Всё в твоих руках

***

— Привет! — широко улыбнулся румяный от мороза Адриан. — Там такая красота на улице — закачаешься. Снега намело — ух-х-х! Мы в этом году одни, да?

Маринетт посторонилась, пропуская гостя в квартиру. Она отошла к дверному проёму, ведущему на кухню, и с улыбкой наблюдала, как Адриан стряхивает с пушистого воротника снег и начинает снимать верхнюю одежду и обувь.

— Да, в этот раз мы будем встречать новый год без Альи и Нино. Маленькие предатели.

— Не такие уж и маленькие, — ухмыльнулся Адриан. — Алья раза в два больше, чем я скоро будет.

Маринетт фыркнула. Оторвавшись от косяка, она прошла мимо Агреста, чтобы закрыть входную дверь, а по пути несильно ткнула его в бок.

— Она вообще-то беременна, будь снисходительнее.

— Я в хорошем смысле. — Сверкнул белозубой улыбкой Адриан и потёр ладони. — Но им же хуже. Я тут кое-что интересное раздобыл, сейчас покажу.

— Руки сначала вымой.

— Да-да, мэм.

Пока Адриан плескался в ванной, Маринетт решила ещё раз проверить, всё ли в гостиной-студии прилично. Праздничные украшения весело перемигивались огоньками, кофейный столик скромно накрыт на двоих, а от заказанной пиццы аппетитно пахнет сыром и беконом.

И никаких лишних фотографий. 

Маринетт улыбнулась, припомнив себя лет десять назад, когда чуть ли не каждый сантиметр стен её комнаты в родительском доме украшали многочисленные снимки Адриана Агреста. Конечно, даже спустя года её безответная любовь к лучшему другу никуда не делась, только окрепла, но теперь Маринетт не надо было кричать о ней на весь мир: она хранила чувства к Адриану глубоко в душе, и даже от простой его улыбки сердце девушки сладко замирало. Он только в прошлом году вернулся из Лондона, где провёл почти семь лет, но ни капли не изменился. Только стал выше и шире в плечах. А задорный блеск в зелёных глазах и хитрая, почти кошачья улыбка, остались прежними — такими, какими запомнила Маринетт и видела на многочисленных видео, которыми они обменивались с ним частенько.

— У тебя мыло вкусно пахнет, — послышался голос Адриана, и Маринетт, вынырнув из мыслей, обернулась к нему. — Хочу себе такое же.

— Я потом покажу, где брала его, — пообещала Маринетт. — Ну что, проголодался?

— О, ещё как! Пока брёл до тебя, думал, лапки протяну.

Маринетт ухмыльнулась и позвала его за стол, но Адриан вдруг вспомнил про свой загадочный сюрприз и ускользнул обратно в коридор. Пока он шуршал пакетом, Маринетт разлила сок по стаканам, положила на тарелки по внушительному куску пиццы и стала проверять, не пропал ли на телевизоре сигнал интернета. С лёгкой руки Альи после семейного Рождества новый год они встречали в расслабленной атмосфере: вкусная любимая еда, дружеская компания и любимые фильмы или игры. Адриан исправно приезжал на каникулы каждый год и проводил это время с друзьями, да и в прошлый раз они устроили замечательное пати на четверых с партией в настолки. В этот раз выбор пал на просмотр "Гарри Поттера", и Маринетт готова была в любой момент запустить первый фильм. Но таинственная интересность Адриана подогревала любопытство.

Он вернулся чертовски довольный собой. В руках Адриан держал небольшую деревянную шкатулку, простенькую, но при этом необычную; странное желание открыть её захватило Маринетт с головой.

— М-м-м, выглядит замур-рчательно, — расплылся в улыбке Адриан, заметив любимую пиццу. — А пахнет ещё лучше.

Он сел за столик напротив Маринетт, поставил по центру шкатулку и набросился на еду. А вот Маринетт есть не торопилась, как и включать фильм. Ее внимание приковывала странный ларец.

— Это и есть твоя интересность? — полюбопытствовала Маринетт, не выдержав.

Адриан таинственно ухмыльнулся.

