Деревня ещё спала. Джехён с Минсоном шли по центральной улице в сторону окраины.

— Этот омега тебе не муж, — сказал старший.

— Ещё нет, но он, скажем так, меня привлекает. В нём есть то, чего мне не хватало в других. Он знает мою тайну и ему не страшно. Он такой же как и я.

— У него в роду были волки?

— Бери выше. Он дитя ангела и демона.

Старший присвистнул.

— Дитя порока.

Джехён лишь хмыкнул. Делиться с дядей историей омеги он не хотел. Они были не настолько близки.

Ещё издалека у кромки леса альфа заметил небольшой домик. Во дворе горел костер. У костра было трое.

— Ну всё, дальше мне нельзя, — хмыкнул Минсон. — Будь с ними повежливее, хотя они ещё те склочники, но уважение ценят.

Джехён лишь кивнул, направляясь к костру. Два пожилых омеги смотрели на него мутными, водянистыми глазами. Третий, видимо, был их учеником. Омеге нельзя было дать больше сорока, но его взгляд говорил о пережитом опыте.

— Так, так, так, Чон Джехён. Помнится, в последний раз я общался с твоим отцом на этой самой поляне лет двадцать назад.

— Мой отец никогда не был в деревне, — неуверенно сказал Джехён. Двадцать лет назад заболел папа. Он три года страдал от этой хвори, а потом умер, а через год ушёл и отец.

— О, так значит, ты ещё и не ведающий, — хмыкнул шаман. — Он был здесь. Он просил вылечить мужа, но духи сказали, что главной причиной хвори омеги является то, что он понёс от демона. Духи сказали: «Избавься от ребёнка и омега выживет», но демон был упрям.

Шаман мерзко захихикал, а Джехён почувствовал дрожь на кончиках пальцев. Таких подробностей он не знал. Ни папа, ни отец никогда не попрекали его существованием. Теперь Джехёну была понятна причина ухода отца. Сын каждый день напоминал ему о сделанном выборе.

— Он приходил, и ты пришёл, но духи… Они не особо разговорчивы. Им хорошо в своем посмертии. Они не будут помогать. Их время ушло.

Омега обошёл альфу слишком фривольной походкой. Он сейчас больше походил на шлюху Мота. Он шёл, виляя задницей. Из одежды на нём была лишь шкура какого-то зверя, прикрывающая бедра, ягодицы и пах. На стариках же были ещё плетёные из каких-то травяных ниток накидки, прикрывающие их неприглядную наготу.

— И что же ты хочешь сейчас, убийца? С кем поговорить? О чём спросить?

— Я никого не убивал! — стиснув зубы ответил Чон. — У папы был ослабленный иммунитет.

— Он был волком! Он должен был стать одним из нас! — сказал один из стариков. Его голос больше походил на крик ворона. — Этот демон запудрил ему мозги, а ты… Ты дитя порока! Иной! Нам нет резона тебе помогать.

— И вам плевать, что мир накроет тьма? — вспылил Джехён.

— Мы вот уже десять лет как слепы, — ответил второй старик.

— Но мы… Мы все умрем!

— Такова воля Богов.

— Да нет же! Вот тут вы заблуждаетесь. Боги дали нам мирный договор, мирную жизнь, прекрасную природу, взаимопонимание, любовь в конце то концов. Боги потребовали, чтобы мы сохранили этот мир, а теперь четыре идиота снова хотят этот мир разрушить! Мы обязаны их остановить, чтобы нам не было стыдно перед Богами.

Джехён выдохнул, а потом вздрогнул, почувствовав руки молодого шамана на своей талии. Омега прижимался грудью к его спине, а его горячее дыхание обжигало шею.

— Погляди-ка какой упрямый. Что ж, мы попробуем позвать духов, но тебе, наверное, известно, что они приходят, почувствовав сильные эмоции. Что ж, твоя боль оказалась слишком слабой. Как насчет желания? Необузданного, лишающего рассудка?

Руки омеги уже расстегнули пуговицы на рубашке альфы, скользя ладонями по обнажённой коже. Джехён стиснул зубы, а потом схватил шамана, пытавшегося забраться к нему в штаны, за запястье, отшвырнув от себя.

— Кажется, дядя должен был сообщить вам, что я прибыл сюда с мужем, — сдержанно сказал Чон.

— А, этот уродец? Он тебя не достоин. Он тряпка. У него слабая аура, — усмехнулся омега, теперь уже походкой хищника двигаясь в сторону альфы. — В нём нет огня. Нет той изюминки, которую ты заслуживаешь. Я же предлагаю тебе пламя, страсть, безумие.

Омега подался вперёд, касаясь губ Джехёна своими. В этот момент ярость вышла из-под контроля. Никто не имел права указывать ему как жить и кого любить.

Альфа с силой оттолкнул шамана, слишком поздно осознавая, что тот отлетел прямо в большой костер.

— Нет, я… — растерялся Чон, видя, как тело омеги охватывает пламенем. — Нет! Я не хотел!

Джехён собрался сорваться за старшим и, не смотря на пламя, вытащить омегу из огня, но неведомая сила отбросила его на землю, а тишину нарушил потусторонний голос.

— Говори зачем пришёл. Граница не будет открыта долго.

— Мне… Мне нужен ритуал. Как лишить четыре души остатков силы? Мне не нужен новый сосуд. Мне не нужны новые жертвы. Я хочу уберечь мир от тьмы и избавиться от тех четверых навсегда. Я сожгу их тела, но…

— Их остаточная сила слишком велика. Они почувствуют уничтожение. Они придут убить тебя. Но есть кое-что, что может их обмануть. Уничтожая одно тело, ты должен передать хранящуюся в нём энергию ребёнку. Трое из четверых могут быть абсолютно чужими друг другу. Четвёртый малыш должен связать всех. Он должен быть кровно связан с теми душами, чтобы выдержать напор.

Джехён сглотнул дети в его планы не входили, но это всяко лучше, чем принести в жертву Дери.

— И где мне искать этих детей?

— Провидение благоволит тебе. Они уже близко. Последнее уничтоженное тело лишит демонов магии, памяти и разума, а там, возможно ты сможешь уговорить их уйти за грань. Ежели нет, твои невольные союзники найдут способ избавиться от них. Новая ловушка будет благом для них. А вот детей береги. Их благословят сами Боги. Великая сила в них проснётся. Воспитай, обучи и наблюдай, как благодарный родитель за своим чадом.

— Но четверо детей…

— Вас трое. Справитесь.

— Но…

В этот момент пламя вспыхнуло ярче, взмывая в небо, а потом резко потухло. Шаман, находившийся в центре костра, рухнул на пол. Чон поспешил к нему, замечая, что кожа старшего ничуть не повреждена.

— Ты узнал, что хотел? — хмыкнул омега, принимая помощь.

— И да, и нет, — ответил Чон. — Кажется, всё стало ещё более запутаннее.

— Духи никогда не бывают прямолинейны. В их словах не всё так просто, — сказал омега, протянув Чону небольшой свиток. Альфа был уверен, что ещё пять минут назад его не было.

— Что…

Джехён развернул бумагу, вчитываясь в витиеватые строчки, что описывали древний ритуал замены сущности. Как только его взгляд пробежался по последней строчке, пергамент вспыхнул, рассыпаясь пеплом в его руках.

— Стало легче? — улыбнулся шаман.

— Немного, — ответил Чон. — Но кому как не мне знать, что духи дают очень запутанные подсказки.

Шаман пожал плечами, похлопав младшего по спине.

— Ну что ж, я пожалуй пойду. И… Спасибо за правду.

— Всегда пожалуйста.

Альфа направился прочь со двора, но у самой калитки его остановил «вороний» голос.

— Эй, мальчик. Не всё такое, каким кажется на первый взгляд. Ты можешь верить тому, что видишь, а можешь и нет, но слушай себя. Своё сердце. Оно никогда не обманет. И да, когда будете покидать деревню, загляни в домик с зелёной крышей. Там найдёшь кое-что, что пригодится тебе в твоей миссии. И… Знай, нам не всё равно. Демоническое «нечто» хуже любой тьмы. Даже той, что в душе.

— Спасибо. До свидания.

Джехён покинул двор и поспешил к дяде, что ожидал его на опушке. Деревня уже почти проснулась. Люди на улице попадались всё чаще.

— Что это было за огненное шоу? — спросил старший.

— Духи, — пожал плечами Чон. Ему не очень-то хотелось сейчас общаться. Нужно было переварить информацию. Особенно тревожила фраза: «Вас же трое». Неужели их взаимодействие с Ренджуном после миссии не закончится? У них с Дери дороги теперь связаны. Совесть просто не позволит оставить омегу одного, а вот демон? Хотя, он же сам назвал их семьёй, входя в деревню.

Альфа вспомнил, как когда-то просил папу о брате. Если бы он тогда знал, что именно его существование лишило омегу здоровья, а потом и жизни. Вот только он ещё помнил о том, что его ни в чём никогда не винили, не попрекали и просто любили.

Стоило переступить порог он услышал два громких голоса. Ренджун и Хендери, видимо, спорили уже давно.

— А я говорю, что в первую очередь всё же стоит отправиться в Рай, — сказал Дери. — Там нас хотя бы не будут пытаться убить.

— А я думаю, что лучше отправиться в город, к людям. Да у нас уйма времени уйдёт, чтобы найти там хоть что-то, я уже не говорю о том, чтобы достать и уничтожить.

Джехён вошёл в комнату, посмотрев на карту. У них было чёткое задание. Тело отца Хендери — последнее. Его сила перейдёт к ребёнку Дери, как к единственному, кто кровно связан со всеми четырьмя душами. Вот только этого ребёнка ещё предстояло зачать, а значит, течка омеги должна выпасть как минимум на середину пути.

Заметив его, Вон сразу попытался втянуть его в спор.

— Дже, скажи, что я прав. Нужно начинать с того, что доступнее. Я…

— Сколько дней осталось до твоей течки? — сказал Чон, а омега застыл с открытым ртом. Ренджун рядом хмыкнул.

— А при чём здесь это? — покраснел до кончиков ушей Вон. — И вообще я не намерен обсуждать свои особенности в присутствии альф. Вас трое…

— Как? — замер Джехён.

— Ты о чем? О том, что вы трое альф и делиться своими секретами при всех я не намерен.

— Точно! Трое! Нас трое альф! Они имели ввиду именно это. Тысячу лет назад именно альфы воспитывали детей.

— Каких детей? — насторожился Джун.

— Потом, — отмахнулся Чон, а потом посмотрел на омегу. — И всё же, малыш, я хочу услышать ответ на свой вопрос. Это очень важно.

— Ну, если важно… Через неделю, может полторы.

Джехён глянул на карту.

— Итак, план такой: начинаем с Ада, на это путешествие у нас десять дней, потом идём в Рай, там пережидаем течку Хендери, это ещё два-три дня…

— Но… — вскинулся омега. — Эти дни так быстро не заканчиваются, если…

— Если, — кивнул Джехён, а Вон слегка побледнел. — И оставшиеся дни ищем тело в городе.

— Но почему так? — возмутился Ренджун.

— Мы не сможем уничтожить тела, не привлекая внимания душ. Ты хочешь сдохнуть?

— Но…

Джехён не хотел кому-то что-то доказывать, поэтому просто пересказал всё, что услышал от духов.

— Ты, Дери, как я понял, можешь выбрать в отцы своему ребёнку любого из нас, — сказал Чон, а его голос чуть дрогнул.

— Я выбрал, — прохрипел омега, глядя, казалось, в самую душу альфы, а потом поднялся, размазывая слёзы по лицу. — Извините.

