Пауза затянулась.

Умом Чонхо понимал, что прямо сейчас лучшим из возможных вариантов был тот самый побег, план которого он так старательно планировал, но его тело отказывалось двигаться с места. В чём был смысл дёргаться? Юнхо догонит его в один прыжок, куда бы он не кинулся.

Наконец, сам Юнхо нарушил неловкое молчание.

— Именно поэтому я этого не афиширую, — вздохнул он, поднимаясь на ноги. Чонхо всё ещё не мог шевельнуться, — все гибриды реагируют примерно так в первый раз. Веришь ли, с людьми обычно полегче.

Он подошёл вплотную и присел на корточки прямо возле его стула. Чонхо продолжал поддерживать зрительный контакт, будто от этого зависела его жизнь.

— Ну же, Чонхо, — голос Юнхо был мягким и ласковым, будто он говорил с ребёнком, — всё в порядке. Это всё ещё я. Я тебя не обижу.

Чонхо стало стыдно. Он не понаслышке знал, как неприятно было понимать, что вызываешь у кого-то страх и недоверие. У него не было никаких реальных причин боятся Юнхо, так почему же он никак не мог прекратить дрожать?

Заставить себя говорить оказалось непосильной задачей. Заставить себя двигаться было куда легче. Чонхо сполз со своего места и подался навстречу Юнхо, подставляя шею. Он не мог контролировать свои чувства, но он прекрасно понимал их бессмысленность и необоснованность.

Юнхо тихо усмехнулся и сгрёб его в объятия, прижимаясь носом к подставленной шее. Где-то на этом моменте возмущение пересилило страх. Чонхо зашипел, пытаясь вырваться из получившихся слишком интимными объятий. Он даже не думал, что Юнхо будет его хватать. Тигр засмеялся и сжал его сильнее, на этот раз потираясь своей щекой о его. Чонхо услышал оглушительное рокочущее мурлыканье. Шипение затихло, превращаясь в недовольное ворчание. Он вздохнул и обнял Юнхо в ответ, позволяя ему делать, что ему заблагорассудится. Совсем ненадолго. Для их совместного душевного спокойствия.

Юнхо опустил его спустя пару минут, сжимая в последний раз и бережно усаживая обратно на стул. Чонхо был благодарен, потому что у него самого сил забраться могло не быть. Перед глазами плыло, голова кружилась, в носу стоял терпкий тёплый запах. Юнхо как будто… пометил его? Он как будто чувствовал себя спокойнее. Присутствие Юнхо ощущалось везде разом. Будто он всё ещё прижимался к нему всем телом. Чонхо встряхнулся, приводя мысли в порядок. Как же странно. 

— Прости, я увлёкся, — произнёс Юнхо. В его голосе не было ни капли сожаления. — Обычно другим гибридам требуется время, чтобы привыкнуть к таким, как я. Пара дней как минимум. Это не часто случается, чтобы меня так легко принимали. Спасибо.

Чонхо вяло махнул в его сторону рукой, облокачиваясь локтями на стол. А ведь он сразу сказал, что так реагируют все. Значит, эта реакция была естественной? В любом случае, Чонхо был рад, что теперь всё было позади.

Ему потребовалась ещё несколько минут, чтобы прийти в себя полностью и наконец покончить с завтраком. Он успел остыть, но Чонхо это не смутило. Когда он поднял голову снова, Юнхо обнаружился тут же, но выглядел он теперь несколько иначе. Видимо, пока Чонхо пребывал в прострации, он успел переодеться, и теперь были видны не только его уши, но и хвост: длинный, золотисто-белый. Какой-то смутно странный, неправильный. Чонхо был практически уверен, что чёрных полос должно было быть больше.

— Так, что на счёт планов на сегодня? — голос Юнхо неуловимо изменился: низкий, бархатный, с едва уловимыми мурлыкающими нотками. — Я хотел бы поговорить, если ты не против. На счёт того, что это за дом, и почему ты здесь.

Чонхо коротко кивнул. Его этот вопрос интересовал, хотя и не так уж сильно. Он немного пожил в нескольких центрах, прежде чем остановится в питомнике на несколько долгих лет. Если его отдали в следующий, а работники предыдущего просто над ним подшутили, ничего особенного страшного в этом не будет. Его кормили, у него были условия для комфортной жизни, о чём ещё он мог просить? Разве что о свободе, но на волю его не отпустят, это он уже понял и теперь был готов даже принять. Другому гибриду в этом вопросе Чонхо доверял больше, чем случайному человеку.

