Глава 1

Сабо медленно отодвигается назад, липкий и потный, поднимает одну руку, зачесывая выбившиеся пряди волос. Он дышит быстро, все еще пытаясь прийти в себя после кайфа. Это видно по его раскрасневшимся щекам, по его блуждающим глазам, по тому, как он отодвигается дальше, когда Эйс делает хватательное движение в его сторону.


Больше Эйс не пытается, отказываясь от этой идей, и кладет руку на подушки у головы Сабо, не трогая его. Он удобно располагается на образовавшимся холмике, довольствуясь тем, что достает телефон и коротает время в ожидании, пока Сабо приходит в себя.


Ожидание оказалось более короче, чем он предполагал. Несколько минут спустя Сабо облокачивается на локтях. Эйс поднимает взгляд и видит, как Сабо обводит глазами пространство темной комнаты. Что-то в этом было не удовлетворяющее его, потому что Сабо ворчит, пыхтит и заваливается на спину, обесцвеченные волосы рассыпаются веером по простыни. Отчего Эйс облизывает свои губы, и снова отводит взгляд. Возвращая свое внимание к бездумному пролистыванию веб-страниц, прежде он снова начнет возбуждаться из-за того, что не может получить.


Это тоже длилось не долго. У Эйса есть в лучшем случае несколько секунд, чтобы выкинуть образ Сабо из головы до того, как его член успеет дернется, однако в конце концов все усилия остаются напрасными, когда теплые руки обхватывают его икры.


Эйс опускает телефон и видит, что Сабо снова лежит на боку, свернувшись калачиком рядом с ногами Эйса, чтобы было удобнее заключить их в объятия. Он наклоняет голову, чтобы посмотреть на Эйса, иугол, под которым он находится, действительно делает что-то с головой Эйса. Заставляет его сглотнуть так сильно, что причиняет больно. Он выключает экран и бросает телефон куда-то в подушки.


Сабо прикрывает глаза, сжимает ловкие пальцы и ложится щекой на мокрый от пота шелк. Это идеальное, открытое приглашение, а вот слетевшая с его губ жалоба — нет.


«Мне нужен душ,» — ворчит Сабо. Что-то темное мелькает за его зрачками, почти слишком быстро, чтобы определить это. Он выжидающе смотрит на Эйса, словно ждет, что тот бросит все и исполнит его конкретное желание.


(Мысли Эйса уносят его не в столь далекой прошлое, когда Сабо обхватывал бедра Эйса обеими ногами, притягивая их друг к другу, чтобы выразить свое другое конкретное желание).


Поддавшись порыву, он запускает руку в волосы Сабо и ерошит их. Тот от движения сильно хмурится, отчего улыбка Эйса резко растягивается. «Ты уверен, что тебе не нужна ванна?»


Сабо морщит нос. Он освобождает руку от хватки ног Эйса, отпихивая его, а затем пытается зачесать волосы назад. «Нет. Если бы я хотел сидеть в грязи, я бы просто остался здесь.» Закатывая во время фразы глаза, будто для Эйса это должно быть очевидно. Будто он только что задал самый глупый вопрос во вселенной, а Сабо даже не собирается утруждать себя объяснениями.


Хотя, он не сдается, чуть приподнимаясь, чтобы оказаться в пределах досягаемости и провести пальцами по животу Эйса. Все это время он не сводит с него взгляда, улавливая, как глаза Эйса перебегают на его рот, и кусает губы, соблазняя. «Давай, Эйс. Согрей мне воду. У меня нет терпения ждать.»


Эйс фыркает. «Ты что, хочешь, чтобы я и тебя нес?»


«Я могу идти сам», — возражает Сабо. Он ухмыляется, легко, демонстрируя оскал зубов. Он вдруг… кажется намного ближе, чем раньше.

Эйс чувствует, как его самоконтроль теряет силу. Прежде чем потерять всякую выдержку, он снова говорит.


«Хорошо. При одном условии».


«Хм?»


«Ты позволишь мне присоединится к тебе.»


Сабо приподнимает бровь. Кажется, он раздумывает над этим полсекунды, потом просто выглядит раздраженным, что подтверждается его вздохом, вырвавшимся из едва заметно приоткрытых губ. «Только если ты пообещаешь ничего не предпринимать».


«Обещаю», — соглашается Эйс с полным ртом лжи.


Позже, когда вода уже льется и он возвращается в комнату, чтобы забрать партнера, Эйс наблюдает из первых рядов, как Сабо поднимается с матраса.

По его бедрам все еще лениво струится жидкость, стекающая по их шелковистым простыням. Сабо встает и дергается, делая интересное выражение лица, которое переходит в отвращение, когда он ловит развратную ухмылку Эйса, направленную прямо на него. С его губ срывается тцыкание, и он делает каждый шаг по направлению к дверному проему, становясь к нему всё ближе (и ближе к Эйсу, по умолчанию), движения нарочито медленные, тем самым позволяя все большему количеству жидкости выходить из его тела и стекать по обеим ногам.


(Такая боль чистить ковер после. Но одно это зрелище стоит тысячи бессмысленных часов, потраченных на чистку.)


Сабо отмахивается от блуждающих рук Эйса и отталкивает того в сторону, чтобы сделать шаг за дверной проем, это всё сопротивление, которое он оказывает. Он позволяет Эйсу прижать его к кафелю, примыкающему к душевой кабине, сжать их языки в голодном, пожирающем поцелуе, провести влажными пальцами с мылом по его белокурым локонам, а после — снова раздвинуть его под теплыми струями, прижимаясь грудью к груди, пока вода омывает Сабо.


Штаны Сабо — в клочья, а его острые зубы впиваются в плечо Эйса, с силой сдерживая любые другие звуки, которые он мог бы издать, пока Эйс — единственное, что удерживает его на ногах.


«Ублюдок,» — бормочет он потом в сторону Эйса, бросая слова через плечо, пока тот сидит на краю ванны, суша волосы полотенцем. К сожалению, оскорблению не хватает настоящего накала, когда Сабо все еще утопает в запахе теплой ванили и свежей вишни на своей коже. Почти весь воздух пропитан запахом нового флакона геля для душа, о котором Эйс забыл ему рассказать.


Тяжело оставаться раздраженным, когда он пахнет так чертовски хорошо. И Эйс тоже. Сабо даже не сопротивляется, когда Эйс подходит сзади и забирает у него полотенце, чтобы самому высушить светлые пряди.


«Определенно, это лучшее решение, которое ты когда-либо принимал,», — бормочет Эйс, проводя несколькими свободными пальцами по волосам Сабо и заправляя некоторые из них за ухо.


«Я не собирался носить парик во время съемок всего фильма». Сабо вздыхает и тянется вверх, чтобы наконец убрать руку Эйса. «По крайней мере, скоро всё кончится.»


Эйс меняет полотенце на халат и накидывает его на плечи Сабо. «А сегодня ты идешь?»


«Нет», — говорит Сабо, но ответ слишком легко срывается с измученных губ.


Глаза Эйса прищуриваются.


**


«Мне нравится твоя рубашка.»


Сабо возится со следующим товаром. Он ускользает из его рук, не успев попасть на ленту конвейера, и некоторое время Сабо тупо смотрит на товар, все еще пытаясь переварить слова, произнесенные в его сторону слишком легко.


Когда этот момент проходит, он наклоняется, чтобы подхватить вещь с пола. Это последняя вещь в тележке, все остальное уже отсканировано, так что в итоге он передает ее непосредственно кассиру. «С-Спасибо,»с запинкой произносит он, поднимая взгляд и наконец встречаясь с глазами парня.


Мысленно, он снова проходится по отрепетированному сценарию диалога, маленькие детали проносятся в его голове автоматически. Моргнуть. Моргнуть.Не пялься — людям не нравится это. Задержи дыхание будто тебя поймали на уязвимости. Посмотри в сторону.


Тебе должно быть немного грустно, поэтому сожми губы начни дуться.


Хм. Интересно, когда Эйс сегодня освободиться.


Раздается сигнал, и Сабо, оглядывается через плечо, возвращаясь в реальность.Черт. Я забыл моргнуть?


Режиссер даже не обращает на него внимания. Он слишком занят тем, что листает свой телефон, и выражение его лица становится все более напряженным с каждой секундой. «На сегодня хватит», — наконец заявляет он, оставляя всех в напряжении на целую минуту. «Моей жене кое-что нужно, так что я ухожу. Я хочу, чтобы всё отсняли к тридцати. Завтра продолжим в то же время.»


Ликование Сабо по поводу возможности уйти пораньше, тут же разбивается о высасывающую душу новость о необходимости прийти на следующее утро. Как всегда, все спланировано на скорую руку. Это должен был быть выходной день. Честно говоря, что такого важного случилось, что им пришлось сегодня быстро закончить?


«Кое-что нужно,» — язвительно пробормотал его коллега из-за стойки. Сабо оборачивается и встречает многозначительный взгляд. «Имеется в виду, что нужен он сам, что не может сказать прямо.»


Ох. Сабо может сложить два и два. Он откидывается на ту же стойку, оказываясь на достаточно близком расстоянии, чтобы шепнуть мальчику в ухо. «Когда это ее желание поиметь член стало нашей проблемой? Она не может подождать еще пару часов?»


«Беременные, что еще сказать?» Он смеется и поправляет челку, снимая нерецептурные очки. «С тех пор как они узнали об этом, все наше расписание пошло прахом».


«Напомни мне, чтоб я никогда с ней не пересекался, в противном случае этот ребенок может не выйти целым и невредимым.» Сабо говорит это как шутку, хотя и немного мрачную, и отталкивается от стойки, закатывая глаза, чтобы закрепить ее. Его коллега тоже воспринимает это как шутку, смеется и двигается, чтобы пройтись бок-о-бок с ним по площадке. Он чувствует раздражение, желая, чтобы его оставили в покое, но что ж. В этом отчасти его вина, что разговор завязался.


«Если она когда-нибудь появится, я постараюсь не упоминать о ней», — прозвучало обещание. И хорошо, потому что Сабо действительно имел намерение это сделать. На вопрос «можно ли ненавидеть человека, которого никогда не встречал?» ответ был получен тысячу раз за время съемок. Как может один человек постоянно создавать столько проблем? Сабо ненавидит эту стерву, а ведь он даже не знает ее имени.


Осознание того, что завтра ему придется рано вставать, действует ему на нервы. Он вдруг чувствует себя в сто раз более уставшим.


Его палец нависает над знакомым контактом на экране, который он нажимает после проверки времени. Чем быстрее он уйдет, думает он, прижимая телефон к уху, тем быстрее он сможет растворить растущее раздражение, бурлящее под кожей.


«Пожалуйста, скажи, что ты уже всё, » — сразу же произносит он, как только собеседник поднимает трубку.


Эйс смеется, тепло и легко, прямо ему в ухо. Это не должно давать такого электрического эффекта спустя все это время, однако все еще заставляет пальцы на ногах сжиматься.«Даже лучше. Я уже здесь. Снаружи. Раз ты звонишь, могу предполагать, что на сегодня твои съемки окончены?»


Это лучше. Намного лучше. Сабо выдыхает с облегчением и закидывает свою сумку на плечо. «Я закончил, всё. Расскажу позже. Если ты напротив входа, я направляюсь туда.»


«О’кей. Увидимся.»


Сабо прижимает телефон к лицу, создавая иллюзию продолжения разговора. Это избавляет его от необходимости делать что-то большее, чем кивать в ответ на прощание прохожим, что очень хорошо, потому что он понимает, что его счетчик социального взаимодействия опускается все ниже и ниже, чем быстрее он приближается к двойным дверям.


Выйдя на улицу, он прячет телефон поглубже в карман. Вскоре его руки освобождаются, чтобы вцепиться в Эйса, подпрыгивая и позволяя Эйсу закружить их обоих. Он прижимает Сабо к дверце машины, как только обе его ноги оказываются на земле, руки опускаются на талию, а лицо оказывается в опасной близости.


«Я думал, что будешь позже,» — признается Эйс, отступая назад и оставляя на лбу Сабо целомудренный поцелуй. Сабо хмурится, сжимая пальцы, которые все еще лежат по обе стороны шеи Эйса. «Что-то случилось?»


Сабо вздыхает слишком драматично, откидываясь назад, чтобы прижаться головой к стеклу окна. «Вселенная решила свести нас вместе», — говорит он и смеется, когда Эйс закатывает глаза в ответ. «Какая-то дурость от жены режиссера. Снова.» Он хмурится, пробегая глазами по фигуре Эйса, и обнаруживает, что тот слишком небрежно одет, чтобы быть только что пришедшим с работы. «Как долго ты был свободен? Неужели ты собирался просто переждать здесь?»


«Вообще-то я собирался войти». Эйс поменял их местами, чтобы открыть дверь. «Только что пришел. На этот раз ты действительно вовремя.»


Сабо забирается внутрь по жесту Эйса, и тот наклоняется, чтобы сохранить зрительный контакт, все еще держась за дверь.


«Хм…» Сабо облизывает губы, предаваясь мечтам. «Тебе следовало бы. Мне нравится хвастаться тобой».


Эйс фыркает. «Да, я знаю». Он закрывает дверь Сабо и двигается к водительскому сиденью. «Ну что, какие планы? Хочешь поехать домой и отоспаться?»


«Нет». В теории звучит неплохо. Но Сабо уже достаточно набрался сил, чтобы понять: если они сейчас поедут домой, он не выспится. Он чувствует знакомый зуд в основании черепа, и Эйс не помогает. Он откидывает челку с лица, как только включается кондиционер; кладет руку на спинку сиденья Сабо, чтобы открыть достаточно широкий обзор для выезда, прежде чем свернуть со стоянки; оглядывается, как только они выезжают на дорогу, со знающей ухмылкой, растягивающей оба конца его губ вверх по лицу.


Сабо отводит взгляд, чтобы не поддаться искушению. «Давай просто немного прокатимся».


Рука Эйса на время опускается на его плечо, а затем возвращается на руль. Его пальцы порхают вверх, чтобы зацепить прядь волос Сабо между костяшками.

Сабо бросает на Эйса взгляд, который тот не замечает. Он вздыхает, опирается рукой о дверь, а затем упирается подбородком в ладонь. Его взгляд перемещается в боковое окно, чтобы не смотреть на Эйса больше, чем это необходимо. Раздражение все еще бурлило в его жилах. Эйс не сделал ничего такого, что могло бы заслужить его худшее поведение. Пока еще.


«Что-нибудь хочешь поесть? — Эйс предлагает «Не думаю, что у тебя даже крошка на перекус была»


Хм. Преуменьшение. «Да, конечно. Ты выбирай.»


Внезапная мысль заставляет его передумать. Он откидывает руку, чтобы встретиться взглядом с Эйсом через зеркало заднего вида. «Эй, у нас дома еще есть молли/слэнг для обозначения наркотиков/?»


Эйс молчит в раздумьях дольше, чем нужно, по мнению Сабо. «Может быть, но ее будет немного», — наконец решает он. «Ты так напряжен? Я думал, этот проект становится легче.»


«Да, все в порядке. Съемки в порядке.» Он вздыхает в тысячный раз, не находя ничего лучше, чем выразить свое презрение. «У меня голова идет кругом от расписания. Сегодняшний день мы срезали по прихоти, и теперь нам придется вернуться к нему завтра пораньше.» Чем больше он думает об этом, тем он ближе к решению просто не прийти. Посмотрим, что они будут делать без своего ведущего актера. Посмотрим, как они будутметаться. Тогда они научатся лучше относиться к своим актерам.


«О, так ты еще не всё?»


«Вполне возможно, что буду», — тихо бормочет он. Совершенно непреднамеренно с его стороны. Слова покидают его рот, и он прикусывает нижнюю губу, чтобы не сказать больше ничего.


Эйс — умница — не комментирует этот промах. «Давай возьмем еду на вынос и поедим дома», — предлагает он. «А дальше уже посмотрим.»


«Конечно.» В этот момент Сабо почти со всем согласен. Он был слишком утомлен, чтобы беспокоиться.


Хотя, глядя на фигуру Эйса, он думает о том, что не прочь заменить дурь на другое незаконное занятие.


**


Что-то ползает под кожей Сабо.


Оно нарастает с каждой секундой, когда они продолжают заданный ими темп. Эйс наклоняется вперед, сидя между ног Сабо. Это позволяет ему легко задрать рубашку Сабо до шеи. Его руки блуждают по теплой коже Сабо, пальцы пробегают по самым чувствительным местам.


Сабо прикусывает губу и пытается сосредоточиться на приятных ощущениях. Эйс наклоняется, чтобы провести губами по горлу Сабо. Его ноги подрагивают, а пятки сильнее впиваются в ткань простыней. По крайней мере, на какое-то мимолетное мгновение, прежде чем его колени подкосятся и ноги полностью рухнут.


Волосы Эйса щекочут его подбородок, и Сабо откидывает голову, чтобы дать ему больше пространства.


Его зубы впиваются в кожу Сабо, глаза Сабо закрываются в ответ. Его следующий вздох сбивается, застревая в горле.


После этого все перестает быть приятным.


Сабо падает в кроличью нору. Прикосновения Эйса превращаются в лед, его губы — в яд, его тело нависает над телом Сабо подобно хищнику, надвигающемуся на ничего не подозревающую добычу. Огромные руки прокладывают путь по его телу, и Сабо вздрагивает под ними, непроизвольно начиная дрожать. Укол странного беспокойства превращается в полноценную колотую рану, как раз в то время, когда в ухе раздается злобный смех.


Его ноги подтягиваются, а руки упираются в плечи Эйса, отталкивая его назад. «Стоп,» — резко говорит он, ненавидя, как дрожит его голос.


Эйс смотрит на него, застигнутый врасплох. Он пытается его успокоить, поднятые руки возвращаются к бокам Сабо. «Ладно, извини. Я…»


Сабо корчится, едва Эйс снова прикасается к нему. «Стоп!» — кричит он, совершенно взбешенный. Эйс замирает, замешкавшись, и Сабо рычит в ответ. «Не трогай меня!» — требует он. «Слезь!»


Эйс довольно быстро уступает, поднимая обе руки высоко и открыто, бормоча успокаивающие «да, конечно», «хорошо» и «я отхожу», отступая в сторону.

Как только Сабо высвобождается, он стягивает рубашку и глубоко вдыхает. Он отворачивается от Эйса на свою сторону, чтобы оказаться лицом к двери. Его ноги подкашиваются, а руки плотно обхватывают грудь при очередном вздохе.

Он чувствует, как Эйс нависает над ним, не решаясь подойти. Сабо зарывается лицом в простыни и глубоко дышит.


«Ты в порядке?» наконец спрашивает Эйс, складывая руки на коленях.


Сабо вздыхает и снова смотрит на дверь. Дав себе время успокоиться, он переходит в сидячее положение, а затем поднимается на ноги так устойчиво, как только может. Он прижимает руку к лицу, все еще пытаясь успокоиться.


«Мне нужно выпить», — бормочет он, как только ему это удается.


Когда он выходит из комнаты, Эйс не сразу следует за ним.


Эйс и Сабо пьют исключительно крепкие напитки. Выпивают они вдвоем не так уж часто, но когда пьют, всегда есть веская причина. Нет смысла играть с низким содержанием алкоголя, когда алкогольное отравление имеет место быть в таком действии. Их коллекция разношерстная, но в ней всегда есть хорошие экземпляры.


Сабо выпивает две рюмки Everclear, чтобы заглушить призрачное ощущение пальцев, скользящих по его коже. По крайней мере, становится легче дышать, поэтому он оставляет бутылку, чтобы заменить ее на стакан джина.


А потом он ждет.


Эйс находит его, когда он уже наполовину закончил. Он прислоняется к задней стойке, подперев ее так, будто только это помогает ему держаться в вертикальном положении. Его глаза расфокусированы (опасная вещь), но он узнает Эйса по запаху, когда тот приближается к нему достаточно близко. Мягкое сочетание кардамона и лосьона после бритья, которое проникает в Сабо. Это успокаивает его. Он тянется к нему.


Он не заставил себя долго ждать: теплая рука Эйса обхватывает его собственную. «Лучше?» — спрашивает он, голос низкий и гораздо ближе, чем Сабо ожидал.


«'в плном,» — бурчит Сабо. Это звучит уже не так убедительно, когда он делает еще один глоток из стакана, но остается правдой. Ничто так не отбивает плохие воспоминания, как выпивка.


«Ты выглядишь так, будто вот-вот упадешь.»


За это можно выпить, думает Сабо, что он и делает. Жидкость вытекает из стакана до тех пор, пока в нем ничего не остается. Его рука дрожит, когда он возвращает его обратно, и Эйс сам берет стакан, чтобы поставить его на стойку.


Сабо тянется вперед той рукой, которая не держит руку Эйса. Пытаясь дотянуться до их минибара, который находится, кха, где-то там.


Оказывается, отпускать стойку — плохая идея. Сабо чувствует, как поскальзывается, и бросает свои попытки нащупать ручку бара, шлепая ладонью по твердому мрамору. Он глубоко хмурится, чувствуя себя беспомощным. Колени слабеют настолько, что он не может сделать даже шаг.


«Не то что, ты не смог бы добраться без посторонней помощи,» — говорит Эйс сверху. «Но здесь я тебя останавливаю.»


Черт. И здесь он думал о сливочном роме, который стоял в дальнем углу, задвинутый туда более высокими и заманчивыми бутылками. Сколько там было градусов, около восьмидесяти?


«Семьдесят пять».


О. Неужели он сказал это вслух?


«Сабо», — вздыхает Эйс. Он делает шаг к Сабо, поднимает свободную руку и кладет ее на стойку чуть ли не вплотную к руке Сабо. « Могу ли я прикоснуться к тебе?»


Сабо моргает, не понимая. Он резко фыркает. «Ты уже сделал это».


Это не тот ответ, которого хочет Эйс, поэтому он упрямо продолжает. «Ты уверен, что с тобой все в порядке?»


Его головакружится, но все же он пытается придумать достойный ответ. «Конечно.»


Он даже не может поднять голову, чтобы посмотреть на грудь Эйса, поэтому он не знает, о чем думает Эйс. Зато он знает, когда Эйс решает, что с него хватит, и рискует, осторожно кладя руку прямо на изгиб бедра Сабо. Сабо сжимает их сцепленные пальцы и заставляет себя дышать. В его присутствии Эйс пахнет чистотой и реальностью, и одного этого достаточно, чтобы унять большинство его затянувшихся тревог.


Эйс тянет на себя их ладони и целует костяшки пальцев Сабо. «Я с тобой,»-уверенно на улучшение тихо проговаривает он. Рука, лежащая на бедре Сабо, отходит, чтобы снова оказаться на его ноге. Сабо крепко держится за плечи Эйса, когда тот отстраняется от стойки. «Подпрыгни для меня.»


Он поднимает Сабо, и Сабо послушно подчиняется, обхватывая Эйса ногами, пока не упирается в бедро Эйса. Эйс поправляет его, поднимая выше. Дыхание Сабо сбивается, а его руки следуют за руками Эйса, чтобы обвить его шею.

«Вот так». Эйс говорит это слишком близко к его уху. Сабо утыкается лицом в рубашку Эйса, чтобы не дышать на него. Его ноги все еще слабы. Да что там, он весь слаб. Он понятия не имеет, как ему удается так хорошо держаться за Эйса.

«Давай, детка. Давай спустимся вниз и включим фильм.»


Эйс начинает передвигать их, легко ступая и поддерживая вес Сабо. Что-то в этой простой силе заставляет огонь снова проникать в него, пока пламя не разгорается до самых кончиков пальцев на ногах. Но он изо всех сил старается подавить это, зная, что подобные действия ничем хорошим не кончатся. Да это и не имело значения. Он давно перешел порог опьянения, и Эйс никогда ничего с ним не сделает, пока он в таком состоянии (если только сам не в той же лодке; тогда все было по-честному).


Сабо — киноман до мозга костей. Даже если он не сможет разобрать сюжет — или даже просто продержаться в сознании дольше половины фильма, — он знает, что предложение Эйса — уловка для утешения. Что-то, что заставит его снова расслабиться.


Помня об этом, он сдается без всякого сопротивления, полностью прижимаясь к Эйсу.


**


Сабо заметно хмурится, изображая на лице маску дискомфорта. «Джеки?» — зовет он. Он поднимает одну руку, чтобы как-то выделить себя из множества проходящих мимо тел, и держит ее в таком положении до тех пор, пока на него не обратит внимание руководительницы. Другой рукой он ощупывает нижнюю часть грудной клетки. «Что-то не так.»


Это быстро привлекает ее внимание. Она прекращает свою работу, встает и подходит к нему, на ее лице появляется выражение обеспокоенности. «Что такое?»


«Я-эм.» Сабо стучит по месту, где прижата его рука. « Там как будто острая боль. Прямо здесь. Она просто появилась из ниоткуда».


Обе ее брови поднимаются, но губы кривятся, чтобы сделать выражение лица нечитаемым. «Под ребрами? Там, где печень?»


«Да, точно.» Сабо стискивает зубы. Внезапно он понимает по ее тону, что та ему не верит. «Это не кишки или что-то в этом роде. Это выше.»


«И это только началось?»


«Просто стало намного хуже,» — уточняет Сабо. «Это началось немного раньше, но ощущалось слабее». Его рука возвращается к средней линии. «Наверное, где-то здесь.»


«Хм.» Ее глаза перемещаются за его спину, сканируя толпу. «Больно дышать?»


«Если глубоко, то да.»


«Что-нибудь еще делает больнее?»


«Хм…» По его плечам пробегает заметная дрожь. «Движение в целом».


«Хорошо.» Она берет его за руку, отводя его руку от живота. «Пойдем. Давай присядем вон там».


Сабо продолжает дышать неровно и ступать нетвердо, пока его не усаживают на одно из сидений тележки. Он моргает, словно его зрение расфокусировалось, глаза опущены на колени.


Рука ложится ему на плечо. « Посиди спокойно, парень. Я пойду приведу доктора Барнса.»


Сабо слабо кивает. Одна из его рук снова выгибается, чтобы обхватить живот. Лучше уж врач со стороны, чем ничего, даже если он всего лишь ортопед. Хотя в данном случае им больше повезет, если они просто вызовут скорую.


Хотя, наверное так будет драматичнее. Это его последняя свободная мысль, прежде чем кто-то тяжело опустился на сиденье рядом с ним, а другой присел перед ним. Сабо поднимает глаза, чтобы встретиться взглядом с лицом изможденного врача.


«Эй, здравствуй.» Легкая улыбка, добрые глаза. Сабо не составляет труда улыбнуться в ответ, даже если эта улыбка превращается в гримасу. «Слышал, у тебя немного болит живот. Не подскажешь, где именно?»


Сабо послушно следует указаниям до третьего вопроса, а потом опускает глаза и чуть-чуть откидывает голову. Еще одна вынужденная дрожь, на этот раз более неустойчивая. Вскрик боли. На четвертый вопрос ответа нет. Над его головой раздается бормотание, а рука сжимает место, где должен был находиться аппендикс, если бы ему не удалили его в юном возрасте.


Он мысленно досчитывает где-то до сорока пяти и тут же отпускает верхнюю часть тела. Руки слабеют первыми, но впереди и сзади у него есть тела, так что падать ему не приходится.Это так тупо,— думает он, сидя с поникшей головой и закрытыми глазами, поддерживаемый двумя парами рук. Над его головой ведется разговор, но он уже не обращает на него внимания.


