Чудеса слияния

— 1 —

Знойный день мучил людей, с удивительной точностью попадая лучами солнца в глаза прохожим и согревая исключительно те части тела, которые не были прикрыты тканью, из-за чего они загорали, отдавая неприятным жжением и чувствительностью.

Пару минут назад был объявлен обед, так что, к великому сожалению Мадары, ему было необходимо выйти из спасительной тени резиденции Хокаге, чтобы дойти до какого-нибудь маленького ресторана. Конечно, он мог бы поесть и на месте своей работы, например, заранее приготовленной едой, но Хаширама был неумолим в своём желании опробовать каждое блюдо в Конохе.

Поэтому и только поэтому, никак не потому, что рамен в той забегаловке подавали вкуснейший, глава клана Учиха с ленцой спускался по лестнице, подгоняемый дорогим другом.

Улица встретила именно так, как ожидалось — жестоко. Неумолимая жара словно ударила поддых своей духотой. Казалось, даже ветер, такой нужный и спасительный, оскорбился на жителей Конохи, из-за чего дул только жаркими порывами.

Путь им предстоял несколько долгий, так как никто во время создания деревни не озаботился внешним видом улиц, не посадил деревья, которые могли бы создать тень. Бранить себя или Сенджу, Мадара не знал, так что лишь ходил нахмуренный и сосредоточенный, слушая болтовню Хаширамы, которого ничего из вышеперечисленного, кажется, не смущало.

Проходя по главной дороге, они вдруг услышали непонятный гомон. Нет, не разъярённых людей, скорее наоборот — счастливых. Где-то за углом веселился народ, слышалась даже музыка.

Оба заинтересованные, они подошли и поразились открывшимся видом: Сенджу, Хатаке и Инузука задорно плясали под песни, слушая улюлюканья Яманака и Акимичи. Казалось, именно в этот момент и проявлялось единство народа, которое так желали лучшие друзья, когда детьми мечтали о мире. Даже атмосфера была совсем иная — жара отступила, вместо неё стояла приятная прохлада, так необходимая сейчас.

А в центре стояла она. Русые волосы, заплетённые в густую косу, послушно следовали за платичным телом, которое двигалось невероятно грациозно, попадая под ритм. Тёмные синие глаза задорно сияли, дружелюбно приветствуя каждого, захотевшего станцевать с ней.

Мадара стоял в стороне, кажется, пытаясь держать рот закрытым, чтобы тот не образовался в идеальную «О», выражавшую весь шок, который он испытывал, смотря на девушку. Святые Небеса, откуда же она? Никогда раньше Учиха не видел такой красоты! Но, вместо того, чтобы подойти и вместе отдаться мелодии, Мадара стоял, как вкопанный, по одной простой причине — неумение танцевать. Так уж вышло, что у его клана не принято плясать, уж слишком низко для такого чистокровного человека. Казалось, так же неловко в сторону топчется Хьюга, не зная, как подойти и влиться в весёлую среду.

Чего нельзя было сказать о Инузука и Хатаке. Из-за своего кочевого образа жизни, они не были обременены ничем, вроде высокопарных манер, так что не стеснялись танцевать во всю мощь.

Следя за движениями, он начинал потихоньку их запоминать, как заметил, что девушка остановилась, чтобы подойти к нему. Сердце ёкнуло, а после забилось с утроенной силой.

— Хокаге-сама, доброе утро! Учиха-сама, — мелодичный голос разлился по ушам, затмевая звук треснувшего сердца, когда к Мадаре пришли осознание того, что подходила красавица далеко не к нему, но всё было неважно, стоило также понять, что девушка-то знала его имя! По очереди поклонившись мужчинам, она выпрямилась, — Для меня большая честь встретить Вас в такой день.

— Камо, прекращай эти формальности! К тому же, уже день, — задорно ухмыльнулся Хаширама, расслабленный и счастливый. Так вот, как её звали. Камо. Ка-мо. Язык задней частью своего тельца касается нёба, чтобы в следующую секунду губы соприкоснулось друг с другом, оставив его в воздухе, дразня.

