В наушниках вновь и вновь доносился один и тот же мужской голос. Это была более-менее удачная запись с камер наблюдения в магазине, однако, и там могло не обойтись без искажений. Всё-таки камера не была заточена под идеальную передачу голоса. Пересмешника это расстраивало.

— Раз, два, три, — произнёс он чужим голосом. — Нет, не то.

Пересмешник ещё раз включил фрагмент записи и покрутил регуляторы на маске.

— Раз, два, три. Почти.

В идеале ему нужно было подделать голоса всех трёх сообщников, чем Пересмешник и занимался всё утро. К его счастью, первые два уже были внесены в память: новая модель маски могла хранить практически неограниченное количество голосов, разве что настроек под Презент Мика там не было. На днях Пересмешник думал о том, что знает, как они должны выглядеть, но ещё не настолько свихнулся, чтобы действительно их вносить.

В любом случае, многострадальное дело о краже техники близилось к логическому концу. Он имел представление о Причуде, которая в прошлый раз помогла преступникам скрыться с целой кучей телевизоров (правда, увеличенных), бежать им было некуда, если, конечно, у Пересмешника удастся осуществить свой план. В самом плане у Пересмешника сомнений не было, однако, ему нужно было удостовериться, что с ним согласятся.

В дверь постучались. Послушав фрагмент в последний раз, чтобы удостовериться, Пересмешник всё же отозвался, не забыв снять маску.

— Да?

— Обедать с нами пойдёте? — в приоткрытой двери показалась голова Термометр.

— Нет, я у себя сегодня, — покачал головой Пересмешник.

— Зайду? — спросила Термометр.

Пересмешник кивнул.

Термометр прошла в кабинет, держась расслабленно и непринуждённо, словно посещала старого друга. Иронично, что каждый раз, когда она вот так вот к нему заходила, у них происходили очень серьёзные разговоры, причём начинала их Термометр, а Пересмешник просто подхватывал.

— Все данные у нас есть. Что будете делать? — спросила Термометр. — Выдвигаемся сегодня?

— Сегодня, но я попрошу вас с Моделистом остаться. Преступники могут вас узнать, — ответил Пересмешник. — В идеале... Я должен взять Айко.

Он не представлял, что именно скажет Термометр, но знал, что реакция будет бурной. Такова уж была Термометр и таково уж было его заявление. Дело было даже не в том, что он хочет взять на задержание грабителей несовершеннолетнюю девочку, у которой даже временной лицензии нет, а в том, как относился к стажировке её отец.

— Господин Пересмешник... — Термометр глубоко вдохнула и выдохнула. — Я не могу вам указывать, но я резко против. Вы понимаете, почему.

— Ты тоже меня пойми. В первый раз мы упустили их из-за того, что преступник переместил товар в место, которое мы обнаружили только сейчас. Естественно, теперь они будут подготовлены лучше. Новая точка может оказаться и за пределами Японии — мы не знаем до конца, каков радиус этой Причуды. Поэтому — и в целом — мы не можем их больше упускать. Если у тебя есть стратегия лучше Стирания — я слушаю.

Пересмешник говорил чётко и строго, одним тоном передавая, что возражений не потерпит — и всё же был к ним готов. С другой стороны, он не был готов к тому, что сейчас Термометр будет спокойно стоять перед ним ссутулившись, чуть опустив голову, а не размахивать руками от возмущения.

— Есть, но она вам не понравится. Просто... — Термометр отвела взгляд, а потом всё же вернулась глазами к Пересмешнику и продолжила. — Ваши опасения понятны. Но и мне кажется, что лучше мы потеряем дело, чем целое агентство, потому моё предложение — отдать его другой команде. Знаю, что вы его рассматривать не будете. Видимо...

— Хорошо, что знаешь, — процедил Пересмешник, не дав ей договорить.

