***
— Эй. — Кевин коротко улыбается Аарону, когда тот щурится, глядя, как Дэй ложится в постель. — Ты хоть раз в жизни заснул в разумное время? Извини, что разбудил.
Аарон проверяет свои «Fitbit», сердито щурясь на время, обеспокоенный тем, что Кевин снова поздно вернулся с ночной тренировки. Это было проблемой для них в сентябре: Кевин накручивал себя тревогами из-за окончания года, проводил больше времени на поле и становился резок с Аароном, когда тот пытался предложить ему сократить время тренировок. В какой-то момент Аарон начал думать, что это все. Второй ботинок упал еще раньше, чем он ожидал. Oни не продержались и года.
К счастью, они это пережили. Пошли на некоторые компромиссы. Один из них заключался в том, что Кевин должен быть дома и в постели до часу после ночной тренировки, чтобы у него было время поспать не менее шести часов, прежде чем снова придется вставать.
Глазам Аарона требуется некоторое время, чтобы привыкнуть, но, наконец, он видит, что цифры показывают 00:37. Кевин не опаздывает, просто Аарон рано вырубился.
Он ворчит, когда двигается, и что-то давит ему на спину. Он достает свой «Nintendo», на котором лежал. Кевин забирает у него приставку и кладет на стол. Откидывает волосы Аарона назад и целует его в лоб, затем в губы, когда тот задирает голову вверх. Кевин выключает лампу и забирается к нему в постель. Аарон пододвигается, чтобы ему было удобнее, и сегодня Дэй притягивает Аарона к своей груди, а не так, как они обычно лежат – Кевин на Аароне.
— Как прошла тренировка?
— Все было нормально. Я думал.
— О, нет.
— Хэй.
— О чем ты думал?
— Мы должны что-то придумать на Хэллоуин.
— Я думал, мы пойдем в «Эдем».
— Знаю. Я не имею в виду что-то грандиозное для настоящего Хэллоуина. Я имею в виду, что мы, только мы, должны что-то устроить накануне.
— Откуда ты взял эту мысль? — Аарон касается носом челюсти Кевина, пока тот не наклоняет голову, давая возможность зарыться в изгиб его шeи.
— Тебе нравится Хэллоуин.
— Ага?
— Поэтому мы должны что-то для него устроить. Мне не нужно большей мотивации, чем сделать тебя счастливым.
— Сап, — Аарон кусает Кевина за шею.
— Окей, вампир.
— Я хочу выпить твою кровь, — сонно бормочет Аарон, ужасно подражая Дракуле, хотя и не так плохо, как Кевин, когда пытается подражать ему в ответ:
— Я хочу отсосать твой член.
Аарон смеется, приглушая звуки кожей Кевина, чтобы не разбудить Ники. Он чувствует ухмылку Дэя, когда тот прижимается губами к его лбу.
— О чем ты думал?
— Типа... Хэллоуинские штучки.
— Назови хоть одну «штучку» на Хэллоуин, Кевин.
— Мы могли бы сходить на тыквенную грядку. Собрать их, вырезать вместе, — говорит Кевин. Аарон молчит несколько секунд. — Аарон?
— Да. Звучит неплохо.
— Хорошо. Теперь тебе нужно выбрать что-нибудь для Хэллоуина.
Аарон снова смеется, на этот раз мягче. Он находит в темноте очертания лица Кевина и целует его. Кевин просовывает руку ему под рубашку, ощущая тепло кожи, когда гладит его по боку, снова проводит вниз, по животу.
— Завтра, — говорит Аарон. — Когда мой мозг снова будет онлайн. Я что-нибудь придумаю.
— М-м-м-м. — Кевин целует Аарона, медленно и глубоко, его ладонь теплая и твердая, когда скользит вверх по боку Аарона, по ребрам. Большой палец Дэя проходится близко к соску, и Аарон чувствует неожиданный прилив тепла в животе. Прежде чем он успевает возразить, прикосновение пальцев переходит на спину, рисуя узоры на коже. Аарон вздыхает ему в губы, и Кевин счастливо мычит. Миньярд не может поверить, что еще совсем недавно был уверен, будто они на грани разрыва. Он крепко прижимается лбом ко лбу Кевина, на мгновение замирая, чтобы ощутить его тепло, надежность и присутствие рядом. — Ты в порядке?
— Да, — говорит Аарон, запуская пальцы в волосы Кевина, поглаживая его по голове, пока Дэй не издает тихий довольный стон и не прижимается к нему еще крепче. — Я в порядке.
***
— «Клетка»?
— Что не так с «клеткой»?
— Не думаю, что когда-либо видел тебя в клетчатой одежде. Ты похож на лесоруба.
— Ты все время носишь «клетку»! — Кевин на самом деле машет рукой на зеленую клетчатую рубашку Аарона, пока говорит. Его собственная рубашка красно-черная, и, несмотря на все поддразнивания Аарона, Дэй выглядит в ней хорошо. Но ему идет всё, что в этом нового? Аарон уверен, что Кевин мог даже надеть один из этих костюмов-трансформеров. Или, например, стринги для сумо и ничего больше. Подождите. Черт. Это, наверное, было бы действительно горячо. Плаксивый голос Кевина прорывается сквозь его мысли: — Аарон.
— Что?