— Меня не было на Вашей свадьбе, так что, возможно, стоит что-нибудь придумать? — продолжила она, с улыбкой игнорируя последнее предложение. Лицо её светилось счастьем, небольшая испарина появилась на висках из-за активных движений.

Сложив ладони в небольшой шарик, девушка сосредоточилась, чтобы в следующую секунду по её лицу начали расползаться золотые линии, протягиваясь к рукам, которые начали расходиться. В них начал образовываться коробок, покрываясь узорами.

«Слияние», понял Мадара. Лишь в легендах он слышал о таком явлении — чакры шиноби настолько сильно сочетались, что они превращались во что-то одно целое, единственное, полное взаимопонимания и любви.

Свечение закончилось, коробок мягко упал на её руки, чтобы потом она открыла его и продемонстрировала изящные цумами-кандзаси, украшенные маленькими треугольными лепестками. Сверху была аппликация, изображающая тёмно-розовые цветы сливы, что отсылало на день свадьбы Хаширамы и Мито, который выпал на последние дни февраля.

Подарок невероятно продуманный и красивый. Наверняка молодой жене это понравится, особенно, если презент от слияния.

В этот момент Мадара понял — он обязан узнать, кто же скрывается за этими голубыми глазами и острыми чертами лица. Наверняка Кама взяла этот характер от одного из своих... Родителей? Можно ли так говорить?

— 2 —

В следующий раз Мадара встретил её на скучной встрече. В связи с удачным заключением торгового договора с Суной, было принято решение отпраздновать, повод же стоящий. Да и Хаширама считал, что молодой деревне просто жизненно необходимо радоваться и напиваться, но не рассчитал, что весело бывает только детям, взрослые же вечно думают о насущных проблемах.

Вечер уверенно проводил своё законное время, не обращая внимания на задор жителей Конохи. Цикады громко звенели, сверчки трещали, листья шуршали. Но никто этого не замечал из-за весёлых песен и разговоров.

Минуты текли медленно, в первую очередь из-за того, что он не был заинтересован в происходящем. Пару минут назад Сенджу начали играть на инструментах свои народные песни, задорные и заставляющие двигаться под темп. Слушая уже знакомые лейтмотивы, Мадара вспомнил красавицу, встреченную уже несколько недель назад. С той поры она не появлялась, что невероятно сильно его огорчало.

Взгляд плавно упал на Тобираму, сидящего в отдалении, слушащего Току, которая активно что-то ему говорила, иногда жестикулируя. Слабая улыбка украшала его лицо, из-за чего глаза изгибались в красивую дугу.

Стоило на секунду отвернуться, как парочка исчезла, не оставив за собой и следа. Не обратив на это особого внимания, Мадара вернулся к лицезрению исполнителей. Вот где-то свистел хокику^{- вертикальная бамбуковая флейта}, бил какко^{- маленький барабан, используемый в гагаку, то есть в музыке, которая исторически использовалась для императорской придворной музыки и танцев}. Вместе они сливались в какофонию весёлой музыки. Кажется, ему начинало нравиться это.

Но любые мысли вмиг покинули сознание, стоило Мадаре вновь увидеть её. Раззадоренная, возбуждённая и опьянённая, Камо вышла вперёд и принялась кружиться в танце. В руке у неё был веер, украшенный восхитительным пейзажем, на котором был изображён журавль, парящий в небесах.

В своих движениях она и дразнила, и скромно пряталась за рукавом, привлекая всеобщее внимание. Смех её разносился, словно трель колокольчиков, а пение же... Звонкие слова, повествующие о любви, войне и весне, манили вслушиваться в них, ловить смысл, как озорных бабочек, что резво летают летом.

— Кто она? — медленно и почти шёпотом спросил Мадара, склонившись к своему лучшему другу.

— Тебе зачем? — задорно переспросил Хаширама, мельком взглянув в ответ. — Они не любят, когда я рассказываю. Так что сам догадывайся, — подмигнул он и выбежал к девушке, чтобы станцевать вместе и поверхностно поговорить.

После сказанных слов вечер Учихи наполнился сложными думами, пока он пытался понять, кто же скрывается за этими сощуренными привлекательными глазами.

