Когда Мисс Шутка пригласила Сотриголову в гости в его выходной, она меньше всего ожидала, что он ответит "хорошо, пойдём". Прямо сразу. Не меняясь в лице, конечно. Но Шутка ожидала отказ или хотя бы не такой воодушевленный ответ! Она даже на мгновение растерялась тогда, а потом задумалась, почему он так ответил. Почему-то думать, что Шота специально хотел обескуражить её, было приятнее, чем то, что он просто хотел провести время с ней и никаких секретов тут не было.
Хотя он терпеть не мог её квартиру. Может, хозяйка и смогла его очаровать (но не насмешить, увы), но на утварь с клоунами и смайликами он жаловался каждый раз. Эми особенно забавляло видеть, как Шота попадается на какой-нибудь розыгрыш — например, из ящика с кухонными приборами засмеются, стоит Шоте его открыть, или диван издаст до несмешного долгий звук подушки-пердушки. Тогда Шота обязательно вздохнёт или закатит глаза, и Эми находила в этом что-то театральное. Ну, или ей просто в голову не приходило, как глупые розыгрыши могут кого-то настолько выводить. Даже в эти моменты его не удавалось рассмешить Причудой — Шота всегда был наготове. Но Эми нравился его интерес к противостоянию, и нравилось думать, что когда-нибудь она победит. Подарить смех своему возлюбленному — это очень благородная цель!
Эми полулежала на диване в гостиной и листала меню ресторана с доставкой. Еда сейчас занимала все её мысли — после рабочей недели она не нашла в себе силы накормить гостя самой, да и есть им хотелось уже сейчас. В любом случае, даже в доставке еда была лучше, чем самая дешёвая лапша без всего, которая, как могла видеть Эми, составляла основной рацион Сотриголовы, а с недавних пор и Айзавы-сенсея.
Из коридора раздался клаксон, и Эми невольно хихикнула.
— Даже в туалет без этого не сходить, — раздалось ворчание вслед за клаксоном.
Эми не удержалась и прыснула со смеху. Иногда ей было жалко Шоту — он совсем не был приспособлен к её дому, а с другой стороны — он бы давно ушёл и не приходил, если бы всё было настолько плохо. К тому же, они когда-нибудь съедутся, что тогда будет? К Шоте Эми переезжать не хотела. В основном потому, что не знала, как убрать всё, что у него там... Накопилось.
Шота вернулся крайне недовольным и плюхнулся на диван. К его счастью, без звука — розыгрышами в доме Мисс Шутки управляла сложная программа, и у каждой хохмы в каждом месте была определённая вероятность.
— С возвращением! Выбирай покушать! — Эми протянула Шоте свой телефон.
На её лице сияла довольная улыбка, словно Эми и правда радовалась возвращению Шоты после двухминутного отсутствия.
— От этого места хочется только помереть с голоду, — вздохнул Шота, всё-таки принимая телефон.
— Да ладно! Ты там описался что ли? — опять хихикнула Эми.
Шота, кажется, ещё сильнее погрустнел от этой шутки. Иронично, но самой Шутке порой становилось грустно от его слов, пусть она и понятия не имела, как это показать даже близкому человеку. Тем более близкому человеку...
Но её грусть не была долгой или глубокой. Не потому, что она была героиней улыбок, нет, это вовсе не отменяло её эмоций. Просто все те разы, когда Сотриголова помогал ей со злодеями, когда не должен был, или навещал во время болезни, когда ему не напоминали, или говорил искреннее "спасибо", когда Шутка пыталась подбодрить его анекдотами, а не выбесить, все эти разы перевешивали его ворчание о туалетном клаксоне.
Эми сидела молча, погрузившись в раздумья, пока Шота с интересом листал меню — нетипичное для обоих состояние. Эми могла только заключить, что это от голода.