Омега сорвался наверх. Да, тяжело было осознавать то, что у тебя только два выхода: либо пожертвовать жизнью, став затычкой для сосуда с мятежными душами, либо родить от, по сути, ещё постороннего человека. Рождение детей обычно это серьёзный, взвешенный шаг, а тут… Им просто не оставили выбора.

Альфы молчали.

— Я… — начал Джехён.

— Не претендую, — ответил Ренджун.

— Аналогично, — хмыкнул Минсон. — Но дети? Ладно ваш малыш, но остальные…

— Духи сказали, что мы их найдём, когда придёт время, а ещё просили заглянуть в домик с зелёной крышей.

Чон видел, как резко изменился в лице старший, а потом сорвался к выходу. Ренджун и Джехён поспешили следом и едва затормозили у порога, замечая рухнувшего у бесчувственного тела старшего.

— Енсок, ну вот зачем, идиот? Мы бы помогли!

Омега лет восемнадцати лежал на деревянном полу в прихожей. Из его рта вытекала пена, перемешанная с кровью, а неподалеку валялся пузырек с уж очень знакомым Джехёну препаратом. В гостиной на диване плакал ребёнок.

— Помогли?! — услышал Джехён озлобленный голос. Возле дивана материализовался дух. Лицо его было искажено ненавистью. — Чем, скажите? Родителей уже не вернуть, а этот…

Омега ткнул пальцем в надрывающийся комочек на диване.

— Я его не хотел. Меня изнасиловали! Это вы со своим: «Грех! Нужно родить! Мы поможем!» Знали бы вы, как я его ненавижу.

— Так почему не свернул ему шею, а предпочёл уйти сам? — прорычал Джехён, заставив и дядю, и омегу вздрогнуть. — Он же беззащитный ещё. Сопротивляться не будет. Раз и всё. Почему ты решил, что это, — Чон указал на труп. — Выход?

— Я… Я… — пятился дух, глядя на свои руки.

— А, ручки пачкать не захотелось. Протест всему миру решил выразить и что? Твоё тело сгниёт в могиле, а он… Твой сын будет жить, проклиная тебя за ту жизнь, на которую ты его обрёк. Если ты не хотел ребёнка, нужно было лучше объяснять, а вообще, дети не в ответе за поступки родителей. Его отец был мразью, а ты чем лучше?

— Я объяснял! Они не слушали! А потом… Потом я встретил человека, что меня понял. Он… Он сказал, что всё уладит, а это… — омега ткнул в пузырёк. — Это снимет боль. Это поможет забыть. Я ведь… Я не хотел возвращаться сюда. Они… Они приволокли меня силой. Я не хотел… Не хотел жить так… А он… За ним придут.

Глаза омеги остекленели, а потом он начал таять на глазах, пока не исчез.

— Сломанная психика. Кто-то очень хорошо промыл ему мозги, — сказал Ренджун, поднимая младенца на руки и слегка укачивая. — Пытался сбежать от проблемы, но переборщил.

Джехён посмотрел на мрачного дядю.

— Он сказал, что его изнасиловали, — сказал Чон.

— Ну, там спорный вопрос, — хмыкнул Минсон. — Оба были вдрызг пьяны. Свидетели утверждают, что омега ушёл с альфой добровольно. Об изнасиловании он заговорил, когда узнал, что беременный.

— Что альфа?

— Попался полиции за торговлю наркотиками, попытался сбежать. Пристрелили. Мы нашли омегу в каком-то рехабе. Он всё время плакал, нёс какой-то бред. Нам с трудом удалось вытащить его из того места и вернуть домой. С ним постоянно кто-то находился.

— Он говорил, что ему не разрешили делать аборт.

— Когда мы его нашли, собственно, было уже поздно. Это могло стоить ему жизни. Пару раз он пытался сбежать. Мы поместили его в клинику. Врачи говорили о влиянии чего-то психотропного. Омега замкнулся к себе, подпускал только одного единственного медбрата, а потом… Чем больше был срок, тем спокойнее он становился. Начал улыбаться. Мы… После родов мы забрали его домой. Он уверял, что всё в порядке. Тот медбрат… Он навещал его. Ну мы и ослабили контроль. Кто ж знал, что он так…

— За ним придут, — повторил последние слова омеги Ренджун. — Он имел ввиду нас или…

Где-то послышался вой сирен.

— Увы, это не первый такой случай, — сказал Джехён. — Нужно уходить. Здесь нам больше делать нечего.

— Но…

— Дядя, быстрее. И лучше тебе сделать вид, что ты ничего не видел и не знаешь.

— Но…

— Вёл я однажды дело, где омег подсаживали на наркоту, заставляли рожать детей, которых потом забирали у нерадивых папаш и продавали на органы. Волки чаще всего попадались на эту удочку. Свободы им всем хотелось. Думаю, что и этого паренька хорошенько обработали, но нам с этим разбираться некогда. Один ребёнок у нас есть, а как его легализовать придумаем.

В свой дом они практически влетели.

— Дери! Мы уходим! Немедленно!

Растерянный омега сбежал по лестнице.

— Что?.. — заметив малыша на руках Ренджуна, сказал он.

— Потом, — ответил Чон, сфотографировав карту и собрав все предметы. — Мы принесём малыша, когда разберёмся с телом. Присмотришь за ним?

— Обязательно, — кивнул Минсон. — И, Дже, будьте осторожны.

— Спасибо.

Они успели скрыться в лесу, когда в посёлок въехали три машины: полицейская, скорая и гражданская.

— Кажется, омега прочно сидел на крючке, раз эти так быстро приехали.

— Это уже, собственно не наше дело. Нам нужно двигаться в сторону портала, — ответил Джехён.

— Так, стоп. Мне кто-нибудь объяснит, что происходит. Этот ребёнок…

— Наш, — пожал плечами Джун. Малыш в его руках успокоился и смотрел на демона большими чёрными глазами.

— В смысле? Где его родители?

— Мертвы, а если мы не поторопимся и не смоемся отсюда как можно скорее, его у нас заберут и пустят на органы.

— Так чего же мы стоим?

Омега сорвался с места, подталкивая старших. Им нужно было до темноты найти место для ночлега. Добираться до портала придётся пару суток.

Джехён шёл позади всех. Джун с Дери переговаривались. Омега пытался выпросить у демона подержать малыша, а Чон думал о том, что им нужно как-то питаться, нужны тёплые вещи для передвижений по лесу. Они убежали из деревни почти налегке. Была надежда на то, что у демона есть возможность переместиться в любую точку континента. Тогда почему он идёт с ними?

Этот вопрос Джехён и задал, когда они остановились передохнуть.

— Умирать не хочется, — хмыкнул Ренджун. — Что я в одиночку могу против тех четверых? Поджечь их останки, вызвать их гнев и сдохнуть. Да, я могу в миг достигнуть любого портала, а дальше что? Демоны не проводят ритуалов. Это привилегия волков. Собственно, поэтому я здесь, но вы можете использовать мои способности во благо нашей маленькой миссии. Только в пределах разумного, разумеется.

— Нам нужна тёплая одежда для ребёнка, подгузники и молочные смеси, — сказал Хендери с каким-то трепетом глядя на спящего у него на коленях крошку.

— Мы идём в Ад. Тем пекло, — заметил Джун. — Зачем тёплые вещи.

— А до портала ты нам что, дыханием предлагаешь его согревать? — насупился Вон. — Иди и без комбинезона не возвращайся.

— Нашёлся командир, — фыркнул демон, но тут же исчез.

Хендери тепло улыбнулся.

— Он тебе нравится? — спросил осторожно Джехён. Омега вскинул бровь, а потом задумался.

— Знаешь, вы оба для меня какие-то свои. Не знаю, как объяснить, и если ты вызываешь интерес, как потенциальный партнёр, то Джун… Он больше брат. Я… Я не могу представить себя с ним в одной постели.

— А со мной можешь? — усмехнулся Чон, но тут же замер, под внимательным взглядом младшего.

— С тобой я могу представить не только постель, но и старость, где-нибудь в деревянном домике, под тенью плетёной беседки, укрытую пушистым пледом. Только ты и я…

— И духи, — неосознанно ляпнул Чон. — Прости. Это что-то, что будет со мной всегда.

— Поверь, я сумею, если будет нужно, поставить их на место.

— Ты уже смирился с тем, что предложили предки?

— А у нас есть выход?

— Я не хотел, чтобы так…

— Брось, ты тут ни при чём. Если задуматься, то все наши беды начались из-за того человека, что отдал приказ снести деревню, хотя… Что у нас было до этого? Ты был совсем один, я погряз в долгах, и наверное, даже без выкрутасов ангелов, рано или поздно оказался в борделе, а Джун… Он бы пропал во тьме, так что это мы ещё легко отделались.

Джехён кивнул, соглашаясь с доводами младшего.

— Нам нужно найти ещё двоих детей, прежде чем…

— Мы переспим, — кивнул омега. — Я… Признаюсь честно, у меня мало опыта в этих делах… Я… Мне некогда было крутить романы.

Джехён пододвинулся ближе, заправив за ухо омеги его длинную чёлку, и тихо шепнул:

— Я тебя всему научу.

Щёки Вона вспыхнули. Джехён улыбнулся. Они смотрели друг на друга, словно изучая, а потом какая-то неведомая сила потянула их друг к другу. Губы сомкнулись, сперва осторожно, потом более настойчиво изучая друг друга. Хендери был прав, это было такое тёплое ощущение. Да, они свои. Этого омегу хотелось прижать к себе и не выпускать из объятий, а Ренджун… Он, действительно, брат, хоть и такой занудный.

— М да, ни на минуту их нельзя оставить. Вы о ребёнке подумали? Думаете, ему приятно наблюдать за вашими лобызаниями, — послышался голос Джуна. В нём была беззлобная насмешка. — Вот, всё о чём просили, и даже лишнего. Я подумал, что неправильно будет укладывать омегу с ребёнком на холодную землю.

Перед парой приземлилась большая сумка и спальный мешок, а потом и сам демон устроился рядом с Хендери.

— Как там снаружи? — спросил омега. — Ещё никто, поди, и не догадывается, что мир завис в шаге от пропасти?

— И знаешь, это, наверное, к лучшему, — ответил задумчиво Ренджун. — Нет паники и они не путаются под ногами. Представь, если бы люди знали о том, что происходит. Вряд ли они смогли бы перенести это спокойно. Началась бы гонка за выживание. Жертвы бы множились. Люди истребляли бы друг друга за место в «бункере», даже не подозревая, что это всё бесполезно, и тьма… Она везде. От неё не спрятаться.

Ренджун замер, глядя в одну точку, словно вспоминая что-то из своей долгой жизни. Он видел тьму. Он убегал от неё, а они… Сейчас они заставили его вернуться туда.

— Как давно ты был в Аду? — спросил Джехён.

— Вчера, — вскинул бровь демон.

— Нет, до всего этого? Где ты жил, чем занимался? Был ли у тебя дом?

— Я… — Джун задумался. — Я скитался. Переезжал с места на место. Искал себя. Если честно, в Аду мне не особо рады. Высшие демоны недолюбливали отца за его эксперименты, да и на меня смотрели с призрением. Люцифер, наверное, был единственным, что относился ко мне с теплотой, принимая в своём доме. Связь с низшим существо, для демонов, как проклятие, а я… Я, наверное, просто хотел жить.

— А если мы победим, ты снова уйдёшь? — спросил Дери. — Будешь скитаться?

— У меня нет ничего в этом мире.

— А если мы дадим тебе дом? — спросил Джехён. — Дом, близких людей, смысл жизни?

Ренджун хмыкнул, посмотрев на малыша, которого уже переодел Хендери.

— У меня отвратительный характер.