— Что не так с моей рубашкой? Она осенняя.
— С твоей рубашкой все в порядке. Просто шучу. Ты знаешь, что я просто шучу. Ты просто хочешь, чтобы я сказал тебе, что ты хорошо выглядишь.
— Да, и? И что? Расскажи мне об этом.
Аарон закатывает глаза, а Кевин ухмыляется, наклоняясь и касаясь носом его щеки, когда начинает надевать на него рубашку.
— Мы собираемся соответствовать друг другу. Для нашего свидания. Чтобы мы могли сделать милые фотографии на тыквенной грядке.
Аарон не сопротивляется, но и не помогает Кевину, заставляя его засовывать будто бы тряпичные кукольные конечности Аарона в рукава рубашки. Он делает это просто для того, чтобы позлить. Планирование Кевином свиданий на самом деле много значит для него, а планирование свиданий, затрагивающих всю ту слащавую хрень, которую Аарон втайне любит, но никогда не признает это вслух, значит еще больше.
Это означает, что Кевин видит его. Что Кевин знает его. Что Кевин тратит время на то, чтобы подумать о том, что нравится Аарону. Конечно, Дэю будет весело, потому что ему нравится делать что угодно вместе с ним, но вся идея со свиданиями на Хэллоуин рассчитана на Аарона.
Миньярд знает, что это такое: экстравагантное извинение за их ссору. Оно не нужно, потому что все, чего хотел Аарон, – признания. Чтобы Кевин понял, что Миньярд просто заботится о нем, а не пытается его контролировать. Дело не в том, что Аарон не хочет, чтобы Кевин ходил на ночные тренировки, просто чтобы проводить больше времени с ним.
Конечно, ему нравятся их сонные разговоры, когда они сворачиваются калачиком в постели перед сном, но не то чтобы он проигрывал каждую ночь с Кевином. Он был больше обеспокоен поздним возвращением Дэя. Его страдающим режимом сна. Вернувшимися болями в травмированной руке. Тем, что Кевин использует перенапряжение как нездоровый механизм преодоления своей тревожности.
Аарон не считает себя контролирующим человеком. Тот факт, что Кевин просто предположил, что это было его мотивацией, глубоко ранил его, заставлял много дней размышлять, снова и снова задаваясь вопросом, не совершил ли он ошибку, даже не осознав этого. Не копировал ли он свою мать, несмотря на все усилия. Не был ли ее яд наследственным, не был ли он заражен им, и, возможно, оказался неправ. Рассуждая логически, Аарон был почти уверен, что это не так, но неуверенность глубоко укоренилась в нем, вонзая шипы в его внутренности.
Он не рассказывал об этом Кевину, но даже сейчас он опасается говорить что-либо о его поведении. Забота и желание защитить Дэя борются в нем со страхом стать похожим на Тильду. Или даже на Эндрю, чьи намерения всегда были хорошими, но действия иногда все равно ранили Аарона. Он не хочет игнорировать любой потенциальный вред только потому, что у него добрые намерения. Он никогда не хотел бы, чтобы Кевин чувствовал себя так же, как Аарон чувствовал себя много раз в прошлом.
Так что в усилиях нет необходимости, потому что достаточно извинений Кевина – а кто вообще когда-либо извинялся перед Аароном? Каждый раз это все равно кажется откровением. Но если Кевин настаивает, Аарон не будет спорить. В этом нет необходимости, но ему все равно понравятся дополнительные усилия.
— Это очень мило, — наконец признает Аарон, пытаясь помочь Кевину, когда его большой палец попадает в отверстие под пуговицей на рукаве, и тот не может его вытащить. — И ты хорошо выглядишь. Весь такой крепкий и красивый. Это горячо.
Аарон продолжает думать, что Кевин в конце концов забудет о его комплиментах, ведь прошло уже девять месяцев, но Кевин светится от его слов. Он обхватывает лицо Аарона руками и крепко целует в губы с громким «м-м-м-м», пока Миньярд не сдается и не смеется, отворачиваясь. Он снова смотрит на Кевина, выражение лица смягчается, и когда Дэй снова наклоняется, Аарон встречает его для настоящего поцелуя: мягкого и томного.
Воздух острый и бодрящий. Он пахнет землей, почвой и растительностью. Идеальный осенний день. Аарон держит Кевина за руку, пока они идут через ряды тыкв, оценивающе разглядывая их. Кевин купил DSLR-камеру летом, и теперь сумка висит у него на плече. Он уже сделал дюжину их совместных селфи на свой телефон. Аарон спорит с ним меньше обычного, потому что именно этого Кевин хочет от своего дня. Кажется справедливым дать ему это взамен.
— Так что мы ищем? Идем к большой тыкве или у тебя есть какая-то форма на примете?
— М-м-м, большая – не обязательно лучшая. На то, чтобы выскрести из них все семечки, уходит целая вечность, а потом, если вырезать лицевую сторону, чтобы она была пропорциональна тыкве, отверстия могут получиться слишком большими, и внутри будут видны свечи.
— Мы бы не хотели, чтобы наши отверстия были слишком большими, — серьезно соглашается Кевин и смеется, когда Аарон толкает его руку. Снова тянет Миньярда обратно за их соединенные руки. — Итак. Среднего размера?
— Не знаю. Пойму, когда увижу.
