Отправляя сообщение Чимину в разгар рабочего дня с содержанием «мы идем в клуб», Чонгук думает лишь о том, что он задолбался на этой чертовой работе и что ему нужен отпуск или как минимум выходной. И еще ему нужно потрахаться, он слишком давно не чувствовал в себе чей-то член, настоящий член, а не ту резиновую игрушку, которая валяется в спальне в ящике комода. Омега не имеет постоянных отношений и партнера, поэтому чаще всего довольствуется только игрушками из секс-шопа. Но иногда, когда сущность берет над ним верх, Чонгук позволяет себе одноразовый секс в каком-то дорогом элитном клубе, в котором знает, что простого прохожего не встретить. Омега не удивляется, когда через несколько минут видит в своем кабинете коллегу и по совместительству лучшего друга — Чимина.
— И что это значит? — спрашивает Чимин сразу, стоит дверям за ним закрыться.
— Я просто задолбался, — отвечает Чонгук и устало трет лицо, ведь он действительно устал за этот рабочий день.
— Ну обычно ты просто уходишь домой, — произносит омега и подходит ближе, садясь на один из стульев возле чужого рабочего стола.
— Сегодня не тот случай, — слегка машет головой мужчина, отчего темные пряди выпадают из идеальной укладки.
— И что же за случай сегодня? — заинтересованно дергает бровью Чимин.
— Мы идем разводить альф на секс, — признается, не скрывая своих желаний.
— Секундочку, — легко взмахивает указательным пальцем Чимин и указывает им на сидящего напротив Чонгука. — Это ты идешь разводить альф на секс.
— Хорошо, — кивает, — я иду разводить альф на секс.
— Что, омежка давно не чувствовала член в заднице? — с усмешкой произносит омега, слегка подкалывая друга.
— Очень давно, — вздыхает и пытается отыскать в памяти тот момент, когда в последний раз в нем бывал настоящий, горячий и большой член. Но, к сожалению, так и не вспоминает.
— Твое счастье, что завтра выходной, — произносит Чимин, перебирая пальцами ручки и карандаши в подставке на столе.
— Я бы пошел, даже если бы был рабочий день, — откидывается на спинку кресла позади себя.
— Оу, — протягивает. — Случай явно запущенный. Значит, после работы идем к тебе домой, будем готовить тебя для шикарного члена, — у Чимина даже глаза заблестели от предвкушения о сегодняшнем вечере.
— Хорошо. Может, удастся даже раньше закончить сегодня, — Чонгук бросает взгляд на рабочий компьютер, на экране которого открыты документы.
Перекинувшись еще парой фраз, Чимин уходит, а Чонгук устало прикрывает глаза и невольно стонет, когда под веками видит картину, о которой мечтает уже неизвестно сколько времени. Шикарный альфа и не менее шикарный член. От таких развратных мыслей омега чувствует, как пульсирует член, а задний проход невольно сжимается. Чонгук молится лишь о том, чтобы не потечь от одних только мыслей и желаний. В обычное время он не течет так сильно, как бывает в течку, когда его организм выделяет слишком много смазки. Но бывают моменты, когда он переполнен мыслями и желанием сексуального характера, и его организм работает сам по себе лишь от развратных, иногда даже слишком похабных мыслей, одолевающих изголодавшееся по ласке тело. Открыв глаза, Чонгук сталкивается с той реальностью, от которой пытался раствориться в щекочущих сознание мыслях.
Несколько последних рабочих часов тянутся мучительно долго. Омега часто поглядывает на время и каждый раз досадно стонет от его медлительности. Ведь когда не надо — оно стремительно бежит вперед, да так, что даже не успеваешь моргнуть. Когда стрелка настенных часов приближается к пяти вечера, Чонгук с облегчением выдыхает, сохраняя все изменения в документах и выключая компьютер. Не успевает он немного отдохнуть, как дверь в его кабинет открывается так резко, что чуть ли не бьется о стенку, благо пришедший Чимин ее придерживает.
— Ну что, готов выходить на охоту? — шутит он, ярко улыбаясь.
— Чего ты такой радостный? — поднимается со своего места Чонгук и, скидывая пару бумаг в сумку, подходит к другу.
— Так пятница же, — пожимает плечами. — Какой бы хреновый день ни был, вечер пятницы сразу все меняет.
— Ладно, пошли уже, — кивает на выход из кабинета, который после закрывает на ключ.
Они прощаются с секретарем Чонгука, который тоже собирается домой, и двигаются к лифту, спускаясь на подземную парковку, заставленную автомобилями сотрудников их офиса. Автомобиля Чимина здесь нет, ведь каждое утро его подвозит до работы альфа, который пытается ухаживать за ним, а омега и не возражает. Поэтому они направляются к машине Чонгука, стоящей между другими; каждый занимает свое место, и авто выезжает с подземной парковки, покидая территорию компании.
Квартира Чонгука находится в тридцати минутах езды от работы, но из-за забитой вечерней дороги такими же торопящимися домой людьми путь занимает чуть больше времени. Автомобиль паркуется на уличной парковке возле многоэтажки в элитном охраняемом жилом комплексе. Омеги поднимаются на десятый этаж, где расположилась большая и просторная квартира Чонгука.
— Иди сразу в душ, тебе нужно расслабиться после работы. Хотя, можешь даже ванну принять. Ты слишком напряжен для того, кто собрался идти в клуб и трахаться, — произносит Чимин, когда первым залетает в квартиру. — А я пока что-нибудь перекушу, — оставив сумку и тонкое пальто в прихожей, он направляется на кухню. — Надеюсь, у тебя хоть что-то есть в холодильнике.
— Ты сюда что, пожрать пришел? — наигранно громко возмущается Чонгук, уходя в спальню.
— Конечно. А ты что думал.
Чонгук легко усмехается, когда слышит, как хлопает дверца холодильника. Их отношения с Чимином всегда были такими легкими, взбалмошными и открытыми. За все время, сколько они дружат, а это без малого почти десять лет — никто из них не боялся рассказать какой-то секрет, открыть глаза на правду или сказать: «Друг, это хуйня». Поэтому сегодня Чонгук без какого-либо стыда признался, что хочет секса, и шутки, брошенные Чимином после, были нормой в их дружбе. Тем более чего им стесняться и скрывать естественные желания. Они уже не маленькие омежки, которые когда-то боялись случайно увидеть голого альфу. Им обоим уже по тридцать два, и у каждого есть свои потребности и желания.
Омега сбрасывает с себя офисную одежду, которая хоть и выглядит красиво, но после очередного рабочего дня словно душит со всех сторон. Оставшись в одном нижнем белье, ступая босыми ступнями по ламинату и чувствуя, как прохлада пола пускает по телу мурашки, уходит в ванную комнату, что рядом с его спальней. Возможно, Чимин прав, и ему действительно стоило бы принять ванну, но омега знает себя и то, что он с большой вероятностью потом уже никуда не захочет идти, разве что только в постель. Поэтому в этот раз он ограничивается только душем, но теплая вода, стекающая по телу, все равно помогает расслабиться, смывая усталость.
Чонгук использует гель для душа и, вспенивая его, скользит руками по стройному крепкому телу. Так хочется, чтобы его сейчас касались не его собственные руки, а чужие, крепкие, может, даже грубоватые. Чонгук чувствует, как лишь от одних мыслей где-то в паху импульсами отдает возбуждение. Его тело словно кричит о желаниях, скрывающихся глубоко внутри. Он чувствует, как из ануса выделяется первая капля природной смазки, организм естественно реагирует на расползающееся возбуждение.
Мыльная рука продолжает скользить по светлой коже, покрывающейся мурашками от легких касаний. Он словно не контролирует свои действия, поддаваясь желанию, поэтому обхватывает твердеющий член и водит по нему несколько раз, размазывая большим пальцем капли выделяющегося предэякулята; надавливает на чувствительную головку и несдержанно стонет, когда в паху его действия отдают приятными точечными импульсами. Упираясь в стену, Чонгук продолжает ритмичные движения рукой, сжимая горячую плоть у основания. Ладонью касается потяжелевших яичек, слегка давит на них, и от этого перед глазами возникает секундная тьма.
Господи. Он сейчас сойдет с ума. Ему стоит оставить силы и желание, которое с каждым движением руки меньше не становится, на вечер в клубе с шикарным альфой. Омега несдержанно стонет и кончает, пачкая спермой мокрый кафель на стене. Чонгук чувствует, как по бедрам вместе с водой стекает густая горячая смазка, пока анус сжимается и выталкивает новую порцию природных жидкостей. Его заднице срочно нужен член, еще один вечер с игрушкой он просто не выдержит. Чонгук не знает, чем именно спровоцировано такое внезапное и жадное желание почувствовать настоящий член. Но понимает, что если не удовлетворить свои природные потребности, то ничем хорошим это не закончится. Не имея постоянного партнера, омегам бывает тяжело.
Смывая с себя мыло, перемешанное с природной смазкой, Чонгук выключает воду и, обмотавшись лишь одним полотенцем вокруг бедер, выходит из ванной. Ступает мокрыми ступнями, оставляя на темном ламинате влажные следы, и заходит в спальню, где на его кровати уже сидит Чимин.
— Ну что, легче стало? — спрашивает омега, поднимая взгляд на друга.
