Эльза держала Анну в своих объятиях, когда тишину комнаты нарушил звук чужого крика с шотландским акцентом. Он раздавался из коридора:

— Да я брала на себя больше ответственности, когда ухаживала за хромыми конями, чем ты когда-либо за свою собственную дочь!

Анна вздрогнула в руках Эльзы. Её лицо поморщилось.

— Ой, блин, — прошептала девочка и отстранилась.

— Что случилось? — Эльза быстро осмотрела Анну, однако она выглядела здоровой, если не считать нескольких ссадин на её теле.

— Моё плечо, — сказала Анна и, потянувшись, взяла холодный компресс со стола рядом с диваном. — Мне надо приложить лёд. — Объяснила она.

Девочка отодвинула волосы со своего плеча, чтобы приложить к нему холодный компресс.

— Тебе это поможет? — Эльза больше не могла обнимать Анну, поэтому ограничилась тем, что положила свою руку на здоровое плечо девочки.

Анна пожала плечом, на котором лежала ладонь Эльзы.

— Наверное, — её голос снова начал звучать мёртвым. — Врач сказал, чтобы я не волновалась о плече. Мне просто надо постоянно прикладывать к нему лёд ещё пару недель.

— А…

Они сидели молча. Эльза подавила желание опустить руку в карман. Из коридора было слышно крики взрослых, однако она могла уловить только некоторые слова и отрывки:

— Анна…

— В обратную поездку…

— Даже имеет смысл…

— Богатая жизнь…

— Тренер…

— Чёртов конь…

Иногда Эльза узнавала голос отца, но в основном самым громким голосом был голос Мериды. Его было легко узнать из-за акцента.

Эльза стала гладить большим пальцем плечо Анны. Она не знала, правильно ли это, но Анна, кажется, ценила её присутствие и эти маленькие жесты. Иногда девочка прижималась к ладони Эльзы. И прежде чем Эльза успела придумать, что сказать, Анна уже сместилась на диване и наклонила голову так, чтобы прижаться щекой к её тыльной стороне руки.

— Твои волосы белее, чем я представляла, — пробормотала Анна.

Эльза улыбнулась.

— А ты намного выше, чем тот портрет, который ты нарисовала мне карандашом.

Поведение Анны резко изменилось. Она стала более замкнутой. После долгой паузы девочка прошептала:

— Всё рано или поздно меняется.

Прикусив губу, Эльза подавила желание ударить себя по лицу. Она не могла придумать ничего, что ей можно было сказать без вызывания какой-либо проблемы. После нескольких минут попыток она решила выбрать вопрос наугад.

— Можно мне спросить о твоём соревновании? — спросила Эльза. — Папа сказал в самолёте, что у тебя тоже было соревнование недавно.

— Хм? — Анна моргнула и выпрямилась. — Что ты сказала?

Её глаза показались далёкими, как будто они с Эльзой видели абсолютно разные комнаты перед собой.

— Э-э, твоё соревнование по верховой езде. Можно мне спросить о нём?

Анна кивнула:

— Я слышала, у тебя тоже было соревнование по фигурному катанию.

— Да, — Эльза слабо улыбнулась. Как прошло твоё соревнование?

Анна безразлично пожала плечами:

— Нормально.

Растерявшись, Эльза попыталась понять по мёртвому тону Анны, можно ли было задавать ещё какие-либо вопросы. С одной стороны, насколько Эльзе было известно, Анна любила кататься на лошадях. С другой стороны, её мама умерла, когда они ехали с соревнования.

— Не то чтобы это было важно… — рассеянно пробормотала Анна, прерывая нерешительные мысли Эльзы.

— Конечно это важно, — настояла Эльза. Она посмотрела на Анну с искренней улыбкой и заправила несколько выбившихся рыжих прядей волос обратно ей за ухо. — И, кхм… Может, это не моё дело, но я уверена, что твоя мама хотела бы, чтобы ты продолжала заниматься верховой ездой.

Взгляд Анны, который до этого момента бесцельно смотрел в пустоту, стал более острым. Она повернулась к Эльзе и пристально изучила её лицо, прежде чем сказать:

— Ты думаешь, Агнарр разрешит мне продолжить кататься?

Вдалеке Эльза услышала несколько голосов, бессвязно кричащих друг на друга. Она нахмурилась.