Несмотря на критику Аарона по поводу больших тыкв, они устраивают соревнование, пытаясь найти самые выдающиеся. Кевин находит одну, достаточно большую, чтобы Аарон мог на ней сидеть, и заставляет его сделать это, фотографируя.
— Ого. Это делает тебя еще меньше, чем обычно.
— Я тебя ненавижу.
На полях установлены какие-то жуткие пугала, с которыми Аарон и Кевин также фотографируются. Кевин выглядит озадаченным, когда просматривает снимки. Аарон смотрит на него мгновение, прежде чем опереться на его бицепс.
— Эй. Ты видел этот онлайн-тренд?
— Который из?
— Фотография на Хэллоуин.
— О, с привидениями из простыней? Да, некоторые из них классные.
— Нет, с тыквами.
— Такого не видел.
— Вырезаешь тыквы и надеваешь их на голову, чтобы сфотографироваться. Смотри. — Аарон быстро ищет тренды с фотографиями в тыквах на Хэллоуин и показывает Кевину.
— Они классные.
— Ага.
— Мы должны это сделать. Я имею в виду, все это. Было бы весело. Мы могли бы сделать это в следующий раз, когда будем в Колумбии. Сфотографируемся на заднем дворе. — Кевин делает паузу. — Если только ты не хочешь, чтобы мы просто это сделали. Я имею в виду, было бы проще, если бы нас фотографировал кто-нибудь еще.
— Мы все можем это сделать, — говорит Аарон, думая о том, что ему осталось провести со своей семьей всего год, а у него, Эндрю и Ники не так уж много совместных фотографий. Это было бы здорово. Вот так глупо повеселиться, как сейчас.
— Круто. Тогда нам придется нарвать побольше тыкв.
— Может, стоит вернуться к той большой? Она может понадобиться, чтобы ты мог надеть ее на голову.
— Эй! — Кевин тянет Аарона за край шапки и натягивает ее ему на лицо, на что тот смеется. Берет его руки в свои и бездумно трет их друг о друга, согревая холодные пальцы Аарона. — Может, стоит пойти и купить одну из этих тележек?
— Вероятно, это хорошая идея.
Перед тем, как купить тележку, они берут себе теплого сидра, потому что никто из них его раньше не пробовал. Они не фанаты. Он горький, и хотя Аарон не против некоторых сидров, это не тот вкус, который он ожидает от теплого напитка. Кевин кривится и шипит, сделав первый глоток. Он качает головой и толкает чашку обратно в руки Аарона.
— Нет. Этому – «нет» .
Аарон фыркает. Хотя ему тоже не нравится, он не такой драматичный, как Кевин, и не любит ничего тратить зря. Поэтому баюкает тепло чашки в своих руках и заставляет себя отпивать, пока Кевин везет тележку. Аарон показывает на тыквы, которые, по его мнению, хороши, и вскоре тележка наполняется ими.
— Мы могли бы сделать и простыни, — говорит Аарон, пока они загружают тыквы в тележку Кевина. — Если хочешь.
— Да?
— Да. Тогда лучше пойти и купить их.
***
Ники в восторге от идеи, и даже Робин, кажется, рада присоединиться. Эндрю не делает замечаний, но и не делает того, чего не хочет, так что Аарон знает, что в глубине души ему это нравится. Ему плевать, что думает Джостен, если честно.
Они оклеивают кухню мусорными мешками и раскладывают их на полу, чтобы потрошить тыквы. Аарон рассказывает Кевину, как это делается:
— Обычно мы обрезаем верхнюю часть под наклоном, чтобы, когда будем надевать крышку, она не проваливалась внутрь, и мы могли использовать ножку как ручку. Но поскольку эти мы собираемся надеть, будем срезать снизу. Дай мне маркер, я нарисую круг нужного размера для твоей головы.
— Это сложнее, чем я думал, — говорит Кевин, с некоторым усилием пропиливая дно своей тыквы. Эндрю уже аккуратно разрезал свою. Джостен сидит рядом с ним, следуя его примеру. Робин вскрыла свою и бросает тыквенные внутренности в Ники, который кричит, какие же они скользкие на ощупь.
Ники включил плейлист для вечеринки в честь Хэллоуина, и они работают в основном тихо. Через некоторое время Хэммик встает, чтобы обойти всех остальных и посмотреть, какие лица они вырезают своими тыквами. Он присаживается на корточки рядом с Аароном и Кевином, которые работают на полу.
— Помнишь, как я в первый раз пытался заставить вас вырезать тыквы вместе? Вы с Эндрю вели себя так, будто я подвергал вас психологическим пыткам.
— Это ты и делал, — говорит Аарон, а Эндрю одновременно добавляет: — Так и было.
Ники усмехается и закатывает глаза. Он ерошит волосы Аарона, вставая на ноги. Аарон уклоняется, хмурясь из-за того, что Ники засунул свою тыквенную руку ему в волосы. Показывает кузену средний палец.
Кевин вытирает руки, прежде чем вытащить тыквенное семечко из волос Аарона. У него такое выражение лица, когда он не совсем улыбается, но Аарон может сказать, что веселится. Он пихает Кевина плечом в грудь. Дэй наклоняется и целует его в щеку.
— Не стоит вести себя сентиментально перед теми, у кого нет парня, — говорит Ники.
