Одним вечером…

Подпевая себе под нос и заканчивая обжаривать мясо, Джереми то и дело смотрел на часы в ожидании прихода своих мужей. Они обещали вернуться сегодня с работы пораньше и, на самом деле, они не знали, что сегодня Джереми решил их побаловать.

Вкусные ужины ждали их всегда, но на Джереми в этот раз была одета не его привычная домашняя одежда, а черное кружевное нижнее белье с разрезом на ягодицах, портупея к которой крепились высокие, практически до середины бедра, чулки и бюстгальтер едва ли прикрывающие прозрачной тканью его соски. Поверх всего этого был надет фартук, дополняющий весь образ аккуратными кремовыми рюшами по краям.

Джереми нравилось быть домохозяином для своих безумно сексуальных парней, которые каждый день уезжали в офис в сшитых на заказ костюмах-тройках, пока сам Джереми переводил дыхание от череды горячих утренних поцелуев облокотившись на косяк в начале прихожей. А еще ему нравилось баловать Жана и Кевина, которые каждый раз чуть ли не съедали его целиком, от любой, даже самой маленькой провокации.

Сделав небольшой глоток красного полусладкого вина, Джереми снял мясо с плиты и убрал в духовку, ставя таймер на десять минут, чтобы мясо стало идеальной прожарки, и занялся последней деталью сегодняшнего ужина — сервировкой стола. Ему нравилось, что каждый день он придумывал что-то особенное, делая каждый их совместный ужин уникальным и неповторимым.

Как бы ему самому не нравилось готовить и ухаживать за их домом, еще большее наслаждение он получал когда видел, как сильно это нравилось его мужьям, которые вне дома были суровыми и опасными мужчинами, в то время как с ним становились едва ли не ласковее щеночков. Только радо этого он был готов простоять у плиты пять часов, до грамма выверяя каждый из ингредиентов.

Разложив приборы и осмотрев все придирчивым взглядом, Джереми улыбнулся себе под нос. Он знал толк в том, как порадовать своих мужчин и знал, что он в этом просто великолепен. Хотя он был уверен, что Жан и Кевин будут в не меньшем восторге, если он заварит дрянной бич-пакет и положит веточку укропа сверху. Но смысл был в том, чтобы сделать что-то необычное. Помочь расслабиться после тяжелого рабочего дня и почувствовать себя снова дома, в безопасности. Вкусная и сытная еда справлялась с этим как нельзя лучше.

Лучший эффект имели, наверное, только мимолетные заигрывания Джереми, когда во время ужинов он мог ненавязчиво прикоснуться своими ступнями к ногам мужей или сделать нарочито сексуальные движения бедрами, когда он менял блюда за столом. Действовало каждый раз безотказно.

Еще раз посмотрев на время в телефоне, Джереми поспешил в прихожую. Уведомление на телефоне о том, что парковочное место занято машиной, пришло пять минут назад, а значит Кевин и Жан вот-вот окажутся у квартиры.

Сев на небольшой пуфик, стоявший в прихожей, Джереми облокотился головой об стену и прикрыл глаза. В том, чтобы встречать мужей прямо у двери, было тоже что-то особенное. Чтобы первым, что они видели войдя в квартиру, был именно он. Особенно в такие дни, когда ему хотелось их подразнить прежде, чем позволить даже прикоснуться к себе.

Шорох ключей, щелчок замка, и вот они вошли в квартиру, тихо переговариваясь между собой.

Приоткрыв глаза, Джереми лукаво улыбнулся, ловя восхищенные взгляды сразу от обоих. Встав, будто бы лениво, он медленно подошел к ним. Его талию и бедра тут же обхватили, втягивая в объятия.

Сегодня не было желания играть в недотрогу и Джереми с удовольствием подался вперед, целуя Кевина, пока Жан опалял его ухо своим горячим дыханием.

— Как прошел ваш день? — спросил Джереми отстраняясь и стягивая с них пиджаки, чтобы повесить на заранее приготовленные вешалки.

— Хорошо, но благодаря тебе он стал еще лучше, — ответил Жан, обнимая Джереми со спины и пробираясь пальцами под край портупеи, слега оттягивая ее.

