Ладонь плотнее сжала фигурку. Стоит ли вернуться в прошлое? Даже, наверное, не понадобится деревянная, которая способна откатить меня до недели. Нет, здесь достаточно будет глиняной, с лимитом до суток. Или… ха-ха, бумажной? Быть может, я успею взять у Сибора один из листов и по-быстрому сложить что-то, что отбросит меня на час назад? Даже этого хватит.

Хотя… хм… Тюрьма — это новый опыт. Особенно в городе, в котором я не был уже год. Неплохо бы узнать немного больше про городское дно, прежде чем отправляться на доклад к Ляшарелю. Глава Секретной Службы любит информированных, да и мне, скорее всего, сие будет полезно. Всяко ничем не рискую, «якоря» на случай внезапной смерти, потери сознания или подчинения магий настроены уже давно. На шее висит собственноручно вырезанный амулет в виде креста церкви Священного Огня, который не отбирали у меня нигде и никогда, а потому…

Мысленно кивнув, я спрятал искусно вырезанную фигурку обратно. Её время ещё не пришло.

Тем временем сержант активно разорялся:

— Всех — значит, всех! — махал он руками, разбрызгивая слюну. — И Треворову зверушку тоже!

— Я поэт и художник! — закричал Сивор.

— Молчи, дурак, — пробурчал Тревор, — и выполняй приказы. Нас отпустят уже к утру.

— Господин офицер… — попытался было промямлить один из уже хорошо поддатых постояльцев, но ближайший стражник заломил ему руки, а потом вывел наружу.

— Построились! — сержант грузно нарезал круги, одной рукой придерживая порванные штаны. — И на выход! А то получите палок!

— Захарий, — тихонько подошёл к нему Маций, пользуясь всеобщим отвлечением. Я старался сконцентрировать на нём свой слух, попутно проглатывая мясо почти не жуя. Горячо, не очень удобно — даже в соус его не макаю! — но когда в следующий раз у меня вообще получится поесть?.. — Мы же давно друг друга знаем…

— Поэтому я тебя со всеми остальными и не тащу, — так же тихо ответил новиградский офицер. — И Урсулу, и вашего сраного повара с его помощником. Хотя последнего, как по мне, проверить бы не помешало.

— Дак он всю ночь здесь торчал! — тут же выдал трактирщик. — Бабу, это, водил. Наверху, в свободных комнатах.

— Про комнаты ещё поговорим, — проворчал он. — Сколько там народу у тебя?

— Двое, — Маций пожал плечами. — Если и трясти кого, то разве что их. Остальных я знаю. Ну, постольку-поскольку.

— А это кто? — Захарий указал пальцем ровно на меня.

— Это же Амброз. Не узнал его, что ли?

— Мы не особо пересекались, — поднял я измазанную жиром руку. — Разве что на случайной проповеди.

— Я по таким не хо… не особо хожу, — поправился стражник. — Жрец? Больше похож на бродягу.

Для того и ношу эту одежду. Разведка не любит привлекать внимание.

— Абсолютно верно. Бродячий жрец, — натянул я улыбку. — Живу проповедями, подаяниями да продажей резных фигурок. Хотите посмотреть? Не буду хвастаться, но говорят, я в них довольно искусен.

— На хер твоё дерьмо мне не всралось, — потеряв интерес, мотнул он головой. — Тащись сюда и становись к остальным, живо!

Тарелку пришлось бросить, хоть кусков там осталось всего ничего — я и правда был голоден.

— Захарий, — Маций предпринял ещё одну попытку, — Амброз мне очень помог пару лет назад. Помнишь Окуня из Теней Прилива? Это ведь Амброз сумел его отвадить. С тех пор эта скотина ни разу сюда не заглянула!

— Да? — удивился сержант. — А я думал, ты свою жопу Тесаку с его Златорубами окончательно продал. А оно вот как дело обстоит.

Наверху, куда несколькими минутами ранее отправилось трое подчинённых Захария, послышались возня и шум, а затем громкая ругань. Спустя несколько секунд на лестнице показался стражник, за которым шла парочка полуголых мужчин в одних штанах. Шествие замыкал ещё один стражник. Последний, видимо, остался наверху — скорее всего, проверять другие комнаты или проводить «обыск», заключающийся обычно в том, что всё ценное прилипало к рукам, а потом строго и тщательно делилось в караульной.

— Если купца обнесли, — зло сказал первый мужчина, которого грубо толкнули в наши ряды, — так пусть он скажет, кто это сделал!

