Погода не радовала: густой тёмный туман окутывал разномастные постройки на спавне, и лишь маяк Деба рядом с мостом периодически освещал улицы, еле видные в тусклом свете фонарей. Из-за влажности казалось, что уже сутки напролёт льёт дождь, что, кстати, весьма соответствовало настроению праздника. Тридцатое октября, предпоследний день десятого месяца и предвестник праздника Хэллоуин, который традиционно отмечался на МайнШилде народными гуляниями и Тайной Тыквой.
В этом году традиции не нарушались, и оформление праздника в ходе жеребьёвки легло на одну из серьёзных организаций — «Контору Дровосеков», члены которой всем своим небольшим составом уютно ютились в главном зале на базе Альцеста, прогреваемом небольшой печкой и многочисленными свечами на люстрах.
— И я выхожу, а там… — комната на секунду погружается в полную тишину, даже звук вырезания мякоти из тыкв замирает вместе с драматичной паузой. — Хайди Ники на спавне крутит!
— Фу-у-у, Сантос, это даже не страшилка! Весь антураж пропал, — Алфёдов закатил глаза и продолжил вырезать ушки на тыкве, предназначенной для базы Фарадея. Зал залился хриплым, заливистым смехом Альцеста, которому уже, видимо, было всё равно, что слушать, лишь бы в тишине не сидеть.
В этом году всей фишкой Хэллоуина стали тыквы-участники, которые будут размещены по всему спавну. И, конечно же, ими занимаются те же Дровосеки. Явно без энтузиазма, судя по периодичным матам и ворчаниям, исходящим от горбатившихся уже шестой час участников.
— Да, после моей истории уже ни одна не будет такой же крутой. — Джаст после этих слов Секби поёжился, прокручивая в голове рассказанную Ящером историю. Никогда ещё он так не мечтал, чтобы фанфики были худшим в его карьере ютубера. — Так, ребята, заканчивайте с последними и пойдёмте, расставим наши тыквы вокруг моей базы, остальные разнесём завтра с утра.
— Раздаёт тут команды! Самый важный, что ли? — Альцест пихнул друга в бок, и Секби поморщился, изображая глубокую обиду, на деле просто дурачась. — Возьмите только свои головы, их неподалеку от меня и рядом с Монолитом расставим.
Ребята засуетились, выискивая между своими творениями собственные скины, и, взяв по штуке в одни руки, кучкой двинулись за главой вниз по лестницам к выходу с базы. По дороге Секби с Алфёдовым успели учинить драку, в ходе которой последний свалился с лестницы, Джаст «случайно» уронил доверенную ему голову Секби на пол и отдал уже слегка помятую тыкву со словами «теперь это канонично», а Альцест с Сантосом… шутки, вылетавшие с их уст, уже можно было бы занести в список запрещённых во всём мире, но кто им что скажет, верно?
Договорившись встретиться после того, как все расставят тыквы, и перенести оставшиеся вниз, чтобы было удобнее разносить на следующий день, Дровосеки разбежались по спавну.
Джаст, побродив по разным местам, вернулся к пляжу Альцеста и установил свою ношу на одного из крабов. Делать было больше нечего, поэтому Дровосек вернулся в основной зал и стал пересчитывать вырезанные тыквы, чтобы удостовериться, что никого не забыли. И… не досчитался ровно одной. Пробежавшись глазами по всем «друзьям», Джаст понял, что не хватает только Нео. Но она точно была ранее, своими же руками вырезал!
Рассказав Дровосекам о пропаже через чат, куда тут же посыпались вопросы и непонимающие возгласы, Джаст закрыл окно с уведомлениями и пошёл осматриваться вокруг. Ведь если никто из товарищей тыкву не брал, значит она либо закатилась куда-то, либо её кто-то… украл? Обойдя зал, Джаст также осмотрел и другие комнаты, а позже спустился вниз, на улицу, чтобы на свежем, слегка морозном воздухе подумать, куда же она могла пропасть.
