На следующий день Делия проснулась в квартире, и первое, что она почувствовала, — это тишина. Джо ещё спал рядом, его дыхание ровное и спокойное, а лёгкие солнечные лучи, пробиваясь через занавески, мягко касались его лица. Делия не торопилась вставать, оставаясь в тени своих мыслей. Она лежала, смотря на него, и сердце её сжималось от неясного беспокойства. Этот момент был таким тёплым и уютным, но что будет дальше?

Её взгляд скользнул по комнате, и она невольно сравнила её с теми днями, когда она просыпалась в общежитии. Здесь всё было иначе — тишина, уют, и Джо, который рядом, но всё-таки в её голове начинала складываться картинка, в которой она не видела своего места в этом доме.

Делия думала о своём будущем, и тучи сомнений начали собираться в её голове. Как долго она сможет оставаться здесь, в квартире с Джо? Он был добр и заботлив, и, возможно, влюблён в неё, но что будет, когда она всё-таки потеряет место в оркестре? Что она сможет предложить ему, если её жизнь окажется пустой, если она не будет работать, если она окажется зависимой от его помощи и поддержки? Разве он захочет жить с девушкой, которая не может обеспечить себя? Разве он захочет быть с ней, если в какой-то момент её мечты и амбиции закончится? В её голове всплыли мысли о том, что, возможно, Джо будет просто ждать, пока она «встанет на ноги», но что будет, если этого не произойдёт?

Делия вцепилась в одеяло, пытаясь избавиться от этих мыслей. Она посмотрела на Джо, который всё ещё лежал, мирно спящий, и, чтобы не разбудить его, тихо встала с кровати и пошла в ванную. Она умывалась, смотрела на своё отражение в зеркале, пытаясь собрать свои мысли. Что ей делать? Она чувствовала, что нужна пауза, чтобы перестать думать о Джо, об оркестре, о всех вопросах, которые не давали покоя.

В душе она почувствовала лёгкую решимость — ей нужно побыть на улице, подальше от всего этого. Взяв с собой немного еды из холодильника, чтобы не возвращаться слишком рано, она, вздохнув, оделась и тихо вышла из квартиры, не оборачиваясь.

Спускаясь по лестнице, Делия чувствовала, как её плечи начинают расслабляться. В этом доме она была как бы чужой, несмотря на Джо, несмотря на тепло, которое он ей дарил. Но ей нужно было найти себя, хотя бы на несколько часов — быть просто собой, а не девушкой, которая скрывает сомнения и страхи.

Когда она вышла на улицу, свежий воздух обдал её, и её взгляд автоматически упал на песочницу, где несколько дней назад она помогала Молли строить замок из песка. Воспоминания о том моменте, таком простом и тёплом, вновь наполнили её сердце какой-то ностальгией. Тогда, среди всех сомнений и неуверенности, она на мгновение почувствовала себя частью чего-то простого и радостного.

Теперь же, стоя у входа во двор, она заметила, что песочница пуста. Весь двор был тихим и безмолвным, будто ещё не пробудившимся. На детской площадке не было ни детей, ни родителей, только пустое пространство, где ещё недавно звучал смех Молли. Песок, оставшийся нетронутым, был тёплым на утреннем солнце, а фигурки замка, которые они с Молли строили, едва заметно искажались от лёгкого ветерка, который дул сквозь деревья.

Делия остановилась, присела на край песочницы и слегка провела рукой по песку, оставляя за собой следы. В её душе снова просыпалась та лёгкость, которая была с Молли, когда она не думала ни о чём сложном. Всё казалось таким естественным, простым, и в этот момент Делия ощущала, как тяжесть внутри неё немного отпускает. Но, как всегда, её мысли не давали покоя.

Она взглянула на пустую площадку, почти ощущая присутствие детей, которые должны были сюда прийти. И тут, словно в ответ на её раздумья, из-за угла дома появилась женщина с маленьким ребёнком, и девушка вгляделась в их фигуры. Песочница скоро будет заполнена, и жизнь снова вернётся в привычный ритм.