— Мойте руки и идите в зал. Ужин уже готов, — Джереми ловко вывернулся из чужих объятий и первым ушел в сторону кухни, прекрасно зная, что за ним сейчас наблюдают. Он до безобразия любил играться со своими мужьями, подпуская, но не позволяя чего-то большего, чем простые прикосновения и поцелуи. И каждый раз это заканчивалось тем, что они едва ли успевали добраться до спальни.

Иногда, конечно, и не успевали. Точнее, у Кевина и Жана кончалось терпение и все происходило между обеденным столом и их кроватью, иногда у стены, иногда на ковре, а иногда и на самом столе, с которого едва ли была убрана посуда.

Улыбнувшись своим мыслям, Джереми стал неторопливо накладывать в тарелки еду. Стейки идеальной прожарки, пассированная спаржа и брусничный соус. Поставив три тарелки на поднос, Джереми достал из холодильника заранее приготовленный салат капрезе.

Сняв фартук и подхватив все в обе руки, он пошел обратно в столовую, уже зная, что его мужья ждут его.

Пока его не было, они о чем-то переговаривались между собой, но как только он вошел, они замолчали, внимательно следя за ним и будто бы раздевая взглядами.

Не спеша расставляя блюда, Джереми с легким смехом уворачивался от рук, что так и норовили притянуть его ближе. Кевин и Жан не отличались терпением, когда дело касалось его и это всегда льстило. Обычно такие терпеливые, собранные и сдержанные мужчины просто теряли голову, стоило Джереми лишь немного поддразнить их.

Сев во главе стола, оказавшись между двумя хищниками, которые так и пожирали его взглядами, Джереми откупорил новую бутылку вина и наполнил все три бокала, в конце слизывая каплю с горлышка бутылки.

Он умел пользоваться своим обаянием и никогда не пренебрегал им. Жан и Кевин всегда оказывались беззащитными перед этим, а Джереми лишь самодовольно улыбался, наслаждаясь вниманием своих мужей.

Ужин проходил в комфортной тишине, прерываемый редкими смешками Джереми, когда Кевин или Жан сжимали его колени и бедра под столом, пока сами делали вид что очень увлечены едой.

— Идите в спальню, я все уберу и приду, — сказал Джереми, собирая со стола грязную посуду и приборы.

— Мучитель, — выдохнул Кевин, прижимаясь к спине наклонившегося над столом Джереми и вжимаясь пахом в его практически ничем не прикрытые ягодицы.

— Не шали, — все что ответил ему Джереми, мягко выворачиваясь из чужой хватки и уходя на кухню. Тонкое кружево белья уже начинало ощутимо давить на вставший еще во время ужина член, но Джереми игнорировал его зная, что сегодняшний вечер только начинается.

Он словно специально растягивал ожидание своих мужчины, медленно раскладывал посуду в посудомойке, также медленно и неторопливо протирал обеденный стол и кухонные поверхности. Иногда замирал на месте, тяжело вздыхая, а потом делая небольшой глоток вина из уже практически опустевшего бокала.

Он знал, что его ждут. А еще он знал, что ни Кевин, ни Жан не удосужатся снять костюмы, потому что именно это так сильно возбуждало Джереми. Ох, он до безумия обожал то, как сшитые по размерам брюки идеально натягивались на бедрах и обхватывали ягодицы. А белоснежные накрахмаленные рубашки с закатанными рукавами создавали в голове полнейший хаос из непристойных мыслей.

Убедившись, что все убрано, Джереми достал из коробки, до этого убранную на полку в прихожей, черные шпильки. Изначально он хотел встретить мужей в них, но потом все-таки решил растянуть сюрприз. Аккуратно закрепив ремешки, Джереми повернулся к большому зеркалу спиной рассматривая себя. Он знал, что был хорошо и что его тело было идеальным. Но все равно не мог не убедиться, что все было именно так, как он задумал. Облизнув губы, он пошел в сторону спальни, делая широкие шаги, пока гулкий стук каблуков о паркет разносится по всей квартире.

Это нельзя было пропустить и Джереми мог только представить, что сейчас думали Жан и Кевин.

Дверь в их спальню была приоткрыта, Джереми мог слышать как Кевин и Жан о чем-то тихо переговаривались, но слов разобрать не смог. Как только он вошел, мягко раскрывая дверь, они замолчали, посмотрев на него. Джереми заметил, как Жан прерывисто вздохнул, а Кевин сжал в кулаках простыни.

