Нет смысла бежать в другую вселенную, чтобы пытаться занять место другого человека. Это было бы неправильно. Нечестно по отношению к тому, кто уже проживает свою лучшую жизнь. Пусть и бежать хочется из ада. Однако никто не запрещает попытаться избежать всего, что произошло у тебя в мире, опираясь на опыт недолгого проживания в лучшей версии Зауна.

Экко смотрел на свои сломанные карманные часы. Они лежали на его ладони, тяжёлые, но не от веса. Они были с ним, когда он в последний раз сражался с Джинкс как с врагом. Джинкс… Он никогда не забудет её взгляд в тот момент. Всего один удар, и всё могло быть кончено. Но он не смог. Он увидел в её взгляде её и просто не смог нанести его. Этот промах едва не стоил ему жизни. После взрыва они и перестали ходить, покрывшись трещинами. Иногда он задавал себе вопрос: «Могло ли всё кончиться иначе?»

Сегодня часы, казалось, задавали ему тот же вопрос.

Он сидел за верстаком в своей мастерской, окружённый разрозненными деталями, инструментами и эскизами. Теперь казалось, что тут невероятно пусто. Совсем недавно они работали с Хеймердингером, чтобы создать машину для создания мыльных пузырей. Сейчас машина разобрана, ведь Джинкс нуждалась в деталях оттуда. Осознание, что здесь совсем недавно мастерили близкие ему люди, а сейчас они мертвы, било в самое сердце.

Потери оставляют шрамы. За войну с Силко Экко потерял много людей, но боль утраты Джинкс и Хеймердингера была особенной. Это была та пустота, которую ничто не могло заполнить.

Экко не пытался бежать от прошлого. Даже если бы он захотел, этот мир никогда не избавлял его от того, что преследовало его по ночам. Хеймердингер. Паудер. Джинкс. Каждую ночь он видит кого-то из них… И каждый раз теряет. Ему начинает казаться, что он мог понять старую подругу в её безумии. Тяжело оставаться нормальным, когда не можешь нормально спать.

Ему начинает мерещиться, что он видит или слышит их. Размытым силуэтом в углу своего взгляда, случайным окликом в моменты его работы. Но всякий раз, обернувшись, он оставался один. Экко списывает это на недосып.

Чтобы хоть как-то отвлечься, тот пытается зарыться в работу. В память о павших мемориал был пополнен несколькими новыми лицами. Среди них были и их лица. Экко рисовал их сам. Каждый изгиб, каждый локон волос, каждая мелкая деталь. Он пытался воспроизвести всё в точности, словно боялся, что про них забудут. Самая большая проблема была в цвете глаз. Бледно-синие или фиолетовые? Он до сих пор не смог решить.

Даже сейчас, когда Экко бережно смазывал механизмы часов, рисунок Джинкс был до сих пор незакончен. Его часто спрашивали причину или предлагали закончить за него, но он всегда отмахивался. Он должен был завершить всё сам.

Наконец, спустя полчаса работы, он снова слышит тиканье. Починил. Он смотрит на них, крутит в руках и качает перед собой за цепочку. Для человека, что смог изобрести машину времени, починка такой вещицы не была проблемой. Когда он окончательно убедился в надёжности ремонта, он не спешит убирать их.

— Было бы весело, работай они в обратную сторону! Ну и будь в конце взрыв, — Джинкс. Её голос, что звучал прямо над ухом, заставил его подпрыгнуть и резко обернуться. Никого. Он здесь один. Посмотрев в окно, он не видит света. Похоже, что он снова засиделся за работой и совсем забыл про время.

Выдохнув, тот вновь садится и потирает переносицу. Такими темпами он скоро начнёт разговаривать со своим оружием. Такого исхода ему не хотелось. В конце концов, он несёт ответственность за Поджигателей. Пусть Севика и находится в совете, но это не означает сиюминутные изменения. Заун всё так же беден и опасен, а на вакантное место мёртвого Силко всё ещё претендует немало людей. Он не мог подвести всех из-за недосыпа.

— Никогда не думал, что буду по тебе скучать, — говорит он одними губами. И думает, что лучше не отвечать голосам, что слышит только он.

На следующее утро на мемориале была уже законченная картина. Всех встречала Джинкс с почти родными фиолетовыми глазами. После этого у него был долгий разговор со ШрамомЗаместитель Экко в Поджигателях. В итоге он всё-таки смог убедить его в целесообразности своих действий. В конце концов, она была одной из тех, кто выступала на их стороне во время последнего боя.

***

И он снова на мосту. Пули опасно свистят рядом с ухом, но Экко это не волнует. Он продолжает неумолимо приближаться, уворачиваясь от каждого выстрела. Он делал это множество раз. Жаль, что тогда это были шарики с краской.