***
После трапезы свидание очень быстро закончилось. Пара вернулась на диван и Эми показалось, что она только-только успела переключить на новости, как Шота обмяк и засопел у неё под ухом. Эми решила его не трогать. Всё равно у неё теперь было два развлечения — смотреть новости (не сильно интересно) и как Шота спит. Не в жутком смысле.
Шота часто засыпал на свиданиях и в офисе, так что Эми пришлось придумать себя пару развлечений: например, составлять рейтинг смешных фраз из того, что он бормотал во сне. Или просто любоваться... Эми подумалось, что Шота выглядит спокойным и уязвимым, когда спит рядом с ней. Она не знала, как описать это чувство, учитывая, что Сотриголова регулярно спал в публичных местах и навряд ли для него сон равнялся уязвимости, и всё равно даже храпя за компьютером он не выглядел расслабленным. А сейчас Шота спал крепко — у него даже слюна потекла (Эми вытерла ему рот его же огромной футболкой — всё равно ей явно нужна была стирка. По крайней мере, Эми надеялась, что Шота не собирается носить это ещё неделю).
— Всем привет! В эфире программа "Беременна от Всемогущего"! — закричали из телевизора. Эми и не заметила, как пропустила все новости...
— Просыпайся! Там твоя любимая передача! — громко объявила Эми.
Она затрясла Шоту, отчего он почти сразу проснулся — зевнул, приоткрыл глаза и уставился на экран, словно его и правда интересовала "Беременна от Всемогущего".
— Я уже смотрел эту серию.
Эми хмыкнула. «Подыгрывает или он серьёзно? Не понимаю, что вероятнее».
— И что, ляжешь обратно спать? Так рано? — Эми с ухмылкой повернулась к Шоте, словно хотела проследить, не уснёт ли он.
— А что? Мы прекрасно проводим время, — серьёзным тоном отозвался Шота, вздыхая.
Эми знала, что он не шутил. Во-первых, он не умел. Во-вторых, для Шоты это и правда было идеальным свиданием. Ей иногда казалось, что если бы не её инициатива, он был бы не против просто спать рядом с ней целыми днями.
— Не спорю. Но я хочу не только спать и смотреть реалити-шоу...
Эми сделала драматическую паузу и в мгновение залезла на Шоту. Она сидела сверху и вжимала его в диван, но к такому состоянию не дала привыкнуть. Продолжила.
— Сделай со мной то, что Всемогущий сделал с этими девушками!
— Но он не сп... — Шота закашлялся. — Х-хорошо. Но я предлагаю мне лечь на кровать и тебе делать всё, что вздумается.
Эми нахмурилась, погружённая в мысли, почесала подбородок, а потом затылок. На самом деле, конечно, такой расклад её полностью устраивал. Шоту ещё можно было связать его же бинтами, но Эми это быстро надоело: он и так почти не двигался.
Эми скользнула под футболку и провела пальцем по рёбрам Шоты вверх-вниз. Он не проявлял эмоции явно, но Эми уже могла заметить, что он дышит чаще. Шота ещё и толкнул её ладонью, намекая поскорее переместиться на кровать. Наблюдать за этим было так интересно! Эми часто думала, что просто бы соскучилась с партнёром, который сразу хохочет с её шуток и явно растекается в лужу от каждого прикосновения. А вот пробить апатичность Айзавы было её давней миссией.
Но они дошли до кровати. Шота моментально плюхнулся на мягкую простынь и смотрел на Эми снизу вверх, словно ждал, что она придумает. Она легла сверху и лизнула его губы — более сухие и шершавые, чем обычно («Я ему давала бальзам для губ... Он его потерял или нет, интересно...»). Эми задержалась у его рта, но это был лишь отвлекающий манёвр, чтобы разместить все десять пальцев на его рёбрах.
