Некто шагал по узкой, скованной льдом тропе, ведущей в неизвестность. Его капюшон низко опущен, скрывая лицо, а черно-серый плащ развивался на порывах холодного ветра. Под ногами скрипел снег, а издалека доносился тихий гул моря. Город Винтерхолд выглядел мрачно: обветшалые дома, покрытые инеем, словно сами были готовы исчезнуть под гнетом времени.

Он чувствовал каждую пару глаз, обращенных на него. Жители, утканные в толстые меховые плащи, замирали на мгновение, лишь чтобы бросить подозрительный взгляд в его сторону. Они не приближались, но и не отводили глаз, словно оценивая, представляет ли незнакомец угрозу. Невольно сжимал край плаща, чтобы скрыть свои длинные белые пальцы с открытыми перчатками и золотыми вставками, которые могли бы привлечь лишнее внимание.

Снежные эльфы — древний народ, некогда обитавший на суровых просторах

Скайрима, покрытых вечным льдом и снегом. Их кожа была бледной, почти серебристой, с красноватой пигментацией на угловатых частях тела. Волосы были светлыми — от белоснежных до пепельных и знакового, а глаза — яркими, ледяными, или зелеными — самый холодный оттенок с виду теплого природного цвета. Чужак недалеко ушел от этого описания: под широким плащом длинные чуть золотистые волосы, а глаза пастельно-голубого цвета — не отличается от каноничного описания фалмеров.

У таверны «Замерзший очаг» двое стражников стояла в тени, прислонившись к стене. Их железные шлемы сверкали в слабом свете зимнего дня, и, хотя они не выказывали враждебности, их взгляды были тяжелыми, пронизывающими. Один из них слегка наклонился к другому и что-то буркнул, но он не расслышал их слов. Только заметил, как один из стражников молча сплюнул в снег, когда он направился в сторону узкой дорожки, ведущей к мосту массивного замка.

Страх сдавил его грудь. Фалмер никогда раньше не видел людей, не слышал их грубых голосов, не ощущал их взглядов. Все, что он знал, было из книг, пыльных свитков, которые успел прочесть в руинах. Люди казались ему далекими, абстрактными, но теперь они окружали его, настоящие. Пугающие.

Он ускорил шаги, стараясь не оборачиваться. Дорожка к мосту была осыпана снегом и разрушенными стенами, которые обнажали темные следы древних катаклизмов в виде оставшихся кусов чего-то, что могло ранее зазываться чьим-то домом. И вот, подняв взгляд, он впервые увидел Великий мост Коллегии — массивное строение, соединяющее утес с величественной крепостью, возвышающейся над морем. Его каменные арки словно бросали вызов законам природы, уходя ввысь. Остановился. Его дыхание стало неровным. Он еще никогда не видел ничего столь монументального, но страх перед людьми отступил, сменившись новым чувством — любопытством. «Что это за место?» — промелькнуло у него в голове, прежде чем он осмелился сделать первый шаг к мосту.

Его взгляд всё еще не мог оторваться от величественного вида, который открывался на Коллегию. Он не мог поверить, как это место контрастировало с теми руинами, которые он оставил позади. Но слишком поздно он услышал чей-то строгий «кхм-кхм…» и врезался в высокий объект. Он резко отпрянул и поднял глаза.

Перед ним стояла женщина — высокая, с острыми ушами, как у него. Эльф! Его сердце всколыхнулось от радости. Он не мог сдержать лёгкую улыбку. За эти три дня, проведенные на поверхности, он улыбался больше, чем за все годы, которые провел в темных двемерских залах.

Но прежде, чем он успел что-то сказать, она с серьезным выражением произнесла:

— Переходи этот мост только на свой страх и риск.

Женщина была высокой, с темными волосами, собранными в строгую прическу. На ней черное магическое одеяние, украшенное серебром, а её осанка передавала уверенность, с которой она встречала незнакомца.

Эльф почувствовал лёгкую панику. Он так долго не разговаривал с реальными существами, и вот теперь, впервые, перед ним стояла эльфийка, которая, похоже, была готова с ним поговорить. По крайней мере, ему так показалось. После трех секунд в замешательстве, его глаза начали бегать, а он тихо спросил:

— Что это за место…?

Она подняла брови, заметно удивленная.

— Я удивлена, что ты не знаешь, — произнесла она, а её голос был низким и резким. — Обычно все, кто сюда приходят, уже знают о Коллегии.

Она сделала небольшую паузу, и её взгляд стал мягче.

— Коллегия Винтерхолда — безопасная гавань для юных и опытных магов. Здесь хранятся тайны и мудрость, которые не найти нигде больше.

Молча слушал её слова, не понимая всей глубины этих фраз, но осознавая, что это может быть его шанс узнать больше о мире, который ему так долго был незнаком. Всё внутри него разрывалось от любопытства. Он хотел узнать всё — и как можно быстрее. Каждое её слово, каждое объяснение о Коллегии поглощало его внимание.

— А кто вы? — вырвалось у него, прежде чем он успел остановить себя от дальнейших «сложных» расспросов.

Эльфийка посмотрела на него с холодной, но проницательной оценкой. Ее взгляд не выдавал никаких эмоций, но в голосе был скрытый оттенок интереса, когда она ответила:

— Я Фаральда. Мой долг — помогать пройти всем входящим по пути мудрости. Если моё присутствие кого-то пугает, то так будет даже лучше — Коллегия меньше получит неприятностей. — осознавая, что, по большей части, отпугивает путников.

Чуть приподняв бровь, и её глаза скользнули по нему, заглядывая под края капюшона.

— Но есть более важный вопрос: кто ты?

Он замер. Кто он? Он мог назвать своё имя, как она, но она же представилась и после этого добавила какое описание своих дел. Вроде того? Ему тоже нужно?

— Я… Меня зовут Калзар. Мой долг… — останавливаясь, не зная, как продолжить.

Его мысли запутались. Что такое долг? Он продолжал искать взглядом вокруг, надеясь, что хоть какой-то предмет подскажет ему, что ответить.

Фаральда внимательно следила за его поведением, её глаза не пропускали ни одной детали. Белая кожа, как снег, эльфийские уши, туманные голубые глаза… Она в легком страхе поворачивается, и её взгляд скользит по окрестностям, заглядывая в окна. Неожиданно для себя, смягчилась.

— Милый, ты же…

—… Я? Я Калзар… — он чувствовал себя максимально неловко и совсем уже вжался в плечи, пытаясь скрыться от взгляда.

— Стой! Подожди тут, пожалуйста… — но быстро передумает, — Нет, идем за мной!

— Я могу войти? Правда…? — спросил он, глядя на неё с надеждой.

— Да… Конечно. Идем! — Фаральда выдала нервную улыбку, но её глаза, полные решимости и любопытства, говорили о том, что её радость была больше похожа на исследовательскую.

Калзар поспешил за ней.

Фаральда быстро откроет все ворота и… слава богам, он во дворе…

— Энтир!

Эльф, к которому обращается Фаральда — босмер с темно-серой кожей, красноватыми глазами и короткой прической. На нём магическая мантия, аналогичная той, что носит Фаральда, но в более темных тонах.

Калзар посмотрит в их сторону только раз, а сам подойдет к большой статуе. Она изображает мага с широко раскрытыми руками, как если бы он поддерживал или манипулировал магической жидкостью, направляя её потоки. Напротив колодец с неизвестной ему жидкостью — но светится красиво.