Он не включается в работу до тех пор, пока не будет окончен эпизод. Его тело уже немного привыкло, поэтому открывать глаза и замечать, что его поддерживают, немного неприятно. Но ему не нужно напрягаться, и если эта сцена будет похожа на предыдущие, которые они снимали в тот же день, у него будет достаточно времени, чтобы привыкнуть к ней путем бесконечного, безошибочного повторения.


Еще только двадцать дней, — повторяет он.Даже не месяц. Ты справишься.


Спустя пять дублей все участники наконец-то добиваются нужного результата, и съемочная группа освобождается на весь день. Как раз вовремя, когда солнце уже начало садиться, что, собственно, и может быть настоящей причиной их остановки. На самом деле он не обращал на это внимания.


Сабо уходит со съемочной площадки, берет бутылку с водой и изо всех сил старается не думать о том, что этот фильм все равно окажется абсолютной катастрофой после выхода. Только оклик по имени очень знакомым голосом выбивает его из раздумий.


Он оглядывается через плечо и сразу же чувствует себя в десять раз лучше, когда видит Эйса, направляющегося в его сторону. «Не может быть,» — пробормотал он, уже чувствуя, как ослепительная улыбка растягивает его губы. «Как тебе удалось получить разрешение быть здесь?»


Эйс пожимает плечами. На его лице застыла наглая ухмылка, которую только усиливает его походка — руки в карманах, уверенный шаг, будто он хозяин этого места. «Я знаю несколько человек. И по-моему, они расслабились в плане безопасности, так как съемки заканчиваются.»


Ах. Вот это и был настоящий ответ. И более правдоподобный тоже. Персоналу, нанятому для съемок, явно не доплачивали.


Дойдя до Сабо, Эйс распахивает руки и обхватывает его за спину, притягивая к себе для объятий, в которые Сабо благосклонно бросается. «Ты здесь, чтобы отвезти меня домой?»


«Прекрасный принц пришел на помощь», — пробормотал Эйс ему в волосы. Сабо подавляет смех. «А если серьезно, ты выглядишь измотанным. Длинный день?»


«Просто раздражает, что приходится повторять, когда я знаю, что у меня хорошо выходит». Сабо фыркает, отклоняется назад и стирает с лица недовольное выражение, прежде чем кто-то важный успеет это заметить.


«Ах, да, один из многочисленных минусов участия в общем проекте». Эйс закатывает глаза, а затем подавляет фырканье, когда Сабо обиженно смотрит на него. «Не выгляди таким обиженным. Никто не идеален, Саб. Да, даже ты. Особенно ты, но мне не нужно объяснять. Ты знаешь свои недостатки.»


«Неплохой способ поднять мне настроение,» — бормочет Сабо, обходя его и направляясь к выходу.


«Я унижаю тебя,» — говорит Эйс. «А еще я даю тебе право выбора, что мы будем делать, чтобы облегчить тебе рабочую неделю».


Это привлекает его внимание, как ничто другое. Сабо останавливается, чтобы дать Эйсу возможность догнать его, а затем берет его за руку, начиная качать их туда-сюда, пока они идут. «И что это будет?»


«Первый вариант- это потрясающий вечер с вашим парнем. Мы закажем еду на вынос и возьмем ее по дороге домой. Включим фильм, который, по вашему мнению,действительно стоит внимания. На середине остановимся, чтобы заняться сексом, и, если нужно, досмотрим фильм до конца.» Эйс ухмыляется, когда Сабо смотрит на него. Он с намеком энергично задвигал бровями, но Сабо делает вид, что не замечает этой детали. «Мне продолжить?»


«Я понял суть. А какой другой вариант?»


«Вот это.» Они уже в машине, и Эйс перелезает через Сабо, чтобы открыть бардачок. Он достает небольшой пакет с молнией, сверкает его белым содержимым, чтобы Сабо мог видеть, а затем прячет его обратно под стопку бумаг.


Сабо глотает воздух, глаза расширены. Он уже чувствует, как у него течет слюна. Проклятье. Сколько же времени прошло. Слишком долго для них обоих, и именно поэтому Эйс решил достать его сейчас. Как всегда, вовремя. Не зря Сабо оставляет подобные вещи на его усмотрение.


«И?» — спрашивает он, едва слышно.


«Малыш совсем уж разгорячился.» Эйс рассеянно постукивает по рулю. «Думаю, мы могли бы проехаться и проскочить парочку магистралей. Посмотрим, что получится. Прокатимся в округе немного.»


«Хм…» Как заманчиво. Может быть, если он будет достаточно милым (а Эйс достаточно под кайфом), то ему удастся самому сесть за руль. Казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как он водил машину. Эйс не позволяет ему нажимать на педаль газа, даже когда он трезв, независимо от того, насколько при этом обдолбан сам.


Несомненно, для этого есть вполне веская причина. Сабо это не нравится, как не нравится ему и то, что его заставили сдать на водительские права, но по крайней мере он избежал тюремного заключения. Всяко лучше, чем гнить за решеткой.


Эйс хмыкает в ответ, наконец-то заводя двигатель. «Ты подозрительно тихий. Неужели действительно раздумываешь над этим?»


«Конечно, нет». Сабо откинулся на спинку сиденья, фыркнув, и опустил глаза, чтобы посмотреть в окно. «Тихие вечера дома — это так скучно. Я хочу сделать что-нибудь».


«А я и не говорил, что будет тихо,» — под нос говорит Эйс, но тем не менее широко улыбается и не давит дальше. «Нам еще предстоит выяснить это, прежде чем мы отправимся в путь. Даже по половине между нами двумя будет достаточно, чтобы свалить на следующую неделю. Я знаю, что ты сейчас не в восторге от этой работы, но я бы не хотел объяснять твоему режиссеру, почему я позволил тебе передознуться в выходной день.»


«Да, неважно, я понял.» Сабо складывает руки под себя, чтобы не выхватить пакет из тайника. Теперь он дрожит от возбуждения, почти не в силах себя сдерживать.


«А еще нам, наверное, стоит перекусить чем-то перед тем, как нарушить городские ограничения.»


«Ты дашь мне нарушить одно и я позволю тебе съесть меня».


Эйс задорно смеется. «Черт. Это ли не предложение, которое бывает раз в жизни. Держись за эту мысль. Я воспользуюсь им позже».


«Точно. Ага. Конечно.» Сабо, поверженный, откидывается на сиденье. «Тогда хотя бы выбери какое-нибудь хорошее место. Я бы не хотел получить расстройство желудка еще до того, как мы выедем за город.»


«Ну, и я не говорил о дешевом шлаке». Эйс сворачивает на пустую стоянку и краем глаза наблюдает за тем, как светлеет выражение лица Сабо. «Я просто сказал про еду. Десерт все еще считается.»


«Ты абсолютно прав. Почему я вообще в тебе сомневался?» Они еще не успели остановиться, а Сабо уже нащупывает пряжку ремня безопасности. Ему удается открыть дверь как раз в тот момент, когда колеса катятся к остановке, и он наполовину вылезает из машины, пока Эйс еще переключается на паркинг.


Но выйдя только наполовину, он останавливается, прежде чем полностью вылезти, оглядывается назад, чтобы посмотреть на Эйса через плечо. «Кстати, я просто пошутил. Тебе больше ничего не нужно делать. После этого ты точно сможешь меня съесть».


Эйс остается сидеть на месте еще долго после того, как захлопывается пассажирская дверь, и на его лице не сходит улыбка.


Где-то по пути, он абсолютно верно разыграл свои карты.


**


Сабо не был одним из тех, кто предпочитал выпивать на досуге.


Тем не менее, здесь больше ему нечем было заняться. Почти все собрались в арендуемом здании для празднования окончания съемок. Остальные находились на импровизированном танцполе. Сабо не слишком-то хотелось танцевать, а времени для общения со съемочной группой ему хватало с лихвой, не хватало ему еще и в свободное время это.


Итак. Это привело его сюда: сидит в углу бара, полупустой стакан с зельцером болтался в его пальцах, и с каждой прошедшей минутой ему становилось все скучнее.


С ним был Эйс, но тот убежал пообщаться с каким-то другом из индустрии и до сих пор не вернулся. Засранец. Каким партнером на вечер он оказался.


Сабо взглянул на часы и вздохнул. Еще слишком рано для спонтанного ухода. Он делает еще один глоток, допивая напиток, а затем ставит пустой стакан обратно на стойку, заменяя его другим. Может быть, если пройдет достаточно времени, голова будет гудеть так, что он забудет, где находится.


Громкие приближающиеся шаги на каблуках привлекли его внимание. Сабо поворачивается на своем месте так, что оказывается почти лицом к залу, вместо привычного положения полубогом к бару, чтобы не спускать глаз с маленького уголка, где он последний раз видел перед исчезновением Эйса. Женщина, наряженная до пят, останавливается. Ее живот вздулся настолько, что стало очевидно, что это не прибавление в весе, а бугорок беременности. Он поджимает губы, узнавая ее еще до того, как она успевает представиться.


Но она все равно это делает. «О, вы, должно быть, Сабо! Я Мари, жена Дэвида.»Она протягивает руку. « Так приятно познакомиться с Вами! Я почти не поверила, когда Дэвид сказал, что вы будете сниматься в его фильме. Мне очень понравилась Ваша роль в '42 шагах'.»


Сабо смотрит на ее руку, но не пытается даже ответить, а тянется к своему напитку. Он копается в своем мозгу, пытаясь вспомнить фильм. О чем же он был? Ах да. Это был посредственный фильм с ужасным сценарием, над которым он работал несколько лет назад. Ему пришлось вынуждать себя заканчивать в нем съемки, хэй, почти как в этом! И разве не логично, что эта женщина считает его роль в таком второсортном фильме единственной, достойной упоминания среди всех остальных.


Если бы только у них были дублеры-каскадеры, тогда Сабо мог бы утверждать, что он не тот, за кого его принимают. Теперь он в растерянности, как ему поступить в этой ситуации. Обычно он хотя бы притворяется любезным, но Сабо не хочет быть таким с этой женщиной, даже если это просто показуха.


«Да, у меня был неплохой опыт.» В конце фразы он делает глоток зельтера. «Все было по-другому.»


Спустя мгновение она опускает руку. «Полагаю, иметь режиссера, отвечающего за большой проект с ребенком на подходе, было интересно». Ее рука опускается под подбородок, и она поднимает голову, чтобы в задумчивости уставиться в потолок.


Преуменьшение века.


«Но все, что я видела, выглядит потрясающе! Ты потрясающе играешь во всех своих сценах.»


Конечно, ты так думаешь. И как это похоже на нее — расценить его небрежное отношение к ее супругу (и к ней в том числе) как обеспокоенность своей игрой. Она именно такая женщина, какой он ее изначально считал.


Сабо хмыкает. Его бокал снова пуст. Он крутит ножку между подушечками пальцев, туда-сюда.


«Должно быть, это хорошо, раз ты так быстро его опустошил. Что это, шипучка? Шампанское? О, шампанское звучит неплохо.»


Она подходит ближе, каблуки громко цокают по полу. Сабо прячет гримасу за своим бокалом. Она уже достаточно близко, чтобы почувствовать запах ее духов, одна рука лежит на стойке. «Мэм? Можно мне фужер шампанского? Любой из ваших запасов на эту ночь подойдет.»


Сабо наклоняет голову и наблюдает, как барменша кивает, но ее взгляд падает на живот женщины, а затем снова поднимается, чтобы что-то пробормотать своему коллеге, который выполняет заказ.


Он ставит бокал и снова поворачивается, чтобы посмотреть на нее. Она, кажется, ничуть на него не реагирует. Сабо не понимает. Внутри не было никаких СМИ, чтобы можно было сделать фотосессию. Не было никого, кто мог бы распускать сплетни об этих двоих. Сабо не особенно любезен с ней. Что тут можно было выиграть? Почему бы не зацепиться за кого-то, кто уделит ей внимание?


В глубине души он понимает, что ведет себя глупо. Она вела себя совершенно вежливо. Не тщеславна, не поверхностна и не глупа, как он ожидал. Это их первая встреча, и его раздражение ничем не оправдано.


Вроде бы нет, но в то же время и да, не так ли? Может быть, не лично, но эта женщина была причиной многих его неудобств на протяжении всех съемок этого проклятого фильма. Сабо затаил на нее злобу еще до того, как она представилась. Сколько обид он уже пережил, сколько раз съемки затягивались — и все из-за нее?


Она продолжает говорить, понял он. Говорит без умолку, не сводя с него глаз. Не то чтобы склонилась над ним, но достаточно близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Почему? Неужели влечение? Неужели ее мужа, который бросает все дела, чтобы удовлетворить любую ее прихоть, недостаточно? Это борьба за славу? Есть ли что-то, что она получает, держась за него, вместо того чтобы уйти к людям, которые будут к ней дружелюбны? Связано ли это с ее работой — есть ли у нее работа? Разве она не светская львица с богатым мужем-режиссером?


Она опирается на стойку, чтобы отойти в сторону от ряда сидений, и говорит что-то о своем платье, прежде чем проделать поворот, приподнимая края платья.


На барную стойку падает тень. Сабо оглядывается и действует без раздумий, плавно перехватывая стакан, прежде чем он успевает покинуть протянутую руку бармена. Он растерянно смотрит на Сабо, но Сабо одаривает его ослепительной улыбкой, прежде чем он успевает что-то сказать. «Спасибо», — мурлычет он, легко вращая бокал в руке.


В ответ он краснеет и кивает головой, после чего отворачивается и снова обращает внимание на Мари. Она выглядит смущенной, моргает, переводя взгляд с него на шампанское и снова на него. Ей это не нужно, думает Сабо, отхлебывая из бокала.Она беременна. О чем она думает? Она не думает. Стоит здесь, вертит пальцами, ищет пустые разговоры.


«У Вас действительно красивое платье,» — говорит он вслух. Он напрягает запястье, указывая на бокал, чтобы она взяла его. «Это хорошо к нему подойдет.»


Она делает шаг вперед, снова улыбаясь, уверенная, что Сабо взял бокал для нее. Этот простой, спокойный взгляд длится около секунды.


Сабо снова крутит запястьем, когда она оказывается в пределах досягаемости, из-за чего выплескивает большую часть содержимого на лиф ее платья. Она замирает в ужасе, а Сабо закрывает глаза и разочарованно смотрит на жидкость, все еще плещущуюся на дне стакана.


«О, — только и говорит он, поворачиваясь на своем месте, чтобы отбросить бокал. Он жестикулирует свободной рукой, не обращая внимания на ее визг позади него, чтобы пригвоздить того же бармена взглядом. «Можно мне снова налить? Он разлился.»


«Да что с тобой не так? Ты хоть знаешь, сколько это стоит?!»

Сабо оглядывается через плечо и видит ее в бешенстве. «Несчастный случай,» — простодушно отвечает он.


«Ты должно быть смеешься над мной! Я был мил всю ночь, и вот такая благодарность?! Вы серьезно?»


«Простая случайность, мисс.» Он поворачивается к ней лицом, прислоняясь спиной к барной стойке. «У Вас вспотевшие пальцы. Вы, должно быть, нервничаете.»


Она выглядит так, будто у нее вот-вот случится истерика. «Я?!» Ее лицо тоже ярко-красное. Оно почти совпадает с ее волосами.


Рука, тяжело опустившаяся на ее плечо, прерывает готовившую вывалиться тираду о том, что в этом нет ее вины. Во всяком случае, если бы ему пришлось гадать. «Мари, что случилось?» — говорит какой-то парень, определенно не ее муж. Одет недостаточно стильно. Но это кто-то знакомый, потому что она бросается в его объятия.


«Этот сумасшедший облил меня алкоголем! О, у меня ведь не будет неприятностей, правда? Даже глотка не сделала. Я не хочу навредить ребенку.»


Теперь тебя это заботит. Выражение лица Сабо помрачнело. Он на грани, не в силах поддерживать маску безразличия, которую носил всю ночь.


«Что?! Зачем? Разве ты не знаешь, кто она?»


Последний вопрос обращен к нему. Сабо смотрит между ними, хмурится еще сильнее и пожимает плечами. «Это была ее ошибка. Она хотела сделать глоток моего напитка».


«Так это Вы ее облили?» Ее предполагаемый телохранитель (незнакомое лицо. Родной брат? Попутчик? Кто-то, кого она только что встретила и кто уже готов на все ради нее?) при этих словах отодвигает ее за спину и встает, глядя на Сабо.


Сабо принимает это близко к сердцу. В любом случае, он был бы рад разыграть карту ошибочного обвинения, но гораздо веселее признать это. «А что, если так?» Его губы растягиваются в ухмылке.


Он начинает говорить что-то еще, делает шаг вперед, и Сабо действует импульсивно, когда снова берется за ножку бокала.


Он рывком приподнимается на одной ноге и выхватывает бокал. Однако меткого выстрела в голову удается избежать — цель уворачивается. Остатки шампанского выплескиваются на бедную Мари, заливая ее волосы. Она снова вскрикивает. Сабо встает прямо.


«Эй, эй, эй! Что происходит?»


Сабо готов к драке, но от удара его спасает Эйс, оказавшийся в центре. Он легко хватает парня за кулак, чтобы остановить его в воздухе, но, оценив ситуацию, его взгляд быстро останавливается на Сабо.


Эйс разворачивается и хватает Сабо за плечи, не давая ему подойти ближе. «Стой!» — требует он, громким голосом обращаясь к Сабо. Он протягивает одну из рук, чтобы успокоить другого парня. «Хватит. Серьезно. Не здесь.»


«Не здесь?!» кричит Мари. «Посмотри на меня! Это совершенно оправдано!»


«Это он начал!» вторит ей спаситель, указывая на Сабо.


Сабо с трудом выдерживает захват Эйса, оскалив зубы. Эйс держит его за запястье так крепко, что на нем появляются синяки, и надавливает на запонку, чтобы она глубоко вонзилась в его кожу. Этого достаточно, чтобы отвлечь его, и он перестал биться, отвлекаясь на шипение от боли.


«И я заканчиваю!» твердо заявляет Эйс, не желая отступать. «Ты сошел с ума? Здесь не место для драки.»


Мари начинает разевать рот, как рыба, но ее спутник оказывается умнее, отступает и поворачивается, чтобы утешить ее. Он не успевает ничего заметить, потому что Эйс снова оказывается у него перед лицом, требуя сосредоточиться на нем.


«Извинись.»


Он не может возразить, но ох как старается. Он сжимает челюсти, шипит, пыхтит и выдает односложный ответ, когда обретает голос: «Нет.»


Эйс вздыхает и закатывает глаза, когда двое позади них, похоже, замечают их разговор.


Это очень раздражает Сабо. Он снова начинает толкать Эйса, заглядывает за его голову и пристально разглядывает этих двоих. «Почему я должен извиняться? Это они меня донимают! Я и один прекрасно себя чувствовал. Пусть лучше они извинятся передо мной».


Эйс отпускает его запястье, крепко захватывая его подбородок, прижимаясь к нему ближе.


«Ты ведешь себя как ребенок,» — тихо произносит, предназначенным только для них двоих.


«Он бы уже лежал на земле, если бы ты не… — Эйс резко дергает его за подбородок, прерывая. Сабо стискивает зубы. Его руки сами собой тянутся к пиджаку Эйса, затянутому в лацканы.


«Это время остановиться,» — Эйс произносит с той же интенсивностью. Его глаза прищурились, наблюдая, ожидая вызова со стороны Сабо.


Сабо выдерживает взгляд несколько секунд, принимая решение, что всё это того не стоит того, и вздыхает в поражении. Эйс отпускает его, и его голова склоняется. Он упускает момент, когда Эйс поворачивается с извинениями за них двоих.


Эйс вытаскивает его из здания. Наконец-то. С него хватит. Он больше не хотел видеть этих людей.


«Где ты вообще был?» — проворчал он, сжимая руку Эйса так же крепко, как Эйс держит его.


«Я навещал старого друга.» Эйс останавливает их, чтобы достать ключи от машины, нажимает кнопку и идет вперед, когда понимает, где они припарковались. «Его зовут Шайло. Он готовит сериал.»


«Большое дело», — бормочет Сабо. Эйс фыркает, раздраженный, но не очень обиженный.


«Он спрашивал о тебе, знаешь ли. Хотел спросить, не заинтересует ли тебя какая-нибудь роль.»


Сабо поджимает губы и молчит, застегивая ремень безопасности. Он все еще злится, пусть про себя, этого достаточно, чтобы понять, что ему лучше повременить с принятием важных решений. «Спроси меня завтра», — бормочет он. Он даже не смотрит на Эйса, его взгляд устремлен в пассажирское окно.


«Пусть будет по-твоему», — отвечает Эйс. Он выруливает с парковки.


Они остаются в тишине весь путь домой.


**


Шоколад безумно вкусный на языке Сабо.


Он чувствует это еще до того, как шоколад растает, до того, как пальцы Эйса покинут его рот, до того, как он сможет, как следует зажать кусок. Он закрывает глаза, наслаждаясь вкусом. Рука Эйса цепляет за его волосы, откидывая пряди со лба, и Сабо подается назад, продлевая прикосновение.


Это идеальный аромат. Достаточно темный, чтобы оставить намек на сладость, именно такой, как он любит, и граничащий с тем, что Эйс едва может выдержать.


Сабо замирает от мысли, распахнув глаза. Он сейчас сам себя подгоняет, но это не так уж и плохо. Не тогда, когда он, несомненно, может воплотить эту мысль в жизнь.


Эйс полностью отстраняется, и Сабо, все еще следуя за ним, откидывается на край дивана, перекидывая голову через одну из рук, чтобы повиснуть в воздухе. Он вздыхает через нос, не желая открывать рот. Одна из его рук движется вверх, и Эйс ловит ее, чтобы переплести их пальцы.


«Сюда,» сквозь сжатые зубы приказывает Сабо.


Эйс охотно подчиняется, скользит на диван и ложится сверху на Сабо, прижимая их тела друг к другу, как и должно быть. Как они и были созданы друг для друга. Они подходят друг другу, как никто другой. Он приподнимается и кладет голову на грудь Сабо, упираясь подбородком в мягкий кашемир свитера. Его руки свободно обхватывают Сабо, а ладони складываются за его спиной.


Сабо дает возможность шоколаду раствориться на языке, пока тот не обожжет заднюю стенку горла. Прежде чем заговорить, он проглатывает растаявшие остатки, зная, что Эйсу вряд ли понравится, если тому придется копаться в куске горького шоколада, чтобы добраться до того, чей вкус он действительно хотел вкусить. «Не то, чтобы я жалуюсь», — начинает он, голос рокочет, идеально вписываясь в теплую атмосферу с приглушенным освещением и кокетливым выражением лица Эйса.


Эйс приподнимает бровь, чувствуя ожидаемое «но».


«Чем я заслужил все это?» При этих словах он запускает руку в волосы Эйса, перебирая густые пряди. Заглаживает более проблемные за ухо партнера и задерживает там руку, когда Эйс прижимается к нему.


«Ты хорошо поработал сегодня,» — бормочет Эйс, прикрывая глаза. Если бы он был менее человеком, он бы начал мурлыкать. А так он выглядит вполне довольным. Пальцы Сабо перебирают волосы, стремясь сохранить это выражение на его лице.


«Я каждый день хорошо работаю,» — возражает Сабо, растягивая губы в нечто, напоминающее самую ленивую ухмылку в мире.


«Хм.» Эйс пытается закатить глаза, но в итоге он еще больше откидывается назад — Сабо тянет его за кончики волос. «На этот раз я был там, чтобы увидеть это.» Его губы поджимаются в притворном раздражении. «Еще я увидел, как ты был очарователен со всеми. Это на меня повлияло.»


Эйс приподнимается с груди Сабо, оставляя руку неприятно пустой. Сам Сабо сползает по спинке дивана пока не устраивается поудобнее, в то время как Эйс нависает над ним, прижимаясь губами к его губам. Руки же обхватывают Сабо как знак обладания и владения, а ладони скользят по бокам его торса. «Нужно было доказать себе, что ты мой.»


«Так докажи,» — выдыхает Сабо, обдавая теплым воздухом то небольшое пространство между ними. Конечно, у него есть и другие мысли, но он оставит их на потом. Ничто не сравнится с мгновенным удовлетворением, которое приносит погружение Эйса в его рот. Его язык скользит по зубам Сабо, собирая остатки сладости. Сабо глубоко вдыхает носом и откидывает голову назад, пока Эйс не уловит намек. Он обхватывает обделенный вниманием язык Сабо, обсасывая его снизу, а затем проникает дальше и полностью смыкает губы с ним, проглатывая едва слышный стон вскоре после его начала.


Они продолжают так с минуту, пребывая в раю на земле. И в самом деле, разве может что-то еще сравниться с подобным удовольствием? Сабо не зря изменил своим предпочтениям, зная, что Эйс не прикоснется к нему, если он будет на вкус как чистый горький шоколад.


Эйс отстранился, чтобы отдышаться, и Сабо тяжело вздохнул сквозь зубы. Его руки обвивают шею партнера, удерживая того в нужном положении.


«Хотел доказать, что я обладаю тобой,» — рычит Эйс ему в ухо. По позвоночнику Сабо пробегает дрожь. «Что я единственный для тебя. Это здорово, не так ли? Разве тебе не нравится?» Он подкрепляет свои слова плавным движением бедер, вдавливая Сабо в диван как раз в том месте, где он наиболее чувствителен. Сабо не может удержаться от гортанного звука, который срывается с разжатых губ. «Разве я не знаю тебя лучше всех?»


«Как никто другой,» — вздыхает Сабо, поднимая глаза и устремляя их в потолок. Его следующий вздох прерывается, когда Эйс прижимается к его горлу. Он выдыхает что-то похожее на смех. «Мне кажется, ты слишком легко ревнуешь.»


«Будто тебе это не нравится,» — шепчет ему в кожу Эйс. «Скажи, только честно, разве тебя это не будоражит? Осознание того, как какой я собственник по отношению к тебе? Разве тебя это не заводит?» Он снова покачивает бедрами, прижимая их тазы друг к другу.


Сабо щурится и сжимает челюсти, пока не убедится, что никаких уличающих звуков не вырвется, если он этого не сделает. «Нет.»


«Лжец.» Эйс приподнимается, чтобы посмотреть на него как следует. «Скажи это ещё раз. Скажи мне это в лицо.»


«Мм.» Сабо снова перебирает пряди волос Эйса. Это заставляет его глаза сузиться, и Сабо следует его примеру, закрывая свои, откидывая голову, чтобы обнажить шею чуть больше, и складывая губы в самую соблазнительную улыбку, какая только может быть на его лице, если судить по выражению на лице Эйса. «Нет. Это не напрягает, но и не радует. Но это не заставляет меня желать тебя больше, чем я уже делаю ежедневно.»


Эйс моргает, застигнутый врасплох ответом, не соответствующим его ожиданиям, и не совсем понимая, как ему следует ответить.


Пальцы Сабо скользнули вперед и хватают Эйса за подбородок, притягивая его ближе.«Хотя мне очень нравится то, что ты делаешь. Продолжай.»


«Шай дал мне разрешение заглядывать когда захочу.» Одна из рук Эйса жадно проникла под свитер Сабо, лаская теплую кожу. «Каждый свободный момент я буду там. Наблюдая. Убеждаясь, что все знают, что ты мой и только мой.»


