Мол бродил чуть поодаль от окон и дверей барака, в котором обжился А'Шарад Хетт. Забрак не был так хорош в использовании «силовой тени», он знал, что его проекция рябит и слова его будет трудно разобрать. Однако, так было удобнее, чем полагаться на милость плохо управляемых видений.

В комнате барака за столиком сидел человек с землистым лицом, покрытым аккуратными татуировками, призванными сделать его похожим на таскена. Он разложил перед собой полуистлевшие куски флимсипласта и, видимо, читал только тексты на понятных ему языках.

Мол не испытывал к нему ничего, кроме апатии. Хетт мог овладеть древней техникой одержимости, поработить крайт-дракона и указать, где прячется Оби-Ван, но он всё ещё был целью миссии по убийству.

Молу не нравилось, когда цели приглашали его на светские переговоры. Он напомнил себе о том, зачем он здесь. У Мола было не так много причин жить, только Кеноби и Избранник, а Хетт был потенциальной угрозой им. И чего-то хотел от него.

Человек не сразу заметил, что Мол оказался внутри. Он поднял на него хмурый взгляд, отложил тексты и положил могучие руки в перчатках перед собой, скрестив пальцы.

– Мне странно, что первым твоим требованием было не причинять вреда Кеноби, – начал он. – Странно, что ты так легко отказался от мести.

– Кого мне убить, а кому сохранить жизнь – моё дело. – Мол скрестил руки на груди, обходя комнату. – Ты позвал меня сюда не за этим.

Хетт кивнул.

– Этот лагерь не богат на знания. – Он не отрывал от него тёмного взгляда. – Ситхский язык мне незнаком. И некому научить...

– Нет, – жёстким голосом отрезал Мол. – Мне больше не нужен ученик.

Он вернулся к реальности посреди костей, праха и пыли. Солнца клонились к горизонту, обещая короткий отдых от нестерпимого пекла. Тело стало вялым, а глотка сухой. Мол попытался раскопать слой праха, найти хоть след влаги, но песок был обезвожен и мёртв. Он оглянулся в поисках ручного дракона Хетта: ящер притаился на утёсе, и хозяин уже не занимал его голову, но зверь, определённо, знал, что не должен нападать на них.

На одного из них.

Мол разглядел в тумане Оби-Вана. Старик сидел в медитативной позе, но не полностью отдавшись трансу. Рассказывать ему о переговорах было не к чему – ничего нового он не узнает, разве что доверие, так необходимое Молу, пошатнётся.

Забрак втянул воздух сквозь зубы, трясущимися от напряжения пальцами царапая своё лицо. Годы извратили Кеноби, оставив от него всё самое худшее. Мол не знал, обожает или ненавидит его непробиваемое упрямство, его высокомерие, его отчаянные попытки оправдать непростительные поступки. Он почти поддался его сладким словам утешения. Он никогда не знал его таким.

Накинув рюкзак на спину, Мол пересилил навязчивую идею вернуться к джедаю, и зашагал дальше вдоль ущелья. Скелеты, большие и маленькие, ломались под его ногами. Животные собрались здесь в день своей смерти. Они тоже могли искать воду. Над головой послышался клёкот: Мол поднял взгляд и проследил за стаей чёрных птиц-падальщиков. Если они нашли пищу, значит, где-то недалеко обитает хищник, который уж точно может привести их к водопою.

Или этот хищник издох от жажды.

– Любуешься звёздами или лазом наверх? – Оби-Ван прошёл мимо, даже не глядя на него.

– Не твоей тягой к смерти, уверяю, – протянул Мол. – Никто не стал бы медитировать под носом у одержимого зверя.

– А ты не позволил бы мне сгинуть так быстро и безболезненно.

Губы предательски скривились в слабой улыбке. Он узнаёт его.

– И кем одержим этот дракон? – Оби-Ван внимательно оглядывал стену ущелья. Он стоял неровно и хромал на одну ногу.

– Хеттом. Это древняя техника, и очень редкая. Даже Сидиус не использовал её.

– Теперь он готов к нашему приходу, – задумчиво произнёс Оби-Ван. – И может сбежать, оставив нас ни с чем.

Мол приготовился осторожно подбирать слова.

– Нет. Если он действительно хочет узнать больше о тёмной стороне, то в какой-то момент поймёт, что ему необходим учитель. Я могу быть приманкой для него.

Оби-Ван скептически нахмурился.

– Звучит более, чем подозрительно, Мол. Не забывай, что всё это – одно большое испытание доверия.

– Я бросил перспективу императорского трона ради того, чтобы гнить здесь с тобой! – рявкнул Мол, замахнувшись тростью. – Тебе этого мало?!

Он заставил своё тело слушаться. Было время, когда он был молод, когда мог совладать десятью своими дроидами-убийцами, сохраняя пульс и дыхание идеально ровными. Он умел мудро использовать свои эмоции. Теперь чувства делали его посмешищем.

Это всё Кеноби. Он отнял самоконтроль, которым Мол так гордился.

Он делает жалким не только его тело, но и дух.

– Мы должны найти воду, – наконец, произнёс он. – Пойдём вслед за падальщиками.

Детёныш крайт-дракона смотрел на них сверху, стоя на краю расщелины.

Кеноби уже не пытался разговаривать с ним в пути. Мола раздражало это. Джедай и так видел в нём не больше, чем проект для утоления собственной вины, подопытного кролика. Теперь он вовсе игнорировал его. Мол уже жалел, что вспылил на него, пусть и боялся подумать об этом. Ещё он панически боялся, что Кеноби снова станет безразличен к нему.