— Отвали. У тебя есть жених.
— И его сейчас здесь нет.
— Хотел бы я, чтобы у меня был жених, — бормочет Кевин, и Аарон поворачивает голову, чтобы укусить Кевина за бицепс. Теперь тот улыбается, бодая Аарона головой и сильнее прижимаясь к нему, когда Миньярд делает то же самое.
Они оставляют свои тыквы подсыхать, завершив все приготовления. Эндрю придал своей тыкве комично плоское выражение, чтобы отразить свое собственное обычно сдержанное выражение лица: с круглыми глазами и линией вместо рта. Ники наделил свою глазами-сердечками и ухмыляющимся ртом. Джостен пошел классическим путем: его тыква – типичный Джек-фонарь с раскосыми глазами и неровным ртом. Робин последовала примеру Ники, но выбрала для своей тыквы глаза-звездочки и милый улыбающийся рот. Аарон сделал крестики вместо глаз, думая, что не хочет, чтобы все их тыквы выглядели одинаково, но, как оказалось, такого риска не было.
— Нормально? — Спрашивает Кевин Аарона. Он сделал треугольные глаза и рот с квадратными, блочными зубами.
— Тебе это нравится?
— Я думаю, да.
— Тогда это идеально.
Аарон запланировал несколько мероприятий из своего списка хэллоуинских свиданий на выходные, чтобы максимально использовать свое свободное время, но, к сожалению, это означало, что другие сорвут некоторые из них.
Планы Аарона на обед – приготовить фаршированные перцы. Он увидел в сети на видео, что, если вырезать на них лица перед запеканием, они сморщатся, как усохшие головы. Если расплавить в них немного сыра, тот потечет изо рта, как слюна. Покончив с нарезкой тыквы и убрав беспорядок, они снова расселись по кухне, чтобы на этот раз нарезать перец.
Аарон ненавидит, когда кто-то находится на кухне, когда он готовит, но поскольку все сами начиняют свои перцы, это не вызывает такой ярости, как обычно. Аарон выбрал красный и оранжевый перцы, а Кевин – зеленый и желтый.
— Что ты делаешь? Мне нужны идеи.
— Тыква. — Аарон целится ножом в оранжевый перец, а затем щелкает им по красному. — Дьявол.
— О-о-о. Дьявол хорош. Что мне делать с зеленым?
— Ты мог бы изобразить ведьму или создание Франкенштейна.
— Мне это нравится. Идея с Франкенштейном.
— Придумай что-нибудь свое для желтого. Это не обязательно должно быть что-то особенное, там может быть просто лицо.
Они оба тихо работают над своими перцами. Ники подпевает песне из плейлиста на Хэллоуин. Робин и Нил болтают через стол, обмениваясь идеями и показывая друг другу свой прогресс. Эндрю сосредоточен на своем перце. Закончив, Аарон наклоняется, чтобы посмотреть на перцы Кевина. Дэй в конечном итоге просто вырезал овальные глаза и очень маленькую улыбку на своем желтом.
— Это ты, — говорит он, поворачивая его лицом к Аарону. Аарон смотрит на него, но старается не улыбаться.
После еды они надевают тыквы и отправляются в сад. Уже поздний вечер. Для съемки Кевина света достаточно, но, по мере приближения сумерек, небо приобретает оранжевый оттенок. Деревья, нависающие над их задним двором, сбрасывают листву.
Поскольку они были в университете, то не могли её сгрести, поэтому на траве разбросаны красные, оранжевые и желтые листья. Это хороший фон. Все идет неплохо первые двадцать минут или около того, пока Кевин не начинает командовать по поводу поз и кадрирования, а остальные не начинают щетиниться в ответ.
— Поверни голову сюда, Робин. Какого хрена ты отворачиваешься от камеры?
— Чтобы намеренно позлить тебя.
— Кевин, Кевин, сфотографируй меня. Камера меня любит. — Ники позирует так драматично, что тыква слетает у него с головы, и он едва успевает подхватить ее, чтобы та не разбилась вдребезги. Кевин вздыхает. Аарон снимает свою тыкву и подходит к нему.
— Хэй.
— Что?
— Не говори со мной таким тоном, Кевин.
Кевин вздыхает еще дольше, чем прежде. Проводит рукой по лицу. Ааарон видит, что он пытается собрать раздражение и подавить его, прежде чем снова посмотреть на него.
— Это ведь должно быть весело, да? — Аарон касается руки Кевина. Дэй поджимает губы. — Это твое веселое хобби, помнишь?
— Да. — вздыхает Кевин. Обнимает Аарона за плечи и слегка прижимает к себе. На крыльце стоит фотоаппарат на штативе, и он планирует сфотографировать их всех с автоспуском. Аарон смотрит мимо Кевина на Эндрю и наклоняет голову к траве. Именно Эндрю ведет себя как овчарка, сгоняя их всех в кучу.
Джостен запрыгивает на спину Эндрю. Ники, вернувший на место свою тыквенную голову, упирает руки в бока и театрально выпячивает одну из них. Робин делает два знака «пис». Аарон слегка улыбается Кевину, прежде чем надеть тыкву обратно. Кевин фыркает, но тоже надевает свою.