— Ну, по мне, это меньшее из зол, — засмеялся омега. — Так, мы готовы. Идём дальше?

И они шли, обсуждая всякую ерунду. К порталу они должны были добраться к утру, выделив пару-тройку часов на сон. Хендери уложили в спальный мешок. Джехён обернулся волком, устраиваясь у него под боком, а Ренджун своим теплом согревал спящего ребёнка.

— Ты очень красивый, — сказал Дери, глядя в большие жёлтые глаза серого волка. — Я ещё никогда не видел вашу братию так близко.

Шершавый язык скользнул по щеке омеги. Джехён понимал, что с каждой минутой его зависимость от этого человека становится всё больше, не иначе высшие силы что-то намутили, но альфа не винил их. Он, действительно, устал быть один.

Утром их разбудил крик птиц.

— Ох, не к добру это, — сказал Джун. — Нужно сматываться. Как бы те четверо не послали нам на «выручку» ещё кого-нибудь. В присутствии посторонних уничтожить тела будет проблематично.

— Но кто среди здравомыслящих будет им помогать? — спросил Дери, скручивая спальный мешок.

— Ну, здравомыслием там вряд ли пахнет. Желание власти, крови, мести.

— Волки, — хмыкнул Джехён, когда по лесу раздался протяжный вой. — Та часть, что до сих пор ненавидит людей и выступает против равенства. Боюсь, что они идут не помогать нам, а для того, чтобы нашими руками пробить себе путь к славе. Они будут идти за нами, пока мы не найдём тела, а потом они избавятся от нас, присвоив все лавры себе и выторговав клочок света в кромешной тьме. Нужно уходить. В Ад они не сунутся. Они будут ждать нас на выходе.

— Но как же…

— Мы найдём другой портал. Идёмте, — сказал Джун, торопливо подталкивая омегу вперёд.

Порталом в Ад был небольшой грот, размытый подземными водами. Ренджун шагнул туда первым, Дери с малышом следом, а Джехён замыкал, оглядываясь по сторонам. В Аду он был несколько раз, решая проблемы неприкаянных душ. В отличии от обычных волков, иным были открыты все три мира.

— Не отставайте, и двигайтесь чётко за мной. Любые провокации игнорируем. У нас другие цели. В вас обоих есть демоническое начало, вас не почувствуют.

— А малыш? — спросил омега.

— Он ещё очень мал, да и то, что его папаша ещё не дал ему имени, играет нам на руку. Имя определяет человека или волка, а раз его пока нет, то и ребёнок пока не виден для Ада и Рая.

Вскоре они вышли из темного грота на поверхность. Вокруг, казалось, была пустыня. Редкие деревья шелестели огненной листвой. Потрескавшаяся земля, котлованы с бурлящим огнём. Глиняные покосившиеся домики, подземные тоннели и шпили дворца Люцифера, что были видны из любой точки Ада.

— И где мы будем искать тела? — спросил Джехён. — Это должны быть какие-то памятные места?

— Хочу тебя разочаровать, мой друг, но демоны не из тех, кто чтит какие-то даты, места, события. В этом плане у них очень короткая память.

— Давайте рассуждать логически, если из всех порталов, клинок деда выбрал именно этот, значит, тело где-то здесь поблизости. Нам бы карту.

Ренджун задумался.

— Видите вон ту покосившуюся башню, — сказал демон, указав вперёд. — Там живет Накл. Он привратник. Идите туда и ждите меня.

— Но… Этот твой Накл… Он же демон, — напрягся Дери. — А вдруг он попытается нас убить?

— Силёнок не хватит. Накл слабый демон. Его задача открывать и закрывать ворота для душ входящих. Скажете, что подверглись репрессиям и ищите новый дом.

— Репрессиям? — нахмурился Чон.

— Потом, — отмахнулся Джун. — Идите, а я к боссу. У него должна быть хоть какая-то карта.

Демон тут же исчез, а Джехён и Хендери пошли к указанной башне. Небольшая тропинка петляла, пробиваясь через заросли чертополоха и крапивы. Было сложно не исцарапаться или обжечься, но плотные одежды хоть немного закрывали.

Вдруг, почти у самого дома Джехён уловил сбитое дыхание и торопливые шаги. Чон резко дёрнул омегу на себя в тот самый миг, когда мимо пролетело несколько стрел.

— Куда он делся, чертов предатель? — послышался скрипучий голос.

— Да тут где-то был, — ответил ему второй. — Мои стрелы летят точно в цель.

Из-за поворота вышли два крупных демона. Они внимательно осматривали местность.

— Вот же ж идиоты, — сказал тот, что был покрупнее. — Всё к воротам бегут, а Накл дурачок их выпускает. И чего ещё правитель не вздёрнул старикашку?

— Накл свою работу знает. Вот ты скажи, смог бы столетиями на одном месте сидеть и рычаг туда сюда дергать?

Крупный скривился.

— Вот, а он может. Вот и держит его босс, потому что понимает, что любой другой на месте старика будет отлынивать от своих обязанностей, а так… Так босс хотя бы знает, сколько незарегистрированных полукровок покинуло Ад.

— Реформы, реформы, — сказал второй. — А я ведь и сам не понимаю для чего всё это. Ну трахнул волка или человека, ну понёс тот омега, да и чёрт с ним…

— А потом, оказывается, что среди этих забытых полукровок иные появляются и приходят сюда потом права качать. Нет уж, проявил слабость, будь добр отвечай. Тут же не предлагается мальца сразу в расход пускать. Это знаешь, как брать на передержку. Посмотрел, понаблюдал, а потом катись на все четыре стороны, а иных… Иных можно на благо Ада воспитывать, в закрытых школах, а потом выпускать в мир, где попадется какая душа неприкаянная, так её раз и сразу в Ад, без всяких прелюдий.

— И много таких насобирали уже?

— Маловато. Полукровки плодятся как тараканы, а иных по пальцам можно пересчитать. Но есть и те, у кого сбежать получилось. Они хоть и связью с примитивными особо не светят, позора боятся за свою слабость, но детей отдавать не рвутся. Связь говорят, родственная, чтоб её…

В этот момент демоны наткнулись на чьё-то тело.

— И это того стоило? — хмыкнул крупный, пнув тело. — А всего лишь нужно было дитя в книжку записать, да воспитателям отдать. Правильно говорят, у омег мозги не тем концом вставлены. Альфы в этом плане проще.

— И что теперь?

— Ну сдох и сдох, — сказал демон, вытаскивая стрелы из тела.

— А малец-то где? Он же вроде как с ребёнком убегал.

Демоны огляделись по сторонам. Джехён практически вжал Хендери в стену, закрывая собой. Вот, значит, как? Иные теперь должны регистрироваться. Умный ход. Да и с воспитанием ловко придумано. Ангелы воспитывают своих иных, демоны своих, а потом идёт борьба за то, чья марионетка больше душ приведёт. И нет больше тех, кто судить будет души по совести, а не из выгоды. Удивительно, что демоны бегут. Они понимают больше своего босса? Без нейтральных снова будут войны. Неужели сейчас, отвоевав мир из тьмы, они снова поведут его к краху, но уже сами?

Между тем демоны немного походили вокруг, но ничего не нашли.

— Ну и чёрт с ним, — отмахнулся крупный. — Без папки он долго не протянет. Всё равно околеет.

— Тело будем забирать?

— На кой оно нам? Пошли. Мы ещё пару адресов проверить должны. Что-то расплодились нынче волки.

Демоны направились прочь, а Джехён и Хендери переглянулись.

— Ребёнок! — хором сказали они.

— Нужно его найти. Ты же волк, попробуй его учуять.

Джехён замер, полностью уйдя в себя. Сейчас ему предстояло услышать среди сотни звуков тот, что может выдать крохотное живое существо. Он слышал, как ветер шелестит листвой, слышал, как термиты устроили пиршество в поваленном дереве, слышал шелест крыльев большой птицы. Коршун. Он заметил добычу. Вот оно! Тихий скулёж, совсем близко. Волчонок. Совсем крошка.

Чон побежал вперёд, резко обращаясь и закрывая собой маленький дрожащий пушистый комочек. Острые когти птицы царапнули спину, но было всё равно. Он успел. Он защитил. Коршун недовольно взвизгнул, снова срываясь в небо. Джехён же, осторожно сомкнув пасть на загривке щенка, поспешил к Дери.

В башню лучше было не соваться. Взгляд зацепился за небольшой сарайчик. Накл, хоть и был дурачком, а детей всё же считал, а им сейчас это было не выгодно.

Хендери торопливо следовал за волком, а потом подпер вход в сарай старой бочкой и вилами.

В загоне можно было заметить овцу с парой ягнят, поросёнка и с десяток куриц. Мини-ферма, что сейчас трусливо замерла, глядя на волка.

— «Будете вести себя тихо — не трону», — сказал Чон, и он знал, что звери поняли, заметно расслабляясь.

— Ты что-то им сказал, да? — спросил омега, забирая волчонка, что попытался укусить его за палец.

— Что я их не съем, — хмыкнул Чон.

— Почему он такой? — спросил Вон, вытаскивая из шерсти малыша колючки репейника.

— Первое обращение. Оно наступает через месяц-полтора после рождения и далее происходит каждый третий месяц. Где-то лет с трёх-четырёх этот процесс становится осознанным и малыш уже сам может управлять своей звериной сущностью.

— Значит…

— Да, малыш из деревни тоже вот-вот станет волчонком. Но я надеюсь, что к этому времени мы избавимся от тел и в Рай пойдем вдвоем.

— А Джун?

— Он отнесет детей дяде. Или ты готов мучиться от желания в присутствии сразу двух альф?

— Я как-то об этом не подумал, — смутился омега, а Джехён улыбнулся.

К тому моменту, как вернулся Ренджун, дети были накормлены и уложены в соломенные ясли. Ягнята с любопытством обнюхали малышей, а потом устроились рядом. Поросёнок тоже мило сопел рядышком.

— М да, — хмыкнул демон, появившись посреди сарая со свёртком в руках. — Как я вижу, в нашем полку прибыло.

Джун бросил Дери карту, а потом подошёл к яслям.

— Полукровка?

— Иной, — сказал Джехён. Он словно чувствовал силу малыша на подсознательном уровне. — Почему ты не сказал, что здесь у родителей отбирают таких детей? Грезят воспитать их слугами Ада. Это же нарушение мирного договора. Иные нейтральны!

— Я же говорил, что я здесь не частый гость.

— Говорил, но о реформе знал! — строго сказал Чон. — Мы тут пытаемся спасти мир от одной тьмы, а этот идиот загоняет нас в другую.

— Я обязательно передам твои возмущения боссу, но сейчас у нас есть дела по важнее. Может нам пол ада придётся пройти, чтобы найти эти проклятые тела. Сейчас они на первом месте, а потом всё остальное.

Джехён понимал, что Ренджун прав, но ярость внутри бурлила. Сколько детей лишились нормальной жизни из-за этой дурацкой реформы? Да, демонов, но это не меняет того, что каждая жизнь важна для вселенной.

— Так, успокойтесь, — сказал Дери, расстелив на земле карту Ада и доставая кинжал и монету, чтобы разместить их на ней. — Думаю, понадобится время, чтобы связь сработала, но…

В этот момент монета подпрыгнула, встала на ребро и закружилась по карте. Клинок же засверкал. Камни на его рукояти выпустили по яркому лучу, что пересеклись в одном месте, в тот же миг и монета замерла.

— Ну что, нам относительно повезло, — сказал Ренджун, разглядывая карту. — Один жмурик притаился в лесочке за башней Накла, а вот до второго дня три пути. Как там с ритуалом? Ты вообще знаешь, что делать.