Делия медленно вышла со двора и направилась к улице. Её шаги были размеренными, она пыталась отгонять назойливые мысли, фокусируя внимание на мелочах окружающего мира. Солнечные лучи ещё только начинали тянуться по асфальту, а воздух был свежим, в нём ощущалась лёгкая прохлада. Она чувствовала себя немного свободнее, но всё изменилось в тот момент, когда она повернула угол и увидела Джерома, который стоял у перехода, опершись на забор.

Он сразу заметил Делию и, усмехнувшись, направился к ней, уверенным шагом. Она остановилась, инстинктивно чувствуя, как внутри всё напряглось.

— А вот и ты, — сказал он, когда подошёл совсем близко, и в его голосе была злобная нотка. — Думаешь, что теперь ты «вне игры», да? Бросила меня ради этого задохлика Джо?

Его слова были настолько грубыми, что Делия на мгновение замерла. Она видела его наглую ухмылку, и её что-то внутри ёкнуло. В груди поднимался неприятный комок, а в голове метались мысли. Он мог бы сказать, что угодно, но этот момент был важен, потому что она должна была выбрать, как ответить.

— Я не «бросала» никого, Джером, — сказала она тихо, но твёрдо, и постаралась держать его взгляд. — Я не принадлежу тебе, и мне не нужно твоё разрешение, чтобы быть с кем-то.

Джером несколько секунд молчал, но его насмешливый взгляд не исчезал.

— Точно? А что скажешь Джо, когда узнает, что ты вообще не такая, как он думает? — добавил он с издёвкой.

Перед тем как она успела ответить, он вдруг сделал шаг вперёд и протянул руки, словно пытаясь обнять её. Делия инстинктивно отшатнулась, её сердце забилось быстрее, и в этот момент мысль о её ненависти к Джерому буквально взорвалась в её голове.

Её руки сами собой сжались в кулаки, и она сделала шаг назад, отчётливо ощущая, как её кожа покрывается холодным потом. Никакой лёгкости, никакой привычной насмешливой уверенности Джерома не было в этом движении — было что-то зловещее, что-то угрожающее. И в этот момент ей было отчётливо ясно: если она не остановит его сейчас, он не остановится вообще.

— Отойди, Джером, — её голос был твёрдым, несмотря на страх, который тут же пытался её охватить.

Она взглянула на него, пытаясь скрыть дрожь, но была полна решимости не допустить дальнейших шагов с его стороны. Не дать ему манипулировать ею, не дать запугать. Он только улыбался, но его улыбка больше не казалась такой уверенной, как раньше.

— Ты что, совсем с ума сошла? — сказал Джером, и в его голосе теперь звучала не только издёвка, но и явное раздражение.

Он снова сделал шаг вперёд, его взгляд становился всё более агрессивным. Но Делия, не двигаясь с места, замедлила дыхание и, вместо того чтобы отступить, посмотрела прямо ему в глаза. В её взгляде появилась такая холодная злоба, что даже Джером на мгновение замер, словно чувствуя какой-то неведомый натиск.

Делия молча стояла, не отводя глаз, и её лицо постепенно становилось всё более серьёзным. Внутри неё бушевала эмоция, которую она не могла подавить — это была ярость, смешанная с отчаянием. В какой-то момент она почувствовала, как всё её тело напряжено, как будто она готова разорвать его взглядом.

И вдруг — Джером вскрикнул, его лицо исказилось от боли. Он, как будто почувствовав резкую боль в голове, схватился за голову, и его глаза наполнились ужасом.

— Ты ведьма! — закричал он, буквально выдыхая эти слова сквозь зубы, и, отпрыгнув от неё, начал пятиться назад.

Его ноги подломились, и он с грохотом упал на асфальт, вцепившись в волосы, как будто пытаясь отогнать невидимую силу. Он корчился, его тело подёргивалось от боли, и даже через его крики было понятно, что он совершенно не понимает, что с ним происходит.

Делия стояла, не шевелясь, её дыхание было спокойным, но она ощущала в себе странную силу, как будто всё, что было скрыто в её душе, вдруг вырвалось наружу. Она не желала ему зла, но этот момент, когда её эмоции наконец обрели форму, казался решающим.

