Выбрать цвет фона
Выбрать размер отступов
Выбрать размер шрифта
Быть женщиной на службе — довольно сложно. Это вам скажет любая полицейская. А уж работать детективом и быть обязанной носить юбки даже на заданиях — куда сложнее, так сказала бы вам Маргарет Флетчер, раскрывшая несколько дел и вправду преследующая цель помочь людям, а не пытаться заработать на выпивку с помощью чужого горя.
Хотя последнее — отличный стимул для Флетчер.
США еще не стала страной без алкоголя. Из баров доносятся звуки перестрелок, в моде небольшой каблук и шляпы, тут и там виднеется показательный изыск американцев и исполнение мечтаний беженцев из Мексики. И только служители правопорядка и уличные отребья знают, насколько же ужасно положение в штате сейчас: сбыт запрещенный веществ, похищения средь бело дня и неразбериха во внутренней политике страны. Копы сбиваются с ног, давая репортерам интервью — на деле лишь переводя взгляды гаражан на себя, буквально представляясь козлами отпущения — детективы уже не пытаются конфликтовать друг с другом, даже делятся документами. Маргарет буквально впала в диссонанс, стоило Фреду — заносчивому ублюдку-сексисту, смеющемуся над женщинами, прикованными к рельсам — предложить ей помощь в новом расследовании и предоставившему доступ к архиву для вышестоящих. Сама Маргарет выбивала бы необходимую бумажку пару недель, как минимум.
А все из-за нового преступника, чьи поступки всполыхнули город. Люди боялись покидать улицы с наступлением темноты, редко в подворотнях озвучивали цены ночные работницы, кабаки опустели, заведения прикрывали свои двери после полуденных часов.
Зверские убийства, наполненные кучей улик и не имеющих единой картины.
Последний случай заставил даже Маргарет содрогнутся: политик и его малолетняя дочь найдены за рестораном, прямо возле мусорки. Девчонку просто разрубили в несколько ударов топора, искромсав дорогое красное пальто, а мужчину банально забили до смерти. Следы борьбы, раскрошенный череп с четкими следами мужских ботинок.
— На нем, кажется, чуть ли не чечетку отбивали, — проворчал штатный медик, сдвигая немного в сторону крупный осколок черепа, разглядывая остатки мозга.
— Омерзительно, — кривится Маргарет, убирая темную прядь волос за ухо и садится рядом на корточки, придерживая подол узкой юбки. Поправив перчатки на руках, детектив коротко прощупывает грудную клетку, пытаясь найти в пиджаке жертвы хоть что-то. Бумажник, украшения и хоть какие-то документы — все исчезло. Но вот колье на теле пятнадцатилетней девчонки осталось нетронутым. «Будто ее просто случайно задело», — со вздохом думает женщина, нервно прикусывая губу и переводит взгляд на девушку, словно растерзанной куклой лежащей рядом.
Судя по кровавому следу — малолетку еще и притащили от мусорного бака, укладывая рядом с отцом. Нужно ли говорить, что Флетчер посчитала это прямой насмешкой над ней самой, лишь вчера рассказывающей репортерам, что расследование продвигается?
— Я бы предположил, что мы имеем дело с мужчиной, — начал седоволосый медицинский работник, пытаясь разрушить тишину между ними.
— На прошлой неделе библиотекаря забили до смерти шпильками, ваш коллега не сказал бы, что плясали, скорее использовали на манер колющего оружия, — тут же перебивает Маргарет, устало зажмуриваясь. Кажется, уже двое суток женщина не спала нормально, усталость и тошнота с головокружением накатывали на детектива каждый раз сильнее и сильнее. А тут еще и новое преступление.
Покидая место убийства, Флетчер мечтала лишь о чашке кофе. В темноволосой голове крутились сотня мыслей и предположений: допрос работников ресторана не дал никаких новых возможностей. Пришел политик со своей дочерью, отужинали на пару тысяч баксов, не оставили чаевых и спешно покинули заведение. Личный шафер в это же время находился дома — члены семьи и соседи, с коими он играл в покер, лишь подтверждали это — жертвы не воспользовались услугами такси, но сели перед дверьми ресторана в черную машину.
Следы шин или масла не были найдены, личный автомобиль политика оставили припаркованным на улице возле его дома.
И что прикажите делать Маргарет теперь?
***
— Простите, босс, но это гиблое дело. Может, стоит передать его другому, тому же Тому? — блондинка задумчиво прикусила свой ноготь, нервозно шаркая по полу носком туфлей. — Так, хотя бы, вам косточки не начнут перемывать в прессе, ориентируясь на… Ну.
— На женский пол, малый послужной опыт и старые истории с алкоголизмом, из-за которого «коп без яиц упустила террориста», — договорила Флетчер сама, даже оторвав руки от отчета и чтения протокола, демонстрируя цитату одного из начальников. Блондинка лишь невесело ухмыльнулась, опустив голубые глаза в пол.
Всего месяц прошел, как в их участок пришла новенькая, желающая попасть на должность помощницы. Ей пророчили быть просто секретаршей и девчушкой на побегушках, но то ли женская солидарность взыграла в Маргарет, то ли схожесть потерянного вида, а вцепилась детектив в блондинку всеми руками и ногами, отвоевав Катрин себе в помощницы. Заодно и разгрузила себя от бумажной работы, предпочитая оставлять документацию на мисс Джонсон.
