Ильдис сидел на одной из скамеек на площади. У них было ещё немного времени, пока им собирали припасы в путь, и он пока что просто бездумно наблюдал за всем вокруг, получая удовольствие от самого ощущения города. Он соскучился по нему.

Здание немного левее центра его обзора чем-то отличалось от остальных общим видом. И у входа стояли два гнома в белых одеяниях, чего он тут не видел. Интересно, насколько быстро эта ткань пачкалась... пыли тут было не так уж много, но, насколько он понимал, воду гномы брали в основном из подземных источников, а последние нельзя было сильно опустошать, так что с водой здесь могло быть туговато.

В здание шастнул Кларенс, почему-то почти украдкой и без Алами, и он столь же бездумно задержал взгляд на входе, пытаясь прикинуть, когда тот выйдет обратно.

Краем глаза он заметил какое-то более оживлённое движение и чуточку повернул голову, чтобы взглянуть. Среди гномов лавировал Рэндр, что-то, кажется, выспрашивая и рассматривая прилавки, и он устало вздохнул, увидев, что тот его заметил. Рэндр так на него покосился, будто оставил себе заметку потом обязательно с ним поговорить, чего он сейчас совершенно не хотел.

Из здания выбрался Кларенс, сразу заспешив в том направлении, откуда пришёл; Рэндр же, дойдя до края прилавков, опять на него покосился, но сперва тоже направился к тому же зданию.

Гномы в белых одеяниях скрестили перед тем рунки, не позволяя войти. Рэндр с ними переговорил, но его всё равно не пропустили; Ильдису вполне закономерно захотелось внутрь. Увидев, что тот, оставив гномов в покое, направился к нему, он поднялся, зашагав вперёд, и, едва поравнявшись с Рэндром, поднял руку в приветствии, однако прошёл мимо:

– У меня появились дела.

– Да ну?

Он приблизился к гномам, не особенно рассчитывая на то, что его впустят, – но надеясь на это, – и те, окинув его взглядом, даже не шелохнулись. И он беспрепятственно шагнул внутрь.

Оказалось, что здание – храм. Здесь тоже были статуи, некоторые из них – со скромными алтарями, некоторые – без, словно следовало ещё знать, каким образом оставить подношение...

– Я могу помочь тебе, белый человек? – вопросили его, и он, не успев найти взглядом своего покровителя, повернулся к спрашивавшему его гному. По виду последнего он догадался: духовное лицо. На всякий случай он коротко поклонился, выказывая уважение человеку, присматривавшему за этим местом.

– Долгой жизни тебе и твоему храму. Я искал своего покровителя.

– Благодарю. Я, конечно, живу дольше тебя, человек... но всё равно спасибо.

Ильдис немного помялся, не зная, следовало ли ему сказать что-нибудь ещё, или теперь можно было искать своего святого дальше, и гном спросил его:

– У тебя есть вопросы? Я чувствую, что твой разум в некотором смятении. Спрашивай. Я отвечу по мере возможности.

А почему бы и нет, решил он.

– Почему ты назвал меня белым человеком?

– Гномы многое видят. Натуру в том числе, – немолодой гном в серой мантии с светлым шитьём на ней приблизился, внимательно глядя на него. – Я поговорю о тебе, если ты хочешь.

Ильдис смутился.

– Нет, я...

– Не нужно, – гном повёл ладонью. – Для нас это похвально. Гномы видят всё вокруг, но не видят себя; даже зеркало сообщает им о самом себе вместо того, чтобы отразить их. Когда гном хочет знать о себе, это значит, что он вырос достаточно, – он по-отечески улыбнулся. – Некоторые дети пещер тоже приходят сюда, когда им не у кого об этом спросить. Двое снаружи тоже когда-то пришли ко мне. Они белые, как и ты.

Ильдис решил пойти на поводу у своего любопытства. Король сказал, что его фамилия значила «белый», а она отражала суть, несмотря на то, что он таковым себя не считал...

– А что именно это значит?

– Хм... у людей и демонов, как ты можешь догадываться, это означает что-то чистое или незапятнанное. У гномов и эльфов всё немного иначе. Суровые условия оставили нам изначальный смысл... у наших народов есть два слова, которые обозначают белое, но у них разные смыслы. Тот, о котором мы с тобой говорим, это... что-то, что нельзя запятнать. Этот белый... – гном вздохнул, собираясь с мыслями. – Прости, человек, я уже давно в последний раз пользовался вашим языком.

– Я не тороплюсь, – тут же отозвался он.

– Это верно. Иногда торопиться – вред. Хм... Белый, о котором мы говорим, может не сверкать и не быть белоснежным, быть скромным или незаметным, но, в отличие от другого белого, этот нельзя изгваздать. Такие гномы у нас... – тот немного помрачнел. – Исполняют вынесенные приговоры, когда это нужно. Наверное, ты понимаешь. Я вижу кровь у тебя на руках, но твой покровитель не отвернулся от тебя ни на мгновение. Кем ты был раньше?

Нахмурившись, Ильдис покачал головой.

– Я не был палачом. Я был начальником стражи крепости. Просто бывает, что ты не можешь не совершить самосуд. Духовные лица и лица закона часто плохо это воспринимают... но когда виновный может обойти закон, ты не можешь поступить никак иначе.

– Это ты не можешь, белый, – гном, вытянув руку, едва ощутимо коснулся его груди, и к нему вернулось утерянное на несколько мгновений спокойствие. – Но и другим недоступно то, что можешь ты. Кем был твой родитель по линии крови?

– М-м... – протянул Ильдис; он понял, что речь шла о том человеке, который передал ему кровь ан'Вайсов, но кем именно... это был вопрос о профессии? – Отец был законником. Это...

– Я знаю, кто это. У нас есть такое слово. Видишь, ему тоже приходилось обрекать людей на полагающиеся им наказания, хоть духовное, как ты говоришь, лицо могло бы быть против того, что это делает обычный человек. И он, насколько я понимаю, тоже не был запятнан.

Он только вздохнул, кивая. Иногда он видел, что отцу было тяжело справляться с моральной подоплёкой какого-либо вопроса, но в целом тот чувствовал себя как рыба в воде.

– Скажи, а... сюда впускают не всех? – решил он немного сменить тему. – Я видел, что впустили маленького священника, но не пропустили... моего знакомого.

– Только что? – совершенно правильно понял его гном. – Мы не любим прозрачных. Не все гномы, конечно... некоторая их часть. Сложно описать её одним словом...

– Это из той же области, что и белый?

– Именно. Прозрачные умеют пользоваться волшебными вещами даже не имея ни капли магии в себе. Они... вроде как обманывают вещи. Ненамеренно. Вещь полагает, что ею пытается воспользоваться сроднённое с нею существо, и позволяет ему.

– О-о-о... – протянул Ильдис. Вот оно как. – Это многое объясняет... Благодарю тебя за то, что рассказал.

– Не за что, человек. Ко мне и за этим приходят. Это моя обязанность. Оставить тебя одного?

– Да, я... хотел бы переговорить со своим покровителем.

Гном тактично оставил его, и Ильдис, отыскав взглядом среди статуй ту, что была с большим щитом, приблизился к ней. Его сразу же коснулось специфическое спокойствие, и он, вздохнув, преклонил колено перед статуей своего покровителя, первым делом мысленно поблагодарив святого Кордиса за покровительство, без которого он вряд ли сейчас был жив. Ему, между прочим, могло прилично достаться ещё в стычке с сойтами...

Я ещё поживу немного, подумал он, благодаря в том числе за то, что его не оставили после заражения некромагией. Ещё немного... дайте боги, чтобы больше, чем немного, конечно, но не ему было заглядывать дальше. Он в ближайшее-то будущее не мог... но и о том, и о том святого Кордиса спрашивать было бы бесполезно; его дело было поблагодарить за защиту. Прорицанием его покровитель не занимался.

Посидев ещё чуточку под сенью статуи и обретя привычное умиротворение (оказывается, он уже соскучился по этому ощущению), он поднялся и, коротко поклонившись покровителю, оставил храм. Пора было возвращаться к общине, в которой им выделили комнаты...

– А ты быстро, – раздался голос Рэндра совсем рядом, и он, дернувшись, непроизвольно взялся за рукоять меча. Оказывается, его ждали прямо за углом – да ещё и со стороны того квартала, в который он и направлялся. Неужели его так легко было просчитать?

– И что это такое? – осведомился он прохладно.

– Присматриваю, – тот, отчего-то ехидно прищурившийся, ступил к нему, собираясь, похоже, не только присмотреть за ним, а ещё и сопроводить.

– И зачем?

– Не надо делать вид, что ты не заметил, как большинство гномов на тебя смотрит, – Рэндр ненавязчиво подтолкнул его под локоть, неспешно шагнув вперёд: собирался ещё и немного поболтать, чинно вышагивая. Тот и прежде любил поболтать, неспешно прохаживаясь. – Им не очень нравится наблюдать кого-то, крайне близкого к тому свету, а на первый взгляд нельзя сказать, что наш случай был прямо противоположным естественному порядку вещей. Лучше будет, если к тебе не прицепятся.

– Мой случай, – флегматично поправил он. Рэндр терпеливо вздохнул.

– В любом случае, у меня завалялась парочка гномьих монет. Тебе что-нибудь надо на рынке?

– И как это будет выглядеть? – он приподнял брови. – Нас пустили пожить за бесплатно, предполагая, что расплатиться нам нечем, а мы пойдём что-то покупать? Или ты оставил другую парочку монет за припасы и кров?

Рэндр терпеливо воздел взгляд наверх, к довольно-таки низкому своду пещеры.

– Ильдис, не нуди. Я продал информацию за припасы и кров, как ты выразился. Могу что-нибудь купить, если мне захочется. Да если тебе банально пряжка нужна, я тебе куплю.

– А что это ты такой щедрый сделался? – с подозрением вопросил он. Кстати, выходило, что Рэндр, отираясь на рынке, и впрямь за ним наблюдал, пока он в одиночестве сидел на скамье. Присматривал.

– Нравится спокойный диалог, знаешь ли.

– Ты действительно думаешь, что меня можно купить за пряжку?

Тот хмыкнул.

– Да ты быстро себе цену набиваешь, я погляжу... Хорошо, что тебе нужно? Не обещаю, конечно, что мы найдём, если у тебя специфические запросы, но поискать – поищем.

Ильдис пожал плечами. У него вроде бы не было каких-то нужд в том, без чего никак нельзя было обойтись...

– Пуговица, – вспомнил он кое-что близкое к последнему. Треснувшая пуговица на штанах держалась из последних сил, и он не очень хотел в произвольный момент оказаться без неё.