В этот момент сбоку что-то проскочило, скрылось за воротами со стороны спавна, и свет от чьего-то фонаря слишком уж ярко ударил в глаза. Это было странно, ведь никто из Дровосеков не носил фонари, да и все летали на элитрах. Сорвавшись на бег, Джаст почти настиг внезапного гостя, но тот уже практически исчез за следующим поворотом, и только кисточка на конце пятнистого хвоста могла сказать, кто был виновником произошедшего.
— Эй! — крикнул он в попытке остановить уходящего, и, на его удивление, это даже удалось. — Жираф, стой!
Тот повернулся, тихо бурча что-то себе под нос. Из-под капюшона балахона виднелось лицо с нахмуренными бровями, которое выражало явное недовольство тем, что его остановили.
— Да? — коротко и нетерпеливо отозвался преступник. — Что такое?
— Тебе нахрена эта тыква сдалась? Зачем спёр? — Джаст слегка отдышался, уперев руки в боки, лицо его выражало лёгкую насмешку. Эти двое никогда не успокоятся.
— Собирался скинуть её в море, вам-то какая разница? Тыквой больше, тыквой меньше, — хмуро ответил Жираф, и тут же осёкся, когда Джаст без лишних слов отобрал у него несчастного «Нео». Дровосек рассмеялся, пробубнив под нос что-то между «вот дурень» и «ну что за бред». Стерев выступившие от смеха слёзы, тот внезапно заговорил:
— Ты, конечно, не Дровосек, но я думаю, что ты не будешь против посидеть вместе перед общим празднованием, — Джаст всё ещё улыбался уголками губ. — Позовёшь ещё Пугода и Модди?
Казалось бы, простое приглашение, но из-за него даже не знаешь, как реагировать: согласиться? Отказаться? У него вообще были планы на сегодняшний вечер? Да вроде нет. Поэтому Жираф хмыкнул, обдумывая предложение.
— Почему бы и нет, можно, — согласился он и, кивнув, проверил фонарь, который всё ещё горел.
— Тогда до встречи! — сказал Джаст и пожал другу руку, а после скрылся в темноте спавна.
— Давай, удачи, — лишь прозвучало вслед, и тот отправился своей дорогой.
По пути Жираф созвонился с Пугодом и Модди, чтобы передать им внезапное приглашение Дровосеков выпить и поиграть в настолки. Ребята договорились встретиться дома у Пугода, с чем все согласились. Синьор быстро сбегал за закусками к алкоголю и вскоре оказался на месте встречи. Раздалось три звонких стука.
— Вы не ждали? А я припёрся! — было слышно Пугоду из-за двери.
— Знаю, знаю, заходи. — Дверь приоткрылась, и можно было увидеть хозяина дома.
— Да-да… Иду с едой! — гость в темпе вальса прошёл внутрь и метко кинул сухарики в Пугода. Снял обувь и балахон, кладя его на вешалку, и шагнул в гостиную, где уже был Модди.
— Привет, — коротко поздоровался он, ещё и помахав для верности. — Будешь пиво?
— Конечно. — Жираф хмыкнул, вильнул хвостом и присел около стола, протягивая руку к баночке алкоголя, не обращая внимание на окружение. Вскоре к ним подошёл Пугод в рыжем свитере, разбирая какую-то карточную настольную игру. — «Крокодил»? Ну-с, чур я первый!
— Без проблем.
Так и прошла пара часов, пока они играли и потягивали светлое пиво. Пугод, конечно же, отказался от алкоголя.
— И буду я валяться, как перепивший Жираф, ага, — с сарказмом обосновал он свой отказ. Пятнистый друг фыркнул оскорблённо, будучи весьма трезвым, выражая этим своё недовольство чужими суждениями.
— Самая настоящая правда. Я хотя бы знаю, как пить, — хмыкает Модди, вызывая уже открытое возмущение.
Партия затянулась. Было совершенно очевидно, что всем уже становилось скучно, да и сами они погружались больше в собственные мысли, нежели в ходы противников. Позитивные ли то были рассуждения? Не очень, но говорить о них вслух явно не стоило. Канитель прервалась с прибытием гостей.