— Совсем немного, — отвечает Чонгук и открывает шкаф. — Только дрочка не исправила ситуацию. Я все еще хочу трахаться.
— Тогда давай тебя приоденем, — легко хлопает ладонями по своим бедрам Чимин и поднимается с чужой кровати, подходя к другу, застывшему перед гардеробом. — Что тут у тебя есть, — задумчиво тянет и начинает перебирать одежду на вешалках.
Чонгук кусает нижнюю губу и подходит к стоящему рядом комоду, выдвигая самый верхний ящик. Здесь лежит нижнее белье на любой вкус и цвет, но омега останавливается на кружевном наборе, состоящем из трусиков и подвязок на бедра.
— О, — слышится со стороны, на что Чонгук поворачивает голову. — Надень это скорее, я хочу увидеть тебя в этом.
— А больше ничего не хочешь? — бросает Чонгук, но не спорит. Сначала он надевает темно-пудровые трусики, которые из-за кружева ничего не скрывают, а после натягивает подвязки, которые по бокам соединяются с поясом трусиков с помощью специальных шлеек с прищепками.
— Пиздец, — вырывается у Чимина, когда он смотрит на друга. — Не будь я омегой, взял бы тебя прямо сейчас.
— Раньше тебя это не особо останавливало, — усмехается Чонгук, вспоминая молодость, когда после пьянок или во время течек они могли ублажать друг друга. Но такое было всего лишь несколько раз.
— Ну, — тянет омега, — перед таким, как ты, устоять сложно, — и подходит чуть ближе, от кромки нижнего белья ведя пальцем выше по груди. — Ладно, давай собирать тебя дальше, — резко меняет настроение Чимин, возвращаясь к вещам, которые до этого перебирал и рассматривал. — Возьми вот это.
Чимин протягивает ему полупрозрачную бордовую блузу и зауженные брюки, которые будут смотреться слишком соблазнительно, когда ткань обтянет крепкие омежьи бедра. А от мысли, что через них будет видно подвязки, в груди приятно растекается тепло. Чонгук надевает все, что было предложено, и смотрит на себя в зеркало. В отражении видно, как Чимин становится позади него и надевает подвеску, щелкая замком. Небольшой блестящий камушек аккуратно ложится между открытых благодаря расстегнутым верхним пуговицам блузы ключиц. Ему не нужно много украшений, ведь и без них он выглядит эффектно и притягательно. Последними элементами покорения альф этого города служат укладка и прозрачный блеск на губах.
Чимин отыскивает в чужом гардеробе атласную блузу и сменяет ей рабочую рубашку, решая, что та совсем не подходит для клубной атмосферы. Когда со сборами покончено, двое омег спускаются вниз, где на улице их ожидает такси, ведь самостоятельно потом никто из них за руль не сядет. Автомобиль уносит их в ночь, играющую яркими красками различных огней, туда, где сегодня они будут лишь отдыхать.
Через какое-то время такси тормозит на парковке, заполненной элитными автомобилями, возле одного из дорогих клубов столицы. Омеги направляются ко входу и, оплатив вход у охраны, попадают во внутрь, где их встречает безумная атмосфера. Музыкальные композиции льются из колонок и бьют по голове приятными басами. Они проходят сквозь толпу танцующих, находят себе свободный столик, откуда открывается отличный вид практически на весь зал и заказывают себе пару коктейлей, позволяя себе расслабиться.
Чонгук рассматривает каждого присутствующего в клубе, пытаясь отыскать потенциального альфу на эту ночь. Он не торопится, ведь не хочет выбрать первого попавшегося, а потому просто беседует с Чимином, периодически отвлекаясь на симпатичных мужчин.
— Может, вон тот? — спрашивает Чимин, указывая на альфу за соседним столиком. Чонгук делает глоток коктейля и переводит взгляд на того, про которого говорит друг.
— Он слишком молодой.
И альфа за соседним столом действительно выглядит как какой-то школьник.
— А вон тот? — указывает на еще одного.
— Он не выглядит как тот, кто умеет хорошо трахаться, — скучающе вздыхает Чонгук, обхватывая губами трубочку.
— Мы перебрали почти всех альф в этом зале.
— Не всех, — шепчет Чонгук, когда замечает достойного альфу за одним из столиков. Кажется, его там раньше не было. Тело пробивает дрожь, стоило только взглядом пересечься с тем самым мужчиной. — Я танцевать, — Чонгук отставляет бокал в сторону и уходит в зал.
Он вышел в зал, теряясь среди других пьяных тел и растворяясь в музыке, что льется из колонок. Чонгук плавно двигается в такт мелодии, чувствуя ее каждой клеточкой тела, стараясь быть в поле зрения одного конкретного зрителя. Несколько раз к нему подходят альфы, но он отгоняет их одним лишь взглядом, ожидая другого. Чонгук не знает, сколько проходит времени, но он вздрагивает, когда через тонкую полупрозрачную ткань чувствует на своей спине крупные ладони.
— Ну привет, киса, — низко и с нотками хрипотцы звучит возле уха.
— Я тебе не киса, — разворачивается Чонгук.
— А коготки выпускаешь точно как киса, — растягивает губы в усмешке альфа перед ним.
Чонгук начинает мелко дрожать, когда видит перед собой мужчину, которого заприметил ранее. Он выше на две головы, отчего омеге приходится слегка задирать голову, чтобы смотреть альфе в лицо. Кажется, ноги отказываются его держать. Лишь бы не упасть. Хотя перед таким мужчиной Чонгук не против постоять даже на коленях, и желательно с чужим членом во рту.
— Я тебе этими коготками сейчас член оторву.
— Не торопись, киса. Он нам сегодня еще понадобится, — альфа подхватывает Чонгука на руки так, чтобы тот обвил крепкий торс ногами и пальцами вцепился в широкие плечи
Чонгуку хочется пискнуть, когда его так ловко и без проблем поднимают на руки. Он виснет на альфе, прижимаясь к нему всем телом, и от осознания, что ему попался шикарный мужчина и явно шикарный член, даже сейчас чувствующийся под одеждой, во рту скапливается слюна. Анус невольно сжимается, желая как можно скорее ощутить всё в себе.
— Меня зовут Тэхён, — представляется альфа, пока идет в неизвестном Чонгуку направлении, все больше отдаляясь от толпы танцующих людей. — Это чтобы ты знал, чье имя стонать, киса.
Тэхён поднимается на второй этаж и проходит по коридору, останавливаясь возле одной из комнат; тянется в карман брюк, откуда достает ключ-карту, открывающую дверь. Стоит им зайти в комнату, что освещена мягкой подсветкой под потолком, как альфа тут же прижимает омегу к стене, все так же держа его на руках.
— Что такая красивая киса делает одна среди кучи альф? — низко шепчет Тэхён, носом прижимаясь к светлой шее, туда, где пульсирует вена.
— Я был с другом, — таким жже шепотом отвечает Чонгук, откидывая голову назад настолько, насколько позволяет стена.
Омега ёрзает, подставляя тело под ласки, которые ему дают. Ощущать чужие руки на своих бёдрах невероятно приятно, а от осознания, что эти самые руки спокойно держат его даже без помощи стены, к которой он прижат, вообще голова кругом. Он чувствует, как из ануса начинает вытекать смазка, отчего намокает бельё.
Тэхён водит носом по коже, вызывая лёгкую щекотку, когда чужие волосы, собранные в хвостик, слегка касаются нежной шеи. По телу омеги расползается жар от жадных прикосновений, и он невольно закусывает губу от испытываемых ощущений, не желая, чтобы они исчезли. Альфа не спешит оставлять засосы, лишь медленно скользит губами по линии челюсти и по скуле, зарываясь носом в волосы у виска и опаляя лицо Чонгука горячим дыханием.
— Боже, как же ты пахнешь, омега, — мягко льётся из уст Тэхёна.
— Но я ведь ничем не пахну, кроме геля для душа и духов, — удивляется.
— Ты пахнешь, как самая шикарная омега, киса. Как омега, которого хочется трахнуть, — понижает голос, от которого и так бегут мурашки.
— Сможешь меня трахнуть, альфа? — звучит риторически, ведь Чонгуку не нужен на него ответ — он уже знает, что да. А потому готов сесть на чужой член прямо здесь и сейчас, у дверей. Лишь бы лучше почувствовать то, что сквозь одежду упирается ему в задницу.
— Не сомневайся, киса, — на устах Тэхёна появляется ухмылка, а в глазах опасный блеск.
Тэхён не произносит больше ни слова, припадая к пухлым и мягким губам, которые так и манят к себе. Обхватывает то одну, то вторую, размазывая оставшийся несчастный блеск. Чонгуку хочется скулить от того напора, с которым его целуют, и он не сдерживает себя. Звуки, что вырываются из его уст, тонут во рту альфы. Голова начинает кружиться еще больше, а в нос проникают чужие феромоны, неосознанно выпущенные альфой. Черт. Он же сейчас с ума сойдет.
Чонгук, кажется, задыхается, но не спешит отстраняться первым, потому что этот поцелуй пьянит, дурманит голову. Омега чувствует, как чужие руки отпускают его, но он все так же остается прижат к стене, и начинают расстёгивать мелкие пуговицы блузы, которые, по сути, почти ничего и не скрывают. Тэхён разводит в стороны мешающую ему тонкую полупрозрачную ткань и отрывается от вкусных распухших губ, от которых за ним тянется ниточка слюны. Альфа припадает к светлой коже, оставляя на ней поцелуи и несильные отметины. Сдергивает с чужих плеч блузу, оставляя ту валяться где-то на полу.