– У меня нет мелочи. Я тебе какую-нибудь из своих запасных отдам, если тебя устроит, – предложил Рэндр. – Или, если всё-таки хочешь послушать гномью ругань по поводу сдачи...

– Обойдусь. Лучше запасную дай.

Тот довольно сощурился, что его озадачило. Явно не по поводу сбережённых денег, иначе бы не предлагал; пытался подобрать к нему хоть какие-то ключики? Или и впрямь был доволен кое-как наладившимся диалогом?

– И, кстати, ещё одно... – Рэндр остановился, упёр взгляд ему в глаза, чуточку склонив голову набок... и вдруг передумал: – Впрочем... нет, знаешь, делай как знаешь. Как будет, как и будет.

– Теперь ты пытаешься напугать меня опосредованно? – поинтересовался Ильдис. – Имей совесть. Я хотя бы делал это прямо.

Рэндр усмехнулся так, словно именно о последнем и должна была пойти речь, но ничего не ответил, просто снова подтолкнув его под локоть, и ему подумалось, что ему хотели ещё разок напомнить о том, что у южан другие нравы. Вообще-то, тот это уже и так сделал, причем прямо посреди разговора, заметив о чём-то там интимном, так что можно было и не повторять.

Как только они вернулись в комнату, Рэндр, поковырявшись в своем бездонном мешке, протянул ему несколько пуговиц на ладони и, когда он выбрал одну, следом протянул ему нить с болтавшейся на ней иглой. А между тем, об этом он и не подумал, сосредоточившись сугубо на мысли о том, что ему нужна была пуговица.

– А... точно. Спасибо.

Губы у Рэндра дрогнули тем образом, который обычно выдаёт человека, сдерживающего усмешку; однако тот ничего не сказал, просто кивнув ему, и уселся за стол вместе со своей книжицей, в которой вёл заметки.

Так как теперь он был предоставлен сам себе, а до отбытия, очевидно, ещё оставалось время, раз Рэндр засел за записи, он влез под одеяло и завозился, снимая штаны, после чего, проигнорировав странный сдавленный звук от Рэндра, похожий на смешок, пристроил их на коленку, чтобы перешить пуговицу. Пускай смеётся сколько угодно, но штаны он при южанине снимать не будет.

До него запоздало, когда он уже затягивал узелок, дошло, что тот уже мог посмотреть всё, что только в голову пришло, пока он валялся бессознательный у демонов. Возможно, Рэндр именно по этому поводу и хихикнул.

– Может, всё-таки пойдёшь под лампу? – вдруг поинтересовался тот.

– Нет, я уже закончил. Спасибо.

Рэндр развернулся, смерив его взглядом, и внезапно поднялся, чтобы приблизиться; затем пристально уставился ему в глаза, наклонившись.

– Что?

– Да так... беспокоюсь о том, как у тебя отношения с солнцем сложатся.

Ильдис, тоже об этом подумывавший, смолчал, не найдя возражений или вопросов: вряд ли тот и здесь что-то знал; судя по изучающему взгляду, Рэндр впервые имел дело с чем-то подобным.

Забрав у него нить с иглой, тот вернулся за стол, и Ильдис, пока втряхивался обратно в штаны, задумался о том, почему тот что-то записывал при нём, больше не пряча записи. При остальных-то не особенно желал их показывать, а при нём – уже спокойно... Из-за того, что пришлось рассказать о работе? Или просто провоцировал на вопрос?

– Ведёшь дневник? – всё же поинтересовался он, любопытствуя по поводу того, что ему солгут в ответ на это.

Рэндр повернул голову, испытующе ощупав взглядом его лицо.

– Веду, – спокойно подтвердил тот. – Мне нужно отчитываться.

– А, так это рабочий дневник...

– Что-то вроде того.

– А личный?

Рэндр снова окинул его взглядом, но на этот раз промолчал, продолжив что-то писать. Может, не хотел ничего больше сообщать, может, уже предположил, что он и без того уже сунул нос в эту книжицу, а сейчас спрашивал для проверки того, где тот лгал (как оно, собственно, и было)... этого он точно сказать не мог.

– Иногда в личном можно найти влияющие на дело факторы, – вдруг произнёс Рэндр, словно всё же хотел ответить – но при этом избежал прямо признавать, вёл ли личный дневник именно сейчас. Зачем тогда и вовсе было отвечать?

Ему вдруг стукнуло кое-что в голову, и он застыл, переваривая эту мысль. В последнее время ему периодически выдавали какие-то крупицы знаний, по всей видимости, не предназначенных для общей доступности, но для Рэндра такие знания были самой большой имевшейся у того ценностью на данный момент. А может быть, и в принципе. Зачем Рэндр давал ему такие ценные вещи? Как это понимать? Как это... расценивать? Тот будто делал ему мелкие подарки со своей точки зрения. Это было несколько странно. Может, просто пытался к нему подлизаться, раз обаяние не работало?..

– А что это ты уже такой бодрый? – поинтересовался он, решив оставить бесплодные вопросы в покое до более подходящего момента.

– М-м? – обернувшийся Рэндр приподнял брови, несколько обескураженный сменой темы. Но ему действительно было интересно – ещё недавно тот был куда более вялым из-за потери крови. – Ты опять с темы на тему прыгаешь, чтобы достать из меня побольше? Так это не секрет; я был у местного лекаря перед сном и недавно. Мне скормили какую-то настойку. Довольно... противную. Но мне уже гораздо лучше. Подозреваю, в ней была какая-то капелька магии. Как ты себя чувствуешь?

Ему потребовалось некоторое время, чтобы охватить сознанием вопрос.

– Чего? – переспросил он на всякий случай. – Что именно ты имеешь в виду?

– О? А ты... чувствуешь себя в каком-то аспекте иначе, чем в остальных? Была потребность в уточнении?

– Я не знаю. Уточняй, если тебе для этих своих записей.

– Ильдис, я просто спрашиваю. Может, тебе тоже нужно лекарю показаться? Я могу отвести тебя сейчас. Надо было бы раньше, конечно, но... мне не пришло в голову, – Рэндр потёр плечо жестом, в котором проскользнула неловкость. Должно быть, постоянное нахождение под землёй влияло и на того.

Но с какой стати Рэндру было беспокоиться о его состоянии с точки зрения исправления последнего? Беспокоился, что у него в мозгах что-то не то щёлкнет в какой-то момент?

– У меня всё в порядке.

– Точно? – скептически изрёк Рэндр.

– Ты настаиваешь, что что-то не так? – переспросил он в свою очередь, не понимая, что не в порядке. Может, со стороны было что-то отчётливо видно? Но тогда к нему возникли бы вопросы у остальных, хотя бы у той же Ирэ.

– Нет, просто мужчины часто это отрицают.

Тот отвернулся и вернулся к записям; Ильдис ощутил себя несколько... странно. Будто с ним это уже происходило. Может, некогда у них и состоялся похожий разговор, которого он просто не запомнил.

Чуть позже, когда они вышли наружу, к дрезе, Рэндр поинтересовался, словно только что вспомнил:

– Кстати, никто не надумал остаться?

– Я пойду дальше, – устало проскрипел Кельдин без раздумий. – Мне нужно на поверхность. Я больше не могу здесь.

– Я не остаюсь конкретно здесь, – заявила Ирэ, поморщившись следом. – Эти ребята чуют, что я полукровка, и... и скажу вам честно, – она немного понизила голос. – От их вида мне хочется чихать. Буквально. Так что... мне тут не нравится.

Ильдис перевёл взгляд на готовую к отъезду дрезу, ожидая ответов остальных. Он хорошо понимал, что это тема сейчас поднялась в назидание ему, потому что сейчас, скорее всего, все выберут продолжать путешествие в Раналли, что знал заранее и Рэндр, неплохо читавший людей. И это был сигнал именно ему – не выделывайся, мол, всё равно всё выйдет по-моему. Он, конечно, мог бы попробовать уговорить Ирэ вернуться обратно к демонам только назло Рэндру, но для них обоих там не было работы, а пользоваться гостеприимством продолжительное время нельзя было.

– Ну? Чего молчим? – вопросил в пространство тот. – Не знаете, что делать с собственными жизнями?

Подняв глаза, Ильдис обнаружил, что остальные ожидающе смотрели на него. Когда он скользнул взглядом по Рэндру, тот слегка приподнял уголки губ, едва заметно прищурившись: что, мол, будешь теперь делать, приятель?

– Что я знаю точно... – заговорил Кроджик, взяв Ильдиса за плечо. – Так это то, что я пойду с друзьями. Тем более, что на них можно положиться.

– Что, уже не презираешь благородных? – с искренним любопытством переспросил Рэндр, словно это и впрямь было для него занимательным.

– Ну, по крайней мере, вас четверых – нет, – Кроджик взял за плечо и Фрейна, и Ильдис сообразил, что совестливый Фрейн всё-таки прямо признался Кроджику, решив, что не станет того обманывать... и последний воспринял это вполне себе положительно. Что ж, стрелки и знали друг друга ближе и дольше, так что ничего удивительного.

– Ох, серьёзно? – Ирэ упёрла кулачок в бок. – А как насчёт рассказать и нам?

– Фрейн ан'Терн, – вышеупомянутый пожал свободным плечом. – Ничего, чем стоило бы гордиться, в отличие от остальных.

«Т»... И впрямь не слишком высоко по сравнению с остальными тремя. Фрейн наверняка временами чувствовал себя довольно одиноко, не попадая ни в одну из имевшихся категорий.

Кларенс с Алами переглянулись, что-то решая. Последняя что-то шепнула тому на ухо; Ильдис уловил только «не могу». Следом Кларенс просто молча сомкнул пальцы на её ладони и, подняв взгляд на Ильдиса, вопросил:

– Можно нам пообременять тебя ещё немного?

Он кивнул, даже не раздумывая. Если дети не хотели здесь оставаться – он не мог отказать.

– Спасибо, – Кларенс совсем по-взрослому кивнул, и ему стало того немного жаль: у парнишки был ещё годок-другой в запасе, чтобы побыть ребёнком, вместо того чтобы всё это переживать.

– Ну, если подбить итоги... все едут дальше? – произнёс Рэндр. – Джан? Не надумал остаться?

– Нет, спасибо, я лучше к людям, – моментально ответил тот.

Ильдис снова задержался взглядом на по-кошачьи приподнятых уголках губ Рэндра. Доволен, что расчёт удался...

– В детали нас не посвятишь? – поинтересовался он. – А то потом окажется, что ты местных расспросил, а мы о маршруте и обстановке – ни в зуб ногой.

– Точно. В тот раз ты тоже местных расспросил, – невинно, почти наивно напомнил Джан. Немалую капельку издёвки можно было услышать, только если иметь привычку читать подтекст... и уголки губ у Рэндра, её ощутившего, опустились обратно. Ильдис ощутил некоторое удовлетворение. Мелочное, конечно, но за то, что Рэндр и впрямь все просчитал, ему хотелось щёлкнуть того по носу.