Джаст пару раз постучал в дверь, и Пугод открыл её почти мгновенно. Он взмахом руки пригласил компанию Дровосеков внутрь, а там уже стало понятно, что один из друзей — Жираф — вопреки ожиданиям был абсолютно вменяем. Рядом с ним на диване сидел Модди, который лишь наблюдал за пришедшими и попивал из стакана свой напиток.
Алфёдов выразительно брови приподнял (почти прищурился с язвительностью насмешливой, если бы Джаста спросили), и проскользнул в комнату, тут же изучающе оглядывая бутылки. Альцест незаметно — Альцест-то! — присвистнул и пробрался следом, почти сразу приветливо протягивая ладонь для рукопожатия МоддиЧату — Сантос в этом момент поймал Джаста и драматически прошептал, что тот оторвался ради приветствия и от пива, и от дивана, и это «точно что-то да значит, ну ты сам подумай».
Джаст в ответ фыркнул, с излишней напористостью сбрасывая его руку с плеча, и взгляд на Алфёдова перевёл. Тот со вскрытой — и откуда взял только? — пачкой смеси для торта замер испуганной птицей и лучился самоуверенной улыбкой в это же мгновение.
И, нет, Джасту совсем не хотелось выхватить у него эту упаковку и обсыпать мукой своего товарища по Конторе с ног до головы.
Он приподнял голову, пытаясь вслушаться (это стало не таким легким занятием после всей истории с топорами, антеннами, обмороком и Эндом), и рассеянно опустился в кресло, наблюдая, как длинная фигура Пугода склоняется над Жирафом — очевидно, в продолжении диалога, начало которого им довелось услышать парой минут ранее. Что-то, Джаст полагал, о кулинарии и конце мира — ну, если сделать вид, что «тебя съест привидение» и степенное от Модди «чем?» тоже хотя бы чуточку относятся к делу; и он решил, что это достойная для парирования идея (хотя бы потому, что из привидений на сервере у них Пилигрим с его сомнительными штуками, воспоминания о Хевиле по-домашнему тёплые и вереница белых простыней с прорезями, за которые даже не он был ответственным).
— Я, — воинственно сложил руки на груди Жираф, поднимаясь на ноги, — эксперт по привидениям.
Его заметно качало из стороны в сторону из-за резкой смены положения, и Альцест бережно подставил своё плечо.
Модди тихо засмеялся в свой стакан, когда Пугод ловко перебросил ключи из одной руки в другую, потому что заставил те рассыпаться серебряными искрами где-то в середине полёта.
Бог смерти; Джаст даже не хотел спрашивать.
— Без сомнений, — практически искренне кивнул Сантос, присаживаясь рядом и глаза раскрывая широко-широко (верный знак — врал), и Алфёдов бесконечно долгую секундочку глядел на него, пытаясь понять, как ему удаётся не краснеть.
Альцест едва не подавился от хохота.
— Вот ты скажи им! — оживился Жираф тут же, указывая пальцем сначала на Модди, а после — на Пугода с Альцестом. — И о лицензии на призрако-экспертный образ жизни скажи, и о торте тоже.
Он поднялся и подошёл к Сантосу ближе (настаивая на том, что лицензия, это, конечно, хорошо, но съесть её нельзя, даже если захочется, а вот торт — это дело другое), и Джаст фыркнул, осторожно отстраняясь, чтобы подсесть ближе к Модди.
— Торт? — уточнил он, поправляя очки и наблюдая, как Алфёдов пытается слиться со смесью для выпечки и спрятать упаковку с ней куда-то за диванные подушки.
Потому что, ну, «призрако-экспертный образ жизни» и лицензия на него действительно существующими терминами быть не могут. Ну не могут же?
Пугод переглянулся с Сантосом и издал короткий задыхающийся звук.
— Ты не захочешь знать.
Джаст принял это объяснение на ближайшие минуты три.