Сабо хмыкает. Его руки перемещаются с Эйса на грудь, тесно сжимая оставленные без внимания соски. «До тех пор, пока ты не мешаешь. Было бы здорово, если бы ты был рядом.»


«Ты наверняка лукавишь.» Эйс хмурится, внимательно вглядываясь в него. «Я, ведя себя собственнически, в самом деле для тебя безразлично?»


« Этог-ха-а-я не говорил.» Сабо резко вдыхает, не успевая окончить фразу; руки Эйса скользят к нему под рубашку, сменяя его собственные руки. Его определенно пробрало.


Он запускает обе руки к своим волосам на лбу. Его глаза закрываются. «Я говорю, что твоя ревность со мной ничего не делает. Мне нравится то, что ты делаешь сейчас. А именно то, как ты меня балуешь. То, когда тыпретендуешьна меня.»


«Оу?»


Он подходит слишком близко, и, когда Сабо снова открывает глаза, Эйс оказывается прямо над ним. Его блуждающие руки замерли, не отрываясь от тела Сабо. «Скажи же мне,» — продолжая тем не менее сдержанно спрашивать, будучи самому на грани того, чтобы растерзать Сабо. «Чего ты желаешь?»


Тебя, Сабо знает, это всё, что ему следует сказать. Эйс воспримет это как стимул и будет безудержно, отбросив все запреты, делать все, что ему заблагорассудится. Этого будет достаточно, чтобы удовлетворить Сабо, о, абсолютно точно, но в данный момент это не то, чего он хочет.


Поэтому вместо этого он выдыхает в лицо Эйсу и отводит руки, чтобы одной схватить Эйса за голову, а другой резко потянуть вниз за вырез его свитера. «Что, не понимаешь намеков?» Его большой палец отводит челку Эйса от его лица. «Я думал, это очевидно. Я не против, если ты меня отметишь. Ну, давай.» Он еще больше откидывается назад, задирая подбородок для большего доступа. «Отметь так, чтобы все могли увидеть.» Его губы подрагивают. «А потом накорми меня еще раз, прежде чем трахнуть.»


Эйс, как всегда, охотно подчиняется.


Хотя ночь еще не наступила, медлить он не собирается. Он впивается зубами в шею Сабо, приподнимаясь с колен. В таком положении его рука задирает свитер Сабо, оголяя пресс, и тянет его выше, пока грудь Сабо полностью не оказывается обнажена. Он переводит губы на нижнюю часть челюсти Сабо, проводит ими по уху, оставляя дорожку засосов, а затем опускается ниже, чтобы поцеловать и там, одновременно с тем убирая руку, которую он держал за спиной Сабо для поддержания устойчивости, и глубоко вдавливая ладонь в подушку прямо у головы Сабо.


Открытый стон Сабо переходит в крик, когда Эйс щиплет его за один из сосков. Он уже чувствует себя перевозбужденным. В штанах становится заметно тесно, и он пускает руку вниз, между ног.


Но Эйс отбивает ее, собираясь сделать это сам. Сабо тут же отступает, крепко вцепившись в предплечье Эйса, следя за каждым его движением, когда Эйс щелкает пуговицей, расстегивает молнию и проводит ладонью по поясу. Он посасывает метку на ключице Сабо и одновременно ласкает его через белье. Затем он возвращается обратно, чтобы охватить все маленькие звуки, которые издает Сабо, и жадно глотает их. Он отстраняется достаточно далеко, чтобы услышать их снова — ему нравится, как Сабо звучит, когда он бьется о руку Эйса, — а затем снова прерывает их своим ртом.


Эйс прижимает одно колено к Сабо, заменяя руку, и вознаграждает его, поддерживая трение, пока он до конца стягивает с него штаны. Его даже не беспокоит, что он сам полностью одет. У них есть все время в мире. Никто из них не собирается никуда уходить.


Он снимает с Сабо носки, а затем медленно скользит руками вверх, прижимаясь к голеням Сабо, к его рельефным бедрам, наслаждаясь ощущением трения вплоть до выступающих костей бедер.


Его пальцы скрещиваются на животе Сабо. Он следит за ними, прижимаясь ртом к поясу, отделяющему Сабо от чистого удовольствия. Два ряда зубов тянут, спускают вниз ровно настолько, чтобы его рот оказался на месте. Он удерживает Сабо руками, когда его бедра грозят приподняться, возбуждаясь от того, как Эйс вибрирует на его коже.


Вместо этого ноги Сабо поджимаются, тело нуждается в движении очто-либо, дабы смягчить возбуждение. Эйс снова давит на колени Сабо, а затем со вздохом приподнимается, чтобы устроиться поудобнее. Он удобнее устраивается на голенях Сабо, сжимая его ноги, чтобы он мог вернуться к своей прежней позиции, оставляя Сабо широко распростертым.


Сабо не жалуется, но издает горловой звук, когда большие пальцы Эйса впиваются в его бедра, прижимая его к подушкам. «Люблю, когда ты меня прижимаешь», — признается он. «Ты что-то не забыл…?»


«Нет,» Эйс рычит. «Подожди.»


Сабо замолкает.


Он все еще извивается, но приказ Эйса отзывается в нем желанием. Эйс смотрит на него и облизывает губы. Он переносит свой вес на руки, чтобы удержать Сабо, а затем снова зарывается носом в подкладку его белья. Его подбородок врезается в член Сабо через хлопок, стимулируя его движение.


Он надеется, что кости Сабо не сломаются от того давления, которое он на них оказывает. Черт. Это становится все более утомительным, чем он ожидал.


Эйс дает себе возможность снять с Сабо трусы, к чему он уже шел, после чего полностью садится, чтобы стянуть их с бедер Сабо пальцами, слегка пощипывая при этом нежную кожу. Он соскальзывает с Сабо, чтобы отбросить их в сторону, и обходит диван сзади, чтобы взять заслуженную награду.


Сабо весь трепещет. Он стягивает свитер спереди, а затем сворачивает ноги вместе, не зная, откуда ожидать возвращения Эйса. Да это и не важно. Ему отчаянно нужна минутка, чтобы отдышаться.


Эйс возвращается с плиткой и бутылкой. При виде их обоих лицо Сабо заливает румянец, который распространяет ив шею. Он резко вдыхает, затаив дыхание в предвкушении.


Эйс нагло ухмыляется, ловя взгляд Сабо, когда он отламывает кусочек шоколада и откладывает плитку в сторону на их кофейный столик. Он проталкивает шоколад между губ Сабо и усаживается рядом, открывая крышку лубриканта, выдавливая жидкость на пальцы и снова устраиваясь между ног Сабо, чтобы та стекала и на его член.


Сабо стискивает зубы так сильно, что это слышно. Его ноги обвиваются вокруг Эйса, приковывая его к месту.


Он все еще пытается жевать, поэтому Эйс не торопится, обводя пальцем вход Сабо. Он надеется, что Сабо не задохнется. Это определенно было бы плохим результатом.


И всё шло так хорошо.


К счастью, Сабо достаточно быстро оправляется, чтобы нормально проглотить сладость, и как только он это делает, Эйс вводит в него палец.


Он выпрямляется, чтобы сорвать возглас Сабо поцелуем, изогнув при этом палец. Он проникает точно в нужное место, когда у партнера перехватывает дыхание. Эйс снова загибает палец, зная, что целится правильно, учитывая, что ноги Сабо упираются ему в поясницу, прижимая ближе.


Он позволяет своему языку слизнуть остатки шоколада со рта Сабо, очищая его. Сабо держит его близко, руки по обе стороны от его щек. Его бедра дрожат от усилий, которые приходится прилагать, удерживая их в стиснутом состоянии. Эйс почти чувствует себя плохо, поэтому после еще нескольких надавливаний он вводит в Сабо второй палец, широко растягивая его.


Сабо кусает губы Эйса достаточно сильно, чтобы пошла кровь, и Эйс приветствует это, желая насладиться вкусом. Он надеется, что Сабо оставит отпечатки, надеется, что синяки останутся до завтра, и другие будут спрашивать о них.О нем. Его. Только его. Чем больше у него будет шансов сказать это, тем лучше.


Эйс снова находит место Сабо и надавливает на него, наблюдая, как тот извивается, чтобы сохранить контакт, продлить его, даже усилить. Другой рукой он собирает сперму с головки Сабо, чтобы она растеклась по стволу, ладонь опускается ниже, Сабо еще больше выгибается навстречу ему.


Он ухмыляется в их поцелуй. Сабо отстраняется с трудом, широко раскрыв губы Эйса. «Достаточно», — задыхаясь, произносит он, хватаясь за руку Эйса, все еще находящуюся внутри него. «Блядь, Эйс, прошу».


И как может Эйс отказать, когда Сабо так красиво просит? Когда он так красиво извивается под ним? Завороженный. Очарованный. Жаждущий. Развратный. Охваченный вниманием. Бездумный; в нескольких мгновениях от сладостного освобождения.


(Эйс никогда, ни за что, ни про что не устанет от этого зрелища. Неважно, сколько раз он будет свидетелем этого. Сабомания. Созданная специально для него.)


Поэтому он полностью вынимает пальцы, оставляя проход Сабо в покое.


Вместо этого он заглатывает его член. Полностью. Одним движением. У него было много практики.


Для Сабо это все, что было нужно. Он проливает семя в горло Эйса, и Эйс проглатывает его полностью, засасывая в конце, чтобы продлить удовольствие Сабо.


У Сабо, однако, неоднозначное мнение, и Эйс слышит его, когда он наконец отрывается. Его ногти впиваются в диванные подушки, крепко сжимая их. Он не расслабляет их даже после того, как кончил, даже после того, как Эйс склонился над ним, положив руки по обе стороны от его плеч.


«Блядь. Твою мать, Эйс, черт. Проклятье,» — дышит он, уставившись в пустое пространство потолка, но не видя его. «Ебаная в рот шлюха. Хуесос.» (Ну так-то да.) «Чертов демон. Никогда больше так не делай.» Он больно бьет ладонью по половине лица, морщась, когда задевает кость над глазом.


«Эй, полегче.» Эйс осторожно расслабляет его хватку, обнажая лицо партнера. «Это было ‘пожалуйста, сделай это еще раз…’? Ой!» Он отшатывается назад, когда Сабо вырывается из его рук и бьет всё той же рукой по лицу Эйса.


«Я чересчур перевозбужден, мать твою», — хмыкает Сабо. «Серьезно, не надо, ладно? Просто. Дай мне минутку. Просто.» Он хватает Эйса за руку и переплетает их пальцы вместе. Хватка крепкая, но не настолько, чтобы Эйс вздрогнул. Во всяком случае, пока. Его дыхание сбивается, как будто он что-то обдумывает, а последствия этого отталкивают его от этой идеи. Его губы кривятся. «Приляг для меня.» Он наклоняет голову к спинке дивана. «На свою сторону.»


Эйс приподнимает бровь, но не спорит, делая то, что ему говорят. Он вытягивается во всю длину, и через мгновение Сабо тоже ложится на бок, привалившись к Эйсу. Он зарывается лицом в воротник Эйса, запускает руку в его рубашку и сжимает их голени вместе.


Но он шипит, когда Эйс протягивает руку к нему, чтобы ответить тем же. «Нет», — бормочет он. «Нет, нет, нет. Убери.»


Эйс убирает руку.


«Просто лежи здесь. Не трогай меня. Достаточно». Сабо вдыхает, и теперь Эйс чувствует себя действительно плохо, серьезно. «Дай мне минутку», — повторяет он.


«Прости…»


«Не извиняйся. Все было хорошо. Не за что извиняться».


И все же. Эйс вроде как думал, что к этому моменту они уже перейдут к, собственно, самому сексу, а не к каким-то там утешительным сессиям. Если бы он был злее, то перевернул бы Сабо на живот и все равно взял бы его. Вместо этого, как хороший, добрый парень, он тянется за оставшимся шоколадом и прижимает еще один кусочек к губам Сабо.


Сабо всасывает его вместе с двумя пальцами. Эйс сглатывает, глаза сужаются.


Их ночь еще не закончилась.


**


Эйс откусывает таблетку с цветным покрытием, успевая при этом проверить свои волосы, прежде чем сама капсула успеет растаять на языке. Он откидывает назад несколько прядей и резко встает.


Обычно он не утруждает себя тем, чтобы так нарядиться, и тем более не заморачивается проверкой на то, насколько безупречен его внешний вид. Но Сабо сильно настаивална том, чтобы пойти на премьеру своего фильма, и на этот раз он хочет, чтобы Эйс пошел с ним.


Эйс сглатывает, поджав губы, и тоскливо смотрит на пустой пакет с замком-молнией, лежащий на прилавке. Ему определенно нужно было быть под кайфом, чтобы справиться с такой толпой. К сожалению, запасы молли были на исходе, а Эйс уже пообещал Сабо оставшуюся таблетку.


Стук в открытую дверь ванной привлекает его внимание. Эйс поворачивается и видит Сабо при полном параде, который в свою очередь осматривает Эйса с ног до головы в последний раз. «Готов?» — спрашивает он, просто чтобы убедиться.

Эйс проводит языком по задней поверхности зубов и умудряется кивнуть. Он сопротивляется желанию выпить пригоршню воды из раковины в ванной, даже когда по шее разливается тепло.


В отличие от Эйса, Сабо знает, как одеться и выглядеть при этом солидно. Все, что на нем надето, выгодно подчеркивает его и без того безупречную фигуру. О том, как быстро действует лекарство, говорит тот факт, что Эйс уже чувствует себя как-то иначе, когда глаза Сабо встречаются с его глазами, и тепло разливается по его нутру. Улыбка Сабо становится острой, знающей. Он поворачивается и, неторопливо пройдя через открытую дверь, исчезает в их спальне.


«Тогда пошли,» — зовет он, и Эйсу не нужно повторять дважды.


Каким-то образом он добирается до гаража. Нащупывает ключи в кармане пиджака. Они звенят у него за спиной. Обернувшись, Эйс видит, как Сабо крутит вокруг двух пальцев кольцо, выглядя при этом очень самодовольным.

Он открывает машину и привлекает внимание Эйса: две теплые руки надавливают на его поясницу, направляя вперед. Эйс моргает, хмурится, начинает соображать, когда Сабо отпускает его, чтобы открыть дверь машины. Пассажирскую дверь, понимает он.


«Подожди, — говорит он, когда Сабо толкает его на сиденье. Он вытягивает ногу и цепляет Сабо за икру, не давая ему сдвинуться с места. Он протягивает ладонь и наклоняется вперед, чтобы посмотреть Сабо в глаза. «Ключи».


Сабо хмурится. «Зачем?»


«Не играй, Сабо». Эйс вздыхает. «Что ты собираешься делать?»


«Вести машину, надеюсь». Сабо откидывается назад, чтобы прислониться к левой двери. «Ты выглядишь так, будто тебе нужна минута, чтобы настроиться. Я справлюсь, все будет хорошо.»


«Тогда дай мне минуту,» — настаивает Эйс. « Ты не намного лучше.»


«Не, смотри.» Сабо наклоняется и засовывает длинные пальцы в карман на лацкане, чтобы достать оттуда ярко-синюю капсулу. Он держит ее между указательным и средним пальцами, демонстративно вертя ее перед Эйсом. «Я сохранил ее. Я трезв настолько, насколько это возможно. Не то, чтобы я не мог водить машину, Эйс. В чем проблема?»


«Проблема в том, что… — начинает Эйс, беря Сабо за запястье, когда тот убирает на место таблетку. «-тебе по закону не разрешено быть за рулем.Если мы остановимся перед этой толпой с тобой за рулем, новости об этом окажутся под носом у правоохранительных органов в считанные минуты».


«Нет, если мы сперва поменяемся местами, » — довольно прямолинейно отвечает Сабо. Он вздыхает, затем укоризненно качает головой, словно Эйс настолько тормозит. Как будто он не понимает. «Сначала хочу поехать в другое место. Мы можем поменяться после, и тогда ты отвезешь нас дальше. Хорошо? Тебя это устраивает?»


«Звучит примерно так, будто был план, в котором я не был учтен», — упрекает Эйс, не сдвигаясь с места. «Когда ты это решил?»


«Ну не. Я же говорю тебе сейчас, не так ли?» Сабо сладко улыбается, а затем сгибается в талии, вырываясь из объятий Эйса. Он придвигается достаточно близко, чтобы сесть на ноги Эйса, одна рука опасно далеко забралась на бедро Эйса. «Я просто решил. Что хочу отвезти тебя кое-куда заранее. В качестве сюрприза. Можно мне сделать тебе сюрприз?» Он придвигается ближе, нависая над Эйсом, нависая над его лицом сверху, так что тому приходится задирать подбородок, дабы не отрывать от него взгляда. Его пальцы поднимаются выше.


«Звучит опасно,» — умудряется отметить Эйс. Он сухо сглатывает, после того как произносит это. Его глаза то и дело переходят на губы Сабо.


«Ты будешь рядом, если что-то случится,» — мурлычет Сабо. Он слегка наклоняет голову, позволяя длинным волосам, убранным за ухо, коснуться кожи Эйса. Он пересаживается повыше на колени и обе руки Эйса тут же поднимаются и ложатся на его бедра. «Я знаю, что ты можешь обеспечить нам безопасность. У тебя это хорошо получается. Оберегать нас от неприятностей.»


«Тебя,» — тут же возражает Эйс. «Оберегать тебя от неприятностей.» О, да какая разница? Последние дни в этом плане они оба составляют единое целое. С тем же успехом можно сказать, что это касается их обоих.


Сабо причмокивает губами, и Эйсу требуется максимум усилий, чтобы не потянуть его вниз и не слизать с губ помаду. Вместо этого он сжимает руки на бедрах Сабо, вызывая у него шум удовлетворения, который выдыхается из приоткрытых губ на лицо Эйса.


Сабо наклоняется ближе, и Эйс теряет нить размышлений. «Скажи ‘да’, Эйс,» — он выдыхает.


«Да,» — отвечает Эйс, не совсем понимая, на что он согласился. Да и важно ли это вообще? Он закрывает глаза и ждет, затаив дыхание.


Сабо быстро целует его в нос, а затем полностью отстраняется. Умно. Если бы он сделал то же самое со ртом, то Эйс не смог бы сдержаться.


Его внимание привлекает звук закрывающейся двери. А когда он открывает глаза, то видит Сабо, устроившегося за рулем. Ключи в замке зажигания, гараж открывается, чтобы впустить последние солнечные лучи, а Эйс наполовину уже тверд в своих красивых брюках.


Несмотря на это, он заставляет себя сесть и сосредоточиться.


Сабо ведет машину как всегда безрассудно, или, может быть, это просто молли в нем говорит. Они мчатся по шоссе, но не привлекают ненужного внимания. Помогает то, что стекла затонированы. По ощущениям Эйса, они едут уже не меньше часа, но, конечно, это не может быть так долго. Солнце едва окрашивает линию горизонта в приглушенные цвета. В голове проясняется. Чуть-чуть стало яснее и в его душе.


Они останавливаются на обочине какого-то высокого, полуразрушенного здания, которое Эйс не узнает. Сабо ухмыляется и распахивает дверь со стороны водителя. Он подходит к двери Эйса и тоже открывает ее, а затем силой вытаскивает его самого наружу. «Хотел показать тебе это,» — говорит Сабо, и выражение его лица говорит о том, что слова — это только половина истории.


«Ну ладно, и где мы находимся?» Эйс приподнимает бровь, но все равно позволяет тащить себя за собой без всякого ответа. «Я должен быть удивлен?» — пытается он снова.


«Место съемок,» — бросает Сабо через плечо. «Какой-то заброшенный участок. Внутри он устойчив, и есть выход на крышу. Оттуда многое видно.»


Сабо чувствует, как напряжение Эйса тает с каждым шагом, когда он позволяет ему подтянуться к лестнице. Он, честно говоря, думал, что ему придется подкупить Эйса молли, и это облегчение, что он все еще может оставить его себе. Это было бы не так весело, если бы он был единственным трезвым.


Поэтому он с нетерпением движется по зданию, позволяя своим прежним планам полностью отойти на второй план. Сидеть на фильме, до которого ему нет никакого дела, было в любом случае неинтересно. Гораздо лучше провести вечер так.


Он затаскивает Эйса на крышу и сажает в центре, даже не пытаясь притвориться, что заманил его сюда обещаниями полюбоваться звездами, осмотреть достопримечательности или еще какой-нибудь столь же романтичной ерундой. У Эйса перехватывает дыхание, а затем вновь сбивается с ритма, когда Сабо снова устраивается у него на ногах.


Сначала Эйс говорит какую-то глупость. «А как же премьера?»


Сабо закатывает глаза. «Да какая к черту премьера, Эйс?» Он начинает рыться в его карманах в поисках чего-нибудь, чем можно было бы себя подготовить. «У тебя что-нибудь есть?»


Эйс говорит нечто разочаровывающее. «Эм. Нет.»


«Прекрасно.» Сабо откидывается назад с громким стоном, скрестив руки на груди. «Я сделаю это.»


Он садится и тянется назад одной рукой, чтобы стянуть штаны, а другой — чтобы запустить пальцы между приоткрытых губ. Зрелище манящее, но Эйс не может удержаться и снова произносит.


«Стой стой стой.»


Рука Эйса на его руке останавливает дальнейшее движение. Сабо поднимает взгляд, раздраженно хмуря брови. Эйс наблюдает за ним, на его лице играет легкая улыбка, предвещающая бессмысленную просьбу, от которой Сабо не сможет отказаться.


«Разве ты не поможешь мне встать?» спрашивает Эйс, снова опуская руку Сабо между ними. «Не то чтобы я был не рад это сделать, но ты как бы схватил меня из ниоткуда. Подготовка себя ни к чему не приведет, если я не буду близок.»


Сабо вздыхает, но он прав.


(Эйс никогда на самом деле не ошибается.)


Он так напряжен, возбужден и измучен, что ему хочется сорвать с себя штаны, хотя бы для небольшого облегчения, но Эйс прав, поэтому вместо этого он скользит вперед по бедрам Эйса до конца. Он прижимается к члену Эйса и вскидывает бедра, упираясь коленями по обе стороны от Эйса, чтобы удержать его на месте.


Его руки нащупывают пряжку ремня Эйса и пробираются вверх по его груди, пальцы чувственно гладят гладкое накрахмаленное белье. Он расстегивает пуговицы, спускаясь все ниже и ниже, все так же прижимаясь к нему, совершая томные, выразительные движения бедрами. Когда он приподнимается, его пальцы скользят по голой коже, и он пользуется этим, пробираясь под открытые бока рубашки, чтобы ощупать грудные мышцы Эйса. Он трется о них ладонями, и руки Эйса поочередно обвивают его талию, чтобы притянуть их друг к другу.


Руки Сабо затекли, поэтому он наклоняет голову и смотрит на Эйса сквозь ресницы. Его щеки пылают, дыхание не намного лучше, и Эйс не помогает, опускаясь ниже, чтобы поддеть бедра Сабо через одежду.


Большие пальцы Эйса прижимаются к костям, и Сабо выгибается с тихим вздохом. Он тоже начинает действовать, освобождая руки, чтобы провести тупыми ногтями по торсу Эйса, позволяя им зацепиться за каждую складку и впадинку рельефного пресса Эйса. Они еще даже не целуются. Как они еще не целуются?


Сабо тянется вверх, чтобы решить эту проблему.


Эйс вытаскивает Сабо из штанов, пока их губы сомкнуты вместе. Сабо стонет и подается вперед с каждым решительным движением Эйса: приподнимает его за талию, щупает переднюю часть, чтобы расстегнуть молнию, стягивает пояс до колен.


Сабо отпихивает их, чтобы дать ему повод снова навалиться на Эйса. Тот издает в ответ хриплый звук, который помогает Сабо понять точно, что его партнер достаточно возбужден. Он просовывает руку между ними, смазывая пальцы собственным предэякулятом, по-прежнему намереваясь подготовить себя.


Но у Эйса другие идеи. Он стягивает трусы Сабо, чтобы облегчить доступ внутрь, а затем берет член Сабо одной рукой, накачивая его, в то время как Сабо опускается на колени, а два пальца наполовину входят в него.


Эйс обхватывает Сабо за затылок, притягивая его ближе. Сабо резко вдыхает и почти не выдыхает — губы Эйса, покрытые слюной, прерывают его дыхание. Эйс крепко держит его за шею, не желая отпускать. Он глубоко погружает язык, и свободная рука Сабо взлетает вверх и дергаетего за кончики волосы, пытаясь хоть на мгновение отстраниться. Пальцы Сабо перестают двигаться, но рука Эйса не останавливается, а скользит вверх и вниз, подстегивая бессвязные движения Сабо. Его бедра беспорядочно двигаются в неровном ритме. Эйс чуть отводит язык назад, чтобы сильно прикусить уголок губ Сабо.


Сабо надоело задыхаться, и он отпускает волосы Эйса, чтобы прижать ладонь к твердеющему члену Эйса. Эйс стонет, дергается назад, и Сабо наклоняется так, что Эйс упирается ему в шею. Он задыхается, пыхтит и, недовольный тем, что между его рукой и Эйсом остается столько ткани, расстегивает передние застежки брюк Эйса, чтобы вытащить его член из белья. Он опускает взгляд вниз, чтобы лучше видеть, продолжая тяжело дышать над кожей Эйса. Он неуклюже проводит пальцами по щели, размазывая выступившую сперму, все еще приходя в себя от удушья.


Эйс вздрагивает, прижимаясь к нему, и это заставляет Сабо почувствовать себя достаточно хорошо, чтобы повторить действие. На миг он задумывается о том, чтобы опуститься ниже и взять его в рот, но не успевает эта мысль родиться, как Эйс тянется назад и вытаскивает пальцы из его задницы, заставляя его задыхаться от шока.


«Поднимись,» — произносит он, все еще крепко держа Сабо за руку.


Сабо поднимается, чтобы дать Эйсу возможность снять с себя штаны. Воспользовавшись случаем, он полностью избавляется от трусов и поворачивается задом к партнеру. Эйс опускает его на свой затвердевший ствол, и Сабо позволяет ему это сделать, не прилагая никаких усилий до тех пор, пока полностью не усядется на него, и даже тогда он только стонет в ответ на то, что Эйс утыкается носом в его позвоночник. Он начинает водить ртом по всем выемкам, прижимаясь к коже, прокладывая путь к шее.


Это восхитительно, правда, но этого недостаточно, и Сабо начинает ерзать. Эйс рычит на него, явно не в восторге от того, что его торопят. Сабо едва ли переживает.


Руки Эйса переходят с его бедер на талию и крепко обхватывают его, притягивая к себе. Он отрывается от шеи Сабо и поднимает его достаточно высоко, чтобы им обоим было приятно, когда он войдет в него снова. Сабо распахивает рот, а Эйс делает все наоборот, сжимая зубами шею Сабо. Он входит и выходит быстрыми толчками, не давая Сабо шанса сделать что-либо самому, ублюдок.


Эйс оставляет следы укусов по всей верхней части плеча Сабо, там, где оно сходится с шеей, а затем спускается к ключицам. При этом он замедляет темп, обвивая Сабо рукой, чтобы обхватить его обделенный член. Когда он удовлетворен работой своих зубов, он возвращается в исходное положение, чтобы с новой силой ворваться в Сабо. Сабо задыхается и стонет от каждого толчка, который задевает его простату (больше всего), и цепляется за руки Эйса, чтобы было на что опереться.