Он закончил завтрак быстро и молча. Юнхо вымыл посуду и остаток времени провёл в телефоне, делая чёрт его знает что. В этом вопросе он был совсем как люди. Неужели там действительно было что-то настолько интересное?

Юнхо никуда не торопился. Вместо того чтобы начать разговор сразу, как Чонхо закончил завтрак, он предложил ему десерт, от которого он привычно отказался, потом помог ему с посудой, и даже после этого не начал говорить по сути дела.

— Пойдём в мою комнату? — предложил он вместо этого.

Чонхо согласился. Он не был чрезмерно любопытен, но увидеть комнату тигра ему было интересно.

Он ожидал чего-то внушительного, может даже величественного, но комната Юнхо оказалась до смешного обычной. Огромная кровать, стол со стопками бумаг и компьютером, незнакомая Чонхо изящного вида техника и шкаф для одежды. Очень человеческая комната, если бы не запах.

Юнхо уловил его разочарование и широко улыбнулся, проходя внутрь и садясь на край кровати.

— Разочарован? — хмыкнул он, хлопая ладонью по месту рядом с собой. Чонхо медленно прошёл внутрь, настороженно принюхиваясь. Затихшее было беспокойство от присутствия Юнхо усилилось тем, насколько его была эта комната. — Нужно время?

Чонхо смерил тигра недовольным взглядом. Он был таким терпеливым и понимающим, что аж противно. Чонхо очень хотел огрызнулся, но сдержал порыв. Вместо ответа он перекинулся и зашагал вперёд уже на четырёх лапах, оглядываясь теперь с привычного ракурса. Так было получше.

Юнхо ждал, пока он дойдёт до кровати и запрыгнет на неё, всё такой же непоколебимый, будто скала. Может, это была особенность характера тигров.

— Чтобы ты сразу знал, Сан рассказывал мне, о чём вы говорили, — начал Юнхо. Чонхо склонил голову набок. Он не рассказывал ему ничего такого уж важного в любом случае. — И я извиняюсь, что не начал этот разговор раньше. Я хотел дать тебе время привыкнуть и немного остыть.

Чонхо кивнул, нетерпеливо дёргая хвостом. Юнхо продолжал тянуть и его это раздражало.

— Прости, что вступление такое долгое, — Юнхо вздохнул и потёр переносицу, — я не уверен, насколько много тебе в принципе известно о наших правах и возможностях, так что, не знаю, откуда начать. Про то, что гибриды должны пройти аттестацию на право считаться полноценным членом общества тебе наверняка известно, так?

Чонхо кивнул. Ещё бы ему не было. Ему постоянно напоминали о том, что он настолько несостоятелен, даже допуска не получил.

— Хорошо, — Юнхо кивнул, будто бы сам себе. — Начнём с этого. Получаемый после этого статус позволяет свободное перемещение по городу и работу в определенных сферах, всё ещё под надзором. Затем следует ещё несколько уровней аттестации, которые включают в себя работу со специалистами, вроде психиатров и психологов, регулярные обследования и так далее. На самом верхнем ты становишься равен людям в статусе и получаем право владеть собственностью.

Чонхо заинтересованно поднял уши. Настолько далеко он не углублялся. Надо же. Он низко тявкнул, кивая в сторону Юнхо. Тигр улыбнулся.

— Мой статус — высший. Получил его шесть лет назад. Это не так сложно, как кажется, проблемы больше с бумажной волокитой. Так что, у этого дома я числюсь вот владельцах. Вместе с Саном, Хонджуном и Ёсаном. Это наш дом. А теперь и твой тоже.

Чонхо озадаченно нахмурился. У него было слишком много вопросов, чтобы оставаться на четырёх лапах. Он перекинулся, опустил ноги с кровати и отодвинулся, садясь подальше от Юнхо.

— А остальные что? — спросил он. — Там было больше имён.

— Да, ещё есть Минги и Сонхва. Так вышло, что у них высшего статуса нет. Минги на втором уровне, Сонхва на четвёртом. Так что, Сонхва здесь прописан, а Минги живёт как гость.

Интересно, в каком статусе был он на своём нулевом уровне.

— А я тут как кто? — спросил он. — И насколько долго это мой дом? После этой аттестации мне куда идти?