— Нужно окропить останки кровью и призвать силу в новый сосуд, а потом сжечь всё к черту.

— Кровью?..

Дери бросил взгляд на спящих детей. Маленький человечек спал, уткнувшись носом в пушистую щёку крошечного волчонка.

— Нужно совсем чуть-чуть, — сказал Джехён, посмотрев на омегу с улыбкой. — Они почти ничего не почувствуют.

— А как быть в моём случае? — спросил Вон. — Ребёнок… Ему будет всего несколько дней. Он… Он будет во мне…

— Думаю, что вашей с Дже крови хватит. Вы же родители.

— А… Ну да, — смутился Дери. — Когда начнем?

— На рассвете, — сказал Джун. — В это время суток демоны менее активны и мешаться под ногами не будут. А сейчас я предлагаю вам поспать.

Рассвет в Аду зрелище увлекательное, ведь здесь нет солнца как такового, но есть горы, верхушки которых созданы из прозрачного минерала, что даёт проникнуть солнечным лучам с поверхности земли в преисподнюю.

Многие такие горы возвышаются и на просторах бытия. Покрытые снегом, они неторопливо передают свет демонам. Говорят, есть в трех мирах места, где подобные горы, начинаясь в аду, поднимаются в высь, пересекая бытиё, Рай и упираются своими вершинами прямо в пантеон богов. Никто увы не даст их точных координат, ведь они сокрыты под самой великой силой трёх миров. Силой иллюзии.

— И как мы его оттуда достанем? — спросил Ренджун, когда они с Джехёном прибыли на место. Небольшая выжженная полянка, что за тысячу лет покрылась немаленьким слоем пепла.

Хендери с детьми решили оставить в сарайчике, потому что никто не знал, сколько времени им понадобиться, чтобы добраться до останков.

Джехён хмыкнул, протягивая демону лопату.

— Копать? Ты серьёзно? Да здесь огромная территория…

— Не а, приглядись внимательнее. Предки всё же оставили подсказки и увидеть их могут лишь создания двух миров.

— Энергия? — спросил Джун. — Это…

— Сила. Именно та, что мы передадим детям. Она пытается призвать душу. Именно благодаря этой силе те твари чувствуют, что их тела не повреждены. Копаем там, где эта энергия клубится сильнее всего.

И они копали, сменяли друг друга, опускаясь всё ниже и ниже. Было бы верхом глупости рассчитывать на то, что тело будет где-то на поверхности. Только спустя часов пять лопата Ренджуна уперлась во что-то твердое.

— Да неужели.

Большой деревянный ящик с помощью веревок был поднят на поверхность. Дерево, к слову, совсем не разложилось, как и тело, лежавшее внутри. Разве что чуть усохло. Глазницы чуть впали. Скулы стали чётче. В груди демона торчал ритуальный клинок. По легенде, его вытащить мог только дух, чтобы воссоединиться.

Джехён ещё раз проклял предков за то, что они оставили этим тварям лазейку в мир.

— И что теперь? — спросил Джун, разглядывая мертвеца.

— Возвращайся к Дери. На рассвете приноси ребёнка.

— А ты? — опешил демон.

— А я покараулю нашу находку, чтобы ей ноги не приделали. Заодно приготовлю костёр.

Демон с подозрением посмотрел на волка, но исчез. Джехён тихо хмыкнул, вытерев испарину со лба. Он ждал. И спустя минут двадцать услышал шаги. Кто-то подкрадывался к нему сзади.

— Ты слишком громко дышишь, — сказал Чон. — Так себе качество для правителя Ада. Что, пришёл поглазеть на трофей?

Волк обернулся, встречаясь с насмешливым взглядом чёрных глаз. Высокий черноволосый мужчина в длинном приталенном камзоле скривил губы в усмешке.

— Если бы я хотел, чтобы ты меня не услышал, ты бы не узнал о моём присутствии. А сейчас мне нечего скрывать. Да, я пришёл посмотреть на того, из-за кого тьма начала колебаться. Он и его отпрыски позорное пятно Ада.

— Ой ли, — засмеялся Джехён. — Они сильны, не спорю, но то, что творишь ты… Что за принудительная регистрация полукровок? Иные, подчиняющиеся Аду, серьёзно? Ты в своём уме?

— Какое право ты имеешь со мной так разговаривать, щенок?! — взвился демон, а его лицо исказила злобная гримаса.

— Имею. Это право дали мне Боги и предки, а они у нас с тобой, дядюшка, общие! Вы с моим отцом вышли из чрева одного и того же демона. Отец, полюбив, отказался от трона, ушёл, сперва в мир людей, потом за грань, а ты… Ты нарушаешь мирный договор!

— Да разве я один? Ангелы…

— С ними будет отдельный разговор. Ты ведь в курсе, что наш путь лежит и через Рай. Предки выбрали именно меня своим гласом, поэтому я требую прекращения гонений! Мы строим единый мир, не забыл?

Демон фыркнул.

— И ещё, после окончания миссии ты отпустишь Ренджуна из той тьмы, куда его снова и снова загоняют твои подчинённые. Он уйдёт с нами.

— Для чего? Он низшее существо!

— Скажи это, посмотрев в глаза того омеги, что был согласен умереть ради тебя. Вы оба, что ты, что отец, послужили причиной смерти своих возлюбленных. Мой папа продержался дольше, потому, что он был волком, а тот человек… Он несколько лет бродил неприкаянной душой, пытаясь найти сына. Мне с трудом удалось убедить его отправиться за грань.

Джехён только сейчас вспомнил, где он слышал историю о рождении Ренджуна, что поведал ему Хендери. Он вспомнил того омегу, черты которого унаследовал их невольный спутник.

— Он… Он ушёл? — встрепенулся демон. — Сам? Он не…

— Не развеялся. Он в лучшем мире, а ты… Если не хочешь признавать сына, отпусти. Он ведь не знает, что именно ты породил его на свет в чреве простого смертного. Много лет он считал отцом того идиота, которого ты приставил к нему. Ты винил Джуна в смерти омеги? Но виноват здесь только ты…

Демон дернулся, отводя взгляд.

— Возможно, это была пылкая любовь, но не всем дано её пережить. Духи открыли мне эту истину. Тот омега… Он ни в чём тебя не винил. Пора отпустить, если ты не хочешь его признавать. Он мой брат. Я позабочусь о нём.

— И всё у тебя так складно, — хмыкнул демон. — По правильному. По закону, а жизнь… У неё ведь много красок. Ты уверен, что Джун сам готов покинуть тьму? Ведь она не только снаружи, но и внутри него. Он и есть тьма.

— Неправда! — послышался решительный голос, а из тени вышли Джун и Хендери с детьми на руках.

— Что? — опешил Чон. — Почему вы здесь? Башня…

— Больше не безопасна! — почти прорычал Ренджун. Он едва сдерживал себя, лишь маленький волчонок, сидевший у него на руках и лижущий его мокрые щёки, не давал ему накинуться на своего «босса». — Он отдал приказ сжечь её, после того, как его солдаты вернулись ни с чем! Он не за мир! Он поддался тьме!

— Неправда! — на этот раз прорычал Люцифер, хватаясь за голову. — Неправда! Я… Я хотел как лучше! Та башня… Это граница. Через неё чаще всего демоны и покидают Ад и идут развлекаться. Омеги приносят приплод, а альфы оставляют своих детей по ту сторону. А теперь представьте, что это за Ад такой, где население сплошь полукровки? То же и с Раем. Да, от них есть польза, но в таком количестве? Полукровки не могут полноценно выполнять свои обязанности. Мы мельчаем. Чем слабее демоны и ангелы, тем больше неприкаянных бродят по миру живых. Духи, злобные, не согласные идти на контакт. Такими темпами скоро и в Аду, и в Раю не останется ни одного чистокровного ангела и демона, и это на руки лишь одной нации, что собственно, и мешает своё семя с нашим. Многие века именно их считали угнетённым народом. И что теперь? Они везде! Мы вынуждены вводить ограничения, открывать своим людям глаза, даже запугивать.

— Но ты сам…

— Что? Связался с человеком? — вскинулся Люцифер. — Да. Именно с человеком, не с волком, как твой дурень отец. Люди, как вид тоже вымирают, смешивая кровь. И как бы не был привлекателен мирный договор, мы хотим и будем отстаивать свою независимость.

Все четверо молчали. Джехён понимал, что старший был прав. Только в их городе полукровки уже насчитывались тысячами, а ведь это, действительно, несло угрозу.

— И вот теперь ты просишь меня отпустить. Отпустить того, кто может породить истинного демона в мир людей. Подумай, какая от этого будет польза там, и что он может сделать здесь, под моим покровительством.

— Но ты… Меня не особо жаловали при дворце. Низший, безобразный демон… Меня гнали ото всюду.

— И много ли ты потерял, находясь вдали от разврата Ада? Ты научился думать своей головой, а не тем, что между ног. Ты выбрал правильную сторону, хотя мог отправиться во тьму с теми четверыми. Ты в очередной раз доказал, что правда важнее иллюзорных благ. Ты не стал смешивать кровь, хотя ритуал позволял омеге переспать с любым из вас. Ты учёл чувства Хендери.

Люцифер усмехнулся, а потом бросил брезгливый взгляд на тело в гробу.

— В нашем мире нет места кромешной тьме, но и стирать границы полностью не стоит, согласитесь?

Здесь было нечему возразить.

— Волки пытались проникнуть в Ад, — сказал старший. — Все вы знаете зачем, поэтому, думаю, не стоит тянуть время.

Люцифер щёлкнул пальцами и откуда-то сверху свалился ещё один деревянный ящик. Он был в тине, с него капала какая-то неприятная на вид жижа.

— Я подумал, что вам не особо понравится копаться в местных сточных водах. Итак, у вас есть два тела, друзья мои. Займитесь делом, а мы продолжим демонстрировать беспечность, — сказал старший, усмехнувшись. — И да, Джун, я приму любое твое решение, просто помни, что я уже тобой горжусь.

Люцифер подмигнул младшим и растворился.

— Что ж, это было проще, чем мы предполагали, — хмыкнул Чон, разглядывая второй труп.

— И вы ему верите? — спросил Хендери.

— Да, — хором ответили альфы.

— Кровь не вода, — пожал плечами Джехен.

Хендери лишь тихо хмыкнул. А дальше старались действовать быстро. Окровавленные ладошки малышей коснулись солнечных сплетений трупов, Дери и Джехён одновременно вытащили кинжалы, а Джун поджёг моментально истлевшие тела демоническим пламенем. Сила заклубилась вокруг, направляясь по созданному каналу к детям. Малыш в руках Дери заплакал, волчонок — заскулил.

— Тише, милый. Всё хорошо, — укачивал в руках ребёнка омега.

— Нужно уходить. Пламя может привлечь демонов, — сказал Ренджун.

Огонь, действительно, поглощал всё. Джехён, видел, как пузырились тела, как трескалась кожа. Он должен был убедиться, что не останется ничего, даже маленькой косточки. Благо демонический огонь никого не щадил. Спустя десять минут на поляне не осталось ничего, только выжженная земля, да горстка пепла.

Джехён достал из кармана куртки походный стакан и зачерпнул из каждой кучки.

— А… — опешил Ренджун.

— Развеем где-нибудь подальше отсюда, чтобы уж наверняка.

— Точно, — сказал Хендери, зачерпнув и в свою кружку немного пепла.

— А чёрт с вами, — засмеялся Ренджун, повторяя за друзьями. — Пошли. До портала в Рай путь не близкий. К тому же нам ещё в лес вернуться надо.

— Нет, — помотал головой Джехён, где-то внутри сидело нехорошее предчувствие. — Пойдём в Рай прямо отсюда. Это же возможно?