За считанные секунды Экко уже наносит удар по пистолету и выбивает его из рук. После завязывается недолгий рукопашный бой, итог которого всегда один — он сверху, заносит кулак для финального удара, а под ним Джинкс. Он не может забыть этот взгляд. Она была испугана. И на краткий миг, всего на один миг, он увидел в ней не сумасшедшую убийцу, а Паудер.

Момент затягивается, и ему кажется, что за эту вечность Экко мог прожить сотни своих жизней.

— И чего замер? — Джинкс первая, кто нарушил тишину.

— Не могу, — ответ последовал лишь через несколько секунд. — Просто не могу.

— И почему же? — Голос разносится эхом.

Экко попытался отвести взгляд, но не смог. Он смотрел ей прямо в глаза, и слова застревали где-то в горле, образуя там ком. Смотря на это, губы Джинкс растянулись в широкой, безумной улыбке. Она рассмеялась.

— Чего же ты, Мальчик-спаситель? Всё-таки ты сегодня безумный?

Он мог поклясться, что на доли секунды он увидел Паудер, которая сейчас живёт свою лучшую жизнь в другом измерении. Но вот перед ним снова Джинкс. И только сейчас Экко заметил, что мост погрузился в странную тишину. Он не слышал ничего, кроме биения собственного сердца. Кажется, что весь мир замер в ожидании его ответа.

— Потому что я… Ты… Потому что мы друзья, — это всё, что он смог из себя выдавить. Опустив руку, он встаёт с неё и садится на край моста. Через несколько секунд он чувствует, что она садится рядом.

— Это было о-очень глупо! Я же могла буквально тебе в спину выстрелить или взорвать, пока ты с духом собирался.

— Но ты этого не сделала.

Она замолкает и задумывается. После этого она смеётся и бьёт его по плечу. Почему-то Экко не больно.

— Ну, знаешь ли, будь это в реальности, то тебя бы по кусочкам на мосту сейчас разгребали! Неужели ты правда запомнил меня такой доброй? — Она закатывает глаза. — Ты всегда такой скучный, Экко. Хоть раз мог бы представить, что я ношусь по Зауну и уничтожаю всё на своём пути! Как в старые добрые времена.

— Ты сильно изменилась с того момента. Хотя твоя любовь к самоподрыву осталась, — Экко позволяет себе короткий смешок. И почему их встречи так часто оканчиваются взрывами? Точно, они же были врагами.

— Технически, сейчас я её ещё не встречала. Сейчас я должна не разговаривать с тобой, а пытаться тебя убить.

Экко поворачивается к ней. Он замечает, что на ней нет никаких повреждений от их последнего боя. Вот она — Джинкс в своём неповторимом амплуа. Две длинные синие косы, безумная улыбка и с любовью к уничтожению всего живого по приказу Силко. И сейчас этот сгусток хаоса был к нему опасно близок. Настолько, что он мог почувствовать её дыхание. Экко и сам не понял, как позволил ей подобраться настолько близко. Их лица отделял лишь десяток сантиметров.

— Джинкс, я…

— Не люблю лишней болтовни.

В следующее мгновение он чувствует вкус её губ на своих. Экко не успел это даже осознать, когда всё кончилось. Осталась только пустота. Остался только он.

Экко вздрагивает и тяжело дышит. Секундное замешательство, и он понимает, что это был лишь сон. В это же время в дверь продолжают стучать. Он с неохотой поднимается со своего рабочего места, на котором уснул, направляясь открыть дверь. На пороге его встречает знакомое лицо Вай.

Экко улыбается. Делает это искренне впервые за долгое время. Он пускает её внутрь. В последний раз они виделись сразу после битвы, когда она сообщила ему о смерти Джинкс. Кто же знал, что он будет так скорбеть по врагу?

— Как ты? — начинает без предисловия.

— В работе.

— Оно и видно, — Вай усмехается, но почему-то в этом чувствуется какое-то сочувствие.

— А ты как переживаешь?

— Никак не могу с этим свыкнуться.

Экко сочувственно кивает, ведь знает, что все возможные слова сочувствия были сказаны. Так мастерская погрузилась в молчание. Оно не было неловким, а таким простым. С Вай и не могло быть по-другому. Он посмотрел на неё, и ему кажется, что мир слишком несправедлив по отношению к ней. Она заслуживала лучшего.

— Я скучаю, — сказал он тихо, зная, что Вай услышит, но не сочтёт это слабостью.

— Мы все скучаем, Экко, — отозвалась она, её голос казался таким тёплым. — Но ты не можешь винить себя за это.

И всё-таки Экко винил. У него было всё время мира, но даже так он не смог спасти старую подругу. Он часто перебирал варианты у себя в голове в поисках ответов. Казалось, что способ её спасти был где-то на поверхности, стоит немного стать внимательнее. Но его не находилось.