Джереми наслаждался тем, как он мог влиять на своих мужей.

Наслаждался каждым нежным и жарким взглядом, которым обводили его тело от головы до пят.

Наслаждался отчетливым возбуждением в брюках у обоих.

Наслаждался тем, что стоило ему появиться, и они уже не могли отвести от него взгляда.

Подойдя к стереосистеме, подготовленной заранее, Джереми нарочито медленно наклонился, сгибая одну ногу в колене и слегка выгибая поясницу. Включить нужную музыку было вопросом времени, но весь интерес был в том, чтобы довести до исступления даже не прикасаясь.

Довести до такого состояния, чтобы Кевин и Жан потеряли свои головы от желания завладеть им. Это была их любимая игра — проверять терпение друг друга.

Из колонок полилась медленная музыка без слов, идеально подходящая атмосфере спальни с приглушенным освещением, насылающим еще более интимную обстановку.

Посмотрев через плечо на своих мужей, Джереми сделал первое движения бедрами, сливаясь с музыкой и даже не думая о танце, который он так долго тренировал специально для этого момента.

Специально, чтобы его мужья были полностью им очарованы.

Он делал маленькие шажки плавно вращая бедрами, пока руки выписывали замысловатые узоры в воздухе. Он проходился кончиками пальцев по огромным частям бедер, задевал резинки и края белья, постепенно подходя все ближе, но все еще оставаясь вне зоны досягаемости.

Неотрывно смотря то в глаза Кевину, то Жану, он видел как они терялись в нем, как пытались уловить каждое движение, следя за его руками и ногами, за тем как под гладкой загорелой кожей перекатывались поджарые мышцы.

Он знал себе цену, а Кевин с Жаном были готовы заплатить сполна.

Кружево бюстгальтера неприятно натирало кожу и Джереми знал, что после него на коже останутся красные полоски, но было еще не время его снимать. Ему нужно было подождать еще немного, чтобы дыхание его мужей сбилось окончательно, а возбуждение стало настолько болезненным, что им пришлось бы расстегнуть молнии на брюках, лишь бы получить хоть толику облегчения.

Пройдя в опасной близости, Джереми улыбнулся заметив, как дернулись руки Кевина. У того всегда было меньше выдержки, если дело касалось Джереми, но пока он старался.

Джереми обязательно похвалит его за это, но чуть позже. Ему не хотелось свести их обоих с ума раньше, чем он окажется прижатым к кровати, пока две пары рук будут ласкать его.

Обоюдно острый меч. Сначала сводит с ума Джереми, а потом сводят его.

Отойдя на середину комнаты, Джереми повернулся спиной к ним, продолжая двигать бедрами, пока руки еще сильнее оттягивали края бюстгальтера перед тем, как расстегнуть замочек спереди. Тонкая ткань спала с плеч оставаясь где-то в ногах. Слегка расставив ноги и наклонившись вперед, он провел руками по чулкам, залезая пальцами под подтяжки и оттягивая их. Звук шлепка резинок о кожу словно перебил все остальные звуки и Джереми услышав судорожный вздох.

Это было только начало.

Опустившись на колени, Джереми потянулся вперед, вытягивая руки и ложась грудью на пушистый ковер, но долго во такой позе он не задержался. Перевернувшись на спину, он поднял ноги вверх скрещивая щиколотки, а потом встал на четвереньки и начал медленно подходить к замершим мужчинам.

Джереми знал, что еще немного и терпение кончится. Но пока этот момент не наступил, он продолжал. Положив руки на ноги мужей, Джереми повел ими вверх, сжимая и надавливая, задевая самые чувствительные места под коленками и на внутренней стороне бедер. Он медленно поднимался, пока не спеша оказаться на кровати, и когда ладони накрыли два возбужденных члена, все еще скрытых тканью брюк, он сам не сдержал стона.

Ему нравилось то, как на него реагировали. Нравилось, что кроме него они не видели никого другого. Он по-настоящему наслаждался этой властью над ними зная, что они будут готовы выполнить любую его прихоть.

Встав, Джереми развернулся полубоком и сел на колени к Кевину, а ноги закинул на Жана, сразу же ощущая как крепкие горячие ладони легли на него, начиная отлаживать и сжимать.