— Уважаемому человеку не пристало шляться по кабакам, — сурово высказал один их стражников.

— Значит, гоняют неуважаемых? — оскалился тот, за что получил дубинкой по рёбрам, отчего глухо охнул, едва не упав на заплёванный пол.

— Господин сержант, имейте совесть! — воскликнул второй, обратившись напрямую к Захарию. — Мы гости барона Каркано, прибывшие в Новиград по его приглашению!

— Да? А меня сюда попросил заглянуть сам король Визимир! — язвительно заметил сержант.

— Так чего тогда, всех брать? — уточнил стражник, стоящий чуть в стороне, ранее наблюдавший, как глухо матерящийся Сибор собирал свои бумажки.

— Всех, — коротко постановил Захарий.

— Грабители ваши в Обрезках давно сидят, а вы честной люд гоняете! — воскликнул один из выпивох, некогда сидевший с Колеком, но тоже познакомился с дубинкой.

Спустя пару минут нас вытащили на улицу. Солнце неприятно резануло привыкшие к тени и полумраку глаза, но это не стало должной помехой. Снаружи тоже стояли несколько стражников, а также десяток зевак, которые бурно обсуждали ситуацию.

— Вы что, даже священника вытащили? — с возмущением спросил сержанта смутно знакомый мне мужчина.

— Всех — значит, всех, — буркнул Захарий, продолжавший удерживать штаны, озлобленно косясь во все стороны. Чувствовалось мне, что уже сегодня вечером эта история облетит весь Новиград.

Мы встали подле таверны, ожидая, пока несколько стражников, оставшихся внутри, завершат свои дела. Видимо, там, наверху, и правда что-то нашли. Проверить или не проверить? Нет, если буду возвращаться в прошлое, тогда и подумаю, пока же не испытываю желание тратить фигурки. Их у меня после задания Ляшареля не так чтобы сильно много осталось, а деревянных и полностью доделанных — всего три. Точнее, имеющих заряд три. Так-то, уже использованных поделок штук двадцать в сумке лежит. Продам их по возможности, благо что есть люди (точнее, краснолюды — местное название гномов), которые с радостью покупают такое, перепродавая потом в три-четыре раза дороже, выдавая за изделия каких-то своих уникальных мастеров.

Впрочем, эльфы тоже могут взять. Если с Эладитосом договорюсь.

— Звиняй, парень, — смутно знакомый стражник хлопнул меня по плечу.

— Ничего, делайте свою работу, а я буду делать свою, — постарался как можно более жизнерадостно улыбнуться я, но не показывая зубов, в которых у меня застряли кусочки жареного мяса. Отчего-то подобное очень злит не только девушек, но и не слишком богатых людей, которые в это время далеко не каждый день (и не каждый месяц!) вообще могут позволить себе мясо. У кметов (крестьян, по-местному) попросту нет на подобное денег, а жалованье стражи, кто бы и что бы ни говорил, достаточно скромное.

— А ты точно жрец? — спросил другой служитель порядка, воспользовавшись тем, что Захарий отошёл в сторону.

— Возраст смутил? — хмыкнул я. — Точно-точно. Уже пять лет по окрестностям хожу. И не только по ним. Во всех, считай, пограничных странах побывал, кроме Аэдирна и Ковира.

— Аэдирн, так-то, не пограничный, — важно пояснил мужик.

— Как это, — не пограничный? — безмерно удивился его сосед. — Я ж, сука, сам на той границе стоял! В гарнизоне крепости Дракенборн.

— На какой ты, мать твою, границе стоял?

— Вестимо какой, с Аэдирном!

— Да ты, старый, совсем, видать, плох стал. Там Нижняя Мархия!

— Тупица, там пересечение границ нашей Редании, Темерии, Аэдирна и Каэдвена. Перекрёсток.

— Ещё про Махакам не забудь.

— Вот уж про чёртовых краснолюдов попробуй забудь!

— Они ведь в горах, границы общей нет?

— Придурки! — подошёл Захарий. — Какого хера краснолюдов на территории Златорубов обсуждаете? Хотите проблем с Тесаком и его парнями?

На этом моменте разговор затих. Меня и десяток посетителей «Логова Минотавра» повели прямо в казематы. Прекрасное возвращение! Именно так я его и представлял!