Пока Калзар пошел к статуе, Фаральда бежит к Энтиру и хватает его за плечи.

— Энтир!

— Я и в первый раз все прекрасно услышал. — несмотря на его внешнюю сдержанность, его глаза и выражение лица выдают его добродушность.

— Молчи! Смотри! — поворачивает его за щеки в сторону фалмера, чью снежную кожу волшебно освещал магический свет от воды, — Видишь? Ты же тоже его видишь?

Энтир шумно сглатывает приступивший ком к горлу и не может выдать слов.

— Ну же, Энтир! Ты же столько посвятил времени на изучение фалмеров! Ты же должен знать! — Фаральду переполняет радость, и она говорит с такой радостью, как будто она сама только что сделала важное открытие. — Он не фалмер, он именно снежный эльф…

— Он… — Энтир еле открывает рот, не в силах поверить в то, что она говорит. — Я же могу подойти к нему?..

— Только не пугай его! — предупреждает Фаральда, сдерживая волну эмоций. — Сначала мне показалось странным, что он так пугливо на всё смотрит, но теперь-то всё понятно.

— И что тебе понятно?

— Ты же никогда не видел чистых снежных эльфов — значит, конкретно этот где-то прятался. Насколько лояльно будет у него спросить? Мы не должны давить на мальчика.

Не ответит, только кивает, и они оба направятся в сторону эльфа.

Калзар уже потянул руку к ярко-синей воде, но услышал своё имя.

— Ка-Калзар, знакомься, это Энтир. — Укажет ладонью на рядом стоящего босмера, а тот только кивнет, несводя глаз с него. — Он наш учёный и может ответить на любые твои вопросы. Не стесняйся обращаться к нему.

— Что это за вода?

— Эта? — Энтир подал голос и подходит поближе, указывая на воду в неглубокой ёмкости.

— Да.

С удовольствием воспользуется ситуацией, чтобы получить доверие. Проведет рукой по поверхности воды и добавит с лёгкой улыбкой:

— Ничего, просто магическая смесь для декора.

Тот наконец-то опускает обе ладони под воду и почти сразу поднимает обратно, смотря на стекающие капли светящейся воды.

— Позволь помочь? Лучше долго не держать её на руках. — Босмер протягивает к нему салфетку.

— Что вы хотите?

— Просто протереть твои руки от воды.

Фалмер протягивает без лишних вопросов, и Энтир аккуратно берёт ладони в свои. На деле это лишь предлог, чтобы осмотреть его руки, а ещё… Это ведь точно не какая-то пудра? Он вытирает тряпочкой и ничего странного не заметит. Отпускает его.

-Скажи, ты ведь снежный эльф?

Фаральда пугается прямого вопроса, но ничего не скажет.

— Да.

— Ты один?

— Надеюсь, что нет… — опустит взгляд в пол. Он помнит, как норды на них напали, хотя не видел их. И только из этого факта он может сделать вывод, что остался один.

— Извини! Я тоже надеюсь, что нет. — почувствовал появившуюся апатию собеседника.

— Вы не видели?

— Кого?

— Ещё кого-то.

Энтир задумался, как лучше ответить. Он знает о деградации фалмеров? Если нет, то перед ним, возможно, стоит эльф, которому не меньше четырёх тысяч лет… Ответить честно или нет? Но он и не соврёт, если скажет, что не видел таких, как Калзар — адекватных:

— Нет, к сожалению, я никого не видел, извини.

Калзар выглядит поникшим ещё больше.

— Значит, их всех убили?

— Стой-стой! Не надо грустить, мы же не знаем точно.

— Не знаете?

— Да, это всё только расследуется. Ты мог бы разъяснить ситуацию, если тебе не сложно ответить…! — Энтир почти умоляет, чувствуя, что каждое слово Калзара может стать разгадкой его работы.

Фаральда с намёком тыкнет локтем в бок Энтира, и тот слегка скривится, бросив на неё недовольный взгляд.

— Вы же научите меня магии?

Альтмерка поспешно подаст голос, её интонации становятся мягче и теплее:

— Конечно! Ты же в Коллегии магов! А чему тут ещё могут учить, кроме магии? Конечно, научим! — Она улыбнётся и сделает приглашающий жест. — Давай, я покажу тебе твою комнату, где ты можешь жить столько, сколько захочешь.

Она всего лишь хочет уберечь эльфа от пассивного давления Энтира. Он уже достаточно спросил — теперь Калзару нужно отдохнуть и расслабиться. Она ласково берёт его за руку и потянет за собой, в Зал Достижений, по пути рассказывая:

— Там всего несколько учеников, не бойся. Они не причинят тебе вреда.

Ведёт его к комнате, стараясь говорить спокойно и ободряюще. Добравшись до места, Фаральда быстренько задвигает шторки изнутри.

— Это твоя комната. Можешь хранить здесь любые вещи. Когда начнутся твои первые уроки, лучше не тренируйся тут… У нас есть специальные места для этого.

Калзар медленно осматривает комнату, его взгляд останавливается на кровати. Он осторожно подходит, словно не до конца уверен, что это. Едва слушая слова Фаральды, наклоняется, чтобы проверить мягкость перины, надавливая на неё ладонями.

— …а ещё пока не разговаривай с другими. Я пока побуду с тобой, а потом тебя познакомят со всеми на уроках… — Фаральда останавливается, заметив, что он её совершенно не слушает.

Она улыбнётся, видя его интерес к простой кровати. Наклоняется, чтобы быть на уровне его глаз.

— Ты не видел таких кроватей?

Калзар качает головой.

— Нет. У двемеров есть только каменные, и… сколько себя помню, всё время были только каменные.

Она моргнула, услышав это, а в голове вспыхнула мысль: «Двемеры? Как же они надоели — в каждой бочке затычка!». Решает не давить на эльфа.

Он выпрямляется и смотрит на неё с лёгким недоумением.

— А что мне сейчас делать?

— Что угодно, — отодвигает шторки, — но пока не выходи никуда. Я вернусь через пару минут, и мы познакомимся со всеми.

Калзар будто на секунду задумывается, а потом спрашивает:

— У вас есть что-то поесть?

— Боги, конечно! Сейчас принесу. Ты любишь что-то особенное?

Он чуть нахмурился, словно всерьёз пытается вспомнить.

— Я не знаю… но мне нравится такое… — Калзар изображает руками продолговатый предмет небольшой формы, — зелёный и острый.

Фаральда моргнула, а затем засмеялась.

— Огурец?

— Наверное, я не знаю, но звучит вкусно.

— Сейчас принесу, отдохни пока, — и выходит из комнаты.

Он аккуратно садится на кровать, на секунду теряя равновесие, когда проваливается в мягкость. Так боялся выходить, но, в итоге, этот мир оказался не таким страшным, как казалось. По крайней мере, пока что.

Через пару минут Фаральда возвращается с фруктами, сыром, овощным супом, а ещё сладостями: рулетом и тянучкой. Тянучка особенно понравилась Калзару. Убедившись, что еда отвлечёт его хотя бы на полчаса, она направляется к комнате Энтира.

Энтир сразу встаёт со стула, обеспокоенно спрашивая:

— Ну как он?

— Кушает, — спокойно отвечает она, закрывая за собой шторки.

— И какая у него реакция?

— Никогда не ел такую еду, — пожмет плечами и добавит, — Огурцы разве что, но, думаю, он про солёные.

— Говорил что-то ещё?