– Ничего необычного, – а вот по тону Рэндра нельзя было заподозрить, что тот раздражён. – Дальше мы с вами поедем точно тем же образом с небольшими остановками в парочке гномьих крепостей. Отсюда ещё далеко до Раналли, так что настраивайтесь на затяжной бросок.

– Подожди... – Ирэ нахмурилась. – Ты хочешь сказать, что под землёй есть непрерывные пути из одного конца континента в другой?

– Именно. Тебя это удивляет?

– Удивляет, – согласилась она. Ильдис пока не понимал, в чём была загвоздка, но чувствовал, что Ирэ отчего-то сомневалась в этих самых подземных путях. Или же в их непрерывности.

– Ничего удивительного, – Рэндр развёл руками. – Гора работы и никакого волшебства помимо неё.

– Да ну? А почему тогда эти пути не используются как торговые? Это гораздо безопаснее поверхности.

– Я же сказал: гора работы, – повторил Рэндр. – Знаешь, какую гномы заломят пошлину за использование этих путей? И объёмом товара не компенсировать – тащить его здесь некому, да и подъёмники не рассчитаны на большой вес. Ну, если мы со всем определились, давайте выдвигаться? Нам не следует задерживаться.

– Почему? – бесхитростно вопросил Джан.

– Зрение без света попортится, – припугнул того Рэндр. – Посиди с годок – там и лёгкие посадишь. Так, всё, вперед!

– Веди, – коротко ответил Ильдис, размышляя о том, когда остальные успели забыть, что относились к Рэндру с недоверием. Видимо, тот и впрямь прибегал к помощи волшебных вещей.

Но он-то не забыл. Последствия некромагии? Покровительство святого Кордиса? Или чёткое понимание того, что он в дальнейшем будет в опасности? Страх за собственную жизнь, в общем-то – отрезвляющая штука...

Забравшись в дрезу, куда уже сложили припасы в путь, они вернулись к развилке, и их перенаправили дальше, немного испугав в процессе: колею с металлической пластиной под ней развернули прямо под ними.

Путь впереди, а затем и вокруг снова канул в темноту, слабо освещавшуюся выданным им демонами растением и периодически встречавшейся светившейся порослью на стенах туннеля.

Какое-то время спустя Ильдис обнаружил себя в некоторого рода ступоре. Они все ехали и ехали; у него притупилась, а затем вовсе скрылась тянущая боль в натруженных мышцах, и он просто бездумно рассматривал излучавший свет рисунок на стенах, в который складывалась подземная поросль. Последний, разумеется, не был осмысленным, как и любое явление природы, но человеческому рассудку свойственен непроизвольный поиск каких-либо упорядоченных форм в окружении, вплоть до образов чего-нибудь в облаках, и взгляд его за неимением альтернативы скользил по стенкам и своду туннеля. В некоторых местах было красиво. По пути, к тому же, начали встречаться вкрапления поросли других цветов. Если лениво сощуриться, было отдалённо похоже на пламя северного сияния, видимого из Мальвери в безоблачные ночи...

– Ты в порядке? – вопросил у него на одной из остановок Рэндр, умудрившийся шастнуть вместе с ним в боковое ответвление раньше Ирэ.

– Вроде бы, – меланхолично ответил он. – Не учитывая того, что я не знаю нынешнего времени суток.

– Два часа до полуночи, – тут же уведомил его тот, словно держал текущее время в голове постоянно.

Его взяли за локоть, когда он собрался возвращаться.

– Если ты почувствуешь, что с тобой что-то не в порядке, сразу говори мне, – произнёс Рэндр. В темноте глаза у того сделались тёмными, и Ильдис не мог разобрать их выражение, отчего ему сложно было предположить подоплёку вопроса. Потом он вспомнил, что Рэндр упоминал других королевских агентов, которых они якобы могли встретить по пути, да ещё с большой вероятностью.

– Что, тебе нужно, чтобы я вёл себя как послушный мальчик, когда мы встретим твоих друзей?

Вот то, что Рэндр нахмурился, он мог рассмотреть отчётливо.

– Далеко не все из них – мои друзья, – тихо ответил тот. – И лучше бы тебе никуда от меня не отходить. Особенно побеседовать с кем-нибудь интересным наедине. Это и в твоих интересах.

– Что, боишься, что уведут? – поддел он Рэндра, рассчитывая выведать ещё интересной или даже важной информации под шумок.

– Я серьёзно. Пожалуйста. Сейчас никто не может сказать, как на тебя подействует магия, для обычного человека безвредная. Хорошо, если и вовсе не подействует, но что-то может пойти критически неправильно, – огорошил его тот, что, в принципе, могло и подтверждать его недавние размышления касательно остальных, позабывших держать ушки на макушке в сторону Рэндра. А ведь ещё помнил, судя по периодическим шпилькам, Джан, у которого кровь должна была давать капельку магической сопротивляемости... – Ильдис, ты слышишь меня? Знаешь, пока у тебя не прошли все последствия от некромагии, я в некотором роде за тебя ответственен. Сугубо... морально.

– Ну да, я такой из-за тебя, – согласился он. – Могу ещё под шумок характер скверный на тебя списать.

Несколько долгих мгновений Рэндр просто молча смотрел на него.

– Ты что, шутишь?

– Думал, я не умею?

– Хорошо, – с облегчением констатировал тот, кивнув в сторону дрезы. – Пойдём.

И что тут может быть хорошего, интересно, мрачновато подумал Ильдис, не слишком понимавший, в каком контексте это было хорошо. Неизвестность его несколько угнетала.

Кстати, Рэндр снова поделился с ним кое-чем, что ему не нужно было знать. Пытался втереться ему в доверие, раз что-то волшебное, что у того с собой для окружающих было, не помогало? А то слишком уж красиво прозвучало изречение о моральной ответственности; вряд ли оно полностью соответствовало действительности.

– А нам ещё долго? – невинно вопросил Джан, едва они стронулись с места, и Ильдис едва сдержал усмешку; Рэндр, в кои-то веки усевшийся тоже покрутить педали, протяжно вздохнул.

– Давайте посмотрим... впереди ещё четыре крепости. Между всеми ними... с нашей скоростью около двух суток пути, я полагаю. Мы можем остановиться в каждой на ночлег; это ещё около половины суток. Плюс время до Раналли. Итого... что-то вроде двенадцати суток. Я удовлетворил твой интерес?

– Ага... а ты что, уже лучше себя чувствуешь?

– Отоспался, отогрелся, – тот пожал плечами, и Джан, не нашедший, с чем бы пристать ещё, умолк.

У Ильдиса почему-то сложилось впечатление, будто Рэндр нервничал по поводу предстоящих событий. Почему? И почему тот так переменил манеру общения с ним? Только из-за происхождения? Но на что именно оно могло влиять при наличии других агентов поблизости?

Если рассматривать всё сквозь призму прагматизма и сухой логики... предположим, Рэндру велели доставить кого-то вроде него; раз уж демоны и гномы интересовались связанной с ним информацией, то человеческая королева тоже от неё не оказалась бы. В таком случае, Рэндру должно было быть всё равно, как и в каком виде (и состоянии) он будет доставлен – главное, чтобы он был живым, целым, и чтобы у сопровождающего его агента были заметки о его душевном состоянии на протяжении некоторого периода, что у Рэндра уже определённо было на руках. Разве что беспокоился, чтобы заслуги кому другому не приписали.

Списав всё на честолюбие, он со спокойной душой улёгся подремать.

Он не смог бы сказать, сколько времени прошло, когда его разбудили; он спал, спал достаточно крепко, и видел во сне с высоты птичьего полёта город, над которым паутинкой нависли мостики, зрительно не исполнявшие никакой функции. Было ли это что-то символическое? Как это следовало толковать? И следовало ли вообще придавать значение, если он не испытывал ничего, помимо слабого удивления, вызванного размерами города... Может, он южную столицу видел? Но это было бы странно: он ни разу в ней не бывал.

Прямо перед ним, спустившим ноги на пол и задумчиво застывшим (последнее он нашёл только сейчас) вдруг оказалось лицо наклонившегося к нему Рэндра, и он непроизвольно дёрнулся.

– Ты меня слышишь? – уточнил тот, и он кивнул. – Всё в порядке?

Видимо, выражение лица у него сделалось столь скептическим, что Рэндр ощутил необходимость уточнить:

– Ну, всё как и раньше? Или тебе что-то дурное приснилось?

– Нет, – коротко отозвался Ильдис на последнее. – Мы уже идём?

Тот со вздохом выпрямился, внимательно его рассматривая.

– Перекусываем и идём. Я рассудил, что тебе захочется поесть.

– Ты думаешь, я всё ещё голодный?

– Кто знает...

Рэндр как-то странно ухмыльнулся, и Ильдис отчётливо рассмотрел у того во взгляде третье значение этого слова, относительно которого нежить никаких наклонностей не проявляла.

– Тебе там для записей своих надо было? – поинтересовался он, рассчитывая, что после этого Рэндр прекратит схожие намёки в его сторону.

– А ты скажешь или ты меня дразнишь? – сразу же откликнулся тот.

– Скажу, конечно. Я не жадный.

Рэндр слегка прищурился, сообразив, что кивали на него самого, но не огрызнулся.

– Ну?

– Ничего, – он пожал плечами. – Я ничего не хочу.

– Что, даже ночью не бывает? – переспросил тот.

– Ну, это сугубо то, как работает организм. Я говорю, мне ничего не хочется. Ни мыслей, ни реакций.

– ...О, – после длинной паузы произнёс Рэндр. – Вот оно как. Ну, полагаю, это часть той самой эмоциональной скудности, о которой нас уже предупреждали. Должно бы пройти... Спасибо, что рассказал.

Не похоже было, чтобы Рэндр шутил насчёт последнего – поблагодарили его целиком серьёзно.

– Всё, пойдём. Остальные тоже уже должны собираться внизу, – напомнил ему Рэндр, и он поднялся; он не прочь был ещё разок поесть перед выездом – потом-то всё будет всухомятку.

Чуть позже он об этом немного пожалел: после сытного супа у всех опять начали закрываться глаза, и педали пришлось крутить в полусонном состоянии. Зато потом удалось поспать ещё немного.

– У меня такое ощущение, что я что-то слышу, – поделилась Ирэ за одним из приемов пищи (Рэндр заявил, что это был обед; половина из них отнеслась к этому скептически, другой было всё равно).

– Эхо? – уточнил Ильдис, немного пошевеливший мозгами.

– Похоже на то...

– Шум от крепости? Нам не так долго до неё осталось, насколько я понимаю.