Юнхо тихо фыркнул и покачал головой.

— Не нужно никуда идти. Этот дом был подарком для нас четверых и мы договорились, ещё когда заезжали, что можем пригласить каждый по одному жильцу дополнительно. Я выбрал пригласить тебя. Теперь это и твой дом тоже, Чонхо. Насовсем, если ты пожелаешь.

Что-то тут не вязалось. Чонхо скрестил руки на груди. Хвост напряжённо жался к ногам.

— И на кой тебе выбирать меня? Случайно из списка выбрал? Не говори ерунды. И почему не никто не говорил, что я переезжаю насовсем?

— Объяснять выйдет долго, — уклончиво ответил Юнхо, — если очень сократить: твой… питомник, послал просьбу о помощи, которую я не мог проигнорировать. Изначально в моих планах было взять тебя как подопечного но, изучив твою историю и их отчёты, я заинтересовался. Мне показалось, будет правильным отдать это место тебе. Остальные со мной согласились.

Чонхо нахмурился сильнее.

— Что за чушь? Вы же тут все друзья, разве нет? Зачем брать какого-то постороннего незнакомца с дурной репутацией?

— Это кто тебе сказал, что мы друзья? — фыркнул Юнхо. — Мы с Саном — да. Хонджуна мы узнали незадолго до получения этого дома. Ёсана — непосредственно в день подписания документов. Сан его ещё месяц боялся, у него есть проблемы с большими собаками. Сонхва дружил с Саном, Минги был другом Хонджуна — как-то так и мы и познакомились. Нас можно назвать друзьями сейчас, хоть и с натяжкой, но мы редко видимся. Думаю, ты вполне себе впишешься.

Чонхо опустил взгляд. Он не знал что ответить. В голове была каша.

— То есть, ты просто… пожалел меня, или что? — спросил он. — Неужели гибридов настолько мало, что тебе не из кого выбирать?

Улыбка Юнхо стала мягче. Вновь послышалось мурлыканье, громовое, раскатистое. Как будто он пытался его успокоить. Было неприятно это признавать, но это работало.

— Ты удивишься, но таких как мы действительно не так много, — пророкотал Юнхо, — большинство гибридов находят своё место без особых проблем и не нуждаются в дополнительной поддержке. Ты единственный известный гибрид такого возраста, не сдавший аттестацию. Редкого для Кореи вида, к тому же.

Щёки Чонхо залило краской. Единственный? Неужели он был настолько плох?

Юнхо подвинулся ближе. Чонхо окутало жаром и рокотом, хвост Юнхо коснулся его хвоста. Он напрягся.

— Это не значит, что с тобой что-то не так, — заверил Юнхо. Он был слишком близко. Чонхо зашипел бы, если бы не глушащее все мысли, баюкающее мурлыканье. — И, вот что странно. В центре аттестации меня заверили, что ты ни разу не оформлял заявку, хотя в твоём питомнике сказали, что ты провалился, даже показали результаты. Не знаешь как так вышло?

Чонхо поднял голову и едва не столкнулся с тигром лбом. Прямо сейчас волновало его не это.

— Я не сдавал. Мне сказали, что меня не допустили до аттестации.

Юнхо прищурился и кивнул. Он не выглядел обеспокоенным.

— Наверняка произошло недопонимание. Если хочешь, можем записать тебя на следующий месяц. Первая аттестация очень простая. Даже готовиться не придётся. Это больше формальность.

Формальность. Очень простая. Ему говорили другое. Юнхо вряд ли врал просто чтобы над ним поиздеваться, но было в этом всём что-то странное, что-то неправильное, и Чонхо никак не мог понять, что именно. Он резко поднялся на ноги и попятился в сторону выхода. Голова прояснилась, но лишь самую малость. Тут всё ещё было слишком много Юнхо.

— Я могу подумать? — голос немного дрожал. Чонхо сжал руки в кулаки, стараясь собраться с силами.

— Конечно, — ответил Юнхо. Он продолжал смотреть, но подниматься вслед за ним, к счастью, не стал.

— Тогда я отвечу завтра, — выпалил Чонхо и спешно ретировался в свою комнату. К счастью, она была совсем недалеко.

Внутри он первым делом заперся на замок, а затем залез в душ, скидывая одежду. Все местные шампуни и гели для душа не оставляли запаха на его шерсти и коже, и ему как раз срочно нужно было перестать пахнуть. Сначала избавиться от лишних запахов, потом от лишних мыслей.

