Сердце стучало так сильно, что он слышал его в своих ушах, будто оно было в голове. Удивление, после слов Ворона сменилось, не пониманием – что успел сделать не так? Что я не сделал? Понял не так? – Когда эльф пересек половину двора, не погладив Ассана. В груди засвербило, неприятным и вязким чувством обиды, не ясно на кого. Мысли все больше роились – была ли это, попыткой поцелуя?

Они не говорили: не о чувствах, не о предпочтениях, не о признании. Так с чего он решил, что его хотели поцеловать? Рук замер после первых дверей зала, прокусывая, внутреннюю, сторону щеки. Вспоминая моменты разговоров Луканиса и Нэв вовремя вылазок или простых походов по рынку. Кажется, он сам себя обманул, выставил себя полным дураком, что неуклюже поверил в заинтересованность ассасина. От этого стало только обиднее на ситуацию.

Эльф запрокинул голову назад в попытке расслабиться, сбить стыд, захлестнувший во весь рост. Но мысли же, возвращались снова и снова, к показавшейся попытке поцелуя.

Захотелось принять ванну, чтобы отмыться от этого состояния, осталось быстрым шагом пересечь зал. Только у Нэв был другой план. Ее явление в эту секунду, стало почти как насмешка со стороны везения с предложением – привести мысли в порядок.

И где-то в голове возник мерзкий голосок, что напомнил возраст Луканиса и Нэв идеально друг другу подходит, а их вопросы? Они буквально хотели узнать друг друга поближе, но один юноша, видимо мешал, задать что-то более откровенное.

Меркар, впервые, чувствует к кому-то такие чувства и это было странно и одновременно волнительно.

Ожоги долгое время беспокоили его, он скрывал их за одеждой и считал их отвратительными, а значит и другие будут так считать. В Драконах тени, Рука больше интересовали приключения, связанные с заданиями, поэтому свои предпочтения осознал только, глядя в бездонные глаза Демона Вирантиума.

Поэтому он шел по улочкам Минратоуса без энтузиазма, оглядывался отстраненным взглядом по сторонам. А сам момент поиска Элии был почти в тумане, кроме какой-то основной информации.

Если Луканис переживает из-за Злости? Тогда это объяснило почему…

- Иди без меня, - если девушка и привела свои мысли в порядок, то Рук окончательно запутался. – Я хочу зайти к родителям.

Ответа дожидаться он не стал. Может быть один из родителей, поможет ему в его вопросе, единственный момент, как начать? Но по приходу в дом, там была только сестра, с ее попытками сражаться мечом, а не магией как предлагал ей отец.

- Спину ровнее, - подал Рук голос, чтобы не напугать Эллен, но она бросила оружие и побежала обнять брата. – Привет.

- Ник! – он улыбнулся девочке, чувствуя, как привычное и домашнее имя, приятно окутывало уютом и отвлекало от проблем. Тут их почти не надо решать.

- У родителей опять много дел? – привычный кивок на вопрос, - И один делает что-то секретное магией? А второй? – парень давно перестал удивляться их занятости и умением совмещать это, с воспитанием детей. Пускай теперь, не было ведение целой организации.

- Из-за того дракона, появилась скверна и папа с жителями деревни борются с порождениями, - все недовольство она выказывала, лишь отведенными в сторону глазами с поджатыми губами.

Архидемон пролетел мимо и оставил после себя не приятные сюрпризы, с которыми пришлось расправиться, как в старые добрые, когда Пятый мор оставил на всех свой след, а жертва героини Ферелдена была забытая в летописи. Приписана тому, кто там не учувствовал.

Если бы Рук выбрал спасти Минратоус…

– А где тот дяденька, с которым ты был в прошлый раз? – взгляд скользнул за спину и снова на брата, который сменился в лице. – Он тебя обидел? – и Меркар не мог решить обижен или нет, поэтому попытался соврать сестре. Но Эллен не поверила словам. Заставила зайти в дом и отдохнуть, а она просто почитает рядом, чтобы никто не побеспокоил.

