Майор Штоф вернулся за свой столик. Шутца уже не было, как и девицы, его завлекающей. Мужчина расслабился и заказал рюмку коньяка. Он смотрел на сцену, где пела Нина, и думал о своем. Вернее, об Анне. Ее глаза - то смеющиеся, то серьезные, то лукавые - не отпускали. Манили и заставляли сердце биться чаще. Оказывается, так приятно, когда есть о ком подумать… и даже позволить себе помечтать в редкие минуты спокойствия... О том, как они, когда закончится война, могли бы спокойно сидеть за столиком в ресторане или в парке на лавочке и говорить. Много и долго: о друг друге, о мире, о счастье, о любви… Говорить и смотреть в глаза, не таясь, не скрывая своих чувств… «Ох, и размечтался же он!» - мысленно одернул себя майор и усмехнулся. Это только его грезы. А о чем думает Анна, он не знал. Может у нее, вообще, молодой человек есть… был. Может она ждет его с фронта и дождется…

….Улыбка сползла с лица, стоило Мироновой увидеть гостя на пороге. 

-Разрешите войти, фройляйн Анна, - приложив в знак приветствия пальцы к козырьку улыбнулся ей штурмбанфюрер Шутц. Девушка растерялась. Офицер был один. По какому вопросу он пожаловал?

-Эээ, добрый вечер, господин Шутц, - начала бормотать Анна, не пропуская офицера в дом, - что-то случилось?

-Да, случилось, - кивнул тот и шагнул ей навстречу, вынуждая отступить. Анна сделала шаг назад и снова окинула двор взглядом. «Никого больше из немцев не было. Что ему надо?»

-Слушаю Вас, - уже тверже спросила девушка, не давая мужчине войти.

-Вы не очень гостеприимны, фройляйн Анна, - усмехнулся офицер буквально ей в лицо. Так близко они стояли. От него пахнуло спиртным. «Кажется, он пьян!» - догадалась девушка. Руки Шутца потянулись к ее плечам и она вынуждена была сделать шаг назад. Он всем своим корпусом давил, пытаясь войти в прихожую. Оставалось только силой его отталкивать. Анна начала нервничать. А Щутц захлопнув за собой дверь ухмыльнулся, глядя на Миронову. 

-Что случилось, господин офицер? - снова спросила девушка, пытаясь не подавать вида, что ее это пугает. 

- Милая фройляйн Анна. С Вашим уходом в ресторане стало скучно. Я решил сам лично нанести Вам визит. А Вы, вижу, не очень то рады… 

-Я не приглашаю обычно никого к себе в гости, господин Шутц, - нахмурилась Анна. 

Офицер обогнул ее и, покачиваясь, вошел в кухню. Анна вынуждена была последовать за ним. Гестаповец оглядел комнату и толкнул дверь в спальню. 

-Вы одна, Анна?

-А Вы кого-то ищете, господин Шутц?

-Ваше общество меня вполне устроит, милая Анна, - обернувшись к девушке, слащаво улыбнулся тот. 

-Господин штурмбанфюрер, у меня был тяжелый день, я очень устала. Давайте встретимся в другой раз и поговорим, - попыталась образумить мужчину Миронова. 

-А я как раз и хочу предложить Вам отдых, Анна. Налейте-ка нам по рюмке коньяка или водки, и мы очень приятно проведем вечер…

-Извините, господин офицер. Мы с дядей не держим спиртное дома. Он не пьет. Я тем более, поэтому… - Анна сделала несколько шагов к двери, давая понять, что гостя она не привечает. 

-Очень жаль, милая фройляйн, - притворно вздохнул Шутц, присаживаясь к столу и снимая фуражку. - Вы лишаете нас необходимой прелюдии. Без нее дальнейшее будет слишком прозаичным и будничным. А мне бы хотелось праздника. 

-Тогда Вы точно ошиблись адресом, герр штурмбанфюрер, - Анна прижалась спиной к дверному косяку прихожей, - у меня дома очень скучно. У нас нечем Вас угостить. Зря Вы покинули ресторан. 

-Это все из-за Вас, милая Анна, - Шутц по хозяйски снял пальто и посмотрел на девушку сальным взглядом. 

