Ему было пять, когда у него появился собственный маленький домик.
Исао знал, что папа занят чем-то кроме работы и меньше времени проводит дома. Но любопытство и вопросы ни к чему не привели. Мальчик попробовал проследить за папой, но быстро был замечен.
– Давай сделаем так, – с улыбкой сказал Минору, присев так, чтобы смотреть прямо на сына. – Ты наберёшься терпения и доверишься мне, а я сделаю тебе самый удивительный сюрприз ко дню рождения.
– Правда удивительный? Обещаешь? – в голубых глазах мальчика зажглись яркие искорки.
– Только если ты пообещаешь в ответ, что не станешь мне мешать.
Мужчина протянул руку с оттопыренным мизинцем, и мальчик тут же сделал то же самое. Конечно, ему хотелось узнать, какую тайну от него прячут взрослые, но самое настоящее взрослое обещание казалось важнее. Так что Исао терпеливо дожидался, а когда увидел подарок, понял — не зря.
Недалеко от дома, где жила семья Химитсу, уже давно рос небольшой лес. По слухам, в прошлом там располагался парк, но сейчас никаких дорожек и ухоженных кустов вдоль них не найти даже при всём желании. Поэтому мальчик плохо понимал, куда идёт следом за родителями, и просто наслаждался прогулкой, тем более лето выдалось солнечным и тёплым. Наконец путь привёл на ухоженную полянку с подстриженной травой, которую со всех сторон окружали деревья.
И на стволе одного из деревьев Исао увидел домик. Самый настоящий, подходящий для игр, с деревянными белыми стенами и голубой крышей. К крыльцу вела лестница: дом находился выше даже папиного роста. Исао удивлённо хлопал глазами, до конца не веря в то, что видит, потом глянул на родителей.
– Можно?..
Конечно же, ему разрешили, и только взлетев по ступенькам к двери, мальчик понял, что домик настоящий. И может, даже слишком большой. Дверь была закрыта, но Минору поднялся следом и показал, как открывается замок. Во второй раз Исао попробовал сам, и папа вложил ключи ему в ладонь и накрыл своей.
– С днём рождения.
– Спасибо, – с широкой улыбкой сказал мальчик и тут же спросил: – А мама тебе помогала?
– Я выбирала всю мебель и цвета, – ответила Юмико, прислонившись к стволу и наблюдая с земли. – С днём рождения, зайчик.
На крыльце места для неё уже не хватило, и Исао решил, что это надо исправить. Тем более внутри оказалось много, очень много места. А ещё несколько навесных шкафов, стеллаж около окна и стол, на котором сейчас стоял торт. Мальчик подпрыгнул от переполняющих эмоций и посмотрел на папу.
– Этот сюрприз самый удивительный! – со всей забавной серьёзностью выдал Исао и тут же рассмеялся, стараясь обнять сразу и папу, и маму.
– И здесь может стать ещё больше удивительного, – сказал Минору, потрепав сына по красным коротким волосам. – Когда я строил этот дом, то думал, что сюда смогут приходить маленькие чудеса. И ты, Исао, уже достаточно взрослый, чтобы создавать такие чудеса. Развесить по стенам рисунки, принести игры или что-то вкусное. Пока ты веришь, что эти простые чудеса приносят радость, они продолжат оставаться чудесами для тебя и всех, с кем ты ими поделишься.
Исао слушал папу, приоткрыв от удивления рот. Чудо — это ведь что-то несбыточное и необъяснимое? Как тогда его можно создать самому? Хотя раньше и дом на дереве казался чудом. Но вот он – прямо перед Исао, можно его потрогать и даже как-то изменить, чтобы сделать ещё чудеснее.
Быстро осмотревшись, мальчик задал самый логичный вопрос:
– Значит, торт — тоже чудо?
Такой вывод, казалось, ненадолго озадачил взрослых, и мама наконец ответила:
– Этот торт сделала моя хорошая знакомая, вложив в него частичку своего кондитерского волшебства. Так что да, твой праздничный торт тоже чудесный.
– Значит, я стану чуть более волшебным, если съем кусочек! – моментально решил Исао и потянул родителей к столу.
День рождения обещал быть отличным, да и следующие дни, особенно когда появилось место, куда можно пригласить все чудеса. И Исао верил: чудеса обязательно придут!
***
Ему было девять, когда ему захотелось, чтобы все знали: домик — его особое место.