— Я видела, что ты закончил мемориал, — подметила Вай, подходя ближе и касаясь его плеча. — Получилось довольно неплохо.

— Да. — Он кивнул. — Теперь всё закончено. Хотел бы я… Хотел бы, чтобы не пришлось туда никого добавлять.

Вай понимающе кивает. Экко посмотрел на неё, благодарный за её поддержку. За то, что кто-то остался, кто-то понял. В конце концов, они были последние люди, кто помнил о Паудер, а не только о Джинкс. Последние, кто видели её вживую. И это казалось таким странным и несправедливым. Ведь Паудер могла жить свою лучшую жизнь! Но какой ценой?

Экко так и не рассказал про своё путешествие в альтернативную вселенную. Не смог. Да и стоит ли оно того? Стоит ли добивать Вай той информацией, что её жизнь — единственная причина этого дерьмового мира? Вопрос был риторический. Пусть хоть она получит свой хороший конец с Кейтлин, в счастливом неведении.

— Ты же пришла не просто так, да?

Вай отвела взгляд, будто обдумывая, стоит ли продолжать. После она выдохнула и сказала:

— Не думал о том, чтобы стать лицом Зауна?

Он скривил лицо и закатил глаза, когда снова про это зашла речь. Ему предлагали роль советника, но он почти сразу отказался. Он не видел себя на том кресле. У него были Поджигатели, своя работа, своё видение того, как нужно спасать Заун. Политические игры казались ему пустой тратой времени.

— Не говори, что тебя же Кейтлин послала.

— Не без этого, — она лишь пожимает плечами. — А ещё меня попросили поговорить с тобой по поводу твоего самочувствия. Говорят, что ты в последнее время выглядишь измотанным. Я понимаю, что ты стараешься держать всё под контролем, но ты же человек, а не машина.

— Я в порядке, Вай, — пробормотал он. — Просто не хватает сил. На всё. И на всех.

Она смотрит на него и не верит. Не верит, что он в порядке.

— Ты не в порядке, Экко. И это нормально. Никто из нас сейчас не в порядке. Мы все что-то потеряли. И ты потерял слишком много. Нельзя просто игнорировать это и надеяться, что всё само как-то наладится.

Экко отвёл взгляд. Он знал, что она права, но признать это вслух было слишком тяжело.

— Спасибо за волнение, но всё хорошо, — он натянуто улыбнулся.

Вай глубоко вдохнула, подавляя желание спорить. Сейчас не время.

— Хорошо. Не забывай, что я рядом, — сказала она, разворачиваясь к двери. — Не пропадай.

— Спасибо, Вай, — тихо ответил он. — Попытаюсь. Заходи почаще!

И она ушла. В мастерской вновь повисла тишина. Экко нужно несколько секунд, чтобы осознать, что он снова один. Он медленно возвращается к своим чертежам, которые он пытается восстановить последние пару ночей. Используя формулы Джейса, а также свой мозг, он шаг за шагом восстанавливает чертежи устройства. Жаль, что для машины времени нужно так много ресурсов.

Конечно, даже если он сможет восстановить изобретение, то ему ещё предстоит преодолеть порог в безопасные четыре секунды. Однако сначала надо получить доступ к хекстеку. Чудо, что он вообще работал после произошедшего. Экко уже был готов к тому, что его добыча будет не из лёгких.

Потирая переносицу и уже обдумывая свой следующий шаг, тот позволяет себе на пару секунд прикрыть глаза. Он не помнил, как уснул в тот раз. Однако, судя по часам, то проспал всего час.

— Такими темпами мы скоро встретимся! — знакомый голос Джинкс. Такой звонкий. Такой живой.

— Возможно… — пробормотал Экко, не открывая глаз. Его голос звучал устало.

Он понимал, что это всего лишь голос в его голове, но он звучал так реально, так… болезненно знакомо. Возможно, что ему и правда стоит начать больше спать.

*** 

С того разговора уже прошла неделя. Чертежи восстановлены, режим сна — нет. За это время Экко успел посоветоваться с профессором и Джинкс несколько раз. Правда, он не был уверен, было ли это во сне или наяву. Да и так ли это важно, когда цель так близка. Почти всё готово. Параллельно со своими исследованиями тот собирал необходимые компоненты. Наконец, детали собраны, механизмы настроены. Осталось только добыть последний кусок — хекстек, необходимый для завершения машины. Благо Экко знал, где его можно достать.

Он встал, потянувшись и потирая виски. В голове снова звенел её голос.

— Неужели мальчик-спаситель и правда пойдёт к ней за помощью? — прозвучал знакомый насмешливый тон. — Немного стараний ради мертвеца?

Экко не обернулся, ведь знал, что там никого нет.

— Когда-нибудь ты перестанешь мне мерещиться, — пробормотал он, хотя внутри знал, что это вряд ли произойдёт. Вряд ли произойдёт, пока он так мало спит.