— Он же… платит за твои занятия, да? Я не могу придумать причину, из-за которой он остановится. Но я уверена, что ты можешь спросить об этом у па… кхм, него, — Эльза прочистила горло, чтобы попытаться скрыть свою неудачную оговорку. В данный момент ей казалось неправильным называть Агнарра «папой», потому что сама Анна его так не называла. Говорить «мой папа» при Анне казалось Эльзе очень самонадеянно и нелепо.

Анна слабо кивнула. Её выражение лица прояснилось и стало более решительным.

— Я… я думаю, что ты права, — она отложила холодный компресс в сторону и слегка подвигала больным плечом. — Мне нельзя кататься, пока моё плечо не заживёт, но было бы здорово продолжить в будущем.

— Конечно, — Эльза согласилась. — Я бы сошла с ума, если бы бросила кататься на коньках. И я правда не думаю, что он прекратит платить за твои занятия, — она наклонилась вперёд и быстро, но осторожно обняла Анну.

Объятие затянулось, потому что здоровая рука Анны скользнула по спине Эльзы и прижала её ещё ближе.

— Да…? — замешательство мелькнуло на лице Анны, но за ним последовала очень слабая улыбка. Это была первая искренняя улыбка, которую Эльза увидела на её губах. — Спасибо, Эльза. Ты хорошая… — она замолчала. Слово «сестра» повисло в воздухе между ними. После этого улыбка Анны исчезла, и она закончила, повторив: — Ты хорошая.

Эльза неловко улыбнулась в ответ и отстранилась. Рука Анны ослабла.

— Ты тоже, — сказала Эльза. Её живот тут же скрутило. Лёгкий румянец окрасил её щёки точно так же, как и тем утром, когда она сказала «вам тоже» сотруднику службы безопасности, который пожелал ей «хорошего полёта».

В конце коридора голоса взрослых вернулись к нормальной громкости. Эльзе показалось, что она услышала шаги, но прежде чем она смогла сосредоточиться на звуке, Анна спросила:

— О, Эльза, а когда мы уезжаем?

— О, э-э… мы собирались лететь домой на следующий день после похорон, — Эльза нахмурилась. Было что-то не так в формулировке Анны. — Подожди, почему ты сказала «мы»?

— Прости Господи, ты не умеешь общаться ни с одной из своих дочерей, да? — Мерида вошла в комнату. Она откинула волосы со своего лица и недоверчиво посмотрела на Агнарра, который остановился в дверном проёме.

Его голос прозвучал очень напряжённо:

— Мы собирались обсудить этот вопрос, но у меня закончилось время…

Мерида фыркнула.

— Простите, девочки, ваш отец разговаривает как какой-то…

— Обсудить что? — Эльза перевела взгляд с одного лица на другое в поиске ответа. Лицо Анны, казалось, впервые лишилось скорби. Удивление закрыло собой всё остальное. — Анна? — Эльза сжала руки Анны в своих. — Что это значит…?

— Анна вернётся с вами в Нью-Йорк, когда всё уладится, — объяснила Мерида. — Соммерсет — её единственный живой родитель, и даже он не настолько идио… эгоист, чтобы оставить её на воспитание незнакомым людям. — Она смерила его строгим взглядом.

Эльза внимательно посмотрела на своего отца. Его лицо покраснело.

— Всё намного сложнее, — возразил он. — Но да, Эльза. Анна поедет с нами домой. У её матери не было близких родственников, и завещание было предельно ясным. Распорядитель её имущества приложит все усилия, чтобы отдать всё Анне, когда ей исполнится восемнадцать лет. Но до того момента мы заберём её с собой, вместе с её вещами.

Ладони Анны сжали руки Эльзы крепче, и девочка повернулась, чтобы встретиться с ней взглядом. Выражение лица Анны было смесью разных эмоций, но Эльза распознала печаль и, кроме того, настороженное любопытство.

— Я хотел сказать тебе раньше, — признался Агнарр, всё ещё стоя в дверном проёме, — но не смог. В любом случае, уже поздно, Эльза. Нам пора идти, чтобы успеть забронировать номер в отеле.

— Идти? Но… Но мы только приехали! — словно в защитном жесте, Эльза обняла Анну одной рукой, стараясь не касаться её больного плеча.

— Завтра ты увидишь её снова. Да и каждый день после этого ещё долгое время, честно говоря, — настоял Агнарр. — Мы уезжаем. Сейчас.

Эльза на прощание быстро обняла Анну, после чего неохотно встала с дивана.

— Я люблю тебя, — прошептала она. — Мы поговорим больше завтра.