— Теоретически да.

И снова они шли мимо выжженных полей, голых лесов, бурлящих огненных рек. Пару раз останавливались, чтобы накормить детей и развеять пепел. Отправлять малышей в деревню, Джехён тоже опасался, памятуя о том, что у них на хвосте были именно волки.

Ренджун пару раз перемещался в деревню на разведку, но дядю застать дома так и не смог.

— И как мы теперь? — спросил Дери, когда через четыре дня пути в яслях, что они носили с собой, оказалось два волчонка. Серенький и чёрненький. Они забавно играли друг с другом и тихо тявкали.

— Ну, теперь у них есть преимущество. Они оба могут передвигаться на своих четверых и таскать их на себе не придётся. Главное, чтобы перед ними шёл сильный вожак.

Джехён хмыкнул, вожак из него был так себе, но это даже интересней. Дети достались им умеренно активные, и, что важно, не слишком любопытные.

— А когда мы сможем дать им имена? — спросил омега, поглаживая волчат по пушистой шёрстке.

— Когда мы снова попадём в мир людей, — ответил Джехён. — Не стоит делать привязку к другим мирам.

Где-то на седьмой день пути они, наконец, добрались до высокого вулкана, что служил границей между мирами.

— Нам нужно наверх, — сказал Джун, посмотрев на Хендери, что выглядел немного бледным. Виски взмокли, губы чуть обветрились, а запах фрезий усилился в разы. — Справишься?

— Да, попробую.

Джехён осторожно сомкнул челюсти на загривках волчат и, подняв их над землей, побежал наверх. Пока дети бегали на четырёх лапах, то и ему приходилось, хотя хотелось бы вот так же как Ренджун держать под руку Дери. Поддерживая. Иногда откуда-то изнутри даже вырывался тихий ревнивый рык. В такие моменты Джун становился серьёзным, повторяя:

— Он мой брат, как и ты. Я признаю твои права на этого омегу. Успокойся и лучше следи за детьми.

И Джехён сдавался. Он верил, ведь прижимаясь именно к его боку Хендери засыпал по ночам.

Портал представлял из себя длинный тоннель. С потолка свисали сталактиты, летали какие-то насекомые, напоминающие светлячков. Чем выше они поднимались, тем свежее становился воздух, а крики ворон сменились пением соловья.

Вскоре в лицо подул свежий ветер, а потом они вышли на небольшое каменное плато. Впереди неописуемая красота. Здесь появлялось ощущение, что ты владыка мира. Ангелы испокон веков считали себя выше всех.

— И что? Нам теперь вниз? — обречённо выдохнул Ренджун.

— Нет, — помотал головой Хендери. — За нами придут.

— Ты же говорил, что Рай не намерен вмешиваться, — настороженно сказал демон.

— Ну, по твоим словам, и твой отец планировал остаться в стороне, но всё пошло не так, — ответил омега, опустившись на небольшой камень.

— Волки…

— Разорили целую деревню, — сказал Дери, прикрыв глаза и тихо всхлипнув. — Ночью. Деревня располагалась как раз у того портала, которым мы должны были попасть в Рай. А дальше думай сам.

Джехён чувствовал тревогу. Волки шли по пятам, поджидая их у порталов, но откуда они могли знать их расположение, если они не видели карту. Или видели?..

Вдруг, где-то совсем близко послышался шорох крыльев, а потом огромная белая птица спикировала к их выступу. На шее птицы сидел светловолосый мужчина в белых одеждах.

— Забирайтесь быстрее, — сказал он.

Джехён решил, что волком удержаться на этой птичке у него вряд ли получится, поэтому вернул себе человеческий образ, поднимая волчат на руки.

— Дай мне, — сказал Ренджун, забирая чёрненький комочек, что так и норовил укусить его за палец.

Кое-как устроившись на птице, они сорвались с места. Джехён понимал, что никогда не задумывался о том, боится ли он высоты, но от манёвров этого величественного создания захватывало дух, вот только тревожные мысли не отпускали:

— Это дядя, да? Он нас предал? — спросил Чон, когда птица опустилась на усыпанную цветами поляну. — Он не простил ни папу, ни отца. Он считал меня проклятым. Он…

— Не должен тебя больше волновать, — ответил ангел. — У вас есть миссия. Он совершил ошибку, оступился, но…

— Ошибку? Оступился? Он предал нас! — прорычал Джехён. — Те духи уже должно быть знают о том, что мы уничтожили два тела!

— Нет, — сказал ангел. Он был невозмутим. Само спокойствие, а вот Джехён едва мог совладать со своей яростью. Он так глупо попался. Поверил. А всё почему? Да потому что он до последнего верил в семью, а вон оно как. Только Джун, Дери и детки — вот его семья и никого больше.

— Вы так уверены? — спросил Дери. — Почему?

— Не иначе, как Боги вмешались. Они не дали произнести ему большего, — хмыкнул ангел. — Они встали на вашу защиту, лишив волка возможности изъясняться внятно. Он пытается говорить, но язык его не слушается. Так что о сохранности тайны можете не переживать. По окончании миссии мы хотим воззвать к Богам, чтобы они поставили на место выскочек. Пора немного переосмыслить мирный договор. Безумное спаривание ещё ни к чему хорошему не приводило.

— А мы? — спросил Ренджун.

— Воля Богов, — развёл руками ангел. — Есть союзы, что не подвластны воле миров, но они должны быть исключением. Редкостью, как и было раньше.

Ангел указал рукой в сторону замка.

— Идёмте, — сказал он. — Вам нужно отдохнуть и привести себя в порядок.

— А тело…

— И ребенок…

Одновременно сказали Джехён и Ренджун.

— Тело ищут по остаточной энергии, а ребёнок… Дери, должно быть, рассказал вам о разорённой деревне. Так вот, волки не щадили никого. Мы получили сигнал бедствия слишком поздно. Эти звери попытались пробиться в Рай, но мы вышвырнули из со своей территории, но жертв было слишком много. В одном из домов мы и услышали детский плач. Внутри всё было перевернуто. Два тела лежали с раздробленными шеями, но плач слышался откуда-то из-под груды сломанной мебели. Там, под завалами и сидел каким-то чудом уцелевший малыш.

— Где он? — взволнованно спросил Дери. — Мы…

— Заберём его, — кивнул Джехён.

— Мы, собственно, на это и рассчитывали. У нас не принято растить чужих детей.

— А что вы делаете с сиротами? — настороженно спросил Ренджун.

— У нас это редкое явление, — заметил ангел. — Мы живём долго и можем воспитать не одного наследника.

— И всё же? — не унимался Джун.

— Они лишают детей крыльев и отправляют к людям. В приют, — горько усмехнулся Хендери. Джехён поспешил его обнять, целуя в висок.

— И вот так они борются с чистотой крови? — с презрением усмехнулся Ренджун. — В Аду за каждого чистокровного демонёнка глотку перегрызут, а тут…

— Джун, — остановил брата Джехён, видя, как ангел недовольно хмурит брови. — Пусть Боги решают кто прав, кто виноват.

Демон лишь хмыкнул, но спорить не стал. Он понимал, что сейчас не выгодно вступать в конфликт с тем, кто сделал за них половину работы.

В замке верховного ангела они смогли нормально помыться и поесть, так же им предоставили няню, что должен был следить за детьми во время их предстоящего путешествия.

— Смотри-ка, мы укладываемся в график, — заметил Ренджун. — Десять дней за плечами. Минус два тела, третье тоже уже почти наше, да и дети почти все.

Хендери чуть вздрогнул. Теперь всё зависело только от них. Первые признаки течки были уже на лицо, но Джехён не хотел торопить омегу. Он прижимал его к себе и нежно целовал в висок.

— Я не буду тебя к чему-либо принуждать.

— Но мы должны…

— Только тогда, когда ты этого захочешь. Сам.

Спустя двое суток ангелы всё же нашли тело, доставая его на поверхность из кристально-чистого озера. Тот же деревянный ящик. Такое же полу свежее тело и ритуальный кинжал в груди. Хендери был слаб, его решили с собой не брать. Маленький белокурый ангелочек доверчиво прижимался к Джехёну и альфе было слишком тяжело касаться ладошки малыша острым лезвием.

— Всё, всё, милый. Больше не будет больно, — целовал мокрые щёчки ребёнка Чон, пока Джун завершал ритуал, поджигая истлевшее тело.

И в этот раз они решили забрать часть праха с собой. По крупицам они разнесут его по всем трём мирам, чтобы никому не дано было вновь призвать тьму во вселенную.

— Мы не гоним вас, но… — сказал верховный ангел после ритуала.

— Дайте нам пару дней, — ответил Чон. — Омега не в состоянии идти. У нас ещё есть время.

— В мире людей мы вам помочь не сможем.

— Разберёмся, — сказал Ренджун, а потом повернулся к Джехёну. — Дети с няней, я на разведку. Нужно хотя бы приблизительно представить, что представляет из себя этот мегаполис, а ты… Развлеки малыша Хендери, как сможешь.

Демон подергал густыми бровями.

— Иди к чёрту! — усмехнулся Чон.

— Удаляюсь, — засмеялся Джун и растворился.

— В нём слишком много энергии, — заметил верховный ангел. — Зря Люцифер так долго прятал его во тьме. Таких, как этот мальчишка, любят Боги. Знаешь, есть легенда, что некоторые Боги периодически спускаются со своего пантеона и наблюдают за жизнью в трёх мирах. Проверяют на прочность нашу веру и соблюдение законов.

— Боюсь, что если сейчас они видят то, что происходит, они, должно быть, уже разочарованы, — сказал Джехён, усмехнувшись.

— А мне хочется верить в то, что они непременно дадут нам шанс. Этот мир не так уж и плох.

— Увы, все мы верим только в то, во что хотим верить. Я верил в семью. Верил в то, что волки примут меня, помогут мне, а получилось: дядя предал, а волки уничтожают невинных, пытаясь найти нас. Ограничения Богов — это так себе защита. Да, он не скажет, что мы уничтожили тела, но он может рассказать о том, что мы собирали детей, о том, что Хендери перерождение или как там у вас это называется, убитого демоном младенца. Он может очень много, а я… Я так мало.

— Ты себя недооцениваешь, Джехён, — хмыкнул ангел, похлопав альфу по плечу. — Вспомни скольким душам ты помог найти правильный путь. Боги благоволят тебе. Возьми себя в руки и иди, твой омега нуждается в тебе.

Чон тихо хмыкнул.

— У меня будет только одно условие, — заметил старший. — На момент зачатия на омеге должна стоять метка. Вы же всё-таки в Раю. Имейте уважение к нашим правилам.

— Мы постараемся, — улыбнулся Чон.

Ангел поспешил по своим делам, а Джехён в выделенную им комнату. Альфа заглянул в детскую комнату. Там молодой ангел играл с волчатами, а годовалый карапуз, утомлённый ритуалом, спал, посасывая палец. Здесь было так уютно, но Джехён направился дальше. Туда, где его уже ждали. Запах фрезий стал таким концентрированным, что сдерживать свои инстинкты и желания было очень трудно. Джехён попытался взывать к своему здравому смыслу. Он же не зверь в конце-то концов, хотя, кому он врал, волк в нём то и дело одерживал верх, когда дело касалось секса, но с этим омегой так нельзя. Им ещё детей вместе воспитывать. И снова в сознании всплывали слова предков. Неужели «трое» это всё же про Хендери, но в те времена, когда жили духи, с которыми он общался, не принято было признавать силу омег, они были лишь теми, кто должен был рожать, а не воспитывать детей. Они всё же, должно быть, имели ввиду трёх альф, но дядюшку, после его предательства, он к малышам не допустит. Тогда кто? Это должен быть кто-то, кому он доверяет, кто в курсе могущества духов, и кому не страшно доверить такую огромную силу.