— С ума сводишь, — прошептал Кевин, кладя ладонь на затылок Джереми и слегка сжимая отросшие волосы. Джереми послушно откинул голову назад и облизал свои губы, наблюдая за тем как Кевин нервно сглотнул. Приблизившись к его губам там близко, что стало казаться что поцелуя уже не избежать, Джереми отодвинулся, игриво улыбаясь.

Он еще не закончил свое шоу.

Развернувшись, Джереми откинулся назад оказываясь спиной на коленях Жана. Начиная медленно двигать руками, проводя ими то по своему телу, то по Кевину или Жану, он не пытался уйти от их прикосновений, но все же не давал им той власти, которой им хотелось бы.

Поднявшись, не без помощи Кевина и Жана, Джереми отошел на несколько шагов, а потом стал обходить их кровать, следя за тем, как его мужья поворачиваются вслед за ним, не желая отводить взглядов. Уперевшись руками в матрас, он выгнул спину и забрался на правит полностью, медленно подбираясь к середине, виляя бедрами и следя за чужой реакцией из-под ресниц.

— Seigneur, comme tu es belle, — сказал Жан и по телу Джереми пробегались мурашки. За столько лет совместной жизни он все еще не привык к тому, как горячо звучал французский Жана. Это всегда выбивало почву из-под ног и заставляло делать большего.

Правила игры начинали меняться и теперь Жан и Кевин стали перехватывать инициативу. Пока не явно, но Джереми уже мог сказать, что стоит ему оказаться с ними на расстоянии вытянутой руки, как его тут же притянут ближе и больше не отпустят.

Вытянув руки вперед, Джереми лег грудью на простыни, оставляя бедра поднятыми вверх, и чуть-чуть проскользил вперед, после переворачиваясь на спину и подгибая колени.

Первым не выдержал Жан. Он подался вперед, забираясь на кровать полностью, и поцеловал Джереми, опуская свои ладони на его грудь, сжимая мышцы и проводя пальцами по соскам. Джереми выгнулся на встречу ласкам, прикрывая глаза и сдаваясь полностью в их власть. Жан целовал жарко, глубоко, и честно, Джереми пропустил момент, когда Кевин оказался рядом. Вскрикнув от того, как неожиданно его потянули вверх, Джереми по инерции обхватил Кевина за шею, смотря в его глаза слегка обескуражено. Сидя на его коленях с широко разведенными ногами, прижатый вплотную к его телу, все еще скрытому брюками и рубашкой, Джереми вильнул бедрами, потираясь о его пах своим, прикрывая от удовольствия глаза.

Они втроем уже были чертовски возбуждены.

Сзади к нему прижался Жан, и Джереми оказался в плену двух горячих тел. Прикусив губу и зажмурившись, Джереми вздрогнул всем телом от резкой и сильной волны удовольствия, прокатившейся по его телу. Он был так чертовски возбужден, что все другие мысли вылетели из головы. Водя руками по груди Кевина, Джереми пытался сосредоточиться на чем-то другом, а не на том как между его ягодиц вжимался член Жана, а спереди на его собственное возбуждение давил член Кевина.

Они знало что Джереми был слишком чувствительным и пользовались этим. Они ведь даже не сделали ничего особенного, а Джереми уже был готов кончить даже к себе не прикоснувшись.

— Ты сегодня такой хороший для нас, — прошептал Жан прямо на ухо Джереми, а сжимая его бедра и прижимая еще ближе к себе. Судорожно вздохнув, Джереми откинул голову на его плечо, тихо постанывая. — Так постарался, чтобы мы смогли расслабиться после работы. Как нам тебя отблагодарить?

Джереми не смог ничего ответить. Мысли превратились в кашу, ему хотелось всего и сразу, чтобы его мужья не церемонились с ним, а просто не выпускали из своих объятий до самого утра, вымотав Джереми настолько, чтобы ему едва ли хватило сил проводить мужей на работу. И потом, чтобы весь день до их возвращения он вздрагивал от волн возбуждения, спровоцированных воспоминаниями о прошлой ночи.

— Ну же, — Кевин перехватил его за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. — Что хочется нашей детке?

— Я… — Джереми судорожно вздохнул, снова вздрагивая всем телом. Они пытались с ним говорить, но как он мог сосредоточиться, если их руки блуждали по его телу, надавливая на самые чувствительные точки. — Все, что вам захочется…

— После такого шоу, — сказал Жан оставляя поцелуй на шее Джереми. — Очень опрометчиво развязывать нам руки, знаешь?

