Купание в ледяном озере и вечер на открытом балконе не прошли для Ханаби бесследно. На следующий день она почувствовала слабость: заболело горло, загорелся нездоровый румянец на щеках и, в конце концов, ночью девчонка совсем разболелась. Она металась по постели, не могла уснуть, то и дело пила вскипяченный чай, чтобы горлу стало полегче, а потом промокала в воде ткань, чтобы приложить ко лбу. В ту ночь и Сакура не могла спать. Она слышала то шлепки ног по деревянному полу оттого, что Ханаби опять проснулась, то звук воды, переливаемой из чайника в чашку, короткие и болезненные глотки саднившего горла. Сакура не знала, что она чувствует по отношению к происходящему. С одной стороны, Ханаби не давала ей и часа отдыха, а с другой, - родители учили ее с терпением относиться к заболевшим людям, ведь мутантке сейчас было плохо, поэтому и она терпела свою соседку. Только тревожили Харуно и другие мысли: Хана не стала лучше оттого, что простыла. Она осталась такой же опасной, как и была в тот момент, когда держала голову Наоки, и, когда она поправится, то может приняться и за нее. Отвлекшись от этих размышлений, Сакура решилась на самое большое милосердие, которое могла ожидать от нее Ханаби:

- У тебя деньги есть? - Спросила она.

Ханаби отрицательно покачала головой. Говорить ей было тяжело.

- Все у Анко. - Выговорила она потом.

- Ясно. - С облегчением ответила Сакура. Свой долг товарища по команде она выполнила. - Жаль. Если бы были, я могла бы завтра в аптеку сбегать, купила бы тебе лекарств. - Сказала она.

Сакура в этот момент гнала от себя мысли, что она помогает Ханаби не как товарищу, а просто не хочет оставаться здесь с заразной больной.

"А ведь Ханаби же предупреждали, что нечего лазать по чужим балконам". - Подумалось Харуно.

То, что Ханаби больна, обнаружила утром Анко.

- А чего ж ты меня не разбудила ночью?! - Зло спросила Митараши у Сакуры. - Думала, что она пропотеет, и у нее все пройдет? Ну, какая из тебя санитарка команды?! Да и подруга такая же!

Про санитарку Сакуре было обидно, а вот про подругу совсем нет. Только права была Анко в том, что не "присыхала" на мутантке любая зараза, а Ханаби теперь лежала и мучилась от кашля, как обычный человек.

Харуно нечего было сказать Анко кроме того, что она сбегала бы за лекарствами утром, только у них денег нет. В ответ она получила новую порцию ругани, суть которой сводилась к тому, что бежать надо было не в аптеку, а к ней.

Митараши затворила двери комнаты, а затем и шторы, как будто от этого могло быть теплее. А потом достала единственное доступное ей сейчас лекарство - рисовую водку.

"Одни с этой Ханаби хлопоты", - подумала Анко.

- Раздевайся по пояс. - Сказала она. Ханаби нехотя стянула с себя теплую куртку, поежилась, сняла и сорочку Сакуры, потом остановилась, поддев пальцами сараси и вопросительно посмотрев на Анко.

- Скидывай и это. Сейчас тебя лечить буду. - Произнесла Митараши.

Ханаби выполнила приказ, стащив с себя одолженные перевязи да и легла на койку, ожидая лечения. Но было только хуже. В одежде было теплее, и Ханаби по новой начала кашлять. А потом жалобно заскулила, потому что руки Анко были ледяные, как вода из того несчастного озера, а спирт по ощущениям ее только расхолаживал. Но Ханаби лечили так не в первый раз, и она знала, что в конце процедуры согреется. Это и началось, когда руки Анко быстро-быстро заходили по чувствительной к холоду спине.

Сакура просто смотрела за процессом, не зная, как она может помочь, а потом все больше обращала внимание на Ханаби, на ее татуировки, которые она видела теперь почти все сразу, кроме той, что на языке, на косые шрамы на спине от розог.

"Это как же ее били! - Подумалось Сакуре. - И за что такая жестокость? За дело? А что она тогда сделала? - Сакура замерла, и вдруг ей пришла в голову мысль. - Часто ей делали больно..."