Что-то мелькнуло в сознании, но Джехён упустил эту мысль, потому что внутри сейчас происходили совсем другие процессы, не позволяющие здраво мыслить.

Чон постучал, а потом открыл дверь, окунаясь в невероятный мир свежести, желания и чего греха таить похоти.

Хендери лежал на кровати, закутавшись в одеяло под подбородок, но Джехён словно на подсознательном уровне понимал, что под этим покрывалом ничего нет. Ни одного слоя одежды.

— Ты как? — спросил альфа, сбрасывая с себя куртку и ботинки.

— Терпимо, — ответил омега, стиснув зубы, и стараясь держать глаза открытыми. — Как прошёл ритуал? Малыш не сильно испугался? Я так хотел быть с ним, но моё состояние…

Джехён стянул с себя футболку и штаны, забираясь на кровать. Член уже налился кровью. Тонкие боксеры уже не скрывали его возбуждения, но альфа не торопился.

— Тебе, поди, жарко в этом твоём коконе, — сказал Чон, ласково проведя ладонью по щеке вздрогнувшего омеги. — Ты меня боишься?

— Нет, — ответил Вон, позволяя рукам старшего стянуть с себя одеяло. — Просто всё это так необычно. Впервые в эти дни со мной есть кто-то, кто сможет мне помочь. Я… Признаюсь, что до этого я хоть как-то пытался удовлетворить себя сам. Да, доходил до пика, но внутри оставалось чувство пустоты, а сейчас… Ты… Что ты делаешь?

Джехён навис над младшим. Его губы то там, то здесь касались молочной кожи омеги. Альфа с жадностью наблюдал за тем, как место прикосновения покрывается мурашками. Шея, ключицы, чуть набухшие груди, солнечное сплетение. Нырнуть языком в пупок, спуститься ниже к блестящим бедрам, игнорируя напряжённый член. Языком по сладкой от смазки коже.

— Дже…

Омега плюхнулся на подушки, раздвигая ноги шире. А вот и местечко, что посылает по телу партнёра разряды тока. Джехён любил находить их, заставляя омег буквально дрожать от эмоций, даже несмотря на то, что они ещё не приступили к главному. Языком, губами, собирая смазку, чтобы потом затянуть омегу в поцелуй, делясь с ним его же вкусом.

— Тебе нравится?

— Да.

И снова поцелуями, ладонями по огненной коже, чтобы омега задыхался от ощущений, требуя ещё, сильнее, не останавливаясь.

— Тут у наших друзей ангелов нарисовалось условие, — сказал Джехён, скользя губами по светлой коже шеи, пока его пальцы кружили у пульсирующего влажного ануса партнёра, чуть надавливая, но не проникая. — Секс только после свадьбы. Мой долг спросить тебя, согласен ли ты стать моим мужем? Подумай, назад хода не будет.

— Ты издеваешься? — прерывисто дыша, ответил Хендери, почти прогибаясь и потираясь напряженной плотью о плоть альфы. — Я был готов стать для тебя всем уже в тот день, когда ты вытащил меня из лап того полицейского. Да, да и ещё раз да. Я согласен стать твоим мужем, Чон Джехён, я…

Омега закричал, потому что зубы альфы вонзились в его шею, а пальцы вошли в него резко и на всю длину, точно попадая по простате.

Хендери трясло, пока он кончал себе на живот, прижимая альфу руками и ногами.

— Я никуда не убегу, — хмыкнул Чон, зализывая ранку. — У нас впереди самое интересное.

Вон был словно пластилиновый, когда старший неторопливо перевернул его на живот.

— Вот так, правильно, молодец, — сказал альфа, целуя поясницу омеги и приподнимая того. — Чуть-чуть повыше.

Хендери был в легкой прострации от пережитого оргазма.

— Ты же понимаешь, что я сильнее любого среднестатистического альфы, — шепнул Джехён в ухо младшего, буквально поставив его на четвереньки.

— Да, я… Я хочу!

— Держись крепче, мой мальчик, — хмыкнул Чон.

Хендери чуть приподнялся, вцепившись в спинку кровати и прогнувшись, чтобы поднять попу повыше. Джехён видел, что омега действовал уже чисто на инстинктах. Он хотел быть жестко оттраханным и Чон не мог ему в этом отказать. О нежности и любви они поговорят потом, сейчас у них другая цель.

Сжав светлые половинки, Джехён чуть развел их в стороны, пристраиваясь, а потом просто поддался природе и своим желаниям. Животные инстинкты овладели им. Все смешалось в какофонии звуков, криков, стонов. Он слишком долго сдерживал себя, а теперь сорвался. Они кончали, по несколько часов лежали сцепленные, а потом начинали сначала, как безумные. Альфа сильнее прижимал к себе омегу, метил, оставляя укусы и засосы. Хендери в долгу не оставался. В них проснулось демоническое начало, что требовало исполнения желаний. В кровати, на полу, на столе, по собачьи, сверху, только чтобы вместе.

— Будь во мне! Всегда! Это… Это так хорошо! — шептал омега, опускаясь на твёрдую плоть старшего. — Без тебя я не выживу. Люблю!

— Я тоже тебя люблю, малыш! — сжимая ягодицы до синяков.

Где-то на третьи сутки Джехён проснулся с ясной головой. Запах фрезий больше не щекотал нутро, вызывая определенные желания. Он был слишком родным и тёплым.

Хендери спал на груди старшего. Нога омеги была перекинута через бёдра альфы, а член Джехёна всё ещё был в нём. За окном, кажется, светало.

Чон пошевелился. Узел их уже не держал. Омега перекатился на бок и невольно зашипел. Джехён его понимал. Эйфория прошла, сменяясь легкой болью и жжением.

— М да, — хмыкнул Вон, осматривая их обоих.

Засохшая сперма, следы зубов, ногтей, пальцев. Кое-где на безнадёжно испорченных простынях были заметны следы крови.

— С добрым утром, муж мой, — улыбнулся Джехён, притянув омегу к себе и нежно целуя. Дери ответил, ластясь, как котёнок.

— У нас получилось? — спросил он, глядя на альфу сияющими глазами.

— А сам-то ты как думаешь?

Омега замер, словно прислушиваясь к себе, а потом по его щеке скатилась слеза, потом другая.

— Дери? — с тревогой спросил Джехён.

— Всё хорошо. Это… Это просто счастье. Я… Я ведь даже мечтать о таком не мог, когда выпускался из приюта. Спасибо.

— Не нужно, — улыбнулся Чон. — Это я должен тебя благодарить, ведь если бы не это всё, я бы сдох в одиночестве.

Губы потянулись к губам. Нежный поцелуй дарил надежду на лучшее. Метка на шее омеги была немного воспалена, а Джехён, глядя на неё, понимал, что теперь он лидер их маленькой стаи и обязан защищать свою семью, поэтому, когда дверь бесцеремонно открылась, он зарычал, кутая мужа в покрывало.

— Джун, чёрт возьми! — сказал Чон, гася инстинкты. — Тебя не учили стучать? Я мог перегрызть тебе горло.

— Надорвёшься, — ответил демон, подходя к окну и распахивая. — Я рад, что к вам, наконец, вернулась адекватность, потому что дела у нас не очень.

— Поясни, — сглотнул Джехён, прижимая омегу к себе сильнее.

— Отец твоего супруга нашёл своё тело раньше нас. Он охраняет его как зеницу ока и подобраться к нему будет не так просто.

— А остальные?

— Остаточный след указывает им на Рай. На детей. Они ещё не поняли, что тел нет, но то, что мы им больше не союзники, догадались, как и о том, что Ад и Рай не желают их возвращения и тела придётся забирать с боем. Рай выстраивает оборону, отец пытается разобраться со своими, ведь многие демоны пустоши поддержали духов.

— Мелкие, завистливые твари, — огрызнулся Чон. — Им обещали безнаказанность?

Ренджун лишь пожал плечами.

— Нам нужно помыться, — сказал Джехён. — И уходить. Мы отвлечём этих уродов на себя.

— Отец предлагает обратиться к адекватным волкам.

— А такие ещё остались? — усмехнулся Чон. — Даже наша стая, что много лет считалась нейтральной, была втянута в это.

— Попытка не пытка, — сказа Джун.

— Хорошо, но сначала ванная.

И вот, спустя несколько часов, вымытые, одетые во всё чистое, они стояли на трассе, ведущей в яркий мегаполис. Детей оставили на попечение ангелов. Какая-никакая у них была армия. Они готовы были сражаться, да и Люцифер обещал укрепить их ряды преданными ему демонами.

Джехёну физически было больно видеть, как его муж прощался с детьми.

— Они ведь меня не забудут? — тихо всхлипнул Хендери.

— Тебя невозможно забыть, родной, — поцеловал его Джехён.

Трасса была пустынна. Позади чернел лес, впереди сверкал город. Волнение было почти осязаемым. Руки невольно потянулись в карман за сигаретами, но их не было. Находясь и в Аду, и в Раю, Джехён как-то не испытывал тяги к табаку, но здесь… Сам воздух требовал закурить, но Чон осадил себя, нужно было отвыкать. Теперь у него есть дети, а ещё беременный омега, что нуждается в его заботе.

— Как мы туда доберёмся? — спросил Ренджун.

— Вызовем такси? — хмыкнул Чон, доставая телефон, что в других мирах даже не включался.

Длинные гудки не напрягали, а потом тишину нарушил взволнованный голос.

— Джехён? Это ты?

— Я, босс, — хмыкнул Чон.

— Чёртов сукин сын! Ты мог бы хотя бы весточку прислать? Почти двадцать дней прошло! Где ты был? — причитал в трубке Ли.

— Там, где я был, нет связи. Нам нужна ваша помощь, босс.

— Конечно! Всё, что угодно! Эти безобразные твари совсем распоясались. Говори где ты. Я приеду.

Джехён продиктовал адрес, убрал телефон в карман и посмотрел на своих спутников, что выглядели задумчиво.

— Пошли, он нас догонит, — сказал Чон, взяв Хендери за руку.

— Ты уверен, что в этом деле нам будет польза от простого человека? — с сомнением спросил Ренджун.

— Ну, я бы не назвал его простым, — хмыкнул Чон. — Во-первых, он начальник полиции соседнего города и власть какую-никакую имеет. Во-вторых, он очень хорошо знаком с легендой, а смею тебе напомнить, что именно люди были первыми, кто превратил её в сказку. Волки, ангелы, демоны ещё верили, а люди нет. Именно Дэсон был тем, кто ещё верил. Верил мне, когда я говорил, что общаюсь с духами, поверил в то, что Хендери не причастен к деятельности Мота и первым предположил, что капсула прорвалась, видя груду перевёрнутой техники и растерзанные тела. Он был тем, кто верил в то, что мне по силам остановить приближающуюся тьму. Вера — вот, что делает человека человеком. Пусть порой он и верит в то, во что хочет сам. Вера — вот за что ценят свою паству Боги. Вера — лучшее в каждом из созданных ими миров. Согласитесь, что в какой-то мере вера жива во многих живых существах. Верующие люди имеют прямую связь с Богами. Владыка Рая сказал, что он верит в то, что Боги посылают на землю своих наблюдателей, чтобы быть уверенными в том, что никто не разрушит с таким трепетом построенный ими мир. А теперь представьте, тьма наступает. Неужели Боги останутся в стороне? То, что они заставили дядю замолчать, уже дает нам плоды для размышлений. Боги наблюдают, Боги помогают нам, а значит, они где-то рядом, согласны?