Эйс кончает первым и вливается глубоко, полностью погружаясь в Сабо.


Сабо дает себе секунду на то, чтобы отдышаться, прежде чем начать предъявлять претензии, потому что действительно, как это было хоть отдаленно справедливо?


Он замирает, когда Эйс снова начинает насаживать его на себя, лениво покачивая своим членом, внутрь и обратно через теперь уже скользкий канал Сабо. Он делает это в течение минуты, пока дыхание Сабо не становится все более неровным, а затем полностью отпускает его, чтобы схватить за оба бедра так сильно, что остаются синяки. Он толкается в Сабо глубже, глубже, глубже, пока напряжение и давление не достигают предела.


Затем, прежде чем Сабо успевает слезть, Эйс переворачивает его на спину, направляя его так, чтобы ноги партнера обхватывали и сцеплялись за его спиной, а обе руки опускает ему на плечи. Сабо быстро улавливает намерение, крепко обхватывает его за шею, и Эйс снова целует его, затаив дыхание. Так продолжается до тех пор, пока они оба не становятся твердыми и не начинают бесполезно тереться друг о друга. Эйс отстраняется и усмехается в губы, глаза сужены и опасно сверкают, наблюдая за тем, как Сабо задыхается и отчаянно дышит, прижимаясь к нему.


По этому взгляду Сабо все прекрасно понимает. Это было больше, чем один раунд, больше, чем даже два. Больше. До бесконечности, пока они оба не выдохнутся настолько, что едва ли смогут оторвать друг друга от земли, чтобы доковылять обратно к машине.


Он не может дождаться, возбуждение грозит вырваться из его вен. Одна только мысль об этом доводит его до экстаза. Сабо выпрямляется и наклоняется к нему, выдыхая следующие слова прямо в губы Эйса. «Я думал об этом весь день.» Он уточняет: «Скакать на тебе спиной вперед. Чувствовать, как ты весь прижимаешься ко мне. Как ты держишь меня». Он вздыхает. «Я такой нимфоман.»


В свою очередь, Эйс разражается смехом, горячее дыхание обдает губы Сабо. «Если ты такой, то и я тоже.»


Сабо хмыкает, не соглашаясь и не отрицая. Его взгляд прикован к губам Эйса, поэтому он не заметил, как тот закатил глаза в ответ.


Эйс прижимает два кулака к пояснице Сабо, прижимая ближе. Он держит его на месте, а затем пальцы раздвигаются, чтобы крепко схватить его за бедра. Сабо хнычет и извивается в захвате Эйса, но в итоге ему некуда деться. «Не вижу в этом проблемы,» — говорит Эйс на ухо Сабо. Он проводит носом по скуле партнера и двигается, пока их губы снова не встречаются. Это длится недолго, Эйс отрывается, чтобы подавить смех. Помада, которой Сабо накрасил губы в какой-то момент вечера, теперь размазана по его щеке. «Ты выглядишь очень соблазнительно».


«Ну, теперь мне надо это увидеть,» — бормочет Сабо. Он нащупывает в штанах свой телефон, но Эйс уже опережает его, втискивая свой в его руки.


Сабо наклоняет экран, чтобы увидеть себя через объектив камеры. Боже, он выглядит совершенно развратно. Хотя волосы у него по-прежнему выглядят мило.


А еще, замечает он, на нем все еще есть рубашка. Луна достаточно яркая, чтобы служить хорошим освещением. Он выглядит вполне соблазнительно, чтобы сделать достойный кадр.


«Блять,» — бормочет он, уже выходя из приложения, чтобы открыть Instagram.

Эйс находится достаточно близко, чтобы видеть это, но не делает никаких движений, чтобы остановить его. Сабо протягивает телефон для лучшего ракурса и наклоняется, чтобы показать блеск, размазанный по его коже. Его глаза прикрыты, луна едва освещает их. Его зубы прикусывают нижнюю губу.


Он загружает фотографию без подписи и позволяет Эйсу вновь окунуть его в пучину страсти. Не то чтобы это имело значение (Эйс не знаменит и не имеет такого количества поклонников, как Сабо), но если бы кто-то озаботился взглянуть, то узнал бы, с кем был Сабо и чем занимался в ту ночь.


**


Сабо устроился на боку, уютно свернувшись калачиком на груди Эйса, вытянув одну руку, чтобы листать телефон. Уже утро, но Эйс все еще не проснулся. Сабо сейчас перебивается с одной работы на другую, так что днем ему особо нечем заняться. Лучше, честно сказать, подождать, пока Эйс встанет и предложит что-нибудь.


Отрешенно он нажимает на приложение камеры. Он поправляет угол, чтобы нацелиться чуть выше, прижимаясь щекой к (прикрытой — как же жаль) груди Эйса. В кадр попадает достаточно волос мужчины, чтобы было ясно, что Сабо лежал не на особенно мягкой подушке, а на Эйсе, чего он и добивался. Выражение лица у него скучающее и усталое, а волосы после сна рассказывают всю остальную историю, которую не может отразить лицо.


Как раз после того, как он сделал снимок, Эйс под ним зашевелился. Он приподнимает голову с подушки, чтобы взглянуть, чем занимается Сабо; тот не обращает на него никакого внимания, предпочитает выложить фотографию в сеть.


«Что, без надписи?» бормочет Эйс.


Сабо вздрагивает, совсем чуть-чуть. Голос Эйса, грубый со сна, звучит восхитительно для его барабанных перепонок. Это заставляет его кровь бурлить, а сейчас всего лишь, эм, десять тридцать четыре. Черт. Он уже совсем никакой.


«Не нужно,» — говорит он в ответ. Эйс выдыхает смешок и откидывает голову назад. Он вытягивает руку из-под Сабо и обхватывает его, крепко прижимая к боку Эйса.


«Как скажешь,» — бормочет он, снова закрывая глаза.


Сабо хмурится, усаживается и невольно спуская руку Эйса ниже по своей фигуре. Он упирается локтем в грудину Эйса, а другой рукой тянется вверх, чтобы погладить Эйса по щеке. «Нет, ну же, не засыпай. У тебя уже был разговор со мной. Пора вставать.»


«Вставать?» Эйс дышит, улыбаясь. Он задевает Сабо ногой, в частности, нижнюю половину ноги Сабо, которая уже упирается в него.


Сабо в свою очередь пинает его, щипая за щеку. «Хватит дразнить меня!»


«Хммм…» Эйс, не теряя времени, тянет Сабо обратно вниз, тем самым перехватывая у него дыхание. Он переворачивается лицом к нему и сцепляет обе руки за талией Сабо. Его лицо прижимается к ключице Сабо и с каждым словом все сильнее впивается в кожу. « ‘устал. Что такого важного? Хочешь, чтоб я позаботился?» Его рука уже движется ниже, обводя бока Сабо и опускаясь.


Сабо хватает его за запястье, прежде чем он успевает дотронуться до чувствительного места. «Я сказал, хватит меня дразнить!» Эйс улыбается ему в лицо, и Сабо напрягается. «Серьезно, Эйс,» — стонет фразу. Он отпускает запястье Эйса, чтобы потянуться к нему сзади и схватить за другую руку, которая забралась ему под рубашку, и кончиками пальцев скользит вверх и вниз по небольшому участку кожи.


Глаза Эйса открываются. Он отстраняется, чтобы поймать взгляд Сабо. «Мне нужно, чтобы ты помог мне сегодня».


«Счем?»


«Нужно отправить несколько пробных снимков клиенту. У меня нет ни одного свежего снимка с менее чем двухлетней давности». Он вырывается из хватки Сабо и своими пальцами делает рамку, в центре которой оказывается лицо Сабо. «Ты будешь идеальной моделью для того, что я задумал. Нам даже не придется выходить из дома».


Сабо удивленно вскидывает бровь, но его интерес уже разгорелся. К тому же это повод остаться дома, пока погода плохая, а это всегда плюс. Он решил дать себе еще один день, прежде чем начинать сходить с ума.


Вот так он и оказался позже, в тот день, расположившись со скрещенными ногами на стойке в ванной. Он сидит на краю, лицо запрокинуто, глаза закрыты. Перед ним стоит Эйс и наносит бронзовый карандаш, подчеркивающий его черты. Это не тяжелый макияж, но его достаточно, чтобы подчеркнуть его естественные черты. Эйс знает, как это сделать лучше всего.'Ты и так уже красивый', — всегда повторяет он, когда Сабо спрашивает. ‘Тебе не надо что-то приукрашивать. Да и не нужно.’


Когда он заканчивает, то переключается на то, чтобы потрепать Сабо по волосам, откидывая их на одну сторону. Это заставляет его чувствовать себя сексуальным. И выглядеть тоже, если судить по выражению лица Эйса.

Сабо наклоняется вперед, чтобы украсть целомудренный поцелуй, от которого Эйс слишком быстро отстраняется. «Твой блеск…», — бормочет он, но Сабо ничего не слышит.


«Оставь так. В таком виде будет выглядеть лучше». Он широко улыбается, опустив веки. «Не так ли? Для того, что ты задумал?»


Сабо попадает в точку; Эйс решает оставить все, как есть.


Эйс оставляет ему простой наряд (с дополнительными аксессуарами) и идет доставать из домашнего кабинета рулон ткани, который послужит фоном.


Оставшись в одиночестве, Сабо оглядывает сваленные в кучу вещи и сбрасывает свои шорты к ногам, отчего те падают вокруг. По настоянию Эйса он сбрасывает и трусы, ухмыляясь, когда на их месте оказывается обтягивающее блестящее белье глубокого фиолетового оттенка.


Он вздыхает, натягивая рубашку через голову. «Не дашь мне ничего упрятать, да?» — вслух размышляет он.


Рубашка присоединяется к остальной одежде на земле. Он выходит из груды и идет к белой рубашке на пуговицах, небрежно натягивая ее и глядя на свое отражение.


У Эйса есть для него несколько браслетов того же глубокого золотистого оттенка, что и его волосы. Он надевает их на одно запястье поверх белой манжеты. Затем он начинает застегивать рубашку, начиная снизу и заканчивая несколькими пуговицами сверху, позволяя ей распахнуться настолько, чтобы обнажить начало груди.


Он поднимает одну руку и закидывает ее за шею, один глаз лениво закрывается, чтобы дать другому насладиться видом высоко поднявшегося подола, обнажившего живот. «Ладно», — вздыхает он.


Он опускает одно колено на стойку, чтобы переместиться ближе к зеркалу. Так легче закрепить золотые серьги. (18 карат, думает он; видел Эйса с ними в душе, так что они не могут быть такими хрупкими). Раз, два, всего их три: одна цепочка внизу, а остальные прикреплены к хеликсу: ни чересчур, и ни мало.


«Неужели он так хочет сказать, что это моя лучшая сторона?» бормочет себе Сабо, наклоняя голову влево. Возможно, предполагалось, что украшения будут распределены по сторонам? Ах, Эйс сказал бы ему, если бы что-то нужно было поправить. Ну или он сам все сделает, если ему захочется повозиться.


Он проходит в парадную комнату и останавливается, переводя дыхание.


Эйс вытащил из укрытия ткань тафты угольного цвета, чтобы накинуть ее на диван. Сабо обходит сзади и проводит пальцами по поверхности, веки от удовольствия чуть опускаются. Хмм, он может только представить, каково это — скользить по нему.


(Не то чтобы Эйс позволил бы. Сабо уже спрашивал, в прошлом. Там было что-то про то, что материал слишком ломкий, а менять его слишком дорого. Впрочем, можно и помечтать).


«О, отлично, ты выглядишь просто превосходно», — произносит Эйс, оторвавшись от работы с настройкой камеры. От комплимента Сабо становится жарко. Он глубоко выдыхает и старается унять румянец. Эйс лишь ухмыляется и снова опускает взгляд, чтобы закончить настройку.


Сначала Эйс делает простые снимки в профиль. Ему все еще нужен серый цвет на заднем плане, а Сабо не так уж мал ростом, поэтому Эйс заставляет его сесть на расстеленную на полу перед диваном ткань.


Эта часть не представляет собой ничего особенного. Сабо по большей части сохраняет спокойное выражение лица. Незаинтересованное, но не скучающее. Серьезное, по настоянию Эйса, но не переходящее в любопытство или откровенное нетерпение.


Все это время он позирует под таким углом, чтобы пирсинг был на виду, при этом головой поворачивается в сторону от камеры, скрывая взгляд.


За исключением последнего кадра, где Эйс хочет привлечь его взгляд обратно.


Он дразнит чувственной улыбкой, а также опускает брови так, что взгляд становится надменным.


«Сохрани это», — приказывает Эйс. «Для следующих снимков».


«Могу сделать», — отвечает Сабо, его грудь наполняется радостным гулом.


В итоге он оказывается на диване. Сначала просто сидит, скрестив лодыжки и держа руки наискосок, прижав большие пальцы к подушкам, чтобы подчеркнуть изгиб запястий. Он слегка наклоняет голову, и пряди волос падают на лицо. Его полуулыбка становится чуть более застенчивой, а взгляд устремлен в объектив камеры.


Эйс укладывает его на бок, закинув одну ногу на другую и подчеркивая тем самым соответствующее бедро. Он прячет один кулак за подбородком, чтобы подпереть голову. Лодыжка его согнутой ноги поднята в воздух, при этом голень приподнята, опираясь на заднюю ногу. Эйс оттягивает заднюю часть рубашки, чтобы было видно больше ноги (и, как следствие, нижнего белья. Приоритеты).


Сабо расстегивает две нижние пуговицы, чтобы придать рубашке большую легкость. Он скрещивает ноги, садится прямо и проводит мост между возникшим промежутком между коленом и подбородком одной длинной рукой, от локтя до пальцев, загибая запястье, чтобы выставить браслеты на весь обзор.


Каждый кадр, на который Эйс дает указания, становится все более и более вызывающим. Не то чтобы Сабо жаловался. Это великолепно. Единственное, что сделает это еще лучше, — когда Эйс сорвется и решит опустить камеру, чтобы самому иметь Сабо.


Для одного снимка он в итоге оказывается на диване вверх ногами, ноги свободно скрещены на спинке дивана, единственное, что находится вне кадра (то есть: вне ткани) — это его ступни. Только одна пуговица по-прежнему удерживает его рубашку на месте, и это та, которую он оставил застегнутой сверху, третья от воротника. Его голова тоже свисает с подушек и смотрит точно в камеру, куда бы Эйс ни переместил ее, чтобы найти идеальный ракурс. Его глаза сужены, ухмылка превратилась в нечто соблазнительное. Его рука с браслетами небрежно лежит на внутренней стороне бедра.


Эйс опускается на одно колено и заставляет Сабо повернуться так, чтобы в поле зрения попала только правая сторона его лица. Но он все еще хмурится, а значит, чего-то не хватает. «Что?» — спрашивает он, стараясь не сломать улыбку.


Эйс прикусывает губы. Ему требуется секунда, чтобы ответить, и это верный признак того, что Сабо поймал его на опасной мысли. «Наверняка у меня где-то есть чулки. Его взгляд поднимается к ступням Сабо. «Я могу отредактировать цвет при обработке».

Сабо фыркает. «Я пас. Такие длинные носки хорошо смотрятся только на невысоких людях».


Эйс бормочет что-то в знак несогласия, но тем не менее сдается. «У нас есть блеск для тела?» неожиданно говорит он. «Или спрей с блестками?»


«Хм. Не думаю. Зачем?» Он наклоняет голову еще чуть-чуть, открывая объективу камеры (и Эйсу, в свою очередь) больше своей длинной шеи. «Разве меня недостаточно? Даже в таком виде?»


«Всего лишь мысль», — бормочет Эйс. «Не испытывай меня прямо сейчас.»


Сабо все-таки испытывает, продолжая действовать, когда слышит первый щелчок фотоаппарата. С тех пор как Эйс пересел на диван, он успел сделать два снимка — один крупным планом в профиль, другой — со всем телом. Пока Эйс отвлекается на мгновение, настраивая камеру, уменьшая масштаб и т. п., Сабо поднимает глаза над объективом, прямо туда, куда, как он знает, обращен взгляд Эйса. Его ухмылка распахивается, обнажая зубы, а свободная рука проникает под пуговицу рубашки, оттягивая ткань справа, так что становится видна талия до самого края.


Срабатывает затвор, и Эйс сразу же вздрагивает от резкого вздоха. Он быстро поднимает глаза, но не может выглядеть расстроенным — его лицо окрасилось в красный цвет от другой эмоции, нежели гнев или раздражение.

«Сабо! Отнесись к этому серьезно!»


«Ладно», — обещает он, уже придумывая новые способы распутства. Он снова поправляет голову и наклоняет ее для съемки.


На этот раз, перед самым срабатываем затвора, он встречается взглядом с глазами Эйса и прикусывает нижнюю губу.


Эйс хмыкает, откидывая голову назад. «Это важно!»


«Ох?» Сабо проводит пальцами по щеке. Он опускает руку на ногу, скрещивая колени и позволяя ступням расслабленно лежать на спинке. «Мы все еще притворяемся, что это не для тебя?» Эйс бросает на него взгляд, он начинает смеяться, от чего глаза сжимаются в удовольствии. «Ладно, ладно. Я буду профессионалом».


«Не будешь», — бормочет Эйс. «Не лги мне». Он снова вздыхает, отвлекаясь от Сабо, чтобы пролистать свою пленку.


Сабо опускает ноги на подушки. «Еще одну? Давай, я справлюсь».


«Этого должно быть достаточно», — слышит Сабо невнятное ворчание Эйса, но тот все же откладывает камеру и подходит к Сабо, чтобы вернуть его в исходное положение. Он толкает Сабо в угол и упирается ногой в пол, а коленом в подушку, чтобы было удобнее дотянуться. Левая нога Сабо свисает с дивана, а вторая согнута и упирается о подушку спинки. Он лежит на подлокотнике, одна рука закинута назад за плечо и висит в воздухе над головой, а другая выгнута дугой над головой, прижата к мягким кудрям, пальцы свободно держатся за локоть свободной руки.


Сабо поднимает бровь. Он больше не улыбается. «Это интересно».


«Ты сам просил», — шепчет Эйс сверху. Он наклоняет голову Сабо к себе, надавливая указательным пальцем на его щеку. Единственная оставшаяся пуговица расстегивается, выставляя торс Сабо на всеобщее обозрение. Эйс раздвигает складки рубашки. Затем он просовывает большие пальцы в пояс нижнего белья Сабо и стягивает его греховно низко, чтобы представить V-линию во всей красе.


Губы Сабо кривятся. «Ну и кто теперь непрофессионал?»


Эйс разделяет его ухмылку, склоняя голову ближе. «Ты хочешь камеру для этого?» Пальцами он делает рамку, используя для этого обе руки. «Я могу с этим справиться так. Или ты не заметил?»


Не заметил…?


Сабо бросает мимолетный взгляд через плечо Эйса, затем на себя. Эйс не торопит его, раздвигая обе ноги, чтобы полностью расположиться между ними. Вскоре Сабо осеняет. Он больше не опирается на ткань, ни на йоту! Она была сдвинута в сторону, а движения Эйса были настолько непринужденными, что он даже не обратил на это внимания.


Эйс издает ртом звук, похожий на звук затвора фотоаппарата, привлекая внимание Сабо, после чего отбрасывает всякое напускное притворство и упирается руками в нижнюю часть плеч Сабо, как раз там, где сгибаются его руки.


Сабо задерживает дыхание, и Эйс выхватывает его. Он надавливает вниз, чтобы удержать плечи на диване, но Сабо изгибается достаточно, чтобы запустить руки в волосы Эйса, удерживая его рядом. Он пытается поднять ногу, чтобы обхватить Эйса, но тот упирается коленом в бедро Сабо, чтобы не дать развернуться. Он опирается на другую ногу Сабо, прижимая ее к дивану, и отводит губы от рта, когда тот пытается просунуть язык.


Вместо этого он покусывает челюсть Сабо, вызывая у того взволнованный вздох. Эйс движется дальше вниз, вгрызаясь в яремную вену и оставляя по пути засосы. Проблема лишь в том, что он совсем не спешит и Сабо никак не может двинуться.


«Эйс, малыш,» Сабо дышит. Он напрягается в хватке Эйса, оценивая свои пределы. «Что ты делаешь?»


Эйс поднимает взгляд с полувопросительным мычанием. «Люблю тебя, » беспечно отвечает он, будто указывая на очевидное.


Сабо не может удержать румянец, который охватывает и его шею. «И я не могу помочь?» Он сгибает плечо, когда говорит это. Ничего больше, даже не пытается сдвинуться с дивана, но этого достаточно, чтобы Эйс понял о чем идет речь.


К сожалению, с этим он ничего не делает. Только возвращается к шее Сабо, двигая ртом вверх, пока не оказывается там, где хочет, зубы задевают нижнюю часть подбородка. « Ты будешь торопится,» — бормочет он.


«А двигается в темпе улитки лучше?»


«Прямо сейчас, да.»


Сабо медленно выдыхает, пытаясь думать. Наконец он расслабляется, принимая свое новое положение. «Эйс», — пытается он снова, приглушая голос. Будь добрее, это сработает. Быть добрее обычно срабатывает. На многих людях. «По крайней мере, дай мне улечься. Пожалуйста?»


Эйс — не «многие люди». Он смеется, прижимаясь к коже Сабо. «Дать тебе дюйм, и ты возьмешь милю». Он говорит это, не отрывая рта от шеи Сабо. «Не волнуйся. Просто позволь мне вести».


Эти слова запечатлелись в памяти Сабо. Он вздрагивает, и Эйс усмехается в ответ, точнозная, куда ушли его мысли.


Сабо и Эйс были далеко не девственниками, когда впервые встретились. Но Сабо все еще был в этом плане первым для Эйса, и он отнесся к их первому совместному времени именно так. Медленно и чувственно, несмотря на все уговоры Сабо поторопиться. Он был ненасытен, желая Эйса столь плотским образом в течение долгого времени, но, имея перед собой Эйса в настолько откровенном виде, ему было отказано в любых попытках.


Впервые за долгое время Сабо почувствовал, что не контролирует ситуацию. Об этом было страшно думать, но терпимо поразмышлять. Эйс держал его на грани, казалось, несколько часов. Он тщательно, не торопясь, ласкал каждый сантиметр кожи Сабо. Руками, глазами, губами. К концу Сабо почувствовал, что был выжат до дна. Это был чертовски самый лучший секс в его жизни.


(А у Сабо было много секса на протяжении всей его жизни. Это началось в юности, совершенно против его воли, и с тех пор становилось только хуже. Секс всегда был средством получить то, что он хотел. Ни больше, ни меньше. Он был хорош в этом, должен был быть. Это был метод. Действие. Делай x и y, чтобы получить z, а в награду получишь a, b и c.


С Эйсом все было иначе. Это было очень приятно, до умопомрачения приятно; он попал в бесконечную спираль удовольствия. Это вызывало настоящую зависимость).


Он так долго добивался Сабо, прежде чем затащить его в постель. Он сказал, что не любит случайных связей. Тогда Сабо ответил, дерзко так, нахально: ’полагаю, я буду твоим первым’.


И потом Эйс заставил его съесть эти слова. Его поглотили, опустошили, и оставили жаждать большего. С ним обращались так хорошо, что никого другого быть не могло. Они точно были созданы друг для друга. Сабо накручивал себя, чтобы только окончательно сдаться, попав в паутину Эйса и запутываясь в ней все больше и больше с каждой нежной лаской. Ни о ком другом не могло быть и речи. Абсолютно несравнимо. Стоило Эйсу лишь раз побаловать его как следует, и Сабо стал наркоманом, жаждущим с каждым днем все больше и больше.


Эйс довел его до оргазма четыре раза, даже не удосужившись вставить свой член. Он оставил всего его в следах, охрипшего и опустошенного от того, что так много плакал, прежде чем начать. Он скользнул внутрь, перекинув лодыжку Сабо через одно плечо, и так и остался, восхищаясь его природной гибкостью. Переместившись полностью внутрь, он лежал, сложив руки на груди Сабо, и заводил какой-нибудь легкий разговор, на который Сабо мог отвечать односложными фразами. Выходил и снова входил совершенно неторопливо, после того как Сабо уже давно привык к этому. Наклонялся, целуя его в щеки, пока тот умолял о большем.


«Давай просто расслабимся,» — так он сказал вначале и имел в виду каждое слово. В ту ночь он не позволил Сабо ничего сделать. Он пролежал с ним несколько часов, прежде чем дал себе одно освобождение. Его язык двигался, горячий, обжигающий, по каждому сантиметру Сабо, до которого он мог добраться. Так сладострастно, что Сабо стонал, пока он прокладывал дорожку по его обнаженному телу. Затем он снова приподнялся и прижался губами к его раздвинутым губам, позволяя своим рукам овладеть им снизу. Поддавшись настойчивому языку Сабо, он подтянул его ногу к своей груди; осыпал поцелуями внутреннюю поверхность бедра, теперь уже обнаженного, и снова и снова впивался зубами в напряженные мышцы.


Он наблюдал, как Сабо шипит и задыхается в момент освобождения, а затем проводил влажными пальцами по груди Сабо, пока не оказывался над его приоткрытыми губами. ‘Еще разок’, — повторял он снова и снова, уговаривая Сабо на протяжении всей ночи. Облегчая боль от перевозбуждения, он проникал языком глубоко в рот Сабо, смахивая густую слюну, чувствуя при этом, что вознесся на небеса, когда Сабо стонал, выгибаясь в такт прикосновениям Эйса к каждому сантиметру его чувствительной кожи.


(Сабо просил выпрашивал молил его не использовать презерватив, но тот все равно вытащил его, не кончив внутрь. Только позже, когда они стали эксклюзивными, он выполнил эту просьбу.)


Потребовалось десять дней, чтобы Сабо сломался и согласился на отношения. После этого, по настоянию Эйса, они оба прошли обследование. Сабо с неохотой согласился на антибиотики, но они показались ему такими непродолжительными, когда Эйс баловал его почти каждую ночь. Когда он наконец стал чист, Эйс вознаградил его, став грубым, жестким, быстрым и всем, чего Сабо когда-либо хотел. (С тех пор Сабо оставался чистым, никогда не был ни с кем, кроме Эйса; после этого презервативы между ними стали совершенно не нужны).


Именно мысль об этом заставляет Сабо расслабиться. Он целиком тонет, бескостный и скованный одновременно. Когда Эйс возобновляет свои ласки, у него вырывается стон. В его нутро закрадывается предвкушение. Он забывает о шелковистой ткани, собранной на другом конце дивана.


**


Съемки начались и миллион проблем пришли вместе с ними.


Собранный каст был катастрофой. Режиссер Шайло, давний друг Эйса, и Сабо был готов пойти на уступки из-за поручительства Эйса. Однако это очень быстро становится одной из тех работ, которые Сабо приходится вынуждать себя выполнять. В сериале нет ничего художественного, но он и не создавался для того, чтобы быть новаторским, так что все в порядке. Это обычная криминальная драма, которая заработает миллионы, а затем исчезнет через неделю после выхода в эфир последнего эпизода. Сабо уже делал это раньше и сделает снова.


Что делает его интересным, так это то, насколько хаотично все происходит в любой момент времени. Сабо уверен, что если бы Эйс не оставался рядом, он бы уже давно потерял рассудок. А так он уже близок к тому, чтобы сойти с ума.