Дэй устанавливает таймер. Вернувшись к ним, обнимает Аарона за плечи. Аарон обнимает его за талию, а другую руку засовывает в карман. Кевин поднимает вторую руку, чтобы поправить тыкву, как раз в тот момент, когда камера делает снимок.
Они делают больше фотографий всей группой, принимая глупые позы, чтобы снять прежнюю напряженность. Постепенно остальным становится скучно, Эндрю и Джостен уходят первыми, за ними Робин. Аарон думает, что Ники в конце концов уходит, чтобы дать им побыть наедине, а не потому, что ему стало нечем заняться.
Кевин делает несколько фотографий, на которых они запечатлены только вдвоем. Они принимают пикантные позы: держатся за руки, или Кевин обнимает Аарона сзади, как на выпускном, и даже прикасаются тыквами друг к другу, как будто целуются. Смех Аарона эхом отдается внутри его тыквы во время этого снимка.
Когда они заканчивают, то устраиваются на старых качелях на веранде, чтобы просмотреть получившиеся фото. Кевин сделал несколько снимков на телефон, а также на свой «Полароид». Его фото-доска в общежитии заполнена, и теперь у него есть еще две пробковые доски с фотографиями в комнате Аарона.
Аарон делает мысленную пометку купить ему несколько фотоальбомов на Рождество. Может быть, ему удастся распечатать несколько своих фотографий и заполнить один из них.
Они принимают душ, чтобы смыть с волос тыквенную жижу, а затем возвращаются на кухню, готовить яблоки в карамели. И снова их затею подхватывают остальные.
— У тебя достаточно яблок, чтобы мы присоединились? — Спрашивает Ники, воруя мини-зефирки из декоративного набора.
— У нас целая сумка, — говорит Кевин. Аарон немного менее снисходителен к такому вмешательству в его дела на кухне, но когда видит, как Эндрю и Джостен склоняют головы друг к другу, как Эндрю крутит в пальцах одну из палочек и что-то объясняет или рассказывает ему, то смягчается. Помнит, что они с Робин, вероятно, тоже упустили многое из этого опыта.
— Ну, я готовлю карамель, — говорит Ники. Он поворачивается к Робин. — Что ты любишь? Аарон и Эндрю странные и любят яблоки только в шоколаде.
— Эндрю нравятся карамельные, он просто предпочитает шоколадные, — поправляет Аарон. Эндрю указывает на него пальцем в знак подтверждения.
— Зефир лучше сочетается с шоколадом, — добавляет Эндрю. — И с посыпкой.
Аарон кивает. Он понимает.
— Я помню, как делал их, когда был младше, — говорит Кевин. — С мамой. Еще в Ирландии.
— Да? — Улыбка Аарона смягчается, становится загадочной, только для Кевина. Кевин кивает, и его лицо озаряется легкой застенчивой улыбкой. Аарон сжимает его бицепс. — Что вы делали?
— Попробовали оба варианта. Карамель хороша, но когда она становится слишком твердой, мне не нравится, как она ощущается на зубах, но я терпеть не могу, когда шоколад везде трескается.
— Шоколад действительно хорош, если его есть сразу после того, как обмакнул яблоко. Просто дай ему подсохнуть, чтобы он больше не капал.
Поэтому они суетятся вокруг плиты, толкая друг друга, чтобы добраться до кастрюль и обмакнуть свои яблоки. Аарон и Эндрю добавляют больше всего сладостей, в то время как Ники съедает большую часть M&Ms и зефира, пока ждет, когда карамель закипит. Они с Робин устраивают игру, пытаясь закинуть их друг другу в рот. Аарон огрызается на них, чтобы они прекратили, когда сладостей на полу оказывается больше, чем где-либо еще.
Их третье мероприятие за вечер – хоррор-фильмы – превращается в семейный киносеанс. Кевин, похоже, не слишком этим расстроен.
— Ты просто большой пугливый кот, который хочет, чтобы все его защищали.
— Заткнись.
— Как ты собираешься от меня спрятаться, если все тебя видят?
— Аарон!
— О-о-ох, — Аарон проводит пальцами по боку Кевина, щекоча его, пока тот не вырывается. Затем он обижается и дуется, отворачиваясь каждый раз, когда Аарон пытается улыбнуться ему. В конце концов Миньярд обвивается вокруг его руки и умоляюще смотрит. Понижает голос до успокаивающего шепота: — Не волнуйся. Я бы все равно защитил тебя.
На это Кевин смягчается, потому что слишком легкомысленный.
Аарон и Кевин занимают одно из кресел. Аарон закидывает ноги Кевину на колени, тот обнимает его за спину, а голова Миньярда покоится на плече Дэя. Кевин, в свою очередь, прижимается виском к волосам Аарона, поглаживая ладонью внутреннюю сторону бедра. Они укутаны в одеяло, скрывающее соприкосновение их тел, поэтому Аарон смущается этого меньше, чем обычно в кругу семьи.
Аарон считает, что Кевин на самом деле неплохо справляется с фильмом, даже несмотря на то, что Дэй несколько раз зарывается лицом в его волосы, пока они не начинают готовиться ко сну, и то, что Кевин следует за ним в ванную.
— Что ты делаешь?
— Иду чистить зубы.
— Ты сможешь это сделать, когда я закончу.
— Я хочу сделать это с тобой.
— Ну, мне нужно отлить.