Быть может, Юнхо был прав, и это было дурацкое недопонимание. Чонхо завалил не аттестацию, а допуск к ней, а они всё перепутали, только и всего.

Наверняка так и было. Просто недопонимание.

Чонхо зажмурился и увеличил напор воды, подставляя лицо под струи. Если уж это теперь его дом, не будет ничего страшного в том, чтобы немного потранжирить воду.

🐾🐾🐾

Чонхо выбрался из душа спустя час, вместо обычных пятнадцати минут, очень чистый и сонный и заполз в свою пещеру даже не одеваясь. Одежда пропала Юнхо и ее нужно было постирать, но пока ему было лень это делать. Конечно, был вариант с другим комплектом, но его нужно было сначала найти, так что, он просто не стал.

Спать в таком виде было комфортно и спокойно. Конечно, если забыть об ощущении стыда, маячившего где-то на фоне. Но это было ничего. Он ведь был в своей комнате, да и дверь была закрыта.

Выходить из комнаты в этот день, кроме как за едой, он не собирался и после пробуждения не стал даже выбираться из своего укрытия, но, как оказалось, у Юнхо были иные планы. Чонхо успел уже устроиться поудобнее, перекатываясь на другой бок и собираясь спать дальше, когда он постучал в его дверь. Чонхо знал, что это был он. Чувствовал его запах, даже через дверь. Хотя, может, ему просто казалось.

Он нехотя выполз из укрытия и перекинулся, прикрываясь сдёрнутой с кровати простынёй.

— Сейчас!

Он второпях выудил из сумки и нацепил свой второй (по совместительству, единственный чистый) комплект одежды, с трудом протискивая распушенный от волнения хвост в отверстие, поправил футболку и открыл дверь.

— Прости, отвлёк? — Юнхо улыбался, светло и вежливо. Очень типично для Юнхо. Чонхо начинал привыкать. — У меня к тебе разговор и я бы не хотел его откладывать.

Чонхо пожал плечами. Как будто у него было достаточно доступных активностей, чтобы его можно было отвлечь.

— Что за разговор?

Тигр в ответ наклонился ближе, втягивая носом воздух около его лица. Чонхо отшатнулся. Он к такому не привык.

— Ты ведь вымылся, да? — Юнхо разочарованно поморщился. — Я понимаю, если мой запах некомфортен для тебя, но я бы не хотел, чтобы ты действовал настолько радикально.

Чонхо ощерился.

— Не твоё дело как я пахну. Я не просил меня сюда забирать, и я не обязан ходить в твоих метках, как будто я твоя собственность.

Юнхо поднял ладони перед лицом в защитном жесте. На его лице удивление мешалось с замешательством. Или же он был отличным актёром.

— Чонхо, всё совсем не так. Пожалуйста, давай, — он огляделся по сторонам, — давай поговорим в другом месте? В зале, может быть? Насколько я понимаю, ты редко общался с другими гибридами и мало знаком с нашей культурой. Это нужно исправить. Не хочу чтобы ты попадал в неловкие ситуации с остальными.

Чонхо оглянулся. Если так подумать, прямо сейчас у него были дела. Ему нужно было постирать одежду. К моменту, когда он вернётся, он наверняка снова пропахнет Юнхо, и ему будет совсем не во что переодеться.

— Можно потом? — спросил он, делая осторожный шаг назад. — Примерно через час. У меня тут стирка.

— Стирка? — Юнхо нахмурился. — Погоди, ты это сам делаешь? Нет нужны, мы стираем одежду в машинке, она в общей ванной. Пошли, я тебе покажу. Кинешь её в корзину, заберёшь после. Давно стоило показать тебе дом. Пойдём-пойдём. Если тебе надо срочно, можем сразу её загрузить, я как раз покажу как.

Чонхо не хотел подобного нарушения границ, но, с другой стороны, стирать ему никогда не нравилось. Учитывая скудное количество его одежды, делать это приходилось часто.

Он сомневался ещё несколько долгих секунд, но в итоге нелюбовь к стирке победила нежелание выходить из комнаты. Чонхо собрал всё своё нехитрое барахло и побрёл вслед за Юнхо, держась на некотором отдалении.