Один из его коллег, Бакс, — неисправимый любитель пофлиртовать. На второй неделе он подцепил на крючок одну из главных девочек, Мэнди. Поскольку Эйс довольно часто оказывается рядом в качестве стороннего наблюдателя, он обычно становится предметом дразнилок между ними двумя. Эйс, впрочем, как и всегда, относится к этому спокойно. Он всегда был дружелюбным, и это никогда не было проблемой. Не проблема и то, что он знает большинство сотрудников по именам, слишком хорошо знаком с командой, и ему есть с кем общаться, кроме Сабо, пока Сабо занят выступлением.


То, что Эйс не готов висеть на Сабо по первому требованию, должно быть нормально. Должно быть.


Но он никогда не был очень терпеливым человеком, и видеть, как Эйс общается с кем-то, кто не Сабо, когда Сабо находится рядом и уже ждет его, — едва ли не доводит его до бешенства. Вдруг становится невыносимо от того, что Эйс ходит с ним на съемки. Сабо предпочел бы, чтобы он был один.


Он упоминал раньше, что излишняя ревность Эйса — это не то, что он может оценить. Но Сабо тоже человек, и то, как по его коже ползут мурашки, когда он видит, как Эйс уделяет внимание случайному человеку, а не ему, заставляет его действовать. Во время перерыва он заказывает кое-что по Интернету со своего телефона и ждет, пока это доставят.


И тут, когда он думает, что сойдет с ума, если ему придется вытерпеть еще один день, в почтовый ящик попадает свернутая посылка.


Эйс не спрашивает об этом, потому что не знает. Все в порядке, убеждает себя Сабо. Это не тот секрет, который он будет хранить долго. В свое время Эйс все узнает.


(Он сжимает в пальцах бутылку с жидкостью, засунутую в карман толстовки, стараясь не выдать своего абсолютного ликования).


Сабо встает раньше Эйса, чтобы заняться выпечкой.


Ладно, этоне совсем выпечка. Просто растопка шоколада. Вместе со смешиванием в него изрядное количество жидкой любви. И снова убирает в холодильник, чтобы оно еще раз остыло.


Примерно через час он достает маленький поднос, и любопытство берет верх. Шоколадом уже и не пахнет, но он по-прежнему невероятно сладкий, что, в конце концов, самое главное.


Здесь девять кусочков помадки размером с его большой палец. Солнце уже высоко, но Эйс не работает по выходным, и у Сабо выходной. Он еще спит, и Сабо не хочется будить его рано ради этого, особенно зная, что будет потом.


Но он хочет этого. Очень сильно.


Нет ничего плохого в том, чтобы попробовать, верно? Чтобы убедиться, что это вкусно? А что, если вкус не очень?


(Впрочем, он уже предусмотрел все на этот случай: полпачки кокаина лежало рядом, готовое к тому, чтобы посыпать его сверху, как сахарную пудру. Не то чтобы он действительно хотел его съесть. Это было крайнее средство).


Он прислонился к стойке и протянул руку, чтобы взять с подноса один кусочек помадки. Эйс припозднился, а Сабо не любил ждать. Он решил скоротать время этим, откусив половину.


М-м-м. Все еще вкусно. Не совсем шоколадный на вкус, но отнюдь не плохо.


Проходит минута, и он не чувствует ничего, кроме растущего жара, ползущего по щекам. Это подавляюще приятно. Сабо вздыхает и проглатывает оставшуюся половину, рассчитывая на более бурную реакцию. Может быть, он влил в себя недостаточно? Это не похоже на правду, он вложил много. Он посмотрел на полупустой флакончик с пипеткой, невинно стоящий рядом с раковиной. Может, это просто пустышка? Он никогда не пробовал это раньше, поэтому не знает. Вздохнув, Сабо провел одной рукой по лицу. Нет ничего плохого в том, чтобы съесть все это. Все равно это была хорошая еда. Ведь так? Он не мог позволить ей пропасть.


Три минуты спустя Сабо, небрежно откинувшийся на стойку, теперь едва держится на ногах. Он прижимается лбом к прохладному граниту, пытаясь найти хоть какое-то облегчение против жара, который накатывает на него волнами. Он задыхается, его мысли беспорядочны, ноги сводит судорогой, он едва держится на ногах. «Ох, блять», — бормочет он в стойку.


Пять минут спустя Сабо уже не беспокоится о том, что помадка пропадет. Он согнулся пополам над прилавком, судорожно вжимаясь бедрами в деревянную основу. Его щека прижата к тому месту, где раньше был лоб. Он не в состоянии дышать через нос, но ему сложно удержаться от попадания слюны на прилавок, когда его рот так широко открыт. Ему уже хочется плакать, а его возлюбленный еще даже не встал.


Вот одна рука опускается ниже, но останавливается, когда его зовут по имени. Сабо упирается в край стойки, чтобы поднять себя. Он тяжело опирается на оба предплечья, все еще опираясь на столешницу, чтобы поддержать большую часть своего веса. Его ноги почти онемели. Он закрывает глаза, чтобы сосредоточиться на приближающихся шагах Эйса. «На кухне», — как можно спокойнее произносит он.


Появляется Эйс, и Сабо изображает на лице улыбку. Он надеется, что в комнате достаточно тускло, а естественное освещение позволяет скрыть большую часть его румянца.


«Что ты делаешь?» спрашивает Эйс.


«Приготовил кое-что». Сабо сдвигает поднос и позволяет трению скользнуть к другому концу стойки. «Вот. Попробуй.»


«Ладно.»


Эйс оглядывается по сторонам, колеблется, а затем садится. «Ты уже сварил кофе?» — спрашивает он, подтаскивая поднос поближе, чтобы осмотреть помадку.


«Нет». Он не думает, что сейчас сможет. Если начнет перемещаться, то наверняка упадет. А Эйсу в любом случае не потребуется дополнительный кофеин. (Он вздрагивает при этой мысли).


Приторный запах ванили, который при близком контакте обжигает нос Сабо, становится для Эйса чем-то вроде утешительного вкуса. Он берет кусочек и благодарно нюхает его. «Мм… Что ты туда положил?»


Сабо не отвечает, отвлекаясь на наблюдение за тем, как он заглатывает кусочек. Он жует и проглатывает в несколько укусов. Дыхание Сабо сбивается, зрачки расширяются против его воли.


«Хорошо?» — спрашивает он, стараясь, чтобы его голос не дрожал. Он гудит от предвкушения, хотя по опыту знает, что эффект не мгновенный.


«Ага». Эйс облизнул губы и потянулся за другим куском. «Ты перестарался с добавкой. Ведь помадка должна быть шоколадной, помнишь?»


Он делает паузу, рот открыт, помадка наполовину в нем, а затем отступает, чтобы откусить уголок. «Она пряная?» — спрашивает он, чувствуя, как на его лице собирается жар.


«Я использовал немного больше… ванили», — завершает мысль Сабо, с трудом выговаривая слово.


«Ванили», — эхом повторяет Эйс.


Сабо наклоняет голову. «Тебе не нравится?»


Эйс бросает на него взгляд и проглатывает губами второй кусок. «Мне нравится», — бурчит он. «Не смотри на меня так».


«Как?» Сабо наклоняет голову в другую сторону, изображая застенчивость. Собравшись с духом, он тянется, чтобы взять с подноса вторую порцию. Он обходит прилавок и оказывается перед Эйсом, стараясь прижаться поближе, чтобы его эрекция не бросалась в глаза.


«Будто ты в полном отчаянии», — рычит Эйс, заставляя Сабо затаить дыхание. В общем-то, Эйс совершенно точно угадал, но ему пока не нужно об этом знать.


«Тебе, наверное, кажется. Ты хорошо себя чувствуешь?» Сабо жестом показывает на поднос с куском помадки. «Еще одну». Пожалуйста, ещё одну. «Со мной».


Эйс послушно следует его примеру. Это почти стоит тех мучений, которые причинит ему второй кусок, когда он наконец наблюдает, как проявляется эффект от первого. Эйс перестает жевать и тупо смотрит на Сабо. Проходит несколько долгих мгновений, прежде чем он сглатывает. «Ваниль», — повторяет он. «Какая ваниль? Что еще ты туда положил?»


Если он может продолжать говорить, значит можно подождать, пока подействует вторая порция.


Губы Сабо кривятся. «Домашний рецепт. Коммерческая тайна».

«Черта с дваэто тайна.» Эйс склоняется вперед, чтобы схватить его, но на полпути прерывает движение, сочтя это очень плохой идеей. Он делает глубокий вдох, затем еще один, третий, прежде чем заговорить. «Что ты сделал?»


Сабо подмигивает и обходит прилавок, изо всех сил стараясь держаться на ногах. «Болит?» — шепчет ему. Он проводит пальцами по протянутой руке Эйса, отчего тот со стоном отшатывается назад. Собственная реакция застигает того врасплох.


«Все в порядке, малыш, просто я немного переборщил.» Он отодвигает стул Эйса от стойки, чтобы самому проскользнуть в образовавшийся угол пространства. «Просто хотелось хорошо провести время.» Он придвигается ближе и позволяет Эйсу положить руки на свои бедра, а сам приподнимается на стуле на одно колено. «Я тебе потом покажу. Позволь мне позаботиться о тебе прямо сейчас.»


«Подожди…» — начинает Эйс, но Сабо уже достаточно ждал. Он подтягивает другую ногу и опускается на колени Эйса. Эйс задыхается от тяжести, а Сабо полувыдыхает звук из глубины горла от давления на его напряженный член.


Боже, как давно он уже твердый? Он чувствует себя в нескольких мгновениях от разрядки. Возможно, так оно и есть, и с этой мыслью он устремляется вперед. Придвигается ближе, пока полностью не устраивается на Эйсе, их ноющие члены прижимаются друг к другу. Проводит руками по предплечьям Эйса, когда тот сжимает бока Сабо так сильно, что остаются синяки.


«Блядь, детка, я тебе помогу, только…» Сабо не успевает закончить, его челюсти разжимаются, когда он захлебывается в оргазме, и сперма пачкает внутреннюю сторону трусов. Эйс скулит, запрокинув голову назад. Сабо даже представить себе не может, что он чувствует, съев три куска помадки подряд. Он уже снова тверд и бесполезно бьется об Эйса, не в силах удержаться.


Он просовывает руки в пространство между ними, чтобы уделить внимание Эйсу напрямую. Он уже течет и стонет от каждого движения рук Сабо.


Быстро поняв, что так он не сможет помочь, Сабо заставляет себя отодвинуться. «Малыш. Эй.» Он ждет, пока Эйс посмотрит на него. «Ты можешь стоять?»


Они валятся на кровать и инстинктивно прижимаются друг к другу. Эйс хватает их обоих и тянет, и этого достаточно, чтобы они снова кончили. Сабо захлебывается собственной слюной, испытывая кайф. Черт, только от этого? Он не знает, впечатляться ему или ужасаться.

Эйс каким-то образом находит в себе силы подняться и тяжело опирается на Сабо, впиваясь руками в простыни над его плечами. Он под таким чертовым кайфом, что до сих пор не разговаривает с тех пор, как задал Сабо тот последний вопрос на кухне. Сабо вздрагивает от его взгляда и сжимает простыни, разводя ноги в стороны.


«Пожалуйста, Эйс, прошу тебя, ну же,» — заикаясь, просит он. «Не волнуйся о подготовке, со мной все будет в порядке, просто —прошу!» Все его тело словно горит, и он так возбужден, что ему больно. «Ах!»


Эйс упирается одним коленом в член Сабо и толкает его навстречу. Сабо заикается, делая несколько прерывистых вдохов. Он чувствует, как в уголках глаз наворачиваются слезы.


«Эйс, прошу», — снова пробует. Он не может больше ничего сказать, так как рот Эйса сразу же накрывает его. Он глубоко проникает языком внутрь, собирая густую слюну Сабо, чтобы сглотнуть самому. Сабо закидывает обе пятки на спину Эйса и прижимается к нему. Он течет на бедро Эйса и, несмотря на это, остается таким по-блядски твердым. Какой уже раз?


Эйс отстраняется и хватает Сабо за ноги. «Перевернись», — хрипло рычит он, переворачивая Сабо, не дожидаясь, пока тот подчинится. Его штаны сползают. За ними последовали и штаны Сабо, оставляя его голым. Эйс усаживается между бедер Сабо и поднимает его с матраса.


Сабо утыкается лицом в простыни, чтобы заглушить бессвязные звуки, доносящиеся из его рта. Эйс торопливо, одним мощным толчком вгоняет себя в Сабо. Только слизь его собственного семени помогает ему скользить дальше. Впрочем, Сабо не может его винить — в конце концов, он сам напросился.


«Эйс!» — взывает он. Эйс опускается до конца и грубо втягивает Сабо в себя в последней попытке войти глубже. Сабо сжимается вокруг него, и он кончает, заполняя Сабо до отказа и заставляя его задыхаться и судорожно вгрызаться в простыни, цепляясь за них руками, чтобы хоть как-то удержаться.


Теперь Эйсу немного легче скользить, и он делает это, вбиваясь в Сабо со всей силой и отчаянием. Сабо хнычет и стонет, задыхаясь от каждого толчка, пока не задыхается настолько, что не может этого вынести. Он снова кончает, когда Эйс нащупывает его сладкую точку, и удовольствие от этого настолько ослепительно, что он почти теряет сознание.


Сабо кажется, что в него набивают все больше и больше, но Эйс ничуть не замедляется, продолжая входить в Сабо таким же твердым членом, как и в начале. Пальцы Сабо подгибаются, но они уже онемели. Он гонится за удовольствием снова и снова, Эйс наполняет его снова и снова, не останавливаясь, чтобы отдышаться.


Этого быстро становится чересчур много, и в то же время кажется, что этого недостаточно. Каждый удар длинного, твердого члена Эйса распаляет внутренности Сабо. Волны удовольствия и боли обрушиваются на него с одинаковой силой. Он зарывается головой в простыни и рыдает, переживая очередной оргазм.


Когда Эйс выскальзывает из него, Сабо плачет еще громче, немедленно упуская из виду трение. Он снова переворачивается на спину и едва успевает осознать, как Эйс надавливает ладонью на его живот. Он делает это несколько раз, на губах у него появляется что-то похожее на хмурый взгляд. Сабо понимает цель только на третий раз, когда сперма, вытекающая из его отверстия, выплескивается с большей скоростью.


«Прости,» — наконец бормочет Эйс, убирая руку. Он помещает ее на нижнюю часть одного из бедер Сабо и поднимает ногу, чтобы перекинуть через плечо. «Ничем не могу помочь. Дай мне знать, если это будет слишком».


Он говорит это, но сразу после, его губы дергаются, выдавая его истинные мысли. Что бы ни сказал Сабо, это мало что изменит. Он снова выпрямляется и наклоняется вперед, чтобы толкнуться в Сабо, и тут же под углом врезается в его простату.


Что бы ни собирался ответить Сабо, он прерывает свои слова, когда Эйс доводит его до очередной кульминации. Он лижет открытый рот Сабо и еще больше выгибает его назад. Когда он закончил издеваться над ртом Сабо, он хватает его за другую ногу и толкает ее вверх, чтобы по-настоящему сложить его пополам и представить его задницу в более выгодном свете. Он устраивается над Сабо и врывается в него, впитывая каждый крик и стон Сабо в такт своим толчкам.


Он снова наполняет Сабо слишком быстро, кончая раз, два, несчетное количество раз, слишком много, чтобы уследить, и все это не сбавляя темпа, наслаждаясь каждым кайфом от глубокого проникновения в Сабо.


Его член упирается в простату и так и остается там, вращая бедрами для сохранения давления. Из последних сил Сабо отталкивается от матраса, его глаза закатываются назад, рот вынуждено раскрывается, но из него не вырывается ни звука.


Они оба кончают одновременно, отчего у Сабо перехватывает дыхание, когда у него появляются силы для этого. Эйс медленно вынимает член, не спеша двигаясь и задевая каждую чувствительную точку Сабо, которая появилась у него с начала их отношений. Сабо поворачивает голову набок и утыкается лицом в простыни, испачканные его собственной слюной, и всхлипывает, пока Эйс окончательно не кончает, а затем всхлипывает еще сильнее, когда его грубо опускают обратно на матрас. Он полностью отдается, из последних сил пытаясь прикусить губы, чтобы сдержать крик. Ему больно. Ему больно. Это уже слишком. Он хочет закончить. (В конце концов, он знает, что выбор за Эйсом.)


И Эйс решает снова перевернуть его на живот.


**


Предложение, мысленно повторяет Сабо, пожалев, что так легко распахнул дверь перед Баксом. Лучше бы он захлопнул ее перед его глупым лицом. Хотел бы он быть где угодно, только не здесь, толпиться в своей слишком маленькой гримерке с парнем, чье эго не сравнится с его собственным.


«Что?»


«Я сказал…»


О, он серьезно. «Я слышал тебя. Я просто не понимаю». Он скрещивает руки на груди, чтобы сдержать желание пошатнуться. «Ты знаешь, что у меня кто-то есть».


«Как будто он будет возражать. Разве вы не достаточно часто бываете вместе? Что для тебя еще одна зарубка, а, Саб?»


Бакс делает шаг вперед, но Сабо остается на месте. Его руки падают, а брови приподнимаются от непринужденного использования прозвища, которое Эйс любил разбрасывать. «Кто так говорит?» — спрашивает он холодным голосом.


«Только все вокруг. Тебе не нужно это скрывать. Всем известно, что ты ебешь и забываешь за его спиной, и что он даже получает от этого удовольствие, если узнает. Ах, подожди». Бакс останавливается рядом с ним, все еще слишком близко для его комфорта. «Это потому, что он здесь? Ему не обязательно знать, Саб, я умею хранить секреты. Уверен, я буду так же хорош. Даже лучше. Я сделаю все, что ты захочешь.» Он наклоняется к Сабо и смотрит на него глазами, которые становятся все более налитыми кровью, чем дольше Сабо в них смотрит. 

«Что скажешь?»


Наконец он заканчивает вопрос, положив руку на плечо Сабо. Сабо уже давно замолчал, его лицо осталось пустым, а слова — отрывистыми. Употребление его прозвища, опять, да еще и с физическим контактом, почти заставило его вскипеть. Он сжимает руки в кулаки и едва сдерживается, чтобы не замахнуться, стискивая зубы и прорывая сквозь них слова. «Отпусти. Меня.»


У Бакса хватает самосохранения, чтобы послушать его, но не более того. Он не отступает и даже открывает рот, чтобы снова заговорить, но Сабо не желает его слушать. С него хватит.


«С чего ты вообще взял, что можешь сравниться с Эйсом?» Черты лица Сабо искажаются в насмешку. «Что кто-либосможет сравниться с Эйсом? Ты думаешь, я ему изменяю? Это всем известно? Вот уж чушь». Он разжимает кулак и проводит пальцами по сердцу. «С чего вообще мне желать кого-либо, кроме Эйса? Он и так идеален. Несравним. Ни один человек на этой планете не может сравниться с тем, что дает мне Эйс. Иты? Думаешь, что ты сможешь?Ты думаешь, это нормально просто войти сюда и потребовать мое тело, как будто у тебя есть на него право?»


Сабо презрительно искривился. Он взбешен. Его трясет от ярости. Он по-прежнему смотрит на Бакса в упор, не мигая. «От таких, как ты, меня тошнит», — мрачно говорит он, снова беря себя в руки. Он смеется, совсем чуть-чуть. «Ты действительно думал, что я соглашусь на что-то подобное? С тобой? Что у тебя есть шанс с кем-то вроде меня? Что у тебя может быть это…» Он поднимается, проводит кончиками пальцев руки в районе груди, а другой рукой проводит по всему телу. «- хотя бы на одну ночь? С чего ты взял? Я хоть раз проявил интерес? Разве у меня когда-нибудь была причина для этого?»


Его рука скользит ниже, а пальцы опускаются ниже пояса. Зрачки расширены. «Когда Эйс уже так хорошо со мной справляется?» — хрипло произносит он, переводя дыхание. «Каждый раз, когда я прошу? Зачем мне нужен кто-то еще?» Его большой палец дразнит тазовую кость, пальцы опускаются ниже. «Зачем мне вообще хотеть кого-то, если Эйс и так уже лучшее, что есть на свете?» Его голос опускается ниже, становится более чувственным. « Когда он оставляет на мне синяки на дни». Его пальцы задирают подол рубашки вверх, обнажая начало отметины на изгибе бедра. «Когда он широко раскрывает меня и доводит до того, что я изливаюсь на один только его язык. Когда наполняет меня до отказа, пока я почти не лопаюсь по швам.Разрушает меня до тех пор, пока я не теряю сознание на его руках».


Сабо наблюдает за тем, как горло Бакса деревенеет, и сопротивляется желанию разбить о его голову какой-нибудь предмет. Ты уже показал ему, что ему недоступно. Довольно! Хватит.


«Бакс!» Сабо резко окликает его, наблюдая, как его глаза быстро поднимаются и встречаются с его собственными. Он убирает руку с лица и указывает на дверь через плечо Бакса. «Убирайся».


Ему не нужно повторять это снова.


Позже Сабо думает о том, что ему, наверное, стоит рассказать Эйсу. Ничего существенного из этого не выйдет, но, по крайней мере, они могли бы весело провести время, обсуждая различные способы его глумления.


Потом он думает, а что, если из этого выйдет что-то существенное?


Это приводит его к сейчас, съемочный процесс на сегодня завершен. Его руки обвивают шею Эйса, прижимая их тела друг к другу. Эйс смотрит на него с определенным наклоном губ, а его имя звучит так, как надо. В ответ Эйс награждает за непристойное движение, забывая о том, где они находятся, на мгновение, необходимое для того, чтобы прижать ладони к верхней части бедер Сабо и провести ими по всей длине бедер до верхней части спины. Сабо хмыкает, прикрывая глаза, и прижимается лбами друг к другу.


Волчий свист режиссера выводит Эйса из равновесия. Он моргает и отворачивается от Сабо, его лицо краснеет от того, что его друг окликнул его.


Сабо заметно хмурится. Его руки скользят вперед и сжимают челюсти Эйса, желая вернуть его внимание.


Эйс оглядывается и переводит взгляд на Сабо. Быстро — слишком быстро, чтобы об этом не пришлось жалеть, — он крепко держит Сабо за руки и притягивает к себе для целомудренного поцелуя. Затем он отступает назад и обхватывает Сабо за талию, прижимая его к себе. Сабо легко подается вперед, одной рукой проводя по рубашке Эйса в то время, как он ждет, пока Эйс помашет на прощание окружающим.


Впрочем, он ждет совсем нетерпеливо: его глаза блуждают в поисках одного конкретного человека.


Когда он находит Бакса (на этот раз в тесном помещении с Молли. Занятно…), на его лице появляется самое самодовольное, самое самоуверенное и самое властное выражение, какое только можно придумать. Бакс краснеет, отворачивается, и даже Молли напрягается, бросая на них странный взгляд. Сабо не задумывается об этом сейчас, обещая разобраться с этим позже. Он наклоняет лицо, чтобы прижаться губами к уху Эйса. «Может, уже пойдем?»


Эйс хмыкает. Спустя еще пару секунд он поворачивается, чтобы снова притянуть к себе Сабо, и, изогнув рот над раковиной уха Сабо, дышит прямо в нее. «Что с тобой сегодня? Обычно ты не такой горячий и возбужденный. Что-то случилось?»


«Да. Ты появился». Сабо наклоняет голову, чтобы снова заглянуть Эйсу в глаза. Другая его рука поднимается, чтобы схватить Эйса за воротник. «Из-за этого я весь горю. Исправишь это? А?»


«Боже, Сабо», — вздыхает Эйс. Сабо довольный его реакцией, злобно ухмыляясь. В этот момент он скорее похож на бога. Эйс начинает стаскивать их со сцены по направлению к выходу. «Ты даже не представляешь, насколько ты сейчас соблазнителен. Что бы я сделал с тобой, если бы мы были одни. Вылизал бы пот с твоей шеи». (Следующий вдох Сабо сбивается.) «Истязал бы твои губы».


«Хм.»


«А горло оставил бы сырым».


«Хм.»


«Прижался бы пальцами к ягодицам твоей задницы. Раздвинул бы твои щеки и стал бы тереться о них».


Голос Эйса так низок и страстен, что Сабо почти задыхается. Он прерывает Эйса, притягивая его к себе, не заботясь о том, что технически они все еще находятся на открытом пространстве, где любой может пройти мимо, — в данный момент гораздо важнее просунуть язык между зубами Эйса. Эйс тоже отдается ему, всего на секунду. Глубоко рычит, прижимая Сабо к стене, и сглатывает стон Сабо, когда его нога идеально ложится между бедер Сабо.


Затем он отстраняется, облизывая зубы и наблюдая, как Сабо продолжает разрушаться на его глазах. «С тебя уже капает», — замечает он. «Жаль, что приходится ждать. Я бы с удовольствием…»


«Здесь», — умудряется вымолвить Сабо. Эйс замирает, рот все еще открыт.


«В гримерку», — выдыхает Сабо. Его пальцы вцепились в плечи Эйса, ногти впиваются в кожу сквозь ткань рубашки.


Эйс почти с недоверием усмехается. Его руки отталкивают Сабо от себя, а затем переплетают их пальцы вместе. «Черт, ты серьезно», — понимает он, наблюдая, как губы Сабо сжимаются в желании. «Я не эксгибиционист, Саб».


Сабо издал короткий скулеж при звуке своего имени из уст Эйса. «У него есть замок».


«Но насколько тонкие стены?»


«Неважно».


«Прошу не согласиться».


«Тогда проси,» — ворчит Сабо, сжимая их соединенные руки. Глаза Эйса темнеют. «Все уходят на сегодня. Один раз, Эйс. Один раз не повредит. Никто не узнает.»


«Все равно дома было бы лучше…»


Сабо почти закатывает глаза. Видимо, он недостаточно соблазнителен, поэтому он переходит на новый уровень, перемещая одну из рук Эйса так, чтобы она прижималась к его промежности. «Чувствуешь?» — спрашивает он, наслаждаясь наступившей тишиной. «Это от тебя. Я не могу…»


Эйс прижимается к нему, и Сабо прерывается, чтобы снова застонать: давление обжигает его нутро чем-то очень восхитительным. «Как далеко?» — шепчет Эйс ему на ухо, отчего Сабо едва не задыхается.


«Просто… Дальше по коридору», — прохрипел он, наклоняя голову в том направлении. Он чуть не плачет, когда Эйс отпускает его, но тут его дергают за собой, и он слепо следует за ним, пока Эйс не нащупывает дверную ручку и не вталкивает его в темную комнату.


Свет включается одновременно с тем, как Сабо оказывается прижатым к двери. Эйс поворачивает замок и опускается на колени, обеими руками удерживая Сабо за бедра, а его рот скользит по выпуклости Сабо. Сабо задыхается, пальцы побелели от давления, удерживающего его прижатым к стене. Его ноги грозят подкоситься. «Эйс…» — предупреждает он.


Это излишне. Эйс обхватывает его за колени и крепко держит, позволяя Сабо наклониться вперед и зацепиться за плечи Эйса с обеих сторон. Одним движением он встает, Сабо перекидывается через его спину, как тряпичная кукла, бедра прижаты друг к другу так плотно, что больно.


«Черт, у тебя даже дивана нет?» пробормотал Эйс, быстро оглядывая скудную комнату.