В одно мгновение касания Эми забегали от рёбер до живота Шоты — она не предупреждала его и не наращивала темп постепенно, ей хотелось только обескуражить и защекотать его до дрожи. Эми давно знала, что Айзава от щекотки даже не улыбнётся, зато сейчас он дышал часто, то ли мычал, то ли вздыхал, а на бледных щеках загорелся видный румянец. Этого было достаточно, чтобы и сама Эми завелась. Шота, нет, сам Сотриголова был таким уязвимым, желанным. Сейчас он лежал перед ней весь красный и не мог театрально вздохнуть, или поворчать, или ещё что, а если начнёт — Эми могла замотать ему рот, всё-таки он сам разрешил. Но, кажется, пока она щекотала его, Шота вообще ничего не мог сделать. Разве что Эми могла ощутить, как он толкается бёдрами в воздух, а ведь обычно он не двигался вообще... Всего-то надо было увеличить напор.
Внезапно (не резко, но неожиданно) Шота положил ладони Эми на грудь и сжал — несильно, так, будто у него совсем не было сил в руках. Но у Эми побежали мурашки, и она даже остановилась на пару мгновений, а затем её прикосновения стали напоминать скорее поглаживания, чем щекотку, пока Шота мял её грудь. Тяжело было концентрироваться и на себе, и на нём. Особенно, когда хотелось и того, и того.
— И что ты задумал? — напрямую спросила Эми, глядя Шоте в глаза.
Она подняла ладони к его груди, чтобы зеркалить его движения — гладить или пощипывать соски, когда он делал то же самое с ней. Эми старалась делать это ещё медленнее, чем делал Шота, и из вредности, и чтобы создать контраст с щекоткой до этого.
— Ты мне не поверишь, но мне иногда скучно просто лежать и ничего не трогать, — невозмутимо ответил Шота.
Он перевернул Эми на спину (точнее, подтолкнул её перевернуться) так, чтобы они лежали рядом, и приобнял. Одна его рука снова оказалась у Эми под футболкой, а другая — между ног. Через слои ткани домашних штанов и трусов он мог только тереть её двумя пальцами, прикрыв глаза, пока Эми смотрела на него и улыбалась. Если она хотела, чтобы Шота зашёл дальше, ей стоило самой раздеться, так что даже сейчас она всё контролировала. И какое-то время ей нравилось позволять Шоте дразниться, нравилось обнимать его и перебирать его спутанные волосы от напряжения.
— Так, подожди.
Эми сдёрнула с себя одежду, стараясь как можно быстрее — чтобы Шота не уснул за эти несколько секунд и чтобы коснулся её без преград как можно скорее. Кинув штаны и трусы в сторону, Эми улеглась обратно и прикрыла глаза от удовольствия, когда Шота опустил пальцы меж её половых губ и погладил уже куда более ощутимо. Конечно, по сравнению с ней самой он делал это не так умело, но уже куда лучше, чем в самом начале отношений, и Эми даже не надо было его направлять. Она могла просто лечь и расслабиться, даже если Шота делал всё медленнее, чем она хотела, недостаточно сильно тёр её и не входил, когда она уже была готова и хотела (почти сразу, но...). Надо же было хоть ненадолго давать Шоте контроль хоть над чем-нибудь — для разнообразия. Поэтому Эми молчала, если не считать стонов и того, что она вертелась, извивалась и толкалась бёдрами, пытаясь получить больше. Но Шота был невозмутим.
Не торопясь, он то входил, то выходил, прежде чем просунуть палец глубже и двигаться только внутри. И даже так Эми хотелось ещё. Ей хотелось быстрее и одновременно ей хотелось медленно — помучиться, нечаянно подёргать Шоту за волосы, полежать с ним так подольше, в конце концов. Но когда Шота наконец ускорился и добавил второй палец, Эми словно ударило током наслаждения — так резко и приятно было получить полноценную ласку после ограничений. Эми начало казаться, что Шота делает так специально, а не просто еле двигается от того, что засыпает.