Слова Термометр заставили Пересмешника сжать зубы и скомкать в руке бумагу, чтобы хоть как-то выпустить напряжение и не допустить криков на рабочем месте — для Пересмешника это было минимум непрофессионально, максимум — инфантильно. Нет, он ни за что не отдаст своё дело другой команде. Что Термометр думает, что Пересмешник готов выставить Агентство на посмешище? Выйти и сказать, что Шинсо Хитоши — не такой уж и настоящий герой, чистый в своих намерениях? Сдаться, может быть, потому что у Хитоши — то есть Агенства, конечно — якобы нет настоящих, нужных, достойных Причуд?

— Пойми, Юкава, — Пересмешник собрал всё спокойствие в кулак. — Я до сих пор не уволил тебя только потому, что доверяю тебе. Доверие — это ценный ресурс. И оно должно быть как минимум взаимным. Ты так не думаешь? Если тебя всё ещё терзают сомнения, я клянусь, что если с девочкой случится хоть что-то — что уже маловероятно — я возьму на себя всю ответственность.

Девушка перед ним какое-то время стояла молча, не поднимая головы. Прежде, чем в кабинете зазвенела противная тишина, Термометр выпрямилась и сверкнула глазами на Пересмешника.

— Думаю. И я вам доверяю! Только кое в чём вы меня не поняли... — Термометр подняла голос и заговорила с привычным задором, как до входа в кабинет. — Я говорю это всё не потому, что волнуюсь за себя или за своего симпатичного коллегу, да даже не за девочку! Она талантливая, а там рядовые воришки с какими-то интернет-силами в лучшем случае. Я волнуюсь за Агентство и за вас!

— О каком волнении может идти речь, если ты мне доверяешь? — бросил Пересмешник, хмурясь. — Всё, свободна. Сама знаешь, что от тебя вечером нужно.

Юкава Ируру покинула кабинет Пересмешника, не понимая, почему её старый друг и, считай, наставник так пренебрегает её чувствами и стремлением помочь. Сам Пересмешник остался размышлять над тем, почему Термометр не считает Хитоши достойным героем.

Впрочем, за работой обиды быстро забылись.

***

Айко, в целом, нравилось на стажировке. Её расстраивало то, что она вообще не ходила на патрули, но по рассказам Термометр и одноклассников, которым это разрешали, Айко особо ничего не теряла. Во время патруля ты просто ходишь по городу и не встречаешь ни одного злодея, максимум — нужно будет довести потерянного ребёнка до полицейского участка. До этого Айко даже не задумывалась над словами родителей о том, что раньше мир был куда опаснее. Вновь и вновь цепляясь тканью за ветки деревьев, чтобы повиснуть, Айко вспоминала мамины рассказы об их с папой работе в агентстве. У них постоянно что-то происходило, причём куда страшнее кражи техники, а чего стоят те времена, когда Лемиллион учился в Юэй... Тогда отец и потерял глаз и ногу. Хотя Айко долгое время тяжело было поверить, что они у него когда-то были.

Погрузившись в собственные мысли, Айко потеряла управление над бинтами и шлёпнулась на землю. Она айкнула —но больше от испуга. Как назло, где-то вдалеке ещё и мелькала обувь Пересмешника...

Айко моментально вскочила и уже стояла по стойке «смирно», когда Пересмешник подошёл к ней.

— Пересмешник-сенсей! Я упала не специально! Но если вы пришли оценить мои навыки — я куда круче сейчас могу! Посмотрите! — забормотала Айко, не дав Пересмешнику даже открыть рот.

— Успокойся, — устало попросил он. — Времени ещё много. Я здесь не для оценки, у меня к тебе просьба.

— А что вы хотите? — воскликнула Айко. Её глаза загорелись от интереса.

— Мне нужна твоя помощь по делу о краже техники. Ты помогала с ним, так что общие детали тебе известны, — Пересмешник говорил медленно, то ли взвешивая каждое слово, то ли испытывая терпение Айко: она невероятно хотела перебить его расспросами. — Против Причуды интернет-перемещения я разработал план, который включает в себя Стирание... Стирающий Хохот. Отправиться должны мы уже сегодня. Но это именно просьба. Технически она незаконна и ты не полноценная сотрудница Агентства, поэтому ничего не произойдёт, если ты откажешься.