Сабо упирается сомкнутым кулаком в позвоночник Эйса. «Стойка.»


«Понял», — говорит Эйс, придя к тому же выводу. Он усаживает Сабо на нее, и Сабо успевает поблагодарить за то, что в зеркале не включен свет, прежде чем Эйс одним движением спускает с него штаны и боксеры. Они полностью сползают с его ног, и Эйс подтягивает его к себе за голени, оставляя Сабо всхлипывать, когда его эрекция встречается с тканью одежды. Руки Эйса скользят по спине Сабо, одна касается округлой формы щеки, а другая опускается ниже, дразня Сабо несколькими прикосновениями к чувствительной коже.


Прежде чем кто-то из них успевает зайти дальше, Эйс прижимает Сабо к себе и опускает на пол. Сабо уже раздвинул ноги перед Эйсом, давая пространство для его конечностями между своими, пытаясь выгнуться вперед и зацепиться ногами за спину Эйса.


Однако у Эйса другие планы: он останавливает Сабо, крепко схватив его за бедра. Он разворачивает Сабо лицом вперед, прислонив его спиной к торсу Эйса. «Если бы только зеркало опускалось до конца», — шепчет Эйс, лаская губами внешнее ухо Сабо. Сабо икает, и звук переходит в хныканье, когда Эйс обхватывает Сабо обеими руками.


«Стой!» Сабо судорожно дышит. Руки Эйса неподвижны в готовности слушать. «Стой,» — повторяет Сабо. «Хочу, чтобы ты…» Он отдергивает руки Эйса, застонав от усилия. «Сделай то, что обещал. Я справлюсь и без…» Он глубоко дышит. «Заставь меня без…»


Эйс понимает. Его ладонь жадно прижимается к животу Сабо. Его губы приникают к горлу Сабо. «Ты хочешь погубить меня, Саб. Ладно. Повернись».


Эйс откидывается назад и позволяет Сабо повернуться самому, устраиваясь на коленях Эйса. Он стягивает ширинку Эйса и помогает ему выбраться, а затем скользит.


Эйс берет его на себя, руками раздвигая Сабо пошире. Сабо задыхается и захлебывается, а Эйс все больше и больше погружается в него. Прижимаясь друг к другу, он стискивает член Эйса. Медленно, понемногу, плавно двигаясь вверх и вниз. Удерживая Сабо одной рукой за талию, а другой задирая подол рубашки выше, пока его пальцы не сжимают один затвердевший сосок.


Звук, который издает Сабо, достаточно упоителен, чтобы попробовать его на вкус, что Эйс и делает, притягивая его к себе. Он проводит языком по соску Сабо, пока тот не упирается в него ладонями, умоляя об облегчении. Эйс позволяет ему задыхаться и заменяет палец зубами, оттягивая покрасневший узелок. Сабо зарывается лицом в макушку Эйса. Его ногти впиваются в спину Эйса, и он держится изо всех сил.


«Черт», — шипит Эйс, понимая, насколько Сабо близок. Он слегка отодвигает Сабо назад, чтобы тот отстранился от Эйса, и отвлекает его двумя пальцами, прижатыми к губам.


Сабо понимает намек. Он сосет их, пока Эйс снимает с них обе рубашки и бросает их куда подальше. Эйс глубоко вдыхает и выдыхает, успокаивается и вынимает оба пальца изо рта Сабо.


«Черт, Эйс, я…»


Эйс прерывает его ртом, потянувшись к нему сзади, и вводит первый палец в Сабо по самую костяшку. Сабо стонет ему в рот, так чувственно, так сексуально, и Эйс заглатывает его целиком. Лижет, лижет, лижет, пока Сабо не замирает в его руках, крепко обхватив оба пальца. Когда он отстраняется, их соединяет толстая нить слюны. Ошарашенные глаза Сабо фиксируют ее. Это поражает первобытные инстинкты Эйса. Он так же быстро притягивает Сабо обратно, положив руку ему на позвоночник и прижимая их груди друг к другу. Сабо содрогается в захвате, основательно измотанный тем, что Эйс раскрывает его ножницами.


Вскоре Эйс вжимается в него, зарываясь в него настолько, что Сабо оказывается на грани. Он полностью садится на Эйса, без единого лишнего движения. Эйс сидит и позволяет ему придти в себя. Затем он выскальзывает, оставляя Сабо оседать на землю у него под боком, упираясь лбом в плечо Эйса.


Через минуту Сабо поднимает голову. Он в замешательстве, и Эйс отвечает прежде, чем Сабо успевает задать вопрос, угадывая слова. «Что…»


«Я могу подождать, пока мы не вернемся домой». Он ухмыляется, когда Сабо непонимающе смотрит на него. «Серьезно. Так что давай, приводи себя в порядок и пойдем».


«Гребаный садист», — бормочет Сабо, отворачиваясь. «Отлично. Где моя одежда?»


«Где-то там?» Он указывает на случайный угол. «Кажется, я видел твою сумку. Не бросишь ли ты мне мою рубашку, пока ты…»

«Не те,» — заявляет Сабо, приподнимаясь на коленях. «Те, что были на мне».


«Твой костюм?»


«А как еще я могу привести себя в порядок?» Сабо закатывает глаза, вставая с помощью стойки и хмурится, глядя на Эйса, когда тот краснеет от видимых последствий. «Здесь же нет полотенец. Здесь даже нет салфеток для макияжа».


Он оставляет Эйса бурчать про себя, погрузившись в размышления. Рубашка достаточно легкая, не слишком жесткая. Он вытирает ею живот и бросает ее на пол, хватаясь за нижнее белье.


«Черт. Это довольно сексуально. Но тебе обязательно нужно будет надеть их снова. Может, отнести их в химчистку? Может, они могут сделать это здесь. Но что, если кто-нибудь увидит—?»


«Конечно, они увидят», — хмыкает Сабо, швыряя рубашку Эйса через всю комнату. Она приземляется ему на голову, лишая того дара речи. «Да какая разница? Я оставлю их здесь, и кто-нибудь позаботится об этом. »


Эйс снова натягивает рубашку и глубоко вздыхает. « Это твоя репутация, не мне судить. Я не собираюсь с тобой из-за этого спорить. Ты мог бы быть немного добрее и сложить их наизнанку. Тому, кто до них доберется, и так мало платят.»


«Ладно.» Сабо заканчивает накидывать на себя одежду и идет обратно, чтобы собрать костюмы в некое подобие стопки. Он подходит к Эйсу и, скрестив руки, смотрит, как тот застегивает штаны, а затем помогает ему встать на ноги. «Теперь мы можем идти?»


Единственный ответ на этот вопрос «да».


**


«Я сам об этом позабочусь.»


Дверь распахивается, и в нее небрежно входит Сабо. Его руки спрятаны в глубоких карманах его двубортного пальто. Он продолжает возиться с бутафорским ножом, лежащим на дне, попеременно проводя двумя пальцами по его середине.


Он делает пару шагов внутрь, сохраняя легкость на ногах. Его глаза сужаются при виде сгорбленного Бакса, которого удерживают в кресле только веревки, связывающие его со стулом.


Его шаги становятся быстрыми и приводят его прямо к их пленнику. Он вытягивает руки и раздвигает пальцы, разминая их сквозь натянутую ткань кожаных перчаток. Когда он приседает и поднимает взгляд, то обнаруживает, что Бакс уже достаточно опомнился и смотрит на него сверху вниз.


Сабо выдерживает его взгляд несколько напряженных секунд. Затем, не говоря ни слова, он вытягивает вперед руки в перчатках и крепко обхватывает ими передние ножки кресла. С огромным усилием (и с небольшой помощью камеры, чтобы скрыть, что Бакс переместил свой вес на спинку) он тянет стул на себя, пока тот не переворачивается, и спинка не падает на твердую бетонную землю.


Бакс вздрагивает, прищуривает глаза, пока те практически не смыкаются. Его лицо предстало во всей своей красе — в синяках и крови. Сабо поднимается с корточек и отходит в сторону, чтобы у камеры был хороший угол обзора. Через мгновение он жестом указывает на парня, с которым вошел в комнату, а сам встает у изголовья Бакса. Он вытирает пыль со своего пальто, а стул, к которому пристегнут Бакс, приподнимают, оставляя его висеть в нем вверх ногами. Затем он медленно снимает перчатки, тщательно следя за этим. Взгляд при этом остается полуопущенным. На каждом кусочке кожи виднеется новый (синтетический, но такой правдоподобный; его гример действительно великолепен) шрам, некоторые старше других. Поистине руки мафиози.


Убрав перчатки в карман, он снова приседает. Его левая рука опирается на нижнюю часть стула для равновесия, а правая упирается в колено. Он подходит так близко, как только смеет, почти дыша в лицо Баксу. В таком положении легко игнорировать камеру, расположенную по другую сторону от них. В этот момент он полностью погружается в сцену.


«Облегчи мне задачу, Элла,» — бормочет он, произнося кодовое имя, от которого Бакс вздрагивает. Чувства здесь должны быть высокими, поэтому Сабо слегка смягчает взгляд. «Мы уже знаем о похищенных файлах и их передаче. Нам нужно лишь знать, где и в какое время». Его рука крепче сжимает основание стула. «Избавь себя от лишних хлопот, и давай сделаем это быстро и безболезненно».


Бакс выжидает секунду, словно обдумывая перспективу, а затем его губы расплываются в проницательной, насмешливой ухмылке. Его зубы окрашены фальшивой кровью, что еще больше подчеркивает ее. «Катись в ад,» — ворчит он, и выражение его лица к концу ухмылки превращается в нечто уродливое.


Сабо поднимает взгляд на своего телохранителя, и стул с грохотом опрокидывается на пол (хотя и куда мягче, чем это будет показано на экране). С тяжким вздохом он поднимается на ноги, распуская галстук на пальто. Он не спеша расстегивает пуговицы, в то время как Бакс корчится на земле, делая вид, будто его голова только что столкнулась с землей.


Сняв пальто, Сабо складывает его пополам и достает ложный нож, который кладет в задний карман, стараясь как можно лучше скрыть его от взгляда камеры. Он бросает пальто на другой стул и неторопливо возвращается к Баксу и компании, на ходу разглаживая рукой темно-черную рубашку на пуговицах. Она прекрасно сочетается с его узкими черными брюками, и можно предположить, что он снял пальто (темно-синего цвета), чтобы на нем не было видно крови.


Ткань так гладко ложится на его пальцы. Может быть, когда-нибудь он сможет пронести его домой, ведь оно так хорошо подчеркивает его фигуру. (Вообще-то, идея эта не самая удачная: дома ее точно разорвут). Возможно, если ему повезет, он сможет унести ее с площадки, когда съемки полностью завершатся. Пусть это будет своего рода сувенир.


По прошествии достаточного количества времени он снова приседает, опираясь на край кресла. Одно его колено опускается на бетон для равновесия, а левая рука делает то же самое, сжимая голову Бакса для пущего эффекта устрашения. Другой рукой он вытаскивает нож и раскрывает его.


Наклонившись вплотную к Баксу, чтобы выдержать его взгляд, он с трудом сдерживает желание оскалиться. Вместо этого он сохраняет холодное и нейтральное выражение лица.


Бакс открывает рот и втягивает рваный воздух, прежде чем попытаться заговорить. Последняя попытка быть храбрым, но характер Сабо не из тех, кто дает вторые шансы, и он уже единожды отказался выдать информацию. «Я не…»


Он прерывается, что должно было быть вдохом от боли, но в итоге получается полукрик страдания. Этого достаточно, чтобы объявить перерыв, но это не его ошибка — это ошибка Сабо.


Можно ли его винить? Ему нужно было взять нож и вонзить его в место между бедрами Бакса, сохраняя зрительный контакт. Но он промахнулся, вогнав рукоять (фальшивое лезвие задвинулось внутрь под давлением) в боковую поверхность бедра Бакса. Удар был достаточно сильным и шокирующим, чтобы вызвать реакцию Бакса, но он ничего не мог с этим поделать.


Сабо вздохнул и опустил руку, откинувшись на пятки, чтобы приготовиться к повторному удару. Оставалось надеяться, что они смогут начать с того момента, когда он присядет или хотя бы уже снимет плащ.


Бакс не может пошевелить руками, чтобы потереть больное место, и это бесит его еще больше. Он извивается, скрипит зубами и ерзает, пока Сабо осматривает нож, поворачивая его в руках то так, то эдак.


По крайней мере, до тех пор, пока Бакс не поворачивается и не злобно шипит на него. «Ты сделал это нарочно, да?»


Сабо замирает, его глаза сужаются до тонких зрачков. Он отходит от Бакса и нагибается, чтобы быть ближе, нависая над его лицом, чтобы никто не услышал. «Я мог бы…» Он стукнул ложным клинком о землю. «Но ты не хочешь, чтобы я это делал».


«Ты действительно думаешь, что я поверю в то, что это был несчастный случай?»


Сабо хмурится. Он изо всех сил старается быть приятным. Бакс сейчас далеко не в его вкусе, но даже у него есть такт, хотя он переполнен яростью настолько, что просто не может удержаться. «Если я сделаю это намеренно, ты узнаешь.»


Это, по крайней мере, наконец-то заставило Бакса замолчать. Сабо поднимается на ноги, и сцена начинается снова.


Все это время он не перестает думать об их взаимодействии. Настолько, что он сам начинает злиться, и немного этой злости выплескивается на поверхность, когда Бакс снова оказывается в кресле вверх ногами, а Сабо прижимает ствол пистолета к его виску. Горло Бакса дергается, и Сабо понимает, что этот удар получился таким жестким, потому что он вполне реален, пусть даже совсем чуть-чуть. Он напряжен больше, чем следовало бы, и в его глазах, когда Сабо смотрит в них, есть некое выражение. Он нервничает, это ясно как день.


Это доставляет Сабо определенный кайф. Они оба думают о том, что произойдет, если пистолет будет заряженным (и не просто бутафорией).


Сцена переходит в признание, Бакс теперь в синяках и опухший. Сабо вытирает фальшивую кровь с костяшек пальцев о свои красивые брюки, когда дверь распахивается.


Молли входит, не обращая внимания на полубессознательного мужчину, лежащего на полу. Ее глаза устремлены только на Сабо, он смотрит на нее тяжелым взглядом. Она идет вперед, и ее каблуки громко цокают при каждом шаге по полу. Ее рука поднимается, вскинута ладонью вверх, рука вытянута. «Ал, это ты взял мой чертов пистолет, да? Верни его уже!»


Томная улыбка Сабо при виде ее превращается в искренний смех. «Извини,» — говорит он так бесстрастно, что всем присутствующим становится ясно: он вовсе не чувствует сожаление. Она уже достаточно близко, чтобы он мог одним шагом схватить ее, притянув к себе за бедра. Он засовывает пистолет за пояс, а ее руки ложатся ему на грудь. Его руки лежат на ее бедрах, притягивая к себе еще ближе.


Камера находится справа от них, там, где лежит Бакс, поэтому Сабо не может следить за ним одним глазом, чтобы дождаться, когда он опустит голову — сигнал к окончанию сцены. Он действительно не хочет целовать Молли (и сцена должна закончиться раньше, чем он это сделает), поэтому он продолжает наклонять голову и двигаться довольно медленно, полагаясь на то, что Шило объявит сцену до того, как они встретятся должным образом, вместо того чтобы подталкивать его.


Ему едва удается спастись, он лишь на мгновение отстраняется от губ Молли, когда наступает время. Сабо отстраняется, слегка отстраняя Молли, прежде чем отпустить ее. Взглянув на ее покрасневшие щеки, он поднимает руку, чтобы взъерошить ей волосы, и усмехается, когда она отмахивается от него. «Не испытывай судьбу», — тихо проговаривает он специально для нее и подмигивает.


Глаза Молли расширяются. Она отворачивается от него на полпути, прикрывая лицо руками.


И разве это не интересно?


Его глаза сужаются в раздумье.


**


«Знаешь, а ты ведь похож на Аллена».


Сабо моргает. Он разворачивается в кресле и смотрит на Мэнди, еще одну коллегу-звезду, которая присоединилась к нему раньше, чтобы посмотреть, как происходит текущая сцена. Сейчас у них на сцене неполадки, так что и смотреть не на что. Но ничего плохого в том, чтобы побаловать ее, тоже нет, так что он клюнул. «Потому что я блондин?»


Ее брови взлетают вверх. «Ага, это тоже. Аллен это легкое и светлое имя. Оно тебе подходит.» Она хмыкает, затем еще больше ссутулится в своем кресле и складывает на груди скрещенные руки. «Не могу сказать того же про себя. Я не очень похожа на ‘Ташу’, даже в костюме.»


Он открывает рот, чтобы ответить, но она не дает ему этого сделать, кивая на сцену. «Бакс тоже не соответствует своему имени. По крайней мере, его больше нельзя звать Эллом. То, что вы двое называете друг друга Эл и Ал, начинает сбивать с толку.»


Сабо следит за ее взглядом, наблюдая, как Бакс спотыкается на ногах. Молли бросается вперед, чтобы помочь ему, прежде чем он успеет упасть. Краем глаза он замечает, как морщится нос Мэнди.


«Ревнуешь?» — спрашивает он, ожидая получить по носу. В ответ на это она лишь закатывает глаза.


«Нет причин для этого,» — бормочет она, придвигаясь ближе. «Он уже подходил ко мне. Я не отказала ему, но и не сказала ‘да’. Она — его второй выбор». Она хмыкает. «Я могла бы сказать ‘да’. А ты что думаешь?»


Я думаю, для него она — третий выбор. Впрочем, Сабо об этом не распространяется. Он пристально смотрит на этих двоих. «Бакс? По-моему, ты избежал пули».


«О?» Она наклоняет голову, уделяя ему все свое внимание. «Как это?»


«Ну, он не совсем…» Он делает жест. «Ну, знаете. Чист».


Он говорит неясно, но Мэнди и так все понимает, ее лицо закрывается, когда ее осеняет понимание. Ее взгляд возвращается на сцену. «А Молли знает?»


Сабо лишь пожимает плечами. « Не имеет значения даже если бы знала. Она любит риск». Не то чтобы он не был таким, но Сабо научился устанавливать жесткие рамки. Он достаточно долго работал с Молли над другим проектом, чтобы знать, какая она. Даже если бы он говорил правду о Баксе, для нее это не имело бы значения. Возможно. Во всяком случае, он достаточно уверен в этом, чтобы внушить Мэнди мысль оставить все как есть.


И это срабатывает, что доказывает ее следующая фраза. «Тогда я не скажу ‘да’», — бормочет она, отводя глаза к экрану телефона, а пальцы летают по клавиатуре. «Спасибо за подсказку».


Сабо резко усмехается. «Всегда пожалуйста».


**


Сабо моргает, когда ему протягивают темно-зеленую смесь с определенным запахом, доказывающим, что это не бутафория. Он настороженно смотрит на фруктовое пюре сверху. «Это для рекламы бренда?» — спрашивает он, увидев логотип на боку чашки. Нет, подождите, это неважно. «Что это?»


«Крем-чиз с киви. Это спонсорская реклама, поэтому мы получаем их…»


«Я не могу это есть».


Продюсер делает паузу, моргает, словно Сабо только что заявил что-то невероятное. Он поворачивается, чтобы взглянуть на своего помощника, нуждаясь в том, чтобы кто-то подтвердил то, что он только что услышал. «Ну, конечно, вы можете. Это для…»


«Я не могу это есть», — повторяет Сабо, держа чашку на расстоянии вытянутой руки. «Я не люблю киви».


«Ты не можешь просто потерпеть? Это всего лишь…»


«Нет.» Сабо жестом показывает стажеру, чтобы тот взял чашку. «Замените его чем-нибудь другим. Это же не обязательно должно быть киви, верно? Просто положите сверху другой фрукт».


Он отмахивается от стажера и скрещивает руки, глядя только на своего продюсера. «Неважно, что это будет. Нарежьте кубиками лайм. Разомните виноград и полейте его зеленым пищевым красителем. Что-либо.»


Продюсер со вздохом соглашается, поднимая руку, чтобы ущипнуть себя за переносицу. «Отлично. Стейси!» Подходит другой сотрудник. «Возьми одну из этих чашек и замени киви наверху на любой мягкий фрукт, который есть у нас в холодильнике. С цветом мы разберемся после».


После этого Сабо получает несколько странных взглядов, но все они исходят от людей, чьи мнения ему безразличны. Он уже заработал репутацию человека, с которым трудно иметь дело. К чему еще один трюк?


Ему вручают замененную чашку и начинают снимать. Это не особенно сложная или трогательная сцена, к тому же Сабо уже практиковался в том, чтобы держать логотипы всегда обращенными к камере, так что наклоны и повороты чашки в его руке между кадрами — детская забава.


Может быть, его отвлекает монотонность всего этого. Он замечает неладное только после второго укуса. Предвкушая новые дубли, он прибегает к ковырянию с краю, соскабливая заднюю сторону чашки, где она не так заметна. Если бы он брал с середины, то, вероятно, все было бы в порядке.


Губы пощипывает — это первое, что привлекает его внимание. Этого недостаточно, чтобы забеспокоиться, но внезапное жжение в горле — достаточный повод для того, чтобы привести его в состояние повышенной готовности. Глаза расширены, губы сжаты, ложка судорожно копает по краям фруктового заменителя. Этого достаточно, чтобы объявить сцену испорченной и объявить время, но Сабо это не волнует. Он рычит от досады, когда обнаруживает, что остатки сока покрывают бока чашки и дно пюре, попадая поверх сливок. Кто-то явно был не очень внимателен при замене фруктов.


Он пытается хлопнуть чашкой по столу, за которым сидит, но его конечности внезапно становятся очень слабыми, и попытка становится бесполезной. Он моргает, и его зрение теряет четкость. Внезапно он осознает, что уже минуту не дышал полной грудью. Он хрипит. Его горло сильно сжалось.


Сабо поворачивается в кресле лицом к режиссеру. Его лицо, вероятно, уже покраснело, и он все еще с трудом дышит, но он откладывает это в сторону, чтобы как можно лучше взглянуть на главного человека. Он показывает на свое горло, пока обеспокоенные актеры кладут руки ему на плечи, а затем делает сигнал «звоните» той же рукой.


Когда он начинает кашлять, это последнее, что он помнит. Возможно, его подняли со стула. Недостаток воздуха быстро сделает вас бесполезным.


Следующее, что он ощущает, — это тусклая комната, кислый привкус во рту и кислородная маска на лице. Он ворчит и тянется вверх, чтобы снять эту нелепую штуку.


«Воу, воу, оставь ее еще на минуту. По крайней мере, пока кто-нибудь не придет проверить ваши показатели.»


Сабо вздыхает и наклоняет голову, чтобы встретиться взглядом с Эйсом. «Я могу дышать нормально,» — бормочет он. Щелкнув запястьем, он опускает маску и подключенную к ней трубку себе на колени. «Как долго я здесь нахожусь?»


«Большую часть дня», — признает Эйс, скользя взглядом между отброшенной маской, закрытой дверью и бледным цветом лица Сабо. «Возможно, они оставят вас на ночь.» Он кривит губы в ответ на приглушенный стон Сабо, но это натянуто. «У тебя была довольно серьезная реакция».


Сабо снова вздыхает, закрывая лицо обеими руками. Он откидывается на подушку, которую подпирает, только начиная понимать, как он сел на койке. «Насколько плохо? Это был всего лишь сок».


«Твое горло распухло». Эйс тоже откинулся на спинку кресла, не сводя глаз с двери. «Напугал Шайло. Сказали, что ты пялился на него до посинения, пока не потерял сознание».


«Заслуженно», — бурчит Сабо. Он убирает руки от лица и хватается за простыни. «Горло действительно болит,» — признает он. Он полагал, что это из-за того, что принудительное потребление кислорода высушило его, но когда он глотает, плоть кажется ершистой.


«Немного поболит, но это небольшая цена». Сабо снова бросает на него любопытный взгляд, и Эйсу приходит очередь вздохнуть. «Скорая помощь прилетела, но у них ушла минута на то, чтобы добраться до места. Вы были не в лучшей форме, и никто из персонала не имел медицинской подготовки по анафилаксии. Кто-то из персонала, видимо, подошел и засунул пластиковую ПВХ-трубку вам в горло, причем достаточно далеко, прежде чем отек закрыл его. Это было грубо, но, честно говоря, это единственное, что помогло вам выжить, пока не приехали медики».


«Ха…» Сабо отводит взгляд. «Все настолько плохо?»


«Да.» Эйс смеется, но как-то безжизненно. «Почему ты не предупредил их, что у тебя аллергия?»


Он пожимает плечами. «До сегодняшнего дня это не имело значения».


«Ты чуть не умер, Саб».


«Я жив».


Он произносит это достаточно резко, чтобы Эйс поднял на него глаза. Сабо протягивает руку, ладонью вверх. «Не унывай, детка. Всё в порядке. Все это шоу снимается специально заранее, так что не придется переживать из-за нехватки времени. Надеюсь, мое горло скоро поправится, и тогда все будет улажено».


Эйс хватает его за руку еще до того, как он закончил говорить, и крепко сжимает. В конце Сабо улыбается, но Эйс не отвечает, а поднимается со своего места и присаживается на край койки Сабо. Его большой палец проводит по одной из вен Сабо, более ярко выраженной на его болезненной коже. «Может, пора купить немного эпинефрина. На всякий случай». Он улыбается, едва заметно, когда что-то приходит на ум. «Видела бы ты лицо медсестры, когда я сказал ей, что у меня нет автоиньектора, чтобы дать ей».


Сабо фыркнул. «Вообще-то, я думаю, что пропустил лекцию из-за отключки. И нет, спасибо. Я не хочу все время таскать это с собой».


«Ты уверен? Возможно, впоследствии ты избежишь пули. Это поможет тебе не оказаться в таком положении снова.»


«Жить на грани гораздо веселее,» — признается Сабо, одаривая его опасной ухмылкой.


Эйс отражает ее с гораздо меньшей убежденностью. «Неприятно это говорить, но я не согласен. Но я не собираюсь давить на тебя. Подожди немного, хорошо? Я схожу за доктором.»


«Не оставляй меня скучать надолго», — шепчет Сабо. Эйс едва успевает уловить его слова у двери, едва подавив смех по пути к выходу.


**


Сабо поднимается с черных атласных простыней, когда ему надоедает ворочаться. Солнце, возможно, начинает выходить — трудно сказать через плотно закрытые жалюзи.


Он давит зевок рукой и натягивает на голову выброшенную Эйсом толстовку. В доме достаточно тепло, чтобы обойтись без всего остального, поэтому он оставляет ноги голыми, наблюдая, как напрягаются и подергиваются его мышцы при каждом шаге к двери.


У него болит голова. Тупая пульсация за обоими висками. Достаточно сильно, но не настолько, чтобы определить причину, поэтому он игнорирует свой первый инстинкт проглотить таблетки и вместо этого варит кофе. Если это не связано со сном, он быстро разберется, в чем дело.


Он прислонился к стойке напротив кофеварки, скрестив руки, когда до него донесся слабый звук открывающейся двери спальни. Писк, сигнализирующий о том, что кофе готов, отвлекает его настолько, что он успевает налить одну чашку. Он даже не успевает сделать глоток, как Эйс оказывается у него за спиной, положив подбородок ему на плечо и свободно обхватив его за талию.


Сабо поднимает взгляд на противоположную стену, устало моргает и вглядывается в тусклое освещение комнаты, свидетельствующее о том, что солнце уже подумывает о восходе.


