет Себастьяна.
— Как Себ?
— Спит, кажется, — ответила девушка.
Джозеф осторожно подошёл к двери, приоткрыл её и заглянул внутрь. В кабинете стояла вонь перегара, Себастьян спал, склонившись над большим письменным столом и уткнувшись лицом в сложенные руки. Ода не стал его тревожить и так же тихо закрыл за собой.
Кидман вдруг попросила его:
— Слушай, ты не поможешь мне? Никак не могу разобраться, как заполнять форму отчёта для бухгалтерии, никогда раньше такого не делала.
Джозеф подвинул ближе свой офисный вращающийся стул, протёр очки.
— Ну, смотри…
Кид относительно недавно пришла в полицию. Сам ли Кастелланос взял её к себе или начальство так решило, Джозеф не знал. Но ему часто приходилось помогать ей в подобных вещах, учить разным бюрократическим нюансам. Это не было ему в тягость, потому что, научившись чему-то однажды, она больше его не дёргала. Вообще Джули ему нравилась, она была умной, ответственной и пунктуальной. Он ценил это в людях.
К половине первого они как раз закончили, и в качестве благодарности Кид предложила:
— Пообедаем вместе?
— С радостью бы, но мне надо ещё кое-что сделать.
— Давай я тебе тоже помогу?
— Нет нужды, Кид, я справлюсь. А ты иди поешь.
Она вежливо улыбнулась, сняла с вешалки свой плащик и, сунув кошелёк и телефон в карман, вышла из кабинета, попросив звонить, если что-то случится. Джозеф наконец-то сел переделывать отчёт, который сам же пообещал сдать к обеду. Он ненавидел нарушать лично данные обещания.
У него ушло на это чуть больше часа. Когда Кидман вернулась, он как раз пустил документ в печать. После обеда бумаги уже лежали на столе капитана. Поскольку в них не было ни единого изъяна, шеф придрался к рубашке:
— Что это за внешний вид у тебя, Ода?
— Прошу прощения, сэр. Пролил на себя кофе за обедом.
— Не детективы, а клоуны какие-то, — проворчал начальник и отпустил его.
Теперь можно было сходить, наконец, поесть. Или лучше вызвать такси, доехать до дома и переодеться?
Джозеф зашёл за курткой и уже держал руку на панели набора номера на телефоне, когда из-за двери слева хриплый голос позвал его:
— Ода…
Кидман куда-то убежала, да Джозеф бы и не позволил ей оставаться одной с Кастелланосом. Он снял только что надетую верхнюю одежду, зашёл к детективу. Себастьян теперь хотя бы не лежал за столом. Он сжимал голову, которая явно трещала по швам, и выглядел бледным и больным. Джозеф прошёл в кабинет, закрыл жалюзи на окнах и открыл форточку на всю. Запах здесь стоял непередаваемый.
— Что, Себ?
— Голова кругом.
Джозефа это нисколько не удивляло, Себ наверняка всю ночь просидел в баре и в одиночку выпил целую бутылку виски, а может и не одну, кто его знает.
— Надо в сортир, — заключил Кастелланос и попытался встать, но ноги его совсем не держали. Джозеф оказался рядом, подхватил.
— Идём, — сказал он. — Свалишься ещё в коридоре…
Джозеф первым выглянул из кабинета, убедился, что никого нет, провёл Себастьяна туда, куда ему было нужно. Себ упал перед унитазом на колени, и его почти сразу вырвало. Джозеф подошёл к шкафчику с инвентарём, достал табличку с надписью «закрыто на уборку» и, повесив её снаружи, запер дверь.
— Я схожу в аптеку и куплю тебе что-нибудь от похмелья и тошноты, — сказал он Себастьяну, пока тот обнимался с унитазом. — Что-нибудь ещё взять?
— Не, Джоз…
Джозеф открыл краны, чтобы шум воды заглушил звуки похмельных мучений.
Себа отпустило только минут через пятнадцать. Ода отвёл его обратно в кабинет, который успел проветриться и промёрзнуть, усадил в кресло и, попросив оставаться здесь, сходил ему за кофе. Несмотря на то, что полицейский участок был настоящим дурдомом, Джозеф прощал ему всё за наличие дорогой кофемашины, которая совершенно бесплатно снабжала всех настоящим зерновым кофе.
Он принёс Себу невозможно сладкий капучино, опять надел куртку и вышел на улицу. Аптека находилась на ближайшем перекрёстке, но, несмотря на это, Джозеф потратил кучу времени, простояв в очереди. Весь Кримсон-Сити будто специально стёкся сюда, чтобы позлить Оду. Когда он сумел подобраться к окошку кассы, в кармане зазвонил телефон. Кидман.