Набеседовавшись и нахохотавшись вдоволь, насмешливо обсудив по несколько раз тему и с тортом, и с «призрако-экспертным образом жизни», все вскоре разошлись: завтрашний день обещал быть насыщенным. Следовало хорошо выспаться перед большим праздником и закончить последние приготовления.
В баре Джея суета — пришедшие помогали накрыть столы, добавляли в бар собственный алкоголь и перекидывались шутками и весёлыми историями.
Сантос придерживал Жирафа за плечи и напоминал о рецепте торта на Хэллоуин.
— Этот, — Кэтрин прищурилась, поправляя декоративную тыкву на столе, — человек утверждал, что фиолетовый получается из зелёного и синего, а когда я поправил его, продолжал настаивать, что был на пятьдесят процентов прав. Какова вообще вероятность, что рецепт…
Алфёдов распахнул глаза широко-широко (Альцест положил на его лицо ладонь и сжал пальцами переносицу, чтобы не рассмеялся), и беззвучно захохотал, когда увидел, как её собеседник складывает руки на груди.
— Ребят, ну серьёзно, как можно утверждать, что рецептом фиолетового будет зелёный, смешанный с синим, это как минимум какой-то странный цвет коричневого, и то — он будет грязным. — Девушка приложила руку к своему лицу, показывая недовольство всей ситуацией.
Алфёдов с Сантосом понимающе кивали и тихо хихикали, стараясь показывать некое подобие понимания, но и смех было сдерживать с каждым её словом всё труднее. В моменте все трое залились громким хохотом, сгибаясь пополам и стараясь удержаться на своих двоих. Прошло ещё немного времени, и они перестали смеяться, приводя дыхание в норму.
— Я отойду попить, там вроде Ники недавно пунш намешала. — Кэт махнула рукой и ушла к дивану, замечая Джаста и Секби, которые смеялись и подкалывали друг друга в своей обычной манере. Последний после своей очередной шутки потянулся за стаканом сладкого коктейля и случайно опрокинул несколько кружек с фиолетовой жидкостью на колени друга. Секби подскочил и залился смехом, поспешно удаляясь с места происшествия, но Джаст дал понять, что тот так просто не убежит от последствий, и погнался за ним, крича что-то нечленораздельное, так как пострадали его любимые штаны.
Кэтрин же дождалась, пока ребята уйдут. Она присела на диван и, поняв, что он мокрый, взвизгнула и поспешно поднялась с места с криком «Кто здесь нассал?». Не получив ответа, Кэт пересела на сухую сторону и, согнув руку в локте, опустила голову на ладонь. Немного позже к ней подошла Ники с широкой улыбкой на лице; она без слов взяла подругу за руки и потянула обниматься.
— Кэт, ну ты чего грустная такая, сегодня же все должны быть так или иначе весёлыми, давай же, улыбнись! — Чужие пальцы приподняли уголки губ Кэтрин, изображая на её лице глупую улыбку.
— Всё в порядке, Ники, правда. — Кэт заключила подругу в объятия. — А знаешь, что? — не давая Ники что-либо ответить, Кэтрин хватает её за ладони и начинает вместе с ней крутиться рядом с небольшим столиком, на котором ранее располагалась чаша с пуншем, а теперь на полу лежали опрокинутые стаканы и подсыхала липкая фиолетовая лужа.
Покрутившись так ещё немного, Ники поскользнулась и упала, потянув за собой подругу. Девушки рассмеялись, но после поднялись и пошли за тряпкой, чтобы убрать беспорядок вместо виновников, понимая, что те не вернутся в ближайшее время.
Джасту всё же удалось догнать Секби. Схватив приятеля за рукав хаори, он потянул его на себя. Ящер резко приподнял руки перед собой, готовясь защищаться от возможных ударов, его глаза расширились от некоторого испуга, и, сглотнув, он начал говорить.
— Джа-а-аст, может, разойдёмся на мирной ноте? — предложил Секби, чувствуя, как рука друга уцепилась за верхнюю часть футболки, и видя, что Джаст зловеще ухмылялся.