— Она самая. Но тебе лучше поесть, прежде чем мы откроем её.

Маринетт помедлила ещё немного, но сдалась и принялась за свой кусочек пиццы, а сама поглядывала на шкатулку. Адриан ничего не говорил, только задорно улыбался.

Когда половина коробки опустела, Адриан вытер пальцы и губы салфеткой и хитро посмотрел на Маринетт.

— Ну что, ты готова?

— Спрашиваешь ещё! — возмутилась она и нетерпеливо заёрзала на подушке. — Давай уже, открывай.

Эффектным жестом Адриан поддёрнул рукава свитера, хрустнул костяшками пальцев — похоже, ему доставляло удовольствие оттягивать момент и любоваться нетерпением Маринетт — и только потом откинул крышку шкатулки.

Внутри оказался хрустальный шар. Небольшой, но удивительно красивый: внутри вихрем носился сияющий снег, закрывая от наблюдателей внутреннее содержимое.

— Красивый какой, — восхитилась Маринетт и потянулась к шару, но Адриан перехватил её руку. — Что такое? — удивилась она.

— Как бы тебе сказать, — начал Адриан, пристально разглядывая лицо Маринетт. — Этот шар — непростой. Я купил его в одной чУдной лавочке у старого китайца, и он сказал, что он — волшебный.

Маринетт вскинула брови.

— Волшебный? Разве такое бывает?

— Не знаю, — пожал плечами Адриан и отпустил руку Маринетт, причём сделал это с явной неохотой. — Продавец сказал, что он помогает исполнять самые сокровенные желания, да и работает только в новогоднюю ночь. Как это происходит, не знаю, но он раз десять мне говорил, что просто так трогать его нельзя.

— А как тогда?

Адриан глубоко вдохнул, прежде чем продолжить говорить:

— Сначала нужно загадать желание. Самое-самое, какое хочешь, чтобы исполнилось в этом году. А потом коснуться шара.

— И всё? — Маринетт с любопытством разглядывала завихрения снега внутри стекла. — А я-то думала, нужно будет кровью скрепить договор...

Адриан фыркнул.

— Поменьше бы тебе смотреть свои ужастики. Ну так что? — Он в живом возбуждении посмотрел на Маринетт. — Давай попробуем. Даже если это глупость — всё равно забавно. Мы ведь всегда желания загадывали на Новый год.

— Писали на бумажках, сжигали и растворяли пепел в шампанском, а потом выпивали эту гадость, — напомнила Маринетт и содрогнулась. — Надеюсь, Алье там икается...

— Пусть хоть заикается. Давай попробуем, а? Раз уж в этот год без Альи и её безумных идей.

Адриан хитро поглядывал Маринетт, в нетерпении постукивая пальцами по столу. Секунда, другая — и девушка всё же сдалась на милость своего гостя.

— Ладно, — улыбнулась она. — Давай попробуем. Чтобы не получилось, что ты зря его сюда притащил.

— Ничего не зря, это же подарок!

Хихикая, они поудобнее устроились перед столом и дружно уставились на шар. Снег внутри него затягивал, манил. Маринетт закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на желании, и Адриан последовал её примеру. Минуту оба напряжённо размышляли над тем, чего хотели бы получить в Новом году, а потом, не сговариваясь, одновременно положили ладони на хрустальный шар.

От прикосновения Маринетт вздрогнула и открыла глаза. И тут же смутилась, когда поняла, что Адриан внимательно наблюдал за ней, и жар тут же прилил к щекам удушливой краской. Маринетт хотела что-то сказать или сделать, убрать руки в конце концов: всё-таки глупо они выглядели со стороны: сидят тут, держатся за шар как два идиота, и тупо молчат — но не успела.

Стекло под их руками неожиданно вспыхнуло.

Маринетт ойкнула и зажмурилась. Попыталась убрать ладонь от шара, но не тут-то было: пальцы будто прилипли к нему. Ещё мгновение — и яркий свет затопил всё.

***

Очнулась Маринетт сразу же, словно от толчка. Она открыла глаза и от удивления ахнула: оказывается, шар действительно был магическим и каким-то невероятным образом перенёс Маринетт в её комнату, в мансарду над пекарней, принадлежащей родителям Маринетт.