И эта мысль пересекалась со вторым ощущением, что кашляющую и скулящую от холода нелюдь ей было немного жалко.

Наконец, процедура была закончена. Анко посмотрела на напяливавшую сорочку Ханаби, потом на флягу, которую держала в руках, и поднесла ее к губам ученицы. Девочка поняла, чего от нее хотят.

- Мне нель... - Она недоговорила, закашляла, но встретилась с таким взглядом Митараши, что желание спорить отпало.

- Глоток. - Сказала Митараши. - Давай, ласточка. - И влила Ханаби в воспаленное горло немного саке. Горло обожгло еще раз уже от водки. Девочка попыталась отстраниться и откашливалась от "лекарства", которое теперь текло по подбородку. Во рту стало еще суше и противнее. Захотелось воды, ключевой, как в детстве. Ее немного повело. Анко помогла девчонке запахнуться в куртку, укутала одеялом и приказала Сакуре о ней заботиться. Ханаби провалилась в сон, а Митараши решила бежать сначала к заказчикам, а потом искать в этих ебенях аптеку.

Ханаби разбудили. Она едва разлепила глаза. Девчонка чувствовала себя лучше, чем до обтирания, и отдых пошел ей на пользу. Джиробо сказал девочке, что Анко еще не вернулась, зато он принес тарелку супа, который приготовили он и Шино. Ханаби заметила, что аппетита у нее совсем нет, что случалось редко и было явным признаком болезни. Но Хане хотелось выздороветь, а других лекарств не было. Сейчас она была бы рада даже саке Анко. В аптечку можно было вообще не заглядывать. Анко давно еще объясняла, что там из лекарств только очень токсичный обезбол [1], поэтому, пока ничего не случилось, аптечку лучше не трогать. Так, что других лекарств, кроме супчика от ребят, откровенно говоря, не очень вкусного, ничего и не было, поэтому Ханаби набросилась на горячий бульон, который мог согреть ей горло и придать сил.

А уж как горды были Джиробо и Шино, убедившиеся в своем кулинарном таланте.

Анко вернулась еще через несколько часов, как раз когда Хьюга снова задремала. Девчонка проснулась только оттого, что кто-то трогал ей лоб.

- Проснулась, пациентка? - Смотри, сколько всего я тебе принесла? - На столе лежали порошки и таблетки. Ханаби подумала, что ее здесь будут лечить не хуже, чем в деревенской больнице.

- Вы ограбили аптеку? - Ханаби удивилась множеству принесенных лекарств.

- Ну, пришлось побегать на шуншине, пока я ее нашла. Но можно же себе позволить хорошее лечение, если платишь ты. - Ответила Митараши.

В этот момент Ханаби поняла, что вся роскошь, что находится на столе, оплачена в счет ее доли, но сейчас ей было все равно, потому что девчонке не хотелось запускать болезнь до пневмонии и умирать от воспаления легких в этом захолустье.

Стало легче Хьюге от этих порошков да растираний на пятый день, тогда и отправилась команда в обратный путь.

По приезде домой их ждала не похвала за выполненную работу, а выволочка, потому что они задержались на неделю и, учитывая, что они не сорняки пололи, то всю команду уже не ждали в живых, а чуть не послали за ними команду ликвидаторов, чтобы те нашли и уничтожили тела. А тут они берут и объявляются, хоть и с деньгами! Отчет о миссии Анко тяжело было писать: во-первых, нужно было отметить, что Ханаби "проявила инициативу" и при этом не рассказать, как именно, а с другой, - нужно было рассказать об ее болезни, но при этом так, чтобы девчонку еще и не оштрафовали вдобавок ко всем ее стыдным приключениям за то, что она задержала группу.

Так и появился в отчете Митараши у Наоки коварный слуга, наемник-суйтонщик, который облил бедную Ханаби с ног до головы водой. Правда, сама Анко этого видеть не могла... В общем, дело выходило успешное, но очень подозрительное... Эта миссия со временем породила много толков.

***

- Я с тобой хотела поговорить. - Сказала Анко.

- О чем это? - Ханаби была встревожена. Я ничо не делала. - Девчонка встряхнула волосами и помотала головой в знак того, что полностью невиновна, а сама вспоминала свои провинности и думала не хочет ли Митараши "поговорить" о том, что случилось в доме Наоки. А произошло много чего паршивого.