Тигр не настаивал на сближении и не лез в его личное пространство всю дорогу до ванной, как и всё время пояснения что, для чего, и в каких количествах нужно было загрузить в машинку. Момент разделения чужой одежды по цветам Чонхо немного смутил — всё же, копаться в чужом белье казалось ему несколько неуместным, но комментировать это он не стал. Это была не самая большая цена за отсутствие необходимости стирать руками.

К моменту, когда они закончили и Юнхо включил машинку, Чонхо успел забыть больше половины из того, что только что выслушал. На удивление, на этом они не закончили.

— Теперь надо подождать около часа, может, двух, — сказал Юнхо, щёлкая пальцем по белому корпусу, — тут таймер, но не доверяй ему полностью, он частенько врёт. А теперь пойдём в зал.

Чонхо не хотелось с ним идти, но он не мог придумать достойных оправданий.

— А что если я не хочу? — попробовал он.

Юнхо повернулся к нему, улыбаясь в этот раз весьма натянуто. Чонхо прижал уши к голове.

— Я не могу тебя заставить, — произнёс тигр. Это утверждение было ложью. Всё он мог. — Но мне бы очень хотелось покончить со всем как можно раньше. Так нам всем будет комфортнее, поверь мне.

Ещё одно сомнительное утверждение. Но кто он такой чтобы спорить?

— Как скажешь, — проворчал он, — пойдём.

В зале Чонхо сразу попытался сесть на одиночное кресло, но Юнхо не позволил, хватая его за запястье и усаживая рядом с собой.

— Ты не взаимодействовал с другими гибридами в питомнике, так? — спросил Юнхо как ни в чём не бывало, продолжая крепко держать его за запястье. Чонхо задавил зарождающееся в груди рычание и мотнул головой. — А до этого?

Чонхо пожал плечами.

— Не особенно. Первого гибрида я увидел в центре реабилитации, когда меня поймали. Меня передавали из центра в центр, пока не оставили в питомнике. Там тоже как-то не сложилось.

— Вот как, — Юнхо прищурился, — но ты когда-то пытался наладить контакты с другими?

Вопрос вызывал неуютное беспокойство. Чонхо отвёл взгляд.

— Не то чтобы. Пара приятелей у меня появилась, но их перевели из питомника, и после они меня не навещали.

Хотя обещали. Ощущение боли от этого предательства было куда более сильным, чем глухая тоска от постоянного одиночества и он не хотел о нём вспоминать.

— В таком случае, не удивительно, что ты можешь многого не знать, — произнёс Юнхо, чуть ослабевая хватку на его запястье, хотя и не отпуская его совсем. — Посмотри на меня.

Чонхо нехотя поднял взгляд. Юнхо смотрел на него с таким пристальным вниманием, будто собирался броситься. Его хвост нервно подёргивался, уши жались к голове.

— Меня очень нервирует твоё присутствие в нашем доме, — признался он. Чонхо едва удержался от того, чтобы закатить глаза. Ни к чему было повторять вслух то, что он и так видел. — И дело тут вовсе не в тебе как в личности. Мы с тобой оба территориальны, и, если наши животные не имели бы проблем жить на одной территории, у гибридов она будет, вне зависимости от вида.

Чонхо действительно об этом не знал. Звучало неприятно. Неужели сейчас Юнхо попросит его прекратить выходить из комнаты?

— И для того, чтобы это исправить, — продолжил тигр, — мы должны помогать нашей животной половине узнавать наших друзей, союзников и соседей. С помощью запахов, как ты уже мог догадаться.

Он не догадался. Как-то не подумал, что это может иметь настолько большое влияние.

— То есть, я должен ходить и пахнуть как ты постоянно, чтобы ты меня не прибил? — в лоб спросил Чонхо.

Юнхо засмеялся.

— Я не прибью тебя в любом случае, что ты такое говоришь? — он вдруг оказался куда ближе, чем был до этого и склонился прямо к его лицу, едва не касаясь своим носом его. — И это не я должен пахнуть тобой. Наши запахи должны смешаться. Не только мой и твой. Все в этом доме пахнут друг другом, и весь этот дом пахнет всеми нами. И тебе придётся присоединиться.

Он наклонился ещё ближе и прижался к его щеке своей. Чонхо вздрогнул, но тут же расслабился — Юнхо снова начал мурлыкать. Звук действовал на него как наркотик.

— Мне это не нравится, — слабо произнёс он, не делая попыток отстраниться, — что ты со мной сделал?