— Ты постираешь мои штаны — прямо сейчас, в этом баре, вручную, столетним жёстким мылом, и если останется хоть пятнышко, а я знаю, что красители, которые добавляли в напиток, попав на любую одежду, не отмываются ничем, я тебя прибью, и никакой Альцест тебе не поможет! — сказал Джаст непонятным тоном: то ли он шутил, то ли на полном серьёзе. Но как только он всё это проговорил, то ослабил хватку, и Секби тут же вырвался, убегая, даже не оборачиваясь. — Ах ты, рептилоид проклятый! — выкрикнул он вслед, собираясь было погнаться дальше, но остановился. — Я тебя ещё поймаю, и ты поплатишься за свои действия!
Альцест спокойно сидел и общался с Кэпом Ксеноморфом, потягивая слабоалкогольный коктейль, приготовленный Джеем, что устроился по ту сторону барной стойки.
— Ну как вам, может, ещё немного подлить? — предложил бармен, держа в руках готовый к делу шейкер.
— Думаю, нет, нам, пожалуй, хватит. Предложи лучше Жирафу, он вон скучает сидит, — Альцест махнул ладонью на рядом сидящего Синьора, который уже успел перебрать и устроил голову на столешнице. Бесстыдник, и это когда ещё даже не все собрались!
— Ой, нет, ему точно уже наливать нельзя. Ты хоть помнишь, как он в прошлый раз, когда перебрал больше этого, начал танцевать голый на столе? Хоть у нас и привыкли к такому, но лучше не стоит рисковать, пьяные могут и не такое выкинуть. — Джей убрал стакан на полку, стоящую рядом.
— Не-е-ет, Джеюшка, налей ещё, пожалуйста, мне надо убить внутреннее горе! — жалобно простонал Жираф, никак не сумев хотя бы приподнять голову, которая ему казалась слишком тяжёлой из-за явного опьянения.
— Горе твоё — жизнь без бутылки чего-нибудь крепкого, так что ничего я тебе не дам. — Джей слегка ткнул Жирафа пальцем по голове. — Иди в спальню, отлежись, лучше станет.
Жираф просто вырубился, так и не дослушав друга. Джей лишь вздохнул и облокотился руками о стол, смотря на происходящее в баре с улыбкой на лице, надеясь, что все так и останутся весёлыми без принятия чего-нибудь крепкого, чтобы ему не пришлось готовить ещё. Только ему удалось немного расслабиться, как Синьор резко подскочил на месте, широко распахнув глаза, и напугал этим не только бармена, но и Альцеста с Кэпом, что сидели рядом. После такого странного момента Жираф вернулся в прежнее положение и опустошил свой бокал. Грустно оглядев пустую посудину, он перевёл жалобный взгляд на Джея.
— Жираф, я же сказал тебе — нет. Тебе хватит, и так перебрал.
— Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — жалобно зачастил он. — Ну ещё чуть-чуть!
— Он как ребёнок, — засмеялся успевший вернуться Джаст.
— Общесерверный или сирота? — уточнил Альцест, вызывая своим комментарием ещё один приступ хохота.
— Злые вы! — обвинительно произнесла Ники, пересела на подлокотник дивана, подозвав Жирафа к себе, и сочувственно погладила его по плечу. Тот икнул, уткнулся ей в живот, и начал что-то неразборчиво бурчать, пока она гладила его по волосам и рожкам.
— Это ты слишком жалостливая, — с улыбкой глядя на подругу, сообщил Хайди. Та скорчила сердитую рожицу, силясь это утверждение опровергнуть, но добилась только хихиканья Клайда и Кэтрин.
В комнате ненадолго повисла тишина, прерываемая только скрипом тряпочки, трущейся о стаканы — Джей решил начать уборку заранее, да и это действие успокаивало. Хотя и прекрасно понимал, что дело абсолютно гиблое.
В окна что-то заскреблось — все дружно обратили на звук внимание, обернувшись. За стеклом повисло нечто, отдалённо похожее на привидение, только отчаянно шатающееся и дёргающееся. Ткань просвечивала и совершенно не прятала характерную жёлто-чёрную клетку хаори Секби, равно как и костюм Деба.