Он хмурится, глядя на свою чашку, и пар поднимается к его лицу. Он ненадолго задумывается о том, чтобы использовать ее, чтобы подкупить Эйса, чтобы тот слез с него, но не хочет так просто отказываться от нее, поэтому вместо этого он решает откинуться назад, заставляя Эйса поддерживать часть его веса. Эйс ворчит и пытается удержаться в вертикальном положении; Сабо, прижавшись к нему, улыбается в ободок своей чашки, делая первый глоток.


«Болит что-нибудь?» спрашивает Эйс возле его уха, голос хриплый от остатков сна, но все же с нотками беспокойства.


Сабо откидывается на спинку кресла, размышляя. Он хмыкает, делая следующий глоток кофе. «Нет. Но я помню, как потерял сознание у стены. Ты меня перенес?»


«Хм.» Эйс наклоняет голову и кивает.


Честно говоря, он не помнит, были ли физические нагрузки в числе вещей, временно запрещенных после его выписки из больницы. Конечно, нет, иначе Эйс бы что-нибудь сказал. А может, и нет. Все-таки это был Эйс, и он застрял в той же лодке воздержания, пока Сабо выздоравливал.


(По крайней мере, насколько ему известно. Хм. Это была мысль.)


Сабо вздохнул, делая следующий глоток. «Мы и правда нимфоманы.»


Эйс смеется у него за спиной. Он крепко сжимает его, чтобы Сабо не смог вырваться, и вибрация проходит сквозь него до самых пальцев ног. «Может, ты и прав», — бормочет он, поднимая голову, чтобы сказать это прямо в ухо Сабо, отчего тот вздрагивает. «Но я все равно не вижу в этом ничего плохого.»


Головная боль притупилась, и когда Эйс тянется за чашкой, Сабо позволяет ему отпить. «Во сколько ты выходишь сегодня?»


«Мм. Только позднее. А что? Тебя подвезти?»


Сабо начинает ворочать головой, придумывая, как бы растянуть утро. Он еще не успел посмотреть на часы, но съемки должны начаться довольно скоро после того, как солнце полностью взойдет.


Но где же тут веселье?


«Нет, я в порядке». Сабо наливает свежий кофе в новую кружку и подходит к Эйсу, чтобы прислониться к стойке. Сабо опускает взгляд, чтобы увидеть, как свитшот Эйса низко сидит на бедрах. Это единственное, что на нем надето. Вместе они могут составить что-то близкое к полноценному костюму.


Рука Эйса опускается ему на голову, и Сабо вздрагивает, опрокидывается вперед и едва успевает ухватиться одной рукой за столешницу. Он смотрит вверх сквозь ресницы и ловит широкую, ленивую ухмылку Эйса.


«Будешь и дальше так смотреть — сожжешь их», — негромко говорит он, и слова легко слетают с его языка. Сабо тяжело сглатывает, его охватывает жар. И становится только хуже, когда Эйс отпускает его и раздвигает ногу, прижимая ее к непокрытому бедру Сабо.


Освещение слишком слабое, чтобы судить об этом, но Сабо знает, что, когда станет светлее, можно будет легко разглядеть следы, оставленные пальцами Эйса на его коже. Это еще одна причина не идти туда сегодня — он не хочет иметь дело с последствиями, которые они наверняка вызовут.


Сабо поднимает голову и смотрит на Эйса уголками глаз. Они довольно легко выдерживают взгляд друг друга, но при этом не столько смотрят друг на друга, сколько пытаются предугадать, как поступит другой. Угадывают первый ход — перехитрить друг друга.


Сабо, возможно, слишком устал, чтобы соревноваться как следует. Он не успевает поднести новую кружку к губам, как Эйс наклоняется вперед, чтобы подставить свою. Не то чтобы он жаловался. Это работает в его пользу: он ставит кружку на пол, освобождая руки, чтобы провести ими по линии челюсти Эйса, пока тот приоткрывает рот. Эйс обходит его спереди и прижимает к прилавку, достаточно выгнувшись назад, чтобы взять поцелуй под контроль. Он проводит одной рукой по бедру Сабо, и, должно быть, она идеально совпадает с контуром синяка, потому что от давления Сабо шипит во время их следующего поцелуя.


Эйс сталкивает их лбы в такт движению бедер, и восхитительное трение вырывает «ммм» из губ Сабо, а его пальцы замирают, прижимаясь к сияющей коже Эйса.


Как бы ему ни хотелось, чтобы это продолжалось, он заставляет себя отступить назад настолько, чтобы почувствовать дистанцию. «Мы можем сделать это позже? У меня голова раскалывается.»


Ленивая улыбка Эйса не исчезает, но выражение его лица смягчается. «Ты уже что-нибудь выпил?»


«Думаю, горячая ванна будет как нельзя кстати». Сабо кладет руки на плечи Эйса, надавливая на них ровно настолько, чтобы Эйс понял намек и отступил назад, чтобы не навалиться на Сабо. «Если это не сработает, то это, скорее всего, от недостатка еды. Ну, знаете, настоящей еды».


Он бросает на Эйса многозначительный взгляд, который вызывает у него ответную улыбку. «Тогда иди прими ванну. Я могу приготовить завтрак.»


Сабо блаженно вздыхает. Налив новую чашку кофе, он награждает Эйса легким поцелуем в щеку. Эйс хмыкает, наклоняя голову, чтобы сделать поцелуй более откровенным. Сабо отступает назад, избегая не только этого, но и обвивающих пальцев Эйса, тянущихся к нему. Он отступает на безопасное расстояние, делает еще один долгий глоток кофе и, остановившись перед дверью, бросает взгляд на Эйса через плечо.


«Ты лучший», — звучит в ответ, достаточно громко, чтобы Эйс услышал. Эйс бросает на него взгляд, который говорит Сабо, что он не забудет об их клятве на «позже», а следом машет ему рукой. Сабо поворачивается спиной и идет в спальню под звуки Эйса, роющегося на кухне в поисках ингредиентов.


Как только его ноги ступают на ковер, он морщит нос и подносит кофе к лицу, чтобы скрыть непередаваемую вонь секса. Может, Эйс и позаботился о нем прошлой ночью, но любезность явно не распространялась на комнату. Он отмечает про себя, что остаток дня устроится на диване.


Легче дышать, когда дверь в ванную закрыта. К тому времени как он заходит в теплую воду, головная боль полностью проходит. Но Эйсу это не нужно знать. На самом деле, если он не узнает, это будет больше в пользу Сабо.


Единственное, что могло бы окончательно удачно завершить утро, — это их отсутствие суеты. Однако Сабо не думает, что сможет уговорить Эйса пропустить работу, как бы заманчиво ни звучала эта идея. Они могли бы позавтракать вместе и снова заняться сексом без спешки.


Хм. А что, звучит неплохо. Сабо откидывается назад, закрыв глаза, пока вода не начинает касаться кончиков его волос. Он почти не замечает этого, погрузившись в мысли о твердом дереве, впивающемся в его спину; о том, с каким звуком его бедра будут скользить из стороны в сторону прямо по кухонной стойке; о том, как его пятки будут впиваться в спину Эйса, а пальцы ног выгибаться с каждым новым углом, под которым Эйс будет в него погружаться. Его дыхание сбивается в такт с тем, как Эйс вдавливает новые точки на его талии, заставляя его опускаться вниз, пока его спина не станет параллельна его тазу, плавно скользя, а не впиваясь в шкафчики.


Глаза Сабо тут же открываются, когда до него доходит, что часть теплых прикосновений, которые он представлял себе, реальны. Он поворачивает голову и видит, что Эйс пристально смотрит на него, очевидно уже в курсе всего происходящего.


Его лицо, вероятно, покраснело, но он не чувствует смущения. Он слегка подается вперед, опускает глаза в тяжелом взгляде и откидывает плечи назад. «Залезай».


Эйс с готовностью выполняет это требование и быстро стягивает с себя одежду, чтобы забраться за Сабо. Сабо откидывается назад с тяжелым вздохом, который переходит в шипение, когда руки Эйса обхватывают его. Что ж. Не то, что он не просил об этом.


Эйс дрочит Сабо — и сразу же выходит, оставляя Сабо сидеть на краю ванны, пока тот не соблаговолил сделать еще что-нибудь. Он говорит об этом, оставляя Сабо самодовольным и все еще оптимистично настроенным по поводу его шанса быть оттраханным на кухне.


И когда Эйс возвращается с телефоном в руках, Сабо медленно вытягивает одну длинную стройную ногу из-под полотенца, в которое он закутался. Все, что угодно, лишь бы повысить свои шансы. Они всегда смогут разогреть еду позже.


Но в руке у Эйса не его телефон, а телефон Сабо. Эйс протягивает его, и Сабо растерянно переводит взгляд на телефон. «Что?»


«Он разрывался от сообщений», — говорит Эйс. Этого достаточно, чтобы Сабо, насупившись, выхватил его из рук. Надув губы, он бегло просматривает различные сообщения и не находит ничего, кроме того, что он уже ожидал, хотя и не так рано. Должно быть, Эйс сообщил всем, что его выписали из больницы.


Он ставит телефон на беззвучный режим и встает, крепко прижимая его к себе.


Эйс, конечно же, обращает на это внимание. «Все хорошо?»


«Да», — говорит Сабо, но это слишком резко. Брови Эйса удивленно взлетают вверх, и Сабо пытается пойти на попятную. «Только добрые пожелания. Не беспокойся об этом.» Он кладет телефон лицом вниз у раковины, чтобы потереть лоб. «От взгляда на экран у меня болит голова.»


«Хм. Видимо, ванна не помогла. Ну ладно. Посмотрим, поможет ли еда.»


Его раздражение не проходит, но еда помогает. Эйс готовит ему омлет без всяких излишеств, что очень приятно, учитывая, насколько скудной была его диета.


Они вместе моют тарелки, и Эйс все дольше и дольше смотрит на полураздетого Сабо, чем больше ослабляется шнуровка его халата. Сабо думает, что они снова куда-то идут, когда сзади раздается звонок телефона Эйса. Эйс прагматичен во всем, поэтому без лишнего шума поворачивается, чтобы достать его, оставляя Сабо в одиночестве мыть посуду.


Он поджимает губы.


«Эй, Саб? А во сколько съемки?»


«Не имеет значение,» — бормочет он, складывая посуду в стопку, пожалуй, слишком резко.


«Думаю, имеет. Они спрашивают о тебе. Ты должен был придти?»


Сабо моргает, оборачивается и замирает. «Разве это имеет значение? Я не пойду.»


Эйс открывает рот, но затем приостанавливается, обдумывая свои слова. «Ты должен пойти,» — пытается он. «Они и так долго затянули с твоим отсутствием.»


«И чья же это вина?» рычит Сабо.


Эйс поднимает руки. «Их, конечно», — уточняет он. «Это была их ошибка. Но они пытаются наверстать упущенное, а еще нужно соблюдать расписание, так что…»


«Нет.» Сабо сурово хмурится, но стоит на своем. «Я не пойду сегодня. Я все еще злюсь, и у меня болит голова, а они должны чувствовать себя плохо. Они должны чувствовать себя неудобно. Знаешь ведь, что я испытывал, когда лежал на больничной койке под гребаными дыхательными трубками.» Он поднимает руку, чтобы остановить Эйса от возражений. «Они могут подождать еще один день. Я вернусь завтра».


Эйс вздыхает, но не спорит, зная, что, если затянуть с решением вопроса, все станет только хуже. Он набирает в телефоне знакомый номер и, поднеся трубку к уху, снова смотрит на Сабо. «Иди ложись. Я принесу тебе лекарство». Как только я разберусь с этим.


Сабо отходит к дивану, прежде чем он успевает еще больше раздражиться. Он глотает обезболивающие таблетки, которые приносит ему Эйс, запивая их полным стаканом воды, давясь, но тем не менее допивая. После этого его уже ничего не беспокоит. Что такое горсть ибупрофена тут и там? Бывало и хуже.


Вся та хорошая атмосфера, которая царила у них утром, теперь практически разрушена. Эйс отрывается от телефона и устало поднимает большой палец вверх. Он накидывает на плечи Сабо одеяло и сдвигает его, когда Сабо принимает решение устроиться поудобнее. У Сабо не хватает эмоциональных сил даже на благодарность. Он все еще так зол. Она просачивается в его поры, под кожу, дико зудит прямо под поверхностью. Ему нужно что-нибудь ударить. Что-нибудь сделать.


Он закрывает глаза, когда Эйс усаживается на пол перед ним.


«Открывай,» — говорит Эйс, и Сабо подчиняется, едва приоткрыв рот, чтобы просунуть туда термометр. Это формальность — Эйс и он оба знают, что температуры нет.


Сабо поворачивает голову к потолку. «Когда ты уходишь?»


«У меня есть еще час или около того,» — признается Эйс, и Сабо едва не стонет от досады. Этого времени было более чем достаточно, чтобы не торопить события. Если бы только его дурацкий телефон не сработал после завтрака.


Эйс вынимает термометр изо рта Сабо и откладывает его в сторону. «Ты останешься здесь на некоторое время?»


Сабо поджимает губы. Он задирает край одеяла, чтобы натянуть его до носа, и бормочет ответ сквозь тонкую ткань. «Пока что. Комнату нужно проветрить.»


Рот Эйса открывается в понимании. «Да, хорошо. Я открою окна перед выходом».


Сабо бормочет что-то, чего Эйс не совсем понимает. Он придвигается ближе и прикрывает одной рукой ухо. «Прости, что это было?»


Сабо долго смотрит на него. Он чуть сдвигает одеяло вниз, когда снова заговаривает. «Я сказал, что ты должен остаться здесь, но ты этого не сделаешь, так что забудь об этом».


Эйс вздыхает. Он протягивает руку вперед, чтобы взъерошить волосы Сабо. «Я вернусь, как только смогу.»


Сабо поворачивает голову к спинке дивана, вырываясь из рук Эйса. «Без разницы,» — бормочет он, едва слышно, едва ли достаточно громко, чтобы Эйс мог понять.


Эйс старается не обращать на это внимания: после этого он долго не задерживается.


**


По ту сторону двери его гримерки стоит Молли.


Не то чтобы он ее не ждал.


Сабо наклоняет голову, чтобы встретиться с ней взглядом, все еще обращенным к зеркалу. «В чем дело?»


Молли откидывает длинные волосы на плечо и небрежно кладет руку на одно длинное бедро. «У нас хорошая химия, Сабо», — размышляет она, голос гладкий, как бархат. Ее взгляд скользит по комнате, небрежно сканируя ее. «Сегодня ты это почувствовал. Я не прошу ничего настоящего. Просто…» Ее глаза возвращаются к его. «Хорошо провести время».


Он старательно подавляет зарождающуюся хмурость. В конце концов, именно этого он и хотел. Заманить ее подальше от Бакса. Это не заняло много времени. Сценарий идеально подошел к его плану. Несколько пьянящих сцен и своевременных поддразниваний — и она уже там, где хочет Сабо.


«И ты ожидаешь, что я так легко соглашусь?»


«Ты не хочешь?» Молли широко улыбается, прикрывая глаза. «Разве я не достаточно хороша?»


Сабо играет роль, пропуская ее без особого сопротивления, но на его лице появляется выражение особого любопытства и рассеянности. Он отводит глаза и сгибает палец, подзывая ее ближе.


«Иди сюда.»


Ей не нужно повторять дважды. Сабо откидывает стул, чтобы повернуться к ней лицом, смотрит, как она идет к нему вплотную и закрывает дверь, кивает ей в ответ, когда она делает шаг вперед.


«Запри дверь.»


Молли моргает, ухмыляется, затем возвращается назад, чтобы сделать это. Она поворачивается на ногах, чтобы снова оказаться лицом к лицу с ним, и он сгибает палец, подзывая ее ближе.


«Подойди.»


Он ждет, пока она подойдет, а затем берет ее за запястье и притягивает к себе. Она застывает, потрясенная такой бесцеремонностью, но быстро приходит в себя и прижимается к его бедрам.


Сабо упирается руками в ее бедра и рывком подается вперед. Ее прикрытая промежность встречается с его одетым членом, и она сдавленно мычит, не в силах сдержать желание прижаться к нему.


«Посмотри на себя, — проговаривает тихо он, сохраняя чувственный низкий голос. «Уже вся мокрая. Все для меня? Хорошо. В качестве одолжения я могу тебе помочь». Он отпускает ее, наклоняя голову. «Повернись.»


Молли слезает с него, затаив дыхание, но снова уверенно садится.


Сабо ненавидит это.


Он раздвигает ее ноги шире, задирает их выше, отказывается от поглаживания внутренней линии бедер, чтобы расстегнуть пуговицу на брюках. Одной рукой он обхватывает ее за талию, чтобы не дергалась, а другой расстегивает молнию.


Она откидывает голову назад от удовольствия удовлетворенно мычит, закрыв глаза. Сабо придвигается ближе, чтобы прошептать ей на ухо. «Раз уж ты так мило попросила». Он проводит ладонью по ее кружевным трусикам, загибая два пальца в ткань. Ее следующий хрип сменяется вздохом. Сабо наклоняется, чтобы его губы касались ее кожи при каждом слове. «Поскольку ты выглядела такой красивой. Такой сексуальной». Его большой палец оттягивает ремешок и входит в ее клитор, надавливая на него и удерживая, пока она задыхается и извивается от его прикосновений, издавая чертовски громкие стоны, не обращая внимания ни на что на свете. «Твое сердце колотилось на съемках. Тебе ведь понравилось, не так ли?» Он усмехается. Конечно, ей понравилось, а ее пылкие кивки только подтверждают это.


Он позволяет своим пальцам соединиться под тканью, вжимаясь в нее двумя пальцами без всякой подготовки.


Ее следующий звук, возможно, слишком громкий, поэтому он прерывает движение, отрываясь от ее клитора, убирает пальцы. «Тише,» — рычит он, запрокидывая голову назад.


«Прости, — шепчет она, голос срывается на полуслове, бедняжка. Он лениво вводит пальцы обратно и одобрительно хмыкает, когда ее хныканье заглушается губами. Он загибает их, раздвигает, а когда она продолжает молчать, вознаграждает ее, расстегивая рубашку.


Она хватается за его руку для поддержки, и когда он стряхнул ее, она вцепилась в бока кресла. Когда его рука проникает под рубашку, она выгибается в предвкушении; Сабо только прищелкивает языком, когда его пальцы встречаются с материалом ее бюстгальтера. Это было совсем не весело.


Он со вздохом отстраняется, чтобы распахнуть ее рубашку. «Сними лифчик,» — велит он.


Ее руки взлетают со стула, расстегивая заднюю застежку, а затем тянутся, чтобы сделать еще что-то, когда Сабо останавливает ее. Непроизвольно, когда его большой палец начинает обводить ее клитор, и она замирает, а после — прямо, отводя ее руки в сторону, чтобы его собственные могли вторгнуться в то же пространство.


Он чувственно кружит вокруг нее, лишь кончиками пальцев проводя по ее коже, пока не натыкается ими на плоть ее левой груди. Проведя пальцем по ее верхушке, он переходит к правой и сжимает ее в своей ладони, а пальцы сжимаются, чтобы зажать между ними сосок. Другой рукой он вводит и выводит пальцы, держа их согнутыми, когда проникает внутрь. Она дрожит и трепещет на его руках, но это не совсем та реакция, которую он ищет (или ожидает), поэтому он практически не обращает на нее внимания. Он водит большим пальцем туда-сюда в такт с рукой, разминающей ее грудь, и перекатывает сосок указательным пальцем.


Он меняет положение и вонзает в ее левый сосок затупленный ноготь, а затем зажимает мякоть ее груди между большим и средним пальцами. Молли снова выгибается, и он заглядывает в зеркало, чтобы посмотреть, не кровоточат ли еще ее губы.


Нет, пока нет. Однако она перешла к покусыванию, изо всех сил стараясь сдержать непристойные звуки. И это хорошо, потому что он не хочет, чтобы кто-то узнал об этом. Если бы девушка не умела держать язык за зубами, он бы выгнал ее.


Но ох. Но Молли. Молли хороша. Он снова проводит ладонью по ее правой груди, плотно прижимая ее к себе. Да. Это хорошо. Почти слишком хорошо. Желание наклониться вперед и укусить почти слишком велико. Ему до боли очень хочется попробовать, но он также знает, что не хочет оставлять на ней следы, поэтому сопротивляется.


Он вздыхает, упираясь лбом в воротник ее рубашки. Молли воспринимает это как-то, чем это на самом деле не является, или, может быть, она просто в отчаянии, откидывается назад, обхватывая руками его предплечье, и сжимает его, когда чувствует, как он дергается в ее руках, чтобы прижаться к ее груди.


«Сабо, мне нужно,» — стонет она. Ее голова откинута назад, чтобы прижаться к нему, и она тяжело дышит, даже без бюстгальтера, ограничивающего ее грудь. «Мне нужно больше. Ну давай, только один раз.»


«Не могу,» — бормочет он. Он скользит рукой вниз, чтобы прижать ее к себе. Она хнычет, а он замирает, позволяя ей немного прийти в себя. «Чувствуешь? Я совсем не твердый.»


Ее следующий выдох проходит через приоткрытый рот, дрожь проходит по всему телу.


 «Почему?»


«Это не твоя вина.» Он скользит вверх, чтобы произнести фразу на ее коже. «Ни в коем случае. Я просто не по девушкам. Но, эй…» Он собирает остатки слизи с ее отверстия и вводит третий палец. «- Я все еще делаю для тебя это одолжение. И ты не хочешьсейчасостанавливаться, не так ли…»


«Нет!» — вскрикнула она, подаваясь бедрами вперед, чтобы удержать его третий палец рядом с остальными. «Продолжай. Прости. Я не буду больше просить…»


Он не дает ей закончить, закрывая ей рот рукой. Он проводит пальцами по новому месту и начинает крутить их там, и попадает в точку, когда она впивается в него, раскачивая бедрами, сдерживая звуки за его тяжелой рукой.


Сабо с отвращением отстраняется. Он проводит пальцами по внутренней стороне ее трусов, размазывая сок по бокам, где чисто, и сзади, где тоже чисто и есть место для работы. Он надавливает на ее задницу, отталкивая ее от своего вялого члена. Она как бы просто. Втягивает. Еще глубже. О. Настолько она сильно нуждалась в этом, да?


Хах. Вообще-то…


«Черт», — пробормотала она. «Ты лучше всех, кого я знаю, даже без использования своего члена.»


Что ж, это вполне подтверждает. Сабо даже не нужно думать об этом, когда он прижимает руку к ее плоскому животу, позволяя другой задержаться на изгибе ее задницы. «Если ты действительно хочешь, чтобы тебе было хорошо вот так, попроси Мэнди.»


«А? Знаешь из первых рук?»


«Нет, нет. Я только слышал». Он улыбается, когда говорит это, глаза сужаются от восторга. Разве это не весело? Заставить двух девушек, с которыми связался Бакс, трахать друг друга, а не его. Оставить его сухим и незамеченным, особенно если учесть слухи, что распространяются.


Поддавшись любопытству, он переносит руку на ее спину и переворачивает ее так, чтобы его пальцы были сосредоточены внизу. Он проводит рукой вниз по ее изгибам тела и задерживается там. «Выгни спину.»


Молли, со своей стороны, делает то, что ей говорят. Она прижимается к руке, которую он держит у нее на животе, и не отпускает ее, что придает ей устойчивость, необходимую для того, чтобы выдержать, когда Сабо скользит другой рукой дальше вниз, обхватывая ее ягодицу и позволяя своему среднему пальцу просунуться между ними, чтобы подразнить ее дырочку.


Через мгновение он вводит их внутрь, на глубину костяшек пальцев, и она вздрагивает от его прикосновений. Она балансирует так идеально, что ему приходится удивляться.


«Когда-нибудь было так?» Признаться, он был слабо удивлен, когда она отрицательно покачала головой. «Мэнди может помочь и с этим. Если ты хорошо попросишь.»


«А у тебя было? С ней?»


Сабо необходимо расхохотаться на это. «Единственный человек, которому я позволяю так обращаться со мной, — это Эйс».


Он не желает продолжать эту линию расспросов (чтобы она спрашивала об Эйсе, об их взаимоотношениях, о чем угодно, как будто у нее есть право знать, как будто она может узнать хоть что-то об Эйсе), поэтому он начинает ощупывать ее вход. Он быстро раздвигает пальцы, недовольный отсутствием трения. Ему ничего не стоит продвинуть их еще дальше и ввести в ее влажное влагалище, размазывая по нему слизь, пока пальцы не будут достаточно покрыты, чтобы он остался доволен.


Передвинув их назад, он снова вводит оба сразу, наслаждаясь хлюпаньем, которое они издают, погружаясь внутрь. Он пускает руку в ход, скользя по ее животу, чтобы прижать пальцы к ее клитору. Те же пальцы продолжают спускаться вниз и сжимают ее половые губы, при этом все еще оказывая давление на клитор, чтобы стимулировать обе зоны одновременно.


Вдоволь наигравшись, он опускает их ниже, чтобы войти в нее полностью, одновременно толкаясь в ее заднее отверстие и выходя из него. Он кладет ладонь на ее клитор и изгибает ее то в одну, то в другую сторону, чтобы стимулировать его, — это легко и просто сделать, одновременно двигая двумя пальцами.


Его лоб снова упирается в ее рубашку, а мысли переходят к Эйсу, пока он тщательно ласкает ее. Он сжимает пальцы ножницами и думает о том, что Эйс делает то же самое, прижимаясь к спине Сабо, а его челка скользит по затылку. Через мгновение он движется вверх, нуждаясь в том, чтобы чем-то занять свой рот. Всасывать следы на позвоночнике Сабо, а потом слизывать все маленькие бисеринки пота, пока не поднимется достаточно высоко, чтобы вгрызться в основание его шеи. Сабо вскрикнет, и он поднимется выше, оставляя засос прямо под челюстью и позволяя подбородку уткнуться в плечо Сабо.


Молли без предупреждения смещается между ними, не желая привлекать его внимание, но затем требует его, когда подается назад, чтобы разместиться на его члене. «Ты жесткий», — замечает она. «О чем ты думаешь?»


«Об Эйсе», — мрачно говорит Сабо, сжимая пальцами отверстие ее влагалища. Он уже чувствует это. Он должен схватить Эйса до того, как они уйдут. Но это так нескоро.


Проще было бы насытиться Молли. Он мог бы легко подхватить ее и поставить на стойку. Спустить штаны, чтобы она могла широко раздвинуть ноги и дать ему оттрахать ее языком. Она и так была достаточно подвижна у него на коленях. Ему пришлось бы крепко сжать, как раз там, где начинаются ее бедра, руками обхватить верхние части и вдавить их в стойку, чтобы она оставалась неподвижной. Пусть его руки тоже обхватят ее ноги, чтобы они ни в коем случае не могли сжаться вокруг него.


Хммм, но какая мысль. Да, он определенно может себе это представить. Проводит языком от конца до конца, сверху вниз. Начинает снова, но на этот раз надавливая, чтобы собрать крем с одной складочки, а затем с другой, размазывая его. Проводит языком по ее клитору, а затем ныряет прямо внутрь. Он впился бы в ее плоть зубами верхнего ряда и нижнего тоже, если бы смог это сделать. Затем он двигался внутрь и наружу, толкаясь, скользя и извиваясь, пока не нашел то место, которое заставило ее влиться в него, а остатки струйками стекали по подбородку к горлу.