Нет, понятно, что сам виноват. Надо было вместо таверны сразу заглянуть в расположение Китобоев (наёмники, уже четыре года как расположенные в окрестностях Новиграда и подписавшие контракт с городом) и навестить Этель. Тем более мной для неё приобретён весьма дорогой подарок. Оценит ли? Она ведь у меня девочка боевая, больше любит оружие, чем «бабские цацки», но, во-первых, полный комплект хорошего снаряжения у неё и так имеется, а заказывать что-то уникальное, без возможности подгонки — идея не из лучших; во-вторых же… думаю, что это напускное. Имею в виду отношение к драгоценностям. Все их любят, так или иначе.

Эх… но как бы я добрался до Этель, пройдя мимо столь заманчивой вывески? Ха-ха, жрать хотелось! А у Мация, как я был уверен, с качественным перекусом проблем не возникнет, даже несмотря на то, что его таверна находится за городскими стенами. Последние в Новиграде были хоть куда — мощные, ухоженные, высокие и постоянно патрулируемые. За этим внимательно следили и жёстко дрючили, если кто-то отлынивал от дежурств. Наказания, правда, различались. От пары смачных зуботычин и недели в тюрячке до полного разжалования (побои, разумеется, шли в копилку в любом случае).

Местность за стенами, однако, полностью относилась к Новиграду (и тоже считалась «свободной», то есть неподвластной королю Редании, хотя это было только на словах; в реальности налоги они платили почти такие же, хоть и называли их «добровольным пожертвованием»), ибо не только «прилипла» к нему, как пластилин к пальцам, но и пользовалась всеми благами своего положения — безопасностью, например. А подобное в это время было очень даже ценно.

И кстати, «местность» эта, где мы сейчас находились, практически не отличалась от той, что размещалась внутри города: ряды домов (правда, в основном деревянных и одноэтажных), проложенные дороги, таверны, притоны, бордели, вездесущие торговцы, бродячие проповедники, усталые работяги, мутные личности, слуги чересчур важных господ, мелькавшие тут и там, и прочие-прочие.

Ничего нового я не заметил. Изменения были сугубо косметические: пара новых домиков, кое-где иные вывески. Что-то подремонтировали, что-то запустили. Чуть более разбитые или, наоборот, засыпанные дороги. Хотя конское дерьмо с них по-прежнему не убирали…

Путь наш лежал к Третогорским воротам. Не самые близкие к «Логову Минотавра», однако воспользуйся мы иными, то пришлось бы вскоре пересекать канал по сети узких и не слишком удобных мостов. Я уже давно заметил, что стражники не любят ходить через них большими группами или с заключёнными. Большие группы невольно застрянут, протискиваясь сквозь это «бутылочное горлышко», а заключённые, если их не контролировать, могли прыгнуть в воду и попытаться уплыть. Стражники, «запакованные» в плохонькую, но всё равно железную броню, ни за что не стали бы рисковать и прыгать вслед за таким наглецом.

Поэтому были Третогорские… что же, вполне ожидаемо.

Обменявшись парой фраз с охраной ворот, Захарий нетерпеливо махнул рукой, пропуская своих людей (и нас) вперёд. Сам остался чесать языком. Хотя рука его, хе-хе, продолжала периодически подтягивать штаны. Нет, ну это правда забавно!

— Ты прости, жрец, нашего сержанта, он не особо с верой дружит, — заговорил со мной тот, смутно знакомый, стражник.

— Без проблем, — доброжелательно пожал я плечами. — А у тебя, смотрю, с этим получше?

— Я посещал несколько твоих проповедей, — признался он, отчего я сообразил, где видел этого ещё достаточно молодого мужчину. — И хотел бы сходить снова. Очень уж… — стражник замялся, — душевно у тебя получается.

Ещё бы! Большинство жрецов в это время действуют на редкость дуболомно. Либо тупо зачитывают местную святую книгу (если умеют читать), либо коряво пересказывают своими словами, зачастую путаясь в догмах и превращая речь в унылое выступление бездарного комика, в которого хочется запустить гнилой помидор. Зачастую, кстати, люди так и делали, если священник совсем уж тугой.

Я здорово выделялся на их фоне. С детства, родившись в глухой отдалённой деревеньке, едва только осознав, что переродился в достаточно знакомом по играм и книгам мире (не сразу осознав, к слову, ибо поначалу считал мир типичным средневековьем), понял, что среди всесильных существ могу рассчитывать лишь на свои мозги. Интеллект, так-то, почти всегда выигрывал у мускулов, хоть подобное иной раз и кажется невозможным. Но в самом деле… магии у меня вроде как не имелось, ведьмаком стать никто не предложил (и я не был уверен, что согласился бы, всё-таки шанс сдохнуть у них, если память относительно канона не изменяет, идёт под девяносто процентов), а значит, что остаётся?