Шота замедлился, едва Эми начала привыкать к темпу. Она опять начала двигать бёдрами, чтобы хоть как-то компенсировать недостаток стимуляции, но движения становились всё медленнее, пока Шота не остановился. Эми казалось, что это часть игры, поэтому не возражала ровно до того момента, как Шота захрапел у неё под ухом.
— Это уже издевательство! — прикрикнула Эми, чтобы Шота как можно быстрее проснулся.
— А?.. — Шота открыл глаза. — Извини. Ты тёплая и тут слишком уютно.
Эми захихикала. Конечно, она сразу простила Шоту, раз он спросонья говорил такие милые вещи.
— Ладно, давай по-другому, — Эми отодвинула руку Шоты, чтобы встать. — Секунду. И засыпать нельзя!
Эми отбежала к комоду. Отодвинув ящик с медикаментами (и прослушав звук клаксона), она достала презерватив и вернулась на кровать.
— Я не хочу попасть в "Беременна от Сотриголовы", понимаешь, — серьезным тоном объяснила Эми, держа в руках упаковку.
Он нахмурился, но промолчал о том, насколько Эми невыносимая и насколько у неё ужасные шутки (Эми представляла, что об этом, ну или о том, что срочно хочет детей, но это маловероятно). Сама Эми не медлила и быстро оставила Шоту в одной футболке: она процессу не мешала.
Сняв с него трусы, Эми (приятно) удивилась, что Шота всё ещё был полностью возбуждён, хотя она не трогала его уже довольно долго, а ниже пояса пока не касалась вообще. На лице Эми расползалась довольная улыбка, а между ног всё сдавило от мысли о том, что Шоту настолько заводило доставлять ей удовольствие.
Эми порвала упаковку и надела презерватив сама: конечно, Шота и сам с этим справлялся, но каждый раз, когда Эми спрашивала, говорил, что ему лень. В итоге она перестала спрашивать и они сошлись на том, что ему нравится ничего не делать и получать от неё касания лишний раз, а ей — что-нибудь делать и лишний раз его трогать.
Когда всё было готово, Эми села на Шоту, пока не впуская его в себя. Она потёрлась о его член, словно мстя за то, что он её дразнил чуть раньше, но это быстро стало скучно. Она могла ощутить, как у Шоты напрягается всё тело, как он сжимает простыни от нетерпения, да даже уловить его тяжёлый вздох, но стонал он очень и очень редко. Эми ещё повезло, что она уже знала, какую реакцию искать. Тем более, ей самой не терпелось и хотелось наконец...
— Но сейчас я оч-чень хочу прокатиться на Сотриголове! — объявила Эми.
— Ты портишь настрой, — вздохнул Шота, прикрывая лицо рукой.
— Стараюсь! — улыбнулась Эми.
Одновременно с этим она оседлала его. Шота уже растянул её, так что Эми сделала это чуть резче, чем делала обычно, отчего Шота издал напряжённый вздох и слегка изогнулся в спине, словно неумело пытаясь двинуть бёдрами Эми навстречу.
Конечно, эффективно он это сделать не мог и в любом случае не стал бы тратить силы, поэтому Шоте оставалось только лежать и наслаждаться. И ощущениями, и видом того, как Эми двигается на нём сверху.
Самой Эми тоже нравилось смотреть на того, кто лежал под ней, но теперь удовольствие получали они оба, и ей было тяжело фокусироваться только на Шоте и его еле заметных реакциях. Телесные ощущения, удовольствие, которое копилось снизу с каждым толчком, затмевали все мысли. Эми даже не проверяла, спит ли Шота (вообще-то она строго запрещала ему спать во время секса, потому что не хотела насиловать спящего), ей даже в голову приходило, она думала о том, как ей хорошо, как найти нужный угол и темп, чтобы стало ещё приятнее, и как не сбиваться, но иногда всё же не выдерживала и смотрела вниз — и тогда она думала о том, какой же Шота красивый. Всегда. Но особенно вспотевший и растрёпанный. И особенно когда молчал и позволял больше обычного.