В его комнате все вещи лежали на своих местах, с того дня как он сбежал, только пыли не было. Кровать все такая же мягкая, но отдых не шел совсем его мысли полностью поглощены Луканисом. В них они вдвоем проводят время, нежно держась за руки, разговаривая о домашних питомцах или еще какой ерунде. Рук робко касается губами скулы и мужчина в ответ… Ничего.

Желание кричать в подушку все больше росло, пока что, он уткнулся в нее лицом.

То, что произошло чистая случайность, Луканис просто наклонился, что-то убрать? Но как же стало холодно, когда он отстранился, стал вновь Вороном, у которого контракт на богов.

Милые переглядки Нэв и Луканиса, общая любовь к кофе, а Рук был третьим лишним зрителем.

- Эллен, - голос старшего Меркара раздался из приоткрытой двери внезапно, был слегка возмущённым, - Мы же договаривались, - часть доспех он держал в руках, когда зашёл в комнату.

- Мне Ник разрешил, - дочь продолжала читать, как ни в чем не бывало, лежа на ковре.

- Да, разрешил, - Рук лениво подал голос оторвавшись от подушки, вяло помахав ладонью в приветствии.

- Николас, - эльф радостно посмотрел на сына и не увидев ответной реакции сел на край кровати. - Что-то случилось?

Парень что-то глухо сказал, только в подушку.

- Ник, не может же быть все так критично.

- Что он сказал? - Эллен тут же бросила свое занятие, и заинтересованно смотрела на них.

- Отнеси пожалуйста, доспехи. Разрешаю надеть, - вопросы сестры закончились, и она радостно удалилась, шоркая ногами, натягивая сначала один наплечник, потом второй. - Хочешь поговорить? - его голос стал тише.

Старший пересел на пол поближе к лицу Рука, осторожно зарываясь пальцами в кудри.

- Или помолчим? - в их семье именно старший эльф болтал много. Рассказывал истории, но и любил слушать, будь это рассказы Эллен о снах или проблемы Рука. Страшнее было, когда дети молчали, переживая что-то страшное. Глаза сына, молящего о помощи, никогда не исчезнут из памяти. И вот сейчас, почти такие же глаза, стоило ему повернуть голову от подушки. Рук был готов сжаться в комочек.

- Как ты понял, что влюбился? - он решил начать расспрос в лоб.

Меркар старший недоумевающе хлопает глазами, а Рук краснеет и обратно утыкается в подушку.

- О, Ник, прости. Я просто не привык слышать от тебя такие вопросы. - он ободряюще хлопает его по спине и ждет, когда стыд спадет. - Далеко не сразу мы поняли, что влюбились, чтобы это понять нам потребовался почти конец света.

- А то что это взаимно?

- Когда тебя настойчиво валят на землю, это как-то само может дойти, - старший осторожно поглаживал голову Рука, но тот снова прячет лицо вспоминая первую встречу с Луканисом. - Хотя нет. С догадливостью у нас проблемы, да и место разговоров мы предпочитали молчать и грозно бросать фразы с угрозами.

Неловкие признания родителей, словно не они знали друг друга пол жизни. Были неуклюжими в своей простоте, но очень чувственными. Он видел их. И долго не мог понять почему так, пока вместе с сестрой настойчиво не расспросили про их знакомство и любовь. Совершенно добрая история, из которой они убрали все самое плохое.

- У тебя проскочила симпатия к кому-то, - не вопрос, утверждение старшего эльфа. - А у этого какого-то?

Голубые глаза смотрели внимательно, и в них никогда не было осуждения. Поэтому Рук рассказал все свои переживания, то что случилось и как запутался в этом водовороте спасения мира.

- Это потому что со мной что-то не так? Или я все не так понял и на придумывал лишнее? – неосознанно его пальцы подались привычке, но родитель вовремя пресек это осторожно держа их в своих ладонях.

- С тобой все хорошо. Но я дам самый ужасный совет, спроси его, что это было. Ответ может быть разный. - он повернул голову в сторону, услышав шорох возле двери. - А иначе, это может затянуться на года, - провел пальцами под глазами сына, словно там были слезы.

