Каждый раз, когда Пэй Мин возвращался домой, пожирающая душу пустота, которая обычно таилась в тени и едва заметно отщипывала маленькие кусочки, не страшась, обнажала подлинную суть и грозилась поглотить лакомую добычу целиком. Где-то там, далеко за пределами знакомых улиц, новизна и яркость душили ее, наполняли мириадами впечатлений и чувств, но здесь, в одном из крупнейших городов мира, все они давным-давно слились в единственное – щемящую тоску, которую отчаянно хотелось заглушить. Ему никогда не было интересно, как справлялись с этим другие, потому что отыскать верное лекарство для самого себя оказалось проще, чем сложить два и два, но вот получить порой гораздо труднее, чем забраться на самую высокую вершину Тянь-Шаня.
Подобно великому полководцу древности, Пэй Мин неподдельно радовался одним лишь победам, но далеко не каждой из них было достаточно для того, чтобы вдохнуть полной грудью и хотя бы на время ощутить, как вечно голодное чудовище отступало. Он был уверен: рано или поздно, даже после достижения самой сложной и желанной на свете цели, пустота вновь вернется, вцепится крепкой хваткой и не отступит до тех самых пор, пока не испугается следующего сокрушительного триумфа или урагана эмоций, который принесет очередная поездка куда-нибудь заграницу. Впрочем, пока защита не рухнула окончательно, можно было позволить себе немного расслабиться, не так ли?
— Я смотрю, Италия пришлась тебе по вкусу, — спокойный женский голос заставил оторваться от бессмысленного разглядывания оставшейся на пустой тарелке пары рисинок и поднять голову.
Девушка, сидящая напротив, поднесла к губам чашку со свежим чаем, и ненадолго прикрыла глаза, будто бы наслаждаясь вкусом, но без того было совершенно понятно, что она просто-напросто устала после долгой рабочей недели. Насколько Пэй Мин мог догадаться, она взвалила на свои плечи еще и дополнительные дела, которые придется выполнять вместо положенного отдыха. Повезло, что хотя бы сейчас решила выделить время на совсем не скромную дружескую встречу. Еще с университетских времен Наньгун Цзе прославилась тем, что никогда без веской причины не могла оторваться от работы и дольше всех прочих помощников продержалась в библиотеке. Порой даже казалось, что она разбиралась в ведущихся там делах куда лучше так называемого начальника. Конечно, после выпуска уважающая себя подруга в библиотеке не работала и больше не собиралась, но шутливое прозвище Линвэнь все равно проскальзывало в разговорах, а нездоровый трудоголизм так и остался неискоренимой чертой. Впрочем, работая в художественном музее, в самый пик туристического сезона трудоголиком станешь даже против собственной воли.
Как обычно бывало после возвращения Пэй Мина из своеобразных командировок, они сидели в ресторане за самым дальним столиком у широкого окна, откуда открывался потрясающий вид на небоскребы. Играла легкая музыка, яркие ночные огни только-только начинали загораться, а внизу протекала река, по которой туда-сюда ходили теплоходы с десятками увлеченных туристов. Город жил своей жизнью, и это, пожалуй, даже немного утешало. Пэй Мин, должно быть, пропустил какой-то безусловно важный и сложный вопрос об итальянских красотах, фотографии которых последние два месяца без лишних напоминаний исправно отправлял вместе с коротким отчетом о том, что купил открытку или магнитик поблизости. Он совсем не думал, что подобное барахло на самом деле стоило ценить, но для некоторых людей все-таки оно имело значение, и с этим уже приходилось мириться.
— Хо-хо, еще как, — не стал спорить Пэй Мин и тоже вспомнил о существовании своей чашки. На удивление, чай в ней даже не успел порядком остыть. — Особенно мне пришлись по вкусу итальянские девушки.
— О, прошу, избавь меня от этих подробностей, — на секунду показалось, что собеседница вот-вот закатит глаза, но выражение ее лица ничуть не изменилось. Что бы ни случилось, внешне она всегда оставалась спокойной и собранной, даже прическа за целый день ни разу не портилась.
— Только ты мне не говори, что пора остепениться и начать серьезные отношения, — он театрально вскинул руки в знак протеста и сам чуть не рассмеялся от своих же слов. — Рано еще, Цзе-цзе, какие мои годы!