Фаральда немного замешкается:

— Да, он упомянул двемеров. Сказал, что жил у них. Всё это время или часть — я не очень поняла, но, похоже, долго.

Энтир застывает, нахмурив брови, затем раздражённо выдыхает:

— Двемеры… Ничего без них не обходится. Сначала драконы, потом Довакин, теперь и недеградировавший фалмер! А дальше что? Давайте еще эльнофей какой-нибудь выползет!

— Говоришь так, как будто не будешь этому рад.

— Буду! — вдохнет и сложит руки на груди, его взгляд насторожен. — И что нам с ним делать? Не боишься, что на него объявят охоту?

— Кто? Столько лет прошло: половина не знает, что снежные эльфы вообще когда-либо существовали, а другая половина думает, что это миф.

— Надо отправить его к Колсельмо. — тут же перебьет себя. — Нет, не надо…

— Да, не надо. Мало ли, чего он там захочет с ним сделать.

— Но и тут его нельзя оставлять.

— Да почему ты так думаешь? В стенах Коллегии безопасно, если не пускать лишних, а к нам никто и не ходит. Пусть тут живет, обучим его магии, а потом можно будет отпустить.

— Говоришь, как о каком-то животном… Взяла птичку со сломанным крылом, вылечишь и отпустишь на волю.

— А как еще? Предлагаешь держать его тут?

— Да не в этом дело. Анкано.

Альтмерка на мгновение хмурится, но быстро доходит, о чем идет речь.

— Анкано? — она резко выпрямляется, осознание вспыхивает в глазах. — Точно… ты же говорил, что они раньше соперничали друг с другом. Доходило до войны? Не помню.

— Не доходило.

— То есть, ты думаешь, что Анкано может кому-то это передать?

— Конечно может, но пока я не могу придумать смысл. Публично казнить или, наоборот, забрать себе и говорить всем, что у них в подчинении последний снежный эльф. Но в этом тоже мало смысла.

Энтир сдвигает брови, голос становится более задумчивым:

— Но есть другое: у фалмеров очень сильная магия холода, очевидно, не так ли?

— Тогда нужно, чтобы Анкано…

Фаральда едва успевает открыть рот, как её перебивает низкий, холодный голос:

— «Анкано» что?

Они оборачиваются, и взгляд обоих падает на самого талморца, который без малейших колебаний отодвинул шторы, словно комната была его собственной территорией. Лицо его невозмутимо, а глаза, как всегда, изучают каждую мелочь в их реакции.

Босмер, хоть и явно напряжен, старается сохранить спокойствие и уклончиво отвечает:

— Архимаг нас спрашивал про секреты ближайших руин, но мы подумали, что ты в этом можешь разобраться получше.

Фаральда, подняв подбородок, добавляет:

— Да, может и дело интересное появится.

Её тон не настолько высокомерный, чтобы нарваться на конфликт, но вполне чувствуется, что она избегает его излишнего внимания.

Анкано привык к подобному отношению — его недолюбливали, но и старались не пересекаться без надобности.

— Благодарю за предложение, — с нажимом отвечает он, — но я только что был у Архимага, и он попросил меня доставить тебя, Фаральда, на верхние этажи.

Эльфийка ловит взгляд Энтира, сдерживая явное недовольство. С минуту она колеблется, но все-таки выходит из комнаты, оборачиваясь на пороге, чтобы успеть прошептать босмеру:

— Разберись сам.

Альтмер ненадолго задерживает свой взгляд на Энтире, прежде чем скрыться с Фаральдой, оставляя его в тишине.

Он выждал минуту перед занавеской, собираясь с мыслями. Глубоко выдохнул, понимая, что каждое слово нужно будет подбирать тщательно, чтобы не напугать или не оттолкнуть снежного эльфа. Осторожно отодвинув штору, он вошел внутрь с натянутой улыбкой, стараясь выглядеть дружелюбно.

— Приятного аппетита! — сказал он тоном, который редко использовал, особенно по отношению к кому-то из расы, которая, по факту, поубивала его друзей.

Но этот фалмер был другим, и агрессии к нему держать смысла не было. Нужно было привыкать: снежные эльфы и те, кто стали одичавшими фалмерами — это два совершенно разных существа.

Калзар, увлеченный тянучкой, даже не поднял взгляд. Он тянул сладость зубами, отрывал небольшой кусочек, а затем переходил к следующей. Его детское любопытство к еде было настолько искренним, что Энтир лишь улыбнулся.

— Можно задать тебе вопрос? — нарушил он тишину, стараясь говорить мягко, как и советовала Фаральда.

Эльф на мгновение отложил сладость и посмотрел на него.

— Какой?

— Ты можешь рассказать мне свою историю? Только если тебе не сложно, — Энтир наклонился немного ближе, чтобы показать свою заинтересованность.

Тот ненадолго замолчал, словно решая, стоит ли делиться. В его взгляде мелькнуло сомнение, но страха не было.

— Я… — он запнулся, больше от растерянности, чем от нежелания говорить. — Хорошо…

— Благодарю, — садясь рядом на край кровати.

Он быстро заметил оставшуюся на тарелке тянучку и, не думая, взял одну из них. Калзар сразу заметил это действие и посмотрел на босмера с выражением, между легким раздражением и вопросом, но ничего не сказал по этому поводу.

— Я помню, что жил в снежном царстве, потом началась война… бежал, споткнулся и упал, а потом проснулся уже у двемеров, — Калзар говорил медленно, будто проговаривал эту историю самому себе впервые. — Я знаю, что снежные эльфы заключили договор с двемерами, чтобы спастись, но в обмен должны были потерять свое зрение. Наша культура сломана людьми. Меня и некоторых других эльфов этой же и другой расы забрали. Поэтому в этот договор я и другие не входили. Они издевались, но постоянно были чем-то недовольны. Все остальные были убиты. Меня и еще пару заморозили, и потом я проснулся один. Они просто испарились и ничего не оставили ответов. Я нашел еду в железных банках и стекле. Я пытался понять, что именно они хотели узнать с нашей помощью, но я не мог разобрать ничего на двемерисе… только свое имя. И других. Я свой язык-то знаю только на… моменте, когда был еще ребенком. Я нашел книжки по тамриэлике, у них была большая библиотека. Нашел словарь тамриэлика-двемерис, но… все сгорело. Я просто хотел знать, для чего все это было. Теперь я никогда не узнаю. Я знал о внешнем мире только из книжек, что написаны на тамриэлике. И все равно не могу перевести половину. — Последние слова произнес с заметными запинками. Он бессознательно добавлял слова из фалмериса и двемериса, делая речь трудной для понимания.

Калзар выражается короткими, обрывочными предложениями, каждое слово дается ему с усилием. Видно, что ему требуется время, чтобы сформулировать мысли и подобрать правильные слова, особенно когда речь заходит о сложных темах. Босмер молчал, позволяя эльфу выговориться. Слегка наклоняет голову, обдумывая сказанное фалмером. Он все еще не может осознать, сколько боли скрывает этот вопрос.

— Если то, что ты говоришь является правдой, то даже сейчас ты сказал больше, чем наши исследования последних 100 лет.

Калзар, не в силах оставаться равнодушным, говорит тихо, но с надеждой:

— Я хочу найти хотя бы кого-нибудь…

— Могу пожелать тебе только удачи, — тихо произносит.

— Я могу где-нибудь поучить тамриэлику лучше? Писать особенно…

— Конечно! У нас есть своя библиотека, но туда лучше идти после первого урока. Подожди немного. Скоро должна прийти Фаральда и проводить тебя. Ты хоть умеешь магией пользоваться?