— Не спать! — на всякий случай напомнила Эми.
— Да если бы... Т-ты мне таз отбиваешь... — выдавил Шота.
Услышав это, Эми ускорила толчки, так, что теперь действительно шлёпалась об таз Шоты, но вместо протеста он закусил губу и зашипел. Эми расплылась в довольной ухмылке: она могла только догадываться, что эти звуки Шота издает от удовольствия.
Но Эми не представляла, насколько он близко. Обычно перед оргазмом Шота начинал ёрзать под ней, хуже сдерживать стоны, прикрывал глаза, она могла вспомнить кучу таких признаков, но сейчас Эми показалось, что она едва ускорилась, как Шота под ней задрожал и прикусил руку («Ему до сих пор стыдно стонать передо мной?»). В такие моменты ей всегда хотелось сделать больше, быстрее, даже если Шота кончал незаметно, её всё равно захлёстывали чужие эмоции и ощущения в момент кульминации, и ей самой хотелось кончить, она почти кончила, если бы не отвлеклась, это ощущение было мучительно и так приятно одновременно. Но выносливости Эми пока не хватало, и темп пришлось сбавить быстрее, чем ей хотелось бы.
— Ай... Слезай, — вполголоса проговорил Шота, отойдя от оргазма.
— Да подожди ты, я почти кончила! — Эми подняла голос от нетерпения.
Она не хотела делать Шоте больно — всё-таки сверхчувствительность после оргазма была реальностью, а не его выдумкой ради того, чтобы уже закончить поскорее и лечь спать. Эми остановилась, но вместо этого быстро и резко принялась тереть клитор двумя пальцами — почти так, как делал это Шота, но не так медленно, конечно. От такой близкой, но недоступной разрядки Эми сносило голову, и любого темпа и давления было недостаточно.
Но когда она достигла пика, и всё напряжение за этот вечер разлилось внутри, Эми и не думала сдерживать стоны. Она вообще ни о чём не думала, только как ей хорошо, как ей хорошо, она скучала по Шоте, она любит его, она любит его...
Эми бессильно плюхнулась на Шоту, когда пелена наслаждения уже не давила её, но всё равно не хотела отпускать.
— Я же попросил слезть, — настойчиво произнёс Шота.
— Ой, я-то думала, погрею тебя, — засмеялась Эми, всё-таки выпуская его член из себя и ложась рядом. — Ладно, извини. Не больно было?
— Нет, — произнёс Шота после небольшой паузы, словно серьезный тон самой Мисс Шутки ввёл его в ступор.
Эми положила голову на грудь Шоты и прикрыла глаза. Её уже и саму клонило в сон, хотя по-хорошему им нужно было хотя бы ополоснуться в душе.
— Ты как-то быстро сегодня, — хихикнула Эми.
— Мы теперь реже видимся. Подумай, — вздохнул Шота. Эми подумала, что, наверное, тем же тоном Айзава-сенсей беседует с нерадивыми учениками.
— Ну и-и? Ты даже не дрочишь там? Или учителям нельзя?
— Можно. Но с моими учениками на такие развлечения, — Эми прыснула с выбранного словосочетания, но сам Шота невозмутимо продолжил, — сил и времени нет.
— Бедный мой, — ласково шепнула Эми, словно она только что не подкалывала Шоту самыми незрелыми шутками.
Она запустила пальцы в его волосы и погладила кожу головы — медленно, словно массируя. Чмокнула под глазами, в нос, в губы, подмечая, как Шота расслабляется и обмякает в её руках.
— Нам надо помыться, — шепнула Эми, с неохотой прерывая сеанс массажа.
— Очень быстро. И спать.
Пока они вставали в ванную комнату, Эми бросила взгляд на телевизор, который они так и не выключили. Шли титры. Эми вздохнула. Она так и не узнала, был ли это ребёнок Всемогущего.