— Ну да, старина Пэй, в твои-то годы зачем думать о серьезности, действительно, — эти слова прозвучали слишком сурово даже для привычного тона, но Пэй Мин, казалось, вовсе не обратил на это внимания, как и на слишком очевидное замечание о возрасте.
Наньгун Цзе, хоть никогда открыто не комплексовала по этому поводу, была на два года старше, но вопросы, которые касались количества прожитых лет, все равно не упускала из внимания. Он сам часто удивлялся, как при полнейшем отсутствии свободного времени этой девушке удавалось настолько хорошо выглядеть. Несмотря на строгий стиль одежды, она, высокая и немного худощавая, с длинными черными волосами, обычно аккуратно уложенными, светлой кожей и цепким взглядом привлекала многих мужчин. Одно время ходили слухи, будто Пэй Мин видел в ней больше, чем подругу, и даже сумел затащить в постель, вот только ни слова правды там, конечно, не было.
Пускай эту девушку и можно было назвать красивой, крепкой дружбой он дорожил куда сильнее, чем мимолетными развлечениями. Да и, к тому же, несмотря на всевозможные шутки о богатом опыте в любовных похождениях, спал он далеко не с каждой женщиной, на которую положил глаз. В конце концов, у Пэй Мина было несколько важных принципов, нарушить которые означало бы подставить самого себя. Главный из них – никогда вместе с комплиментами и красивыми словами не произносить ложное “люблю” и не обещать пресловутое “долго и счастливо”. В жажде свободы от обязательств после одного случая он был поразительно честен, да и все равно не нашлась еще та девушка, которая сумела бы избавить от нее, вынести, словно ненужный хлам, а на пустое пространство поместить мечту о постоянстве.
— Все так, дражайшая Цзе, — по старой привычке он даже кивнул, словно собирался придать словам веса, но, очевидно, не получилось. На проницательную Линвэнь такие уловки никогда не работали, как и льстивая приставка “дражайшая”, которую Пэй Мин временами любил использовать, когда сам хотел чем-то похвалиться. — В мои-то годы я так хорош, что кто угодно захочет оказаться в моей постели: хоть женщина, хоть мужчина.
— Хоть мужчина? — не без тени удивления уточнила она. — Ты уверен?
— Мужчина, конечно, не лучший вариант, — отмахнулся Пэй Мин. — Но все равно, разве можно лишать мир такого подарка судьбы, как я?
— Меняешь тему, — легкая улыбка, которая прежде играла на его губах, живо исчезла, когда губы дражайшей Цзе растянулись в точно такой же. Подобное случалось редко, но не обещало ничего хорошего ровным счетом никогда. — Значит, выходит, отказываешься от своих слов, или просто боишься, что ни один уважающий себя мужчина даже смотреть на тебя не станет?
— Хо-хо, ни в коем случае не отказываюсь! — Пэй Мин возразил даже раньше, чем успел сообразить внятный ответ. Впрочем, если бы и успел, то наверняка сказал бы ровно то же самое. За слова нужно отвечать, конце концов, мужчина он или нет? — Я покорю кого угодно, хоть женщину, хоть мужчину. Кого угодно, вот увидишь! Только скажи, и он в два счета станет моим.
Пускай ответ он услышал далеко не сразу, все равно не торопил и настаивал. В том, что этот самый ответ будет больше похож на изощренное издевательство, после которого о словах придется еще очень долго жалеть, не оставалось никаких сомнений. Пэй Мин слишком хорошо знал давнюю подругу, чтобы надеяться на милосердие, и рассчитывал только на жестокость, но все равно не собирался поворачивать назад.
— Что ж, хорошо, старина Пэй, будь по-твоему, — наконец сказала она, когда посмотрела на тонкие часы у себя на запястье. — Если того, кто сейчас сядет за наш столик, ты уложишь в свою постель хотя бы за полгода, так и быть, дам номер любой из подруг и перестану комментировать твои похождения.
Пэй Мин задумался. С первых дней дружбы они установили негласное правило: какими бы привлекательными ни были немногочисленные подруги дражайшей Цзе, он ни в коем случае не должен даже пытаться с ними заигрывать. Можно было бы бесконечно шутить о ревности и тайной симпатии, но причина и без того была ясна, как день. Слушать жалобы друзей друг на друга не хотел никто, равно как и становиться объектом чужой обиды из-за разрушенных надежд. Если она в самом деле сама предложила спор, тем более, с таким заманчивым вознаграждением за выигрыш, то дело определенно непростое. Зияющая пустота, в надежном укрытии ожидающая, когда излюбленная добыча наконец лишится последнего защитного слоя, вдруг захлопнула пасть и забилась глубже, подгоняемая подступающим любопытством. Кто же должен в скором времени сесть за этот столик? Вполне возможно, она уже несколько раз об этом упоминала, но за другими разговорами легко пропустить мимо ушей что-то важное, не так ли?