— Немного. Я умею только то, что нашел в книгах. Мне нравятся луки и магия — я могу быть на расстоянии.

— Похвально, — хотя Энтир на секунду подумает, что это какая-то особенная любовь фалмеров к скрытности и залезть подальше, чтобы не нашли, но вряд ли это касается вот таких эльфов.

— И… Вы могли бы рассказать значения некоторых фраз? Даже ту, которую вы мне сказали до того, как забрали мою тянучку.

— Извини… — Энтир почувствовал этот обидчивый тон.

— Да, вроде такой фразы.

— Ты про извинения?

— Наверное?

Всё так запущено…

— Я даже не знаю, как тебе объяснить. Ты чувствовал стыд?

— Я не понимаю…

— Хорошо, смотри, «извини» говорят, когда чувствуешь, что будто бы говоришь что-то не то. Говоришь-говоришь и понимаешь, что какие-либо слова были лишние.

— Я часто такое чувствую.

— Ну вот! — на деле не понимает: хорошо это или плохо.

— Я понимаю, о чем вы, но не понимаю… не понимаю, когда надо. Что-то ощущается, но не понимаю.

— Обида ощущается так, что тебе становится не очень приятно находиться с человеком напротив. То есть «обиделся на кого-либо». Например, я взял без спросу твою еду — ты же что-то почувствовал.

— Это только с людьми?

— Нет-нет, просто такое выражение. Мер или человек — выбирай что больше нравится. Находясь в обществе людей, много чего нахватаешься из языка.

— А где… я вообще сейчас нахожусь?

— В Коллегии Винтерхолда. — Энтир не очень поймет.

— А еще?

— В Винтерхолде.

— Это страна?

— Это город, страна называется «Скайрим». — специально не использует слово «провинция».

— Значит… я не дома?

— В каком смысле?

— Название не звучит, как моя страна…

— А как она называется? — с ярким интересом.

— Я не знаю… Может, что-то связанное с лесом. Деревьями? Но я не помню ничего, что связано со «Скайримом».

— Теперь это называется «Скайрим». Это все еще твоя родина, просто с другим названием.

— Значит, я дома?

— Да, именно это.

Калзар повернет голову на миску с тянучками и зависнет. Это было очевидно, слишком очевидно, но он все равно надеялся, что его страна осталась нетронутой, что люди не захватили ее, а он просто оказался в чужом месте. Его воспоминания путаются: лица, голоса, снежные равнины — все это кажется теперь настолько далеким. Он очень хочет найти это место, даже если для этого придется пройти весь мир.

Энтир чуть наклонится к нему, чтобы рассмотреть его лицо. Подбадривающе кладет руку на его плечо.

— «Извини», если сказал что-то не то.

— Вроде всё то…

— После «извини» от другого лучше говорить «я прощаю тебя» или «я не прощаю тебя». Обычно так никто не говорит, но раз ты не можешь пока что по-другому сказать, то можешь говорить так, чтобы тебя поняли.

— «Я прощаю тебя»

— У тебя получается!

— Еще есть что-нибудь? — с улыбкой, удовлетворённый похвалой.

— О, давай сначала самое легкое: «Здравствуйте» или «привет» — говоришь, когда встречаешь кого-либо. Обычно достаточно сказать один раз за день, чтобы «поздороваться».

— Почему я не могу просто промолчать?

— Так на все можно сказать. Просто уважительное отношение к кому-либо, кто тебе нравится.

— А если мне кто-то не нравится?

— Тогда можешь не здороваться, я разрешаю. — улыбнется.

— В чем разница между «здравствуйте» и «привет»? Почему я не могу пользоваться только одним словом?

— «Здравствуйте» используется больше к тем, кого ты видишь первый раз в жизни или очень сильно уважаешь. Например, ты же разговариваешь со мной на «вы», почему ты не обращаешься ко мне на «ты»?

— Я видел только такое обращение. Я уже понял, что можно использовать «ты», но я не хочу привыкать снова…

— Хорошо, в этом нет ничего страшного. В общем, «привет» используется уже к друзьям. «Здравствуйте» — незнакомец или уважаемый тобой кто-либо.

Калзар не ответит, а Энтир продолжит, как будто понимая его размышления:

— У тебя не было друзей?

— Может и были, но я не помню…

— Друзья для каждого разное понятие, но я могу сказать свое видение, а потом ты можешь спросить еще кого-то. Друзья — те, кому ты можешь доверять и хочешь постоянно говорить им что-то такое, что не хочешь говорить другим. А еще просто хочется быть рядом и обсуждать разное. В основном это про доверие.

— Начинаю вспоминать… — или нет, но сказал ради продолжения разговора.

— Ты не знаешь таких простых понятий, используешь сложные слова. Почему так?

— Я учил не только по книгам, а еще по голосам остальных. Они не всегда общались на двемерисе. А еще у меня была только третья и четвертая часть из книг. Наверное, всё легкое было в прошлых частях.

— Ты не можешь строить длинные предложения.

— А зачем?

— Ничего, просто сказал. Давай дальше: если есть «Здравствуйте», то есть и «до свидания», «до встречи», «пока». Разница «до встречи» и «пока» та же, что и приветствий.

— Я понимаю…

— Молодец! Лучше тебе записать это всё, чтобы не забывать. На этом остановимся, хорошо? Запомни хотя бы это.

— Хорошо.

— Точно! Еще слово благодарности! Я научил тебя чему-то, значит надо говорить «спасибо». Всем это очень приятно. Фаральда принесла тебе еду, так что, когда она придет, скажи ей «спасибо».

— Хорошо! — особенно сильно обрадуется по неизвестной для Энтира причине.

Вовремя возвращается Фаральда с очень недовольным лицом, но, как только увидит Калзара, успокаивается, и её настроение заметно поднимается. Тут живой снежный эльф!

— Ну что? Как вы?

— «Спасибо»! — резко и громко отработает свои новые знания.

Энтир самодовольно лыбится и легонько похлопает фалмера по головке.

— За что?

— Вы принесли мне еду! — широко улыбается, а щеки розовеют.

— Ой, да не за что! — схватит Калзара и крепко обнимет.

Босмер уже видит его вопросительные глаза и решит пояснить:

— «Не за что» обычно, отвечают те, кто стесняются, но на самом деле им понравились твои слова благодарности. А еще говорят «всегда пожалуйста» — тоже как вариант.

Калзар кивает, а Фаральда продолжит:

— Вы уже и это поучили? Молодцы. А теперь Калзару пора на свой первый урок. Идем? — отлипнет от мальчика, встанет и упрется руками в бедра.

— Да!

Босмер хихикает и, выходя из комнаты, скажет:

— «До свидания»

— «До свидания!» — незамедлительный ответ.

— Оставь свою сумку тут и идем, а ещё тебе лучше снять плащ. — с намеком погладила по черному плащу.

— Снять?

— Он может случайно подгореть во время урока.

— Хорошо…

Эльф нехотя снимает плащ и аккуратно кладёт его на кровать, а сам встаёт. Без плаща он выглядит совсем скованно, но ему будет ещё обиднее, если плащ сгорит.

Фаральда проводит его в Зал Стихий, но на самом деле урок начнётся не прямо сейчас, а через пару минут.