— Кто-нибудь, скажите этим гениям, что призраки обычно в воздухе парят, а не прилипают к окнам! — возмутился Алфёдов. «Привидения» захихикали, и ткань окончательно сползла, когда горе-шутники махнули руками с двух разных сторон.
Они провозились там ещё некоторое время, а потом зашли в дом, принося с собой запах прелой листвы и ещё одну знатную тыкву — рожица на ней уродская, такой только детей пугать.
— Предлагаю конкурс на самую страшную тыкву, — узрев такое непотребство, тут же заявил Клэш.
— Надень её на Жирафа, и будет тебе победитель, — съязвил Нео, но его реплика осталась неуслышанной: Деб достал мутную бутылку и потряс ей, как трофеем.
— А мы брусничную настойку принесли, — гордо объявил он и подставил к остальной снеди.
— Настойку? — подорвался Жираф, завертел головой, вызывая смех своей реакцией.
— Настолку, — напуская на себя честный вид, поправил его Веназар, подошедший вставить в новую тыкву свечку, чтобы сделать ещё один фонарь Джека для пущей атмосферы. — Всё-то тебе везде алкоголь слышится, Жираф! — с укоризненным видом покачал он головой. Тот вернул себя на место, опять пожаловался на что-то Ники, и та покорно его выслушивала, кивая головой в такт его мыслям, вновь принимаясь поглаживать пьяного товарища по голове.
Джаст, памятуя о нанесённом его штанам ущербе, тихонько подкрался к заболтавшемуся с Заком Секби и хищно подцепил его за шкирку, с мрачным «возмездие тебя настигло, жалкий смертный!» потащив в сторону уборной. Ящер старательно упирался, пытался выбраться и кричал матом, дурашливо умоляя его спасти от неминуемой гибели, но это никак не помогало: вставать на пути у разъяренного Джаста никто не хотел.
Тот, заведя друга в тёмное помещение, перед входом в которое он даже не удосужился включить свет, деловито запер дверь и встал в проёме, чтобы наверняка удержать негодяя в комнатке. Секби сел на пол, поджав под себя колени, и пару раз моргнул, смотря прямо в лицо собрата, скорчив жалобную и невинную мордашку. Джаст не повёлся, выудил из кармана фонарик и направил его на своё лицо, строя страшную гримасу, заставляя друга захихикать, но смех прервался неожиданным слабым ударом по лицу от штанов, которые тот кинул в сидящего.
— Может, всё-таки отпустишь меня, а? — с нервным смешком в голосе промямлил Секби, надеясь, что милосердие в такой праздник всё-таки случиться.
Без лишних слов к его ногам беспощадно упало древнее мыло коричневого оттенка и дряхлая щетка. Ящер со вздохом поднялся и, нащупав в кромешной тьме раковину, открыл кран и включил воду, опуская туда руки со штанами.
Свет резко включился, и за дверью пронеслись чьи-то голоса, посыпались вопросы, но Джаст ёмко и непреклонно, словно злая и серьёзная мать, ответил: «Эта дверь не откроется, пока один нахальный рептилоид не отстирает мои штаны!»
Секби поёжился и медленно повернулся, увидев, что друг стоит с палкой, которой когда-то давно могли бить детей за невыполненную домашку — и откуда только взял-то? Взгляд Джаста был настолько по-комичному строгий, что сдержать смех было уж совсем невозможно, и Секби свалился на колени, таща за собой мокрую от воды одежду.
Продолжая натирать штаны щёткой и мылом, он вздохнул и почувствовал, как что-то густое льётся по ладоням. Подняв взгляд, понял, что это был банальный пятновыводитель, и стал усерднее натирать ткань, решив воспользоваться неожиданной щедростью судьбы в лице друга. Пятно исчезло, и брюки оказались повешены на верёвочку — сушиться.
— Что могу сказать, молодец, поздравляю, ты выжил! — Издевательски потрепав Секби по голове, Джаст, забыв о том, что частично голый, вышел из ванной обратно к ребятам.