Ренджун задумчиво свёл брови. Сейчас им любая помощь была бы кстати. Последнее тело, последний ритуал и либо кромешная тьма, либо общее счастье.

Вскоре их догнала машина. Ли притормозил. Джехён сел рядом с водителем. Ренджун с Дери заняли заднее сидение.

— Капитан Ли, познакомитесь, этой мой муж и мой брат.

— Демон?

— Вас это напрягает? — усмехнулся Ренджун.

— Ничуть, — ответил Дэсон. — Мне хотелось бы знать, есть ли у вас план? Этих мерзких тварей на поверхности становится всё больше.

— Мы собираемся уповать на веру, — хмыкнул Джехён, видя, как чуть дернулся глаз собеседника.

— Что? — недоуменно переспросил Ли.

— Хотим подключить к этому делу Богов. Пусть спустятся со своих пантеонов и посмотрят, что тут происходит.

— И ты серьёзно думаешь, что им есть до нас дело? — хмыкнул Ли.

— Мир на грани…

— И что?

— Ну в прошлый раз они вмешались, вынудив миры подписать мирный договор, — заметил Хендери. — Почему сейчас нет? Тьма — это не угроза мирам?

— Нам от них многого не нужно. Лишь отвлечение внимания, — заметил Ренджун. — До того придурка мы сами доберёмся.

Ли нервно хмыкнул.

— А чего это вы меня уговариваете? Я вам не Бог…

— Но между тем привезли нас туда, куда нам нужно, капитан, — хмыкнул Чон. — А я ведь, между прочим, даже адреса не называл.

Машина остановилась у сверкающего клуба, где сейчас уже во всю бесновалась молодежь. Ли выдохнул, крепче сжав руль.

— Где я салился?

— Вера, — пожал плечами Джехён. — В людях её почти не осталось. Любой другой на вашем месте сдал бы меня в психушку, а не взял на работу. Любой другой бы причислил инцидент со строителями к проискам конкурентов или террористов, а не уверовал бы в древнее зло. Люди — нация, увы, со слишком короткой памятью, и даже ваш дед, живя сотню лет назад, не мог бы помнить ту легенду. Тысяча лет. Для людей это колоссальный срок. Эпоха. Именно поэтому мэр, не задумываясь, разрушил деревню. Я, признаюсь, сперва думал, что вы тоже полукровка, но не рвётесь козырять своим статусом. Вы слишком много знали о той, другой жизни. Верили мне на слово. Отпустили одного сражаться со злом. Знали, что мне помогут?

Ли тихо хмыкнул.

— Я полукровка, Дже, — ответил старший. — Но мой отец, действительно, Бог. Раз в столетие Боги спускаются на землю и соединяются с человеком. Так появляются наблюдатели. Я, в какой-то степени такой же как и вы. Иной, но у меня не так много даров. Мой Бог-отец видит мир моими глазами. Да, они обеспокоены надвигающейся тьмой, но вмешаться напрямую не могут. Только косвенно, как получилось с вашим дядей. Его прокляли шаманы, а Боги услышали и исполнили их желание. Они хотят увидеть на что мы сами способны ради спасения своего мира.

— Значит, сдохни, но тьму останови? — усмехнулся Джун. — И будут тебе блага там, за гранью.

— Что-то типа такого.

— Но я не хочу умирать, — сказал Хендери. — Я только снова начал жить.

— Ты не умрёшь, слышишь? Я поклялся тебе, — сказал Джехён. — Помнишь? Мы справимся.

— Я с вами, — сказал Дэсон. — Мне плевать, что Боги избрали себе роль наблюдателей. Я не могу остаться в стороне, когда гибнет мой мир.

— Что ж, тогда я думаю, нам стоит сходить на разведку. Снимем номер в местной гостинице и пройдёмся по злачным местам. Нужно оценить армию противника, — сказал Джехён. — И количество охраны.

— Значит, снова втроём? — хмыкнул Ренджкн.

— А я… — начал было Вон.

— Ты очень похож на папу, родной, и пока тобой, я думаю, светить не стоит. Отсидишься в отеле.

Хендери невольно фыркнул. Ренджун тут же его обнял.

— Ну чего ты дуешься? Это ради твоей же безопасности. Ты носишь под сердцем наше спасение. Мы не должны рисковать. У нас не будет месяца на вторую попытку. Хочешь, чтобы злобные духи завладели телами наших деток? Если хоть один из них вернётся в своё родное тело, остальные займут те, где скопилась их сила. Все наши старания будут напрасны.

Хендери растерянно посмотрел на Джехёна.

— Да, родной, есть такая вероятность. Ангелы нашли похожие записи в своих архивах.

Омега побледнел.

— Всё будет хорошо.

Оставив омегу отсыпаться в местной гостинице, альфы отправились в самый популярный в городе клуб. Именно вокруг него чувствовалась слишком яркая демоническая энергия.

— Видимо тело было зарыто здесь, — сказал Ренджун, когда они вошли внутрь.

Толпа была уже на взводе. Кого здесь только не было. Молодёжь отрывалась под тяжёлые металлические биты, а на сцене дрыгались несколько музыкантов, что пытались строить из себя матёрых демонов, но в основе своей были обычными пустышками. Они пели о том, как тяжела судьба тех, кого клеймили именем «иной», но ведь они не знали и половины того груза, что лежал на плечах таких, как Джехён. Полукровок было много, но бремя иного ложилось не на каждого. Лишь на того, кого признали Боги и все три мира.

Сейчас Джехён слишком чутко ощущал своё предназначение, ведь за спинами каждого второго здесь стоял дух. Озлобленный, растерянный, изнеможённый.

Ренджун присвистнул.

— Тут прям рай для экзорцистов.

— Что?..

— Духи, — ответил Джехён Дэсону.

— Твои клиенты, — сказал Джун, заказав у бармена стаканчик чего-то крепкого. — Они могут знать где тело.

— Ну да, они прямо-таки ринулись нам всё рассказывать. Большинство из них здесь лишь из-за того, что когда-то на этом месте было кладбище, а демоны своей энергией вытягивают их из-за грани, не давая спокойно уйти. Этим душам тысячи лет. Они озлоблены, не удивлюсь, если они будут даже в восторге, если всю эту толпу поглотит тьма.

— Это не совсем так, господин, — послышался голос откуда-то снизу. — Этих духов вытянули не демоны, а те четверо. Избавление от них, вернёт этих несчастных в их тихое посмертие.

Джехен опустил голову, замечая небольшое безобразное существо с длинным носом и большими ушами.

— Демон?

Карлик кивнул, но поспешил выставить руки вперёд.

— Я здесь не для того, чтобы причинять вам вред. Мой хозяин — глава лиги независимых демонов, и ему не нравится то, что происходит. Эти сумасшедшие под влиянием тех жестоких духов уже не раз разгромили наш клуб. Мой хозяин склоняет перед вами свою голову и готов оказать любую помощь тем, кто бросил вызов этим безумным.

— Лига независимых демонов? — с сомнением спросил Чон, посмотрев на Ренджуна.

— Ну, это те, кто давно покинул Ад, обзавёлся здесь семьёй, бизнесом и каждое десятилетие выплачивает Аду что-то типа отступных. Их община в этом городе самая крупная.

— И сколько их? — спросил Дэсон.

— Около сотни, — ответил карлик. — И этот клуб — детище моего хозяина. Он ждёт вас в своём кабинете для приватной беседы.

Альфы переглянулись. Терять им, собственно было нечего, а союзники никогда не помешают.

Карлик вёл их по длинному коридору обставленному в готическом стиле. Тяжелые канделябры и портьеры, мрачные картины, сухие цветы. Кабинет кричал своей роскошью и сразу становилось понятно, что хозяин всего этого вряд ли захочет потерять все эти блага во тьме.

— Кто-то очень хорошо устроился, — заметил Ренджун.

— Не буду кривить душой, но вы правы, молодой человек, — сказал вышедший к ним из боковой двери грузный мужчина лет шестидесяти. — И наше желание сохранить пусть не идеальный, но уже такой родной мир, я надеюсь, обоюдное. Я готов предоставить всё необходимое: помещение, людей, оружие — лишь бы избавиться от этих полоумных паразитов, что оккупировали мой подвал.

— Значит тело здесь?

— Тот мертвяк с кинжалом в груди, что они выкопали из земли? — поморщился демон.

— Он самый, — усмехнулся Джун.

— Если б я знал, что покупаю здание с мавзолеем, я бы отказался от этой затеи ещё тогда, но здесь была энергия…

Демон прикусил губу. Джехён его понимал. Духи несли в себе колоссальную силу. Кладбище само по себе место сакральное, а если придать этой энергии правильный вектор. Можно заставить людей возвращаться к тебе снова и снова. Демоны, что с них возьмёшь.

— Ладно, давайте поступим вот как…

Ночь медленно опускалась на город. Яркие огни зажигались на фасадах и витринах. Люди собирались хорошо провести время.

У одного из элитных клубов остановилась дорогая машина. Слуга распахнул дверь, приветствуя нового гостя — высокого крепкого альфу в дорогом костюме, что поправив пиджак, подал руку своему спутнику — черноволосом омеге, одетому по последней моде.

Сам директор вышел на крыльцо встречать дорогих гостей.

— Рад, рад встрече, — сказал он, пожимая руку альфе и кланяясь омеге. — Прошу. Наш благотворительный вечер вот-вот начнётся.

— Спасибо, мистер Ким. Ваше приглашение — честь для нас.

Директор поклонился ещё раз, указав на вход.

— Прошу.

Пара направилась в клуб, а к ковровой дорожке подъехала другая машина, откуда вышли молодой повеса и зрелый альфа, что сканировал местность внимательным взглядом.

— Мессир, — поклонился почти в пол директор.

— Что вы, мистер Ким, не нужно, — сказал альфа. — У нас равноправные отношения.

— Да, конечно, — натянуто улыбнулся директор, приглашая гостей войти и встречая следующую машину, из которой вышел крепкий седовласый мужчина лет пятидесяти и не менее крепкий омега за сорок. В их одежде преобладали светлые тона.

— Добро пожаловать, — кивнул гостям директор. — Не думал, что когда-нибудь это скажу, но рад приветствовать вас, ваша светлость, в своих владениях.

— А вы неплохо устроились, Ким, — сказал омега. — Так и хочется устроить вам проверку и поискать нелегалов.

— Что вы, — наигранно возмутился Ким. — Моё заведение чисто, господин.

— Хочется верить вам на слово, — улыбнулся омега и взял своего спутника под руку. — Идёмте, мой друг, мне уже не терпится увидеть то, чем нас собрался удивлять мистер Ким.

Все гости вошли в богато украшенный зал, где сейчас и намёка не было на беснующуюся молодёжь. Благотворительный вечер, элитные, особенный гости, тихие разговоры, классическая музыка.

— Скучнейшее мероприятие, — подошел молодой повеса к паре у барной стойки.

— Ну если тебя пробрало, то и местных духов подавно, — ответил Джехён, делая глоток белого вина. — Они привыкли к дикой энергии молодежи, что подпитывала их силы, а тут одни интеллигенты, большинство из которых ангелы и демоны, что своей энергией делиться не собираются. Подожди, скоро начнётся декламация сонетов древней империи.

— Чего? — спросил Джун.

— Стихи будут читать, — хмыкнул в свой фруктовый коктейль Хендери.

— Вот тогда эти шизики точно взвоют от голодухи, — заметил Джехён. — Энергии в них не останется, от этого они потеряют над собой контроль, станут слабее и мы возьмём их тепленькими.

— А если сбегут? — спросил Дери.

— Куда? — хмыкнул Ренджун. — Здесь три мира слились воедино.

Демон кивнул в сторону танцпола, где сейчас Люцифер танцевал с верховным ангелом.