Джером продолжал стонать и кричать, его движения становились всё более хаотичными, он пытался встать, но его тело не слушалось, и, схватившись за край тротуара, снова падал.

Делия стояла так, не двигаясь, пока его крики не стали тише, пока его тело не замерло на земле. В этот момент она почувствовала, как её силы возвращаются к ней, как та неведомая сила, которая вдруг освободилась, вновь уходит вглубь её души.

Она сделала шаг назад, огляделась, стараясь скрыть любые следы волнения. Она не знала, что только что произошло, но понимала, что Джером, наконец, отстал.

Делия стояла на месте, ещё чувствуя лёгкое напряжение в теле, пока не осознала, что нужно двигаться дальше. Джером больше не преследовал её, его крики стихли, а когда она оглянулась, то заметила, как он продолжает лежать на земле, не двигаясь. Не обращая внимания на его состояние, она сделала шаг вперёд и, не оглядываясь, пошла к зданию оркестра.

Её шаги были быстрыми и уверенными, как никогда прежде. Даже несмотря на то, что в голове всё ещё роились мысли о том, что произошло с Джеромом, она была решительно настроена. Её цель была ясна — попасть на репетицию. Она даже не думала о том, что Джером, скорее всего, скоро придёт в себя, и другие музыканты заметят, что его нет. Пусть это будет их проблемой, ей было плевать.

Её тело двигалось, как будто автоматически, её сознание сосредоточилось только на том, чтобы не опоздать. Каждый шаг отдавался в её ногах, но в голове царила странная пустота, как будто в мире больше не было ничего, кроме неё самой и её решимости.

Подойдя к дверям оркестра, Делия заметила знакомую фигуру в окне. Это был один из музыкантов, который выходил на перерыв. Он слегка помахал ей рукой, и она кивнула в ответ, не ощущая ни малейшей неловкости. На её лице вновь появилось выражение спокойствия, как будто она не только преодолела свои внутренние страхи, но и взяла на себя всю тяжесть ситуаций, с которыми ей приходилось сталкиваться.

Когда она вошла в репетиционный зал, музыканты уже занимали свои места. Как и ожидала, никто не спросил о Джероме. Все были поглощены подготовкой, разогревом, настройкой инструментов. Даже если кто-то и заметил, что Джером не пришёл, Делия предпочла не обращать внимания. Её взгляд встретился с дирижёром, и она почувствовала, как её сердце успокаивается — она здесь, и это главное.

Она быстро заняла своё место, готовясь к репетиции, и, хотя её мысли всё ещё были немного разрознены, она не позволяла себе отвлекаться. Всё было под контролем.

Во время репетиции Делия ощущала на себе напряжённые взгляды, которые приходили из разных уголков оркестра. Она пыталась сосредоточиться на своей партии, но глаза виолончелиста Карлтона, а также взгляды Эмили и Райана, не давали ей покоя.

Карлтон сидел в своей секции, и, казалось, его взгляд буквально прожигал её. Каждый раз, когда их глаза пересекались, он моментально отворачивался, но Делия могла почувствовать его осуждение, как холодный металлический удар. Это было не просто недовольство — это была ненависть, которую он не скрывал. Когда он откидывался на спинку своего кресла, его губы искривлялись в презрительной усмешке, и Делия знала, что это было направлено именно к ней.

Эмили и Райан сидели недалеко, тоже в своих секциях, и её взгляд с каждым моментом становился всё более тяжёлым. Эти двое были ещё хуже, чем Карлтон. Их ненависть к ней была очевидна, и Делия чувствовала, как она витает в воздухе, с каждым мгновением становясь всё более ощутимой. Эмили взглянула на неё с таким выражением, будто она была чем-то грязным, и Делия не могла понять, чем она так раздражала эту девушку. Райан же, сидя рядом с ней, обмениваясь с Эмили жестами, бросал ей короткие взгляды, полные презрения. Его глаза излучали злобу, а сам он часто перешептывался с Карлтоном, явно обсуждая её.

Делия понимала, что они сделали свой выбор: с тех пор как началась её временная замена, её присутствие стало для них раздражающим фактором. Похоже, они не могли принять того, что её сюда позвали, что она заменила одну из них, и что она теперь сидит в их секции, отбирая место, которое они считали своим.