Юнхо тихо фыркнул, продолжая мягко потираться о него щекой.

— Ничего. Я тебя даже не держу, — и правда, рука с его запястья куда-то делась, — ты был лишён этого всю жизнь. Просто расслабься.

Чонхо даже не был уверен, что это было. Низкий, рокочущий голос Юнхо навевал спокойствие и сонливость. Ему хотелось сбежать, но он не мог заставить себя двигаться.

Юнхо был медленным и осторожным. Чонхо почти не заметил, в какой момент он обнял его вокруг талии, притягивая ближе. Перекинулись одновременно, так естественно, будто делали это уже сотни раз. Чонхо видел золотой мех, чувствовал горячее дыхание на своём теле, но ему не было страшно. Только тепло, уютно и очень, очень легко.

Горячий язык прошёлся по его щеке. Чонхо зашипел и ударил наглою морду лапой, но тигр только лизнул его ещё раз, на этот раз в лоб. Чонхо заворчал и прикрыл глаза. Признавать его главенство было неприятно и непривычно, но Юнхо был главным. Он был старше и опытнее. Такой большой и надёжный.

Чонхо не понял, в какой момент перевернулся на спину и перешёл от глухого рычания к ответному тихому мурлыканью. К моменту, когда он осознал, что вообще происходит, прошло уже какое-то время.

Он быстро перевернулся обратно, отталкивая чужую морду в сторону и попытался выбраться. Юнхо был везде: сверху, вокруг, снизу, с боков. Странно рыжий, без единой чёрной полоски. Его массивное тело клубком сворачивалось вокруг крошечного тела Чонхо, не позволяя ему сбежать. Он перекинулся, надеясь, что так будет легче выбраться, но обнаружил себя в мягких тигриных объятиях, ещё более неприличных, чем до этого.

Чонхо издал высокий звук, полный ужаса и тревоги, и тигриные объятия тут же сменились человеческими.

— Эй, всё хорошо, — шикнул Юнхо, расплетая их конечности. Они были на полу, прямо в центре комнаты, даже не на диване, и Чонхо почти не помнил, как они сюда переместились. — Чонхо, посмотри на меня. Всё в порядке. Ты просто немного не привык к своей животной части. Это ничего.

— Я провёл как манул большую часть своей жизни, — резко ответил Чонхо, отбрасывая чужую руку в сторону, — ты ничего обо мне не знаешь.

Он отполз в сторону, ближе к дивану. Юнхо бесил и пугал в равной степени. Он только что сделал с ним что-то странное. Что-то такое, от чего Чонхо воспринимал его теперь совершенно иначе.

Ему нужно было срочно помыться ещё раз.

Он ожидал, что Юнхо схватит его снова, но в этот раз он остановил его совершенно иначе, припечатывая к месту одной фразой.

— Чонхо, ты помнишь свою маму?

Что это был за вопрос. Чонхо подозрительно прищурился, ожидая подвоха.

— Помню. Я долго с ней жил.

— Около года, верно? — спросил Юнхо. Чонхо кивнул. — Именно так тебя и нашли. Я читал в отчёте.

Чонхо нетерпеливо дёрнул плечом.

— К чему тогда вопросы?

Юнхо его проигнорировал.

— Скажи мне, ты любишь её? Когда-нибудь вспоминаешь о ней?

Чонхо не знал, какого ответа Юнхо ждёт и какой ответ был правильным в его ситуации, так что решил выбрать правду. Он не считал, что это было чем-то стыдным. Это была его мама.

— Конечно, — ответил он негромко. — Я не успел увидеть её снова, так что, первый год это всё что у меня есть, но я всё равно её люблю. К чему этот допрос, а?

— Я свою тоже люблю, — Юнхо мягко улыбнулся, — все гибриды, кого я знаю, любят своих родителей, тех, что у них были. И эта часть принадлежит человеку, а никак не животному. Потому что наши родители, как бы сильно они не любили нас котятами, не желают больше знать нас, как только мы становимся полноценными гибридами. 

— Ты говоришь так только потому, что я не смогу этого проверить, — огрызнулся Чонхо. — Её давно нет, но она бы меня узнала, я знаю. Наши родители не какие-то идиоты, они знают, что мы их, она бы никогда…

Улыбка Юнхо стала надломленной и болезненной. Чонхо осёкся.

