Your spine tattoo

nor the lines in your face

nor the clouds on the ceiling

Туман поглощает черные тени, уволакивая в себя, съедая с потрохами. Я осматриваюсь, все расходятся, уплывают, рассыпаются. В глазах рябит, не могу сфокусироваться. В руку впивается что-то острое, нечто, после которого запах металла начинает витать в воздухе, а струйка чего-то окутывает мои пальцы в что-то липкое, и мерзко горячее. Я не могу ничего сказать, не могу пошевелиться, кто-то гладит меня по плотному пиджаку, мои плечи опускаются, с губ срывается тихий стон. Я не знаю, почему и зачем я оказался на коленях, почему меня хватают под руки, земля царапает мне ноги через штаны, лица перед мной размываются, и я вдруг начинаю слышать, я плачу. Плачу тихо, не издавая ни звука, глотая соль.

—Майкл..,— Анна зовет меня, гладит по голове пытаясь обнять.

Мерзко. Мне от них всех мерзко. Я думаю, ты бы понял меня, все мои чувства. Мое сердце не испытывало бы желания перестать биться, если бы ты сейчас стоял вместо неё и обнимал меня. Роза выпадает с порезанных рук, и я отталкиваю Анну, вижу её лицо, она удивлена, рот кривится в какой-то кривой улыбке, как обычно, когда она меня обижается. Я хочу убежать.

***

Я помню, как рылся в ящиках в студии, и нашел твой блокнот, который я подарил тебе в туре , я нашел тот текст, что мы писали, когда выпили, вспомнил, как ты касался меня прямо тут, на диване, в этой ебанной студии, помнишь? С тех пор, блокнот я начал вести как дневник, фантазируя, как ты прочтешь его, но этого естественно не случится.

***

3 августа 2017 год

С твоих похорон прошло 2 недели, я до сих пор хожу к ледяной плите каждый день. Таллинда дала мне ключи от дома, и уехала к родителям, мол ей плохо. Хотелось кричать ей в лицо, что плохо было тебе, а не ей, но я молча принял ключи, и закрыл дверь у неё перед носом. Мне хочется расцарапать свои глаза, чтоб не видеть этих людей, которые уже отпустили тебя, так легко. Прости меня.

10 августа 2017 год

Я осмелился зайти в твой дом, спустя неделю. Мне не хватало сил это сделать, Анна советовала не делать этого вообще, она не понимает всего, она не потеряла часть себя. Знаешь, иногда я сижу на студии, просто так, даже не включая ноутбук, и жду когда ты зайдешь со стаканчиками кофе, смеясь или угрюмо хлопая дверью. Я как обычно встану и поцелую тебя в губы, крепко обниму и шепну каких-то банальных утешений. Но, сколько бы я там не сидел, ничего не происходит, и заходит сюда только Анна, поинтересоваться, нужно ли мне чего, либо пытаясь меня вытащить . Это выводит, и я кричу на неё, больше не могу терпеть её слёз, мне противно. Противно от этой студии. От сохраненных записей на ноутбуке. Я уверен, ты бы понял, но сейчас я один. Противно от самого себя. Боже, прости меня. Прости.

11 августа 2017 год

Тут до сих пор пахнет тобой, каждая комната, каждая вещь, что лежит на полке, пропитана тобой. Я хожу с комнаты в комнату, будто пытаюсь найти тебя.Твоя любимая чашка с недопитым чаем, дно усеяно плесенью. Я боюсь дышать тут, боюсь, что запах твоего одеколона и твоего тела пропадет. Я не заходил в спальню, я даже двери не могу коснуться, мне страшно. Представляешь? Мне ужасно страшно увидеть всё. Я так жалок, Честер. Прости меня.

15 августа 2017 год

Я ночую теперь у тебя. В твоей кровати, с тем же постельным бельем, я натянул на подушку твою футболку. Представляю, как обнимаю тебя, что ты лежишь рядом со мной, гладишь по спине, как убаюкиваешь меня. Подушку не дает мне тепла, что давал ты.

Я нашел твой мобильный, на обоях я целую тебя в щеку, а ты хмурый как туча. Это было после интервью, когда та бесящая женщина задала тебе вопросы, которых ты терпеть не мог.

Нет, я не забыл пароль,мне страшно открывать его. Всю ночь напролет я листал свою галерею. Твоя спина, когда ты спал, мы были тогда в Токио, в отеле. Наш концерт прошел отлично, и ты отдавался публике на все сто, я так гордился тобой, до сих пор горжусь, Честер. Помню, мы заснули в отеле, даже не покупавшись, потные и уставшие, тогда я обнимал тебя, выводя у тебя на спине тату, которые я обожал. Твои карие глаза, которые сияли на солнце, как самые дорогие камни, которые я видел, смотрели на меня, ты улыбался мне.

Nor your spine tattoo

Nor your shimmery eye

Прости меня, Честер, прости.