– Или у гномов какие-то работы поблизости, – внёс свою лепту в обсуждение Рэндр.

Последний всё так же дремал, как только выдавалось время, но выглядел уже значительно бодрее, и Ильдис уже подумывал, что тот не просто у лекаря гномьего побывал, а у священника. Вряд ли всего капелька магии в настойке могла привести человека с серьёзной потерей крови почти что в порядок.

– Может быть. Но гномы ведь не разговаривают между собой на человеческом, верно?

– О? – Рэндр вскинул брови. – Полагаю, нет.

– И что это тогда значит?

– Что этими путями воспользовался кто-то ещё из людей, – выдал Рэндр очевидный ответ. – Ну, логично?

– Логично, но странно, – отозвался Фрейн, ненадолго обернувшись. – Было бы крайне необычно, если бы кто-то оказался тут ровно по той же причине, что и мы.

– То есть, то, что происходит на данный момент наверху, – совершенно обычная вещь? – риторически осведомился Рэндр.

Ответа ни у кого не нашлось.

Скоро впереди начало становиться светлее. Все они, естественно, заподозрили, что они уже почти около гномьей крепости – и оказались совершенно правы. Впереди и впрямь в какой-то момент стало возможно рассмотреть ворота. Однако на этот раз путь лежал прямо сквозь крепость, и по Ильдису пробежал холодок, когда дрезу впустили внутрь: крепость была построена прямо вокруг туннеля, и снаружи это было неощутимо. Гномы, может, её и видели со своим зрением, однако для человека впечатление было слегка неуютное.

На этот раз им не стали выделять комнаты за отсутствием таковых и просто поселили в барак, в тот, в котором спала охрана; пришлось стелить себе собственные плащи, но они, привыкшие ночевать в поле, не возражали – спасибо и на том, что тепло и безопасно. Зато их опять накормили, когда они проснулись, и выдали припасов в дорогу.

– И это так ещё три раза? – вопросил Кроджик, когда они отправились в путь.

– Ага, – откликнулся Рэндр. – А ты хотел, чтобы всё было сложно?

– Да нет. Так... Как бы мы не размякли такими темпами.

– Вот и не размякай.

Кроджик только хмыкнул, покачав головой.

– А что мы будем делать, если там не всё... хорошо? – полюбопытствовала Алами к концу шестого часа пути (или, быть может, седьмого – Ильдис уже не особенно беспокоился точным счётом).

Озвученным ею вопросом, должно быть, самостоятельно уже задался каждый из них.

– Думаю, мы найдём, куда деться, – предположил Рэндр почти сразу: был готов к тому, что эта тема поднимется. – Либо уйдём к младшим расам – если получится уйти, конечно, – либо на острова. Не думаю, что островитяне откажут в приюте. Иногда им и кровь свежая нужна...

– А...

– Я не хочу говорить об островитянах, – сразу предупредил Рэндр. – И я в любом случае мало о них знаю.

В последнем Ильдис крупно сомневался, однако оставил мысли при себе.

Затем ему показалось, что он услышал голос впереди. Да так, будто и впрямь, а не просто почудилось.

– Кто-нибудь что-то слышит? – спросил он на всякий случай, кивнув вперед, когда на него обернулись.

– Ага, – отозвалась Ирэ. – Кто-нибудь слышит, что кто-то кого-то будит. Я даже... – она прислушалась. – «Кирис»?

– Серьёзно? – подобравшись, Рэндр облокотился на борт дрезы и устремил взгляд в тьму туннеля, разбавляемую отдельными скоплениями светящихся растений, в попытке рассмотреть что-то впереди.

– Ты что, знаешь всех на свете? – невинно вопросил Джан.

Ильдис буквально почувствовал, как после этого сгустилось напряжение: все разом попытались включить мозг и заподозрить, что это было бы уже слишком странно.

– А ты хочешь знать всё на свете? – столь же невинно переспросил Рэндр. – Если это и впрямь мой знакомый, я буду рад с ним повидаться. Если нет – имена, знаете ли, не являются собственностью.

Дреза начала сбавлять ход: обернувшийся Фрейн перестал крутить педали, и Джан, не в состоянии в одиночку поддерживать движение, тоже остановился.

– Если немного задуматься, то шанс встретить здесь людей очень невысок, – медленно сказал Фрейн. – Особенно людей твоего круга общения. Что это за круг?

Интонация вопроса близилась к спокойной. Почти ласковой. Однако обычно она окрашивала фразу, после которой обнажали оружие. Даже Ильдис к Рэндру пока что такую не применял.

Последний вздохнул.

– И почему ко мне больше всего подозрений у людей, которые видели много дерьма в своей жизни, хоть я больше остальных тяготею к тому, чтобы нигде его не устраивать? – вопросил тот в пространство. Слышать, чтобы Рэндр подобным образом выражался, оказалось непривычно. – Ну, хотите – пожалуйста, но что вам это даст?

– Ну-ну?

– У меня много знакомых, – Рэндр пристально взглянул на Фрейна. – Я – агент, у меня больше знакомых, чем ты можешь себе представить.

Даже в слабом растительном свете стало видно, что Фрейн побледнел. Алами попыталась было поинтересоваться новым для неё словом, и Кларенс схватил её за запястье, призывая помалкивать.

– Спокойнее, мальчик, – Рэндр покачал головой. – Я не лезу в эти дела, пока они не касаются моего королевства, и преследовать тебя не собираюсь.

– За что преследовать? – проснулся вроде бы дремавший Кроджик, оказывается, всё слушавший.

Ильдис решил, что пора вступать в разговор.

– Его несправедливо обвинили, – проронил он, пока не пошли всякие выдумки. – И оставьте его с этим в покое, человеку и так хватило.

Он буквально ощутил благодарный взгляд Фрейна.

– У тебя... были на руках подробности? – спросил затем Кроджик, так привязавшийся к Фрейну, что вопрос был задан чуть ли не окольным путём: Кроджик хотел спросить, точно ли тот был невиновен. Вот тут в разговор вступила и Ирэ:

– По некоторому раздумью... стал бы ты на его месте к нам вступать, будь ты и впрямь виновен? Наверняка ведь ребята вроде нас помогали его выслеживать.

Кроджик задумчиво зашуршал плащом, устраиваясь поудобнее, но опровергать мысль не стал. Казалось бы, на этом тему можно было закрыть...

– И это было бы очень умно с его стороны, – заметил Рэндр; напряжение снова вернулось к прежнему уровню.

– Я сказал «хватит», – ещё разок напомнил Ильдис. – Это не тема для пересудов.

– Он ушёл от таких же ребят, как вы, – задумчиво заметил Джан, хотя бы выбрав мирную интонацию, и Ильдис сообразил, что тот пытался увести тему в сторону. – Ты на тот момент уже учился этому делу, или у тебя были там знакомства?

– Старшие друзья, – сухо, скупо ответил Фрейн.

– А собаки? – встряла-таки Алами в разговор, отнюдь не сделав этим лучше: Фрейн отвернулся, выражая большее желание ехать дальше, нежели терпеть расспросы.

– Собаки хуже всего. Ни сна, ни отдыха.

Напряжение приобрело слегка болезненный оттенок: каждый непроизвольно представил следующую позади свору гончих – и себя в полном одиночестве.

– Ну что, некоторых вещей лучше не знать? – подытожил Рэндр, прежде отведший внимание от своей персоны к Фрейну, а теперь, похоже, решивший устроить из этого воспитательный момент.

– Ильдис? А ты знал насчёт этого тоже? – со вздохом уточнил Кроджик.

– Король сказал.

Рэндр блеснул глазами, кажется, закатив их, но Ильдис никак не отреагировал: обсуждаемая вещь всё равно всплывет, и лучше рано, чем поздно.

– Я продолжаю нести за вас ответственность, – напомнил он. – И он прекрасно знает, что с ним будет, если кто-нибудь пострадает.

– Это из-за покровительства? – совершенно правильно предположил Кларенс. Об этом они с Рэндром не говорили прямо, однако последний должен был понимать. Даже несмотря на какого-либо рода магическую защиту, касательно наличия которой Ильдис даже не сомневался, Рэндр пострадает тем или иным образом. – Но святой Кордис – бог стражи и защиты, а не мести.

– Тем не менее, случаи известны, – откликнулся Рэндр. – И мне не нужны последствия. А теперь, раз мы разобрались с этим вопросом, давайте ехать дальше.

– Любопытно, что у короля происходило в голове на тот момент, – с едва ощутимым ехидством проронила Ирэ, словно догадываясь, что Рэндр понятия об этом не имел и раздражался по этому поводу, и тот вместо ответного взгляда ненадолго повернул голову в её сторону, но ничего на это не сказал. Вообще, Ильдис с большим удовольствием взглянул бы на более тесное их взаимодействие. Но тут уж ничего не попишешь, придётся самому отдуваться...

Дреза двинулась дальше.

Довольно скоро впереди показалось другое светлое пятно чуть выше уровня земли, но не нежно-голубое, как их светившееся растение в горшке, а бледно-фиолетовое. Более того, уже все услышали, как кто-то кого-то и впрямь будил, всхлипывая при этом. У Ильдиса, услышавшего это, возникло странное предчувствие, иногда возникавшее у него относительно дел, которыми приходилось заниматься в любом случае, независимо от того, что происходило вокруг или с ним самим. Затем предчувствие прошло – но он его запомнил.

– Эй, вы бы полегче, – заметил Рэндр. – Врежемся.

– Да не врежемся, – беспечно отмахнулся Кроджик, к этому времени сменивший Фрейна; Фрейн же уселся в угол, противоположный от Рэндра. Последний уже успел в шутку назвать того трусишкой, заметив, что Ильдис, в отличие от некоторых, сразу пошёл ответы вытряхивать, на что получил вполне разумный ответ о том, что у некоторых не было покровительства ни одного из богов, и на этом оставил Фрейна в покое.

Дреза врезалась-таки в другую дрезу, значительно меньшую, но не сильно; человек, сперва принятый Ильдисом за мешок с пожитками, вскинулся, разбуженный столкновением, и тут же выхватил короткий, но широкий меч. Под такое лучше было не попадать.

– Эй, эй, полегче, Кирис, – Рэндр поднялся и шагнул ближе. – Свои.

Меч вернулся в ножны, а затем произвелось рукопожатие чуть ли не с размаху. Ильдис, уже успевший немного рассмотреть мужчину, двигавшегося больно уж ловко и стремительно для своего возраста (регулярные тренировки, похоже), бросил взгляд на свернувшуюся в уголке чужой дрезы девочку, продолжавшую всхлипывать. Пока сложно было определить её возраст.

– Выбрался-таки, паршивец, – почти довольно констатировал мужчина, оскалившись.

