Давящая тишина повисла над округой. Ни одной живой души в радиусе нескольких метров. Изредка тишину нарушал шелест листвы, потревоженной прохладным ветром. Сквозь нависшие над Зоной тяжёлые свинцовые тучи время от времени просачивались слабые лучи солнца. Часто приходилось щуриться, едва пятна света попадали мне на лицо.
Я лежал на поросшем пожухлой травой высоком холме, приникнув к прицелу снайперской винтовки. С нескольких сторон меня прикрывали густые кустарники. Синий цвет комбеза слишком выделялся в дневное время, что могло доставить мне массу неприятностей. Особенно, при нежелательном столкновении со случайными свидетелями, что едва завидев на нём шевроны с «синим орлом», сразу поймут какую группировку они символизируют. Хотя не каждый сталкер рискнëт со мной тягаться. Скорее обойдëт десятой дорогой, лишь-бы не получить заряд свинца и прямой путь на тот свет.
В паре метров от моего местоположения громко гудела «Воронка», в густых зарослях слышался противный писк тушканов. Я осматривал цепким взглядом сквозь оптический прицел открывающийся моему обзору участок асфальтированной дороги. С двух сторон от неё росли тополя, листва которых практически не опадала со времён второго взрыва на ЧАЭС. Местами попадались давно брошенные ржавые транспортные средства, нещадно изъеденные коррозией. Сконцентрировав на участке внимание, прислушивался к окружающим звукам, пытаясь уловить любой посторонний шум. КПК на запястье пришлось отключить, дабы не выдать себя.
И вот звенящую тишину прервал приближающийся рёв автомобильного мотора. Я знал, кто в это раннее время возвращался на располагающийся неподалёку КПП военных. Именно в этом автомобиле находился тот, по чью поганую душу я пришëл. Долго же пришлось его выслеживать... Нет, этот человек не был заказной целью. У меня к нему личные счёты. Натянув на голову капюшон, и пригнувшись к земле, я терпеливо выжидал появления объекта. Звук мотора по мере приближения стал громче. Через некоторое время на дороге возник старый армейский джип цвета хаки, он неспешно ехал в сторону Периметра. Я довëл за ним прицел и поймал автомобиль на мушку. В машине сидели двое военных. Они оба даже не подозревали о засаде, что было мне только на руку.
Я опустил палец на спусковой крючок, прикрыл один глаз, и глубоко выдохнул. Нажал на спуск. Прозвучало несколько выстрелов. Разрывные пули угодили точно в заднюю часть автомобиля, продырявив топливный бак. Джип резко остановился, а в следующую секунду прозвучал громкий взрыв, распугавший птиц и мелких мутантов.
Автомобиль воспламенился, стёкла полопались и разлетелись вдребезги, рассыпаясь по дороге острыми осколками. Сквозь пелену дыма, исходящую от огня, мне было плохо видно, не выскочил ли кто из машины. Горящая передняя дверь резко распахнулась, из неё вывалился военный в камуфляжной форме. Его спина была охвачена пламенем. Крича от боли, он упал на дорогу, в судорогах извиваясь на земле. Второй, что сидел на водительском сидении, так и не появился. Похоже он пострадал намного серьёзнее.
Я с ненавистью смотрел на горящего человека, не испытывая к нему ни капли жалости и сострадания. Именно из-за него полгода назад я едва не лишился жизни, а теперь пришло время расплаты. Я сторожно поднялся на ноги, отряхнувшись и повесив на плечо СВД, спустился по узкой тропинке вниз с холма. Военный, лёжа на животе, громко стонал от боли и медленно пытался отползти подальше от горящего джипа. Его спина уже перестала гореть, но она превратилась в омерзительное кроваво-красное месиво. Кожа обуглилась, покрывшись страшными ожогами. Теперь же, она больше напоминала спину снорка. Я бесшумно приблизился к нему и пнул его в бок, перевернув на спину. На правой половине лица и шее военного от полученного ожога, кожа приобрела бордовый оттенок. Он болезненно захрипел, едва обгоревшая спина коснулась твёрдой поверхности. Военный поднял на меня полный боли взгляд и в его широко раскрытых серых глазах застыл страх.
— Вегас ...? — с ужасом проронил он, сразу узнав меня.— Так ... ты всё-таки жив? ...
Он перевёл взгляд на шеврон, что красовался на моëм предплечье, и стал белее мела.
— Как видишь, — я театрально развёл руками, глядя ему прямо в глаза. — Не ожидал меня увидеть? Думал, что я мёртв? Нет, ты глубоко ошибся!
Мурат задрожал всем телом, болезненно застонав. Он медленно стал отползать назад, оставляя за собой кровавый след:
— Постой, Вегас, ты всё не так понял. Я не должен был... подставлять тебя, это всё они затеяли...
Я лишь криво усмехнулся, наступив ногой ему на грудь, и придавив тяжёлым берцем к земле. Перед глазами пронеслись мимолëтные воспоминания.
Когда-то мы были с Муратом близкими друзьями, почти братьями. Вместе нам пришлось пройти через многое, что на Большой земле, что здесь в Зоне. Он был единственным человеком, которому я доверял. Поначалу мы оба были сталкерами, а через какое-то время он примкнул к военным. Я же вступил в Синдикат, избрав путь наëмника. Но несмотря на то, что наши пути разошлись, я всегда был готов оказать ему любую помощь. Раньше я думал, что наша дружба никогда не разрушится и всегда будет надёжной. Но как оказалось даже самый близкий друг может ради своей собственной выгоды подло подставить. Он предал меня, продал мою жизнь ради денег. Мурат рассказал моему злейшему врагу где я скрываюсь, получив за информацию приличную сумму. Когда трое хорошо подготовленных головорезов пришли, чтобы расправиться со мной, я едва не погиб. Возможно, сама Зона защитила меня от смерти. Я в одиночку перебил киллеров. От одного из них удалось узнать, кто меня подставил. В то же мгновение доверие и дружба, которые годами были выстроены между Муратом и мной, рухнули в одночасье.
Деньги имели для него куда большее значение, чем дружба. Злость, ненависть и жажда мести захлестнули мой разум. Я поклялся, что непременно отомщу этому подлому шакалу за всë. И вот, благодаря связям в Синдикате, этот долгожданный день настал.
— Вегас .... прости меня, умоляю... Я обещаю, что всё исправлю...
— Словам предателя нет веры. Для тебя имеют значение только деньги, ради которых ты не задумываясь предал меня. Единственное, Мурат, что ты заслуживаешь, так это смерть!
Достав из кобуры FNP-45, я направил оружие на него. Мурат испуганно вздрогнул, глядя на меня обезображенным лицом.
— Брат, пощади, прости меня ... — отчаянно взмолился военный, оттягивая неизбежное.
— Мразям вроде тебя нет пощады, — золодно отрезал я, и хладнокровно выстрелил ему в лоб.
Труп военного упал в траву, окрасив её кровью. Смерив мертвеца презрительным взглядом, и убрав пистолет обратно в кобуру, я зашагал прочь. Дело было сделано и теперь здесь меня ничего не держит. Месть за предательство не принесла мне долгожданного покоя, зато придала уверенности в том, что не всем людям можно доверять. Не исключено, что тот, кому веришь больше всего, однажды плюнет в твою сторону.
Предательство это то, что никогда нельзя прощать. Ведь если человек, которому ты доверяешь, считаешь близким, один раз подло предал тебя, знай, он будет делать это всегда. Ведь предавший однажды — всегда предаст вновь.