Но если бы она была у него во рту, Эйс бы точно узнал об этом. Он ведь уже говорил что-то похожее на это, даже если это было всего лишь предупреждение. 'Я не хочу чувствовать вкус других людей, когда целую тебя'.


Он вздрагивает при мысли о том, что Эйс мог бы с ним сделать. Это почти стоит риска.


«Как близко ты находишься?»


«Ах? Хм. Ммм.»


«Что? Ты не знаешь?»


«Мм. Близко, я думаю. Близко,» — окончательно решает она.


Он застонал. Наверное, она кончит, как только он поставит ее на прилавок. В данный момент это того не стоит.


Она глубоко вдыхает и кладет руку на его запястье. «Сделай это еще раз,» — шепчет она.


Сабо хмурится, но подчиняется, поглаживая ее клитор, одновременно наклоняя пальцы внутри нее в определенном направлении. Он расстроен и возбужден, и доказывает это своей следующей фразой. «Если Эйс об этом узнает, он будет трахать меня, пока яне истеку кровью».


Это доводит Молли до грани. Она снова оргазмирует, и пальцы Сабо становятся особенно липкими. Он вытаскивает другую руку и проводит пальцем вверх и вниз по ее позвоночнику, возвращая ее от абсолютного блаженства.


Он вытирает пальцы о внутреннюю поверхность ее трусиков, затем снова по задней стороне, где ему это удается. Но этого все равно недостаточно, поэтому, после того как он расположил ее (теперь уже насквозь промокшую, боже, как жаль, что у него не было) в нижнем белье и застегнул молнию, он поднимает руку на полпути к ее губам и замешкался. «Ты пользуешься помадой?»


«Пома—ммх!»


Он не дает ей договорить, засовывая половину руки ей в рот, чтобы она могла вылизать его подчистую. Даже если это была ароматизированная помада, она, несомненно, успела полностью ее израсходовать, искусав все губы за время их полового акта.


Она делает это как следует: берет его за запястье и вытягивает его, чтобы облизать ладонь, перепонки пальцев, обсасывает подушечку большого пальца, пока не избавится от всех улик.


Когда она заканчивает, он обеими руками снова застегивает ее лифчик. Она смещается в его руках, морщась, но он крепко хватает ее за руки, когда они отступают назад, чтобы поправить свою работу. «Слишком туго», — жалуется она, извиваясь.


«Ты же хочешь, чтобы было вот так туго», — настаивает он. Он кладет ее руки на колени, а своими свободно ощупывает обе ее груди. «Ты вся набухла, помнишь?» Очевидно, нет, потому что она задыхается, словно его легкие прикосновения стали для нее неожиданностью. «Ты же не хочешь, чтобы это было видно».


Он отпускает ее. «Ты можешь стоять?»


«Да.»


Он дожидается, пока она встанет на ноги, поднимается сам и снова усаживается с прямой спиной. Черт, как же он рад, что на нем свитер. Эйс еще не пришел, а он уже напряжен. После этого он отправит ему фотографию с завлекательным текстом.


Молли все еще смотрит на него, что весьма прискорбно. «Я могу помочь…», — начинает она, но Сабо не дает ей договорить.


«Заправь рубашку.»


«О. Точно.»


Когда она привела себя в надлежащий вид, в дверь постучали. У Сабо перехватывает дыхание, он надеется молиться хочет нуждается, чтобы бы это был Эйс. «Войдите», — зовет он достаточно ровным голосом. Он отмахивается от Молли, думая о другом.

Но когда она открывает дверь, за ней стоит не Эйс. Это Бакс.


Молли опускает голову и, обогнув его, спешит прочь. Бакс смотрит ей вслед, приходит в себя и, оглянувшись, видит, что Сабо смотрит на него.


«Уф…» Он поворачивается лицом к зеркалу, скрывая свое нынешнее состояние. «Что?»


«Я пришел извиниться».


Сабо снова переводит взгляд на Бакса, позволяя ему бродить по его телу. О, но это не Эйс. И у него точно будут неприятности. К тому же, он даже толком не хочет этого, он не настолько отчаялся.


Он достает телефон из кармана треников. Он уже открыт на странице сообщений с Эйсом. С ним он сможет это сделать.


«Приходи позже. Я занят.»


«Сабо.»


«Позже.» Он машет рукой, отгоняя его. «После того, как закончим на сегодня». Хех. «Тогда увидимся».


«Хорошо. Я буду здесь».


Он уходит, хлопнув дверью немного слишком резко, но он еще получит по заслугам. Сабо схватит Эйса, сразу же как только они закончат, и потащит его сюда, да еще и громко так, что, если Бакс осмелится постучать и прервать, как только услышит, он окажется на милости Эйса.


Ну, или Эйс иногда бывал милым. Он определенно был добрее Сабо. Но одного лишь ‘прийти позже’ или ‘мы заняты’ от Эйса было бы достаточно, чтобы окончательно закрепить место Бакса в бетоне. У Сабо больше не будет проблем с ним до конца съемок, гарантировано.


Он вздохнул при этой мысли. Разве это не здорово?


Когда срабатывает затвор камеры, он держит телефон только одной рукой, чтобы второй показать себя Эйсу. Он набирает сообщение, покусывая губу, и с замиранием сердца ждет, когда оно будет отправлено.


Эйс быстро отвечает, видимо, уже в пути. Сабо отпускает губу и тихонько смеется, откидываясь в кресле.


Боги, он едва мог дождаться.


**

Сабо приподнимается на руках и открывает рот в широком зевке.


Он оглядывает комнату, одновременно смахивая сон с глаз. Наверное, уже утро. Ночью он натягивал на себя рубашку, когда ему стало холодно, и оказалось, что это рубашка Эйса. Она слишком длинная, ткань собирается на бедрах. Он вздрагивает, рука опускается вниз, чтобы потянуться к пуговице, но останавливается, почувствовав, как матрас опускается за ним.


Руки Эйса обвиваются вокруг его талии, переплетаясь на голом животе, и Сабо замирает, размышляя, стоит ли застегивать рубашку, если ее так скоро снова придется снимать. Лоб Эйса стукается о его затылок, губы скользят по шее. Его язык проводит по участку кожи чуть выше расстегнутого воротника, благодаря чему Сабо ясно, как день, понимает истинные намерения Эйса.

Он опускает руку и расслабленно прижимается к Эйсу, чувствуя, как ответное гудение вибрирует у него за спиной. Эйс притягивает его к себе, прижимаясь вплотную, а затем поднимает одну руку вверх, чтобы его ладонь могла провести по краю рубашки Сабо выше по его телу.


Эйс вжимается лицом в позвоночник Сабо и направляет его обратно на себя. Сабо в ответ тихо выдыхает, прижимаясь к полутвердой эрекции Эйса. Вот тебе и спокойное утро. Они никогда не были той парой, которая, просыпаясь со стояком, решает утолить свою похоть холодным душем.


Эйс сдвигается, чтобы спутать их ноги, и выдыхает имя Сабо прямо в теплую ткань. Он начинает толкаться вперед, надавливая бедрами на обнаженную нижнюю половину тела Сабо. О, значит, это утро не совсем прелюдия. Приятно знать.


«Я устал, Эйс», — сначала пробует он.


«Ты собирался подниматься».


«Я сел. В постели. Есть разница».


«Хм…» Эйс перекидывает одну ногу через ногу Сабо, меняя угол наклона. Он опускается ниже и, задыхаясь, смеется в спину Сабо. «Отлично. Только позволь мне одолжить твои бедра.»


Эйс сжимает их вместе и просовывает свой член наполовину в образовавшуюся щель. Сабо затаил дыхание и крепко вцепился в простыни. Это совсем не то, что он имел в виду, но неважно.


Вообще-то, нет.


Сабо выдерживает минуту, терпя раскачивания Эйса взад-вперед, а затем быстро решает, что с него хватит. Он выгибается, чтобы ослабить хватку Эйса на своей талии, и одновременно раздвигает ноги, надавливая на плечо Эйса. Эйс перекатывается, падая на спину, а Сабо быстро поднимается и прижимает обе руки к груди Эйса, чтобы удержать его на месте.

Эйс задыхается. Он выглядит удивленным, и это удивление не исчезает, когда он замечает раздражение на лице Сабо.


« Разве я тебе не сказал ‘нет’?» — хмыкает он.

Эйс меняет удивление на веселье. «Ты сказал ‘нет’?»


«Семантика», — бормочет Сабо. «Какая разница?»


«Если бы ты сказал «нет», я бы действительно остановился.» Его пальцы обвиваются вокруг запястий Сабо. «Ты не хочешь? Это окончательный ответ?» Он вздергивает подбородок, подманивая Сабо ближе.


Сабо делает плохой выбор, когда подчиняется. Рука Эйса поднимается по его рукам, крепко сжимая плечи в такт его ответу. «Я не собираюсь прилагать много усилий.»


Эйс меняет их положение, переворачивая Сабо так, что его спина упирается в матрас, и он замирает достаточно надолго, чтобы Эйс устроился над ним. «Тогда дай мне свои губы».


Сабо открывает рот, чтобы выразить протест, но у него не остается сил, когда Эйс, воспользовавшись моментом, смыкает их губы. Его язык плавно скользит по рту Сабо, перехватывая его дыхание, заставляя жар пронизывать его до костей. Через несколько мгновений он отвечает, запустив руку в волосы Эйса, чтобы прижать его к себе. Он тщательно ублажает Сабо, заставляя его задыхаться от желания, когда Эйс отстраняется, крепко сжимая руку, чтобы притянуть его обратно. Эйс скользит по губам Сабо, впитывая их обоих слюну, и двигается так чувственно, что Сабо чувствует себя изможденным и уже начинает потеть в рубашке Эйса.


Он снова отодвигается, и Сабо падает, все напряжение улетучивается с его шеи. Он шумно втягивает воздух, грудь вздымается от напряжения. Эйс склоняется над ним и даже не замечает, настолько он истощен. Ему кажется, что у него нет сил даже пошевелиться; его руки безвольно повисли на шее Эйса.


«Чувствуешь себя лучше?» насмехается Эйс. Он убирает край рубашки с бока Сабо, прикладывая к нему руку.


Сабо вздыхает еще глубже. Одна из его рук опускается вниз, чтобы прикрыть глаза. «Дай мне минутку».


«Конечно,» — говорит Эйс, а затем все равно атакует шею Сабо.


Ублюдок, думает Сабо, задыхаясь. Эйс присасывается к отметине, оставшейся с прошлой ночи, — кожа уже чувствительна. Он заставляет ее расти, темнеть или что-то еще. Сабо изо всех сил старается не обращать на это внимания, пытаясь понять, как снова правильно дышать.


«Просто расслабься,» — говорит Эйс, прижимаясь к его коже. «Я позабочусь о тебе.»


Но заботиться не о чем. Эйс понимает это очень быстро и прекращает ласки Сабо.

Сабо пользуется этим. Он сглатывает последние остатки покорности и тянет руку за голову. «Отвали».


Эйс безропотно слушает, отползая в сторону и оставляя Сабо опираться на локти. Один из рукавов рубашки сползает ему на руку, и он раздраженно хмыкает. «Иди в душ,» — бормочет он, отмахиваясь от Эйса, когда тот пытается помочь Сабо сесть. «Я буду через минуту».


Сабо ждет, пока Эйс уйдет и он услышит, как работает душ, и только потом ложится на бок. Одна рука тянется к бутылочке со смазкой на прикроватной тумбочке.


Он все еще такой раскрепощенный после прошлой ночи, что с легкостью вставляет в себя три пальца. Но, черт возьми, он не позволит Эйсу узнать об этом. Из зануды он превратится в ненасытную занозу в боку Сабо, а это последнее, чего Сабо сейчас хочет.


Когда он открывает дверь в душ, на него обрушивается поток пара. Ощущения приятные, и на мгновение он забывает о своей обиде, шагая вперед, пока не оказывается под теплыми струями. Он отшлепывает руки Эйса и заменяет их своими проводя вверх-вниз по члену своего парня.


Эйс благодарно хмыкает. Он делает шаг вперед, чтобы облегчить задачу, а затем толкает Сабо, пока его волосы не оказываются залиты водой, стекающей по лицу всеми ручейками. Когда его пальцы становятся мокрыми от мыла, он начинает намыливать волосы Сабо, выталкивая его для этого из-под воды. Большие пальцы нажимают на лоб Сабо, чтобы мыло не попадало в глаза.

Когда волосы Сабо вымыты, он прижимает Эйса к стене и ускоряет темп. Вода из горячей превращается в теплую; Эйс проливает воду на руки Сабо, но Сабо ничуть не замедляется, сохраняя прежний темп. У Эйса кружится голова, глаза слезятся от удовольствия.


«Этого должно быть достаточно,» — бормочет Сабо. Он отходит назад, чтобы выключить воду, оставляя Эйса в одиночестве и замешательстве.


«И это все?» — жалуется он. «Это жестоко, Саб, даже для тебя.»


Сабо поджимает губы. «Я никогда не говорил, что мы закончили». Он толкает дверь душевой кабины. « Если ты так уверен в этом, то мне это по душе.»


Эйс подхватывает его как раз в тот момент, когда он ставит обе ноги на коврик в ванной. «Не хочешь дать мне подсказку?» — пробормотал он, слишком близко к уху Сабо, чтобы это могло ему понравиться.


«Уверен, ты сможешь догадаться». Он вырывается из рук Эйса и тянется за полотенцем.


У Эйса мало времени, чтобы вытереться, но это не имеет значения.


Его кожа все еще теплая, поэтому холодный воздух, который попадает сюда, в их спальню, заставляет его идти на уступки. Он сдвигает рубашку Эйса обратно на руки, все еще расстегивая пуговицы, и позволяет ей свободно распуститься по спине. Он берет чистую наволочку с кучи подушек и укладывает на нее свои еще не высохшие волосы. Когда он усаживается обратно, Эйс со вздохом снова приступает к своим обязанностям, норовя зацепить его ногой за бедро, чтобы не дать ему продолжить.


«Начинай уже», — бормочет он. Его нога поднимается вверх, чтобы зацепиться за плечо Эйса, заставляя Эйса откинуться назад, чтобы угол не был таким острым. « А если ты поторопишься, то я тебя прикончу».


Эйс окидывает взглядом тело Сабо и делает лицо, которое Сабо не нравится. Он подталкивает его острием каблука. «Так ты хочешь или нет?»


«А ты хочешь?» парирует Эйс. Он стучит по вялому члену Сабо, и на что Сабо в ответ многозначительно хмурится: «Что-то ты не очень-то воодушевлен.»


«Может, я не». Сабо закатывает глаза. «Приступай к делу или отпусти меня. Я голоден и замерз, и мое время может быть потрачено лучше в другом месте. Я не буду тратить время на то, на что мне все равно.»


«Ладно, ладно.» Эйс отодвигает вторую ногу Сабо в сторону и выпрямляется.


«Такой требовательный сегодня,» — ворчит он. Он скользит внутрь и говорит дальше, наклоняясь, чтобы нависнуть над лицом Сабо. «Ты собираешься быть угрюмым все это время?»


Сабо сдерживается, чтобы не поморщиться от такого напора, и обхватывает другой ногой заднюю поверхность бедра Эйса. «Ты действительно не помогаешь своему делу,» — говорит он вместо ответа.


«Подайте на меня в суд за то, что я пытался хорошо провести время», — пробормотал Эйс. Потом, уже громче: « Разве не веселее, если тебе это доставляет удовольствие?»


«Это ты мне скажи. Я уже сказал тебе, что я не в настроении».


Эйс скользит внутрь и наружу, и его голова опускается на грудину Сабо, вздыхая. «Как ты все еще такой тугой?»


Если бы Сабо находился в менее спокойном состоянии, он мог бы счесть эти слова ложью. А так он достаточно осведомлен, чтобы чувствовать, как его тело подается навстречу Эйсу. Он полностью входит в него и поднимает ногу Сабо выше своего плеча, чтобы глубже погрузиться в него. «Чувствуешь?»


Сабо хмыкает.


«Ну ты прямо-таки настоящий источник смеха. Давай посмотрим, смогу ли я помочь.»


Он приподнимается, и глаза Сабо распахиваются, как только он чувствует дыхание Эйса над одним из своих напрягшихся сосков. «Подожди,» — вырывается у него, но это все, что он успевает сделать, прежде чем Эйс лишает его дара речи.


Он выгибается дугой во рту Эйса, заикаясь при следующем вдохе от прикосновения зубов, а потом и вовсе перестает дышать, пока Эйс не отстраняется. «Это не входило в условия уговора,» — удаётся ему.


«А разве мы договаривались?» Эйс мурлычет, произнося слова прямо над чувствительной кожей Сабо. Чувствуя это, Сабо вздрагивает и закрывает глаза обеими руками.


«Теперь да,» — начинает было он, но его слова теряются под звуками смеха Эйса.


«Ты сказал, что тебе холодно, детка». Он скользит к другому соску Сабо. «Позволь мне согреть тебя.»


«Я бы предпочел, чтобы ты не…» Его снова прерывают, так как Эйс всасывает сосок губами, проводя языком по верхушке бутона внутри рта. Он начинает двигаться в ровном темпе, подстраивая ноги Сабо под лучший угол. Когда он прикусывает, Сабо закрывает рот руками, чтобы заглушить звуки.


«Я же тебе уже говорил, так?» Эйс отстраняется со словами. «Позволь мне сделать всю работу.»


На этот раз, когда его бедра скользят вверх, чтобы погрузиться в Сабо, он нащупывает простату Сабо. Сабо вгрызается в кожу обеих ладоней, чтобы не взвыть. «Вот так», — шепчет Эйс. Он поглаживает нижнюю часть члена Сабо, и тот резко выдыхает, чувствуя на коже слюну.


Это именно то, чего он не хотел, но сейчас у него нет сил отрицать это. Он весь на взводе, а выносливости не хватает, хоть это и едва заметно с каждой искрой удовольствия. Он захлебывается криком, когда Эйс снова ласкает его, понимая, что делает это намеренно. «Я не могу тебя выносить.»


«Это было «стоп»?» воркует Эйс, покачивая бедрами.


Сабо стискивает зубы и резко замолкает к чертовой матери.


Эйс кладет одну руку на матрас на уровне груди Сабо и берет в рот ближний к ней сосок. Он прижимает ладонь к другому, перекатывая в такт каждому толчку. Если их вообще можно так назвать. По просьбе Сабо он все еще двигается медленно. Настолько медленно, что это становится невыносимым, все дальше и дальше уводя достижения пика удовольствия Сабо за пределы доступности.


Он перекатывает бутон Сабо между зубами, и Сабо откидывает голову назад, широко открывая рот руками. «У тебя отстойный темп», — рычит он.


«Продолжай говорить,» — бормочет Эйс, не переставая сосредоточенно его жевать.


Сабо извивается, еще больше опускаясь на Эйса. Он вздрагивает, а Эйс начинает смеяться, черт бы его побрал!


«Вот, позволь мне помочь.» Он заменяет руку ртом, перемещая ее вниз, чтобы обхватить бедро Сабо. Сабо снова выгибается на нем дугой, и Эйс вбивается в него с большей силой — пока он так напряжен и отвлечен.


Это не остается незамеченным. Сабо сжимает голень Эйса, и его канал сжимается, сдавливая его, вынуждая Эйса замедлить темп. Давление почти невыносимо. Этого достаточно, чтобы его глаза закатились к задней стенке черепа. Рот распахивается, лоб сталкивается с грудью Сабо.


Сабо едва может дышать в таком состоянии, но все же он терпит. «Мне достаточно тепло,» — кусается он. Ужасно. «Может, тебе стоит заняться чем-нибудь другим?»


«Может, тебе стоит расслабиться и позволить мне,» — огрызается Эйс в ответ, поднимаясь на ноги.


«Я не это имел в виду…»


«О, я точно знаю, что ты имел в виду.»


Эйс говорит это прямо ему в лицо, и Сабо краснеет. «Хватит меня перебивать!»


Эйс вскидывает бровь, решив подстегнуть Сабо. «Может, тебе стоит меня заставить?»


Сабо оскаливает зубы и сопротивляется, прекрасно понимая, чего хочет Эйс, но не желая уступать. Его руки поднимаются вверх, но Эйс ловит их прежде, чем они успевают достигнуть цели, и прижимает их к кровати чуть ли не до синяков.


«Нет?» Он ухмыляется. «Тогда моя очередь.»


Сабо на этот раз умнее и держит рот закрытым, но это не останавливает Эйса. Он кусает и сосет губы Сабо, пока Сабо не начинает чувствовать, что они кровоточат. Затем он берет одну из них в рот и тянет до тех пор, пока Сабо не забывает дышать носом, приоткрывая его лишь на самую малость, чтобы заставить выдохнуть.


Эйс раздвигает зубы Сабо, тот в свою очередь кусает, едва сохраняя рассудок. Его руки разжались, и Эйс надавил на челюсть, заставляя рот раскрыться еще шире. Он просовывает язык в горло Сабо, и тот снова забывает дышать. Он так возбужден, что не замечает, что одна из рук Эйса ушла, и слишком сосредоточен на комке, бурлящем в его горле, который Эйс срывает, заглушая его прежде, чем он успеет полностью сформироваться.


Сжатие его эрекции становится последней каплей. Сабо бьет закрытым кулаком по простыням, сдаваясь, и через несколько секунд Эйс отпускает его. Сабо задыхается. Все вокруг расплывается. Потребуется немного времени, чтобы осознать, что Эйс держит руки на его бедрах, приземляя его. Еще больше времени уходит на то, чтобы понять, что он не видит Эйса, потому что он уже сидит, используя положение, в котором находится, и продолжает входить в Сабо в ровном темпе.


Нога Сабо болит от того, что ее так долго держали в натянутом положении. Другая, вдоль одной из икр Эйса, дергается каждый раз, когда Эйс задевает что-то чувствительное внутри. Его лицо искажается, и он сбивается на несколько прерванных вскриков, удивляясь лишь тому, что его еще не разорвало.


«Вот так,» — говорит Эйс во второй раз. «Намного лучше, не так ли?»


«Пошел ты,» — кричит Сабо, но это почти слишком громко, чтобы разобрать.


«Что это?» Эйс замедляет шаг. «Остановиться?»


«Эйс!» — жалобно выкрикивает.


Он снова закрывает лицо, и Эйс приподнимается, продолжая дразнить его, замедляясь до ужасающего раскачивания вперед-назад. «Ты сказал «стоп»?» — снова спрашивает он.


Сабо качает головой.


«Дай мне послушать, как ты это скажешь».


«Н-нет.»


Эйс разводит руки в стороны, обнажая лицо. « Повтори еще раз. Так, чтобы я тебя услышал».


Сабо шумно вдыхает через нос и выдыхает ответ. «Нет.»


«Что нет?»


Его рот открывается, и он колеблется. «Продолжай», — принимает он решение.


Эйс ухмыляется, словно почувствовал вкус победы. «Если ты настаиваешь.»


Он крепко хватает Сабо за лодыжку и опускает ногу вниз, упираясь в грудь Сабо. Сабо прикусывает свои искусанные губы достаточно сильно, чтобы прорвать кожу. Но в этот момент ему уже все равно.


Эйс выскальзывает наполовину и делает следующий толчок под углом, попадая точно в простату Сабо. Из горла Сабо вырывается прерывистый хрип, и он вздрагивает.


«Хорошо?» спрашивает Эйс, как будто в этом естьхоть какая-тонеобходимость.


«Е-ещё,» — запинается Сабо.


«Конечно. Думаю, я смогу еще раз».


Что…


Мысль быстро прервалась на полуслове, так как Сабо был перевозбужден. Если бы у него были силы, он бы уже встал с кровати. Вместо этого он сжимает простыни в мертвой хватке, дыша сквозь стиснутые зубы. Эйс заполняет его до самого нутра, глубоко и бесконечно. Давление на простату Сабо сводит его с ума, но Эйс не двигается, уже войдя в него настолько, насколько хочет.


Он поворачивается и прижимается щекой к простыне, закрывая глаза. Он остается в таком положении, пока Эйс выходит из него, заглушая любые жалобные звуки своим плотно сжатым ртом. Эйс опускает ноги Сабо легко и прямо и осторожно проводит руками по его бокам.


«С тобой все в порядке», — ободряюще говорит он, не переставая дразнить. Он обходит вокруг и поворачивает Сабо на бок, приглушая каждый неясный звук протеста. Он прижимает его к себе, так что Эйс остается единственным, кто его поддерживает, и опускает одну руку ему на бедро.


«Просто расслабься», — тихонько воркует он. «Я с тобой. Я здесь. Не волнуйся ни о чем. Просто дыши со мной».


Он говорит это, как и раньше, сдвигая одолженную Сабо рубашку. Затем он кладет руку на член Сабо и медленно начинает его ласкать.


Сабо с трудом удается сохранить ровное дыхание. «Ты угроза человечеству,» — ворчит он.


«И ты тоже. Но я все еще здесь.»


«Ты здесь из-за моей сексуальной привлекательности. Не прикидывайся другим».


«Может быть.» Он теребит пальцами щель Сабо, не давая ему сказать что-то еще, и, черт возьми, это, блядь, работает. Он делает это снова, размазывая сперму Сабо, и тщательно обдумывает свои слова. «Может, мне нравится, когда ты рядом.»


Сабо вздыхает. « Ты можешь просто…» — начинает он, поднимая руку, чтобы помочь Эйсу.


Эйс уводит ее в сторону и ускоряется сам. Дыхание Сабо снова становится тяжелым. Эйс осторожно входит в щель его задницы, и после этого он долго не выдерживает, с приглушенным криком выплескиваясь на руку Эйса.


«Я, блядь, ненавижу тебя,» — говорит Сабо после минуты молчания. «Надо было бросить тебя одного раньше».


Это уже не в первый раз, хотя Эйс воздерживается от упоминания об этом.


«Было не очень?» — мягко спрашивает он, размазывая сперму по животу Сабо.


«Нет, черт возьми,» — ворчит Сабо, но это не очень убедительно. Эйс по опыту знает, как ужасно Сабо врет после того, как кончит.


Он улыбается, проводя покрытыми влагой пальцами по животу Сабо. «Душ?»


«Мне нужно вздремнуть,» — ворчливо отзывается он.


«Тогда ванна.»


Сабо зарывается лицом в простыни. «Как скажешь.»


Эйс откидывается назад и тянет Сабо за собой. Он подумывает о том, чтобы застегнуть рубашку, но в итоге решает, что это довольно бессмысленное занятие, так как вскоре ему придется снова ее расстегивать. Вместо этого он достает из-под кровати одеяло и накидывает его на Сабо. Они всегда могут постирать его позже. «Скоро вернусь,» — обещает он и легонько целует Сабо в лоб.


Сабо морщится и не открывает глаза. «Просто иди уже».


Он ждет, пока шаги Эйса стихнут, чтобы перевернуться на живот, совершенно обессиленный. Он использует последние силы, чтобы придумать тысячу и один способ ударить Эйса в спину. Чтобы отплатить ему добром, злобно думает он. Что-то подлое и стоящее.


Когда Эйс возвращается, он притворяется спящим, избавляя таким образом их обоих от любых бессмысленных разговоров.

Примечание

Повторное опубликование, если вы знаете историю стоящую за этим вы знаете