— Чудеса-а-а, — протянула она, оглядываясь.

Комната словно появилась из прошлого: мебель, лоскуты ткани, манекен в углу с недошитым платьем и даже фотографии Адриана — всё осталось таким, каким было, когда Маринетт ещё училась в коллеже. А ведь сейчас, мелькнула у неё мысль, там у мамы кабинет, где она рисует. Только кровать осталось прежней, и Маринетт на ней спит, когда остаётся на ночь у родителей.

Позади послышался глухой грохот. Маринетт резко развернулась, готовая к чему угодно, но вовсе не к тому, что увидит Адриана, запнувшегося о её огромный сундук, полный...

Глаза Маринетт испуганно распахнулись.

— О нет!

Она бросилась к Адриану, но поздно. Он неловко покачнулся, пытаясь устоять на ногах, снова задел сундук — тот грохнулся на пол и раскрылся. Куча подарков лавиной посыпалась на ковёр.

— Ого, — выдохнул Адриан. — Так значит, Санта-Клаус — это ты? Или ты его очаровательная помощница? А я-то не знал!

— Не мели чепухи! — огрызнулась красная как помидор Маринетт; она бросилась запихивать подарки обратно в сундук. — Как ты вообще тут оказался?

— Как и ты, — пожал плечами Адриан и сел рядом с Маринетт, чтобы помочь. — Последнее, что я помню — как мы коснулись хрустального шара, а потом вспыхнул яркий свет. Очнулся я уже тут, у сундука. Прости, пожалуйста, — и он виновато ссутулился. — Я не хотел.

— Ничего страшного, — вздохнула Маринетт. — Дай-ка сюда.

Но отобрать один из подарков она не успела. Адриан заметил на нём бирку с собственным именем и заинтересованно потряс коробочку.

— Представляешь, это мне! — радостно заулыбался он. — Может, тут и для тебя есть? Давай-ка посмотрим!

Маринетт не успела его остановить. Заинтригованный Адриан — это настолько адская смесь, что лучше не мешать, иначе вспыхнет. Да и комната по идее не совсем настоящая: то ли сон, то ли реальность. Поэтому Маринетт, закусив губу, наблюдала, как Адриан восторженно копался в кипе подарков, внимательно изучая каждый, но находил везде только своё имя.

Когда последний свёрток был прочитан, Адриан растерянно посмотрел на Маринетт:

— Но... Как же так. Они все — мне?

Она не могла оторвать взгляда от его расстроенного лица. И неожиданно поняла, почему они оказались здесь: Маринетт ведь загадала, чтобы в Новом году Адриан узнал о её чувствах к ней. Вот, видимо, шар не нашёл ничего лучше, как перенести их в её старую комнату.

Интересно, сон это или всё-таки реальность?

Маринетт покачала головой и улыбнулась. Какая разница? Адриан спустя годы всё же нашёл то, что ему полагалось, и кто она такая, чтобы мешать судьбе?

— Подарки здесь только для тебя по одной простой причине, — тихо заговорила Маринетт, не глядя на Агреста. — Потому что я с четырнадцати лет готовила тебе подарки на все праздники... но так и не решилась их отдать.

— С-серьёзно?

В голосе Адриана слышалось подозрение. Маринетт скосила глаза и заметила, как он рассматривает ближайший к нему свёрток, а потом разрывает обёрточную бумагу. Внутри оказались, как назло, рукавицы — точь-в-точь как шарф, который она связала для Адриана десять лет назад, попыталась подарить, но он в итоге достался ему через отца.

— С этим я никогда не шутила, — сказала она. — Если хочешь, можешь открыть. Они всё равно все твои.

Маринетт поднялась на ноги и отошла к письменному столу, чтобы не мешать Адриану. Она не знала, что он загадал, и даже думать об этом не хотела, но оказалось неожиданно приятным думать, что он попал сюда не просто так, притянутый её желанием.