— Ну и что? Твой член буквально был внутри меня, Аарон. Я уже был с тобой в общественном туалете. Ты можешь пописать со мной в комнате.
— О, боже мой, — Аарон закрывает лицо рукой. — Ты слишком напуган, чтобы пойти в туалет самостоятельно.
— Нет, это не так!
— Так.
— Мне просто нравится проводить с тобой время.
— Я буквально на одну дверь дальше по коридору, Кевин.
— Нет. — Кевин хватает Аарона за запястье, его голос становится плаксивым. — Останься, пока я не закончу ухаживать за кожей.
— Боже мой, — повторяет Аарон, но все-таки делает это, толкая Кевина бедром, когда они толпятся у раковины, по очереди сплевывая зубную пасту и умываясь.
Кевин начинает пытаться нанести несколько своих разных кремов на лицо Аарона. Аарон сначала сопротивляется, но поскольку он все равно застрял здесь, в конце концов стоит на месте и позволяет Дэю очистить, тонизировать или увлажнить свое лицо. Что бы он там ни делал. Аарон поднимается, садясь на край столешницы, в которую врезана раковина, и болтает ногами, пока Кевин отливает:
— Сплошной поток. Семь из десяти.
— Я ничего не сказал, когда ты писал!
— Нет, но ты настоял на том, чтобы торчать в ванной, так что это твоя вина.
Кевин свирепо смотрит на Аарона, наклоняясь через него, чтобы вымыть руки. Плескает водой ему в лицо. Миньярд отталкивает его. Кевин вытирает руки и возвращается, чтобы поцеловать Аарона, толкая его спиной к зеркалу, со стуком отправляя мыло, зубную пасту, их щетки и бритвы в раковину. Оба замирают.
— Упс, — шепчет Кевин. Аарон дергает его за волосы, прежде чем встать на ноги, чтобы они могли все убрать.
Кевин идет за ним, так близко в темноте коридора, что дважды наступает ему на пятку. Аарон толкает его, Кевин толкается в ответ. Они так и идут через спальню, толкаясь, и оказываются спутанной кучей на кровати.
— Идиот, — бормочет Аарон, но затем Кевин снова целует его, вытягиваясь всем своим телом поверх тела Аарона. Его тепло и тяжесть знакомы и успокаивают. Аарон закидывает ногу на ногу Кевина, и тот лениво покачивается на нем. В этом нет никакого сексуального подтекста, просто нежное движение их тел вместе, хотя Аарон знает, что достаточно одного слова или рывка за волосы, или более сильного объятия, чтобы тот начал двигаться. Аарон думает об этом, но он немного устал после сегодняшнего дня. — Может, послушаем главу нашей книги перед сном?
— М-м, да. — Кевин забирается выше по кровати и ложится рядом с Аароном, целуя его в щеку. Они вместе слушали какие-то аудиокниги в жанре хоррор. Аарон ставит их текущую, пока Кевин откидывает одеяло, прижимаясь к его боку. Аарон рассеянно гладит Кевина по волосам, в то время как тот, одними только губами, нежно целует его в шею, поднимаясь к подбородку. К концу главы он все еще напряжен, но, когда Аарон выключает звук, Кевин устраивается рядом с ним. — Сегодня было хорошо.
— Так и было. — Аарон улыбается в темноте, поворачиваясь лицом к Кевину. Он подтягивает колени так, что его голени прижимаются к бедрам Дэя. Кевин хватает его за икру и закидывает ногу себе на бедро, прижимаясь теснее.
— Мне нравится встречаться с тобой.
— Ты только сейчас это понял?
— Нет. Я просто постоянно так думаю.
— Сап.
— М-м-м-м. — Кевин без усилий находит губы Аарона в темноте, как будто у него есть какое-то врожденное устройство слежения. Их поцелуи теперь медленные. Сонные и томные. Кевин согревает Аарона искренней любовью.
— Что ж, — говорит Аарон, наклоняя голову Кевина, чтобы поцеловать его в лоб. — Мне тоже нравится встречаться с тобой.
***
— Это глупо.
— Боишься того, каким может быть твое будущее?
— Нет. Это не по-настоящему.
— Может и так.
— А если она скажет, что через месяц мы расстанемся?
— Тогда это чушь. Очевидно.
— Это пустая трата денег.
— Да, но это весело. И кроме того. — Кевин разворачивает Аарона к себе и кладет руки ему на плечи. — Она собирается сказать нам, что мы всегда будем вместе и состаримся вместе, а когда мы умрем, наш прах смешают в одной урне...
— Ты можешь не проецировать на нас свои фантазии об Иллиаде?
— Я ничего не проецирую. Это наше будущее.
— Если ты уже его знаешь, зачем нам идти к гадалке?
— Ради развлечения. — Кевин приподнимает подбородок Аарона и наклоняется, чтобы нежно поцеловать его. Аарон усмехается, закатывая глаза, но Дэй выглядит таким серьезным, и он делает все, что хочет Аарон. — Хорошо.
Гадалка не говорит им, что через месяц они расстанутся или что их прах будет смешан в одной урне. Она тратит большую часть их времени на то, чтобы просто рассказать Кевину, какое светлое у него будущее, сколько успехов его ждет, если он будет следовать своему увлечению, какой она видит его долгую и благополучную жизнь.