— Чего? — переспросила Айко спокойным тоном, помолчав немного. — Да я хочу вам помочь, что за вопрос! Но вы же с... Айзавой-сенсей говорили.

Айко развела руками.

— Говорил. Что это меняет? Он больше не мой учитель. Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось, но и докладывать и слушаться Айзаву во всём я не обязан.

Пересмешник помрачнел, нахмурился, говоря об этом, словно затаил на бывшего учителя какую-то обиду — по крайней мере, таковы были догадки Айко. Да и от расспросов про школу и Айзаву он часто уходил или просил помолчать и делом заняться. В итоге Айко стало только интереснее, что же тогда произошло. Может, Айзава всё-таки бил Шинсо? Айко вообразила себе эту картину, но была она до жути нереалистичной, у отца там даже оба глаза были, но правый яркий, мультяшный, как будто его наклеили на пустое место.

Впрочем, с тем же успехом там могло и ничего не быть. Просто Шинсо всегда ходил хмурый и недовольный.

— Ну, если вы его не боитесь — я готова, — дала Айко окончательный ответ. — Какой наш план?

— Собирайся, — внезапно скомандовал Пересмешник. — Доложу тебе по пути. От тебя мне ещё нужна шутка, которая подойдёт преступнику с интернет-Причудой. Запиши на листке и отдай мне.

Айко захихикала и потёрла руки. Её даже взяла гордость за то, что она почти сразу справилась с заданием: бесконечный репертуар анекдотов наконец-то пригодился.

У Айко было не так много вещей для сбора. Телефон ей не хотелось брать — ни к чему — но было страшно оставить его в офисе и вернуться, когда там уже будет сорок пропущенных от папы. Айко положила телефон в карман на поясе, предварительно выключив звук. Следующим шёл рабочий комплект бинтов. Айко и не думала, что сможет его надеть, всю стажировку проходит с тренировочными. Но момент настал. Она отбросила тренировочные на пол и обмотала вокруг шеи новые, пошитые специально для неё после Спортфестиваля и откровения о щекотке. На двух концах красовались плоские подобия ладоней с пятью пальцами. В своих руках она с волнением сжимала бумажку с анекдотом.

Теперь Шуткотёрка была готова выдвигаться на геройское задание.

В коридоре она отдала бумажку Пересмешнику и поехала с ним на уже знакомом лифте. Их сопровождал Моделист, но на вопросы о том, что он будет делать, отвечал однозначно:

— А вот сейчас увидишь!

Шуткотёрка и правда узнала всё довольно быстро. Когда они вышли на дорогу, Моделист достал из нагрудного кармана игрушечную фиолетовую машинку — пока машинку. Измерив что-то над землёй, Моделист отпустил её, и уже в воздухе машина стала расти, пока не опустилась на землю четырьмя вполне настоящими колёсами. Шуткотёрка с восторгом захлопала.

— Благодарю, — смущённо улыбнулся Моделист. Очевидно, для Пересмешника и Термометр его «фокусы» уже давно стали привычными, и так восхищённо они не реагировали.

— Моделист, свободен. Шуткотёрка, в машину, — скомандовал Пересмешник.

Моделист пожелал им удачи, и они распрощались. Уже на переднем сиденье Шуткотёрка не могла перестать думать о том, что это за машина — увеличенная модель или уменьшенная настоящая? Номера у неё были. Как её зарегистрировали, если это модель?

— Ты помнишь — от тебя требуется использовать Причуду на главной цели, — прервал Пересмешник её нерабочие размышления. — Если что-то пойдёт не так, твои приоритеты те же — не дать преступникам уйти и не дать унести вещественные доказательства. Но не подвергай себя опасности. Отступи, если нужно.

Шуткотёрка кивнула. Да, вообще-то, она должна сейчас думать о работе, размышлять над запасным планом, но ничего такого у неё в голове не было — она сидела в полной уверенности, что всё пройдёт идеально. От адреналина у неё и тревоги на первом серьёзном задании не было. Может, потому, что всё произошло слишком быстро. С просьбы Пересмешника прошёл час максимум. В таком случае, Шуткотёрка надеялась, что операция закончится раньше, чем она начнёт думать.