Облокотившись о дверной проем, на них молча смотрел человек, спокойно дождавшись, когда эльфы обратят на него свое внимание. Расплываясь в улыбке от чего возле оливковых глаз появились лучики морщинок.

- Amatus, - произносит долиец, человеку.

***

Но поговорить Рук не решился. Сначала из-за страха, его живот свело и мышцы задеревенели, при мысли о разговоре один на один. Потом было некогда, нужно срочно помочь всем, кто это требовал. А когда он пришел чтобы наконец-то поговорить: Нэв легко смеялась с какой-то истории Ворона, подперев кулаком подбородок, что открывал вид на декольте. Она хвалит кофе и Луканис благодарит ее своей ухмылкой, которой он обворожил Меркара.

Ему хочется что-то сказать, обидное, чтобы не давиться своей ревностью и не чувствовать эти не приятные тиски на сердце. Но он бессилен и уходит к себе, сжав губы в тонкую полоску, чтобы хоть немного отдохнуть, не замечая, как мужчина встал из-за стола, только завидев его.

Плащ уже пропитался запахом вещей Рука и больше не пах пьянящим кофе, но он смог уснуть с ним в обнимку, погружаясь в тревожный сон.

На утро взъерошенный сильнее чем обычно. Он прошел мимо записки несколько раз за день, и только к вечеру, обратил внимание, на аккуратный почерк на бумаге.

«Рук,

Мне нужна твоя помощь в Тревизо. Приходи на причал вечером.

Луканис»

Рук пришел один, к каналу Тревизо. Перед собой он видел, только лодки и водную гладь, и даже несколько раз перепроверил карту, боясь перепутать место. Мужчина эффектно спрыгнул к нему вниз, вновь завораживая собой, своей улыбкой, хитрым взглядом из-под бровей.

- Так что мы тут должны сделать? – эльф смотрел внимательно за ним, когда он забрался в гондолу и что-то активно начал там делать.

- Гонки, - Луканис галантно подал ему ладонь.

- Ужасная идея, - табун холодных мурашек спустился по спине при одной мысли о воде. – Я не умею плавать, и Вы прекрасно это знаете, - он развернулся на пятках закрыв глаза.

- Тут не глубокого, - вернее не во всех местах, умалчивает Ворон, но к ним они не подойдут. - Если согласишься, я сделаю все что ты попросишь.

Бровь скептично приподнята вверх, и Рук борется со своим страхом перед водой и бесплатным желанием, неизвестно для чего.

- Ладно, - язык делает работу за него, не дав долго думать мозгу.

Гондолу качает на волне, и эльф замирает, крепко сжав ладонь человека.

- Я передумал, - но попытку сбежать Луканис пресекает, осторожными касаниями к рукам, окутывая теплотой.

Наспех учит Рука как управлять гондолой и тот вовлечено слушает все, просто чтобы не смотреть в глаза, повторяет, как может. Проплыть получается не с первого и не второго раза. Эльф почти падает в воду, но удачно попадает в руки мужчины, держится крепко закрыв глаза. А он и не торопится его отпускать. Смотрит с удовольствием на темную макушку и думает, что стоит закрыть глаза на свой принцип.

Касаться Рука, не из необходимости или случайности.

Они снова пытаются перебороть гондолу и у парня получается. Радостная улыбка заставляет сердце ассасина биться чаще и разносить приятное трепетное тепло по всему телу.

Все шло прекрасно. Рук втянулся в гонку пускай и отставал на половину гондолы, на их маршруте не было резких заворотов или препятствий. Но в том, что они столкнулись в самом конце, и парень оказался в воде, был виноват Луканис. Или Злость который настойчиво потушил в туннеле часть огней?

В этот раз на эльфе не было тяжёлых доспех и множества ремешков, и он не наглотался воды.

- Ты как? – Делламорте сам испугался, его голос звучал тихо, что Рук едва мог расслышать из-за звука волн и воды.

- В следующий раз, - на выдохе говорил медленно, чтобы не сорваться в панику. - Если захочешь устроить гонки. Выбери Некрополь.

