Келус ловко шевелит пальцами, не сбивая комбо в ритм-игре. Его цель — побить свой рекорд, и ему не мешали даже прижавшиеся в поиске тепла друзья: Дань Хэн прижимался с левой стороны, а Март — с правой. Холодный космос совсем не щадил, и даже тёплые носки, которые госпожа Химеко им подарила, не спасали.
Он зажимает клавишу, сосредоточенно следя за экраном, тем не менее ощущает, как хвост Дань Хэна ложится на их с Март ноги, из состояния загадочного эфира превращаясь в тяжёлый и прохладный… хвост. Келус не знал, какое слово было уместнее, и не стал мудрить, резво уводя палец в сторону.
В общем вагоне было совсем не тихо — слышалось радио с последними новостями, слышались песни из фонографа, и Келус чуть не сбивается с ритма. Март бормочет что-то вроде «я не могу на это смотреть», и прячет глаза в собственном экране телефона, наверняка пересматривая сделанные когда-то фотографии, решая, какая из них лучше будет смотреться на её странице. Дань Хэн же, не изменяя себе, обновлял данные в архиве, заложив всю свою сторону старыми рукописями с Лофу. Келус не понимал, как он мог так терпеливо разбирать ужаснейший почерк на свете.
Используя его как подушку, Дань Хэн, кажется, даже расслабленно покачивал кончиком хвоста, греясь о тепло стелларона. Март тоже пользовалась им, устроившись так удобно, что Келус невольно тоже опёрся на неё, ощущая, как мягкие волосы щекочут щеку. Бесстыжие, думает Келус, в очередной раз едва не сбив комбо, и не рискует даже дышать — песня подходила к сложнейшей части.
— Не-ет, — он страдальчески стонет, сбив, таки, комбо, даже не дойдя до своего основного рекорда. Дань Хэн молча обвивает вокруг него хвост, а Март успокаивающе хлопает по плечу, привлекая к себе внимание:
— В следующий раз обязательно получится! — говорит она, а потом показывает свою чудесную страницу: — А теперь, когда ты освободился, давай выберем пару фотографий.
Конечно, среди сотни фотографий, которые Келус видел впервые, он не смог выбрать «пару штук». Они вынуждены были обратиться за помощью к Дань Хэну, который с тихим вздохом повернулся к ним, устраивая голову на плече Келуса.
— Эти, — он указывает на фотографию с напитком и селфи Март где-то в Возвышающем святилище, возвращаясь к своим записям. Келус благодарно гудит, чувствуя, как хвост плотнее обвился вокруг него, и лишь кончик лежал на бёдрах Март, лениво покачиваясь.
Март весело хихикает, тоже устраиваясь на плече Келуса, продолжая что-то печатать, и… хм, что ж, Келусу нравилось находиться в окружении своих друзей. Он даже простит их за то, что они пользуются им, как грелкой.