-Налейте тогда чаю… Где же ваше хваленое русское гостеприимство? - он снова сел к столу, закинув нога на ногу. 

Вид и поведение немца были очень наглыми. Он явно не собирался уходить. Он пришел сюда, по-видимому, с твердыми намерениями. Анна бросила взгляд на часы. Дядя, если ничего не случится, должен вернуться через час. Может ей удастся протянуть время до его прихода, и уже вдвоем им легче будет выдворить настырного офицера. 

Анна постаралась улыбнуться. 

-Хорошо, господин Шутц. Чай, конечно же, я Вам налью. - Девушка шагнула к печке... 

Доставая чашки и сахар она пыталась завести разговор, отвлекая офицера от плохих мыслей относительно нее.

«Что-то сегодня не было видно господ комендантов. Все ли в порядке?» - лепетала она. 

Шутц сразу нахмурился. Анна прикусила язык, испугавшись. Она совершенно не знала, о чем с ним говорить. 

-Они уехали на похороны, - недовольно буркнул офицер и в сердцах отбросил лежащую на столе книжку. - Эти партизаны совсем обнаглели. Но ничего. Скоро они все будут болтаться на виселице. 

Чашки в руках девушки жалобно звякнули. Она, скрывая нервозность, поставила их перед немцем. 

-Извините, герр штурмбанфюрер. У нас, кроме сахара, ничего больше нет к чаю, - виновато улыбнулась она и сделала шаг от стола. 

- Все в твоих руках, куколка... Будешь ласковой, не обижу, - рассмеялся Шутц и шлепнул Миронову по ягодицам. 

Та вздрогнула и отскочила. Руки сжались в кулаки, но она постаралась успокоиться. 

-Будет у тебя и хлеб, и масло, и конфеты. Чтоб еще слаще была, - снова засмеялся мужчина. Миронова схватила чайник и вернулась к столу. В голове родилась внезапная идея облить его кипятком. Она замерла рядом с немцем, бросая взгляд на его колени. «Ошпарить? Что тогда будет? Это отобьет у него охоту домогаться ее… но только на сегодня… А завтра? Затащит ее в гестапо и получит свое там… Как с Ниной… А в гестапо ей никто не поможет…Так что, держись. Скоро дядя должен вернуться. Тяни время..»

Анна натужно улыбнулась и разлила кипяток по чашкам:

-Угощайтесь, господин штурмбанфюрер… На улице такой мороз… Замерзли наверно. Так что, горячий чай в самый раз…

Девушка, продолжая лепетать, отнесла чайник снова на печку. 

Как он оказался сзади, Миронова не услышала. Только охнула от неожиданности, почувствовав железную хватку мужских рук у себя на талии. 

Щутц обхватил ее тело вместе с руками и прижался к ее ягодицам. Его губы впивались в ее мочку, шею и щеку. Девушка взвизгнула и начала вырываться. Немец казался на вид хлипким, но его силу Анна сразу почувствовала. Освободить руки никак не получалось. Она начала дергаться из стороны в сторону и кричать, чтобы он ее отпустил. Но Шутц оторвал ее от пола и потащил в спальню. Анна уворачивалась от его губ и дергала ногами. 

-Отпустите меня! Слышите! Немедленно отпустите!

Штофа вывела из приятных грез, в которых он пребывал, прошедшая мимо знакомая девица. Майор бросил ей вслед еще один взгляд, убеждаясь, что это ей он намекал на Шутца. Но сейчас с ней был другой офицер. У майора екнуло сердце. «Где же гестаповец?» Он бросил деньги на стол и пошел одеваться. Мозг пытался решить дилемму. Мужчина все-таки заглянул в подсобные помещения, убеждаясь, что Анны в ресторане нет… Он вышел на улицу и сел в машину. Несколько секунд ушло на принятие решения. Шутц не дурак, чтобы переходить дорогу начальству. Но он был пьян. А пьяным - море по колено. Куда он мог пойти? Неужели все-таки к Анне… На душе было не спокойно. Он нажал на газ и выехал на дорогу… 