Широкие и грубые ладони касаются мягкой горячей кожи, заставляя ту покрыться мурашками. Чонгук чувствует, как от касаний альфы его словно бьёт током, разряд которого проходится по всему телу. Тэхён слегка подкидывает его в руках, приподнимая тем самым выше. Омега от неожиданности взвизгивает и упирается ладонями в крепкие плечи мужчины.
— Не бойся, киса, — тянет Тэхён и вновь касается мягкой кожи губами.
Тэхён касается кожи возле сосков, ощущая, как в груди бьётся чужое сердце. Он обхватывает твёрдый сосок, несильно прикусывая, отчего из омежьих уст вырывается несдержанный вздох. Альфа посасывает его так, словно в нём было бы молоко, и ласкает языком. Переключается на второй, повторяя действия, пока другую горошинку мнёт пальцами. Тэхён отстраняется и сплёвывает на грудь омеги, размазывая собственную слюну, слегка блестящую под освещением в комнате, обеими руками, пропуская меж пальцев нежную кожу.
— Такой хороший омега, — шепчет альфа, касаясь губами чужого подбородка. Тэхён чувствует, как омега в его руках начинает мелко подрагивать, и это доставляет немалое удовольствие. — Потрись об меня, киса. Давай же.
Тэхён отошёл назад, давая Чонгуку волю действиям. Омега был прижат к стене в плотную, а теперь просто остался висеть на руках. Чонгук сначала не понимает, что от него хотят и как ему вообще всё это сделать в таком положении. Но, крепче ухватившись за чужие плечи, начинает двигать бедрами, потираясь пахом о крепкий торс. Он даже сквозь одежду чувствовал, насколько твердые у альфы мышцы, скрытые тканью черной рубашки. Член сдавливают белье и брюки, и Чонгук морщится от неприятных ощущений, желая снять с себя всю оставшуюся одежду.
Омеге хочется прикоснуться к крепкой накачанной груди Тэхёна не через слой одежды, и от невозможности это сделать прямо сейчас Чонгук невольно начинает хныкать.
— Что такое, киса? — нежно и игриво звучит голос альфы. — Что ты хочешь, хороший?
— Прикоснуться, — хнычет Чонгук и тянет руку к чужой груди, что виднеется из-под рубашки, натянутой на мышцах.
— Так сними ее с меня, омега. Давай, киса, сделай то, чего ты так хочешь, — произносит Тэхён и позволяет Чонгуку сползти в его руках ниже.
Чонгуку несколько раз повторять не надо, он сразу же тянет руки к ненавистной в этот момент одежде и одну за одной вытаскивает пуговицы из петелек. Ладони дрожат от торопливых действий, а во рту скапливается слишком много слюны, которую омега сглатывает. Язык проходится между губами, когда Чонгуку постепенно открывается вид на накачанную грудь, мышцы которой перекатываются от невесомых касаний к бронзовой коже. Взгляд опускается ниже, замечая несколько кубиков пресса и косые мышцы живота, и цепляется за темную дорожку волос чуть ниже пупка, уходящую вниз и скрывающуюся под брюками. С ума сойти можно. Этот альфа вообще настоящий или это всё сон?
Омега полностью стягивает рубашку и касается горячей кожи руками, несдержанно стонет, когда сминает ладонями упругую мужскую грудь. Пропускает между пальцами твердые горошинки сосков и скользит ниже по животу, мышцы которого напрягаются и невольно втягиваются из-за прикосновений. Чонгук скользит обратно выше, хватаясь за плечи, и снова начинает тереться своим пахом о чужой, чувствуя, как белье мокнет еще больше. Обильно выделяющейся смазки намного больше, чем бывает обычно, а член не перестаёт пульсировать от вспыхнувшего возбуждения. Хочется кончить, поэтому Чонгук двигает бёдрами более активно, прижимаясь к крепкому телу как можно сильнее. Голова кружится, перед глазами всё мутнеет, и омега не понимает, в какой момент кончает. Он просто теряет связь с реальностью на несколько секунд, повиснув на альфе, который крепко держит омежье тело в руках.
— Молодец, киса. Хороший омега, — ласково произносит мужчина, и голос словно вибрирует в урчании.
Чонгуку хочется растечься лужей от похвалы, которую он слышит, но не сейчас. Сейчас его куда-то несут, но он этого не видит, лишь чувствует чужие передвижения. Приходит в себя омега только в момент, когда его аккуратно укладывают на прохладные простыни большой кровати. Почувствовав мягкость под собой, его тело совсем расслабляется и отдается в руки Тэхёна, которые нежно касаются румяных щек и взмокших волос, убирая их с лица.
— Омега так хотел кончить и так хорошо постарался, — шепчет Тэхён. — Такой хороший.
Чонгук почти ничего не соображает, лишь наслаждается прикосновениями, которые дарят огрубевшие руки. Кончиками пальцев мужчина снова касается твердых, покрасневших от стимуляции сосков и сжимает их. Он рукой упирается в постель, а второй продавливает мягкость нежной кожи, оставляя на ней алеющие следы. Слегка отросшим коготком Тэхён царапает ореолы вокруг вставших горошинок, заставляя омегу под собой слегка выгнуться и заскулить.
— Ты такой чувствительный, киса, — рокочет альфа.
— Чонгук, меня зовут Чонгук, — шепчет словно в бреду, когда в очередной раз слышит обращение.
— Ты такой хороший, Чонгук-и. И сладкий, — произносит, касаясь языком нежной кожи на груди.
Тэхён короткими поцелуями и мазками языка спускается все ниже и ниже. Мышцы живота у омеги напрягаются от прикосновений и невольно втягиваются, когда слегка шершавый, влажный кончик обводит пупок. Альфа широкими ладонями оглаживает бедра, что до сих пор скрыты тканью темных брюк, останавливаясь где-то на середине, чувствуя, что под одеждой что-то есть. От догадки и без того темные глаза чернеют еще больше, язык проходится между пухлых губ. Тэхён вытаскивает пуговицу из петли и дергает молнию вниз, стягивая брюки.
— Блять, — вырывается сокрушенно, когда он замечает кружевное белье на омеге.
— Что-то не так? — взволновано спрашивает Чонгук.
— Всё так, Чонгук-и, — восторженно шепчет мужчина. — Боже, какой же ты охуенный в этом белье, киса.
Узловатые, слегка мозолистые пальцы касаются нежного и мягкого на ощупь кружева, очерчивая его края и еле заметные узоры. Тэхён не ожидал такого, но полностью доволен. Какой же шикарный омега сегодня в его руках.
— А эти ноги, — низкой сладостью льётся из уст.
Тэхён почти невесомо ведёт ладонью по крепким омежьим бёдрам, пальцами цепляясь за подвязки, скользит ниже, оглаживая коленку и слегка напряжённую мышцу икр, обхватив длинными пальцами за щиколотку. Он приподнимает чужую ногу и прикасается к светлой коже носом, вдыхая чужой природный аромат, как сумасшедший.
— Эти ноги созданы для искусства.
— Я думал, что скажешь про свои плечи, — легка усмехается Чонгук, немного смущаясь от таких интимных действий альфы. Никто раньше не касался его ног так.
— О, там они тоже окажутся. Всему свое время, омега. Или тебе так не терпится получить мой член в своей шикарной заднице?
— А у меня шикарная задница? — игриво спрашивает омега, с горящими глазами смотря на мужчину перед собой.
— Ты даже не представляешь, насколько она шикарная, — альфа отпускает чужую ногу и скользит ладонью по бедру выше, касаясь обтянутых кружевом ягодиц, и тут же крепко сжимает их, давая мягкой и упругой коже собираться складками между его пальцев. — Ты такой мокрый, киса. Течешь, как в течку.
Альфа касается влажного от выделяющейся смазки белья на ягодицах, чувствуя, насколько там мокро. Омега невольно приподнимает таз, давая больше доступа, разрешая касаться себя везде, где только этот шикарный мужчина пожелает. В паху скапливается жар даже от факта, насколько тот большой и широкий. Раньше у него никогда не было настолько накачанных, статных и уверенных альф. От Тэхёна веет бешеным вайбом мужчины. Во рту снова много слюны, которую приходится сглотнуть, от чего его кадык заметно дергается.
Широкая и грубая ладонь касается члена, обтянутого тканью белья, что неприятно липнет к коже. Тэхён не спешит снимать с омеги ажурный элемент одежды, поглаживая возбужденную плоть через него, и Чонгук ощущает, как из покрасневшей головки вытекает капля предэякулята.
Мужчина отодвигается назад и склоняется, чтобы в следующий момент коснуться мокрого белья языком и кончиком обвести контуры возбужденного члена. Подобные действия заставляют щеки омеги покрыться румянцем легкого стыда и одновременно разжечь во всем теле пожар от того, насколько это развратно и возбуждающе выглядит. Черт возьми, что этот альфа творит с ним? А ведь они еще даже не дошли до сути сегодняшней ночи. Тэхён аккуратно отводит резинку белья в сторону, касаясь гладкого лобка языком, после чего, уткнувшись в него носом, делает вдох, позволяя насыщенным феромонам проникнуть в легкие и растечься там теплыми волнами.