- Я так и не спросила вас всех, чего вы хотите от меня как от педагога. - Объяснила Анко.

Ханаби фыркнула при слове "педагог".

- Я решила не делать этого при всех, потому что мне еще в средней школе надоели эти собрания, на которых каждый рассказывал о целях, которые он хочет достичь от курса. - Сказала сенсей.

- А чего с меня начали? Я что, рыжая? Вот Сакура бы целую речь подготовила бы, так до меня очередь бы и не дошла. - Огрызнулась девочка и отступила назад, думая, что ее все-таки будут ругать за сцену на балконе или за голову Наоки, которая ей уже пару раз в ночных кошмарах привиделась. Правда, Харуно об этом знать не обязательно. И Анко тоже. А еще были "тренировки с Джиробо", о которых наверняка проболталась Сакура, и десятидневный прогул по уважительной причине.

- Ну, может, я хочу тебя послушать, хочу, чтобы до тебя обязательно дошла очередь. - Сказала Анко.

"Точно Сакура настукачила" - Пронеслось в голове у Ханаби. Она соображала, что же она хочет от обучения у Анко и как лучше всего ответить наставнику, чтобы не вляпаться в неприятности.

- Ну техник ваших джонинских. - Произнесла девочка. - А зачем еще к джонину в группу идут?

- Техник... вот как... Хотя что еще ты могла попросить? - Сказала Анко. - А в экстернат уйти не хочешь? Я тебе миссии дам полегче, чтоб не мешать.

- Не а. В приют не хочу. Кто ж туда по доброй воле пойдет? - Анко догадалась, что Ханаби не знает отличия слова "экстернат" от "интернат" и думает, что Анко хочет сдать ее в детский дом.

- Нет, в приют тебя не отдадут. В экстернате ты будешь учиться и сдавать экзамены, а жить там, где жила, и работать у меня. Я подыщу для тебя дело полегче. - На Анко недоверчиво посмотрели белые глаза.

- Чего? - Спросила наставница.

- Мне прошлая миссия совсем не понравилась. - Анко кивнула. Нравиться тут было нечему.

- Я же сказала, что просто отправлю тебя в учебу, а по заданиям подберу что-нибудь легкое. - Повторила Митараши.

- Не, я и так ученая. Меня в клане учили-учили... Сначала в начальной школе... Утром гоняли в школу, после занятий - в додзе. И так каждый божий день, представляете? А потом сказали, что надо осваивать профессию и отправили на фабрику свитков. И это еще не все... Нет уж, мне скоро четырнадцать исполнится. Нет такого закона, чтоб свободного человека столько лет за партой держать!

Ханаби думала, что ее речь произведет сильное впечатление, а Анко только рассмеялась.

- Нет, серьезно, зачем мне это надо? Пять классов - это много. Да даже ваши чиновники во-от с такими мордами - Хьюга изо всех сил пыталась изобразить мордастого чиновника, - они говорили, что для тех, кто учился в клане, а не в государственной школе, я умная.

- Ну, раз "умная", то соображай, как я смогу дать секретнейшие, смертельнейшие супертехники человеку с мозгами пятиклассницы? Наделаешь еще с ними бед... Вот где ты, например, десять дней пропадала, да еще и уговорила не ходить на занятия Джиробо-куна? - Спросила Анко.

- А мы на курсы смотались. - С гордостью сказала Ханаби. - Вы же нам деньги дали. В общем я заплатила за общагу, накупила пшенки с запасом и подумала, что у меня как раз хватает на такие курсы. Ну, и Джиробо пошел. Чисто случайно увидел объявление о наборе и пошел за компанию. И я училась. Но после практики было много свободного времени, и нас никто не доставал. Было интересно.

- А чего за курсы? - Обеспокоенно спросила Анко.

-По разминированию. - Гордо объявила Ханаби. Она полезла в рюкзак, из которого пахло апельсинами, и протянула смятую бумажку.

- Довольны? У меня хороший результат. - Анко взяла бумажку из рук девочки и прочла, что Ханаби Хьюга окончила 80-часовые курсы минеров.