— Даже той красотки? — неверяще уточнил Пэй Мин.
На своей памяти, всего однажды он пытался уговорить непреклонную подругу сделать исключение из негласного правила, но, к счастью или к сожалению, безуспешно. Уж больно хороша собой была та красавица, и если бы не случайно отправленная в неправильный чат совместная фотография, он бы даже не узнал о том, что зануда Линвэнь вообще общалась с такими яркими улыбчивыми девушками. А фигура-то была какая, загляденье!
— Да, даже ее.
— Целых полгода, говоришь? — вернулся к прошлой теме довольный ответом Пэй Мин. — Да я куда раньше управлюсь, вот увидишь! По рукам?
— По рукам, — легко согласилась она. — Только что будешь делать, если сам проиграешь?
— Проси что хочешь, — уверенно отмахнулся он, будто победа уже была в кармане, а не только-только предстояло заключить спор.
— Если проиграешь, в отпуск поедем полностью за твой счет в любое место на мой выбор, — ответ прозвучал спокойно и твердо, но Пэй Мин все равно удивленно вздернул брови.
Они далеко не впервые собирались поехать куда-нибудь отдохнуть вместе, но каждый раз на пути вставала непреодолимая трудность – неизлечимый трудоголизм одной чересчур серьезной особы, которая вместо того, чтобы уйти в положенный отпуск, из раза в раз переносила его. Конечно, в то, что теперь будет иначе, и бесконечно преданная работе Линвэнь наконец-то предпримет честную попытку отдохнуть, верилось с трудом. А если быть точнее, то не верилось совершенно.
— Ради такого случая даже не стану его переносить, — наконец добавила она после минуты напряженного молчания.
— Странное условие, я же тогда при любом раскладе окажусь…
“...в выигрыше”, — хотел договорить он, но так и не успел.
Где-то на другом конце зала открылась дверь, и вошел тот, кого даже Пэй Мин теперь ждал. Правда, хватило всего лишь одного короткого взгляда, чтобы об этом ожидании пожалеть. В том, что мужчина в идеально посаженном по фигуре строгом костюме, был именно тем человеком, не пришлось сомневаться ни секунды. Даже осанка будто кричала о неисчерпаемой гордости, а гордиться, как показалось на первый взгляд, было чем: если судить только по одежде, зарабатывал он немало, но и работал, должно быть, не меньше.
Стоило незнакомцу подойти немного ближе, как в горле тут же пересохло. Он мог не запомнить имени, мог не суметь воскресить в памяти звук голоса, но забыть это лицо, изящное, хоть ничуть не похожее на женское, забыть, как однажды пробрал до костей этот колкий холодный взгляд, не получилось даже спустя множество прошедших с первой встречи месяцев. Линвэнь, которая о той самой роковой встрече слышала десятки, а то и сотни раз и наверняка ничего не забыла, как ни в чем не бывало, вылила в чашку остатки чая.
— Что, уже готов сдаться, хвастун? — прошептала она, и на секунду даже показалось, будто в словах прозвучала насмешка. Пэй Мин улыбнулся и нервно сглотнул.
— Я мужчина и от своих слов не отказываюсь! — прошептал он в ответ, но больше не успел ничего сказать.
Мужчина, поздоровавшись одним только кивком головы, сел на единственное свободное место с горделивой грацией, и взгляд невольно упал на его аккуратные руки, затем поднялся к тонкой шее, недовольно поджатым губам и наконец встретился с чужим, глубоким и непроницаемо холодным, но манящим, как океанские воды. Наверняка многих он пробирал до костей, заставлял вздрагивать и стыдливо опускать глаза, но Пэй Мин попросту не был бы собой, если бы не сумел улыбнуться в ответ. Даже тогда, несколько лет назад, он тоже просто рассмеялся, будто над глупой шуткой, и совсем не подал виду, что от выразительного презрения по коже пробежали неловкие мурашки, должно быть, впервые в жизни. Он прекрасно знал, что такое неловкость, но никогда раньше, до встречи с этим человеком, настолько остро не ощущал собственную.