– Да чтобы я и не выбрался, – Рэндр усмехнулся в ответ. – Сам-то хорош.

– Да не так уж и плохо в средних широтах оказалось, – Кирис окинул взглядом остальных. – Ну у тебя и орава...

– Зато орава не ревёт.

Ответ Ильдис едва расслышал.

– Да постоянно глаза на мокром месте, так надоело уже...

– Ну, ну. Бывало хуже. Лич?

Кирис угукнул.

– Потом перескажу, – добавил он. – А ты что? Ничего?..

– Да как же, ничего. Потом перескажу.

Кирис снова окинул их взглядом, но уже внимательнее, чуть дольше задержался им на свернувшемся в уголке Кельдине, которому планомерно становилось всё хуже под землёй, и снова уставился на Рэндра; Ильдис разобрал на лице у нового знакомца недоумение. Похоже, вопрос насчёт лича относился к всхлипывавшей девчонке. Могла пройти через что-то похожее, что и он, только нервы у той всего этого не выдержали.

– Ну, и чего ты опять? – обратился к ней же Кирис.

– Я пыталась тебя разбудить! – девчушка в который раз промакнула опухшую от слёз мордашку рукавом лёгкой куртки. В средних широтах было ещё так тепло?..

– Так, мы это уже проходили. Я говорил, что крепко сплю, и что в случае чего ты меня не будишь, а бегом крутишь педали?

– Я устала!

И опять в рёв. Кирис только устало вздохнул.

– Да успокойся уже. Ничего не случилось, никто не пострадал.

– А если бы?

Тот столь же устало потёр лоб.

– Смешно тебе? – вопросил Кирис Рэндра; последний ненадолго отвернулся, зажмурившись, чтобы не рассмеяться вслух. – Почему мне всегда плачущие дети достаются? Ну почему? Хоть бы пацан достался...

– Боги посылают нам испытания не просто так, – голос у Рэндра едва заметно дрогнул посреди фразы, и Кирис неразборчиво что-то заворчал, нахохлившись. Последнее выглядело жутковато: кое-кому не мешало постричься. И побриться. – Кстати, ты никого впереди не слышал?

– Слышал. Но, похоже, позади уже никого. Мы последние.

– Вот и чудно.

Кажется, Рэндр улыбнулся.

– Так, привал! – скомандовал Ильдис, увидев, что Ирэ с Фрейном уже нацелились на мешок с продовольствием. – Идите, поговорите себе о чём вам там надо, нечего скрытничать при всех. Мои, вон, оголодали уже от любопытства.

Оживленно покивав, Рэндр утащил Кириса за рукав подальше по туннелю.

– Значит, там впереди ещё такие же есть, – тихо подытожил Кроджик, развернувшийся на сиденье. – Это они со всего континента обратно собираются, что ли?

– Что они делали на территории нашего королевства? – зашипел Фрейн вдогонку.

– Пока что я предполагаю, что они искали лекарство от некромагии или хотя бы руководство к тому, как правильно повернуть процесс обращения вспять, – Ильдис успокаивающе повёл ладонью, призывая всех быть потише. – Вопрос в другом. Вопрос в том, что королева знала всё заранее, раз эти ребята уже заранее были тут.

– И ничего даже не посоветовала соседям? – опять взъершился Фрейн.

– А может, советовала, – Ирэ чуточку наклонилась вперёд. – Может, оба уже знали. Откуда нам знать?..

– И ничего не предпринималось?!

– Либо они надеялись, что у них ещё есть время, – тихо подал голос Кларенс. – Наставник тоже откладывал кое-какие темы. Он... рассчитывал, что у нас ещё было время...

Воцарилась тяжёлая тишина, разбавляемая шмыганьем девчонки.

– Но зачем тогда мы? – Кроджик нахмурился. – Ладно – Ильдис, он теперь как ходячий отчёт сам по себе, но мы? Мы тогда не нужны.

– Нужны, – Ирэ повертела в пальцах кончик тяжелой косы. – Мы можем постоять за себя.

– А кто не может? – Кроджик намекающе глянул на детей с Кельдином.

– Ага, – Ирэ подняла палец. – Священник... – второй. – Чародейка... – третий. – Друид. Сейчас все пригодятся.

– Всё равно не стоит того, чтобы нас тащить.

– И ругаться по этому поводу с Рэндром, если я правильно понимаю, – добавил Фрейн; Ильдис угукнул, подтверждая. – Ты не думаешь, что от тебя понадобится что-то что ещё?

– Кто он, по-твоему? – ответила Ирэ прежде, чем он успел что-то сказать. – Он это обдумал уже вдоль и поперёк. Посмотри на него, ему уже тошно об этом думать. – пауза. – Ах, да, вы толком не видите...

– Как-то так получилось, – уязвлённо буркнул Кроджик.

– Но это... – Фрейн почти нервно пошелестел плащом. – Меня это беспокоит. Я хочу помочь тебе, если будет возможность.

– Вряд ли она будет, – снова ответила Ирэ. – Будь – лисишка уже попытался бы с нами сторговаться. А пока что торг шёл только с Ильдисом. Значит, дело специфическое. Да и вообще... он нам, ребята, ничего не сказал, потому что он рассчитывал пристроить нас куда-нибудь понадёжнее, и чтоб не трепали себе нервы до этого момента, вот и всё. Так что не ворчать.

– Откуда знаешь, что торг шёл? – поинтересовался Кроджик.

– Да по нему видно, – пауза. – Ах, да... просто поверьте на слово, я его долго знаю.

– Понятно, почему король бранился по поводу эльфов...

– Так, всё, тихо, возвращаются, – Ирэ открыла мешок пошире, и они придвинулись, теперь уже действительно собираясь перекусить, пока была возможность.

В процессе Ильдис поймал взгляд Кириса: тот внимательно его рассматривал. Так внимательно, словно впервые видел человека.

– Я теперь тоже классифицируюсь как лич? – поинтересовался он у Рэндра, когда они на следующем привале отошли в рукав туннеля. С тем, что тот с ним отходил, он уже в некотором роде смирился, раз уж это явление не прекратилось само собой.

– Нет, ты человек. Полноценный.

– А девчонка эта? Как её...

– Вирана. Ты и сам видишь, у неё глаза постоянно на мокром месте, чуть что – уже в плач. Это далеко от естественного положения вещей. Инфа... хм-м... впадения в детское состояние умственно за ней не замечается, так что проблема либо в психике, либо в состоянии организма после возвращения. Кирис не может толком в ней поковыряться, потому что она ко всему вокруг относится крайне настороженно. Может, со временем пройдёт, может, нет. Вообще... – Рэндр поправил сапог, бессовестно опёршись об Ильдиса локтем. – Надо полагать, мне с тобой крайне повезло.

– Пожалуйста, – буркнул он, недовольно одёрнув куртку. – Больше вопросов нет.

– Колючка, – флегматично констатировал тот, кажется, тоже смирившись. – Тебе нравятся мужчины?

– Чего? – переспросил он, решив, что ослышался. Это который раз он уже переспрашивал за их позднее, так сказать, знакомство?

Рэндр вздохнул, отчего-то придержав его за полу плаща.

– Ещё раз: мужчины, – повторил тот. – Ты способен уложить у себя в голове эту идею? Я раньше, конечно, на неё намекал, так что ты уже мог над этим задумываться.

– Так тебя мои предпочтения интересуют или идея?

– Идея. Видишь ли... – Рэндр вздохнул. – Ты уже в курсе, что мы можем встретить ещё моих друзей – и не все из них мои друзья буквально, как Кирис. Некоторым из них нравятся мужчины в том числе. И у некоторых из них нет... ступора на надлежащем месте.

– Эти две группы совпадают? – с подозрением вопросил он.

– Немного. Так что, случись что – я буду вмешиваться. Некоторыми, опять же, это может быть воспринято как сигнал «не тронь моё», хоть этого может не звучать и близко... я надеюсь, ты понимаешь.

Ильдис не совсем понимал.

– А смысл? Я сам не могу отвертеться? Я взрослый мальчик. С утра ещё был, во всяком случае.

– Именно поэтому. Разница культур, Ильдис. Тебе могут сказать что-нибудь оскорбительное для тебя, не имея этого в виду, ты ответишь... нам ссора не нужна, правда? – Рэндр усмехнулся, судя по звуку. – И мне не нравится идея того, что тебя будет злить кто-то помимо меня.

– Почему ты не предупредишь всех? – резонно спросил он.

– Нет нужды, – плащ того шелестнул так, словно Рэндр пожал плечами. – Сказать откровенно? Люди, которым многое доступно, любят редкие вещицы. Очень.

– Ах, вот как... я, значит, теперь диковинка.

– Я этого не говорил.

– Нет, ты это сказал.

Вздох.

– Вот видишь, мы с тобой уже друг друга не совсем поняли, – посетовал Рэндр, мягко потянув его за плащ. – И это мы. А южане, которые вас в глаза не видели?

Ильдис мрачно кашлянул, представив себе, что всё могло быть ещё хуже.

А могло не быть. Рэндр упоминал, что на северо-запад мало кто хотел соваться из-за непривычки к холоду.

Вторая крепость гномов на их пути ничем не отличалась от уже ими виденной. Во всяком случае, та её небольшая часть, которая была доступна человеческому взгляду. Поселили их всё так же в барак охраны, но на этот раз пришлось немного потесниться из-за наличия ещё двух человек, что, в принципе, было терпимо: дети и так привыкли спать друг возле друга, а Кирис – возле вечно всхлипывавшей Вираны.

– Эй, молодежь, никому не хочется поразмяться? – вопросил агент, пока все располагались на ночь (условно говоря; Ильдис уже даже не интересовался временем суток).

Пресловутые все, ненадолго остановившись, переглянулись, а потом, почти одинаково покачав головами, продолжили укладываться спать.

– Не приставай к людям, – Рэндр умудрился смешать назидательную интонацию с игривой.

– Может, тебе, мелочь, размяться хочется? – Кирис изобразил то же самое, что вкупе с впечатлением от внешнего вида (а выглядел тот по ближайшему рассмотрению как отошедший от дел разбойник, счастливо доживший до этого времени несмотря на все полученные повреждения) ощущалось, скорее, жутковато.

– Не-а. И это ты потом будешь спать в любом положении, а кому-то надо поспать, хоть немного распрямившись.

Кирис только вздохнул.