Тэхён приспускает ткань нежных трусиков, не собираясь их полностью снимать, касается блестящей от смазки головки, ощущая слегка пресноватый вкус, и после обхватывает ее губами полностью. Чонгук от этих действий стонет, не скрывая реакцию своего тела.
Мужчина сдавливает твердый член и сжимает налившиеся спермой яйца омеги, от чего тот скулит и прогибается в спине. Скользит ладонью выше и надавливает чуть выше лобка, вызывая у Чонгука тянущие и покалывающие ощущения где-то внутри. Так непривычно, но не менее приятно, а стоит надавить еще сильнее, так по телу проходит жар, и из уст омеги вырывается громкий стон, что льется альфе в уши, заставляя того довольно улыбнутся.
Чонгук чувствует, как мышцы ануса снова сжимаются и выталкивают очередное обильное количество вязкой смазки, которая просачивается сквозь легкое кружево и пропитывает собой простыни. Он чувствует, как его член снова сдавливают и несколько раз водят по нему рукой, кружево хоть и мягкое на ощупь, но неприятно трется о чувствительный в этот момент орган. В паху приятно пульсирует, и Чонгук понимает, что он сейчас снова кончит. Так и происходит уже в следующую минуту — он разбрызгивает сперму, пачкая грудь и чужие руки, даже немного лицо, до которого долетает несколько белесых тёплых капель.
— Ты такой вкусный, омега, — низкий бархатный голос касается омежьего слуха.
Альфа слизывает капли чужой спермы со своих рук и немного с груди Чонгука, остальное безобразно размазывает по пылающей жаром коже. У Тэхёна голова кругом, а лёгкие щекочет желание втянуть табачный дым. В зале клуба он выкурил две сигареты подряд, пока наблюдал за этим омегой, который, не скрывая намерений, пытался привлечь чужое внимание. Как бы сильно не хотелось отрываться от такого манящего к себе тела, альфа отстраняется и достаёт из кармана брюк пачку сигарет, где спрятана и зажигалка, поднимаясь с кровати. Тэхён подпаливает тонкий свёрток с табаком, пару раз чиркнув зажигалкой. Его брови слегка сводятся к переносице, а взгляд мутнеет, когда желанный табачный вкус растекается по лёгким. Альфа выдыхает сизую струю в сторону и бросает тяжёлый властный взгляд на омегу под ним, который с нескрываемым желанием в глазах смотрит на него.
Чонгук не знает, в который раз за последние несколько часов думает о том, что этот альфа сведет его с ума, потому что представшая перед ним картина просто бесподобна. Мужчина стоит на постели, уперевшись коленями в матрас, проминающийся под весом, а в области паха выпирает возбуждение, что всё ещё скрыто брюками, которые омега мысленно проклинает. Его распирает желание поскорее их снять и наконец-то узреть, действительно ли там настолько большой член, каким тот кажется со стороны. Из-под пояса брюк тянется дорожка тёмных волос, которая возбуждает омегу ещё больше.
Широкий торс, крепкая грудь с перекатывающимися мышцами, не менее крепкие руки с паутинкой выступающих вен и длинные узловатые пальцы, что сейчас сжимают между собой тонкую тлеющую сигарету. Губы, обхватывающие фильтр каждый раз, когда альфа делает новую затяжку, несколько тёмных прядей, выбившихся из давно распавшегося хвоста на затылке и обрамляющих лицо, песочная кожа, блестящая от попадающего на неё света. И взгляд тёмных глаз, которыми Тэхён на него так властно сверху вниз смотрит, заставляют Чонгука заканчиваться как человек. Омега сглатывает от всего этого и сводит бёдра вместе, чувствуя, как выделяется новая порция смазки. Чёрт. Он скулит только от того, каким тяжёлым и уверенным взглядом на него смотрит Тэхён.
— Ты так течёшь, омега, — растягивает слова, делая новую затяжку. — Хотя я даже ничего не делаю в этот момент.
О, нет, еще как делает, и Чонгук это чувствует.
Мужчина выделяет тяжелый феромон, от которого спирает дыхание и кружится голова. Он давит доминантной аурой, заставляя подчиняться без особых на то усилий. Воздух в этой комнате пропах диким желанием секса двух взрослых людей, которые растягивают момент, доставляя себе такое сладко-мучительное удовольствие от каждого действия. Чонгуку кажется, что по его подбородку стекает капля слюны, которую он совершенно не может контролировать, как и вытекающую и ануса густую смазку. Омеге кажется, что он скоро задохнется от того, что в комнате становится невозможно нормально дышать, и дело совсем не в табачном дыме. В воздухе перемешались два сумасшедших феромона, давя на голову и вызывая пульсацию в висках.
Тэхён докуривает сигарету и тушит ту о пепельницу, стоящей на тумбочке возле кровати, которую омега раньше совсем не заметил. Встав с постели, альфа расстёгивает пояс брюк и полностью их стягивает, откинув в сторону, а следом сразу же снимает и боксеры, которые обтягивают неприличного размера возбуждение.
— Ахуеть, — с придыханием произносит омега, когда видит, какого размера член все это время скрывали им ненавистные брюки.
— Что, нравится? — звучит самодовольно, но Чонгук не придаёт этому значения, потому что да, нравится.
— Пиздец, — всё, что удаётся произнести. — Он войдёт в меня? — спрашивает, потому что член альфы кажется слишком огромным.
— Войдёт, киса, не переживай, — ухмыляется Тэхён и проминает коленями матрас, вновь занимая место на постели.
Когда альфа оказывается в допустимой близости, Чонгук не сдерживает своих желаний и тянется рукой к члену. Длинные пальцы смыкаются вокруг горячей плоти, и омега, не стесняясь, рассматривает и трогает твёрдый тяжёлый ствол, водя по нему рукой. Господи, боже. До чего же он идеальный. И большой. Толстый, длинный, украшенный паутинкой вен.
Ладонь скользит к основанию, и Чонгук кончиками пальцев касается коротко стриженого лобка, короткие волоски которого чуть выше превращаются в ту самую дорожку, тянущуюся к пупку. Они слегка колются и щекочут кожу, но это не отталкивает, а наоборот, пробуждает дикое и какое-то животное желание уткнуться в этот лобок и вдохнуть запах насыщенных феромонов. Он уверен, что в паху их очень высокая концентрация.
И Чонгук не сдерживает себя, наплевав на то, как всё это может выглядеть со стороны и что может подумать о его действиях альфа. Он просто привстает и тянется вперёд, уткнувшись носом в щетинистый альфий лобок, делает глубокий вдох и громко стонет, когда чувствует яркую и густую концентрацию феромона. Пахнет мужчиной. Пахнет возбуждённым альфой. Омега мычит, когда короткие волоски щекочут нос и щёки, скулит от желания скорее ощутить этот член в себе и почувствовать, как крепкие бёдра Тэхёна будут биться об его задницу до звонких, мокрых и ужасно пошлых шлепков.
Насыщенный тяжёлый запах кружит голову, омега не контролирует поток эмоций, что растекаются приятной волной по телу. Ему хочется заскулить от всех тех картинок и желаний, которые всплывают в голове; хочется, чтобы этот нереально шикарный альфа взял и хорошенько его выебал. Чонгук не боится думать так грязно и пошло, потому что с этим мужчиной хочется не просто секса, а дикого секса, которого, кажется, у него никогда раньше не было. Омежья ладонь плавно скользит по песочной коже, по крепким бёдрам, по прессу и выше к груди, где под упругими мышцами чувствуется стук чужого сердца. Чонгук понимает, что не он один тут сходит с ума.
— Омега так сильно хочет получить член? — голос Тэхёна звучит низко и властно.
— Очень хочу, альфа, — едва шевелит губами Чонгук.
— Ну так возьми его. Будь хорошим омегой, Чонгук-и, — томно протягивает альфа, обхватив омежью шею ладонью и слегка сжимая ее.
Чонгуку несколько раз повторять не нужно, поэтому он слегка ерзает по кровати, принимая удобное положение. Его ноги, согнутые в коленях, разъехались в стороны, снова возбуждённый и истекающий смазкой член трётся о простыни сквозь тонкое кружево. Омега сглатывает, когда прямо перед лицом видит член, который так жаждет получить, и он совсем ничего не имеет против, если сначала его выебут рот.
Чонгук вновь касается твёрдой возбуждённой плоти и сжимает ладонь, ощущая лёгкую пульсацию. Омега кончиком языка касается влажной и покрасневшей головки, слизывает выступившие капли предэякулята, давит языком на уретру и игриво обхватывает головку пухлыми губами. Чонгук сплёвывает на твёрдый член и размазывает ладонью слюну по всей плоти, после чего не спеша полностью погружает её в рот, давая себе привыкнуть к большим размерам. В уголках губ слегка щиплет от растянутости, но это приятная боль, кружащая голову и возбуждающая омегу ещё больше.
— Если будет слишком больно, не терпи, киса. Шлепни меня по бедру, и я остановлюсь, — говорит альфа, когда член оказывается полностью во рту Чонгука.
— Мг, — мычит в знак согласия.