Анна с размаху была брошена на кровать. Уткнулась лицом в покрывало и задохнулась, прижатая сверху мужским телом. Приподняв голову она хватила ртом воздух и снова закричала. Он продолжал своими губами целовать все, докуда мог дотянуться, опаляя ее перегаром. Девушка, дергалась, пытаясь сбросить с себя мужское тело. Ему пришлось разжать руки, чтобы расстегнуть ширинку. Анна воспользовалась моментом, приподнялась на локтях и вывернулась из под него. Ей удалось сползти почти на пол. Она лягнула куда-то ногой и услышала ругательства. Не успела она подняться, как ее схватили и перевернули на спину. Над ней нависло красное лицо немца с пылающими то ли вожделением, то ли гневом глазами. Анна руками с растопыренными пальцами уперлась ему в лицо, царапаясь и крича. Мужчина с размаху залепил ей пощечину. Миронова задохнулась от боли и ослабила хватку. Ее как мешок подняли с пола и снова бросили на кровать. Немец матерился и тут же пытался своим ртом дотянуться до ее губ. У Анны брызнули из глаз слезы. Она уворачивалась, брыкалась, кричала, но понимала, что ей не хватит сил справиться с ним. Она почувствовала, как его руки задирают ей подол, а колено раздвигает ноги. Миронова впервые пожалела, что плохо ела все это время. В груди клокотала злость, и мозг обжигало желание драться. Но ее силы таяли с каждой секундой. 

-Нет! Нет! Нет! - это, кажется, все, на что ее оставалось. Он, почувствовав ослабление сопротивления склонился к ее губам, и Анна укусила его за нос. Мужчина зарычал и приподнялся, чтобы ударить. Анна зажмурилась и интуитивно отвернулась…

Останавливаться возле дома Мироновых он не рискнул. Увидев свет в окнах, он понял, что Анна дома, ведь ее родственника он видел в ресторане. Майор проехал улицу, остановился на соседней, переоделся в гражданскую одежду и пешком вернулся к дому девушки. Убедившись, что никого рядом нет, мужчина вошел во двор, крадучись прошел под окнами и замер, прислушиваясь, возле кухни. Вроде тихо. Он даже перестал дышать, чтобы лучше слышать. Ничего… Облегченно вздохнув, Штоф собрался уходить, как откуда-то со стороны темной спальни послышался приглушенный вскрик. Майор тут же выпрямился и в два прыжка оказался на крыльце…

Миронову, кажется, силы покинули. Она съежилась, в ожидании удара… Но послышался какой-то стук и насильник рухнул на нее, придавив всем телом. 

-Anna, - прозвучал знакомый голос на немецком. Она замерла, не веря своим ушам и своему счастью. 

Майор, сунув пистолет, которым стукнул Шутца, обратно в карман, стащил обмякшее тело и тут же зажмурился от страха. В глаза бросились. светящиеся в полутемной комнате своей белоснежной наготой ноги девушки. Она дернулась, прикрываясь, и попыталась приподняться. Мужчина взял себя в руки, открыл глаза и помог ей сесть. Анна с искаженным лицом секунду молчала, потом, обхватив его за талию, разрыдалась куда-то ему в живот. Он осторожно погладил ее по пушистому облачку взлохмаченных волос, пытаясь успокоить. Ему казалось, что его бешено стучащее сердце сейчас выпрыгнет и разобьется от жалости к ней.. За эту минуту он успел уже триста тридцать три раза обозвать себя идиотом. Как он мог поверить в рассудительность пьяного солдата?

Штоф осторожно отстранил ее руки и присел напротив, заглядывая в мокрые глаза. 

-Он.. что?… Он… сделал… Вам… больно?

Анна кивнула, закрыв лицо руками. Майор сжал кулаки от бессильной ярости. Но девушка, видимо, наконец поняв, что он имел в виду, убрала ладони и отрицательно качнула головой. 

-Нет… но я…думала, что уже…все, - из ее глаз снова покатились слезы… Мироновой стало так жалко себя и такая благодарность накатила на девушку за его внезапное появление… Он как ангел- хранитель в очередной раз спасал ее. Анна попыталась улыбнуться, но внезапно позади Штофа вскинулась тень и она только успела вскрикнуть…