Утро нового дня началось с прекрасных солнечных лучей. Я поднялась с кровати в хорошем настроении, умылась, надела удобную одежду, ведь сегодня был день Чимина и его увлечений. Ну, думаю, каждому известно, что самым важным увлечением мембера были танцы.

Еще с детства Чимин просто не мог прожить и дня без танцев и новой хореографии. Сейчас он вырос, но ничего не изменилось. Этот пластичный до невозможности человек всегда найдет время для танцев в своем и без того плотном графике.

Поэтому завтрак был довольно легким, а после все отправились на разминку. Чимин все делал по правилам: разогрев, тренировка хореографии, финальное выступление. Времени для разучивания новой хоряги не было, поэтому Чимин выбрал песню своей группы – Idol. Хореография к этой песне была не особо трудной – ну не хотел Чима сильно расстраивать Джина и Намджуна, которые были, мягко говоря, не в восторге от такого рода занятий.

Все под тем же тентом, где вчера был мастер-класс по рисованию от Чонгука, мы собрались вновь, чтобы потанцевать. Техен весело смеялся над угрюмыми Намджуном и Джином, Чонгук тянул за руку Юнги, который хотел просто понаблюдать со стороны, а Хосок и Чимин звонко хохотали, ведь оба очень любят танцы.

Я же вновь стояла за пределами видимости камер, безмолвно наблюдая за происходящим под тентом дурдомом.

– Эй, пленница, – вдруг воскликнул Джин, вновь стукнув по руке Техена, который тащил его в центр. – А ты к нам присоединиться не желаешь?

Я нервно оглянулась по сторонам, дабы найти глазами менеджера и взглянуть на его выражение лица. Он стоял за одной из камер, говоря при этом что-то оператору. Казалось, он не услышал этих слов. Я вновь перевела взгляд на Джина, но он уже оказался очень близко. Вот шустрый. Он схватил меня за запястье и попытался повести за собой.

– Я не могу попадать на камеры, Джин, – прикрывая свое лицо, проговорила я тихим голосом. Джин шел вперед, то ли игнорируя меня, то ли действительно не услышал. Оглядываясь по сторонам, я поняла, что мы вот-вот войдем в зону видимости камер.

– Джин, – взвизгнула я. – Камеры!

От моего визга Джин невольно выпустил мою ладонь из своей и отскочил в сторону. Я прикрыла лицо руками, запутавшись пальцами в волосах. Этот шум даже менеджер не смог проигнорировать.

– В чем дело?

– Сун Хи, камеры еще выключены, – оповестил Намджун, широко улыбаясь.

Я медленно подняла голову и осмотрелась: все взгляды прикованы ко мне одной. Щеки вспыхнули ярким пламенем, и я приложила к ним прохладные ладони.

– Пошли, – Хосок подошел первым и взял меня за плечо. – Я покажу тебе несколько движений из припева.

– Я их знаю… – очень тихо ответила я, но, в отличие от Джина, Хося смог расслышать мои слова. Он удивленно посмотрел мне в лицо, а потом его гримаса сменилась на: «а ну-ка, покажи, как ты знаешь». И я сразу же пожалела о том, что ляпнула пару секунд назад.

Танцевала я хуже, чем рисовала или играла в футбол. Хоть и любила танцы, но мне казалось, что пластичности мне явно не хватает. Плюсом к этому все еще присутствовало чувство неловкости в окружении мемберов. Менеджер теперь тоже оторвался от своих прежних дел и находился в ожидании, не отрывая взгляда от меня.

«Черт!» – прошипела я про себя.

Сзади подошел Чимин, с правого бока – Чонгук, с левого – Хосок.

– Давайте повторим хореографию вместе с Сун Хи, а потом уже на камеры, – проговорил Чимин тоном настоящего руководителя хореографической группы. – Сначала без музыки, потом с музыкой.

Парни почти синхронно кивнули головами. Я заметила, что Хосок улыбается, смотря на Чимина. Скорей всего, ему было непривычно, потому что эту должность на настоящих репетициях занимал именно он.