Тэхён хоть и дуреет от чувства того, как ощущается член в чужом рту и как его окутывает влажность и жар, но он вполне может себя контролировать. Его приоритетом всегда являлась чужая безопасность, и уже только потом общее удовольствие. Альфа зарывается в слегка взмокшие волосы на затылке омеги, сжимая их в кулак и натягивая, доставляя лёгкую тянущую боль. Пока вторую руку держал на плече, периодически скользя ею на горло, контролируя то, как глубоко проникает его член, чтобы не навредить и чтобы почувствовать это безумное чувство контроля над всей ситуацией в целом. Тэхён фиксирует голову Чонгука в одном положении и активно двигает бёдрами, вбиваясь в рот. Вид, что предстал перед ним, просто крышесносный. Омега с его членом во рту, в уголках глаз заметны слёзы, а по лбу и вискам стекают мелкие капли пота.
Омега скулит и мычит каждый раз, когда альфа толкается в его рот. Чонгук чувствует, как тот давит на его язык, слегка щекочет нёбо и достает головкой до задних стенок горла. Губы пекут, в уголках саднит и тянет, а в глазах скапливаются слезы. От тяжести во рту и витающей вокруг концентрации феромонов голова идёт кругом, его словно накрывает какое-то безумие от осознания, что альфа всё держит под контролем.
Чонгук без остановки выталкивает новую порцию смазки из ануса, постель под ним уже страшно мокрая и липкая. Омега дуреет только от мысли, какое воздействие производит на него альфа и как собственное тело на это реагирует. Чонгук чувствует пик своего возбуждения и начинает кое-как двигать бедрами, потираясь о постель и создавая давление на член, чтобы достигнуть такой желанной очередной разрядки.
Омега крепко сжимает чужие бёдра, ища в них опору, — ему кажется, что он сейчас потеряет сознание от всех тех чувств, которые накрыли его с головой. Чонгук не понимает, в какой именно момент кончает, лишь чувствует, как по телу растекается лёгкость и головокружительное блаженство. В итоге он хлопает альфу по бедру не из-за боли, а чтобы замедлить весь этот процесс, потому что, кажется, он и правда не выдержит. Омега чувствует, как без лишних вопросов Тэхён замедляется и в итоге полностью останавливается, вытаскивая член изо рта. Чонгук прикрывает глаза и незаметно теряет связь с реальностью, обмякая на постели и уже совсем ничего не замечая вокруг.
Хватает лишь пары движений руки и Тэхён тоже кончает — он давно находился на пике, оттягивая этот момент для общего удовольствия, но омега кончил раньше. Альфа бросает взгляд на Чонгука, предполагая, что тот потерял сознание от переизбытка чувств и стимуляции. Раньше Тэхён лишь пару раз встречал подобную реакцию у омег, и знает, что такое вполне нормально и нужно время, чтобы Чонгук самостоятельно пришел в себя. Альфа обтирает руку о постель, пачкая её ещё больше, и аккуратно выравнивает до сих пор согнутые ноги омеги, чтобы тот лежал в более удобном положении.
Кажется, им нужен небольшой перерыв. Они еще не дошли до секса с проникновением, а Чонгука уже накрыло до потери сознания. Омега оказался довольно чувствителен.
Альфа решает лишний раз не трогать Чонгука, поэтому аккуратно обтирает лицо и тело, убирая потеки спермы и смазки. Проверяет дыхание и, убедившись, что оно есть, даёт омеге прийти в себя и успокоиться. Тэхён хватает пачку сигарет и, подпалив одну из них зажигалкой, подходит к окну в комнате. Он открывает его и впускает в комнату ночную, слегка прохладную свежесть. Мужчина стоит полностью обнаженный с зажатой сигаретой между пальцев, чувствуя, как ветер, проникающий через открытое окно, щекочет горячее тело, пуская по нему мурашки.
Тэхён выдыхает дым и оборачивается, наблюдая за омегой на постели. Не думал он, что возможный секс на одну ночь обернется чем-то для него необъяснимым. Чонгук выглядит открытым и уверенным в себе и в своих желаниях омегой, и альфе это нравится. Блеск в чужих глазах цепляет и пробуждает что-то давно скрытое глубоко в груди. Тэхён делает еще одну затяжку, но, не докурив до конца, тушит сигарету в пепельнице, которая для удобства стоит и у окна. Выдыхает последний клуб дыма и подходит к кровати, где среди вороха из одеяла и смятых мокрых простыней лежит омега.
Тэхён ложится рядом с омегой, наблюдая за ним и аккуратно касаясь нежной кожи. Убирает тёмные влажные пряди волос, костяшками пальцев невесомо водит по слегка выраженным скулам и румяным щекам. Непривычное тепло растекается по телу, а рука скользит ниже по груди Чонгука, чувствуя, как стучит его сердце. Его взгляд прикован к чужому лицу, он исследовал каждый миллиметр, пока не заметил, как начинают трепетать длинные ресницы, а глаза медленно открываться. И мужчина тонет в слегка мутных, но таких глубоких глазах. Чонгук проходится языком между губ и сглатывает.
— Что произошло?
— Ты отключился после того, как кончил, — мягко отвечает Тэхён. — Как ты себя чувствуешь?
— Вроде нормально, — произносит Чонгук.
— Хочешь продолжить или закончим? — спрашивает мужчина, и в его голосе слышится забота.
— Я все еще не получил твой член, — голос приобретает игривые нотки, а глаза вновь загораются чем-то живым и ярким.
— Кажется, он уже побывал в тебе, — так же игриво и с легкой улыбкой на губах произносит Тэхён.
— У меня во рту, но не в заднице. Которая, к слову, всё еще течет, — понижает голос Чонгук.
— Какой же ты грязный и ненасытный омега, — протягивает Тэхён с опасным блеском в глазах.
Тэхён проникает рукой под голову Чонгука, притягивая его ближе, и накрывает губы своими. Целует жадно и остервенело, не сдерживает всё то скопившееся желание по отношению к омеге в его руках. Проникает языком в рот, сталкиваясь там с чужим, ласкает нёбо и прикусывает пухлые губы, слегка оттягивая одну. Альфа нависает над омегой полностью, вдавливая тело в постель. Он чувствует, как омежья рука зарывается в его длинные, давно уже растрёпанные волосы, пропуская пряди сквозь пальцы, и крепко сжимает их в кулак. Чонгук стонет от дикого напора прямо в поцелуй, а Тэхён от подобной реакции омеги закатывает глаза под опущенными веками.
Чонгук, лежащий под ним, сводит с ума, никогда раньше его желание не было настолько безумно, чтобы полностью испробовать партнера и доставить ему удовольствие, от которого потом буквально теряешь сознание. Чонгук кажется необычным, тем и влечет к себе ещё больше. Нельзя сказать, что ранее у Тэхёна не было не было партнёров младше него, конечно же были, но они не такие открытые и уверенные. Даже омеги его возраста вели себя более сдержано, боясь показать себя с плохой стороны. Но Чонгуку, кажется, совершенно плевать, что о нем и его желаниях подумает кто-то другой, и это тоже безумно цепляет.
Тэхён нехотя отстраняется от распухших и перемазанных слюной губ, собирает остатки сладости их поцелуя, что так кружит голову и заставляет задыхаться.Омега шумно выдыхает через рот и опрокидывает голову назад, когда альфа касается его светлой кожи, кончиком языка проходится по еле видным узорам вен и слизывает выступившие капли пота, что осели на чужом теле росяными каплями. Он делает глубокий вдох и, совсем не скрывая, втягивает чужой насыщенный и густой из-за возбуждения омежий феромон.
— Как же ты пахнешь, чёрт возьми, — произносит Тэхён, и его голос словно бы урчит от наслаждения. — Ты такой вкусный, омега.
Чонгук мелко дрожит каждый раз, когда слышит, как к нему обращаются. «Омега» из чужих уст звучит так дико и словно бы по-животному, оттого и пробирает до мелких мурашек, а в груди все сводит приятной судорогой. Он стонет Тэхёну на ухо, когда тот спускается от шеи к груди и касается его твёрдых сосков. Кружит вокруг них языком, смачивает слюной, мягко ласкает и лишь иногда кусает, задевая чувствительную кожу клыками. Грубые пальцы касаются его груди, разминая мягкую кожу между собой. Чёрт возьми, с ума сойти можно. Чонгуку кажется, что никто раньше его так не касался и не доводил до помутнения рассудка лишь незамысловатой лаской. Господи, да он даже во время прелюдий никогда не отключался. Этот альфа — что-то невероятное.
Альфа скользит языком ниже, стараясь не пропустить ни одного участка на омежьем теле, которое так отзывчиво реагирует на его действия и подставляется под касания. Ладони сжимают талию, оставляя на светлой коже алые следы, — мужчине хочется пометить Чонгука всего и полностью, любыми способами. Тэхён натыкается на тонкую резинку нижнего белья и отсоединяет мелкие зажимы от подвязок на ляжках Чонгука. Он держит в руке снятые промокшие насквозь трусики и сдерживает себя, чтобы не уткнуться в них носом, как сумасшедший. Откидывает их куда-то и снова прижимается к чужой коже носом, делая глубокий вдох и втягивая феромон, концентрация которого в паху очень велика. Скользит к бедру, кусая его с внутренней стороны прямо возле полоски кружева на нем.