Джозеф выругался про себя, пропустил вперёд другого человека. Когда ты детектив, не отвечать на звонки нельзя ни в коем случае. Вдруг что-то важное.
— Да, Кид.
— Джозеф, извини, что я тебе звоню, но ты сейчас не слишком занят? — протараторила она очень нервным голосом.
— Нет, Кид, говори.
Джозеф подал знак другому посетителю аптеки проходить к кассе.
— Я сейчас в бухгалтерии, и тут какой-то кошмар. В смысле, я не могу выйти, на улице толпа журналистов, интересуются пожаром в доме Кастелланоса. Не знаю, как они нашли меня и откуда знают, что я с ним работаю.
«Проклятье, Кидман, ты же детектив, ты должна уметь разбираться с такими ситуациями!» — хотел бы ответить он ей, но в телефон сказал другое.
— Ладно, я сейчас приеду заберу тебя.
— Спасибо, Джозеф!
Следом за этим последовал вздох облегчения. Когда Кидман положила трубку, Джозеф издал вздох отчаяния. С его зрением за руль было нельзя, поэтому приходилось пользоваться общественным транспортом. Он всё-таки вклинился в очередь, быстро объяснил фармацевту ситуацию и взял первое, что тот посоветовал, даже не задумываясь о цене. Выбежал на улицу, поймал такси, назвал адрес.
Перед зданием, где располагалась бухгалтерия, и впрямь были журналисты. Не так чтобы толпа, человек десять всего лишь вместе с операторами. И это их Кидман испугалась? Джозеф прошёл мимо, а когда кто-то его узнал и во всеуслышание объявил: «Смотрите, это же Джозеф Ода, напарник Себастьяна Кастелланоса», — не обернулся и не обратил внимания на бросившихся за ним следом людей. Как голодные бродячие псы, покажешь, что боишься их, — загрызут.
Джозеф открыл спасительную дверь, зашёл в здание. Кидман ждала его, нервно меряя шагами коридор в обоих направлениях, и, едва в поле её зрения появилось знакомое лицо, наконец остановилась.
— Мне так неловко, что вытащила тебя, — угрюмо промямлила она. Сама понимала, что обязана самостоятельно разбираться с надоедливыми журналюгами, но что поделать. Хоть она и детектив, ни ростом, ни физической силой не отличалась. А там, на улице, жадные до новостей, обезумевшие мужчины.
— Ничего, идём. Ты на машине?
— Да, она у тротуара, прямо напротив.
— Тем лучше.
Он взял Кидман за запястье, как маленького ребёнка, потащил за собой. На улице их снова облепили телевизионщики и газетчики, со всех сторон посыпались вопросы, но Джозеф только громко объявил:
— Без комментариев!
Они пробрались к машине, Кидман щёлкнула брелоком сигнализации и, сев за руль, тут же выехала на трассу. Джозеф уже буквально слышал, как вечером по новостям скажут:
«Причина пожара, произошедшего в доме детективов Себастьяна и Майры Кастелланос, до сих пор неизвестна. Был ли это несчастный случай или умышленный поджог? Полиция никак не комментирует произошедшее. Сегодня днём на улицах Кримсон-Сити были замечены напарники детектива Кастелланоса, но они также отказались от разговора с журналистами. Напоминаем, что в пожаре погибла пятилетняя дочь детективов, Лили, и её няня Хуанита Флорес».
Чёрт, его покажут по новостям в грязной рубашке…
Джозеф прислонился затылком к подголовнику, снял очки и потёр глаза. Кидман покосилась на него, спросила:
— Всё в порядке?
— Порядок, Кид, не переживай.
Она кивнула и сделала музыку погромче. Тоже пыталась заглушить дурные мысли.
Вернувшись в участок, Джозеф сразу направился в кабинет. По пути налил воды из кулера в одноразовый пластиковый стаканчик, и зашёл к Себастьяну без стука. Кастелланос полулёжа сидел в своём кресле и прикладывал ко лбу холодную опустевшую фляжку то одной, то другой стороной. Его галстук был ослаблен, рукава рубашки засучены до локтей. После смерти дочери и ухода жены Cеб стал сам на себя не похож. Джозефу не было его жаль, как той же Кидман. В отличие от Джули, он знал, что Себастьян Кастелланос — удивительно сильный человек. Поэтому Оде оставалось лишь ждать, когда его напарник и друг справится со страшным горем и вернётся к жизни. Если не угробит себя раньше литрами виски.