Тихо стащить на кухне нож получилось легко. Тихо ускользнуть из дома — тоже. Родители всё равно знали, что мальчик часто бывает в домике на дереве, значит, волноваться не будут.
Щёлкнул ключ в замочной скважине, и Исао осмотрелся. За четыре года дом как будто стал живым: на бежевых стенах пестрели плакаты, на стеллаже аккуратно сложены все настольные игры, которые мальчик специально перенёс из своей комнаты. И запас вкусняшек, если после школы не хочется сразу идти домой, а есть что-то надо. Да и уроки мальчик нередко делал здесь.
Наконец найдя подходящее место, Исао присел и, как ему казалось, очень аккуратно, почти каллиграфически стал выцарапывать на стене иероглифы. Стены были сделаны из очень плотного дерева, и приходилось прилагать усилия, чтобы линии не только появились, но и были достаточно заметными. Старясь сделать всё идеально, мальчик полностью погрузился в занятие, в мыслях проговаривая значение иероглифов.
Исао – «храбрость», но если написать по-другому, превратится в «честь». Но тогда это уже и не его имя? Химитсу – «тайна, секрет». Мальчишка хихикнул, думая, насколько это значение подходит тому, что он сейчас делает. Ни папа, ни мама точно не разрешили бы, если бы знали, для чего понадобился ножик.
Наконец была вырезана последняя линия. Исао выдохнул и вздрогнул, услышав за спиной спокойное:
– Стены портишь?
Сделать вид, что ничего не произошло, было глупо, хотя Исао попытался. Но судя по тому, что никаких звуков не доносилось, папа уходить не собирался. Наконец мальчик встал и спрятал нож за спину, стараясь не встречаться взглядом с Минору. Заметил, как папа слегка покачал головой и спросил так же спокойно:
– Как думаешь, что ты сделал не так?
– Испортил то, что ты так долго строил, – после ещё одной паузы наконец выдавил Исао. – Мог пораниться. Понадеялся, что никто не узнает.
– Но ты, скорее всего, показал бы это своим друзьям. А если узнают они, то почему думал, что не сможем узнать и мы с мамой?
На это Исао ответить не мог, изо всех сил сдерживая слёзы.
– Я… я… – слова не подбирались, готовые уже перейти в безудержный плач, но за момент до этого мальчик почувствовал, что папа мягко погладил его по голове.
– Ремонтировать твоё искусство мы не будем, но ты больше никогда не должен портить вещи, в которые вложена частичка души человека. Потому что если пострадает вещь, может пострадать и душа создателя.
– Не хочу, чтобы ты пострадал! – выпалил Исао, всё-таки утирая слёзы, которые начали течь по щекам. – И обещаю, что больше не повторю! Никто не должен страдать!
– У тебя доброе сердце Исао. Я надеюсь, оно останется таким и дальше. А теперь давай вернём нож на кухню, ему здесь не место.
В тот момент, да и долгие месяцы после этого Исао так и не смог понять, почему Минору его не отругал. И правда ведь глупость совершил, а папа смог всё перевести в маленькую поучительную историю. Может это тоже чудо, которому надо научиться?
***
Ему было пятнадцать, когда его папы не стало.
Исао неохотно возвращался из школы уже третий месяц. Задерживался в школьном клубе, растягивал время в пути. Дома стало непривычно пусто, хотя парень ещё верил, что это большая ошибка. Надо просто однажды вернуться домой – и со второго этажа донесётся голос в ответ на обычное «Я дома». Папа спустится, и может, если у него будет время, они пойдут в дом на дереве.
Там уже накопилось много настольных игр, и не так давно Исао собрал карманные деньги и купил новую. Хотелось открыть коробку вместе с папой, пока она просто стояла на полке. Открывать одному не интересно, а Минору точно будет рад, когда увидит, он про игру говорил уже давно.
Представив эту радость, Исао решил, что стоит зайти в домик перед тем, как вернуться. Настроение улучшилось, а потом подпрыгнуло ещё выше, когда парень увидел рядом с тротуаром котят.
Хоть мама говорила, что не стоит лезть к бродячим кошкам, парень ничего не мог поделать со своей любовью к этим созданиям, да и влажные салфетки в сумке на всякий случай лежали. Лето только началось, и было видно, что маленькие котята родились совсем недавно. Может, в апреле?