Просторное помещение встретило его мягким светом и еще одним колодцем с магической аурой. Его взгляд сразу упал на пожилого человека в центре комнаты. Это был норд. Люди разрушили его мир, оставили его без семьи и дома. Этот факт пульсировал в его голове каждый раз, когда он видел людей. Но на то всего лишь стражники, а этот… прямо здесь — в безопасных, как ему кажется, стенах Коллегии.

Норд казался старым, даже хрупким, но в его облике чувствовалась сила. Его короткие седые волосы слегка топорщились, как у человека, которого не слишком волнует косметическая собственная внешность — светло-серая бородка добавляла его лицу мудрости. Он улыбался, но Калзар всё равно не мог избавиться от напряжения.

Калзар невольно отступил на шаг, пока Фаральда не подтолкнула его вперёд. Его сердце забилось чуть быстрее: перед ним, теперь еще ближе, стоял не просто человек, а представитель расы, которая разрушила всё, что ему было дорого. Но в добродушном прищуре норда не было ни намёка на враждебность. Это сбивало с толку.

С Фаральдой подошли ближе, и мужчина обратился к Калзару с приветливой улыбкой.

— Здравствуй, юный снежный эльф. Очень рад иметь такого интересного ученика вроде тебя. Чувствуй себя как дома, пока ты на обучении. Если будут вопросы, можешь всегда обращаться. О, и ещё кое-что, меня зовут Толфдир, я мастер школы иллюзии и всегда рад помочь, особенно в этой области.

Калзар хотел поздороваться, но совсем забыл, а сейчас — уже поздно. Тем временем Толфдир, хоть и выглядел спокойным, явно старался скрыть любопытство. Тема Саартала невероятно завлекает, но сейчас он решил не давить на нового ученика.

Перебирает пальцы рук за спиной, стараясь держать спину гордо, хотя изнутри выворачивает страх. Даже защититься, если что, не получится, поэтому приходится позорно стоять рядом с сестрой-эльфийкой.

Она поддерживающе кладёт руки Калзару на плечи и произносит речь:

— Не бойся! Толфдир хороший учитель и просто человек. Если тебя кто-то будет обижать, то он обязательно поможет тебе! Если в тебя будут вопросы, то не стесняйся его спрашивать — он очень любит, когда ученики проявляют интерес к учебе и исследованиям.

Фалмер не ответит, а Фаральда уходит.

Голубой свет колодца мягко ложится на окружающие предметы, а камень отражает его, создавая ощущение спокойствия. Сам свет достаточно яркий, но становится нежно приглушённым, если отойти на шаг. Калзар понимает одно —этот свет наполняет зал магической атмосферой.

— О чем задумался? — Толфдир перебьет тишину.

— Ни о чем…

Не станет давить и продолжит:

— Я так рад, что у нас снова новые ученики. Некоторые приходят и уходят через пару дней, но те, что остаются, достигают небывалых высот. Это всегда так воодушевляет — видеть, как молодое поколение стремится к знаниям и искусству. А магия, в первую очередь — искусство. Поэтому иногда школы магии называют как «Искусство разрушения», «искусство иллюзии» и так далее…

— Я вас понял. — Калзар ничего не понимает, но заметит, что этот норд очень разговорчив.

— У нас сегодня целых два интересных ученика! Безусловно, вы все интересны, но я, в первую очередь, исследователь!

Чувствует гнетущее уныние, а страх ещё не прошёл. Слышит звук открывшихся врат: в зал стихий заходят три ученика. Осматривает каждого с ног до головы, пока взгляд не останавливается на… это кошка! Большая! Он знает о большинстве рас, но никогда не видел вживую. В книге не было картинок — только описания. Щёки фалмера краснеют от восхищения и внезапного желания подружиться, но приходится терпеть. Продолжает изображать гордого эльфа: меняется в лице на спокойствие, кладёт руки за спину, выпрямляет спину и слегка вскидывает подбородок.

— Добрый день! Всегда радостно видеть новые лица в этом зале. Прошу, вставайте вот сюда… — радостно приветствует Толфдир и указывает на слишком выделяющуюся линию узора каменного покрытия, — Внимание, первым делом хочу напомнить вам, что магия, по природе, опасна и…

Калзар, для себя же, встает рядом с данмеркой. Далее, по линии, идет каджит и норд. Снова норды…

Только ученики встали, как ворота снова скрипят, открываясь, и в зал заходит высокая девушка. Альтмерка в обычной форме Коллегии Винтерхолда. Производит строгое и сдержанное впечатление. Её кожа, на удивление, почти яркого жёлтого оттенка, но ближе по тону к человеческой, чем к привычному облику высоких эльфов. Лицо спокойное, в нейтральном выражении — без малейшего намёка на эмоции. Зелёные глаза, тёмно-коричневые волосы короткие волосы аккуратно распущены, но от лба идут два колоска по кругу головы, фиксируя так, чтобы не сильно мешались перед лицом. И черной помадой, которая подчёркивает форму губ.

Толфдир улыбается ещё шире, когда она встаёт рядом с фалмером в общий ряд.

— Добро пожаловать! Мы как раз начинаем. Пожалуйста, становитесь удобнее и слушайте. Итак, как я уже сказал, — посмотрит в этот момент на Калзара, — прежде всего нужно уяснить себе, что магия по природе своей непостоянна и опасна. Если ты не можешь ею управлять, она может уничтожить тебя — и уничтожит…

Толфдира перебивает данмерка из их импровизированного строя:

— Простите, я думаю, мы все это очень хорошо понимаем. Если бы мы не могли управлять магией, нас бы тут не было!

— Конечно, моя дорогая. Конечно. Все вы обладаете врождённым природным даром. Я не ставлю это под сомнение. Я говорю об истинном контроле, о мастерстве магии. Чтобы овладеть им, нужны годы учения и практики, если не десятилетия. — чуть раздраженно, но по-доброму ответит ей.

— Да, я тоже считаю, что нам нужно применить знания на практике. — внезапно выдаст только что пришедшая альтмерка.

— Да, пожалуйста! — подаст на удивление тонкий голосок норд из их ряда.

— Видите? Они тоже согласны! Почему вы нам что-нибудь не покажете? — ещё раз поддержит свои мысли та же эльфийка.

Учитель устало выдохнет. Он, конечно, рад такому стремлению, но не нужно забывать о безопасности. Повернется к Калзару и спросит, а то больно он молчит, пока те поднимают шум:

— Как ты думаешь, как нам лучше провести остаток учебного времени?

— Вы у меня спрашиваете? — с ярким удивлением переспросил Калзар.

— Я всё ещё не знаю, что ты об этом думаешь. Что нам делать?

— …Вы говорите убедительно, мне бы не хотелось что-то случайно поджечь… — сразу вспомнит про свой плащ.

— Что ж, остальные ученики явно с тобой не согласны.

— Ой, не слушайте его. Мы можем, только дайте нам шанс! — подтверждение слов Толфдира от каджита.

Калзар сделает небольшой шаг назад, как будто ему это поможет спрятаться.

— Тихо! — протяжно пытается успокоить Толфдир, — хорошо, давайте я приведу пример на ком-нибудь из вас…

Все, кроме снежного эльфа, протянули руку, но альтмерка была быстрее.

— Хорошо, подойди ко мне.

Она гордо подходит, но, по ощущениям, совсем не вызывает высокомерия, когда рядом находишься с другими эльфами. Хотя Фаральда и Энтир хорошие…

— А еще… — Толфдир сделает небольшую паузу, — вы сейчас будите смотреть на магические способности нашего Довакина, между прочим.