— Быть может, это хорошо, что тебе не довелось увидеть это своими глазами, но, поверь моему опыту: наши родители не разделяют нашей долгой и вечной любви, если их виду не характерно сохранение отношений с детёнышами, — голос Юнхо был холодным и равнодушным, будто он просто пересказывал услышанную где-то историю, но Чонхо был практически уверен, что за этими словами было что-то глубоко личное. Настолько, что он пока не был готов туда соваться.

Юнхо тем временем, продолжал:

— Манулы очень независимые животные. Они не нуждаются в компании друг друга и окружающих и не живут семьями. Твоя любовь и к своему виду в целом, и к матери в частности это доказательство твоей человечности.

Чонхо скрестил руки на груди.

— И когда я говорил о любви к своему виду?

— А тебе и не нужно ничего говорить, — Юнхо хмыкнул. — Я и без того знаю достаточно. Ты добивался улучшения условий в зоопарке для своих сородичей долго и старательно, хотя мог просто сбежать на твою любимую волю. Ты всегда гордо демонстрирует всем свои особенности, не желаешь скрывать, кто ты есть, и очень гордишься своей внешностью. Ты любишь свой вид и это не вопрос.

Это было нечестно. По словам Юнхо выходило так, будто он был идиотом и не знал ничего вовсе, тогда как Юнхо знал вообще всё, и о его виде, и о его жизни, и о его матери. Чонхо это ненавидел.

— Это не твоё дело, — процедил он сквозь сжатые зубы, — и моё отношение к моему виду, и к маме, и к чему бы то ни было. Не смей говорить так, будто всё знаешь. Ты ничего не знаешь. Она меня ждала. Я всегда знал, что она меня ждёт, я сбежал ради неё, не смей говорить мне, что ей было плевать!

Его голос становился всё громче, пока не перешёл на крик. Он поднялся на ноги и сделал шаг назад, но Юнхо уже стоял рядом, всё такой же отвратительно понимающий и спокойный.

— Это совсем не то, что я хотел сказать, — его надломленный голос совсем не соответствовал его лицу, — малыш, ну, — Чонхо оскалился в ответ на эту снисходительную кличку. — Блять, я… Прости меня. Только не плачь, пожалуйста, Чонхо.

Чонхо даже не заметил, что начал. Он сердито смахнул слёзы и сделал шаг в сторону выхода, намереваясь сбежать, но в этот раз Юнхо всё же схватил его за руку.

— Отпусти, — низко прорычал он, выпуская когти.

Юнхо ответил ему уже знакомым мурлыканьем и потянул его руку на себя, не так сильно, как мог бы, будто приглашая.

— Я не думал, когда говорил, — негромко произнёс он. — Конечно, она любила тебя. По-своему, так сильно, как могла. Я не хотел тебя расстраивать. Моя цель была не доказать тебе, что тебя никто не любит, наоборот.

Чонхо невесело усмехнулся.

— Это каким же образом это «наоборот»?

Юнхо вздохнул и взял его ладонь двумя руками.

— Звери не могут любить нас так, как любим их мы, а люди редко считают нас достойными себя, и найти такого человека будет непросто. Поэтому мы и держимся вместе. Все в этом доме понимают тебя. Я понимаю тебя. Дай мне шанс, и я буду любить тебя больше, чем кто угодно в твоей жизни до этого. Вот что я пытался сказать.

Чонхо резко развернулся и уставился на Юнхо. Это было не тем, чего он ожидал от этого диалога. Тигр смотрел прямо на него, и на его лице больше не было и тени былого спокойствия. Чонхо не знал, что ему ответить. Это не было признанием, Юнхо не сказал, что любит его сейчас. Они говорили про родительскую любовь, быть может, так он предлагал его усыновить? Если да, ему нужно было поработать над выбором выражения потому что звучало это крайне неправильно.

Юнхо шагнул ближе, обнимая его за талию и приблизил своё лицо к его. Сердце стучало где-то в горле. Чонхо чувствовал себя неуместно взволнованным. Будто сейчас Юнхо его поцелует.

С чего бы вдруг?!

— Спасибо, что даёшь мне шанс, — шепнул тигр и обнял его уже нормально, уверенно и крепко, прижимаясь носом к его виску.

Чонхо мог только ткнуться в его плечо в ответ, стирая слёзы и скрывая свои странные чувства.

И это его вторая неделя в этом доме. Можно было быть уверенным, что в конце-концов он сойдёт с ума.