Когда Исао подошёл ближе, некоторые котята испуганно убежали, но парочка осталась, и именно к ним парень протянул ладонь. Обнюхав пальцы, первым ему в руку ткнулся трёхцветный комочек и почти сразу тихо заурчал, когда Исао аккуратно погладил по спинке и почесал мягкую шерсть на шее. По окрасу точно кошечка, ласковая. Исао приметил, в каком месте встретил её, и решил, что завтра попробует вернуться с сухим кормом. Забрать домой, скорее всего, не сможет, но хоть подкормить.
Дома заботиться о малышке будет некому. Мама задерживается на работе, Исао поступил в старшую школу. Папа… может, когда он вернётся, Исао уговорит взять котёнка?
«Я смогу уговорить», – подумал парень и наконец поспешил дальше. Задержаться надолго в домике не получится: надо готовить ужин, потом ещё уроки, а немного побыть в любимом месте хотелось.
Тихо щёлкнул ключ, и Исао бросил сумку на стол. Открыл шкафчик, чтобы достать печенье и сок, и случайно глянул на стеллаж с настольными играми. В последнее время парень совсем к ним не прикасался, и не запылённой была только одна коробка. Казалось, что скоро и она покроется пылью, так ни разу и не открытая.
Но может, стоит немного подождать?
Поставив перекус на стол, Исао всё-таки снял коробку с полки и сел прямо на пол, рассматривая оформление.
«Когда я строил этот дом, то думал, что сюда смогут приходить маленькие чудеса».
Исао слегка улыбнулся. В пять лет он слабо верил в рукотворные чудеса, но теперь таких чудес у него полно. Открой любую игру — и погрузишься без проблем в новый мир. Правда исследовать миры в одиночку не интересно. Странно. Почему он вспомнил эти слова папы только сейчас? Может, потому что хочется открыть новый мир самому? Но так ведь нельзя, это будет нечестно!
Нечестно ли?
Парень быстро начал осматривать домик, не понимая, что и зачем ищет. Взгляд остановился на иероглифах, вырезанных ножиком на стене. Медленно отложив коробку, Исао подполз ближе, присматриваясь. Для девяти лет иероглифы идеальные, но сейчас видно, что кривые и совсем некрасивые. Почерк явно стал лучше, да и ножиком ровно не вырежешь. Минору, скорее всего, долго наблюдал за процессом. Может, пришёл почти сразу, а Исао в девять был не самым удачным незаметным ниндзя. И всё же папа дождался, пока Исао всё вырежет. И не отругал сильно.
– Ремонтировать твоё искусство мы не будем, – медленно проговорил парень слова, которые сами собой всплыли в памяти. – Пострадает душа создателя, если пострадает вещь. Он хотел, чтобы я запомнил это навсегда таким способом?
Говорить становилось труднее, к горлу подступил тяжёлый ком, и Исао не сразу понял, что плачет.
«У тебя доброе сердце Исао».
Слова, которые когда-то давно запомнились, но ушли в глубины памяти, сейчас всплывали слишком ярко, слишком живо и нестерпимо больно. Хотелось кричать или выть, но слёзы текли тихо, от спазмов в груди с трудом получалось вздохнуть.
Нельзя поранить сильнее душу, которая уже ушла на небеса. Как нельзя и порадовать улыбкой, идущей от доброго сердца. Не хотелось думать, но память одно за другим выдавала воспоминания. Особенно недавнее, но уже загнанное слишком глубоко.
Руки мамы дрожали, когда она сообщала новость. Исао, только вернувшийся с первого учебного дня в старшей школе, не мог поверить в услышанное. Автокатастрофа. Хватило сил только сказать:
— Как?
— Его привезли не в мой участок, это вообще было не в моём районе. — Может, Юмико не говорила бы много, но не могла контролировать себя. — Я сорвалась со смены, но когда доехала до больницы... Было поздно. Поздно, понимаешь?
— Поздно...
В тот день Исао так и не заплакал, а следующие дни остались в памяти смазанным набором чувств, которые получилось разобрать только сейчас, месяцы спустя. От случайного взгляда на проступок из детства. Папе тогда было больно, а сейчас он уже ничего не сможет почувствовать, даже если бы Исао захотел извиниться снова.
Одни. Они с мамой и правда остались одни. Лёжа на полу, Исао подтянул ноги, обхватил их руками и вжал голову в плечи, стараясь скрыться от всего мира. Тяжело колотилось сердце, начала болеть голова, и казалось, эта боль готова накрыть, не оставив ничего от надежды. Может, так будет лучше? Всё равно время не повернуть вспять, а одиноко стало даже в чудесном домике, куда Исао перестал звать друзей вскоре после трагедии. Хотел побыть один. Надеялся на встречу.