Кроме мозгов у меня и правда ничего особого не имелось. Внешность — стандарт: чёрные волосы, средний (высокий для крестьян) рост, карие глаза… Уродств никаких, дефектов — тоже. Травм по малолетству я счастливо избежал: мозгов хватило не слушать шило в жопе, которое тянуло составлять другим мальчишкам компанию в карабканье на деревья или прыжкам в воду с обрыва.

Всё это позволило мне при взгляде с определённого угла и выборе должной одежды выглядеть более чем сносно. Не красавец, но и не урод. Вполне достойный вариант.

Кхм, так вот, прожить всю жизнь кметом меня не прельщало. Копать поле, которое потом потопчут рыцари, организовав в деревне голод, я не желал. Нет, понятно, что если бы не имелось выбора, то копал бы, придумывая, как можно улучшить процесс, но выбор был. А раз он был, то почему бы его не использовать?

Поначалу я хотел стать военным. Ну, солдатом. Пехтурой. Попытаться дослужиться до десятника, а там, при удаче, до сотника. Может, вовремя подлизать чью-то жопу да выбиться в люди, став полноценным рыцарем. Люди «с улицы» изредка могли рассчитывать на такую удачу.

Минусом шло полнейшее бесправие и бесконечная муштра. Солдат гоняли по-чёрному, войны были частыми, люди гибли тысячами, а любая рана практически всегда означала если не смерть, то инвалидность.

И всё-таки я планировал пойти именно по этому пути. Потому что открыл у себя чудесную и нереальную силу. Не магию, а… способность? Я не знаю, как её назвать, но с самого детства, буквально с момента, как осознал себя чумазым деревенским пацаном, который уже с трёх лет пытался помогать взрослым, гонял скот, собирал хворост и бегал по мелким поручениям, ощутил непреодолимое желание выпустить её наружу. Но как?

Сила была слишком огромной и необъятной. Я ощущал её могущество, которое не получалось даже осознать, не то что использовать.

В моём теле спала богоподобная мощь… как же её разбудить? И смогу ли я выдержать, когда она… пробудится?

Ответ пришёл интуитивно. К силе мне требовался ключ. Ключ к замку́ своей способности. Некий… переходник. И я нашёл его. Фигурки, которые вырезал из дерева и камня, лепил из глины, складывал из бумаги… неважно из чего — важны были усилия, которые каким-то образом конвертировались в способность «открывать» замóк сверхсил, отчего появлялась возможность отматывать время вспять. Боже, как же я охренел, когда обнаружил эту способность!

В памяти невольно возникли воспоминания о том, что я не первый. В этом мире существовали такие же… как я. Те, кто способен владеть временем и пространством. Некий… ген. «Старшая Кровь»? Не помню деталей. Вроде бы так умели «Истоки», могучие чародеи, имеющие уникальные способности. Или нет? Нет. Не все. Кто-то.

Подробностей я не ведал, а потому справедливо отложил их на потом. Сам же начал пытаться научиться использовать то, к чему получил весьма ограниченный «бета-доступ».

К сожалению, всё портила необходимость создавать «ключи», без которых сила упорно отказывалась подчиняться. Причём пока что подходили только и исключительно фигурки. Я пробовал шить, рисовать, ковать (уговорить кузнеца было очень непросто!) — ни хера. Не работало, и всё тут. Хотя с ковкой я ощутил некое… м-м… предчувствие? В общем, сила явно намекнула, что я могу попробовать сковать какую-то поделку, отчего сумею откатиться, наверное, сразу на год! Аха-ха!

Забавно, но в этом была закономерность. Имею в виду… материал и трудозатраты играли свою роль. Наскоро (за пару ленивых вечеров) выструганная деревянная курица не могла сравниться с изысканной деревянной девушкой, над которой я корпел две недели. Если первая могла вернуть меня в прошлое не более чем на день, то вторая — на целую неделю. Фигурка, слепленная из глины, ограничивалась несколькими часами, хотя если заморочиться и обжечь её, то можно было добиться срока в сутки — но не более. Бумажная поделка, даже самая искусная, — максимум три часа. В общем, всё зависело от материала и приложенных усилий.