В окне замелькал старый район. Не успела Шуткотёрка насладиться пейзажами, как машина съехала на обочину.

— Дальше пойдём пешком, — объяснил Пересмешник. — Машина их спугнёт.

«А мужчина и девочка в геройских костюмах — нет?» — подумала Шуткотёрка, но озвучить вопрос не решилась. Пересмешник выглядел не менее уверенным, чем она, так что доверие вызывал.

Очень вскоре они вышли к заброшенному дому, фото которого Шуткотёрка мельком видела у Термометр на столе. Ничем особым он не выделялся: квадратный двухэтажный домик с плоской крышей, разве что чуть обшарпанный спереди. Но таких в районе стояло много, и большая часть даже была жилой.

Недалеко от главной двери курил какой-то мужчина (один из преступников, но точно не цель Шуткотёрки — тот был лысый). Пересмешник выставил руку перед Шуткотёркой, приказывая остановиться. На всякий случай она ещё и задержала дыхание.

— Эй, мужик! — крикнул Пересмешник чужой интонацией, но своим голосом. — Это я, Тошинори! Пустишь?

Пересмешник двинулся вперёд, не давая мужчине опомниться.

— Какой к чертям Тошинори?! Ты чё... — голос вора оборвался, и он завис, глядя вдаль.

Пересмешник жестом подозвал Шуткотёрку к себе, и она моментально подбежала. Если бы не напряжение — она бы захихикала от того, каким именем сейчас представился Пересмешник. И это ведь сработало!

— Секунду. Внутри наверняка слышали, надо торопиться, — бегло объяснил он.

Одновременно с этим вор отошёл поближе к дороге, достал телефон и набрал короткий номер.

— Добрый день, полиция? Я обокрал магазин техники. Можете приехать по адресу, который я сейчас назову? — монотонным голосом произнёс он в трубку.

Дальше Пересмешник приказал Шуткотёрке пройти за ним в дом. Теперь она уже не сдержалась и улыбнулась: оказывается, её учитель был не лишён чувства юмора, пусть оно и было немного садистским. Но разве это плохо по отношению к преступникам?

В доме вместо мебели и хотя бы ковриков стояли сплошь... гигантские телевизоры. Весь первый этаж занимали плоские телевизоры выше Пересмешника, и Шуткотёрка хоть и знала, что их увеличивали, но до этого момента картина как-то не складывалась.

— Это кто там? — донёсся голос сверху. Пересмешник в ту же секунду постучал по маске.

— Я, не сцыте, — отозвался Пересмешник чужим голосом. — Там пьяный хер какой-то ходит, ну я его спровадил.

— Да я уж обоссался, — ответил уже кто-то другой. — Эти огромные телики я так быстро не отправлю. Там ещё и сломалось чё-то, когда этот одноглазый нафигачил своё этот... Слов нет! Ну хоть к интернету подключаются.

Шуткотёрка спряталась за одним из телевизоров и внимательно слушала разговор. Ей нужно было уловить смех человека, который сейчас говорил, поймать его, сконцентрироваться, чтобы иметь хоть какой-то шанс стереть его Причуду. Второй человек делал что-то не особо сильное, вроде выращивания древесной коры на теле, и то в небольших количествах.

— Чё ты с ними делать будешь? Вот кто их купит? — спросил мужчина наверху.

Шуткотёрка посмотрела на Пересмешника. Он стоял посреди комнаты абсолютно спокойно, даже не скрываясь, разве что его руки держали бинты наготове — больше ничего не напоминало о том, что он, вообще-то, стоял на базе преступников, которые могли скрыться в любой момент.

— Я не понял, мне их в магазин по гарантии вернуть? Это честно украденное, вообще-то!

— Я тут анекдот вспомнил, хотите? — предложил Пересмешник после небольшой паузы.

— Валяй, — отозвался злодей с корой. —Только чё ты там внизу трёшься? Дуй наверх давай.