- Ты больше месяца там не проработаешь. - Вздохнула Анко и поняла, что надо как-нибудь уговорить Ханаби закончить шестой и седьмой классы. Это займет ее на какое-то время, и она подольше проживет.

- Я знаю. - Ответила белоглазая. - Только после вашей этой миссии, какая разница мины искать или с бандитами драться? Вы сначала меня у Наоки "забыли", а потом спрашиваете: "Чем ты хочешь заниматься, Ханаби?" От лицемерия так и воротит.

Анко не спорила.

- А про техники это ты все серьезно? - Спросила она.

-Еще бы! - Ответила Ханаби. - В клане меня вряд ли будут чему-то новому учить, а вот настоящий столичный джонин...

- Ладно-ладно... Не то ты меня захвалишь. - Сказала Митараши. - Слушай, а у тебя ведь хороший глазомер. - Хьюга закивала головой. - И метаешь кунаи ты здорово. Знаешь, Хана-чан, - на тон ниже сказала Анко и, как заговорщик, подмигнула девочке, - у меня дома есть винтовка, но такое дело... - Женщина выждала паузу. - Я ее могу доверить только человеку, у которого есть образование, ведь кто знает, что будет, если она попадет в руки к незрелому, безответственному человеку.

- Я ответственная! - Воскликнула Ханаби.

- Ну, тогда договоримся так: я покупаю два ящика патронов и учу тебя стрелять, а ты заканчиваешь последние два класса. Сдаешь экзамены - есть уроки по стрельбе, нет - сама понимаешь... - Предложила Анко.

- А тогда и яды меня варить научите! - Попросила Ханаби, попытавшись выторговать себе за сидение над учебниками побольше реально полезных уроков.

Такие интересы подростка Митараши совсем не нравились.

- Ну, измазать стрелу в говне ты и сама сможешь. - Тут Ханаби поморщилась и видимо на нее нахлынули воспоминания. - Для этого ума не надо. А вот приготовление ядов - искусство шиноби, которое требует еще больше ответственности.

- И надо еще больше учиться? - Сникла Ханаби. - Еще год? - Анко улыбалась. - Два? - Ну, сколько, Анко-сенсей? Может, я хочу, чтобы вы меня научили! - Спросила девчонка.

- Ну, сначала закончить семилетку. Потом получить полное образование. - Ханаби непонимающе уставилась на Митараши. Семилетку девочка еще осознавала, а вот дальше...

- Его получают три года, учась в старшей школе или гимназии, а иногда и в училище вместе с новой профессией, правда там придется учиться немного дольше. - Рассказывала Митараши.

- Не, в гимназию меня сразу не пустят. - Отказалась Ханаби. - Да и цена за образование там наверное ого-го. - Сказала она и прицокнула языком. - Профессии я уже училась, только ваши чиновники этого никогда не подтвердят.

- Дальше, после училища - шесть лет университета, - перечисляла Анко, а потом я возьму тебя в обучение, и года через два будешь специалистом по ядам. Токсиколог, называется... Чем тебе не цель...

Ханаби стояла возле Митараши с минуту с выпученными глазами, переваривала информацию.

- В училище? А потом еще шесть лет? Вы мое хлебало видали?! - Сказала девочка. - Да и нечестно все это. Сами-то вы так не учились... Вам всего двадцать два. А от меня требуете, чтоб я все десять лет мучилась. Вы сами-то официально не учились, про вас другое рассказывают!

- Я в твоем возрасте училась... у одного Профессора. - Сказала Митараши.

***

Сакура не ждала никаких гостей. Вдруг она услышала звук электрического звонка.

- Сакура, посмотри, кто там... - Раздался зычный голос мощного вида женщины, Мебуки Харуно.

- Да, мам. - Сакура поспешила к двери, отворила ее и не сразу узнала свою гостью.

Перед ней стояла Ханаби, чистая, окончательно выздоровевшая, в странном бледно-синем косоде, но оно было определенно лучше ее военной формы, которую Ханаби обычно стаскивала только вечером и то для стирки, а тут сразу видно, что девочка отправилась в гости. То, что сандалии были другие, для Сакуры было не новость. Харуно видела, как Анко покупала для Ханаби обувь, а о том, что произошло со старыми варадзи, Сакура не хотела вспоминать перед обедом. От самой Хьюги необычно пахло свежестью и каким-то мылом. Очевидно, это был верх этикета, на который была способна дикарка, отправившаяся в хороший дом.