Ящер громко засмеялся и тоже выбежал, возвращаясь к друзьям. Однако уже там увидел, что друг каким-то образом умудрился влезть в штаны — то ли просто такие же, то ли даже те же самые, но вопросами «как» и «почему» он решил всё-таки не задаваться.
Секби успел как раз вовремя: Пилигрим вместе с Хайди только начали обходить всё помещение, туша яркий свет и оставляя только фонари да одну гирлянду, которую притащил Клайд, наплевав на то, что она новогодняя — атмосфернее становится? становится, и что тогда за вопросы?
— Предлагаю рассказывать стр-р-р-рашные исто-о-ории, — спустя ещё полчаса подготовки «поскрёб» пальцами по воздуху Диамкей, решив поднять тему развлечений.
— Про поход, например? — пошутил Альцест, и все покатились со смеху, даже всё более клюющий носом Жираф.
— Предлагаю хэллоуинский стендап! — развеселился БЛС. — Микрофона, правда, нет…
— Можем соорудить что-нибудь своими ручками, — вклинился в разговор Клэш. Он сидел на высоком барном стуле и не доставал до пола ногами, отчего болтал ими, как школьник, скучающий на нудном мероприятии.
— Да ну, — отмахнулся Арлабус. — Такие заморочки! Мне больше идея Диама…
— Скукота, — перебил его Нео, поморщившись. — Страшные истории? Нам что, по пять лет?
— Спорим, одна из них тебя до усрачки напугает? — тут же азартно предложил БЛС. — Если что, тотализатор я быстро устрою!
— Уймись, букмекер доморощенный, — лениво пихнул его в бок Модди. — Надо что-то новое, чего мы никогда до этого не делали!
— Мордобой, — в тон ему предложил Деб и засмеялся.
— Хэллоуинский настрой так и прёт, — съязвил Джаст, большой фанат праздника. — Надо что-то такое, чтобы все пугались!
— Ну вы гении, конечно, обсуждать, что мы будем делать, прямо в хэллоуинскую ночь, — прокомментировал Секби, за неимением свободного места усаживаясь на пол в позу лотоса.
— Критикуешь — предлагай, — в воцарившемся полумраке не было видно выражение лица Сантоса, но тон его вполне серьёзный.
— Ну что сразу нападать-то! — тут же пошёл на попятную Секби. — Уже и мнение своё высказать нельзя!
— Предлагаю поступить по заветам нашего пятнистого друга и просто весело напиться! — оптимистично предложил Обсидиан, неловко задевая стоящую рядом тыкву, и еле удержал её от падения.
— Тут, вообще-то, не все алкоголики, — досадливо поморщился Душенька.
— На этот случай у нас есть безалкогольный пунш! — любезно уведомил Джей.
— То есть, мы планируем тупо нажраться? Обалдеть новое праздничное времяпрепровождение, конечно, — недовольно произнёс Заквиель. Часть компании пожала плечами; другая вновь повторила предыдущие предложения, лишь добавляя новые детали.
— Господа! — в дом ворвался отчаянно опаздывающий Молвин с целой корзинкой печенья в виде привидений и тыковок. — Какое счастье, что я к вам успел!
— О, поезд запоздалый, — недовольство Зака моментально переключилось на новую жертву. Всей компании осталось только мысленно поставить свечку за горе-опоздавшего.
— Я же совсем немного опоздал. Да и смотрите, какие печенья я притащил!
С этой корзиной, наполненной разнообразием форм и вкусов, Молвин был больше похож на ребятишек, приходящих к домам с наглым: «сладость или гадость». И, вероятно, будь он младше, то точно завоевал сердце каждого взрослого, который осмелился бы ему открыть дверь.
— Большой молодец, а теперь, скажи мне, как ты относишься к тому, чтобы нажраться вместо того, чтобы как следует отметить этот праздник с играми и ивентами? — во всех вопросах, задаваемых недовольным Заквиелем, был подвох. Иногда он лежал где-то на поверхности, даже чувствовался в воздухе, а иногда его не могли уловить люди, общающиеся с ним на постоянной основе.