Поспать и позавтракать удалось спокойно, вопреки некоторым опасениям Ильдиса: никаких конфликтов, чего вполне можно было ожидать между малознакомыми людьми, не возникло; только Кроджик по привычке попытался о чём-то заикнуться, но Ирэ с Фрейном тут же того одёрнули, не давая высказывать или спрашивать ничего провоцирующего на склоку; Кирис, едва заметно усмехнувшись, смолчал, благоразумно не став развивать тему. Ильдис от этого пришёл в несколько мрачное расположение духа: выходило, что он своим уже и не больно-то нужен был, потому что Ирэ с Фрейном уже дополняли друг друга в плане командования. Ирэ, конечно, не хотела возиться ни с кем помимо своих ребят, но если не будет другого выхода – тоже не бросит остальных... наверное.

– Хорошо было бы немного опоздать, – заметил Кирис, когда они двинулись в путь. Рэндр, усевшийся вести дрезу вместе с тем, заинтересованно повернул голову. – Не хочу вливаться в толпу заранее. Слишком шумно.

– Не любишь ты коллег, – без тени укоризны пожурил того Рэндр.

– Люблю, но не всех. И желательно не скопом. Эй, Вирана! Хватит хныкать, иди, хоть с попутчиками познакомься, там тоже дети есть.

– Не буду, – обиженно отозвалась девчушка, оставшаяся на маленькой дрезе, теперь просто прицепленной к большой, в гордом одиночестве. – Не нужны мне дети.

– Пятнадцать, – со вздохом проронил Кирис.

– Как раз возраст, – отозвался Рэндр. – Там всего пару лет разницы...

– Вот и я о том же.

– Не уговаривай.

– Вот и не буду.

Вирана возмущённо повернула к ним голову, а потом отвернулась; через непродолжительное время оттуда же снова послышался всхлип. Ильдису даже стало немного её жаль: он ещё помнил себя в пятнадцать, пусть уже и не совсем чётко, но помнил, и собственный настрой по отношению к окружавшему его миру – тоже.

Ещё через какое-то время они добрались до третьей остановки, никого пока что не встретив по пути. Последнее всех вполне устраивало.

Кирис, вроде бы выглядевший молчуном, взялся болтать с Рэндром, выспрашивая, видел ли тот нелюдей, раз был на крайнем северо-западе, и Ильдис ощутил в этом некий спортивный интерес. И теперь ему не слишком-то хотелось знать, где тот взял девчушку, и что происходило по пути и – в особенности – в том месте, откуда её сопровождали. Совсем не хотелось. Сугубо профессиональные чувства у него это будило.

– А ты что скажешь? – поинтересовался Кирис у него, когда болтовня естественным образом затихла (Рэндр устроился подремать).

– А я должен? – осведомился он в ответ.

Следом он почувствовал на себе взгляд Рэндра. Странное дело, но, если задуматься, он отличал его от ощущения просто чьего-то взгляда; например, он всегда знал, когда Ирэ пыталась поймать его взгляд, но ощущение всех остальных всегда было обезличенным. Может, оттого, что они раньше были знакомы?

– Я так понял, что ты тут главный. Вдруг ты против соседства? – выдвинул сразу два предположения Кирис, даже не потрудившись придать первому вопросительную интонацию. Либо заметил, что остальные периодически на него поглядывали, либо просто Рэндр сказал.

– Я выгляжу настолько стеснительным, что не скажу, пока меня не спросят? – он немного прищурился, пытаясь понять, не казалось ли ему выражение лица его собеседника ехидным.

– Ну, ты выглядишь себе на уме, – Кирис достаточно отчётливо пожал плечами. – Меч у тебя вон... не совсем для драки. Что ты им делаешь, интересно?

Ильдис инстинктивно ощутил, что человек (к слову, флегматично и мерно крутивший педали дрезы дольше остальных) был опасен. Очень. И похоже, Кирис был из тех, кто выходил из «драк» (обычно о таком говорили «бой» или «сражение», отдавая дань серьёзности происходящего) целёхоньким именно потому, что нападал первым. И убивал. И не гнушался всех методов. В сложные места, поди, обычно посылали... Впрочем, агенты короля были похожими людьми – только без южанского налёта и поведения.

– Обычно я им защищаю и задерживаю, если ты хотел это знать, – выверенно ответил он без лишних слов. Пусть теперь вопрошавшему, порой обходившему букву закона, станет неуютно. Хотя бы немного.

– О... – Кирис бросил взгляд на Рэндра, немного повернув голову. – О. Кхм... Ладно. Странно, но ладно.

– Что странно?

– Нет-нет, это я так. Не совсем по твоему поводу.

Ильдис недоверчиво нахмурился.

– Ну ладно, ладно, – сдался вскорости тот, похоже, тоже чувствовавший взгляды окружающих. – Мне интересно, где он тебя такого взял.

– Мальвери, – коротко обозначил он родную крепость.

– О как... Действительно, далеко забрался. И что в северянах такого?

– Что это ты имеешь в виду насчёт северян? – с подозрением осведомился Джан, довольно уместно влезший в диалог: он и впрямь предпочёл бы, чтобы тема хотя бы немного сместилась с него.

– Я имею в виду, что выглядит он целиком нормально после некромагии. И ведёт себя тоже.

– А это мы ещё не выяснили, – проронил Ильдис.

Кирис хохотнул.

– Ты смотри, даже чувство юмора сохранилось...

Шэд, прежде спавший так, словно впал в спячку, зашевелился в уголке, и Кирис дёрнулся, уставившись на того:

– Он что, живой?!

– А ты думал, мы труп с собой тащим? – незамедлительно отозвалась Ирэ, похоже, повеселившаяся реакцией.

– Я думал, он у вас сожрал чего, и вы его тащите туда, где его вскрыть могут. На кой вам живой?

Кажется, Кирис боялся шэдлингов. В этом не было ничего удивительного: панцири у тех были крепкими, норов – прихотливым и местами взбалмошным, а уязвимых мест Ильдис пока не видел, помимо сравнительно менее крепкого брюшка, но до последнего ещё поди доберись...

– Даже не думай его трогать, – предупредил он, похлопывая по спинке полезшего к нему на ручки Шэда. Последний разросся так, что уже едва помещался в корзину, и Ильдис больше не пытался того в ней держать.

Шэд отчётливо затрещал в наступившей тишине.

– Но... зачем? – недоуменно вопросил Кирис.

– Пошёл за мной возле Мальвери. Не бросать же.

– Так он ещё и нездешний? Ну даёшь... Ты его продать, что ли, решил выгодно, раз всё тащишь?

Ильдис задержал дыхание, чтобы с языка не сорвался встречный вопрос насчёт Вираны – южанин всё равно не поймёт в полной мере. Либо же это была провокация.

– У меня внутри пока ещё сердце, а не кошелёк, – сухо ответил он. Шэд завозился, и он, уже научившийся различать характер возни, достал из мешка с припасами миску и налил тому воды; вылакав всё, Шэд улегся подле него, опять собираясь спать. Ильдис догадывался, что шэдлингам тоже снились сны, раз тот спокойно спал от нечего делать, а не капризничал, вымогая хотя бы общения.

– Я кого-то обидел? – поинтересовался Кирис через некоторое время, сообразив, что замолчали все, и что он мог сказать что-то, что для присутствующих было нелицеприятным.

– Почти. Ты же не будешь продавать друга?

– А у них воля сравнима с человеческой? – тут же последовал вопрос, и Ильдис догадался, что этот агент был таким же любопытным, как и Рэндр.

– Не знаю. Но характер присутствует.

Позже отоспавшийся Кирис расспрашивал его о Шэде, заполняя хоть чем-то интересным время пути, и... в принципе, с южанами можно было поладить, если обе стороны осмотрительно выбирали слова.

После четвёртой крепости гномов на их пути (тоже мало чем отличавшейся от предыдущих), туннель, казалось, заполнился шумом жилого места.

– По крайней мере, мы не опоздаем совсем, – заметил Рэндр.

– Я уже даже не спрашиваю, куда, – мрачно буркнул Кроджик со смесью усталости и равнодушия. Под землёй становилось дурно даже тому.

– Да не переживай, это наши дела, – отмахнулся Кирис. Вот этому было хоть бы хны – а ведь, как выяснилось, путь того совпадал с путём их компании от города короля гномов. – Вас вовлекать никто не будет.

Вообще, Кирис с Рэндром приобрели настолько уверенный вид, словно их двоих было достаточно, чтобы управиться (и сложно предположить, в каком смысле) со всей остальной компанией. Учитывая, что Рэндр и сам по себе повёл их согласно своим планам, как только выдалась возможность... надо сказать, Ильдиса немного пугала сложившаяся ситуация. Он, конечно, тоже по службе заставлял людей делать то, что нужно было, но это сильно отличалось от текущей ситуации, потому что, во-первых, люди, о которых шла речь в его случае, и без того обязаны были ему подчиняться, а во-вторых, он отдавал распоряжения, которые должны были выполняться потому, что так нужно для всех, а не потому что у него были какие-то свои цели, не всегда безопасные для окружения.

Однако он не подавал виду, что его всё как-либо угнетало. На него смотрели, в конце концов.

– Ну ладно, ладно, давай не будем торопиться, – заявил Рэндр, тем временем почти незаметно (и почти невербально) переговоривший с Кирисом. – Хорошо. Но ползти с черепашьей скоростью – тоже не вариант. Все мы поскорее хотим под солнышко, знаешь ли. Еда тоже не вечная.

– Ой, да понял, понял, не нуди...

После этого ход дрезы и впрямь немного замедлился. Крепость гномов и её окрестности остались позади, и уже можно было сказать, что невнятный шум доносился спереди, а источником его были, скорее всего, добиравшиеся до Раналли агенты со своими спутниками. Ильдис тоже не особенно хотел их встречать. И не то что раньше времени, а вообще.

Немногим позже, когда он почти начал различать, о чём говорили впереди, там образовалась какая-то склока, и после этого в туннеле сделалось гораздо тише; Кирис только проронил «вот поэтому и не хочу».

С этого момента Ильдису сделалось вдруг безразлично всё вокруг, и он, посоветовав своим отсыпаться вместо каких-либо волнений, сам так и поступил, урывая на дрёму любую свободную минутку. Рэндр попытался было ему заявить якобы в шутку, что ещё рано было впадать в спячку, но, натолкнувшись на сонно-угрюмый взгляд в ответ, отстал.

Ещё через какое-то время, за которым уже никто не следил кроме Рэндра, впереди снова послышались оживлённые разговоры, а затем в туннеле начало становиться светлее: они приближались к последней остановке.

– Нам отсюда ещё нужно будет куда-то идти? – спросил Ильдис, размышляя о том, что будет делать с Шэдом, которого уже не мог сунуть в корзину. Теперь ему было сложно представить, сколько и чем того кормили демоны, чтобы шэдлинг теперь так разросся.

– Нет, мы выйдем прямо возле дворца, – дружелюбно ответил Рэндр, тоже опустив взгляд на Шэда. – Договаривайся со своим зверем, чтобы он никуда не удрал, а то будет переполоху... да и у нас не будет времени его ловить.