- Хорошо, - Ворон смотрит виновато, дает полотенце трясущемуся от холода эльфу, а тот берет его не глядя накинув на волосы.

Лампа чудесно греет, их двоих в гондоле, светит не так ярко, но позволяет увидеть многое. Поэтому Луканис отворачивает голову, чтобы не смущать парня, снимает с себя тяжёлую ткань, выжимает воду как может. Кладет не далеко от тепла лампы.

- Скажи, что-то это был какой-то хитрый план, - Рук красный от смущения и второй раз заходить вымокшим в дом Кантори не хотел.

- Только предполагал такой исход, - плед Луканис передаёт не глядя. - Но в нем, я не таранил тебя. - на себе он оставляет штаны, да тонкую рубашку.

Рук быстро выжимает вещи и укутывается в сухую ткань, почти с головой и выглядит счастливым. Урвавший чуточку внимания Ворона. Он не смотрит в его глаза, после того случая, иначе вновь будет заворожен.

Луканис же смотрит неотрывно, ждет встречи с серыми глазами, чтобы снова почувствовать трепетное волнение в груди, но эльф, раз за разом, отводит взгляд. Смотрит на кого угодно в команде, кроме него, избегает после того момента. Он не хотел уходить тогда, Злость промелькнул лиловым, за спиной Рука. Напомнил о себе, прервав миг, но сейчас если оставить все как есть… Его эгоистичная часть содрогнулась, при этой мысли, что после контракта на богов, они ничем не будут связаны. Он не увидит, как тот пританцовывает, не услышит голос, и сам, снова будет одиноким Демона Вирантиума.

Они сидят друг на против друга, соприкасаясь коленями.

- A la mierda[1], - бормочет в бессилии Ворон, проводя ладонью по своему лицу, набираясь решимости. – Рук.

Парень лишь немного поворачивает голову, волосы мокрыми прядями прячут его глаза, а Луканис наклоняется ниже, чтобы заглянуть в такие любимые глаза, чтобы порывисто прижаться к губам. Сплести их пальцы вместе, оставляя пространство для побега. И как же приятно было чувствовать удивленный вздох на своей коже, но Меркар замер от неожиданности, никак не отвечая на робкий поцелуй. Бегал взглядом, по смазанному лицу, напротив.

Луканис отстраняется, смотрит на него сверху вниз, как Рук медленно заливается румянцем от ушей, к выпирающим ключицам. Прикладывает ладони к своим щекам в попытке успокоить, внезапно нахлынувшие чувства. А сердце бьется громко, будто на весь мир.

- Лучше бы я поцеловал тебя еще тогда, - произносит на выдохе мужчина и по телу растекается приятное волнительное тепло. Реакции Рука предельно ясные, тому кто досконально его изучил, пользуясь своими навыками, отработанными на целях.

- Лучше бы да, - резко произносит парень и закрывает лицо ладонями.

- Тогда позволишь? – он кладет его руки на свою шею, чтобы притянуть его ближе к себе, и наслаждаться видом лица. Ощутить контраст их температур, нежность юношеской кожи и дурманящей запах шоколада. Осторожно проводит рукой вверх по внешней стороне бедра, смотрит как замирает дыхание от такого действия и сам задерживает дыхание.

Рук заворожённо рассматривал кустистые брови, впалые усталые глаза, довольную ухмылку. Осмелев, парень нежно провел пальцами по горбинке носа, чуть задел усы и коснулся потрескавшихся губ.

Сам поддался вперед, сильно зажмурив глаза, а Ворон, издал совершенно беззлобный смешок, перехватив инициативу на себя и углубив целомудренный поцелуй. Поймав удивлённый вздох, он запустил пальцы в мокрые, вьющиеся волосы, боясь напугать эльфа своим напором.

Луканис прерывал их поцелуи, чтобы Рук, который задерживал дыхание, от нахлынувших чувств, мог отдышаться. Пока сам, ласкающее гладил его затылок, и наслаждался, млеющими, серыми глазами и слегка заразительной улыбкой.

Кроме поцелуев в тот вечер ничего больше не было. Они вернулись на Маяк помятые из-за не просохшей одежды и с покрасневшими губами.