Фотографии Адриана тоже остались прежними. На них пятнадцатилетний мальчик весело улыбался на камеру, и уголки губ Маринетт сами собой тоже дёрнулись вверх. Как давно это было — и в то же время будто вчера. Они изменились и одновременно остались теми же Адрианом и Маринетт, только старше и — вот смех-то — ни на грамм не умнее в любви.

Необычная тишина за спиной заинтересовала Маринетт только спустя пять минут. Шороха обёрток не слышно, Адриан как будто и вовсе исчез из комнаты — настолько неестественным было отсутствие всяких звуков.

Маринетт набрала в грудь побольше воздуха, решилась — и круто обернулась.

И тотчас же столкнулась нос к носу с Адрианом.

— Чёрт тебя подери! — выдохнула Маринетт и неловко отшатнулась. — Ты что так пугаешь?

Она взмахнула руками: нога как некстати подвернулась, — но Адриан успел поймать её. Взгляд его зелёных глаз казался неестественно серьёзным.

— Маринетт, — медленно произнёс он и посмотрел на стену за её спиной. — Так что же в итоге значат эти фотографии?

Маринетт испуганной мышкой замерла в руках Адриана. Он прижимал её к себе осторожно, словно она состояла вся из хрусталя и могла вот-вот разбиться. Он ждал ответа... но Маринетт никак не могла заставить себя говорить.

— Я много раз тебя спрашивал, — продолжал Адриан, не глядя на подругу. — Но получал неизменный ответ: "Я люблю моду, а ещё мы друзья, поэтому у меня куча твоих фотографий". Но я знаю, что это неправда. Вернее, лишь часть правды. Алья мне призналась пару лет назад, что тут есть что-то ещё, но больше ничего не сказала. — Адриан пристально посмотрел на Маринетт. — Я хотел бы знать, что. Я загадал услышать правду, значу ли я для тебя хоть что-то?

Сражённая его признанием, Маринетт даже задохнулась от возмущения.

 — Конечно, значишь, и очень многое! Как ты вообще мог такое подумать?!

Теперь во взгляде Адриана отражалась неприкрытая жадность: он безумно хотел услышать правду — Маринетт понимала это.

— Тогда скажи мне, — с жаром заговорил он, и его пальцы сжали талию Маринетт. — Скажи мне, что всё это — не просто так. Подарки, мои фотографии... Пожалуйста, Маринетт.

Сердце гулко билось в её груди. Вот он, шанс рассказать ему, поведать о своих чувствах. Конечно, можно снова отступить, уйти на попятный... но чёрт, сколько раз они это проходили! Да, страшно. Страшно услышать в ответ насмешливый смех и признание, что он давным-давно сделал предложение Лиле и она ждёт от него ребёнка, а с ней он дружит просто по привычке.

"Что за бред у тебя в голове, — рассердилась Маринетт. — Адриан ведь ни разу не подвёл тебя, ни разу не дал повод усомниться. Неужели так трудно сказать?.."

Как оказалось — да. Слова будто застряли в горле. Но сколько раз это будет повторяться, сколько раз он будет приходить с этим вопросом? Однажды Адриану надоест, и он действительно уйдёт, по-настоящему, встретит другую девушку, и они поженятся, а она будет с улыбкой на глазах и в слезах на подушке провожать его в новый путь...

Нет! Не бывать этому. Хватит!

Маринетт положила руки на грудь Адриана, сжала побелевшими пальцами ворот его свитера. Смотреть на узоры на одежде оказалось гораздо проще, чем в глаза другу.

— Всё это — не просто так, — прошептала она осипшим голосом — Я столько времени пыталась... я хотела... но так боялась... — Маринетт тяжело сглотнула и всё-таки подняла голову. — Я любила тебя всё это время. И до сих пор люблю. Прости, что не сказала раньше, — прошептала она. — Просто мне... было так страшно. И я...

Договорить обрывочную мысль Маринетт не успела: неожиданно лицо Адриана оказалось близко-близко, его губы невесомо касались её губ, а горячее дыхание заставляло внизу живота всё скручиваться нетерпением.

— Я знал, — ликующе прошептал он; зелёные глаза возбуждённо горели. — Я знал, что это не просто так. Я люблю тебя, Маринетт. Боги, как же долго...