— А вот это мы, пожалуй, оставим, — заглушено произносит Тэхён, так и не отстранившись. Он слегка оттягивает кружево, плотно сидящее на мясистых омежьих бёдрах благодаря резинке, и после резко отпускает, от чего раздаётся звонкий звук, когда та снова соприкасается с телом.
— Ах, — несдержанно стонет Чонгук из-за этого.
Тэхён не спеша обводит кончиком языка кружево на бедре омеги, пропитывая то влагой, и дальше скользит к коленке. Задрав чужую ногу чуть выше, кружит по коленной чашечке, на что Чонгук слегка дёргается и отводит её в сторону. Но альфа быстро реагирует и перехватывает ладонью тонкую лодыжку, кладет ступню омеги себе на плечо и касается выпирающих косточек губами. После возвращается назад и вновь нависает над омегой. Чонгук смотрит на мужчину поплывшим взглядом, а его глаза опасно блестят. Он обхватывает широкую шею руками и притягивает к себе ближе.
Целоваться с этим альфой просто головокружительно, Чонгук притягивает его все ближе, скрещивая ноги на пояснице мужчины, от чего тот еле держит тело на весу, упираясь согнутыми руками в постель. Их члены зажаты между телами и трутся друг о друга. Анус омеги выталкивает новую порцию смазки, которая стекает по ложбинке к пояснице, пачкая и без того уже мокрую простынь под ним.
Чонгук чувствует, как начинает пульсировать член от легкой стимуляции. Он пытается активнее двигать бёдрами и сильнее прижиматься к чужому телу, чтобы догнать сладкое и тягучее наслаждение, которое по его достижению растекается по телу приятной теплой негой. Чонгук зажмуривает глаза, когда чужая рука обхватывает два твёрдых органа и скользит по ним, размазывая выступающую из головки смазку. От нахлынувших эмоций омега прикусывает чужую губу в поцелуе, и слышит альфий стон. Они кончают почти одновременно, пачкая животы.
Чонгук обмякает на постели, тяжело дыша. Почему-то каждый оргазм, полученный с Тэхёном, ощущается как первый: ярким и головокружительным. Омега прикрывает глаза и пытается выровнять сбившееся дыхание. В комнате нечем дышать — воздух спертый из-за высокой концентрации их смешавшихся феромонов, и даже приоткрытое окно не помогает исправить ситуацию. Здесь пахнет сумасшествием, безумием и желанием. Пахнет диким сексом двух взрослых людей, которых тянет друг к другу, словно магнит. От их связи и касаний все вокруг электризуется.
Тэхён блаженно любуется омегой, что просто невероятен сейчас в своей надломленности и уязвимости. Чонгук прекрасен в момент получения оргазма. Чужое лицо такое расслабленное и выдает все эмоции. Альфа скользит ладонями по омежьему телу, ощущая, как-то мелко дрожит. Пальцами проникает под подвязки и сжимает их. Господи, Тэхён дуреет от вида перед ним и того, как мягкая кожа поддаётся касаниям, отображая на себе алые отметины. Мужчина чувствует, как неприятно липнут к шее и вискам его волосы, как по шее стекают капли пота. В комнате стало катастрофически душно. Ему снова хочется закурить, но не хочется отстраняться и оставлять без объятий этого очаровательного омегу.
— Киса, — мягко зовёт омегу Тэхён.
— М? — вопросительно мычит Чонгук, не размыкая век.
— Хочешь поскакать на моём члене?
— Что? — Чонгук резко открывает глаза и сквозь легкую пелену глядит на альфу перед собой.
— Мой член в твоей заднице, киса. Давай, попрыгай на нём немного, — произносит Тэхён, кусая мочку чужого уха, и переворачивается.
Мужчина ложится рядом с омегой, облокотившись на подушки у изголовья кровати, слегка разводит ноги, обхватывая прижатый к животу член. Альфа водит рукой, размазывая смазку по багровой головке, и наблюдает за Чонгуком, который не спеша поднимается и всё же перекидывает ногу через него, упираясь руками в крепкий торс.
— Вот так, киса. Можешь делать, что хочешь, не бойся.
Альфа вновь тянется к тумбе и хватает пачку сигарет. Подносит тонкий фильтр к лицу и обхватывает его губами, поджигая и делая первую затяжку. Табачное облако расползается внутри и щекочет лёгкие.
Чонгук не спешит седлать член, хоть и страшно хочет — он приподнимается чуть выше, ищет опору, упираясь руками в раскаленную грудь, и начинает медленно двигать бёдрами. Горячая твердая плоть Тэхёна проходится прямо между ягодиц, пока омега дразняще скользит по члену, а вытекает смазка струится по ложбинке. Чонгук продолжает двигать бёдрами, глядя из-под опущенных ресниц, и высовывает язык, проводя по нему большим пальцем, цепляет губу и скользит им по подбородку. Омега обхватывает рукой собственную твердую плоть, сплевывает и размазывает по нему слюну.
— Дьявол, — хрипло выдыхает Тэхён, выталкивая изо рта клубок сизого дыма.
Альфа укладывает руку на мягкие бёдра омеги, скользит выше к подвязке и проникает под неё пальцами, чтобы сжать нежную кожу. Вновь подносит к губам сигарету и делает глубокую затяжку, а после словно бы замирает всем телом, когда Чонгук приподнимает таз и двигается выше, трётся об его торс мокрой задницей, втирая в него свою смазку. Движения омеги плавные, соблазнительные, что невозможно оторвать взгляд.
— Блядство, — вырывается из уст Тэхёна.
Он делает ещё одну затяжку и резко притягивает омегу к себе за шею. Дико и жадно вгрызается в чужие губы, сминает, кусает. Целует остервенело и безумно, Чонгук стонет от такого напора, но отвечает так же активно. Тэхён выдыхает дым в чужой рот, перекатывая его между их языками. Омега, совсем не брезгуя и не возмущаясь, втягивает часть в себя. От их дикого, страстного и с привкусом табака поцелуя кружится голова.
Чонгук отстраняется, развратно улыбаясь; его глаза опасно блестят, он проводит языком по своим губам, словно снова заманивает к тем прикоснуться. Омега, не останавливая плавные движения тазом, отставил влажный и измазанный в природных соках зад и прогнулся в спине, смотря на Тэхёна шаловливым и поплывшим взглядом. Высунул язык и коснулся им чужого твёрдого соска, мазнул по упругой груди, обхватывая горошинку губами, и, слегка помогая себе рукой, сжал мягкую кожу. До слуха омеги долетают ругательства, что вырываются из уст альфы, и он отстраняется от заласканной груди.
Омега скользит руками по прессу мужчины, чувствуя, как напрягаются мышцы живота и как сильно пылает жаром песочная кожа. Он заводит одну руку назад, собирает обильно стекающую между ягодиц смазку и после размазывает её по груди Тэхёна. После прикусывает губу, довольный выходкой.
— Блять, — вырывается из уст Тэхёна, и он тянется за второй сигаретой, потому что иначе выдержать этого омегу не получится.
Чонгук сползает ещё ниже и обхватывает чужой толстый член, водит по нему рукой, размазывая собственную смазку с альфьей. Слегка привстает и помогает себе — головка давит на анус, и он медленно опускается, погружая в себя твёрдую плоть. Омега стонет, ощущая, как стенки податливо расходятся и принимают член. Господи, как же давно он не чувствовал в себе чего-то до дури большого, горячего и приятно пульсирующего. Никакая игрушка не сравнится с этим идеальным членом в его заднице.
Он опускается до самого конца. Чужие яйца бьются об его ягодицы, пока его нежная кожа трется о щетинистый лобок альфы. Омега замирает и не двигается какое-то время, наслаждаясь заполненностью. Смотрит на Тэхёна из-под ресниц и изгибает алые губы в усмешке, когда видит, как он нервно делает очередную затяжку, а после выпускает клубок дыма прямо ему в лицо. Чужая ладонь все еще крепко сжимает его бедро, дергая кружевную подвязку.
Тэхён зажимает тонкий фильтр между губами и кладет на омежьи бёдра вторую руку; мнет мясистые бёдра, перекатывая мягкую кожу между узловатыми пальцами. Взгляд альфы помутневший — зрачок затопил всю радужку, из-за чего глаза выглядят еще больше по-хищнически. Мужчина слегка замахивается и ладонью шлёпает омежий бок, слыша приятный звонкий звук от соприкосновения с мягкой и гладкой кожей.
— Давай, киса, покажи, как сильно ты хочешь этот член, — развратно скалится альфа с зажатой между губ тлеющей сигаретой. — Попрыгай, будь хорошим омегой, Чонгук-и.
И Чонгук слушается, просто не может не. Чужая тяжелая аура давит на него, а насыщенный доминантный феромон, проникающий в его легкие, просто не оставляет выбора. Этому альфе хочется подчиняться, от озвученных просьб и приказов по всему телу проходит мелкая дрожь, в груди приятный трепет щекочет легкие, а в паху всё скручивается в тугой узел. Чонгук, опираясь руками на чужую грудь, начинает двигаться на толстом члене, то поднимаясь то опускаясь. Твердая плоть погружается в пылающее жаром нутро омеги, стенки которого сжимаются вокруг неё. Из уст вырываются несдержанные стоны, что смешиваются со звуками шлепков и хлюпаньем обильно вытекающей смазки.