Когда начался перерыв, Делия решила незаметно ускользнуть из репетиционного зала. Она не могла больше выносить напряжённые взгляды Карлтона, Эмили и Райана, которые её не отпускали. Её ноги вели её к коридору, и она надеялась, что сможет просто выйти, пройти по коридору и немного побыть одна, в тишине, подальше от тех, кто не скрывал своего презрения.

Но не успела она сделать и нескольких шагов, как из-за угла выскочили Карлтон и Эмили. Он всё так же был сдержан и холоден, а её лицо исказилось в зловещей улыбке, когда она увидела, что они стоят прямо перед ней.

— О, ты решила сбежать? — Карлтон произнёс это с таким тоном, что Делия почувствовала, как её напряжение возрастает. Он был по-прежнему зловещ, как в своей секции, когда сжимал смычок. — Или ты не хочешь отвечать за Джерома?

Делия стиснула зубы, стараясь сохранить спокойствие. Она не ожидала, что они выскажут свои обвинения так прямо. Притворно улыбнувшись, она ответила, чуть помедлив:

— Не знаю, где он. Я вообще не знаю, что с ним. Он не сказал, что уходит.

Эмили, стоявшая рядом, неожиданно взорвалась:

— Ты врешь! — её голос был полон злобы, а глаза сверкали от ярости. — Ты ведь хорошо знаешь, что с ним, ты же его бросила! Как ты могла так поступить с человеком, который... который...!

Она остановилась, явно не находя слов, но в её взгляде было столько ненависти, что Делия почувствовала, как её внутреннее спокойствие начинает рушиться.

— Ты виновата! — продолжала Эмили, её голос становился всё громче. — Он был влюблён в тебя, а ты... ты просто предала его! И теперь не знаешь, куда он подевался, как будто тебя это не касается!

Делия почувствовала, как внутри неё всё кипело. Всё, что они говорили, казалось ей невыносимым. Эмили была противной, злой и полной ненависти — и Делия не могла больше это выносить. В какой-то момент, абсолютно не контролируя свои эмоции, она подумала, что Эмили мне не нравится, и пусть это и просто её мысли голове, но она больше не может её терпеть.

Как только эта мысль пронзила её сознание, что-то странное произошло. Эмили, стоявшая рядом, вдруг затряслась, её ноги подкосились, и она буквально рухнула на пол, издавая испуганный вскрик. Всё вокруг замерло. Карлтон и Райан, стоявшие рядом, сначала не поняли, что случилось, но затем закричали в унисон:

— Ты ведьма! Ты её закляла!

Шум моментально поднялся. Другие музыканты, находившиеся поблизости, в ужасе отступили назад, кто-то схватил свой инструмент и сделал несколько шагов вперёд, как будто готовый защитить себя от невидимой угрозы. Делия почувствовала, как паника проникает в воздух. Лица, полные страха и недоверия, устремились к ней. Некоторые начали шептать, как будто её взгляд был проклятием, а другие вообще не скрывали шокированных выражений. Кто-то даже сделал шаг назад, словно опасаясь, что она может что-то сделать снова.

— Это ты! Ты заставила её упасть! — выкрикнул Карлтон, явно в панике, и схватился за плечо Райана, как будто пытаясь от него спрятаться.

Райан, который всегда старался не быть в центре внимания, теперь вцепился в свой смычок, как в оружие, и ещё больше испугался.

— Ты ведьма, ты её заколдовала! — кричал он, его голос звучал как сумасшедший набат.

Делия ощущала, как все взгляды обращены на неё, и всё внутри неё сжалось. Она не могла понять, как из-за одного необдуманного чувства, одной мысли, она оказалась в такой ситуации. Всё происходящее казалось ей нереальным, но тем не менее, она чувствовала, как её сковывает паника.

Не выдержав, она бездумно рванула к выходу, не оглядываясь. Она не хотела никого объяснять, не хотела видеть, как их лица выражают испуг и осуждение. Она просто выбежала из здания оркестра, на ходу набирая дыхание, и оказавшись на улице, побежала домой.

