– Что ты сделала? – Кощей в неверии уставился на дочь.
– Заключила с Василисой контракт. Она вспылила, ты вспылил, а я сглаживаю углы.
Колдун засопел.
– Сглаживает она…
– Так что если хочешь себе новую жену – вперёд, работай над отношениями.
Кощей тяжко вздохнул. Василиса была красавица, бесспорно, но перед глазами всё ещё был образ Марьи, который затмевал все прочие, да и дочь, опять же… Копия матери, только еще краше, да и от него только самое лучшее взяла. Иной раз природа лучше всякой магии действует. Вот же удружила, дочка. Теперь и правда придётся как-то налаживать контакт с царевной, которая его презирает.
– Это будет долгий месяц. – Кощей призадумался. – Погоди, а что будет, если мы не наладим контакт? Что там по этому случаю ты в контракте прописала?
– Написала, что если она, пообщавшись с тобой месяц, как все прочие девушки до неё, не согласится за тебя выйти, я ей лично помогу жениха найти.
Бессмертный прикрыл глаза.
– Ей – лягушке? Или будешь ждать, пока снова красавицей не станет?
– Не будь она лягушкой, справилась бы сама. – Кощей скептически посмотрел на дочь. – Что? С её бабушкой получилось же как-то.
– Её бабка могла на ночь шкуру сбрасывать, обращаться девицей и выполнять все эти задания, который цари, наплодившие наследников, так любят раздавать претендентам на трон и их жёнам. Я это учёл, так что в этот раз шкура не снимается.
Настя пожала плечами.
– Значит, эти задания буду выполнять я. Контракт есть контракт.
– И на царском пиру будешь плясать? – поддел любимый папенька.
– Если Василиса попросит, то и на пиру спляшу.
Кощей помолчал, понимая, что сделанного уже не воротишь.
– Хорошо. Будь по-твоему. Через месяц, если сбежит, отправляйтесь жениха искать. Если заодно и свою личную жизнь устроишь, я только рад буду, только выбирай с умом. Никаких младших сыновей крепостных крестьян, будь они хоть писаные красавцы. – Разумеется, всякому, кто знал Кощееву дочку было ясно как Божий день, что она никогда по своей воле не пойдёт за дурного человека, и обстоятельства никакие её принудить к этому не смогут, потому как Кощей эти самые обстоятельства в пыль развеет, но удержаться Бессмертный всё равно не смог.
Настасья хохотнула.
– Договорились. Да и на такой случай всегда есть вариант «поди, принеси то, не знаю что».
– Помнится, один удалой молодец как-то его уже к царскому двору приносил.
– А раз так, остаётся надеяться, что оно было не бессмертное.
Кощей расхохотался.
– Уж об этом можешь не переживать.
На том и порешили, и отсчёт пошёл.
***
Василисе покидать комнату не хотелось вообще. Да-да, условия контракта надо выполнять, да и воспитали её так, что данные обещания надо сдерживать. Но… она была лягушкой, и сколько ни убеждай себя хотя бы попробовать наладить контакт с «женихом», хотелось заползти в самый тёмный угол и там и остаться, пока месяц не истечёт.
Настя сидела у себя и читала внушительных размеров книгу, когда к ней постучал отец.
– Она так у себя и сидит. Даже мне не отвечает. Может, ты попробуешь?
Девушка вздохнула.
– Так-то не я собралась на ней жениться.
Кощей закатил глаза.
– Да мне пока тоже неохота, да только контракт… Ну, пожалуйста. А то ещё контракт как взбунтуется, что его не выполняют, а ты знаешь, чем это грозит.
Настасья знала: в отношении последствий несоблюдения контракта можно было быть уверенным только в одном: они будут. Но что это будет конкретно, зависело уже от контракта, который в этом отношении имел своё мнение: могли, например, вырасти ослиные уши, или начаться боли, которые постепенно усиливались, пока не сводили в гроб особенно упёртых.
– Василиса очень злится, что она – лягушка. Разумеется, она никому не хочет лишний раз показываться, даже тебе.
Кощей подумал.
– Ладно, хорошо, будет ей поблажка: пока она в моих владениях, будет девица-красавица. Вздумает отправиться куда-нибудь на болото, царевича ждать – тут уж квакать ей лягушкой, пока год не истечёт. Устроит?
Настя кивнула.
– Меня – очень даже. Но я-то не Василиса. Поди, и сам ей об этом расскажи, на меня не смотри. Кто здесь жених: ты или я?
Крыть было нечем, поэтому Кощей с посохом наперевес отправился к Василисе и громко изложил условие запертой двери.
– Сразу бы так, – послышалось из-за двери.
Кощей тихо выдохнул, стукнул посохом, и обратилась Василиса человеком.
– А можешь заодно горячей воды наколдовать? – спросила она, всё ещё не показываясь.
Кощей усмехнулся.
– Могу.
Послышались шаги – Василиса отправилась в смежную комнату.
– Спасибо! – донеслось уже более приглушённо.
Колдун поймал себя на том, что улыбается, и дёрнул плечами.
– Да, пожалуйста.
***
Кощей Бессмертный пытался наладить контакт как умел. Памятуя, как Марья обосновалась в библиотеке, он показал её Василисе, но у той, пусть девушка и была приятно удивлена, всё же страстных огоньков в глазах заметно не было. Значит, тут нужно было искать что-то другое.
– Что тебе нравится? – спросила Настя, подосланная отцом разведывать обстановку. Тут она хитрить смысла не видела, так что спрашивала в лоб.
Василиса задумалась. У неё толком никогда и не интересовались, что ей интересно. Её расписание было постоянно занято всякими занятиями, призванными сделать из неё образованную будущую царицу, которая умеет всё: и шить, и петь, и плясать, и наукам разным обучена. Но эти занятия обычно так скоро сменяли друг друга, а Василиса почти постоянно чувствовала лёгкую усталость, что ей банально не хватало времени сесть и подумать, а нравится ли ей вообще хоть что-нибудь из того, что она делает. Да и смысла в этом было мало: нравится – не нравится – делать-то всё равно придётся.
– Я… даже не знаю, – как-то неловко призналась царевна.
– То есть как?
– Да меня ведь никто и не спрашивал. Вручили расписание – и вся недолга. А на занятиях как-то не до размышлений, нравится тебе то, что ты делаешь, или нет.
Настя хмыкнула.
– Вот тебе и царская жизнь… А ты всё-таки подумай, что бы тебе хотелось попробовать. Ты отцу скажи – он тебе хоть солнце вместо лампы в горницу повесит.
Василиса хохотнула.
– Ну, личное солнце мне не нужно. А вот если бы… – Кощеева дочка навострила уши, – бумаги да чернил, а ещё тканей. Просто все мои платья лет с тринадцати шили по моим же рисункам. Самой шить мне не позволяли: знай себе, сиди, цветочки да котят вышивай в приданое – скука смертная. А самой себе одежду шить – что я, мол, крестьянка какая, у которой нет ни портных, ни денег на платья готовые, красивые, из какой хочешь страны? Так я как-то и привыкла, что меня к шитью не подпускают, рисовала, да и всё, а тут кто мне запретит?
Настя кивнула.
– Будут тебе и ткани, и бумага с чернилами. Книги по шитью у нас тоже, к слову, где-то были.
И тут Василиса и правда засияла.
– Вот это было бы замечательно!
Настя, даже не дочитав страницу (редкое явление), поднялась и пошла к отцу. Всё-таки и через книги можно было к Василисе подход найти, просто книги надо было выбрать правильные.