— Та стой ты, дай расскажу, а то забуду всё к чертям, — чужой голос Пересмешника доносился словно откуда-то из-под потолка: настолько тон и речь ему сейчас не подходили. — Умирает, значит, старый мафиози. Говорит, мол, дети мои, завещаю вам всё, что нажил честным путём. А его сын и говорит, мол, отец, что такое вообще, в завещании только старый пистолет, маска да чемоданчик. Ну а отец ему и отвечает: я ж так и сказал, всё, что нажил честным путём.

Сверху донёсся хохот, и почти одновременно надпись «Wi-Fi» в голове Шуткотёрки разнесло в пыль. Визуализацию Причудам она придумывала на ходу и не всегда та отличалась оригинальностью, чаще всего это был просто чёрно-белый текст на японском. Внутри вдруг заиграла тревога: точно ли нужный засмеялся? Смеялся ведь один человек. Второй... Второй, так вышло, что вообще анекдоты не любит. Шуткотёрка выдохнула, не понимая, как подстраховала себя ранее, если вспомнила про анализ злодея с корой только сейчас...

Шуткотёрка показала большой палец вверх, сигналя учителю, и сверху раздались шаги.

— Э, а ты куда пошёл? — спросил интернет-преступник.

Очень вскоре оба оказались на первом этаже. Пересмешник рванул вперёд, обвязывая обоих, роняя их об пол. Лицо бандита с корой не выражало ничего.

— Чёрт! Не работает! Не работает! — в панике повторял интернет-преступник.

Кажется, его вообще не интересовали ни его связанное положение, ни герой перед ним, только честно награбленное. Шуткотёрку даже гордость взяла, что это она довела злодея до такого состояния! Она! Которой даже стажироваться было нельзя! Она обязательно расскажет Термометр, что её начальник рассказывает анекдоты, и маме, и дяде, и Юдаю, и близняшкам, Эри тоже можно!

— Шуткотёрка, стой на месте, ждём полицию, — скомандовал Пересмешник голосом преступника. Но тут же простучал маску, услышав смешок. — Я свяжу телефониста.

— Даже драки не было, — разочарованно произнесла Шуткотёрка, поглядывая на преступников на полу.

— Если бы существовал риск драки, — Пересмешник выделил последнее слово, — тебя бы здесь не было.

***

Уже по дороге в полицейский участок Айко охватил не страх, а вина. Она взяла и обманула папу, хотя обещала не рисковать. Даже если ничего не случилось, даже если Пересмешник, как он сказал, просчитал риск драки, даже если ничего не могло случиться — она его обманула. И подвох заключался в том, что признаваться было нельзя. У папы сердце разобьётся, если он узнает, что его дочка стояла рядом с настоящими злодеями без его ведома... Пусть они и были связаны. Плюс двое из них находились под Причудой учителя, плюс одному она стёрла Причуду.

В любом случае, Айко теперь придётся унести эту позорную тайну в могилу.

— Агентство Пересмешника выражает тебе благодарность за раскрытие дела, — вдруг произнёс Пересмешник, не спуская глаз с дороги.

— Не за что, мне понравилось, — улыбнулась Айко, ёрзая на сиденье. — А когда будет ещё раз, учитель?

Пересмешник хмыкнул.

— Когда подрастёшь и не будешь зависеть от Айзавы и школы. Тогда — приходи работать, а пока больно много лишних хлопот, — спокойно объяснил Пересмешник.

Айко расплылась в улыбке. Приглашение на работу от второго лучшего мастера переплетённой ткани (конечно, титул был выдан только что) — это как официальное признание! Немного стоило ради этого обмануть папу. Немного... Айко поджала губы, осознавая, что никакая слава такого не стоит. По крайней мере, она точно так не считает, даже если пытается убедить себя в этом. Хочется ведь, чтобы победа казалась больше сладкой, чем горькой.

Пересмешник молчал, глядя на дорогу. Он никогда не искал славы и уже давно не искал признания старших, за столько лет ему казалось, что его желание какое-то нереалистичное. Но пытаться он не переставал. Он не переставал искать. Он поклялся передать свои знания юной Айзаве, если это поможет, вырастить из неё настоящую героиню — может, когда это случится, он обернётся и наконец посмотрит в глаза юного Хитоши с гордостью.