– Да сейчас ни у кого не будет времени этим заниматься, – отозвался Кирис.

Шэд прислонился боком к ноге Ильдиса, словно понимал, о чём он беспокоился, и он похлопал того по спинке.

Последнюю остановку так же, как и раньше, ограждали ворота, свет из-за которых уже определённо исходил от лампы, и из-за них же их строго вопросили, кем они были и куда путь держали.

– А ну, впускай, хватит дурью страдать! – агрессивно заворчал Кирис, и с той стороны забубнили что-то о формальностях, но ворота отперли.

Видеть других людей, осознавая при этом, что совсем рядом было ещё большее их общество, оказалось... странным. Мало того, Ильдис соскучился по городу, однако не по людям, и уж точно не хотел попадать в целое общество таких людей как Рэндр, что вызывало у него двоякие впечатления от ожиданий.

– Мы буквально полчаса назад подъёмник гоняли, – заметил старший охранник. – За вами ещё будет кто?

– Сильно в этом сомневаюсь.

– Вот и славно.

Рэндр, тем временем подобравшийся к Ильдису, помогавшему остальным вывести с дрезы уже совсем болезненно выглядевшего Кельдина, придержал его за локоть, негромко заметив:

– Оставь друида. О нём позаботятся. Сейчас тебе придётся пойти со мной.

– Обещаешь?

– Так, ну-ка... – тот быстро оглянулся, проверяя, наблюдали ли за ними, и отвёл его немного в сторону. – Не заставляй меня тебя уговаривать. Даже без нас с тобой друида определят к животным, а маленького священника с подругой – в госпиталь.

– А остальные?

– Да не пропадут твои остальные. Всё, сложи с себя ответственность, тебе сейчас собственной будет за глаза.

Ильдис только попробовал открыть рот по поводу того, что хотел точно знать, что с случится с ребятами, за которых он отвечал в том числе по долгу службы, и Рэндр с едва заметным нажимом добавил:

– Не заставляй меня повторять, пожалуйста.

Интонация у того была такой, что ему подспудно захотелось прекратить настаивать. Следом сзади послышалась какая-то возня, и Рэндр взглянул за него, так недовольно нахмурившись, что он понял: с этого момента ему предстояло иметь дело с настоящим Рэндром, а не с тем, которого всё это время показывали окружению.

Оглянувшись, он увидел, что собака, прежде сидевшая у ног одного из местных охранников, пристала к Кельдину, виляя хвостом и пытаясь лизнуть друида в лицо; охранник, которого чуть ли не протащили к приезжим, уже просто смирился, видя, что оттащить собаку не выходило, и что вреда от этого нет. Затем псина обнюхала шарахнувшегося от собачьего носа Шэда и, решив, что существо, похожее на приплюснутый валунок на ножках, не слишком интересно, снова завертелась у ног Кельдина, едва ли не повизгивая.

– У вас это что, друид? – наконец сообразил старший охранник. – Так, давайте-ка побыстрее наверх, ему, наверное, под землёй совсем худо. Давайте, на подъёмник.

Подъёмник оказался большой ограждённой площадкой в шахте, верх которой едва было видно во тьме. По крайней мере, выдали с собой лампу... Забравшись на него, они все переглянулись, не слишком уверенные в том, что сейчас должно было произойти, затем раздался свист, мычание (должно быть, где-то был механизм, использовавший крупный скот в качестве тягловой силы), и площадка под ногами, дрогнув, начала подниматься наверх.

Немного выждав, Ильдис беззвучно отозвал Ирэ в сторону и тихонько сообщил:

– Теперь всё на тебе. Позаботишься о своих?

Кивнув, Ирэ приподняла брови, выразительно окинув его взглядом, и он тяжело пожал плечами. Он бы и хотел что-нибудь сообщить, но он понятия не имел, что с ним будет дальше.

– Джан, я думаю, не пропадёт, – ещё тише продолжил он. – Но, пожалуйста, присмотри за ним немного, если сможешь.

Ирэ только вздохнула. Ей-то Джан был побоку, и то, что он в некоторой мере заботился о том по доброте душевной, никак не мешало ей попрощаться с этим человеком и забыть как звали.

– Ладно, – отозвалась она. – Должен будешь, если что.

Теперь вздохнул он.

– Да шучу же, – Ирэ несильно толкнула его плечом. – Не куксись.

Он поймал взгляд Рэндра, тут же непроизвольно нахмурившись, и тот немного склонил голову набок, продолжая смотреть, будто пытался каким-то образом определить заранее, будет ли он сотрудничать.

Наверху, где оказалось довольно-таки светло из-за проникавшего внутрь света сквозь окошки под потолком, Рэндр придержал его за локоть, пока все остальные устремились к выходу, дабы повидать солнышко.

– Ты помнишь, что я тебе обещал? – негромко поинтересовался тот. – Я слово держу. Но ты сотрудничай, пожалуйста. И не ставь меня в неловкое положение.

– А если случайно выйдет? – придирчиво уточнил он.

– Случайное обычно легко решается. Мы с тобой договорились?

– Пока что да. А там видно будет, – он слегка наклонил голову, прямо упирая взгляд Рэндру в глаза.

– Ну и норов, – тот фыркнул, а затем потянул его к выходу. – Пойдём, а то всё пропустим.

Около двери Ильдис уловил голос человека, привыкшего распоряжаться и вместе с этим располагавшего ещё кучей дел и минимумом времени:

– Так, остальных тоже в госпиталь, там руки нужны позарез! Потом видно будет. Ну?

Следом солнечный свет резанул ему глаза, и он закрыл ладонями лицо; его тут же подхватили за локоть, помогая сохранить равновесие.

– Давай и этого, если на ногах стоит...

– Он со мной, – коротко бросил Рэндр, попросту перебив говорившего человека. Последний умолк.

– Ильдис! – голосок Алами оказался вдруг совсем рядом. – Ты в порядке?

Ильдис прищурился, сложив ладони козырьком над глазами.

– Ярко...

– Ну-ка... – кто-то незнакомый появился прямо в его поле зрения, и он отшатнулся, наткнувшись на чью-то руку сзади.

– Ну-ка брысь! – опять Рэндр. – Человек от солнца отвык, не видно, что ли? Иди друидом займись лучше.

Ильдис опустил взгляд на Алами, продолжая щуриться; ему казалось, что солнце немилосердно жгло, хотя по очень мягким теням на земле он мог бы сказать, что небо покрывала дымка, и день не был таким уж ясным и солнечным.

– Ты видишь цвета? – почти строго осведомилась Алами, и он подтвердил. – Хорошо. И...

– Мы все пока идём в госпиталь, – перебил её приблизившийся Кларенс. – Мы будем в порядке, пока мы рядом. А ты – береги себя, слышал? Дадут боги – потом увидимся.

Ильдис покивал; затем около него образовалось небольшое столпотворение – его несколько неожиданно для него самого взялись обнимать на прощание, словно прощались на несколько лет, – и после этого человек, чей голос он слышал ещё у двери, направил куда-то лошадь, неспешно, почти шагом, чтобы пешие за ним успевали. За всадником естественным образом возникло пустое пространство, в которое и пристроились все остальные, так что Ильдис перестал беспокоиться о том, что кого-нибудь затопчут в толпе и суматохе.

Помахав рукой ещё раз оглянувшимся на него Фрейну с Джаном, Ильдис мрачно уставился на Рэндра. Последний кивнул в сторону возвышавшегося совсем рядом дворца:

– Пойдём.

– О чём это вы там шептались? – заинтересовался Кирис, закинув ладонь Вираны себе на локоть, чтобы та держала его под руку и не потерялась по дороге. – По дороге ещё не наговорились?

– Я так и понял, что ты хотел, дабы я сам объяснялся по прибытию, – отозвался Рэндр, не афишируя предмет разговора.

В дворец их впустили вообще без разговоров. Внутри Ильдису стало полегче в плане зрения, и он уже спокойно мог рассмотреть окружение; в последнем, впрочем, не особенно было что рассматривать: если на севере стены буквально были завешены гобеленами, а полы устланы коврами в результате борьбы с холодом и сквозняками, то здесь всё это было практически голым. Ильдис заметил только парочку картин по пути. Ещё он заметил патрули стражи, причём часть из них именно что патрулировала, а часть стояла на постах. И расставлены были хорошо, с умом. И, кстати, вдоль стен были-таки незаметные серые ковровые дорожки для дежурных, что его порадовало: тепло теплом, а камень обычно отдавал от себя холод.

– Смотри-ка, не соврал, – изрёк на лестнице Кирис, пару раз бросавший на него пристальный взгляд.

– Кирис.

Тон у Рэндра был немного укоризненным, но всё же мягким, и у Ильдиса укрепилась мысль о том, что эти двое – и впрямь друзья, несмотря на видимую разницу в возрасте.

– Кто? – подала голосок Вирана. Ильдис остановил на ней взгляд, наконец получив возможность нормально её рассмотреть; девчушка тут же боязливо спряталась за Кириса. Бедняжка.

– Не важно.

Через некоторое время она же вынужденно поинтересовалась:

– А долго ещё лестница?

– Нет.

Вирана, кажется, надулась, не получив развёрнутый ответ, и замолчала.

Они и впрямь скоро свернули с лестницы, по ощущениям Ильдиса вовсе не бывшей такой уж длинной, и свернули в один из коридоров. Здесь, в отличие от нижних этажей, где все время кто-то сновал, было почти тихо.

Затем из противоположного конца коридора послышался специфический шум, словно кто-то тоже сюда направлялся, но большей компанией, и, наконец, впереди и впрямь появилось несколько человек. Ильдис уже по движениям и манере себя держать понял, что среди этих четверо – королевские агенты. Двое из них вели за собой ещё по спутнику, один из которых, кажется, вообще ни на что не реагировал; даже вести того приходилось за руку. Второй просто безмолвно следовал за своим агентом как приклеенный. Этот же агент, когда они встретились посреди коридора, поинтересовался, глядя на Рэндра:

– Что, наш любимчик вернулся ни с чем?

Ильдис обнаружил свой взгляд на потолке: издёвки в слове «любимчик» слышно не было, и он оценил иронию сложившейся ситуации лично между ним и Рэндром. Этот ещё и любимчиком был, надо же...

– А тебе бы всё только пожрать, – заметил загадочно улыбнувшийся Рэндр, в остальном сделавшийся совершенно непроницаемым. – Слышал, вы вернулись около получаса назад, а, оказывается, совсем не торопитесь...

Ильдис присмотрелся к агенту, смуглое лицо которого потемнело ещё немного. Интересно... значит, он выглядел настолько обычно, что его не приняли за лича?