Тэхён наблюдает за скачущим на его члене омегой, чувствуя, как жар от головокружительного возбуждения расползается по всему телу. Чавкающие хвуки звучат мокро и откровенно, дурманя разум. У альфы сбивается дыхание от спертого воздуха, что полностью состоит лишь из концентрации их тяжелых из-за возбуждения феромонов. Тэхён докуривает сигарету и откладывает ту в пепельницу. Альфа сжимает чужие бедра, хватает тонкое кружево и оттягивает подвязки на обоих ногах, заставляя те вновь врезаться в мягкую кожу. Ткань трещит и почти рвётся. Он чувствует, как пульсирует его член в омеге, — ещё немного и он кончит, ведь с Чонгуком тяжело продержаться долго. Тэхён фиксирует омегу в одном положении за бёдра и начинает двигать тазом, вбиваясь в мокрый и горячий анус самостоятельно. Шлепки их тел становятся всё громче, смазка пачкает обоих.
— Хочу твой узел, альфа, — просит Чонгук.
Альфа на это лишь еле заметно ухмыляется и продолжает активно двигаться, и ему хватает ещё пары толчков, чтобы войти в омегу полностью и замереть. Тэхён кончает, заполняя тугое нутро горячей спермой; начинающий набухать узел распирает стенки омеги ещё больше. Чонгук громко стонет и в какой-то момент кончает, даже не прикоснувшись к себе, пачкает живот мужчины и, похоже, снова отключается из-за чрезмерной стимуляции, ведь узел давит на простату под любым углом. Омега обмякает в его руках и падает на запачканную собственной спермой чужую грудь. Тэхён успевает его аккуратно придержать и укладывает удобнее, чувствуя чужое сопение где-то в районе шеи. Он перебирает влажные волосы Чонгука, поглаживает по спине и даёт прийти в себя.
Счёт времени потерялся ещё тогда, когда они вошли в эту комнату. Чонгук лежит на груди альфы, мелко подрагивая, когда узел в его заднице распирает стенки и простату. Омега еле слышно мычит, находясь в бессознательном положении, и его тело чувствительно даже когда он в отключке. Тэхён поглаживает влажную спину, размазывая по ней мелкие капельки пота.
Альфа чувствует, как напряжен член и как сжимаются полыхающие жаром стенки, невольно сокращаясь. Всё это приносит головокружительное удовольствие на каком-то животном уровне. Из головки небольшими каплями продолжает выделяться сперма — внутренняя сущность воспринимает сцепку как процесс оплодотворения, желая как можно больше наполнить омегу, чтобы тот точно понёс. Тэхён стонет, когда анус в очередной раз сжимается вокруг члена — никогда раньше ему ещё не было так хорошо. Он не тот тип, что меняет партнеров как перчатки, но за столько лет у него достаточно большой сексуальный опыт, но такое у него впервые, и от этой мысли одурительно хорошо.
Проходит ещё какое-то время, как Чонгук начинает приходить в себя. Он лениво шевелится и стонет, ощущая в себе чужой член, узлом распирающий изнутри. Омега промаргивается, смотря на мужчину перед собой сквозь мутную пелену. В его голове пустота, он снова не понимает, что произошло. Отключаться для него — это что-то необычное и новое.
— Я что, снова отключился? — спрашивает с хрипотцой.
— Да, киса, — тихо отвечает Тэхён, убирая пряди с омежьего лица. — Как ты себя чувствуешь?
— Я в норме, — голос звучит чуть чётче. — Боже, со мной никогда ещё такого не было.
— Ты никогда раньше не отключался во время секса?
— Ни разу, — еле заметно машет головой.
— Хм, — усмехается альфа. — Получается, я настолько хорош, что довел тебя до отключки? — довольная ухмылка на лице мужчины становится ярче.
— Не льсти себе, — слегка шлепается альфу по груди, мягко улыбаясь. — Но да, ты оказался слишком хорош.
Тэхён дёргает бёдрами, толкаясь, и тем самым выбивает из уст омеги громкий стон. Он притягивает Чонгука к себе и целует, слизывая языком фантомную сладость, от которой голова кругом. Прижимает чужое тело к себе, обхватив омегу поперёк талии. Они соприкасаются кожа к коже и плавятся от ласк, словно от языков пламени, что оставляют на и без того раскалённой до предела коже ожоги. Почему-то такие поцелуи и объятия ощущаются намного интимнее, чем что-либо ещё, в такие моменты в груди приятно тянет, сводит лёгкой судорогой и немеет всё тело. Тэхён не думал, что будет всё это чувствовать рядом с незнакомым человеком, которого теперь не хочется никуда отпускать.
Под ладонью Чонгука, словно пробивая грудную клетку, бьётся чужое сердце мужчины, намереваясь вырваться, и в какой-то момент он понимает, что его собственное рвётся навстречу. Рядом с этим альфой он совсем потерялся в ощущениях и эмоциях, все его тело покалывает от этой близости, что ощущается не только телом, но и душой. Омега совсем не ожидал, что секс на одну ночь, за которым он пришел часами ранее, будет таким, что в итоге не захочется оторваться от этого мужчины. И дело совсем не в физическом контакте — он готов прямо сейчас слезть с члена, дело в той связи, которая образовалась между ними, что Чонгук даже не понял, в какой момент это произошло. Он стонет прямо в поцелуй, когда Тэхён сжимает его ягодицы. Омега чувствует, что узел в его заднице начинает спадать, он двигает медленно бёдрами и в итоге полностью соскальзывает с мокрого, измазанного его смазкой члена.
Растраханная толстым членом дырка сжимается вокруг пустоты, выталкивая новую порцию смазки вперемешку с чужой спермой, которой в омежьей заднице предостаточно. Чонгук стонет, хотя эти звуки больше похожи на тихий скулеж, и выгибается в спине, прикусив зацелованные губы. Он неосознанно сжимает и разжимает анус, заставляя вытечь из себя ещё больше природной жидкости. По комнате раздаётся звонкий шлепок, когда широкая ладонь соприкасается с мягкой кожей ягодиц. Тэхён грубо сжимает ту рукой и слегка оттягивает, проминая между пальцев складки.
— Перевернись, киса, и я вылижу тебя, — голос звучит довольно низко, пуская по омежьей коже мурашки, а приказные нотки заставляют сжаться внутри.
— Но… Ты только что кончил в меня, — растерянно произносит Чонгук, смотря прямо в глаза мужчины, и понимает, что лучше бы этого не делал. Те смотрят на него с легкой поволокой и опасно блестят.
— Не переживай, киса. Я не умру от своей же спермы.
— Господи, — выдыхает омега и утыкается лбом в грудь альфы.
— Давай, Чонгук-и, — вновь шлепает по упругой ягодице, заставляя омегу застонать. — Сядь мне на лицо. Дай захлебнуться в твоей смазке.
Чонгуку в какой-то момент словно нечем дышать, он меняет позу, поворачиваясь задницей к лицу альфы, и лишь одна мысль о чужом языке внутри заставляет его дрожать. Прошлые партнеры очень редко ему отлизывали, хотя ничего такого, он считает, в этом нет. Видимо, не самые лучшие альфы ему попадались. А Тэхён… С ним сразу всё пошло не так, как бывает обычно — одного взгляда на первом этаже хватило, чтобы сойти с ума. Чужие ладони ложатся на ягодицы, грубо сжимая, вероятно, вся задница омеги уже покраснела от чужих прикосновений, которые каждый раз ощущаются, как раскаленная лава, до дрожи во всем теле и поджатых пальцев ног.
Тэхён мнет мягкие бока, с диким упоением наслаждаясь этим. Ему всегда нравились омеги в форме, когда есть за что ухватиться, ведь касания доставляют отдельное и особое удовольствие. Альфа притягивает к себе ближе и разводит упругие половинки в стороны, наблюдая за тем, как разработанная ранее дырка выталкивает остатки, и сводит их назад, наблюдая, как липнет одна к другой мягкость и как чавкает вязкая жидкость между ягодиц. Тэхён снова разводит те в стороны и широким мазком проводит языком по ложбинке, слизывая всю сладкую влажность.
Омега в его руках дёргается, тянется вперед, пытаясь ускользнуть от прикосновений. Но Тэхён крепко держит его за бёдра и не дает уйти, прижимает к себе ближе, ещё больше зарывается носом в ложбинку между ягодиц. Активно двигает напряженным языком, пытаясь протолкнуть его в блестящую и влажную узость, ласкает горячие стенки изнутри, щекочет их кончиком языка. От таких манипуляций Чонгук начинает дрожать всем телом и непонятно, то ли пытается отстраниться, то ли насадиться на язык ещё больше. Из ануса не перестает течь, омежья смазка вытекает вместе с каплями спермы, которые Тэхён моментально слизывает, перекатывая слегка солоноватый вкус во рту. Мужчина присасывается к чувствительной дырке и толкается в неё языком, пытаясь высосать из неё собственно созданный беспорядок.
Чонгук дрожит всем телом, его ноги словно немеют, в паху полыхает пожар, бегущий по венам и расползающийся по всему телу. Его каждый раз дёргает, когда ловкий язык альфы касается заднего прохода и толкается внутрь, а от мысли, что он слизывает всю его смазку и высасывает собственную сперму, просто крышу сносит. Господи. Ощущения и эмоции настолько перемешались, что Чонгук уже не понимает, ему стыдно за эту ласку или нет. Омеге определенно нравится чувствовать чужой язык, он двигает тазом, пытаясь насадиться ещё больше. Всё тело сводит приятной судорогой, а член снова становится твёрдым.