Остальные начали переглядываться и шептаться. Один только Калзар продолжал ждать «мастер-класса», не понимая значения этого слова. Какой-то титул или вроде того? Но в глазах учеников был небольшой страх и любопытство одновременно.

— Но ты же не думаешь, что я буду делать тебе поблажки?

Довакин не ответит.

— Хорошо, вставай вот сюда…

Дова отходит на пару шагов и готовится. Толфдир объясняет, как использовать заклинание «Малый оберег», ведь речь идёт о безопасности, и показывает, как применять его на практике. Он серьёзно поджигает свою руку, когда Довакин выставляет перед собой ладони. Между ними возникает прозрачный щит, переливающийся, словно кристально чистая вода, текущая в никуда.

Калзар пугается от вида огня, но не сильно. Теперь он понял, почему не надо было брать плащ.

Толфдир направляет поток огня в щит. Прозрачная преграда вспыхивает, но мгновенно поглощает пламя, не оставляя даже следа. Довакин остаётся невредимой и абсолютно спокойной. Толфдир выпрямляется и обращается к ней:

— Очень хорошо, у тебя определенно есть способности. Другой вопрос: будешь ли ты их развивать.

Ответа снова не последовало, а Толфдир обращается уже к остальным:

— Следующий?

Теперь Калзар знает их имена: кошка — Дж’Зарго, данмерка — Брелина, норд — Онмунд. Кот вызывает у него сильный интерес, а норд — настороженность.

Брелина же кажется вполне приятной, хотя сначала показалась выскочкой. Но её доброжелательное общение с Толфдиром меняет мнение.

Что же до, так называемого, Довакина — она молчит, и из-за этого Калзар не может составить о ней никакого мнения. Они стоят рядом уже несколько минут, наблюдая за тем, как остальные демонстрируют свои способности. Обстановка кажется слегка скучной, поскольку никто не пытается завязать разговор. Альтмерка лишь изредка бросает взгляды на Калзара, но ничего больше.

…

…

Ладно! Почему она смотрит и молчит? Калзар не выдержит и вежливо спросит:

— Нужно что-то?..

Она сразу отвернется, а Калзар продолжит глупо смотреть. Странная…

Толфдир стряхнет пылинки слегка подпаленной одежды и подойдет к последнему:

— Теперь твоя очередь, снежный эльф.

— Моя?

— Все уже показали свои способности — теперь ты.

— Я знаю только, как создавать кусок света…

— Не переживай, это и есть уроки. А моя обязанность обучить тебя.

Калзар точно уловил, что его обсуждали ещё с момента упоминания «снежного эльфа». Обязательно было это уточнять? Он не понимает, что Толфдиру, как и другим, просто нравится произносить эти слова вслух. А потом они начали шутить про его «кусок света». Им просто весело, или это скрытое унижение? Он не знает. Довакин единственная, кто не смеётся, и это немного успокаивает.

— Давай, подойди сюда. Тебе нужно повторить.

— Я все равно не понял…

— Ничего страшного! Попробуй создать барьер.

Калзар выставит перед собой руки, но ничего не происходит, кроме легкого света.

— Закрой глаза и представь то, что ассоциируется с магическим барьером — ты его уже видел.

Закрывает глаза и представляет… жидкий лед. Стекло? Жидкое. Похоже на лед или ртуть. А ртуть он знает не понаслышке… Свет из рук становится ярче и мягко обтекает стеной перед руками.

— Хорошо… продолжай.

Аккуратно открывает глаза и шокировано улыбается, когда видит в своих руках такую штуку!

— Молодец, мой хороший. Держи так… Готов?

— Да. — гордо

Толфдир поджигает руку и отправляет огненную стрелу прямо в Калзара.

Огонь отражается в голубых глазах, и время будто замирает. Внезапная паника захлёстывает, биение сердца гулко отдаётся в ушах, а тепло ощущается так близко. Калзар не удерживает оберег — огонь вырывается вперёд, устремляясь прямо к нему. Он рефлекторно прикрывает лицо руками. Жар обжигает кожу, мгновенно оставляя следы ожогов. Толфдир крикнул что-то, но Калзар его не слышит. Всё вокруг словно исчезает. Он падает на колени, сжимая обожжённые ладони в кулаки, отчего становится ещё хуже. Слёзы текут по щекам, а на руках расплываются болезненные пятна, обжигающая боль не даёт думать ни о чём другом.

Учитель опускается к нему, приобнимая одной рукой под спину, а другую выставляет перед сбежавшимися учениками, давая понять, что подходить не следует.

— Пожалуйста, расправь… — руку Толфдира окутывает золото-оранжевый свет.

Калзар жмурится, но, стиснув зубы, заставляет себя разжать руки и держать прямо.

Толфдир держит руку чуть выше ладоней Калзара, и на глазах ожоги начинают затягиваться, а кожа восстанавливается. Фалмер не может отвести взгляда. Боль уходит так быстро, что кажется, её и не было. Ещё минута — и он снова видит свои чистые, белые руки. Он медленно поворачивает их к себе, внимательно осматривая. Волшебство. Настоящее.

— Больше ничего не болит? Пожалуйста, извини меня.

Эльф протирает слезы здоровыми руками и скажет, слегка дрожащим голосом:

— Я могу научиться так?..

— Как? — Держит его поближе к себе, пытаясь успокоить своими слабыми объятиями.

— Руки целы.

— Ты имеешь ввиду обучиться «восстановлению»?

— Да.

— Конечно… Ты можешь продолжать? Если хочешь, можешь идти к себе в комнату.

— Не хочу.

— Ты уверен в этом?

— Да, я хочу еще попробовать.

— Как скажешь.

Толфдир встает и поможет подняться.

— Я атакую тебя ледяной стрелой.

Он кивает, выставляет руки, создаёт оберег и, на этот раз, легко задерживает стрелу, хоть та и в упрощенном для себя варианте.

— Молодец, будешь тренироваться и достигнешь больших успехов. — после этих слов повернется к остальным. — Можете идти, на сегодня с вас хватит. Сейчас был вводный урок и проверка ваших знаний, а с завтрашнего дня начнутся полноценные занятия. Расписание оставлю у комнат. — ученики собирались уходить, но Толфдир добавил дальше, — А Довакина и фалмера прошу остаться.

Дова уже почти вышла, но с недовольным видом возвращается. Калзар садится на край колодца и ждёт. Она подсаживается рядом, и он сразу ощущает напряжение. Всё ещё не знает её имени…

— Извините, что заставил вас остаться. Мне кажется, что вам нужно познакомиться вдвоем. Довакин — последняя из драконорожденных, Калзар — последний из снежных эльфов. Вам нужно держаться вместе, у вас нелегкая судьба…

«Последний»…

Опускает голову, пытаясь это осмыслить еще раз. Разве так бывает? Что-то совсем одно? Неужели совсем никого не осталось? Мельком думает, откуда Толфдир мог узнать его имя, но не спрашивает.

— Он не похож на фалмера. — она подала голос второй раз за все это время, а Калзар в интересе поворачивается на нее.

— Фалмеры — те же снежные эльфы. Достаточно древняя раса эльфов. Некогда процветающая и очень необычная сама собой. Во время войны между нордами, были изгнаны, убиты, превращены в тех «фалмеров» под гнетом времени. Как нам известно, сейчас никого не осталось. Никого, видимо, кроме нашего нового ученика.