Когда она наконец оказалась в квартире Джо, её мысли были в полном беспорядке, а тело, казалось, не слушалось её. Она сидела на краю дивана, уставившись в одну точку, не в силах понять, как всё это произошло. Как от одного незначительного, на первый взгляд, момента, она оказалась в центре такого хаоса.

Минуты тянулись мучительно долго, когда вдруг раздался звонок. Делия вздрогнула и схватила телефон, не ожидая, кто может звонить в такое время. На экране высветился номер общежития, и сердце её сжалось. Она нерешительно ответила.

— Алло?

На том конце послышался знакомый, насмешливо спокойный голос Эмили.

— Делия, ты там, в порядке? — спросила она, с лёгкой интонацией беспокойства, которая звучала совсем неестественно. — Да, я поняла, ты убежала. Слушай, тебе не нужно волноваться. Инцидент с моим падением удалось замять. Я просто... ну, у меня бывают приступы из-за врождённой боли, и это случилось в самый неподходящий момент.

Делия застыла, не веря своим ушам. Эмили, которая до этого кричала на неё, обвиняла её в магии и ведьмовстве, теперь говорила совершенно спокойно, как будто ничего не случилось. В голове Делии всё перемешалось. Она молчала, не зная, что ответить.

— Ты... ты хочешь сказать, что всё это было... случайностью? — спросила она, пытаясь контролировать свой голос.

— Да, — ответила Эмили с издёвкой, — это просто моя медицинская проблема. Никакие заклинания тут не при чём, уж поверь мне. Просто на тебя повесили ярлык, и ты начала вести себя странно. Все поверили в твою «вину», ну, а теперь мы все перед тобой в долгу. Так что не переживай, мы с Карлтоном и Райаном решили не продолжать эту историю. Они вообще-то переживали за тебя.

Делия почувствовала, как её раздражение растёт. Она не верила Эмили и её словам. Это было слишком очевидно: они всё ещё пытались манипулировать ею, прикрывая свои злые игры.

— Я... не хочу, чтобы вы меня «оправдывали», — сказала Делия, её голос становился всё твёрже. — Не ищите оправданий, Эмили. Я не собираюсь больше быть частью этой игры.

Эмили с заметным раздражением на другом конце провода начала что-то мямлить, пытаясь восстановить контроль над ситуацией.

— Ладно, ладно, ты всё поняла не так, — сказала она, пытаясь смягчить тон. — Мы больше не будем тебя травить, ты же знаешь, мы просто... переживали за тебя. И если ты хочешь, можешь вернуться в общежитие. Мы больше не будем тебе мешать, обещаем. И ты можешь остаться с нами, если... ну, если вдруг передумаешь. Мы не против, правда.

Делия стояла в тишине, сжимая телефон в руке. Она почувствовала, как у неё начинает бурлить внутри. Лицемерие Эмили было настолько явным, что её слова задели не просто за живое, а вызвали настоящий отголосок ярости.

— Я больше не собираюсь жить в том месте, — ответила она с непреклонной решимостью. — Я буду жить с Джо. Там, где меня уважают. А вам оставляю ваши игры. Так что можете звать меня, сколько хотите, но я уже не вернусь.

Эмили явно осталась без слов. На секунду повисла тишина, прежде чем она, тяжело выдохнув, сказала:

— Ну, как хочешь, Делия. Мы пытались...

Не давая ей закончить, Делия отключила звонок, сжав зубы от негодования. Она бросила телефон на стол, как будто он стал тяжелым камнем. Как эти люди могли так легко манипулировать ею, так легко пытаться вернуть её в свою сеть, когда с первого дня травили, издевались и ставили в ситуацию, из которой не было выхода? Сколько бы она ни пыталась доказать себе, что они не такие, всё равно каждое их слово было наполнено ненавистью и лицемерием.

— Лицемеры, — выдохнула она, стиснув кулаки. — Ничего не изменится, даже если они попытаются быть милыми.

Делия почувствовала, как в её душе что-то окончательно оборвалось. Она не собиралась больше тратить своё время и силы на людей, которые не ценят её. Всё это, от самого начала и до конца, было лишь игрой для них. И эта игра не была её частью.