 Заиграл проигрыш, и все начали двигаться. Движения знала хорошо, но на фоне таких крутых парней, наверное, смотрелась как «белая ворона».

– Неплохо, Сун Хи, – услышала я голос Чимина. – А теперь припев! – громко воскликнул он.

Это была моя любимая часть песни и хореографии. Четкие движения вперемешку с легкими прыжками. Круто! Не ожидала, что смогу поймать столько адреналина.

Песня закончилась, и стало отчетливо слышно громкое и частое дыхание парней. Я тоже заметно выдохлась, несмотря на то, что это была лишь первая репетиция.

– На исходную, – Чимин, видимо, разошелся не на шутку.

Джин и Намджун разочарованно вздохнули, но послушались. А я отошла и стала наблюдать за группой со стороны. Даже сейчас, когда камеры выключены и это не подготовка к выступлению, они выкладываются на полную. Старательность парней придала мне сил и еще раз напомнила, каким тяжелым трудом далась им всемирная слава.

После этого они записали видеоролик с танцем, отдельные блоки с интервью каждого участника о сегодняшнем дне. Джин не смог удержаться:

– Я был разочарован, когда услышал, что мы будем сегодня танцевать, – жаловался он в интервью. – Неужели нельзя было выбрать что-то поинтересней нашей повседневной работы…?

 Он говорил это с интонацией обиженного мальчика, но на лице сверкала саркастическая улыбка.

Я уже шла в свою комнату, когда за спиной послышались чьи-то учащенные шаги. Я обернулась и увидела приближающегося Юнги.

– Сун Хи, – репер говорил медленно и прерывисто. – Ты куда?

– В свою комнату, – ответила я, пока Юнги, опираясь правой рукой на косяк входной двери, пытался восстановить сбившееся дыхание.

– Мы тут подумали… – продолжил Юнги с толикой неловкости в голосе. – Я просто не знаю, как бы выразиться максимально тактично…

– Да в чем дело?

– Мы решили поплавать в бассейне, – выпалил на одном дыхании Юнги, а потом несмело добавил: – Ты не хочешь составить нам компанию? – не дождавшись даже моей реакции, он добавил: – А после вкусно покушаем… Что скажешь?

Теперь я поняла, почему Юнги было неловко. Сейчас я тоже почувствовала эту неловкость. Я не знала, правильно ли соглашаться на подобное. Я одна в компании семи парней – это уже казалось странным, а тут еще добавим бассейн – прям сверхнеловкость.

– Спасибо, но сегодня я вынуждена отказаться, – проговорила я, хоть и очень хотелось согласиться – ну люблю я плавать, и, если честно, давно заглядывалась на этот бассейн.

– Почему? – голос Чонгука послышался за спиной.

Неужели он все это время стоял там?

Я обернулась к нему и произнесла:

– Голова слегка разболелась, да и устала знатно после сегодняшних танцев.

Казалось, Чонгук понял, что я лукавлю, но настаивать не стал. Лишь прошел на кухню, достал из аптечки обезболивающую таблетку, вернулся и протянул ее мне.

– Прими и ляг спать, – он взял Юнги под локоть. – А мы пойдем.

Они поспешно вышли, что я даже не успела ничего ответить. И славно, ведь все равно в голову ничего толкового сейчас не шло. Я поднялась в комнату, положив таблетку, что дал Чонгук, в карман спортивных штанов.

Уже через двадцать минут я лежала в кровати, обняв мягкое одеяло. Странное чувство возникало в груди, когда кто-то из парней уделял мне внимание. С чего бы им проявлять заботу по отношению ко мне? Скорей всего, просто потому, что я являюсь пленницей в их доме. «Пленница» – странное прозвище, но в последнее время я стала активно на него откликаться. Да и звучит оно чаще, чем мой псевдоним, который мне дали в издательстве.

Издательство… Точно! Я достала свой ноутбук и погрузилась в мир творчества. Надо же уделить время и своему хобби…