20 августа 2017 года

Анна устраивает скандалы, из-за того что дома я не был уже неделю, я даже не ночую там. Я не могу выйти из твоего дома, он единственное, что не дает мне сойти с ума. Хотя, такое ощущение, что уже сошел с ума. Я разговариваю в слух, и снишься ты мне постоянно, я не хочу просыпаться, Чести. Ненавижу, когда открываю глаза и ты растворяешься в воздухе, будто тебя никогда и не было. Я больше не могу так. Почему ты мне ничего не сказал, почему молчал все время, и делал вид, что все хорошо, чёрт, почему??? Я же всегда был рядом, всегда любил тебя. Я ненавижу себя за это, я не смог помочь, не смог спасти тебя.

25 августа 2017 года

Я перенес свои вещи к тебе в комнату. Ноутбук, наши фото, свою одежду. Я стараюсь не касаться предметов с того злополучного дня, один раз сдвинув чашку, я потом ещё неделю ходил и думал, что ты это был ты, а не я со своей рассеянностью. На улице уже давно темно, на часах вроде час ночи, я не особо слежу за временем, оно мне и не нужно. Дождь лупит в окна, заставляя меня иногда вздрагивать и осматриваться по сторонам. Мой мобильный отключен, за все это время мне звонило очень много людей, иногда я даже не разбирал кто это. Помню, как звонил Джо, спрашивал как я, говорил, что Роб тоже в отчаянии. Мне так жаль его. Нас всех жаль, потому что ты ушел, и никто больше не приносит тех эмоций, той радости и надежды. И я ненавижу это.

Ненавижу всех, за то, что тебя больше нет. Я слушаю нашу музыку, последние черновики и записи, от твоего голоса мне хочется разрыдаться, оглохнуть, пропасть. Хочется царапать стены, биться головой. Почему всё так?

Я так хочу прижаться к тебе, поцеловать тебя, ощутить твое тепло, твой настрой и спокойствие, успокоить тебя после приступа тревожности, уложить спать после кошмара, когда ты просыпался в слезах. Хочется зацеловать вновь твое тело, с головы до пят, чтоб ты опять выгибался в спине, и мурчал себе что-то под нос. Хочется обниматься с тобой на сцене, прыгать и смеяться. Пить кофе, чай, готовить вместе с тобой, Вытирать твои слёзы или ловить улыбку, улыбаться из-за тебя, почему все так? Из динамиков компьютера доносится твой голос, такой спокойный, а после срывающийся на крики..

I will be myself

Until it’s time

For me to fly

From this message on my board

I will walk away

You must be yourself

Заткнись, просто заткнись, я не знаю зачем я себя мучаюсь, этим всем, всеми песнями, видео и фотками. Я тихо всхлипываю, прижимаю подушку к себе, цепляюсь за неё зубами, я готов кричать. Я не знаю, как выбраться из этого, и даже если бы знал. Смог ли это сделать? Я всегда принадлежал тебе, моё сердце всегда было связано с твоим. В глазах до сих пор стоит твое синее тело в петле, как я снимал тебя с неё, как рыдал, прижимаясь к тебе, целуя твое мертвое лицо и руки. Мне так плохо, Честер, прошу вернись. Прошу вернись

.Я так ненавижу себя, за то, что тебя больше нет..

***

Неделя прошла незаметно, и я слонялся по дому, как обычно. Кофе, постель, фотки, кофе, еда, если конечно повезет, и я смогу в себя что-то впихнуть. Недавно приходила Анна, принесла еды, со словами, что готова остаться тут спать, если я этого хочу. Она ничего не понимает, не понимает моей пустоты и дыры внутри, которая разрастается трещинами.

Конечно, я не оставил её тут, этот дом, это слишком интимно, слишком важно для меня. Дом, единственное, что осталось от тебя. Поскорее это бы закончилось, поскорее бы боль ушла. Я опять засыпал с песнями, которые раздирали и без того не зажившие раны.

На следующее утро я встал в слезах, прижатый к подушке, а с ноутбука до сих пор играл твой голос. Мысли крутились в голове, а я сжимал простыни меж пальцев. Шептал строчки, что доносились с устройства. Все таки, мне пришлось встать, заварить чашку кофе, которая как обычно остыла на тумбе возле кровати.

Я не помню, как на небо опустились сумерки, и в комнате потемнело. Не помню, как я достал ремень со своих брюк, как цеплял его за дверцу шкафа, как проверял прочность всего. Стою перед зеркалом, смотрю на свой убогий вид, и знаешь, я не жалею, и не буду жалеть о своих действиях. Я открываю блокнот, мне хочется что-то написать, оставить. Но, не знаю что, просто пару строк эту тупо, и я бросаю эту затею.

На шею падает удавка, в легких перестает хватать воздуха, я барахтаюсь ногами в воздухе. В мыслях только ты, твои глаза, и тату на твоей спине. Я вижу твой силуэт перед собой, ты протягиваешь руки, а по запястьем ползут, давно полюбившиеся мной огни. Ты отсчитываешь до трёх, и..

До ушей доносится хруст костей.

—Алло, это 911?