Агнарр быстро вышел из дома. Эльза последовала за ним. Ей пришлось чуть ли не бежать, чтобы не отставать от него. Они сели в машину и пристегнули ремни безопасности. Агнарр на мгновение крепко сжал руль. Он тяжело вздохнул, а затем завёл машину. Несмотря на явное напряжение, он ехал так же ровно, как и всегда. Эльзе стало почти стыдно из-за того, что она взглянула на спидометр, чтобы проверить скорость. Они были как раз под самым лимитом.

— Извини, что не сказал тебе раньше, — Агнарр нарушил тишину.

Сначала Эльзе захотелось огрызнуться на него, однако она подавила это желание. Через мгновение она спросила:

— Почему ты не смог сказать мне раньше?

Тишина повисла в салоне автомобиля и продолжилась до тех пор, пока они не въехали на парковку перед отелем. Припарковавшись, Агнарр откинулся на спинку сиденья и вздохнул.

— Во многих смыслах, — начал он, — нынешние обстоятельства настолько чужды. Они настолько отличаются от нашей привычной жизни… что я продолжил думать о нашем разговоре так, будто мне придётся объяснить тебе, что через три дня небо станет фиолетовым. — Он закрыл глаза. — Это такая большая перемена в нашей жизни… с чего я должен был начать? Как объяснить? Несмотря на ваши письма друг другу, мы пытались дать вам с Анной совершенно отдельные жизни. И теперь, за одну лишь неделю, всё это нужно отменить из-за трагического и глупого несчастного случая. — Его голос напрягся на последних словах, и Эльза посмотрела на него. Она увидела слёзы, мерцающие в уголках его глаз.

Каким-то образом среди всех проблем, связанных со смертью мамы Анны, а также перемен, которые потрясли мир Эльзы за последние двадцать четыре часа, ей ни разу не пришло в голову, что её постоянно стойкий и непреклонный отец будет горевать и плакать прямо на её глазах. Конечно, Анна была его дочерью, и Эльза прекрасно знала, откуда появлялись дети. Из скудного рассказа родителей, она знала об их ссоре и о том, что её отец изменил Идуне. Это привело к зачатию Анны, хоть они и не хотели говорить это вслух.

Агнарр наклонился вперёд и коснулся лбом руля. Эльза больше не могла видеть его глаза, однако она заметила капающие вниз слёзы.

Конечно, грубо говоря: Агнарр бросил маму Анны, когда узнал, что она забеременела. Однако это не значило, что он совсем к ней ничего не чувствовал. Вся боль, которую испытывала сейчас Эльза, была из-за Анны. Но Агнарр, вероятно, когда-то очень сильно любил её маму…

Эльза прикусила губу и положила ладонь на его плечо.

— Это правда сложно, — прошептала она, — да, папа?

Агнарр глубоко вздохнул. Его плечо приподнялось под её рукой. Мужчина вытер лицо рукавом и выпрямился.

— Даже больше, чем ты думаешь, Эльза, — сказал он. — Но я знаю, что ты тоже стараешься. Я вижу, что ты помогла Анне сегодня. Ты смогла её утешить, когда я вышел из комнаты.

— Правда?

— Правда, — он улыбнулся. — У нас были причины держать вас порознь, но теперь это придётся изменить. Просто… сделай всё возможное, чтобы поддержать Анну и помочь ей в этом переходе.

Агнарр открыл дверь машины и вышел наружу. Эльза сделала то же самое.

— А что, если я всё испорчу?

Лицо её отца вернулось к прежней замкнутости, когда он принялся доставать их вещи из багажника машины. Эльза почувствовала, что их разговор подходил к концу.

— Даже если так, — сказал Агнарр, — я знаю свою маленькую девочку. Ты сможешь всё уладить. — Он подтолкнул в её сторону один из чемоданов на колёсах. — Теперь помоги мне занести их внутрь, нам надо забронировать номер.

— Хорошо, папа.

Эльза взялась за ручку чемодана, и они вместе пошли в светлый вестибюль отеля. Оказавшись внутри, Агнарр по-деловому улыбнулся, когда стал разговаривать с консьержем. По его лицу уже не было видно, что совсем недавно он плакал в салоне автомобиля. Или что он находился в пути почти целый день. Или что его бывшая любовница умерла.

В этот момент Эльза позавидовала ему. Она знала, что сама выглядела уставшей, а её волосы находились в полном беспорядке. Девочка чувствовала себя измотанной, и это, вероятно, было причиной её плохой осанки. Прочистив горло, Эльза быстро выпрямилась. Ей следовало следить за своей осанкой и контролем эмоций, если она хотела быть достаточно сильной, чтобы суметь помочь Анне.