— Конечно, знаю, — ответил Джереми. Он старался дотронуться до них везде, где только мог, сжимая в пальцах ткань рубашек и брюк, ерзая на коленях Кевина и стараясь еще сильнее прижаться спиной к Жану. Джереми чувствовал, как по его спине скатываются капельки пота, стекая в ложбинку между ягодиц, щекоча и заставляя вздрагивать.

Ему хотелось растянуть все это еще на немного и, преодолев себя, он смог выскользнуть из чужих объятий, снова оказываясь на полу. Ноги подрагивали и было удивительно, как он еще не упал, пока он все еще был одет в довольно неустойчивые каблуки.

— Далеко собрался? — Жан обхватил его руками, прижимаясь своим животом к его спине и Джереми опять задрожал, чувствуя бедром как твердый член натянул брюки Жана. — Ты так нас раздразнил. Посмотри на Кевина. Видишь? Он совершенно не в состоянии себя контролировать, когда ты вот такой, весь открытый, разгоряченный, в этих черных трусиках, чулках и каблуках. Ты хоть представляешь, как нам было тяжело смотреть на тебя во время ужина и потом, когда ты танцевал для нас?

— Да, — протянул Джереми, откидывая голову на грудь Жана и сжимая своими пальцами его предплечья. Широкие ладони и длинные пальцы Жана на его коже ощущались просто умопомрачительно. Он думал об этом, когда смотрел на Кевина, сидящего посредине кровати, растрепанного и раскрасневшегося. С расстегнутой ширинкой брюк и большим толстым членом, так сильно контрастировавшим на фоне черной ткани. Облизнувшись, Джереми начал двигать бедрами, потираясь о Жана, пока сам думал о том, как бы добраться до Кевина, чтобы взять его член в рот до самого основания.

— Хочешь взять его член в рот, пока я буду растягивать тебя, а потом брать, не давая кончить? — шепот Жана обжег ухо и лишь от одной такой фантазии Джереми вздрогнул всем телом.

— Я готовился для вас, — на выдохе сказал Джереми, заводя руку себе за спину и вставляя в себя сразу два пальца. До прихода мужей он успел растянуть себя, ходя весь день с анальной пробкой, а перед тем как вернуться к ним в комнату, он заранее побеспокоился о смазке. Чувствуя умопомрачительную волну жара, Джереми тихо простонал. Жан быстро отстранил руку Джереми, а тот лишь тихо рассмеялся на это, зная как его мужья не любили, когда вместо того чтобы позволить им, он начинал ласкать себя сам.

— Ты так мучаешь Кевина, — Жан подтолкнул Джереми ближе к кровати, сжимая пальца на его бедрах. — А ведь он сейчас так хорошо себя сдерживает. Только посмотри на него. Уверен, наш Кеви заслужил поощрение.

— Да, — выдохнул Джереми, падая на кровать и подползая к Кевину на четвереньках. — Мой муж себя так хорошо вел, сдерживаясь и дожидаясь нужного момента. Правда, Кеви? Такой красивый, желанный и весь для меня.

Джереми прекрасно знал, как Кевин реагировал на похвалу. Особенно от них с Жаном. Особенно во время секса. Он всегда становился таким чувствительными, и единственное чего хотелось, это продолжать хвалить его, заваливая комплиментами. Но сейчас Джереми собирался занять свой рот, так что это можно было оставить на потом.

Смотря в глаза Кевину, который до безумия мило покраснел не только щеками, но и ушами, Джереми обхватил его член у основания, а потом медленно обхватил губами, опуская голову ниже. Шумное дыхание, до этого не такое заметное, стало тихими стонами и Джереми прикрыл глаза, насаживаясь ртом на член Кевина до самого основания и замирая. На самом деле, это было проще чем казалось. Словно член Кевина был специально создан для минетов. Не слишком длинный, довольно-таки толстый, идеально растягивающий губы и упирающийся в горло. Джереми нравилось держать его во рту, доводя Кевина, пока тот не хватал его за волосы на затылке и не начинал самостоятельно двигать голову Джереми.