После этого он оделся в своё снаряжение, маску и встал на свой ховерборд. Лететь пришлось не так долго. Где-то пятнадцать минут полёта, пока он не оказался возле статуи, посвящённой Вандеру. Экко ещё несколько дней назад договорился о встрече здесь, чтобы получить заветный источник энергии.

Экко остановился недалеко от места встречи и медленно подошёл к статуе, держа руки в карманах. Навряд ли ему решат устроить засаду. В конце концов, он собирается встретиться с официальным представителем Зауна.

— Ты рано, — раздался голос со спины.

Экко повернул голову и заметил знакомую фигуру. Севика. Грозная женская фигура, большая часть которой скрыта под плащом. Кто бы мог представить, что правая рука Силко когда-нибудь станет заседать в совете и представлять интересы всего Зауна? А теперь и представлять не нужно.

— Принесла?

— До сих пор не пойму, зачем тебе это, — вздыхает она, показывая из-под плаща небольшой контейнер с ярким голубым свечением — кусок хекстека. Она небрежно крутит его в руке, рассматривая. — После последних событий его было проблематично добыть, но всё-таки я смогла. Надеюсь, что это того стоило.

— Это того стоит.

Севика подошла ближе, протянув ему контейнер. Экко осторожно взял его, ощущая приятное тепло, исходящее от энергии внутри.

— Ты знаешь, мальчишка, — начала она, — Зауну не хватает своих героев. Ты нехило помог в последнем бою, так что я могла бы замолвить за тебя слово в совете. Ты мог бы представлять Заун наравне со мной.

— Не интересует, — сухо бросает Экко, становясь на свой ховерборд и собираясь уже отправиться обратно.

— Твоё право. Если надумаешь, то знаешь, как со мной связаться. Но не забывай, что моё терпение не безгранично.

Экко бросает ей что-то вроде “Ага, спасибо”, прежде чем рвануть в сторону убежища. Ещё немного, и он наконец сможет что-то изменить. Хотя бы начать делать первые шаги к этому. Одно повторное открытие Z-привода в этом мире могло бы значительно облегчить ему жизнь. А учитывая его планы по возвращению в более далёкое прошлое, то и вовсе это может построить более идеальный мир. Мир без Аркейна. Один раз это дало более лучшие будущие для всех, так почему это не может дать лучшее будущее второй раз?

Экко чувствовал лёгкое волнение, когда наконец вернулся в свою мастерскую. Он не был даже уверен, что это должно сработать. В конце концов, после победы над Виктором ещё неизвестно, как поведёт себя путешествие во времени.

Задерживая дыхание во время того, как он вставлял хекстек в сердцевину устройства, оставалось лишь наблюдать. Сердце пропустило удар, когда он не сразу увидел маленькую парящую сферу в центре привода. Но всё же она появилась, пусть и с небольшой задержкой.

Сквозь гул работы машины он снова услышал её голос. На этот раз он не был таким насмешливым, а скорее задумчивым.

— Правда думаешь, что всё можно исправить?

— Это лишь первый шаг!

Пессимистично он выставил предел всего в одну секунду. Сразу ставить четыре было бы слишком рискованно. Секунду он собирался с силами, прежде чем дёрнуть за рычаг. В глубине души он боялся худшего исхода.

И вот он пытается активировать машину, и-и-и… Ничего не произошло. Первые мгновения Экко не верит, списывает на неточности в собственных расчётах и пробует снова. А потом ещё раз, другой, третий. Он уже хочет перейти на беспорядочное дёргание, но пытается держать себя в руках, несмотря на бурю эмоций.

— Похоже, что наш мальчик-спаситель провалился! Как неожиданно! — и снова этот насмешливый голос под ухом. Но Экко не отвлекается. Не может позволить себе такой роскоши.

— Что-то не так…

Он замечает это по тому, что машина не работала. Её шум становился громче, а парящий шар явно увеличивался в размерах и становился всё нестабильнее. И теперь Экко понял свою ошибку. Всё-таки стоило перепроверить свои расчёты перед запуском.

— А я тебе говорила, что там должно быть четыре!

Это было последнее, что он услышал, прежде чем устройство начало работать ещё громче, а некоторые детали начали натурально отлетать. И за секунду до того, как комнату одарил яркий свет, а до его ушей донёсся звук взрыва, он успел согласиться с голосом Джинкс. Всё-таки Экко и правда стоило больше спать. Так он и провалился во тьму. Он думал, что после такого невозможно выжить.

Однако после этого он задышал. В нос бьёт запах пороха, а глаза перед ним видят Джинкс с наставленным на него пистолетом. Предсмертная галлюцинация? Тогда почему всё кажется таким реальным? А потом он понимает, что находится на мосту.