Ханаби держала в руках стопку ее одежды.

- Твои вещи. - Коротко сказала Ханаби. - Я тут их выстирала и горячим утюгом прогладила. - Девчонка немного покраснела, вспомнив, почему ей пришлось одалживаться у Сакуры.

- Спасибо. - коротко ответила Харуно и уже хотела попрощаться с товарищем по команде и затворить дверь, как снова услышала голос матери.

- Сакура, кто к нам пришел?

- Это - подруга с работы, мам. Она мне кое-что принесла. - Ответила девочка, а между тем знаками показывала Ханаби, что уже можно уходить.

Ханаби обалдела от слова "подруга", широко распахнув от неожиданности глаза, лицо ее исказилось усмешкой и теперь выглядело так, как будто геномная хотела рассмеяться, но сдержалась.

- Подруга в гости пришла? - Переспросила Мебуки. - Ну так зови ее сюда.

Ханаби нервно втянула в ноздри аромат, шедший из кухни.

- Она уже уходит, мам. - Крикнула в ответ Сакура. Харуно услышала звук шагов, доносившихся из коридора, и он не предвещал ничего доброго.

- Глупости какие! Сегодня у тебя выходной, значит, и у нее тоже. А раз она - твоя подруга, то не отпущу, пока не накормлю. - Услышали девочки.

Ханаби второй раз сглотнула слюну. С одной стороны, приглашение было очень заманчивым, да и родители видно решили побаловать свою дочь , которая надолго уехала на задание и только недавно появилась дома, и приготовили, судя по запаху, какую-то наваристую уху. А с другой стороны, ей Сакура и в будние дни надоела, а еще и проводить с ее семьей выходные... не слишком ли? Да и... стоит ли ей смотреть на полную семью, радующуюся тому, что их дочь приехала из командировки? Тяжелые шаги раздавались все ближе. Пока Ханаби решала, чего она хочет больше: навернуть тарелочку ухи или поскорее убраться от Сакуры, время было упущено.

- Как интересно! - Произнесла Мебуки, разглядывая гостью. - Как ее зовут?

- Ее зовут Ханаби. - Монотонно ответила Сакура.

- Можно Хана. - Сказала Хьюга, не зная, что нужно говорить в таких ситуациях. - Знаете, я, наверное, все-таки ух...

- Уха стынет, Ханочка. - Подхватила Мебуки.

Ханаби чуть побледнела, у нее засосало под ложечкой. Бросив взгляд на Сакуру, девочка пожала плечами, мол ничего не поделаешь: все решили за нее.

Ханаби усадили за громадный обеденный стол, перед ней дымилась целая тарелка ухи с большим куском рыбы, и предложенное блюдо все больше убеждало Хьюгу, что перед ней неплохие люди, а сытный кусок поможет ей забыть о Сакуре, поэтому она поздоровалась с отцом семейства и поблагодарив за угощение, принялась за еду, глядя в тарелку и стараясь не вдумываться и не вслушиваться в то, что рассказывает об их "дружбе" Сакура, пока она заливалась соловьем.

"Нечасто здесь ее друзья бывают". - Подумала Ханаби.

А Сакура рассказывала, как они вместе работают с Хьюгой, охраняют купцов, сторожат склады, как ей сначала страшно было работать ночным сторожем с Ханой, а затем понравилось, как они помогают друг другу. Вот сейчас у Ханаби не было сменной одежды, а она ее одолжила.

Ханаби прятала глаза и молча разделывалась с ухой. Если Сакуре нравится такой ход событий, то зачем ей мешать?

И тут взял слово ее отец.

- А вы случайно не родственница Хиаши Хьюга?

Ханаби поперхнулась, закашлялась, а, когда ей стало легче, нащупала левой рукой кунай в подсумке. Мало ли как здесь относятся к ее покойному отцу? Ханаби мысленно отругала себя за то, что польстилась на рыбный суп, который ей даром не нужен с такими разговорами.

- Я - его дочь. - Собралась с мужеством и ответила она.

- Надо же... - Удивился Кизаши-сан. - Никогда бы не подумал, что судьба моей дочери и дочери Хиаши-сана так переплетутся.