Тэхён делает вдох носом и всасывает в рот ещё больше смазки и спермы. По его подбородку стекают капли слюны, оставляя после себя заметные дорожки. Вязкая омежья жидкость пузырится вместе со слюной, обильными каплями капает мужчине на грудь. Тэхён не отстраняет, лишь активнее двигает языком, слизывая и глотая. В лёгких тяжесть чужих феромонов, концентрация которых в этом месте очень насыщена — он готов сожрать этого омегу, он никак не насытится им.
Альфа отстраняется от такой манящей и вкусной дырки лишь для того, чтобы проникнуть внутрь двумя пальцами. Он разводит их в стороны, и тугие стенки поддаются его действиям, а после сжимаются вокруг длинных пальцев. Тэхён двигает рукой, толкаясь в горячее и влажное нутро, находит простату и давит на неё, без остановки активно стимулируя чувствительный комок нервов. Второй рукой он сжимает омежий член у основания, ласкает твёрдые яички, что испачканы смазкой. Чонгук буквально скулит, продолжая дрожать в его руках.
Внизу живота всё скручивается в тугой узел, мышцы напрягаются и дрожат. Омега словно оголенный провод сейчас — по всему телу расходятся мелкие разряды тока. Член пульсирует от желания кончить, а пальцы в его заднице не останавливаются. Он дёргает тазом, пытаясь соскользнуть, но альфа его держит крепко. Ещё одно движение рукой, и омегу накрывает сумасшедшее чувство очередного оргазма. Чонгук кончает, выкрикивая имя альфы. Из головки струёй брызжет прозрачная жидкость, попадая на тело под ним, на него и на постель вокруг них. Господи, что это только что было? По телу расползается легкость и долгожданное блаженство. Он не в силах о чём-либо думать и, похоже, снова отключается.
Тэхён был напряжен не меньше омеги, поэтому, услышав собственное имя из чужих уст, кончает, и омега, не прикасаясь к себе, пачкает простыни, бёдра и немного живот. Альфа быстро соображает, что произошло — от активной стимуляции Чонгук засквиртил, и, похоже, ослабевшее тело в его руках вновь готово отключиться. Альфа перехватывает испачканными руками чужую талию, придерживая, и аккуратно перекладывает уже бессознательное тело рядом на постель. Чонгук тяжело дышит, о чем говорит вздымающаяся грудь, и лежит с закрытыми глазами, словно просто спит. Тэхёну отчего-то нравится чужая чувствительность. Но впредь ему стоит контролировать процесс более тщательно, ведь впереди, он уверен, их ждёт множество совместных дней и ночей.
Мужчина поднимается с постели и уходит в смежную с комнатой ванную, специально предусмотренную для таких вот ситуаций. Пусть это и один из элитных ночных клубов, но очень многие остаются здесь на ночь. Это ни в коем случае не бордель, а приятная дополнительная услуга в заведении. Тэхён берет небольшое полотенце, смачивает его и возвращается назад. Альфа подходит ближе и аккуратно обтирает чужое тело, стирает капли спермы, перемешанной со смазкой, а после, совсем не брезгуя, на скорую руку вытирает и свое. Единственное, что придется спать на влажных простынях, ведь сейчас нет возможности сменить их. Тэхён перекладывает Чонгука так, что его голова теперь лежит на подушке, и что-то ему подсказывает, что омега действительно уснул, а не просто отключился. Мужчина ложится рядом, накрыв их одеялом, и перед тем, как уснуть, выкуривает сигарету.
***
Чонгук не знает, сколько он проспал и который сейчас час. Его тело ощущается таким легким и словно бы ватным после этой ночи; он ворочается в постели, тянется всем телом и медленно открывает глаза, распахивая слипшиеся веки. В комнате достаточно светло из-за яркого света, что проникает в помещение из-за незашторенного и приоткрытого окна, возле которого он замечает слегка смазанный мужской силуэт, облаченный в банный халат.
— Уже проснулся? — спрашивает Тэхён, оборачиваясь к омеге.
— Да, — хрипит Чонгук, выглядывая из-под одеяла. — Который час?
— Почти час дня, — спокойно отвечает. — Как ты себя чувствуешь? — в голосе слышится беспокойство.
Чонгук на время замирает и прислушивается к своим ощущениям: голова слегка гудит, возможно, из-за долгого сна, а тело слабое, слегка ноет, что неудивительно после такого активного и сумасшедшего секса. От воспоминаний в груди теплеет, а во рту начинает скапливаться слюна, которую он тут же сглатывает и проходится языком по пересохшим губам.
— В целом нормально, — отвечает спустя время.
— Хорошо, — кивает альфа.
Их разговор прерывает стук в дверь, которую Тэхён спешит открыть. Омега через проем замечает мужчину, одетого в официальном стиле.
— Господин Ким, — слышится слегка шепелявый голос. — Здесь всё, что вы просили, — протягивает пакет и картонную подставку.
— Спасибо, Юнги.
После дверь закрывается, и альфа возвращается к постели. Он ставит пакет с заказанной едой и кофе на столик рядом с кроватью. Чонгук заинтересованно приподнимается и тянется за манящим ароматом еды. Слегка обмотавшись одеялом, омега подползает к краю кровати.
— Я не стал брать слишком много и что-то тяжелое.
— Спасибо, — мягко произносит Чонгук.
Одеяло, которым обмотался омега, сползает, оголяя верхнюю часть тела, но Чонгука это совсем не смущает, и он просто начинает есть, делая сперва глоток кофе. Горячая жидкость приятно стекает по горлу, заставляя блаженно застонать. Увлеченный напитком, омега не замечает, как на его стон реагирует Тэхён, который тоже берет свой стаканчик из картонной подставки. Они не спеша завтракают, хотя, судя по времени, обедают, между делом перекидываются какими-то незначительными фразами. Из их короткого разговора Чонгук узнает, что Тэхён является владельцем этого клуба. Омега внутри себя удовлетворенно стонет, еще больше уверенный, что отхватил себе шикарного мужчину.
— Чонгук, — повисшую тишину разбивает серьезный тон альфы.
— Что?
— Сходишь со мной на свидание? — низкий бархатный голос наперевес с серьезным тоном пускают по телу мурашки.
— Что? — ошарашено повторяет Чонгук.
— Наша ночь, конечно, была шикарной, но я бы хотел познакомиться с тобой еще ближе. Хочу сделать тебя своим, Чонгук, — открытое признание выбивает из омеги весь воздух. — Ты мне понравился. Очень. И я не хочу терять такого прекрасного омегу.
Чонгук не верит своим ушам, он не ожидал услышать откровенное признание буквально на следующее утро после безумной и наполненной страсти ночи. Омега шел за хорошим членом на одну ночь, но, кажется, отхватил куш в виде нереального альфы, который, безусловно, ему тоже понравился.
— Я пойду с тобой на свидание, — отчего-то шепотом вырывается из омеги.
После прозвучавшего ответа их завтрак продолжается; звучат разные вопросы и ответы на них, иногда повисает тишина, но никому она не доставляет дискомфорт. Такое ощущение, словно они каждое утро так проводят. После Чонгук отправляется в душ, где его трахают между бедер, ведь устоять перед присоединившимся к нему Тэхёном очень сложно. Пределы клуба они покидают ближе к вечеру, и альфа провожает омегу до дома, оставив на пухлых губах поцелуй на прощание, пообещав позвонить или написать.
О свидании они договаривают в переписке, и оно должно состояться в следующую субботу в кафе, отчего-то обоим не хотелось идти в ресторан, в котором со всех сторон давит пафос и роскошь. На встречу Чонгук вновь собирается в компании Чимина, который подбирает подходящий образ. Позже за ним заезжает Тэхён, который выглядит не менее шикарно, и лишь одного вида Чонгук чувствует, как тепло растекается по телу, скапливаясь в паху. Но он гонит все возбуждающие мысли, потому что не хочет портить их первое свидание, пусть и невыносимо желает отдаться в руки мужчины.
В кафе, которое они выбрали для встречи, довольно тихое и уютное, в это время тут почти никого нет, лишь несколько парочек. Они заказывают легкие закуски и десерт с кофе, беседуя обо всем и ни о чем. Находиться рядом с Тэхёном легко и комфортно, во время разговора в груди лишь трепет и тепло. Чонгук успевает рассказать, где работает и как обычно проводит время, и в ответ узнаёт, что альфа уже больше десяти лет ведет бизнес сети ночных клубов. Тэхёну оказывается сорок пять, и омега слегка удивлен, ведь мужчина вообще не выглядит на свой возраст. Но такая разница в тринадцать лет отчего-то будоражит.
Из кафе всё плавно перетекает в прогулку по вечернему городу. Они бродят по городу, почти не разговаривая, и просто наслаждаются комфортной атмосферой от нахождения рядом друг с другом. Это не первая и не последняя их встреча, ведь спустя время они оба твердо уверены в своей симпатии и зарождающихся чувствах. Никто из них не мог предугадать, что случайный секс в ночном клубе перерастет во что-то большее, где двое ранее одиноких сердец соединятся и создадут один ритм на двоих.