— А у твоего отца есть вкус на омег, но жаль ему там ничего не светит, — сказал Джехён. — Думаю, что у Дэсона там больше шансов. Он всё-таки полу Бог.

— Сами разберутся, — отмахнулся Джун. — Как насчёт огнеупорной защиты? Киму удалось провернуть всё незаметно?

— Он отключил пожарную сигнализацию, поставил огнеупорную дверь в подвал. Огонь придётся контролировать самим. Он не должен выйти за пределы подвала.

— А духи? — спросил Хендери. — Если они разбегутся и будут пакостить людям?

Джун порылся в кармане брюк и достал небольшую коробочку. В ней лежали четыре невзрачных камня, что периодически как-то загадочно сверкали.

— Это…

— Камень душ, — с трепетом сказал Джехён. — Но Боги…

— Посчитали, что вам нужнее, — подошёл к молодёжи Дэсон. — На днях состоялся не очень приятный разговор, но всё же все пришли к согласию.

— Иным быть? — спросил Джехён.

Ли кивнул.

— Но популяцию полукровок придётся сокращать насильно. Этакая божественная контрацепция. Потомство даруют Боги, кому как ни тебе знать об этом. Бездумный секс между особями из разных миров не будет больше приносить плодов. Границы будут запираться тщательнее, но любовь… Она ведь не знает границ. Настоящей любви готовы простить многое.

В это время на сцену вышел первый поэт, декламирующий оду собственного сочинения. В зале царила несвойственная этому месту тишина.

— Пора, — сказал Джун.

— Помните, что они только духи. Они сильны, пока вы верите в их силу. Они могут лишь приказывать, но те тёмные твари, вылезшие из пропасти нечета вам сильным. В каждом из вас живёт демон, и сейчас пришла пора выпустить его. Верьте в себя.

Ренджун, Джехён и Хендери переглянулись. Чон взял за руку мужа и они решительно двинулись в сторону лестницы, ведущей в подвал. Чем глубже они спускались, тем холоднее становился воздух. Холод почти пробирал до костей. С этого холода и начиналась пропасть, мрак, тьма, «нечто». Единственное, что ещё подчинялось безумцам.

— Нам нужно смешать кровь, коснуться тела, — шепнул на ухо Хендери Джехён. — Потом мы вместе достанем кинжал, а Джун разбросает камушки и подожжёт всё к черту.

— Да, я помню, — чуть дрогнувшим голосом сказал омега.

Джехён поцеловал его нежно в лоб.

— Готовы? Только не торопитесь. Они могут быстро очухаться.

Ренджун открыл дверь. Внутри комнаты всё было словно покрыто инеем. В центре стоял постамент с телом, а вокруг него сверкала уже знакомая пропасть. Четыре духа выглядели слегка заторможенными, и если трое из них были прозрачными, то четвёртый был наполнен красками. Демонов не наблюдалось, но тьма пропасти бурлила, а значит, твари могли напасть в любой момент.

— А, явились, предатели, — повернулся к ним самый младший демон. — Вы думаете, что все эти ваши уловки подействуют? Что вы сделали с телами братьев и отца?

— Развеяли.

— Неправда! — вскинулся старик, а потом как-то резко осел. — Я чувствую силу. Моя сила… Сила… Далеко…

Дух завис в одном месте.

— Нет! Отец, не сдавайтесь. Мы ещё сможем управлять этим миром.

— Ты серьёзно? — спросил Хендери, посмотрев на духа. — Пробыв в этой реальности почти месяц, ты ещё не понял, что вашего мира больше нет. Он стал единым! Вам его не раздробить. И знаешь почему? Потому что мы научились слышать и слушать друг друга. Ангелы, демоны, волки, люди и даже Боги объединились против вас. У вас нет шансов.

— Твой скользкий папаша тоже так говорил, пока я имел его во все дыры. Несчастный падший ангел, от которого отказались все. И тот идиот, из-за которого он упал, и собственное племя. Я подобрал его, приласкал, подарил новую жизнь, а он… Он так подло отплатил мне. Не пойму, чего он вцепился в тебя, ублюдка. Тебя не должно было быть. Падшие уже никто. Вещи. Я сделал всё правильно, свернув тебе шею, но ты… Ты вернулся. Тебя вытащили из Ада?

— Я попал в Рай, — чуть дрогнувшим голосом ответил Хендери. — Меня приняли ангелы. Я стал бы одним из них, если бы не твоё возвращение, но и тут есть свои плюсы. Я встретил друзей и любовь, а скоро смогу подарить жизнь. Мог ли ты когда-нибудь подумать, что станешь дедушкой?

— Бред. Так быть не должно! Нет!

Пока омега заговаривал зубы ослабленным духам, Джехён и Ренджун искали методы преодоления пропасти.

— Разве что по головам, — заметил Джехён.

— А это мысль, — сказал Джун, а в его руке появился огненный меч. — Пусть лезут.

Хендери, наблюдавший за их маневрами, лишь покачал головой.

— Почему же не может быть? — сказал омега. — И знаешь, кем будет твой внук? Волком!

— Моё почтение, — появился рядом с омегой Джехён. — В прошлый раз нас не представили. Чон Джехён — супруг вашего сына.

— Иной? — прорычал дух. — Нет! Позор! Какой позор!

— Может вы сделаете нам одолжение и сгорите от позора? Самоустранитесь, я бы сказал.

— Не дождёшься, щенок. Я лучше уничтожу этот проклятый мир. Тьма! Пусть всё покроет тьма!

Пропасть забурлила и на поверхность полезли первые твари.

— Убить! Убить всех!

Дух был в ярости, тёмные твари лезли отовсюду. Ренджун отсекал им головы. Джехён подхватил Хендери на руки.

— Я сам…

— Ты не прыгнешь, родной. Я зверь, у меня срабатывают инстинкты.

— Остановить! — кричал дух, поняв куда двигается пара. — Уничтожить!

Ренджун ловко отбивал атаку за атакой, пока Джехён перепрыгивал по спинам немного дезориентированных демонов.

Рассечь ладони, сомкнуть их и наблюдать за тем, как смешивается кровь и капает на тело демона, не составило труда.

— Давай вместе.

Окровавленными руками они обхватили кинжал, выдернув его из тела. Поток магии завихрился вокруг, а потом собрался в небольшую сферу, что резко влетела омеге в живот.

— Ох, — вскрикнул Хендери, а потом закатил глаза, оседая.

— Дери! — хором вскрикнули альфы.

— Джун, огонь, скорее.

Огненный шар ударил в истлевшее тело. Дикий крик наполнил помещение. Духи и демоны заметались по комнате. Ренджун достал коробочку, выбросив камни в сторону обезумевших. Всё было охвачено пламенем. Нужно было как-то не задохнуться.

— Как он? — подполз к Джехёну Ренджун.

— Дышит, — ответил Чон, вытирая лицо мужа от копоти.

Всё вокруг горело, а они сидели в маленьком уголке, тесно прижимаясь друг к другу.

— И всё-таки трое — это не про альф, — хмыкнул Джехён.

— А про нас? — спросил Джун.

— Точно. Предки, видимо, всё же признали силу омеги, посчитав Дери полноценным членом нашего союза и доверив ему воспитание наших детей.

Пламя медленно догорало. Души были надежно привязаны к камням. Пропасть исчезла, втянув в себя всю нечисть.

— Что будем делать с прахом? — спросил Ренджун, посмотрев на горстку пепла, что осталась от тела демона.

— Развеем в трёх мирах? — предложил Джехён.

— Не, слишком просто. Может отправим в пантеон? Пусть Боги создадут из каждой этой песчинки человека, волка, ангел или демона. Взамен тех, что унесла война.

— Не знал, что ты такой романтик, — прохрипел Хендери, а потом закашлялся. — Всё закончилось?

— Ну вроде того, — пожал плечами Джун. — Там снаружи нас ждёт другая жизнь.

— Это что сейчас было? — возмутился Вон, дав демону подзатыльник. — Нас дети ждут!

— Ащ, — усмехнулся Ренджун. — Брат, как ты его терпишь?

— Сам удивляюсь.

— Так, прекратили разговоры, и вообще, пошли отсюда. Я хочу в душ, моя одежда воняет.

Так под причитания омеги они покинули подвал и поднялись в зал, где ещё минут десять ошеломлённые они слушали аплодисменты в свою честь.

Спустя месяц Джехён, Хендери и Ренджун снова стояли у портала у деревню волков. Стая попросила Джехёна заменить дядю на посту вожака. Он сперва сомневался, но Джун с Дери нашли веские аргументы для его убеждения. Там у них был дом. Тот самый из детства.

Ренджун прижимал к себе светловолосого ангелочка, что смотрел на мир большими синими глазами. Маленькому черноволосому омежке на руках Джехёна едва исполнилось полгода, но он тоже с любопытством крутил головой, а вот малыш в руках Хендери был еще совсем крошечный, ему вот-вот стукнет три месяца.

— И всё же, я не уверен, что мы должны быть тут, — сказал Чон.

— Тут твой дом, твои люди, не забыл? — спросил Ренджун. — Твой родственник сбежал, оставив своих людей на произвол судьбы, но они хотят верить тебе. Ты справишься. Мы будем рядом.

— Боги обещали, что присмотрят за ним, а нам пора двигаться дальше, — сказал Хендери.

— Хорошо, вы правы. Пойдёмте. Уже поздно, а нам ещё нужно воды натаскать, детей выкупать, да накормить.

— Да, здесь вам не город, где всё под боком, — засмеялся Джун.

— С тремя-то волчатами? В городе? Серьёзно? — хмыкнул Дери. — Здесь спокойнее.

— Ну, это пока третий родится.

— А там, глядишь, и ты братец, себе пару найдёшь.

— Вот ещё. Я самодостаточный.

Так переговариваясь, они шли по деревне, не обращая внимание на любопытные и настороженные взгляды.

У самого дома, прислонившись к забору стоял один из шаманов. Хендери неосознанно нахмурился.

— Не бойся, мальчик, меня Боги прислали, — сказал старший. — Предки благословение передали наследникам. Великая сила дремлет в них. Целованные Богами, признанные тремя мирами. Ждёт их великая судьба. Вести души отчаявшиеся в миры лучшие.

Шаман подошёл к Ренджуну.

— Как зовут твое дитя?

— Дэшэн.

— Дэшэн — победа добра. Подвластно ему будет спасать души падших, — сказал шаман, целуя ребёнка в лоб.

Потом он подошёл к Джехёну.

— Как имя твоей крошки?

— Шэнли.

— Шэнли — победитель. Будет он вести демонов заблудших к очагу родному, — сказал шаман, снова целуя ребёнка и подходя к Хендери.

— А это у нас?

— Юншэн.

— Юншэн — вечно живущий. Будет он проводником заблудших душ волчьих. Мудрецом вечности, проводником, да Хранителем границ и порталов, — сказал омега, целуя крошку, а потом посмотрел на Хендери.

— Я… Я не могу дать ему имя, — сказал Вон. — Он… Он ведь ещё не родился.

— Ты не можешь, но Боги могут, — сказал шаман. — Имя ему будет Асатур — богом данный, и когда придёт время, объединит он миры под единым знаменем.

Сухие губы коснулись лба Хендери.

— Что ж, миссию я свою выполнил. Бывайте.

Шаман поковылял прочь из деревни. Они ещё немного постояли снаружи, а потом всё же поспешили домой.

Предстояло начать жить, не оглядываясь назад. Просто постараться быть счастливыми. Тьма отступила снова, склонив свою голову перед владыкой Ада, но если мир снова окажется на грани, они снова вступят в бой, как и их дети. Они иные. Это их предназначение.