Чувствуя руки Жана на своей талии, Джереми уже предвкушал, как тот войдет в него, но все равно это стало неожиданностью. Простонав, Джереми зажмурился сдерживаясь чтобы не сжаться. Жан был идеальным, распирая Джереми, сжимая его бедра в свои пальцах. Джереми хотелось бы увидеть его выражение лица, но он был слишком увлечен, водя языком по члену Кевина, чтобы отстраниться.

Жан начал двигаться медленно, заставляя Джереми тихо постанывать, а вместе с этим начинал стонать и Жан, которой все еще не взял контроль над ним.

— Кеви, посмотри как наш малыш старается, — голос у Жана был прерывистым, глубоким и хрипловатым. В такие моменты его акцент становился еще отчетливее и можно было лишь молиться, чтобы он не переставал говорить. Джереми обожал, когда тот терял контроль, переставая контролировать себя. — Так старается для нас, думаешь, он продержится долго?

— Нам стоит как следует его отблагодарить за такой сюрприз, — Джереми почувствовал как пальцы Кевина запутались в его волосах и он полностью расслабился, отдавая контроль. — Такой отзывчивый для нас. О чем ты мечтал, Джереми, когда растягивал себя сегодня?

Поддаваясь давлению руки Кевина, Джереми задвигал головой. Он чувствовал как по подбородку стекает слюна, а глаза начали слезиться. Наполненный, он полностью потерялся в удовольствии, а все мысли вылетели из головы, оставляя лишь «еще, еще, да, вот так, пожалуйста». Даже если он не мог сказать этого вслух, он знал что Кевин и Жан и так все прекрасно понимали.

Они так хорошо его знали. Всегда выполняли все его желания, даже если он не говорил про них вслух.

Руки и ноги дрожали. Единственное, почему он еще не свалился на кровать, это мощные руки, крепко держащие его.

Слушая стоны и тяжелое дыхание своих мужей, слыша пошлое хлюпанье и шлепки, Джереми чувствовал что еще чуть-чуть, и он кончит даже не притронувшись к себе. Его мужья любили, когда он кончал без стимуляции члена и всегда делали для это всё возможное. Каждый раз они доводили его до такого состояния, что он едва ли мог ощущать свое тело, погрязнув в удовольствии.

Кевин первым излился ему в рот и Джереми послушно все проглотил, не выпуская его член изо рта. Он любил дразнить ставшего гиперчувствительным Кевина, который тем не менее никогда не возражал. Облизывая головку и втягивая ее в рот, Джереми ощущал как дрожал Кевин. На долго его не хватило и вскоре его отстранили, поднимая голову вверх и сжимая волосы на затылке.

Встретившись взглядом с Кевином, Джереми простонал и потянулся вперед, к его губам, едва ли не соскальзывая с члена Жана. Но тот быстро вернул его обратно, подхватывая под живот и грудь, поднимая и прижимая к себе. От смены угла и давления, Джереми зажмурился высоко простонав, пока спереди к нему прижался Кевин, втягивая в поцелуй.

Жан ускорился, а Джереми полностью обмяк, находясь на грани и пытаясь уловить тот самый момент, чтобы кончить. Он был окружен жаром, их тела липли друг к другу от пота, а челка лезла в глаза, но все, что волновало Джереми, это нарастающее внизу живота напряжение, которое в скором времени привело к оргазму. Кончив, Джереми напрягся всем телом, откидывая голову на плечо Жана, пока тот продолжал двигаться в нем, достигая своего удовольствия.

Наконец, они все втроем замерли. Джереми не смог бы сейчас сказать, дрожал ли только он, или они все втроем, как маятники, переняли колебания друг друга. Но это было не важно. Находясь в объятьях своих мужей, полностью удовлетворенный и истощенный, он расслабился казалось всем телом, находя опору лишь в них двоих.

— Ты невероятный, детка, — сказал Кевин, уткнувшись в его шею. Оставляя поцелуи на влажной от пота коже, то лишь сильнее сжимал Джереми в своих руках. — Такой сладкий. Только наш.

— Да, — согласился Джереми. — Вы так хорошо справились. Кеви, ты был просто невероятен. Так долго терпел, позволяя мне греть твой член у меня во рту.

— Наш Джереми такой ласковый, — прошептал Жан. — Мы, Кеви, должны позаботиться о нем. Что скажешь?

— Конечно, — ответил Кевин. — Наш малыш так постарался для нас сегодня.