Промедление в пару секунд, загрузка программы внутри мозга, обработка информации, подбор необходимого — или больше безопасного — ответа.
— Я думаю, хорошо? — и промах.
Вздох оказался настолько тяжёлым и оглушительным, что каждый невольно поёжился, не считая Жирафа. Ему в принципе было плевать на ситуацию.
— Делайте, что хотите.
В ход пошла тяжёлая артиллерия, которая звучала скорее не как «мне плевать», а как материнское «можешь делать что хочешь, но я буду сидеть с недовольным лицом, и тебе будет стыдно».
— Зак, с каких пор ты стал таким занудным? — в разговор вклинился уже Обси, который, в целом-то, тоже не сильно одобрял такую затею, но и плохой она ему не казалась.
— Я не занудный.
— Нет, ты занудный. Самая большая зануда, которого я знаю. Даже зануднее Секби, — подметил Джаст, тут же получивший по голове конфетой, слишком метко кинутой практически из другого конца комнаты.
— Чего ты там сказал, полутруп? — Секби, в это время любезно помогающий Лабусу, Ники и Хайди в украшении помещения, смог на секунду отвлечься, чтобы ответить на издёвку со стороны старого друга-брата.
— То есть, когда я звал тебя на помощь, то ты не слышал, а тут тихонько обозвал душным, так ты услышал с другого конца?!
К слову, Секби каким-то волшебным образом умел контролировать остроту своего слуха. А, может быть, волшебство заключалось лишь в его особенности внимания и памяти, которые откликались и записывали всё самое необходимое по его мнению. И Джаст не входил в это «необходимое». Уж точно не после сеанса принудительных прачечных услуг!
Стрелки спешили, торопились, стараясь догнать друг друга, иногда у них это получалось, но лишь единожды в час. Когда время перевалило за одиннадцать вечера, а за окном здания послышались стоны зомби и стук костей скелетов, компания невольно задумалась о том, чтобы уже наконец начать само празднование.
Конечно, мнение Зака, как всегда, не учитывалось, потому что было единственным, отличающимся от других, и ему пришлось смириться с обилием алкоголя на резных скатертях, так любезно предоставленных Пилигримом.
— Что ж, думаю, я имею полное право произнести поздравительные слова, — через чужие головы показалась рука Модди, которую он тянул вверх, чтобы привлечь чужое внимание и сказать тост. — Мы все хорошо потрудились сегодня, так давайте отметим эти старания как следует.
Однако, как бы это грустно не звучало, его уже никто не слушал, не считая маленькой компании в лице Пугода, Джаста, Альцеста и Пилигрима. Что ж, это было весьма ожидаемо, не так ли? Люди топят своё счастье, горе, скуку, апатию, и прочие чувства, в алкоголе — это вполне нормально, казалось бы. Должно было казаться. Но сейчас, когда напитки проливались мимо бокалов, когда громкий хохот заполнил комнаты помещения, а Обсидиан собирался залезть на стол — алкоголь казался другом.
Впрочем, более чем вероятно, что уже завтра многие будут проклинать этот вечер, ведь Клэш сдирал декорации с криками «это даже не смотрится», а на него с обилием ругани летел Арлабус. Многие забудут, как блестели линкованные кулоны в толпе, отражая разноцветный свет. Забудут, как Жираф позвал всех на улицу, чтобы запустить фейерверки, но кто-то не обеспокоился сном, и одна ракета влетела в фантома, унося бедолагу далеко вверх. Этот вечер обещал быть незабываемым, каким и был до самого-самого утра, пока солнце не заполыхало алым шаром на горизонте, побуждая всех расходиться в свои кровати, кому-то в чужие, тут как ляжет душа и опьяневшее непослушное тело.
На следующее утро каждому придётся поучаствовать в прекрасном добровольно-принудительном ивенте от Лабуса и Диамкея под названием «прибери за собой и своим другом», но эта проблема касалась лишь будущего. Никак не настоящего, в котором отяжелевшие от приятной усталости тела падают на мягкие простыни в одежде без желания её снимать.