– По-крайней мере, у меня кое-что есть.

– Да я прямо вижу, что у тебя полные руки... – Рэндр издевательски усмехнулся.

– Так, всё, хватит! – вмешался другой агент. – Время идёт, что вы как два барана сцепились?

– Кто-то с кем-то сцепился? – невинно переспросил Рэндр, направившись дальше – ещё немного вперёд и вбок, снова на лестницу; за ним последовал Кирис, увлекая за собой Вирану, и Ильдис шагнул за ними, задержавшись взглядом на конфликтном агенте, чтобы запомнить: раз тот собачился с Рэндром, то и ему могло того же перепасть, особенно когда выяснится, что он отличался от лича.

– Эй, погоди-ка минутку...

Рэндр, не слушая, чётко постучал в первую же дверь от лестницы, и, поймав за локоть приблизившегося Ильдиса, все поглядывавшего назад и не успевшего даже выругаться, шагнул вместе с ним внутрь.

Ильдис успел выхватить взглядом довольно большое помещение, два стола, за тем, что ближе – несколько человек, а за тем, что дальше и немного на возвышении – всего один...

Едва уловив отблеск тёмных рубинов в волосах женщины, он поклонился.

– Посторо... – едва начав, женщина осеклась; затем её жёсткий голос изрядно смягчился. – Ну, будет вам. Это рабочий кабинет, а не приёмный покой. Выпрямьтесь. А у вас двоих, полагаю, есть веские основания приводить сюда кого-то постороннего?

– Именно так, ваше величество, – хором ответили Кирис и Рэндр; последний незаметно коснулся Ильдиса локтем, и он счёл, что и впрямь можно было выпрямиться.

Теперь он видел кабинет лучше. За ближним столом сидели ещё шестеро человек, двое – женщины, что Ильдиса несколько удивило (для женщины такая работа была очень опасной)... но, надо полагать, это была небольшая доля относительно всех отправленных агентов: на этих двоих приходилось – если больше никто не запаздывал – десять мужчин. Женщина за столом на возвышении...

Нельзя было сказать, что королева была прекрасной, однако она определённо была эффектной женщиной. И большую часть эффекта производили густые иссиня-чёрные волосы, рубиновая диадема в которых в равной степени заявляла о статусе и подчёркивала их объём и оттенок. Однако Ильдису, теперь получше рассмотревшему их цвет, подумалось о вороне. Крупном, хищном и очень хитром вороне.

– Ну, мы все собрались? – её взгляд поймал остальных четырёх агентов, тихонько введших за собой своих спутников. Ильдис в этот момент счёл себя неуместным среди чистенько прибранного кабинета и немного приведших себя в порядок агентов, прибывших раньше них. – Наконец-то. Так... Если есть, что сдать – сдавайте, я чуть позже пересмотрю.

Рэндр рядом тут же вынул из своего мешка рабочий дневник, словно заранее, переложил поближе; так же, похоже, поступили и остальные агенты, потому что наружу моментально появились различные записи и даже непонятного назначения устройства. У Ильдиса, заметившего парочку таких же, которые они видели у некромантов, ведших за собой большое тёмное чудище, состоявшее из множества более мелких... деталей, неприятно похолодело внутри.

– Хорошо... – изрекла королева, изящно подперев висок пальцем; взгляд у неё был усталым. А вот на пальце было кольцо со светившимся камнем, на который Ильдис непроизвольно прищурился. И вовсе не от света: камень ему чем-то не понравился. Не то чтобы тот был чем-то плох... но он чуял, когда вещи должны были принести ему не слишком приятные переживания. Затем он встретился взглядом со взглядом королевы и торопливо убрал собственный. – Надеюсь, мы сможем дополнить имеющуюся картину. А теперь... Я вижу, у вас два... Хм... – она прищурилась на Вирану. – Три лича, но один из них вполне в себе. Что ж... я приветствую вас, прибывшие впервые.

Секретарь, так тихонько сидевший с краешку за столом королевы, что его не было видно, поднялся на ноги и сухо, без торжественности в тоне объявил:

– Её величество Аламмента ильд Аррави приветствует гостей в столице южного королевства! В нынешнее время просьба строго соблюдать общественный порядок. За мелкие нарушения будет вынесено предупреждение. За крупное вы окажетесь за стенами.

И сел. Сурово, подумал Ильдис, снова поклонившись. Впрочем, времена не менее суровые...

Он покосился на Вирану, торопливо повторившую за ним, однако то, что женщине было позволено представиться первой, девчонка не вспомнила. А может, и не знала.

– Как тебя зовут, дитя? – поторопила её Аламмента.

– Вирана, ваше величество...

Едва королева перевела взгляд на него, он, не дожидаясь особого приглашения, представился сам, и королева слегка приподняла брови, смерив его взглядом, а затем потянулась к дневнику Рэндра и взялась пролистывать, быстро читая. Все остальные молча почтительно ждали, пока королева закончит.

Затем выражение лица у неё неуловимо переменилось, однако Ильдис не сумел ничего понять в том, что видел.

– Идите, отдохните немного, – королева потянулась к ещё одному дневнику; Ильдис начал догадываться, что этот принадлежал Кирису. – Кроме Рэндра и Кириса. Через два часа я жду вас всех тут.

Агенты начали собираться уходить, и Ильдис заметил взгляд того, который недавно попытался прицепиться к Рэндру, на последнего и брошенный. Сам Рэндр сохранил непроницаемый вид, старательно держа лицо, однако горделиво приподнятые уголки губ того кое о чём ему сказали.

И ему сделалось неприятно. Видели боги, он никогда не хотел быть названым «результатом» чьей-то работы. Он даже в детстве давал в зубы тем, кто выражался, что его как человеческое существо мама с папой «сделали».

– Подойди, дитя, – заявила королева, когда те, кому не велели остаться, покинули кабинет, и отошла в дальнюю его часть, к книжным полкам. К счастью, Вирана, сообразившая, что речь зашла о ней, не стала взбрыкивать по поводу того, что она не ребёнок, и осторожно приблизилась. Следом состоялся разговор, содержания которого Ильдис не знал, потому что перед его началом Аламмента повела рукой, тихо что-то произнеся, и от них перестал доноситься звук вообще (не слышно было даже шелеста платья королевы), но в какой-то момент у Вираны, вроде бы немного успокоившейся (или просто уже не успевавшей реветь), опять потекли слёзы из глаз. Покачав головой, королева отправила её обратно и изящным жестом подозвала к себе его; он отодвинулся от Рэндра, пока его не пихнули в спину, и столь же осторожно приблизился.

– Ну, ну, я не кусаюсь, – произнесла Аламмента, ступив немного ближе, и Ильдис перестал слышать звуки окружения. Их место в восприятии тут же занял едва слышный шелест длинного платья.

Следом королева подняла руку, почти коснувшись его лица, и Ильдис немного приподнял голову, не давая себя касаться: жест слишком... фривольный для любого правителя. Однако, похоже, трогать его не собирались изначально: Аламмента затем повела руку выше, касаясь его лишь теплом раскрытой ладони в пяди от его щеки, а затем развернула кисть, едва не коснувшись его кольцом. Странно, а ему показалось, что оно так ярко блестело... Или то было на другой руке?

– Любопытно, – отметила она. – Видишь?

Ильдис скосил глаза на тёмный камень на кольце, отметив на том ещё более тёмную относительно общего цвета полоску. И крохотный пузырёк воздуха внутри. Кошачий глаз с инклюзом? А так бывает?

Когда он снова взглянул на Аламменту, на лице у той не было ни тени улыбки, хотя любой из его знакомых как минимум прыснул бы, увидев его с сосредоточенно собранными в одну кучку глазами.

– Ты видел, как ярко он блестел недавно, – напомнила ему королева, опустив руку. – Я заметила. Так смотрят не на драгоценность. Так смотрят на направленный на тебя наконечник стрелы. Почему?

– Не люблю волшебные вещи, ваше величество. Откровенно говоря, чем больше их в моей жизни становится, тем хуже всё вокруг.

Вот тут Аламмента усмехнулась.

– Да нет, ты не любишь их обладателей. Хотя ответ хороший. И тоже честный. Правильно выбрать ответ – большое искусство, знаешь ли.

– Благодарю, ваше величество, – он склонил голову. – Это большая честь. Но подле вас...

– Да, да, подле меня и так хитрейший лис, – королева нетерпеливо повела рукой. – Иногда хочется чего-то в меру. Но ты не мой подданный, а я хочу поговорить с тобой о другом... Вот это вот колечко зачаровано на постоянный эффект заклинания обнаружения жизни, исключая из результата его носителя. С ним куда спокойнее спать.

Ильдис сглотнул. Он едва ли начал соображать, что к чему, но ему это уже не нравилось.

– И сейчас оно не работает, насколько ты можешь видеть, – констатировала Аламмента. – Иначе... ну, ты бы так сощурился, что и не смог.

Он вежливо улыбнулся шутке, почувствовав, что виски у него слегка повлажнели. Святой Кордис, его не видело «обнаружение жизни»... Что с ним происходило? Что с ним собирались делать?

Ему прямо взглянули в глаза.

– Такой холодный цвет... А Рэндр писал «красивый», – задумчиво проронила королева. Ильдис чуть не поперхнулся от услышанного и от внезапной смены темы, почти беззвучно прокашлявшись, чтобы привести горло в порядок. – Ты изменился после произошедшего, или это у него вкус... специфический?

– Лжец сказал бы, что не изменился, – уклончиво ответил он. – Но изменился каждый из нас, кто остался жив. Немного... надломился.

Его снова смерили взглядом.

– Хорошо, – вынесла вердикт Аламмента. – Ты живой и тёплый, ты в себе, тебя не может поймать «обнаружение жизни». Замечательно. Ты сослужишь мне хорошую службу.

Отказаться не дадут, отчётливо понял он под змеиным взглядом королевы. Ох, уж не ей было говорить о холодном цвете...

А Рэндр со своим обжигающе-медовым случайно не?..

– Буду рад служить, – он снова склонил голову, пряча взгляд. От последней мысли почему-то стало неприятно. Следующая донесла ему, что королева уж точно ни за что не подпустила бы, как та выразилась, лиса к себе, и теперь он ощутил гадким уже себя. Нечего было вообще об этом думать...

– Прекрасно. Чуть позже Рэндр посвятит тебя в детали. А теперь иди, – Аламмента указала взглядом на выход. – Постарайся хорошенько выспаться, когда выдастся возможность.

Когда он повернулся, Рэндр увлечённо рассматривал носки собственных сапог. То ли старательно делал вид, что никак не интересовался их разговором, то ли только что пристально наблюдал. Ильдис поставил бы на последнее: в какой-то момент он отчётливо чувствовал на себе взгляд.