Они не вернулись к ярдангам. Мол выискивал в песке следы зверей, время от времени доставая бинокль, чтобы поискать в небе или на горизонте птиц. Ночью было легче идти, пусть ветер и забивался под лёгкую ткань плаща. Кеноби был одет в несколько слоёв одежды, но почему-то выглядел ещё более озябшим. Он хромал под тяжестью рюкзака, но хромал на удивление грациозно.

– Крайт-дракон не один, – начал Мол, изнывая от тревоги. – Здесь есть следы взрослого ящера. Его логово у тех скал. Если повезёт, найдётся и водопой.

Кеноби не ответил. Он без дела ковылял позади, ветер перебирал его белые волосы. Мол вдруг вообразил, как прижимает его голову к своей груди и вдыхает их запах, а потом... а потом душит его и выворачивает кости и жжёт огнём.

– Ты слышал меня? – окликнул он как можно более ровным голосом, отгоняя непрошенные фантазии.

– Слышал, просто проигнорировал.

– Я убью их обоих. Можешь остаться в стороне и игнорировать сколько душе угодно.

– Обоих?

– Если Хетт не дурак, то у него был запасной шпион.

Мол предпочитал охотиться один. На Орсисе он с великим трудом справлялся с командной работой. Разве что с Саважем это не превращалось в мучение.

«Я скучаю по нему».

На подходе к скалам, к которым вели следы драконов, он бросил рюкзак и трость под ноги Кеноби, взяв с собой только плазменную винтовку с прицелом ночного видения. Они шли с подветренной стороны, и звери не должны были учуять запахи. Подходя к скалам, Мол прислушивался к звукам, но логово было тихо.

Он помнил тот день. Редкий, когда можно было сбросить всё на премьер-министра Мандалора и ненадолго исчезнуть. Они были на Занбаре, по колено в болотной грязи, и загнали этого зверя.

«Я рад, что мы братья».

Мол выстрелил. Крайт-дракон напал сверху, целясь в лицо, но закрыть видимость было недостаточно, чтобы заставить промахнуться. Он отшвырнул детёныша в сторону, встал и наступил на горло. Зверь ещё хрипел и извивался, умирая, и Мол представлял на его месте Сидиуса.

Повезёт, если Хетт управлял крайтом в момент атаки – смерть животного могла навредить его разуму. Но теперь дело было за взрослой особью. Могли понадобиться двое.

Кеноби пропал. Мол стиснул зубы, оглядываясь в поисках старика. Его рюкзак валялся рядом. Плохо дело.

Мол забрался на скалу повыше. Логово представляло собой глубокую грязную яму. Дракона в ней не было, но с противоположной её стороны раздался рёв.

Прошли секунды. Ничего не произошло. Мол осторожно осматривался в поисках угрозы. Рёв раздался второй раз.

«Его имитирует человек», – наконец, понял Мол с раздражением.

Видимо, в стене ямы была пещера, не замеченная Молом с его стороны. Дракон показался наружу, его разумный, внимательный взгляд сразу устремился вверх, на него.

Мол прицелился, но крайт уже скрылся. Скала завибрировала. Когда дракон вынырнул из песка, Мол развернулся и выстрелил.

Дракон не среагировал на боль, проворно схватившись за винтовку и потянув на себя. Тварь не задела руки, поэтому Мол попытался вывернуть оружие и снова выстрелить. Крайт мотнул головой и сбил его наземь.

Мол выругался, упав на ладони, и попытался притянуть оброненную винтовку Силой, но дракон опередил его.

Он был схвачен; челюсти сжимали его, острые зубы уже успели пустить кровь. Страха не было – Хетту не нужно было убивать его, но был стыд, быстро обратившийся в ярость. Мол изогнулся боднул рогами шею крайта, но этого было мало. Он вцепился ногтями в его горло, пусть кровь текла и кости трещали.

Крайт тащил его в свою нору. Песок застилал глаза. Он был в западне.

«Ты должен быть сильнее в глазах Кеноби. Покажи ему. Покажи себя».

Руки Мола что есть силы схватили челюсти крайта. Ярость и стыд давили на них.

В этот момент по позвоночнику прошлась волна ослепляющей рези. Мол рявкнул от боли, но боль уже не служила ему. Головокружение взяло верх, и к горлу подступила тошнота.

Дракон внезапно ослаб, его челюсти обмякли и разжались. Он свалился наземь. Мол выкарабкался на свободу, но не смог встать на ноги. Мир шёл кругами.

Сквозь хаос в голове Мол услышал прерывистое дыхание и кряхтение. Он приподнялся на руках. Его тело было расшатано, и тошнота не прошла, но он сдерживал себя. Когда зрение слегка прояснилось, он разглядел пещеру крайта и Кеноби.

Старик лежал на песке, его плащ и накидка были порваны и измазаны кровью. Одну руку он протягивал к Молу, но и та лежала бессильно и неподвижно.

Мол подполз к нему. Оби-Ван дышал, из-под разодранной ткани на его спине виднелись глубокие шрамы от гигантских когтей.

– Мир постоянно отбирает у меня мою месть, Оби-Ван, – прошептал Мол, касаясь его щеки. – Я устал.

Ихор, зелёная дымка, вился над ними, затягивая раны Кеноби. Настала его очередь быть подопытным кроликом: Мол был единственным Братом Ночи, владевшим магией, но он был неопытным ведьмаком. Он глубоко вздохнул. Почему он так безумен? Почему не может просто убить его и избавиться от этого? Слабость, которую он питал к Кеноби, делала его таким жалким, таким ничтожным, это была ловушка, собранная из лютого отвращения и дикой, бескрайней жажды владеть и принадлежать одновременно. Он снова теряет рассудок.

Ничего. Кеноби тоже потеряет его. Скоро.