— 3 —

Хикаку не знал, что делать. Их небольшую команду окружили вражеские шиноби, не собираясь отступать, скоре наоборот — добить.

Рёбра ныли, дышать было невероятно сложно, конечности не слушались. Шаринган давно был деактивирован по причине слабости, так что надежды не оставалось. Только Сенджу Тобирама всё так же остервенело сражался, отказываясь сдаваться.

Оба выдохлись, вдохи получались рваными, а движения нескоординированными. В какой-то момент Учиха в пылу атаки увидел протянутую руку, услышал громкое «Хватайся!».

И схватил.

И полностью потерял себя в пространстве. Цвета смешались. Он видел запутанную мозаику из зелёного и голубого цвета. Он видел узоры листьев, которые словно начали жить своей жизнью.

Он открыл глаза.

Не было времени обращать внимания на странные обстоятельства вроде ощущения незнакомого тела и того, кто он такой: мир вернул себе чёткость, деревья перестали подмигивать глазами животных, и оружие ощущалось идеально. Сделав новый вдох, он обрёл новые силы, которых раньше не было.

Брызги крови ознаменовали его победу. Мёртвые туши подтвердили это.

Подойдя с трясущимися руками к тонкой ветвистой речке, находящейся рядом, он посмотрел.

Он увидел бледную кожу, чёрные послушные волосы и незнакомый шаринган, вращающийся с бешеной скоростью. Паника стремительно окатила нервные окончания, пульс бил в висках, набатом повторяя один и тот же вопрос: «Кто я?».

Сердце не выдержало этих нагрузок, начало стучать во всю силу, на которое было способно. Яркий свет вспыхнул на поляне, и два тела упали по разные стороны.

Хикаку сидел в ошеломлении, чувствуя, как румянец ползёт по щекам. Странное возбуждение поселилось где-то за грудиной, не желая отпускать. Учиха смотрел перед собой на Тобираму, вопрошая.

— Мы слились, — сказал Сенджу спокойно, прижимая ладони к глазам. В голосе его была слышна боль. — Но это ничего не значит, — пытаясь привыкнуть к свету и щурясь, констатировал он. — Прямо сейчас ты чувствуешь... Наслаждение, но это пройдёт. Первые несколько дней появится ощущение, что мы должны проводить больше времени вместе, желание сделать это. Однако это довольно быстро пройдёт.

Тобирама смотрел своими слегка слезящимися глазами прямо на Хикаку, требуя услышать его слова и игнорируя, что тот согнул ноги в коленях, закрываясь.

— Почему я должен это игнорировать? — немного зло спросил Учиха. — Среди нас нет ни одного слияния, так что я обязан уведомить об этом главу!

— Делай, что хочешь, — твёрдо ответили ему. — Но не смей требовать от меня чего-то.

Эта фраза заставила сердце собеседника разбиться, хотя он и не понимал, с каких пор ощущал привязанность по отношению к старшему по званию. Нахмурившись, он слегка насупился, набираясь уверенности для того, чтобы продолжить спор.

Тобирама тяжко вздохнул, понимая, что короткими комментариями не смог убедить Учиху замолчать.

— Я способен сливаться с каждым шиноби, так что произошедшее сегодня ничего не значит. Ясно?

Было Хикаку ясно или нет, понять не удалось. Однако удалось понять, что в клане Учиха абсолютно все новости доносились главе непосредственно, так как буквально через пару дней после задания Тобирама был вызван для разговора с Мадарой.

Тишина давила со всех сторон, вынуждая первому сказать слова, но Сенджу держался, не желая подыгрывать.

— Расскажи про ту историю подробнее, — наконец сказал Мадара, спокойно сидя напротив Тобирамы.

— Я уверен, что Хикаку-сан всё передал, — продолжал упрямиться он, не считая себя виноватым.

— Уж прости за такие сравнения, но прямо сейчас у меня возникает впечатление, что ты просто-напросто воспользовался моим подчинённым и не желаешь нести за это ответственность.

Слова прозвучали забавно. Создавалось впечатление, что Тобирама обрюхатил какую-нибудь случайную девчушку, а не слился с Хикаку.