Но зачем надеяться, если чуда не случится? Ни одно рукотворное чудо не вернёт к жизни безвременно ушедшего, а найти иное — и вовсе невозможно.
Что-то тёплое прижалось к волосам, отчего Исао вздрогнул. Это точно не папа, а мама на работе. Да и парень не хотел, чтобы Юмико видела его в таком состоянии. Ей тоже тяжело, и от его слёз легче не станет. Что-то снова ткнулось в голову, и Исао наконец повернулся, встретившись со светло-зелёными глазами.
– Котёнок?
Малышка мяукнула как будто в ответ и снова ткнулась головой туда, куда могла достать: в лоб Исао. Замерев в такой позе, она начала урчать, будто хотела прогнать из мыслей Исао всё плохое и печальное. Это вызвало улыбку, и парень наконец смог сесть, но тут же поморщился: голова всё ещё была тяжёлая. Хорошо же он сейчас должен выглядеть: волосы растрёпанные, лицо всё мокрое, да и на одежду, наверное, попало.
Котёнок возмущённо мявкнул, как будто его оторвали от самого важного занятия, подбежал к Исао, смешно перебирая короткими лапками, и попробовал залезть на колени. Эти нелепые попытки окончательно подняли настроение Исао. Кажется, трёхцветные кошки считаются символом счастья? В его случае проворная малышка, которая явно побежала следом, казалась символом чуда. Того самого, которое сейчас нужно было Исао.
Папу уже не вернёшь, а жить дальше надо. Мама начала больше работать, Исао неосознанно стал задерживаться в школе. Но если теперь этот котёнок сам выбрал его, может, это знак? Или папа каким-то образом послал малышку, чтобы она помогла Исао справиться с переживаниями? Парень поднял котёнка на руки и осмотрел со всех сторон. На первый взгляд никаких ранок не было, только немного грязи. Кошечка тут же стала извиваться, словно хотела потереться о руки, которые его держали. Исао со смехом посадил малышку на колени и погладил.
– Ты меня выбрала, да? И у тебя, наверное, нет имени, пятнышко?
– Ми-у! – тут же отозвалась кошка и подставила под пальцы чёрное ухо. Второе, рыжее, забавно дёрнулось.
– Ми-у, значит? Тогда буду звать тебя Мию, раз ты так хочешь. Самое подходящее имя для такой хорошей кошки.
Малышка снова подала голос, очень звонкий, как будто поддерживала разговор, и Исао вдруг понял, что ему хочется выговориться. Пусть его слушателем будет маленький котёнок, который поддержит только тем, что будет рядом, но лучше так, чем держать всё в себе. Оставалось только надеяться, что Мию не сбежит, выслушав всё, что накопилось в душе.
– Знаешь, Мию, мне кажется, тебя направил один близкий мне человек…
Говорить получалось легко, хоть воспоминания всё ещё отзывались болью. Что удивило, Мию ни разу не прервала его и даже не была против, когда Исао прижал её к себе. Наоборот, устроилась поудобнее и прижалась в ответ. Словно хотела поделиться теплом своего маленького тела.
Когда слова закончились, Исао почувствовал, как кошка в его руках изо всех сил замурчала.
– Ты же останешься? Мне нужен кто-то рядом, Мию.
Исао посмотрел прямо в зелёные глаза, и кошка, потянувшись, ткнулась ему в нос своим носиком.
«Конечно, я буду рядом, глупый мальчик. Не плачь, я уже выбрала тебя, и это навсегда».
Конечно, она не могла так ответить, но Исао надеялся, что Мию сказала бы именно это. Стоило вымыть её, сводить к ветеринару и купить то, что обычно нужно кошкам. И заняться этим всем самому. Может, от мамы понадобится только немного денег на ветеринара. Но Исао был полон решимости сделать всё, чтобы Мию осталась с ним.
«Папа, в мой домик пришло самое драгоценное маленькое чудо. Надеюсь, ты видишь это и рад за меня. Не волнуйся, я прослежу за Мию и за мамой. Я буду рядом с ними так же...»
– …как ты был рядом со мной, – всё-таки сказал вслух парень и понял, что и правда уже не хочет ни плакать, ни грустить.
Ему пятнадцать лет, и для него чудо всё ещё существует.