Калзар ухватится за его слова и скажет:

— Превращены в фалмеров? Были фалмерами и превращены в…

— Ох, извини… Мне стоило молчать.

— Я не понимаю.

— Ты же знаешь, что фалмеры укрылись у двемеров во время войны?

— Да.

— Что их заставляли есть некий гриб, что со временем заставил их потерять зрение.

— Да…

— И сейчас они существуют как слепые, безэмоциональные монстры в двемерских руинах или пещерах.

— Так они живы?! Они все еще существуют? Я могу их найти? — подскочит.

— Нет, маленький, ты не понял меня… Они нападают на всех, кроме своих сородичей. Они более не снежные эльфы, а не лучше животных, которые живут ради еды и убийства. Они не имеют языка, не имеют эмоций. Пожалуйста, не считай их за своих родных. Они лишь отголосок прошлого гордых эльфов.

Калзар с каждым словом Толфдира рисует в голове образы. Не те, родные, что ассоциируется с домом, а только чувство одиночества. Садится обратно на край колодца, руки бессильно опускаются. В прямом и переносном смысле.

— Я… один?

Апатия вновь накрывает, как будто он и не выходил из тех руин. В памяти всплывают образы тех, кто стал жертвой рабства.

«Почему я?»

Его глаза наполняются слезами. Закрывает лицо руками.

Толфдир садится рядом. Сначала легонько кладёт руку ему на плечо, а потом приобнимет, успокаивающе поглаживая по предплечью.

— Хорошо, что ты жив сейчас. Мы все тебе поможем, чем сможем. Энтир изучает фалмеров, я отдалённо, но тоже. Почти каждый с этим связан, а с тобой можно подобраться к истине. Коллегии Винтерхолда — в первую очередь про исследование мира.

— Они всех убили.

— Ты про…

— Норды. Убили, вынудили убежать, вынудили стать рабами.

— Мне жаль. Я бы не хотел, чтобы так всё вышло.

— Вам?

— Верно, мне. Ты намекаешь на то, что я норд, верно? Милый мальчик, никто не виноват за поступки своих прадедов. Я бы хотел увидеть на своём веку настоящих фалмеров, и ты не представляешь, как я рад видеть тебя. У меня есть много невыполненных дел, чтобы, при завершении, умереть спокойно. — монотонно, без повышения голоса, как будто рассказывает историю внуку.

— Я буду снова объектом исследований?

— Почему ты так думаешь? Никто не будет тебя трогать, если ты того не хочешь. Но было бы славно, если бы ты просто ответил на вопросы.

— А кто мне ответит на вопросы?

— С помощью твоих дополнений, ученые могут собрать более полную картину, чем она есть на данный момент. Если ты спросишь, то, может быть, я смогу ответить.

— Почему я? Почему не все они…

Все на эмоциях, одной Дове, кажется, это неинтересно. Ждет, когда закончится диалог.

— Каждая жизнь ценна и, если ты жив, то это не просто так. Я не знаю твою судьбу, но каждый выбирает её сам.

— Судьба — быть одному?

— Если чего-то не нашли, то это не значит, что этого нет. Мир полон неожиданности, тем более в Скайриме.

— «Спасибо»… — вспомнит слово. Это глупо, но Калзару действительно легче. Он ведь побывал только в этом городе. Вдруг они есть где-то ещё?

— Мы будем защищать тебя. Пожалуйста, не расти в себе злобу на людей. Тех людей давно нет и люди сейчас не виноваты за поступки своих предков. Эльфы поступили неправильно, норды поступили неправильно. Нам хорошо так думать, но мы никогда не окажемся в том времени, чтобы точно что-то сказать. Можно было поступить иначе? Можно было. А вот как бы от этого изменился мир… Можно гадать бесконечно.

Он тихонько заплачет и, наконец, прижмется к учителю, позволяя себя нормально обнять. Только теперь начал ему доверять.

Драконорожденная молчаливо проводит его до комнат и там прощаются. Фаральда выслушивает мнение об уроке и хвалит его. Знакомит его с правой рукой Архимага и оставляет их одних в Зале Достижений.

Мирабелла Эрвин — стройная женщина с изящной, но строгой осанкой. Ее голос звучит твердо и уверенно, в нем чувствуется уважение к собеседнику. Человек, который прекрасно осознает свою роль и ответственность в Коллегии.

— У тебя есть вопросы на данном этапе?

— Нет.

— Хорошо, ты уже знаком с общими комнатами. Пожалуйста, не нужно тренировать магию здесь. Для этого есть крыша, зал стихий и на крайний случай можешь тренироваться у статуи, но лучше не стоит.

— Я запомню…

— Хорошо.

Мирабелла поведет его в Зал Стихий, но остановится перед воротами в сам зал.

— Слева от двери покои Архимага — туда не заходи, если нет веских причин. Справа — Арканеум — наша библиотека. Туда можешь ходить в любое свободное время, только обращайся аккуратнее с книгами. Запомнил?

— Запомнил.

— Молодец, пойдем, я покажу тебе библиотеку.

Поднимается с ним по винтовой лестнице и заводит в библиотеку. Калзар улыбается по весь рот, смотря на кучу книг вокруг себя, пока не услышит грубый голос:

— Опять новенькие. Ты ему уже сказала про мои правила?

— Не беспокойся, сказала.

Калзар чуть спрячется за Мирабеллу, но ему тут же станет стыдно. Не по-эльфийски получается… Выпрямится, стоя позади.

— Это наш библиотекарь — Ураг гро-шуб, он кажется грубым, но это только из-за голоса. Если будешь соблюдать его правила, то он будет хорошо к тебе относиться.

Она легонько подталкивает его подойти к орку.

— Аккуратнее с ним, хорошо? Это Калзар — настоящий… — обратится к Урагу.

— Фалмер.

— Именно. Не задавай ему лишних вопросов, он ещё ребенок... Имею ввиду уровень знаний мира. Лучше расскажи ему обо всем, что знаешь.

Калзар чувствует себя ужасно. Обязательно всем говорить о его расе? Понятно, что он и так сильно выделяется, но все говорят так, как будто и тут он просто интересный объект.

— Как скажешь…

— Дай ему книжку почитать. Пусть сам выберет.

— Никаких проблем.

— Вот и договорились. — повернется к мальчику. — Калзар, теперь можешь идти в любую сторону, но советую остаться здесь.

Кивнет и показатель встанет рядом с орком. У него тоже острые уши. Он тоже эльф?

Мирабелла только хотела уйти, но неожиданно низкий и протяжный голос раздался в помещении, отражаясь эхом от стен:

— Что здесь происходит?

Калзар вздрагивает и сразу прячется за большую спину Урага. Он очень боится громких звуков и когда в комнату заходит ещё кто-то, кого он не ожидал.

Она узнаёт этот голос из тысячи:

— Нечем заняться, Анкано?

— Почему ты так считаешь? Обычно тут нет такого шума.

— Без тебя было тихо.

Ураг даже загораживает фалмера рукой со спины, будто бы защищает от страшной опасности. Но сам терпеть не станет:

— Если хотите устраивать разборки, то делайте это вне стен моей библиотеке. Выходите.

Анкано не отреагирует на этот приказ и продолжит в своём вальяжном тоне:

— Я решил почитать пару книг, а меня выгоняют из библиотеки. Какой сюр… — а сам не сводит взгляда с чего-то за спиной орка.