Она широко распахнула глаза, когда Адриан прижался к её рту долгим терпким поцелуем. Невольный стон вырвался из груди Маринетт, девушка задрожала, прильнула к Адриану ближе и так крепко вцепилась в него, будто боялась, что он исчезнет. А поцелуй всё продолжался и продолжался — и Маринетт готова была провести так целую вечность. Лишь бы с Адрианом. Только с ним одним.

***

Назойливой лучик солнца заставил Маринетт поморщиться. Она нахмурилась, забормотала что-то сквозь сон и с тихим вздохом открыла глаза. Долгую минуту Маринетт соображала, где она и что произошло накануне, и только потом она сообразила, что находится дома, в своей спальне.

Маринетт резко села. Неужели это был только сон?..

Неожиданно она поняла, что не одета. И не просто не одета: тело Маринетт прикрывала лишь простыня, да и та норовила соскользнуть вниз от резких движений хозяйки.

— Проснулась?

Голос со стороны заставил Маринетт вздрогнуть. Она прижала простыню к голой груди и воззрилась на человека, стоящего в дверном проёме.

— А-Адриан? — краснея, пролепетала Маринетт; в отличии от неё Адриан всё-таки был одет, правда, только в боксёры. — Что я... Ты... Что мы...

Адриан улыбнулся ей своей чарующей улыбкой. Он в несколько шагов преодолел комнату, сел на постели рядом с Маринетт и, запустив пальцы в её спутанные волосы, мягко поцеловал. Потом отстранился, провёл большим пальцем по припухшим от ночных поцелуев губам.

— Скажи, что твоё желание тоже исполнилось, — прошептал он. — Что ты загадала?

Маринетт неловко заёрзала. В голове медленно вспыхивали события вчерашнего вечера: хрустальный шар, желание, её старая комната, признание и поцелуй — или, скорее, много поцелуев? После первого они снова оказались в квартире Маринетт, причём в спальне и...

— Я сильно не сдержалась, да? — пискнула она. — Боже, я просто так долго держала эти чувства в себе и...

— Ну, я не жалуюсь, — рассмеялся Адриан. — Но ты действительно не сдержалась.

И он повернулся к Маринетт спиной,  и она с ужасом увидела длинные красные полосы, оставленные её собственными ногтями — последствия её неудержимой страсти.

Маринетт поспешила закрыть лицо ладонями. И не думала убрать рук, даже когда Адриан со смехом обнял её, притянул к себе, и они упали обратно на подушки.

— Эй, Принцесса, — прошептал Адриан, поглаживая её по обнажённой спине. — Так что по поводу желания?

Маринетт вздохнула, глянула на него сквозь пальцы. Потом и вовсе убрала руки. Что он там не видел ночью, чего уже ей стесняться.

— Исполнилось, конечно, — проговорила она. — Я признаться тебе хотела... Ну, я и до этого пыталась. Но только чтобы в этот раз удачно.

Адриан расплылся в улыбке.

— Здорово! Я ведь то же самое загадал. Ну, только немного в другой формулировке. Всё-таки шар волшебным оказался.

— Ты уверен? — всполошилась вдруг Маринетт. — А если нам это всё... Ну, не знаю. Приснилось?

Адриан крепко обнял её, перекатился с Маринетт по кровати так, что девушка оказалась лежащей под ним, и с улыбкой сказал:

— Тогда нам остаётся повторить то, что говорили там. Я люблю тебя, Маринетт, и сейчас мне не нужны больше магические штучки, чтобы сказать это. Видишь? Теперь это было не во сне.

— Ладно, — не удержалась от улыбки Маринетт и запустила пальцы в волосы Адриана. — Тогда и я скажу, чтобы это было не во сне. Я всегда л-любила тебя и всё ещё люблю. И буду любить.

Адриан просиял и поцеловал её, нежно и горячо — так, что из постели они вылезли только к обеду, чертовски довольные и невероятно счастливые.

...а волшебный шар, к слову, они потом так и не нашли. Он словно растворился в новогодней ночи, после того как подтолкнул влюблённые сердца друг к другу. Здесь его миссия была закончена — и он отправился за новой.