Я разыскал тех кто выжил после падения. Отец сказал, что наконец-то мы все нашли друг друга. Только вот одно дело найти и совершенно другое начать слаженно жить. Чего совершенно не получалось. Когда-то друзья или братья устраивали войны, собирались в группы против друг друга. Бывало так, что и внутри грызлись, не жалея сил. А бывало просто убивали друг друга из-за желания жить. Все прощупали, что теперь их жизнь - это души, но не те, к которым привязаны бесы. Душами назвали эмоции. В человеке стабильно тысяча. При ухудшении здоровья их количество уменьшается. При отрицательном или положительном скачке поднимается до полутора или двух тысяч. Можно сказать, что людей много. На всех хватит. Только вот уже на отметке в пятьсот душ человек начинает погибать. Самой же тысячи хватает примерно на сутки. Тут не сложно понять, что такими темпами за считанные годы падшие погубят всё человечество.
Пришлось ставить условия. Не ради людей, а ради своих. Опять я возвожу стены.
Первая гласила о запрете на убийство своих, которых позже прозвали Низшими. Запретили, а дальше что? Какое наказание? Опять убивать? Если посудить, то никто особо не держится за жизнь. Голод душ всегда будет преследовать. Тогда пришла идея - отправлять в Пустыню на определённый срок. За убийство одного Низшего - два года. Мало, но этого хватало, чтобы поубавить братоубийственный пыл. Случалось так, что набирался срок в десять лет и больше, который приводил к безумию и потере разума. Поэтоу наказания со всеменем начали опасаться.
Вторая стенка запретила оставлять людям меньше пятисот душ. Достаточно сложное дело. Надо знать когда остановиться. За такой проступок давался всего год.
А вот за убийство человека способами, неподвластными самому человеку уже шло пять лет. Иначе получается совсем нечестно. Именно из-за способностей и того, как мои проявляли себя в глазах человечества, появились боги и монстры. В истории остались легенды. Теперь же свою силу они могут показывать в тяжелые времена войн, эпидемий, переворотов. На такое условие старший брат придумал клятву, у который всегда использрвали первые три фразы: "И падём мы до людей.
И примем их везения-неудачи.
Да будет так!
Воистину и без обмана.
Морфей всё видит изо тьмы.
Не прячься от него
И не обманывай ты никого.
Найдёт тебя он за мгновение,
Отправит во мрачную Пустыню -
Гнить во льдах до скончания веков."
После моей встречи с теми, кто меня заморозил, а позже были прозваны Высшими, пришли к выводу, что людям надо помогать, но не показывать себя. Уже при той встречи с отцом я понял, что вся разумная жизнь на этой планете предназначена для освобождения лишь трёх персон. "Создать или взрастить вид, который самостоятельно покинет звездную систему", - такое было условие. Как будут проверять помощь неизвестно, но серьёзно вмешиваться мы не должны. И все же помогали, подсказывали. С каждым приговором я понимал, что становлюсь неким подобием бога. Я заметил, что после падения многие изменились в наихудшую сторону. У многих словно вылезло то, что я когда-то называл интересом. Сейчас же могу прозвать только одним словом - проклятие. Они научились жить со своими особенностями, обращать себе на благо. Только друг с другом продолжали конфликтовать.
Результатом частых ссор и моих впризывов стали договоры. В них ставили четкие условия. Если кого-то что-то не устраивало - вмешивался я и решал кто прав. Такое случалось редко. Все знали, что могу легко пробраться в самые далекие мысли и вынесу верное решение. Моя принципиальность была доказана на близких друзьях, братьях и особенно отце. С тех пор мне дали четвертое имя - Судья, окутав мой змеиный образ холодным туманом. Они стали опасаться. Устраивали заговоры и планировали объединяться против меня. Тем временем я губил каждого основного заговорщика. Всех заннал в пустыню и под землю к Вельзу.
За год мне удалось вывести саму мысль о выступлениях против. Начался новый этап жизни Низших. Закончились раздоры. Остались те, кто готов следовать за мной. Настала новая игра с целью вывести человечество за пределы системы. Может в среди звезд Низ перестанет пожирать са себя?