Джозеф развёл лекарство в воде, согласно инструкции, и заодно вытащил из своего портфеля таблетку от головной боли. Это был его личный неприкосновенный запас, потому что он страдал приступами мигрени чуть ли не каждый день. Врачи говорили, что это от перенапряжения и нервов.
— Вот, выпей, — тихо сказал он, прекрасно зная, каким болезненным мог быть громкий голос. — И таблетку тоже.
Кастелланос кивнул, потянулся к стаканчику. Джозеф оставил его одного, вышел к себе. Кидман сидела за своим столом и что-то печатала.
— Как он там?
«Хреново», — мысленно ответил Джозеф, но такие словечки были не в его стиле, поэтому он только неоднозначно пожал плечами. Джули с досадой вздохнула, опустила взгляд к клавиатуре, продолжила печатать.
Не прошло и двух минут, как она снова заговорила:
— Как думаешь, он справится?
Тоже не могла ничего делать и всё думала о Себастьяне. Джозеф ответил честно:
— Не знаю, Кид. Пойду за кофе. Тебе взять?
— Нет, я пью чай.
— Хорошо.
Джозеф вышел из кабинета, свернул к кофемашине, нажал на картинку с чашечкой эспрессо, а сам взял чайник и заварил для Джули зелёный чай в пакетике. Пока ждал напиток, посмотрел в окно и увидел, что на Кримсон-Сити уже опускаются ранние сумерки.
Когда он вернулся, поставил перед Джули чашку, и девушка удивлённо его поблагодарила, похоже, не ожидая, что он и правда принесёт ей чай. Потом сообщила:
— Он спрашивал тебя.
Ода поставил стаканчик с нетронутым эспрессо на свой стол, зашёл к Кастелланосу.
— Искал?
Себастьян мутным взглядом посмотрел на лежащие на столе лекарства.
— Сколько я тебе должен?
— Иди к чёрту, Себ, — только и ответил Ода и закрыл дверь. Хоть такие словечки были и не в его стиле.
Джули слабо усмехнулась, но, заметив, что он смотрит на неё, отвернулась и с сосредоточенным видом снова принялась работать.
Джозеф наконец-то мог выпить свой кофе. Первое, что он вообще проглотит за сегодня. Будто по расписанию начала болеть голова. Джозеф положил очки на стол, прикрыл глаза. В кабинете раздавалось ритмичное клацанье по клавиатуре. Иногда оно затихало, тогда Кидман вздыхала, агрессивно била по одной и той же клавише, вероятно, Backspace, и начинала заново. Джозеф взглянул на часы. Полседьмого.
— Кид, что у тебя там?
— Очередные бумажки.
— Отправь мне, я доделаю. А ты иди домой, и так уже задержалась.
— Зато переждала час пик.
У Джозефа не было сил на улыбку. Он настоял:
— Иди, на тебе совсем лица нет.
Она поставила локти на стол, запустила руки в волосы и исподлобья посмотрела на Джозефа.
— Кто бы говорил.
— У меня всё под контролем.
— Завтра с меня обед, и не вздумай отказываться.
Он кивнул.
— По рукам.
В его папке тут же появился текстовый документ, загруженный по локальной сети. Он дважды щёлкнул мышкой. Справится минут за двадцать.
Кидман уже оделась и, собираясь уходить, напомнила:
— Ты же за ним приглядишь?
— Само собой.
Её убедил такой ответ, и она закрыла дверь. А как иначе, если Джозеф оставит Кастелланоса одного, тот снова пойдёт в бар, а на следующий день всё повторится по-новой. Дома у Себа больше не было. Семьи не было. Его самого уже не было.
Закончив с документами, Джозеф выключил компьютер, заказал такси, потом надел куртку и зашёл к Кастелланосу.
— Я вызвал такси. Сегодня переночуешь у меня.
— Вот ещё, ты мне не…
Наверное, хотел сказать «няня», но сразу же подумал о Хуаните Флорес, а следом — о малышке Лили, о Майре, о своей никчёмной жизни. Поэтому промолчал, судорожно сглотнул.
— Вставай, Себ. Идём.
Джозеф сам взял его плащ, подошёл к напарнику, помог надеть. Поправил съехавший галстук.
— На ужин закажу тебе цукэмэн.
Себастьян наверняка не понял, что это, но на всякий случай кивнул.
— Спать будешь на диване.
Себ опять кивнул.
— И не трогай мои растения.
Звякнул телефон, оповещая, что машина подъехала. Джозеф с Кастелланосом вышли из кабинета, он погасил свет, закрыл двери на ключ.
У Джозефа всегда всё было под контролем.