Уже спустя неделю для детектива открылись новые стороны Катрин: отсутствие нервов, хоть малой крепкости. После того, как Джонсон стошнило от вида одного из трупов и она побелела от вида прострелянного бедра Маргарет, брюнетка лишь убедилась в своем решении — сначала натаскать девчонку в бумажной практике, а потом порекомендовать для связи с общественностью. Нервозная Катрин недурна собой, с мягкими чертами лица, большими глазами и точеной фигурой.
Флетчер поднимает карие глаза от бумаг, смотря на блондинку, продолжающую покусывать ногти и читающую записи в папке по новому преступлению, да тихо кашляет. Катрин тут же убирает тонкие пальцы от полных губ, смущенно покраснев.
Еще б ногти не грызла, думает детектив, цены бы такой девочке не было.
Маргарет сразу отнеслась к ней, как в младшей сестре. Просто подопечная. Кому, как не детективу знать, как тяжело женщине пробится в подобной сфере к чему-то хоть немного значимому? Сколько раз с самой брюнетки требовали кофе пришедшие клиенты, отказывающиеся верить, что кучерявая женщина тридцати лет нечто большее, чем секретарь. Пока Маргарет не демонстрировала значок и не мелькала кобурой с револьвером под отворотом пальто. Так что чувства блондинки она понимала прекрасно, разве что для Флетчер оставалось загадкой, почему Катрин пошла работать в участок, со всеми своими страхами крови и невозможностью переносить давление со стороны? Возможно, мисс Джонсон тоже стремилась что-то доказать.
«В конце концов», — Маргарет устало потерла щеки, крепко жмурясь. Пародия на сон в такие времена. — «Все преследуют свои цели.»
***
И цели Катрин стали более ясные, когда на глазах оторопевшего детектива скромная блондинка забивала ногами до смерти архивоведа. Прицельный удар туфлей в нос и слышимый хруст — краем сознания Маргарет надеялась, что она вогнала переносицу в мозг и паренек не мучался — прежде чем аккуратная обувка вновь окажется на тонкой стопе и Джонсон рассмеется, ударяя тело под ребра. С невиданной силой, агрессией.
Маргарет замерла статуей, не веря собственному зрению.
Милая Катрин, все время собирающая волосы в пучок и забывчиво оставляющая среди светлых прядей карандаши и ручки, сейчас наступала каблуками на лицо архивоведа, оставляя отпечатки подошв на уцелевших кожных покровах. Локоны блондинки разметались по плечам, скрывая искаженные черты от детектива.
Дыхание Катрин, столько раз прерывающиеся на всхлипы в квартире детектива, сейчас было тяжелым, громким, разносящимся по всему архиву, отражающимся от полок с документами и граничащим с лающим смехом.
Очередной пинок по лицу мертвого парня и женская туфелька пробивает крепким носком челюсть, вышибая белые зубы. Когда Маргарет случайно порвала бусы Катрин, они с таким же звоном рассыпались по кафелю ванной — переливчатый ритм.
— Сука, — никакой мягкости в голосе Джонсон уже не было, когда дрожащая блондинка откинула головой назад, стоя на ошметках головы. Катрин наступает подошвой туфель на торчащий кусок черепа, с хрустом дробя то, что осталось от лица архивоведа. Блондинка оборачивается к детективу.
Дрожащие руки Маргарет уже держат револьвер, снятый с предохранителя.
— Ты этого не сделаешь, — никакой вопросительно-податливой интонации в голоске Катрин не было, лишь убеждение.
Катрин гарантировала. Катрин обещала. Катрин утверждала.
А Маргарет все так же держала ее на прицеле, пока блондинка обчищала карманы брюк и пиджака мужчины, сгребая бумажник и более-менее ценное обручальное кольцо.
— Вы имеете право хранить молчание, — Флетчер, наконец-то, смогла побороть собственные мышцы и сделала несмелый шаг вперед. — Катрин Джонсон, вы обвиняетесь в убийствах и предстаните перед судом. Вы имеете право на адвоката, если не имеете средств для найма, суд предоставит вам защитника.
— Ты закончила? — всем видом демонстрируя, что она не впечатлена, блондинка лишь стянула резинку с растрепанных волос, мотнув головой и выпрямилась, крутанувшись в сторону детектива на пятках. Каблук идеально проскользил в крови.
Несколько шагов в сторону Маргарет и брюнетка даже дернутся не успевает — и где же хваленая реакция детектива, смотрящую в холод голубых глаз? — как тонкая рука ложится на ее затылок, сминая кучерявые волосы в кулак, принудительно склоняя голову Флетчер, а губы сминают в поцелуе.
Это было бы почти-романтично, Маргарет бы могла забыться от движения полных губ и чужого языка, если бы запястье ведущей руки не держали крепкие пальцы, а дуло пистолета не пытались перевести ей под челюсть.
Все, о чем мечтала детектив сейчас — лишь бы Эндрю вправду пришел в архив, как делился с ней планами за чашкой кофе.
Краем сознания — пока вспышкой боли отозвалась стопа от чужого каблука — мозг Флетчер собирал информацию. Отсутствие значимых улик — преступник работал в сфере правоохранительных органов. Разнообразие типажей жертв — лишь вспышки агрессии, пусть и нацеленный на определенные лица. Доступное оружие и профессионализм ударов — обучение в полицейской академии, стандартный курс обороны.
В тишине архива раздается оглушительный выстрел.