Мирабелла понимает, что он уже не отстанет, да и смысла скрывать нет. Вздыхает и тихо скажет:

— Калзар, выйди, пожалуйста, все хорошо.

Зачем она его позвала?! Он же так хорошо был скрыт… Позор… Быстро выпрямляет спину, немного задирает подбородок, а руки спрячет сзади, лицо серьезное, будто он не готовился сейчас плакать от страха — ну эльф, самый настоящий, если вы еще не поняли. Лёгкой походкой выходит из-за орка и подходит на уровень Мирабеллы.

Анкано уверенно шагает в их сторону, стуча невысокими каблуками. Лёгкая злость постепенно меняется на удивление, а потом и на сильный интерес. Молчит и оглядывает эльфа перед собой. Мирабелла щурится и скажет:

— Это наш новый ученик. Не надо мне тут пугать ещё одного. Они и так обходят тебя стороной. Не нарушай мне учебный процесс ещё больше. Я ясно выражаюсь?

— Весьма.

Альтмер даже не посмотрел на неё, ведь полностью увлечён осмотром эльфа перед собой, а Калзар «высокомерно» смотрит в ответ и показывает, что не боится его. Но на деле, конечно, боится.

Он достаёт руку из-за спины и тянет к фалмеру напротив. Хватает за подбородок и медленно поворачивает его голову в разные стороны, рассматривая. Калзар стерпит.

— Это же…

— Да. — ответит Мирабелла с лёгким раздражением

— …и где вы его откопали?

Повернет его голову сильнее вбок, чтобы осмотреть уши. Такие же, только чуть длиннее.

Калзар хочет показать, что он может не только молчать и прятаться за спиной других: грубо хватает его за руку, что на подбородке, и откидывает от себя, освобождаясь.

Тот легко улыбнется и собирается выслушивать слова Мирабеллы:

— Он сам пришел. Не смей задавать ему вопросы. Это ученик, а не новый прорыв в исследованиях.

— Одно другому не мешает…

Заставит себя молчать, чтобы не пугать никого. Наконец скажет то, что должна была давно:

— Это Анкано, советник Архимага. Обычно он ходит и ничего не делает, но иногда подменяет других учителей.

— Хорошо. — четко ответит.

Анкано наигранно ахнет и скажет:

— Даже разговаривает… Этот мир полон интересных вещей. Рад познакомиться, снежный эльф. — особенно смакуя последние два слова. — Если потребуется совет, то можешь обращаться ко мне.

Мирабелла снова встрянет:

— Можешь идти, фалмеру нужно заниматься.

Опять «фалмер»… Как будто у него имени нет. Что Толфдир, что она. Люди специально так?

А такое же обращение от эльфов как будто не замечает.

Молчит.

— Видимо, придется посетить библиотеку в другое время суток, — на носках развернется, как солдатик, и шагает в сторону выхода, — Если что, я буду на крыше. — сказал он это Мирабелле или Калзару — вопрос открытый.

Она дождется, когда дверь сверху захлопнется и только тогда уйдет, попрощавшись.

Калзар повернется к Урагу и молчит, пока смотрит куда-то в ноги. Словно ожидает приказов.

— Подойди сюда, — удивительно ласково прозвучало из уст орка.

В интересе поднимет голову и подбежит. Ураг подставляет стул напротив себя и похлопывает по сидушке рукой, намекая.

— Садись. — уточнил.

Садится: спина прямая, ноги вместе, руки на бедрах. Обруч на лбу добавляет ощущения, будто перед орком сидит некий наследный принц всех эльфийских рас.

— Что хочешь почитать?

Слава всем богам, а то он уже подумал, что его опять будут допытывать про его жизнь.

— Историю?

— Какую?

— Добрую…

— Сказку что ли?

— Да…

— Может что-то научное?

— Я уже начитался.

Ураг встает и проходится вдоль стен, достаёт книжку из шкафа и подает ему в руки.

— Ты же хорошо читаешь?

— Я пропускаю некоторые слова, но все равно понимаю.

— Спрашивай сразу, чтобы было легче.

— Да…

Книжка тоненькая, страниц пятьдесят от силы.

«Когда принц жил в своем замке, одиночество мучило его каждый день. Все, что он хотел — это найти кого-то, кто понимал бы его, кто мог бы разделить с ним пустоту. В другом королевстве, принцесса тоже чувствовала, что не может найти своего места в мире. Она сбежала из своего замка, не желая брать на себя ответственность, которую накладывал на нее титул. И хотя ее жизнь была полна внимания и ожиданий, она жаждала свободы и спокойствия.

Однажды принц, почувствовав, что не может этого выдержать — тоже сбежал. Оставив записку с обещанием вернуться, он направился в поисках себя. В лесах, на просторах, он случайно встретил девушку, не зная о ее происхождении. Вместе они проводили дни, исследуя мир и наслаждаясь друг другом, не зная о своих титулов. Они поселились в старой хижине, построили свой уютный мир вдали от королевств, и со временем их дружба переросла в любовь.

Прошло двадцать лет. Принц узнал, что на его королевство напали. Сердце сжалось, и он вернулся домой, оставив принцессу в их маленьком доме. Но, вернувшись в королевство, он обнаружил только пепелище. Замок был сожжен, а все, что он любил, исчезло. Виноватый и разбитый, он стоял среди руин, когда принцесса, узнав о беде, пришла на помощь.

Она раскрыла ему свою тайну: она была принцессой другого королевства, и теперь, вернувшись домой, была готова помочь своему любимому. С ее помощью, используя свою власть и мудрость, королевство принца было восстановлено. И, больше не зная войн, оно стало процветать, а принц и принцесса правили вместе, поддерживая друг друга в мире и любви.» — прорезюмировал у себя в голове.

Это было весьма скучно. Ни о чем. Можно было потратить эти пятнадцать минут на другое занятие. Недовольно отложит книгу. Точнее, он сам недоволен, но книгу отложит аккуратно.

— Не понравилось?

— Нет…

— Что-то ещё хочешь?

— Я не знаю, чего я хочу…

Орк скрещивает руки на груди и скажет:

— Книги нельзя заставлять читать. Если ничего не хочется, то можешь идти. Могу дать до завтра простейшую книгу заклинаний.

— Да?! — сразу оживился

— Да. Но только до завтра.

Встанет, найдет книгу и вручит её Калзару.

— Спасибо!

Калзар берёт книгу, прощается и неспешно спускается в тихий и пустой зал стихий. Повторяет оберег, чтобы освежить в памяти. Положив книгу на край мерцающего колодца, он открывает её и начинает с простого: по указаниям из книги, сосредотачивается, а напряжение проходит по сосудам. Лёгкий ток шастает по телу. Он сжимает руку, а через секунду раскрывает — ладонь покрывается молнией, с тихим треском обволакивает каждый пальчик.

Невероятно! Молния, прямо у него в руке! А получится ли когда-нибудь овладеть огнём? Он торопливо перелистывает страницы, но замечает, что книга вся посвящена только молниям. Ему специально дали именно ее? Ладно, а что насчёт чего-нибудь посильнее? Он открывает почти последнюю страницу и читает:

«Предупреждение: магией нужно учиться постепенно, иначе она может вас убить изнутри.»

Морщится. Ладно, без сильного.

Хочется изучить все сразу. Не только магию, а вообще всё. Всё, что есть в мире. Можно это как-то за день сделать?

Сядет на колодец и кладет книгу на колени. Медленно перелистывает страницы, рассматривая названия и иллюстрации заклинаний.