Ханаби напряглась и совсем забыла про еду.

- Он совершил поступок настоящего воина, защищал свою семью. Получается, защищал вас.

- Я не люблю об этом говорить, ну типа вспоминать... - На автомате ответила Ханаби, и только потом осознала, что сказал Кизаши. Это было настолько удивительно, что не верилось.

- Я думаю, я поступил бы также. - Добавил Кизаши. - Да и любой человек, наверное.

- Простите, для меня все это до сих пор нелегко, хоть все и случилось десять лет назад. Ханаби почувствовала, что Кизаши смутился.

- Это не застольная тема, дорогой. - Произнесла Мебуки. - У нас же праздник. Дочь наконец-то дома, а ты пытаешь ее подружку всякими... вопросами.

Сакура поняла, что и мама знает то, о чем Хану спрашивал отец.

Ханаби говорила неправду. Вернее, не всю правду. В клане любили покойного Хиаши, который защитил не только свою дочь от "посла из Молнии",[2] но и пресек попытку хокаге сделать из всех детей Хьюга предмет политического торга. А в самой Конохе отношение к его поступку было двояким: те, кто верили официальным властям, считали Хиаши Хьюгу государственным преступником, чуть не сорвавшим все дипломатические усилия Конохи по мирным соглашениям с Молнией, а те, кому по каким-то причинам не нравился хокаге, симпатизировали этому человеку. Ханаби слишком близко к сердцу принимала то, что случилось десять лет назад, но в Конохе она не поднимала тему о Хиаши Хьюга, которого принудили к самоубийству, из-за страха, а в клане ее за разговоры о мести секли с детства.

Естественно, она не хотела обсуждать столь личное переживание с человеком, которого впервые видела, хоть и была удивлена его отношением к этим событиям.

С другой стороны, Кизаши мог оказаться хорошим человеком. А значит Хьюге не хотелось упасть перед ним лицом в грязь.

Кизаши тем временем искал способ перевести тему и, кажется, нашел:

- А расскажите о себе. Вы ведь почти все время промолчали. - Попросил он.

- Ну, когда-то я училась делать свитки-сумки, - заговорила девочка. - Я тогда жила в деревне. А еще меня тренировали призывать чакро-животных. Так я и попала к Анко-сенсею. Она - тоже призыватель. - Тут девчонка заметила, что Кизаши смотрит на ее разрисованные татуировками запястья.

Хана подумала, что перед ней джонин и серьезный человек, который на словах ценит ее отца, а она рассказывает ему какие-то деревенские истории про то, как она ходила в походы да ловила кошек в поисковой группе. Кому вообще это интересно! Выходило как-то не шикарно.

- А потом я приехала сюда, чтобы получить более глубокое образование, потому что четырех классов мало. - Девочка поняла, что именно так нужно рассказывать о своей биографии. Кизаши благосклонно улыбался. Не про походы интересно отцу Сакуры!

- У меня еще личный учитель есть. Анко Митараши зовут. - Сказала Хана. И с удовольствием наблюдала, как лицо Сакуры исказилось от раздражения. Видимо, Анко обещала ее родителям взять их дочку в ученицы, и они рассказали об этом дочери, а тут такой облом!

Но Ханаби поняла, что хвастаться больше нечем, потому что не рассказывать же Кизаши-саме, за что ее пообещали взять в ученицы? Оставалось полагаться на воображение.

- А так-то я в шестом классе уже учусь. - Произнесла Ханаби и почувствовала, как под столом ей наступили на ногу.

- А чем вы хотите заниматься после семилетки? - Спросил Кизаши.

А вот тут Хьюга поняла, что от хвастовства она получила только больше проблем и сложных вопросов. Чем она будет заниматься через года полтора, девочка вообще не представляла. Перспектива, которая вырисовывалась относительно ее жизни, была пугающая. Она пугала взрослых, особенно Анко. Ханаби хорошо метала кунаи, стреляла из лука, ходила в Конохе на курсы минеров и видела замаскированные растяжки, а Митараши-сенсей обещала показать, как стреляют из винтовки. Только неравнодушным людям было страшно за судьбу подростка с такими умениями. Но Ханаби недавно узнала, как мечтают взрослые люди. И решила рассказать родителям Сакуры мечту Анко. Им должно было понравиться.

