Праздничная традиция

Этот Новый год обещал стать для Фатуи особенным. Самым-самым. Незабываемым. Достойным того, чтобы запечатлеть все на камеру.

В разных организациях Снежной, как в самых настоящих больших семьях, были свои праздничные традиции. Кто-то украшал елку памятными вещами, кто-то собирал праздничный стол из блюд определенного цвета… Многие, если погода – милостью Ее Величества – позволяла, праздновали на катке.

Предвестники же после официальной части собрания оставались на банкет «строго для своих». Когда Аякс впервые оказался в роскошном зале за закрытыми дверьми, то мог думать только о нежной улыбке Ее Величества, скрытой от прямого взгляда, но ощутимой в каждой снежинке и каждом морозном узоре на окнах. Ну и еще, конечно же, о том, что это шанс подсесть к Капитано и поболтать, быть может, даже получить совет или обещание поединка… тренировочного, да, разумеется.

Он думал, что все будет чинно и скучно: долгие речи, изысканные блюда, бездушные беседы ни о чем и пара бокалов игристого вина.

О, как же он ошибался.

Ежегодным развлечением Предвестников была своеобразная… игра. На крепкость нервов и стойкость, а также скорость, куда же без этого! Когда он услышал об этом, то тут же вызвался поучаствовать, но сидевшая рядом Арлекино как-то странно хохотнула и ответила своим низким, глубоким голосом:

– Не в этот раз, парень. Видишь, как Пьеро сжимает вилку? А как колышется мрак у шлема Капитано? Грядет битва титанов, странно, что ты не слышал… не лезь под руку, рыжий. Просто жуй свой салат и наслаждайся шоу.

Он не понял сперва, и влезть очень даже хотел. Присмотрелся… и заметил, что спокойствие за столом царит в самом деле напускное. Стоило Ее Величеству «выйти проветриться» на балкон, чтобы одарить подданных северным сиянием, как Пьеро резко отодвинул стул и поднялся.

– Тебе в твоих джунглях никогда не говорили, что в горах бывают лавины? Что там громко говорить-то нельзя, не то, что устраивать взрывы? – он еще не кричал, но приборы на столе звякнули, точно этой самой лавиной задетые. Аякс закрутил головой, получил ощутимый тычок в бок… и проследил за жутким черным пальцем Арлекино, указывающим на улыбающегося Дотторе. Вернее сказать, Доктор нервно скалился и стрелял глазами то на предводителя, то на Первого предвестника.

– Это был контролируемый взрыв, рапорт о котором я подавал заранее. Если дать снегу сойти до того, как его масса станет критической…

– Сойти куда, на главный тракт?! – Пьеро все же рявкнул. Так, что Коломбина подняла голову и улыбнулась, после чего взяла свою тарелку с бутербродами и чуть отодвинулась, будто боясь, что стол сейчас перевернут.

Хотелось спросить, что это за разборки посреди праздника, и почему вчерашнюю аварию разбирают в такой обстановке… Но в кои-то веки Аякс решил просто последовать совету. И налег на салат, также подняв тарелку над столом.

Звякнули монеты: Панталоне и Пульчинелла с самым невозмутимым видом обменялись чем-то под столом. Звякнуло и слева, но от Синьоры с его места был виден один только бюст. Кто сидел тогда рядом с ней, он не помнил, но этот кто-то презрительно фыркнул, и…

И в тот момент Аякс познал одну из тактик своего кумира: Капитано сперва нападал и побеждал, а потом объяснял свои мотивы.

Пьеро был недоволен тем, что Второй опозорил организацию перед своими же, просчитавшись с датой и направлением схода снега. Капитано было жаль погибших ни за что солдат, и потому ежегодную игру «кто первым врежет Дотторе» в тот раз выиграл именно он, по-простому швырнув в коллегу бутылкой огненной воды. От души так швырнув. Не сдерживаясь.

Доктор, как видно, планировал удрать через подстолье от вздумавших махать кулаками стариков, но к подобному повороту оказался не готов. И, как всякий, у кого есть материальное тело, от такого удара скончался на месте. Благо, материальных тел у него было множество, а настоящее, зная о славной традиции, на праздник никогда не являлось.

Кто-то бил бутылки перед тем, как отправить корабль в плавание.

Предвестники поочередно, год за годом, из раза в раз били бутылки о голову Дотторе.

Позднее, конечно, Аякс узнал, что Синьора как-то возмутилась из-за того, что ее пламя хотели высвободить ради эксперимента с центральным отоплением столицы. И стала первой, кого царица не наказала за драку. А дальше… дальше было весело.

***

В следующем году Тарталья был готов к бою: он тренировался бросать бутылки весь месяц, и хотел показать, что способен удивить даже Первого предвестника. Вот только никто не мог предвидеть, что из-за малютки Дендро архонта их традиционной забаве придет конец: убивать настоящего и теперь единственного Доктора было никак нельзя. Даже если очень хотелось.

Сам Дотторе был бы и рад не приходить, но разве ж можно перечить царице? И поэтому он явился. В шлеме вместо привычной длинноклювой маски. Никто не удивился, впрочем: все налегали на селедку и винегрет.

А потом Сандроне достала… кхм, резиновую бутылку. То, что это именно она, Аякс понял не сразу: несмотря на честно приклеенную сверху этикетку, мысли при виде гибкого длинного предмета ненадолго свернули не туда. Слишком много подобных темно-зеленых поделок из нефрита он успел повидать в Лиюэ.

– За себя и за Катеньку! Как ты посмел сломать мое лучшее творение, безрукий идиот!

ШЛЕП!

Бить, конечно же, она принялась по этим самым рукам. Шлем не помог, а Аякс не слишком-то расстроился, что не подумал о таком изящном выходе сам.

***

К фальстарту от Пульчинеллы оказался не готов никто.

– Ты зачем поджег елку на главной площади, долбоклюй альтернативно одаренный?! – стеклянная бутылка с несмываемыми блестящими чернилами в руке крохотного мэра казалась грозным оружием.

– И напугал детей, идиот! – Арлекино не стала изобретать ничего нового и обошлась резиной, разве что «бутылку» выбрала подлиннее. Такую, что лучше б ей не бить, а…

– Ты вообще в курсе, что «гори-гори ясно» – это традиционная песенка, а не сигнал к действию?!

– Его люди пытались украсть бросившихся бежать детей!

– Эй, – Дотторе, как всегда, скалился и не отчаивался, – это была гирлянда! Всего лишь искра от гирлянды, такое случается…

– Той самой улучшенной, что привезли из твоих лабораторий? Свет и правда был ярче прежнего, – промурлыкала из-за стола Коломбина. Рядом лежал новенький фотоаппарат, не иначе как для запечатления экзекуции.

Никто не понял, в какой момент изящная рука в черной перчатке опустила на голову Второму таз винегрета. В свете праздничных гирлянд сверкнули украшенные камнями кольца, и сыто улыбнувшийся Панталоне залпом выпил бокал игристого вина.

– Эти елочные украшения стоили столько моры, что следующий год он будет работать исключительно на миску салата и корочку хлеба, – прошипел казначей.

Вспышка. Сандроне захлопала в ладоши, Пьеро тяжело вздохнул, и где-то под столом снова звякнула передаваемая из рук в руки мора. Те, кто не хотел участвовать, делали ставки, и чаще всех везло именно казначею.

Тарталья вновь не успел. Что ж… это не последний Новый год.

***

А где-то в Академии Странник подумывал о том, чтобы заказать портрет проклятой рожи и прикрепить его к мишени для дартса. Духа состязания ужасно не хватало.