— Ши Уду, — казалось, короткий миг тишины продлился целую вечность, прежде чем ровный голос, без лишних прелюдий представляющий их друг другу, вывел из задумчивости. — Пэй Мин.
— Очень приятно, — он отозвался раньше, уже по привычке, но в ответ снова получил выразительный взгляд, колючий, но, к счастью, пока без презрения.
— Я здесь по делу.
Как и стоило ожидать, голос Ши Уду оказался спокойным и твердым, а сам он – не любящим терять времени зря. Правда, о том, какое такое дело заставило очевидно занятого человека выкроить время для встречи с незнакомцем, упоминать почему-то не стал, а Пэй Мин даже не успел понять, в какой момент жизни, по его мнению, должен был обзавестись телепатией, чтобы догадаться обо всем без слов. Если знакомство и дальше продолжится в таком ключе, похоже, придется уже в конце сегодняшнего вечера предлагать дражайшей Цзе назначать дату и место потенциального отпуска. Он крепко сжал кулаки и тут же разжал: одно дело попытаться и проиграть, а совсем другое – сразу сдаться без боя. Кто бы что ни говорил о нежелании надолго связывать с кем-то жизнь, трусом он никогда не был, даже в тот момент, когда почти позорно сбежал после ледяного и совсем не вежливого: “Исчезни”. В конце концов, идиотом, кто бы что ни считал, он не был тоже.
— Я еще не успела ничего рассказать, — не изменяя привычной интонации заметила терпеливая Линвэнь, когда Пэй Мин и сам собирался задать вопрос. Казалось, ее даже закончившийся чай тревожил сильнее, чем очевидное недовольство Ши Уду.
— В обозримом будущем, — без лишних предисловий сказал мужчина, и от такого начала по спине невольно пробежали мурашки. Конечно, стоило ожидать, что речь пойдет о чем-то исключительно деловом и рабочем, но Пэй Мин надеялся в ближайшие несколько дней даже не вспоминать о вещах с такими определениями. Впрочем, от следующих слов Ши Уду будто бы и сам хотел брезгливо поморщиться. — Компания, в которой я работаю, заключит выгодную сделку с западными партнерами. Не знаю, насколько высоки твои умственные способности, но как владелец бизнеса ты сам должен понимать, как проходят подобные переговоры.
— Технически, пока не владелец, — спокойно поправил Пэй Мин, которого такое положение дел, по правде говоря, мало беспокоило. Избавиться от ненужных мыслей и сосредоточиться на деле оказалось так же легко, как и всегда. Такой выдержкой мог похвастаться далеко не каждый, и он по-настоящему гордился этим качеством. — Но понимаю. Значит, нужно организовать шикарный банкет, чтобы все прошло идеально, так?
— Именно так, — согласился Ши Уду, и на секунду показалось, будто его плечи расслабленно опустились. Не иначе, оценил умственные способности, или же дело в принесенном чайнике свежего чая, на этот раз рассчитанного на троих?
Пэй Мин, заметив это, тоже немного приободрился. Для него подобные просьбы от друзей и знакомых не были в новинку: рестораны, которыми владела семья, уже давно считались одними из самых дорогих и престижных. Разумеется, как и в любом другом деле, если без личных знакомств и связей работу выполняли просто хорошо, то с ними эта оценка достигала того самого “идеально”, которое так нужно Ши Уду, если не лучше.
— Хорошо, я все решу, — просто согласился он, пожимая плечами, и, прежде чем услышал вопрос о возможной оплате или долге за услугу, легко добавил. — Друзья дражайшей Цзе – мои друзья, так что мы еще успеем это обсудить.
— Тогда, — продолжил Ши Уду, открыто игнорируя существование положенного “спасибо”, и достал из кармана визитку. Пэй Мин присмотрелся: рядом с именем синей ручкой был написан совсем другой номер, похоже, личный. — Мне нужен результат.
“Это окажется проще, чем я думал”, — он невольно улыбнулся, когда прежде молчаливая Линвэнь перевела разговор в совсем другое русло, но тут же перестал, стоило вновь столкнуться с бушующим океаном глаз Ши Уду, лишенным даже малейшего намека на теплоту. Возможно, с выводом Пэй Мин и правда поспешил, но, в конце концов, даже если не получится выиграть, главное, что звенящая пустота хотя бы на какое-то время снова наполнится азартом.