Лекс педантичен до зубовного скрежета. В его комнате, в его особняке, в его жизни абсолютный порядок. Все расставлено по полочкам, рассортировано по алфавиту, все на своих местах. И его это полностью устраивает, создавая успокаивающую иллюзию контроля. Но, увы, в мире так много неподконтрольных ему вещей. Например, торнадо. Или Кларк Кент. Кларк врывается в его жизнь как это самое торнадо. Непредсказуемый, странный, удивительный. Он переворачивает мир Лекс ног на голову и приносит в его жизнь хаос. И в этом хаосе сам же становится Лексу якорем. Он с легкостью, будто не замечая, нарушает личное пространство миллионера, поражая своей тактильностью и бесцеремонностью. Это раздражает, но Лекс терпит - он обязан мальчику жизнью, и в конце концов, Кларк - ребенок. Детям ведь положено быть раздражающе- шумными, активными и никого не слушать, так? И это нормально, что Кларк его бесит.
В Кларке все слишком. Слишком яркий, порывистый, живой. Слишком эмоциональный, слишком открытый, слишком наивный. Слишком человечный.
Своей тайны Кларк не скрывает, от него не скрывает. Верит в то, что Лекс поймет и поможет. Лекс и сам в себя так не верит. Но этот мальчишка смотрит своими звездными глазами куда-то прямо в душу и все аргументы, такие логичные и правильные теряют смысл. Лекс не может сказать ему "нет".
Кларк вечно куда-то бежит и кого-то спасает. А Лекс впервые в жизни узнает, каково это — за кого-то бояться. Хоть Кларк и твердит, что, мол, совершенно неуязвим, но Лекс знает его слабые места как никто другой. И самым главным из них является глупое человеческое сердце, такое беззащитное в своей любви к людям. Лекс уверен, что люди любви не заслуживают, в большинстве своем. Лекс знает, что он любви не заслуживает, ему всю жизнь это твердят. Но Кларк упрямо протягивает руку и открывает свое сердце для них всех...для него. Лексу почти больно от этой незаслуженной, но такой искренней любви. Кларк щедр на улыбки и тепло. Кларк как солнце, что греет всех и хороших и плохих. И Лекс непроизвольно тянется к этому теплу, к свету.
И впервые в жизни он делает что-то хорошее, совсем не думая о собственной выгоде. Добрые дела - не его стиль. Но Кларк улыбается обезаруживающе и говорит:
– Я знал, что ты хороший человек.
Лексу почти смешно. Однако...быть хорошим неожиданно приятно. Чужая искренняя благодарность греет почти как улыбка Кларка. Еще одно новое ощущение в его жизни. В последнее время их слишком много. Незнакомые прежде эмоции захлестывают с головой. В груди горячеет, что-то внутри наконец разжимается, позволяя ему вдохнуть полной грудью.
Похоже человеколюбие Кларка заразно. Похоже, что его оптимизм и вера людей незаметно пустили ростки в сердце Лекса. Но Лекс не жалеет. Он давно уже - никогда - не чувствовал себя настолько живым.