— Кто из окружающих спас тебя от самого себя, когда ты был на краю?

Ребятки со своими вопросами начинают надоедать.

В Лиар полно тех, кто не справляется. Кайден глушит боль алкоголем, Рин нарывается на неприятности, Мор ищет, об кого убиться. Это только те, кого Цайт сразу вспомнил, кто на глаза попадается постоянно.

Проблемы у всех.

Цайт справляется. И Хольма. А Вирея – самая сильная.

Поддерживают всех.

— Каждый должен справиться сам, — отвечает Цайт. Он справится. Даже со всеобщей дремучестью.

— Цайт! — возмущается один из капюшонов. — Ну нельзя же так коротко отвечать! Нам же интересно!

Цайт собирается съязвить, но вместо этого начинает рассказывать сказку, уж очень собрание капюшонов напоминает собрания в детской, где чаще всего находится Учитель. Едва начав, понимает, что позабыл историю, но остановиться – признать поражение.

Цайт мешает в кучу учительские обрывки историй о животных и о юном маге воды, попавшем в неведомые земли, сказки Кайдена о гоблинах и феях, баллады Хольмы об отважных мореходах, вешает красочные картинки.

Чушь, без смысла и без сюжета, и нести её сложнее, чем казалось со стороны. Дома слушатели уже бы сто раз указали на несостыковки и нелогичности. И картинки в таком количестве утомляют, истощают магический резерв. Но капюшоны молчат, кое-кто уже пожертвовал анонимностью в пользу лучшего обзора.

Наконец юный маг возвращается домой верхом на неведомом звере, подаренным владыкой Темного Озера, с толстой тетрадью путевых заметок, и на плече у него сидит фея светлячков, спасённая от ящерки, а дорогу он нашёл по звездам.

Цайт переводит дух. Никогда больше! Он целитель, а не сказитель, и было бы перед кем выделываться. Слушает восторги. Неожиданно. Или это вежливость? А народу прибавилось, и совсем мелкие сидят, и постарше.

— Цайт, а что в сказке – правда? — спрашивает Гэлис, и Цайт понимает: первый ученик найден.

Нелегальный, и потому, что не-Лиар, и потому, что право на учеников отобрали. Ещё надо взять мелкого Кассиля, младшего Сэля… Будет интересно, рискнуть стоит.