Аарон совершенно уверен, что интенсивный уровень суждения, который он чувствует, более чем очевиден на его лице во время всего этого. Не нужно никакой силы предчувствия, чтобы знать, что Кевин Дэй предназначен для величия. Аарон мог бы сказать ему это сам.
Когда ее взгляд все же перемещается на Аарона, она оценивает его поверх сцепленных пальцев. Аарон скрестил руки. Откинулся на спинку стула, глядя на нее безо всякого впечатления.
— Тебя сложнее читать. Хотя, я думаю, тебе это нравится. С тобой все… Запутанно.
Аарон закатывает глаза.
— Тебе не все дается так легко, но ты усердно работаешь, и добьешься того, чего хочешь. Дорога не будет гладкой, на пути встретятся моменты, вселяющие сомнения, но ты очень решителен в глубине души. Ты не всегда будешь чувствовать себя счастливым, но в целом счастья будет больше, чем несчастий.
Очевидно, что она собирается сказать ещё что-то в том же духе. Вряд ли она скажет Аарону, что его жизнь обречена на страдания и раннюю смерть.
— Я не вижу детей ни в одном из ваших будущих планов, но вижу прочное и долгосрочное партнерство.
Аарон убедился, что с тех пор, как они вошли в комнату, он не прикасался к Кевину и не показывал никаких признаков того, что они вместе, но опять же, если она знает, кто такой Кевин, то она, вероятно, знает, и кто такой Аарон. Знает, что они вместе.
Он бросает на Кевина косой взгляд, но Дэй смотрит на гадалку широко раскрытыми, серьезными глазами. Конечно, черт возьми. Он всегда так отчаянно нуждается в уверенности в их будущем. Аарону следовало бы догадаться, что он этим воспользуется.
Гадалка продолжает делать туманные заявления о том, какой теплый дом у них будет, и как они станут постоянным утешением друг для друга на протяжении многих лет, и заканчивает жутким предупреждением быть осторожными с номером «три». Аарон рад выйти из комнаты.
— Типа да, мы знаем, что нужно быть осторожнее с номером три, Эндрю – мудак, — говорит он. Кевин фыркает, сжимая затылок Аарона, пока тот не уклоняется.
— «Крепкое и продолжительное партнерство», — говорит он, ухмыляясь.
— Она просто сказала то, что ты хотел услышать.
— Я действительно хотел это услышать. — Кевин, кажется, непоколебим. Аарон качает головой, но возвращается к Дэю, когда тот тянется к нему. Ну и ладно. В ее словах нет абсолютно никакого смысла, но он полагает, что нет ничего страшного, если это сделает Кевина счастливым. Аарону тоже нравится идея такого заверения. Думать, что они продержатся долго. Что они будут вместе через десять, двадцать, даже тридцать лет. Да. Он просто не может в это поверить. — Не хочешь ли совершить нашу осеннюю прогулку прямо сейчас? Мы могли бы выпить горячего шоколада.
— Вот это другой разговор.
***
Они устраивают фотосессию привидений из тренда «sheet ghost» вместе с «Bio Bunch». Она проходит лучше, чем фотосессия с тыквами в Колумбии, только потому, что друзья Аарона не так сильно злятся, когда Кевин начинает ими командовать. Им не приходится иметь дело с тем, что Дэй ведет себя как придурок на поле, и, следовательно, они проявляют больше терпения, когда дело доходит до того, что он говорит им, где стоять или как позировать.
Кроме того, простыни намного удобнее, чем тыквы. В них легче ориентироваться, легче передвигаться, не беспокоясь о том, что тыква упадет, а поскольку большая часть их тел прикрыта простынями, гораздо легче понять, что делать с руками или как ими двигать. Они также перемещаются из одного места в другое для своих съемок, что дает им разнообразие и избавляет от беспокойства.
В тот вечер Кевин усаживает Аарона между ног на одно из кресел-мешков, положив подбородок ему на макушку, пока они просматривают фотографии. Аарон прижимается к груди Кевина, делая ему комплименты по поводу удачного ракурса или хорошего освещения.
Это кажется сюрреалистичным. Что у него, Аарона, есть парень и группа близких друзей, и они могут совершать подобные глупости. Несколько лет назад он бы в это не поверил. Он думал, что ему повезло с Кейтлин. Что было бы эгоистично просить о чем-то большем. Каким-то образом Миньярду удалось удержать ее в своей жизни, он оказался в кругу людей, которые ему нравятся, а затем получил еще один шанс заполучить «своего» человека. Аарон вздыхает.
— Что? — Спрашивает Кевин мягким и низким голосом у самого уха Аарона. — Ты в порядке?
— Да. Просто счастлив.
Лицо Кевина озаряется улыбкой. В его руках камера, но он прижимается к Аарону в псевдообъятии, осыпая его щеки поцелуями.
— Хорошо.
Кевин прав. Это хорошо.
***
Кевин упрашивает их целую неделю, и в конце концов все соглашаются снова надеть свои тыквенные головы. На этот раз на стадионе, чтобы он мог сфотографировать их в форме. Он распечатывает один из снимков, чтобы прикрепить к доске «Лисов», и несколько первокурсников жалуются на то, что их исключили, пока Эндрю не заставляет их замолчать.