- Я в медицинское училище пойду. Доучиваться до десяти лет. В гимназию меня не возьмут, а там попытать счастья можно. - Произнесла она.

Мечта Анко оказалась суперская. Она понравилась Кизаши, который печально подпер рукой подбородок и слушал. У мечты Анко оказался бонус: девочка с наслаждением смотрела на пунцовеющее лицо своей "подруги". Ханаби была на верном пути, поэтому продолжила:

- А потом надо будет поступать на врача в университет. И учиться шесть лет. - Кизаши удивленно посмотрел на подругу дочери, моргнул, но не перебивал. - Я думаю, у меня получится поступить, хотя это будет очень сложно и придется все время заниматься. Я просто очень-очень хочу стать токсикологом. - Хана обрадовалась, что ей повезло произнести слово без ошибок, - я хочу понимать, как действуют яды, потому что... - Тут Ханаби подумала, что настоящую причину ее любопытства к отравам раскрывать не стоит, - в госпитали поступает много больных с... отравленными ранами, и я хочу им помогать. - Тут слушавший ее Кизаши согласно кивнул. - А Анко-сенсей обещала меня отправить на... - И тут Ханаби заклинило. Забыла она слово, которое говорила Анко.

"Отправить меня... на специи... Нет... На спектакль? Тоже не то". - Перебирала в голове варианты Ханаби.

- На специализацию! - Вспомнила она. - Там придется еще пару лет с Митараши-сама заниматься. Но чтобы она меня взяла, Анко-сама говорит, что я должна доказать, что достойна такой мечты! И... я докажу. Я стану токсикологом!

Затем Ханаби посмотрела на Сакуру и подумала, что у той такое выражение лица, что, если б рядом не сидели ее родители, началась бы драка.

- Девочки, вы пока пообщайтесь, вы же побеседовать пришли, а мы вас сразу за стол усадили. - Сказал Кизаши.

Ханаби встала, поклонилась, поблагодарила за еду и они вдвоем отправились "общаться". Сама же Сакура посмотрела на мать взглядом, смысл которого уловила только Хьюга, а потом с обиженным видом повела "подругу" в свою комнату. Ханаби закусила губу от обиды, ведь Харуно была маленькая семья, и естественно дочери Кизаши и Мебуки не нужно было ни с кем делить ни свою комнату, ни футон. Потом Ханаби пришло в голову, что она бы не хотела быть единственным ребенком.

Во-первых, она так жить не привыкла, во-вторых, родня ей часто говорила, что без них она бы сгинула, и Ханаби в это верила, потому что никто бы за нее не заступался, никто бы ничему не учил и ее бы даже не кормили, особенно в те страшные три неурожайных года... А еще ее родители умерли, и единственной, кто напоминала о них, была родная сестра.

Сакура немного подуспокоилась, а разборки в своей комнате ей устраивать не хотелось: вдруг услышат родители? Только вот и общих тем у нее с такими, как Ханаби, не было, поэтому оставалось только неловко молчать.

Но белоглазая вела себя спокойно, все больше оглядывалась вокруг и рассматривала комнату Сакуры так, будто очутилась в музейном зале. Свое удивление она пыталась скрыть, потому что это было бы неприлично, только вот ничего не получалось.

Сакура давно научилась "читать" эмоции этой нелюди. У девчонки от обилия "экспонатов", которые на самом деле были предметами, необходимыми Харуно в повседневной жизни, глаза разбегались от любопытства и вспухали венки на лице. Особенно привлекал ее внимание учебник по анатомии на верхней полке. Анко, пытаясь укрепить дружбу девочек, немного рассказывала Сакуре, как Ханаби видит мир. И теперь Харуно понимала, почему Хьюге так важен этот учебник.

- Мне родители говорят, что мне этот учебник читать пока рано, просто они заранее купили. - Сказала она.

Ханаби поглядела на толстую книжку с мелованными страницами.

- А... это как кимоно на вырост. - Догадалась она. - Ну, знаешь, ты отматываешь ткань, которую раньше прятали под оби, а потом...

- Теперь понимаешь, как давно я хочу стать врачом? - Не выдержала Сакура.