— Мадара-сан, насколько ты спокойный человек? — задал вопрос он, слегка придвигаясь.

— Конечно, учитывая, что прямо сейчас я спокойно с тобой разговариваю, — почти что процедил Учиха, начиная раздражаться. Вдруг младший схватил его за руку, и мир начал кружиться в карусели.

Для Тобирамы эти ощущения были знакомы, он знал стадии слияния, как свои пять пальцев, так что ему не было сложно инсценировать разрыв до того, как у их детища начнется экзистенциальный кризис.

Мадара сидел, ошарашенно глядя на пол, не смея поднимать глаза, чего не скажешь о другом мужчине, который, не стесняясь, смотрел с оттенком «А я говорил». Вопросов не осталось, слова его были полностью правдивы.

Уже открыв рот для зачитывания уже надоевших слов о последствиях данного действия, он был прерван Учихой, твердящем, что уже знает об этом от подчинённого.

— Лучше отвлеки меня, — потребовали взамен. Тобирама, даже не зная, что сказать, остался в молчании. — Ты ведь узнал об этом как-то?

О, так вот что хотел услышать Мадара. Грустную историю жизни Тобирамы.

Что ж, не желая ничего скрывать, он начал свой рассказ. Рассказал о том, как в возрасте десяти лет случайно слился с одной куноичи, на которой был после помолвлен, но потом, уже в подростковом возрасте, он проделал тот же трюк уже с совершенно иным Сенджу, вызвав тем самым подозрения. Его отец, на тот момент глава их клана, заставил слиться с братом, чтобы проверить свою теорию. И Тобирама смог. Правда, их слияние прожило не так уж и долго, да и процесс был прерван скорее на середине, из-за чего обоих наследников после преследовали странные ощущения чуждости тела, но это было не так уж и важно, так как клан быстро узнал об особой способности младшего.

Не стал он также скрывать и личность своей некогда невесты — Тока. Не сказать, что Мадара был поражён этому: эти двое довольно часто находились в обществе друг друга, из-за чего ходили слухи о возможном романе.

— Разве слияниям не дают имена? — спросил Учиха, уже не вспоминая о странном происшествии, полностью заинтересованный Тобирамой.

— Её зовут Камо, вы недавно встретились.

После этих слов всё встало на свои места. И сощуренные глаза, и высокая переносица, что так пленила взор.

— Она совсем на вас не похожа... — поражённо произнёс Мадара, пытаясь осмыслить ситуацию.

Фыркнув, Тобирама гордо сказал, что грацию Камо определённо унаследовала у него.

— +1 —

Луна спокойно восседала на своём троне из облаков, радуя собой всех желающих. Тишина ночи давила на плечи, подобно тяжёлому одеялу, успокаивая.

Вдруг рядом с Тобирамой появилась тень, которая почти тут же села рядом, чтобы у него была возможность понять, кто же его потревожил.

— Мадара, — коротко сказал он, узнавая.

— Как долго будут действовать эти последствия?

— Максимум неделю. Если у тебя до сих пор возникает желание любоваться мной, то, скорее всего, это уже внутренний интерес, не навязанный слиянием, — закатил глаза Тобирама, слегка улыбнувшись.

Мадара громко рассмеялся на дерзкие слова младшего и в самом деле новыми глазами взглянул на него. Взглянул на эту робкую и неловкую улыбку, на широкие плечи и узкие бёдра. Да, любоваться было чем.

— Может быть, ты прав. На самом деле, в тот день ты тоже был довольно болтливым, — толкнул оппонента плечом Мадара. — Но я здесь немного по другой причине. Не научишь меня танцевать?

Интерес тут же вспыхнул в глазах Сенджу, стоило услышать эти слова. Изначально желавший оправдаться, сказать, что эффект слияния сработал и на нём, из-за чего он был так честен, Тобирама забыл об этом. Как учёный, он совершенно точно был заинтересован в том, чтобы узнать, как же быстро Учихи способны обучаться, с их-то шаринганом.

Возможно, Тобирама после научил подопечного не только танцевать, но это уже совершенно другая история.