***
Тыквы Аарона и Кевина, которые они вырезали для украшения, а не для ношения, обрамляют телевизор в гостиной общажного блока, в них мерцают свечи. Они смотрят «Фокус-покус»: Аарон выбирает более легкий фильм для Кевина на этот раз и делает бумажные цепи, чтобы украсить блок. Они начинают вдвоем: Аарон сидит в углу дивана, подложив ноги под бедра Дэя, Кевин рядом с ним, и оба пытаются сплести самую длинную цепочку. Затем заходит Ники, жалуется, что они смотрят «Фокус-покус» без него, и зовет остальных.
— Все наши свиданческие мероприятия срываются. — Кевин хмурится. Аарон шевелит пальцами ног под его бедром.
— Не все.
— Они были предназначены для тебя.
— Все в порядке. Я все еще хорошо провожу время.
— Правда?
— Да. Но лучше не позволяй Эндрю сидеть рядом с тобой. Будь осторожен с цифрой три и все такое. — Аарон ухмыляется. Кевин хмурится. Аарон показывает ему язык. Кевин дергает цепь Аарона, словно собирается ее порвать.
— Эй!
Кевин роняет цепь и кладет руку на ногу Аарона, просовывая большой палец под носок. Тот черный, с тыквами-фонариками. Из той упаковки носков, которые Кевин подарил Аарону на Хэллоуин.
— Потому что я знаю, что тебе нравятся странные носки.
— Интересные носки. Не такие скучные, как твои.
Кевин обводит большим пальцем косточку на лодыжке.
— Это могли бы быть вы трое, — говорит Аарон, указывая на сестер Сандерсон и глядя на Эндрю, Робин и Джостена. — Идея для костюмов.
— На самом деле, мы уже выбрали костюмы на этот год, — говорит Робин. — Будем в образе ребят из «Rowdyruff».
— Правда? — смеется Ники. — Может, тебе стоит быть Им, Кевин.
Робин хихикает с Ники, а Кевин смотрит на Аарона в замешательстве. Аарон вздыхает. Запускает поиск по изображению и показывает, что это за персонаж.
— Я так не выгляжу. Если на то пошло, то это Аарон после того, как побывал на солнце.
— Хэй!
— Аарон мог бы быть Моджо Доджо. Он примерно такого же роста.
— Отвали, Ники.
— Ладно, тс-с-с, тс-с-с, — говорит Ники. — Ты пропустишь фильм.
— Ты сам это начал.
— Тс-с-с-с! — Ники снова запускает фильм. Аарон качает головой и прекращает спорить, возвращаясь к своим бумажным цепям. Эндрю протягивает руку в молчаливом требовании, и Аарон передает ему цветную бумагу и ножницы. Тот начинает нарезать полоски.
Благодаря тому, что все они внесли свой вклад, к тому времени, как фильм заканчивается, у них оказывается достаточно бумажных цепей, чтобы украсить обе комнаты. Аарон и Кевин также украсили свою несколькими украшениями из коллекции «TJ Maxx» по настоянию Кевина, но самодельный последний штрих хорош.
— Это снимается? — Кевин дергает Аарона за толстовку с медузами.
— Мне довольно комфортно.
— Тебе будет слишком жарко в постели. — Кевин снова дергает. Ему не нравится, что между ним и Аароном такая плотная преграда, когда они обнимаются в постели. Аарон раздраженно подталкивает Дэя сесть на край кровати, чтобы иметь возможность поцеловать его в лоб. Руки Кевина тут же проникают ему под толстовку, задирая ее. Аарон позволяет стянуть ее, оставаясь в пижамных штанах и футболке.
— Тогда тебе лучше согреть меня.
— Очевидно. — Кевин тянет Аарона к себе на колени, затем снова плюхается на кровать вместе с ним.
Они лежат, переплетаясь конечностями, поперек кровати в течение минуты, прежде чем двинуться, чтобы действительно заняться подготовкой ко сну. Аарон выключает лампу, и Кевин накрывает его собой, как живое одеяло. Просовывает ногу между ног Аарона, обнимает его за талию и прижимается носом к его щеке.
— Эй, Кев.
— М-м?
— Спасибо.
— За что?
— Просто… За все, что ты делал в последнее время. Все эти Хеллоуинские штучки. Было здорово.
— Так и есть. Мне было весело.
— Мне тоже. Спасибо, что приложил усилия.
— Тебе не нужно благодарить меня.
— Я ценю это. Хочу, чтобы ты знал. Тебе не обязательно было прилагать столько усилий.
— Ты все время стараешься для меня. Даже не задумываясь об этом. Это просто получается само собой. Ты заслуживаешь, чтобы тебя иногда баловали.
— Ты меня балуешь, и недостатка в этом нет. — Аарон щиплет Кевина за щеку. Кевин поворачивает голову, чтобы укусить Аарона за пальцы. Аарон щелкает его по носу. Кевин скулит в знак протеста. — Веди себя хорошо.
— Я веду себя хорошо! Ты меня ударил. — В голосе Кевина слышится недовольство, даже если Аарон этого не видит. Он наклоняется и мгновение спустя чувствует, как Кевин касается его губ, обиженно надув свои. Надутость исчезает, когда Аарон целует его. — Хочешь написать еще одну главу нашей книги?
— Да, — говорит Аарон. Он хотел бы написать столько глав их книги, сколько ему позволят.