- А я хочу понимать себя, понимать, что я вижу, когда смотрю на человека вот так. - Ханаби активировала бьякуган. - И все это вижу, все, о чем, наверное, в этой книжке написано: кости, связки, мышцы, органы... Уроков массажа тут, пожалуй, маловато будет.

Сакура в этот момент подумала, что нечестно, что обычному врачу нужна разнообразная техника для диагностики, а Хьюга сможет "просто посмотреть".

- Я, пожалуй, возьму себе такой в библиотеке. - Мечтательно сказала девочка, глядя на толстый том.

- А ты знаешь, сколько стоит абонемент в библиотеку? - Перебила ее Харуно. - Что, ради того, чтобы книжку почитать, еще целую толпу заре... - Тут ее рот накрыла рука Ханы.

В первый момент Сакура подумала, что это правильно, ведь она чуть не сболтнула лишнего. А затем посмотрела на ладонь Ханаби, изъеденную какой-то болезнью. А Хьюга же ее только что за лицо хватала!

- Что у тебя... с руками? - Тревожно спросила Сакура. Ладони Ханаби были все не то в подживших ранках, не то в странных язвочках.

- А ты глазастая. - Откликнулась Хана. - Знаешь, сколько после той миссии у меня стирки было? Мне запах от "едкого мыла", без которого ж никак не ототрешь всю эту гадость и не продезинфицируешь, потом несколько дней мерещился. А еще вода была ледяная...

***

- Ты чего перед моими родителями устроила? - Зашипела Сакура уже на улице. - Токсикологом она хочет быть! Будущие токсикологи на десять дней неизвестно куда не пропадают... с мальчиками.

- Ну я решила, что если врать твоим родокам, то уж ВРАТЬ на всю катушку. И вообще ты первая начала: "Мы - хорошие подруги, сторожами подрабатываем, на рейтинговые миссии не ходим". Хороши сторожа... Я и не знала, что та навозная яма складом была. - Возмутилась Хьюга.

- В шестом классе она была, да тебе до шестого класса эволюци...

- А что надо было говорить? Про лица мертвяка? Про твои обмороки? - Ехидно заметила Ханаби.

- Ты мою мечту украла! Это я врачом хотела быть, как папа! Всегда! А ты, наверное, только вчера слово "токсиколог" узнала! - В тон ей ответила Сакура.

- Вот так новости. Я еще и воровка! Я сказала про токсиколога, потому что Митараши говорила, что это круто. Вот и все. И взрослым это нравится. Смотри, как твой отец увлекся всей этой токсикоманией... Слушал и улыбался, прям забалдел.

- Токсикологией! - Перебила Сакура и почему-то еще сильнее обиделась.

- Вот... ей... - Согласилась Ханаби. - А еще Митараши меня напугала. В общем я поняла так. Митараши, только когда повзрослела, вредной стала, а раньше была нормальным человеком и учиться нифига не хотела. Ну, какой дурак будет десять лет за партой сидеть, да потом еще шесть? И нашла она себе Профессора, чтоб он ее по-быстрому всем премудростям выучил. А потом Анко-сама мне и говорит: "Из-за него, ну, Профессора этого, я потеряла хвертильность".

- Чего? - Не поняла Сакура.

- Да фиг ее знает, чего это... - Задумалась Ханаби. - Только штука эта очень важная. Анко такая грустная сидела... Без нее, наверное, в хозяйстве ну совсем никак.

- Ну и? - Заинтересовалась Харуно.

- Я в поисковом отряде работала. Вот и думаю: а что если можно ее бьякуганом отыскать? Ну, помочь Анко найти ее хвертильность, если она потерялась... Только Митараши сказала, что во всем виноват этот Профессор, и идти искать его не надо. Стащил, гад, у Анко хвертильность, зажал и не отдает... А я что, дура, идти к этому уроду учиться, чтоб меня тоже ограбили?

Сакура помотала головой.

- У меня, конечно, никакой хвертильности никогда и не было, но вдруг ему что другое приглянется? Краски там, свитки, гантели... Так начнешь у него учиться, а на другой день - все. - Ханаби всплеснула руками. - В комнате одни стены голые, и даже теткина банка с огурцами... и та пропала.